Отчужденные

— Ты ещё не ел? Чанмин посмотрел на сладкий запечённый картофель в руке мальчика. Никто не знает, сколько дней пролежал этот картофель, но выглядел он далеко не свежим. Мальчик, ни слова не сказав, убрал руку за спину. Чанмин взял миску со свежими побегами бамбука и рыбным филе, зачерпнул немного другой еды и поставил её на стол. Еда была холодной, но чтобы её разогреть пришлось бы снова идти за дровами, а Чанмину было не до этого. Если вы хотите встать на путь совершенствования, вам придется пройти через всевозможные трудности и препятствия. К тому же, лучше съесть холодный ужин, чем давно забытый кем-то жареный картофель. Как и ожидалось, мальчик уставился на еду, как голодный волк. Он сунул сладкий картофель в карман и бросился к столу. Не став использовать палочки, он потянулся к еде руками и быстро покончил с ней. Неизвестно, сколько этот мальчик голодал. Когда он поднял голову, Чанмина на кухне уже не было. Мальчик вытер рот рукавом ханьфу, немного подумал, а после встал, взял посуду и вымыл её. Он открыл дверь, чтобы уйти, но так и застыл на месте. Под лунным светом два бумажных человечка рубили и складывали дрова, двигаясь очень быстро. Чанмин же, вместо того чтобы работать, сидел за столом, пил чай и лениво глядел на луну. Мальчик был ошарашен. Он слышал, что у главного повара появился прилежный и умелый помощник, который всё делал хорошо и быстро. Повару Хэ понравился этот человек, и он намеревался взять его в ученики. Однако Чанмин вовсе не вписывался в представления мальчика. «Любой за кого работают другие будет во всем способен и быстр!» — Как тебя зовут? — Чанмин внезапно заговорил, отвлекая мальчика от созерцания бумажных кукол. — Сяо Юнь. — Прошептал он в ответ. — Какой иероглиф используется при написание твоего имени? — Юнь из «голубое небо, белые облака». Юнь — облака. Вэйси — не размышлять. Мало того, что они были, как две капли воды похожи друг на друга, так и имя содержало одинаковый иероглиф! Чанмин уже всерьёз начал подозревать, что, возможно, этот малец был незаконнорождённым сыном Юнь Вэйси. — Кто твои отец и мать? Фамилия твоего отца Юнь? — Мои родители были охотниками в горах, и они оба погибли. Управляющий внешней секты — мой далекий родственник. Видя, что, я не могу свести концы с концами, он позволил мне приехать и выполнять мелкие поручения. Чанмин нахмурился. — Ты знаешь что-нибудь о Юнь Вэйси? Мальчик в ту же секунду отрицательно покачал головой, и, похоже он не лгал. Видя, что Чанмин больше не собирается спрашивать его, мальчик не мог смотреть на него спокойно. Он думал лишь о том, что мужчина перед ним был самым красивым человеком, которого Сяо Юнь видел за всю свою жизнь. Но мальчик не осмелился просто стоять и смотреть на Чанмина, боясь вызвать у того отвращение, вздохнув он нерешительно заговорил: — Если старшему ничего не нужно, то мне следует вернуться. Сп…спасибо, что помогли мне сегодня. — Где ты живёшь? — Поинтересовался Чанмин. — На полпути подъема горы. Недалеко. — Я помню лес в том месте, там растут очень вкусные грибы. — Вы правы, но чтобы их собрать, нужно рано вставать. В лесу растёт разновидность утренних грибов, которые появляются только перед восходом солнца и всегда исчезают сразу после него. — Я слышал, как старина Хэ упоминал о них. Их трудно собрать, однако вкус восхитителен… Ладно, уже поздно, отправляйся спать. Услышав его слова, мальчик ушёл. Он отошёл уже на приличное расстояние, но не мог не оглянуться. Перекрытая листьями, человеческая фигура в лунном свете казалась расплывчатой. Сяо Юнь не понимал, почему он так резко стал одержим Чанмином. Может быть, в глубине души он чувствовал, будто встретил кого-то после долгой разлуки. Или, быть может, он был таинственной фигурой из его снов. Этой ночи было суждено изменить его скучную жизнь.

***

Ранним утром, как только Чанмин открыл дверь, он увидел во дворике полную корзину утренних грибов. Роса на их шляпках еще не испарилась, они до сих пор пахли лесом. Было очевидно, что их собрали недавно. И только один человек мог принести эту корзинку ему. Во дворе никого не было, а это означало, что Сяо Юнь не ждал ничего взамен. Чанмин щёлкнул двумя пальцами, приказывая бумажным фигурам прибраться в комнате, пока он относит корзинку повару Хэ. Этот вид грибов довольно-таки распространен, но их очень сложно собрать. Главный повар несколько раз упоминал, что было бы не плохо приготовить что-нибудь из них, поэтому Чанмин был уверен, что Хэ обрадуется, увидев корзинку в его руках. Что касается двух марионеток… Если кто-нибудь приблизиться ко двору, они быстро превратятся в обычную бумаги, и их никто не обнаружит. Честно сказать, мастерство преобразования несложно, однако не многие способны овладеть этой техникой. Большинство из тех, кто постиг её, были великими мастерами боевых искусств из известных сект. Никто не смог бы догадаться, что какой-то помощник повара смог сотворить такое блестящее преобразование. Когда Чанмин подошёл к дверям внешней кухни, он уже услышал все последние новости, которые тревожили секту Цисянь — подчиненная главы секты Цзяньсюэ, властительница пика Линбо - Сюй Цзинсянь приехала, чтобы поздравить Лю Сиюя со свадьбой, а также не забыла спросить о «дани». — Мы бедная и скромная секта, кто им в конце концов нужен? Чанмин услышал голос повара Хэ. — Я слышал, что на этот раз им нужен сам шишу Лю! — Другой человек понизил голос, не обратив внимание на приближение Чанмина. Повар Хэ вскочил от удивления. — Да ты что! В нашей секте редко можно увидеть таких талантливых людей, как шишу Лю, а эти нелюди хотят забрать его? Чего они вообще хотят от него? — Ты действительно настолько глуп или притворяешься? Глава секты Цзяньсюэ, этот дьявол во плоти, ест и мужчин, и женщин. Никто не вернулся обратно! Никто. Как ты думаешь, что может случиться с шишу Лю, если он отправится в это логово? — Но шишу Лю — основной кандидат на пост главы в будущем! Кроме того, он скоро женится, неужели они… Глава секты Цзяньсюэ действительно не знает о человечности?! — Вот-вот! Шишу Лю виноват лишь в том, что привлёк внимание этого дьявола своей репутацией молодого нефритового господина. Ай! Я слышал, что недавно произошёл скандал из-за его титула приемника секты Цисянь! — Почему я не знаю об этом? — Разве это то, что тебе следует знать? Я слышал это от горничной жены главы секты. Она сказала, что Хуа Цинмин, беззаботный шиди шишу Лю, недоволен назначением шишу Лю следующим главой. Он побежал к мастеру и устроил скандал, а потом и вовсе покинул секту! При отбытии он сказал что-то о внешности шишу Лю. Думаю, он на всех порах помчался в Цзяньсюэ и что-то им наплёл, иначе как всё так удачно совпало? Хуа Цинмин только что покинул секту, а теперь идут люди из Цзяньсюэ! — А что насчёт свадьбы? — После того как шишу Лю женится, он должен вместе с женой прибыть в секты Цзяньсюэ в качестве гостя. Семья Сяо, напуганная этим приказом, хочет немедленно разорвать помолвку. Прямо сейчас они спорят об этом с великим мастером и шишу Лю в главном зале! — Получается, завтрашняя свадьба… — Всё испорчено! Боюсь, свадьба не состоится. Из-за вмешательства Цзяньсюэ, кто вообще осмелится отдать свою дочь замуж? Даже когда мужчины увидели Чанмина, они не понизили голоса. Рано или поздно все в секте узнают о произошедшем. Если посланник секты Цзяньсюэ будет настаивать на том, чтобы забрать с собой Лю Сиюя, глава Цисянь столкнётся с непростой дилеммой. Если он не повинуется приказам выше стоящей секты, то оскорбит тем самым Чжоу Кея. Тогда, секта Цисянь омоется кровью. Но, если они выдадут Лю Сиюя, то секта Цисянь окончательно потеряет своё лицо и надежду, когда-нибудь стать свободной и самостоятельной. Чанмин не перебивал, а просто молча слушал. Он думал о своих глупых учениках, которые свернув с правильного пути, держали мир в устрашении. А он, тем временем, жил под чужой крышей и в глубине души смущался от всего услышанного. Чанмин снова вспоминал далекие годы. Уже тогда Чжоу Кей вёл себя агрессивно и эксцентрично, склонный к крайностям по любому поводу. Прошло уже так много лет, но видать верно говорят, что свою природу сложно изменить. Человек, сплетничавший с поваром, быстро ушел. Хэ устало вздохнул. — Ты тоже всё это слышал? Он взглянул на Чанмина. — Не смотря на то что, у этой секты куча учеников, в глазах других она практически ничего не стоит. Если только глава воспротивится приказу Цзяньсюэ… Ох, допустим, если он действительно отправит шишу Лю туда, сможем ли мы по-прежнему уверенно стоять за пределами секты Цисянь в будущем? Повар Хэ не ждал, что Чанмина посетят какие-нибудь идеи, он просто хотел поговорить с кем-то. — Сможет ли Лю Сиюй выиграть битву с посланником секты Цзяньсюэ? — Невзначай спросил Чанмин. Как только Хэ открыл рот, чтобы что-то сказать, оба услышали громкий шум, исходящий со стороны главной вершины. Двое последовали за звуком и увидели ослепительно-чистое небо над залом Саньцин — главной вершиной секты Цисянь. Меч с громким шумом пробил небо, и в то же время звонко и отчетливо зазвенели колокольчики, словно сговорившиеся маленькие нефриты; но в данный момент эти два звука смешались, превратившись в неприятный слуху скрежет. У всех зазвенело в ушах, и они не могли не закрыть их руками. Главный повар ахнул. Было очевидно, что ему было не по себе. Две сражающиеся фигуры вырисовывались в воздухе — мужчина и женщина. Мужчина держал меч, а женщина использовала тонкий шелк. — Это же шишу Лю! Не дожидаясь, пока Чанмин задаст вопросы, повар Хэ раскрыл личность второго человека: — Девушка, кажется, ученица демонического пути секты Цзяньсюэ. Они послали её? С большого расстояния вся картина сражения была видна более отчетливо. Хотя у Чанмина было слабое здоровье, его зрение всё ещё оставалось острым, как раньше. Очень быстро он пришел к выводу, что Лю Сиюй вот-вот проиграет. Как и ожидалось, за время горения одной палочки благовония, свет меча потускнел, а тонкий шёлк, воспользовавшись слабостью противника, крепко сжал его. Истинная ци превратила клинок в пыль. Лю Сиюй отпрянул и упал на землю, исчезнув из поля зрения. По всей видимости, он был тяжело ранен. Главный повар Хэ тяжело вздохнул, теряя всякую надежду. Но такой исход не стал неожиданностью для Чанмина. Да, в глазах учеников секты Цисянь Лю Сиюй был гением совершенствования, но оставался таким лишь только в глазах своих соучеников. Более того, эта посланница Цзяньсюэ действительно была необычной. Чанмина не волновало, добьется ли Лю Сиюй успеха или проиграет в этой битве, однако это было очень важно для секты Цисянь. Не только повар Хэ вздохнул от отчаяния. Почти все, кого видел Чанмин, были расстроены исходом сражения. Все понимали, что Лю Сиюй, вероятно, не сможет избежать участи посещения секты Цзяньсюэ. Когда другие увидят, что даже главный ученик секты был побежден, секта Цисянь потеряет всё, что имеет. Видя, что главный повар был не в том настроение, чтобы проверять свежесть утренних грибов, Чанмин поставил корзинку и внезапно почувствовал резкую боль в груди. Понимая, что его старая рана вот-вот снова проявит себя, Чанмин поспешил вернуться к себе. В тот момент его тело было похоже на свечу, мерцающую на ветру. Ему было ужасно больно даже от одного вздоха. Хотя его здоровье немного улучшилось, и внешне он выглядел как обычный человек, боль по-прежнему была мучительно острой, и иногда он не мог себя контролировать. Чанмин терпел до того момента, пока наконец не открыл дверь, и только тогда он пошатнулся и упал на пол, потеряв сознание. Если бы это было другое место, Чанмин бы точно не осмелился вот так просто свалиться без чувств. Он бы изо всех сил старался сохранить трезвость своей души. Но пребывание в секте Цисянь имело преимущество. Это место было скрыто от мира, безлюдно и тихо; оно отлично подходило для восстановления сил, здесь было намного безопаснее, чем где-либо ещё. Прошло какое-то время. Чанмину казалось, что кто-то бьет в барабан, причиняя боль его сердцу и ушам. Он внезапно проснулся из-за сильного волнения поблизости. Кто-то кричал! Этот голос был таким знакомым! Звучало совсем недалеко! Чанмин резко открыл глаза. Его лицо было бледным, а тело до сих пор не оправилось от приступа боли. Он вспомнил, кому принадлежит этот голос. Это был Сяо Юнь, тот мальчик! Автору есть, что сказать: Сяо Юнь и Юнь Вэйси имеют очень, очень, очень, очень близкие отношения. Но он не его сын, и не молодая версия самого себя. Угадайте, хехехехе ~~