Отчужденные

Выйдя во двор, Чанмин увидел разбросанные по земле терпкие фрукты. Лежащая поблизости плетеная корзина казалась очень знакомой, она была точно такая же, как и корзина с утренними грибами. Ему никто и никогда ничего не отправлял сюда, кроме Сяо Юня. Чанмин слегка нахмурился и пошёл по следу. Хотя секта Цисянь была небольшой, у неё всё равно было несколько вершин. Внешняя кухня находилась на пике Линде, расположенном на периферии внешнего круга. В их ежедневные обязанности входила лишь готовка для внешних учеников. Людей на пике было не много, поэтому дома находились на приличном друг от друга расстоянии. Когда ему нужно было дойти до повара Хэ, Чанмин обычно тратил на дорогу время горения одной палочки благовоний. При таких обстоятельствах, даже если бы кто-то услышал крики, им придётся потратить достаточно времени, чтобы добраться до сюда. В конце концов слуги внешнего круга были в лучшем случаи довольно проворными, однако искусство полёта на мече могли освоить лишь ученики внутреннего круга, да и то, только талантливые к совершенствованию. Чанмин приближался к источнику крика. Он шёл по следам. Притоптанная трава на земле показывала местонахождение другого человека, как и иней на краях листьев. Проходя мимо, он прикоснулся к этим морозным листьям. Погода была совсем нехолодной; это была техника совершенствования, направленная на укрепление истинной ци. Чанмин не мог точно определить к какой школе принадлежала техника: к даосской, к демонической или к буддийской. Он не стал задерживаться на месте и снова поспешил к источнику крика. — Ах! Крик внезапно прекратился. Это было так близко! — Где…? — Я не знаю… Ночной ветер донёс до него чьи-то голоса. Один голос был жестоким, а другой испуганным. Последний, определенно, принадлежал Сяо Юню. Чанмин быстро догнал их. Его пальцы слегка пошевелились, и на ладони появились два белых символа. Эти белые символы улетели, быстро выросли на ветру и превратились в двух маленьких лисят, которые в мгновение ока спрятались в кустах. В следующий момент кто-то вскрикнул! Но это был не человеческий голос, а скорее крик схваченной за горло лисы. Чанмин, не колеблясь, немедленно выпустил несколько бумажных стрел. Бумажные стрелы в мгновение ока исчезли, растаяв во тьме. Эта ночь была тёмной, поэтому очень сложно было определить нужное направление. Деревья жаждут мира, но ветер никогда не утихнет. Деревья жаждут мира, но ветер никогда не утихнет — мир меняется, хотите вы того или нет. (или) Человек предлагает, а Небеса располагают. Над землёй поднимался туман, небо укрывали облака, а вокруг мерцал лунный свет. Поднявшийся ветер колыхал длинные одежды Чанмина. Мужчина чувствовал, что происходящее вокруг было отнюдь не простой ситуацией. Возможно, Сяо Юня похитили, или он столкнулся с чем-то похуже. Но кто, ни с того ни с сего, среди ночи ворвется в секту Цисянь и похитит ничтожного юного слугу? Могла ли это быть секта Цзяньсюэ? Или Сяо Юнь случайно узнал какие-то секреты, и теперь его преследовала секта Цисянь? Эти хаотические мысли быстро пришли ему в голову, и шаги Чанмина внезапно прекратились. Вокруг никого не было. Он находился на заброшенной окраине пика, давно заросшего сорняками. Это был относительно пологий склон на полпути к горе. Весной здесь цвели цветы, и ученицы из внешнего круга любили приходить сюда, чтобы полюбоваться пейзажем. Но сейчас… Перед ним лежал мужчина. Он лежал уткнувшись лицом в землю. Этот человек был одет в белое, золотые нити на его рукавах слабо светились в лунном свете. Это был не Сяо Юнь. Чанмин не бросился вперёд. Он поднял глаза и внимательно огляделся, но так и не смог найти виновника. Но в этот момент, один за другим, съехалась целая толпа людей. Светящиеся клинки вмиг окружили его. Сердце Чанмина упало в пятки. Все эти зловещие предчувствия оказались пророческими. Он стал таким беспечным! — Это же шишу Лю! — Шишу Лю там! Кто-то из толпы бросился вперёд и поднял человека в белом. Чанмин никогда не видел Лю Сиюя, но судя по внешнему виду этого человека и реакции окружающих его людей, это действительно был «молодой нефрит» секты Цисянь с безграничными перспективами. Его лицо было безмолвным, как лист бумаги. Лицо безмолвное, как лист бумаги — напуганный, обескровленный, больной. — Шифу, шишу Лю, он… он не дышит! Все кости рук и ног сломаны! Все взгляды в ту же секунду обратились в сторону Чанмина. Он никогда не думал о том, чтобы сбежать — в этот момент было уже слишком поздно, — его пути отступления, в любом случаи, были уже плотно запечатаны. Враждебность толпы по отношении к нему, была подобна тысячам игл, пронзающих его тело насквозь. — Убирайся с дороги! Мастер секты Цисянь оттолкнул его и с тяжёлым выражением лица подошёл к Лю Сиюю. Он наклонился и задержал дыхание, но, не желая просто так сдаваться, положил свою руку на лоб ученика. Слабый синий свет потек из его ладони в тело Лю Сиюй. Чанмин знал, что это техника поиска души. Когда человек умирает, его душа не покидает тело сразу. Если кто-то сможет вызвать душу умершего, можно узнать причину смерти, а также найти убийцу. Глава секты долго пытался найти душу Лю Сиюю, но всё было тщетно. Это означало лишь то, что Лю Сиюй умер навсегда и окончательно. Ничего нельзя сказать о местонахождении души, которая долгое время была отделена от тела. Может кто-то поймал её, или она давно рассеялась, кто его знает? Чанмин стоял в центре, окруженный и пойманный будто в сети, ему негде было спрятаться от этих взглядов. Чанмин хорошо понимал, что ни будь у всех присутствующих определённых вопросов к нему, его бы давно растерзали разгневанные ученики секты Цисянь. — Я не убийца. — Не дожидаясь вопросов, Чанмин заговорил первым. — Я слуга внешнего круга, работаю под руководством главного повара Хэ. Я услышал крики на улице, поэтому решил посмотреть, что случилось. Мои меридианы повреждены. Человек без совершенствования не смог бы убить шишу Лю. Вы можете проверить, если не верите мне. Он проявил инициативу и протянул руки вперёд. Глава секты взглянул в сторону с холодным выражением лица, и кто-то из толпы сразу же вышел, чтобы проверить пульс Чанмина. Этот человек вёл себя грубо, но Чанмину было всё равно. Он закрыл глаза и позволил измерить свой пульс. — Шифу. Этот человек покачал головой, глядя на мастера. Всё было очевидно. Чанмин действительно был на такое не способен. В конце концов, кем был Лю Сиюй? Даже если он не был известен за пределами секты и еще не достиг высокого уровня совершенствования, он все равно оставался второсортным мастером. Очевидно, что такой больной человек, как Чанмин, не смог бы с ним справиться. Лицо главы Чжань Цинь помрачнело. Он возлагал большие надежды на Лю Сиюя, и в этот момент ему было очень грустно. Сначала за ним пришла секта Цзяньсюэ, и Лю Сиюй был побежден её посланником; теперь его и вовсе убили. Если новости о том, что их людей убивают на их же собственной территории, распространится, как секта Цисянь сможет смотреть всем остальным в глаза? Сотни лет с момента основания! Всё было разрушено в мгновение ока! Глава секты еле подавил желание собственноручно задушить Чанмина. «Этот человек не может умереть, наверняка, он что-то да видел». Чжань Цинь стиснул зубы, пытаясь контролировать свои эмоции. — Твоё имя? — Чанмин. Работаю под началом главного повара Хэ. — Позови повара Хэ! — Приказал Чжань Цинь одному из своих учеников и продолжил допрашивать Чанмина. — Что ты видел? — Ребёнок по имени Сяо Юнь из внешнего круга пришёл в мой двор, чтобы что-то передать. Когда я услышал шум снаружи, я вышел и увидел разбросанные фрукты, которые принес Сяо Юнь, но его самого нигде не было. Я поспешил к источнику крика и прошёл весь путь до этого места. Чжань Циню показалось странным, что помощник повара из внешнего круга мог оставаться таким спокойным перед практикующим высокого уровня и даже отвечать так чётко и последовательно. Чанмин тоже это хорошо понимал. Но он не мог просто взять и притвориться нервным и испуганным. Ему нужно время, чтобы разобраться во всем этом. Вскоре к ним подошли ученики внутреннего круга и повар Хэ. Увидев, тело Лю Сиюя, они были ошеломлены. Когда главный повар заметил Чанмина, он от удивления выпалил: — Что ты здесь делаешь? — Вы его знаете? — Спросил Чжань Цинь. Повар поспешно ответил: — Да, да! Он мой новый помощник на кухне. Он прилежный и имеет хороший талант к кулинарии. Это было самое подходящее время, чтобы начать отрицать их отношения, однако повар Хэ был готов говорить за Чанмина. Один из учеников уже закончил допросы и отчитался перед главой секты: — Шифу, я спросил всех присутствующих, среди служителей внешнего круга нет никого с именем Сяо Юнь. Чанмин увидел несколько внешних учеников, которые вчера издевались над Сяо Юнем, поэтому, указав на них пальцем, он произнёс: — Прошлым днём, я видел, как они запугивали Сяо Юня, они точно знают этого ребёнка. На указанных людей все сразу обратили внимание. Когда вчерашние обидчики, услышали имя мальчика, они, казалось, были озадачены, что указывало на то, что они никогда не видели никого с таким именем. — Я кое-что узнал, — произнёс всё тот же ученик, обращаясь к Чанмину, — В этом году мы приняли всего лишь трёх учеников того возраста, который вы упомянули: двое помощники внешнего круга, а один — внешний ученик. Но ни у кого нет в имени иероглифа «юнь». Ученик, отвечавший за допрос, был очень дотошным и привел всех троих к месту гибели Лю Сиюя. Увидев этих трёх незнакомых детей, Чанмин понял, что влип по крупному. Он попал в ловушку. Сяо Юня, возможно, никогда не существовало, а то, что он видел, могло быть иллюзией. …Иллюзией, которую видел только он сам… Независимо от ситуации, когда Сяо Юнь предстал перед ним, похожий на юного Юнь Вэйси, эта ловушка была создана специально для него. «Кто её создал и для чего?» Среди его учеников, которые восстали против своего же учители, были те кто поссорился с ним и стал его врагом, и те кто люто возненавидел его. Но все они думали, что Цзюфан Чанмин уже умер… Тогда как они могли найти его здесь? Какую цель ставил перед собой человек, создавший эту ловушку? Просто подставить Чанмина? — Ну, что ещё скажешь? Чжань Цинь, находясь в плену гнева, попытался схватить Чанмина за шею. Его пальцы слабо испускали гром и огненную ци, палящий воздух ударил Чанмину в лицо. Хотя Чжань Цинь, возможно, не входил и в сотню лучших мастеров боевых искусств, но в конце концов он являлся лидером секты, поэтому его навыки нельзя было недооценивать. И эта техника «Громовой ладони» была одной из лучших, которую Чанмин видел после возвращения в мир смертных. В мгновение ока кончики пальцев оставили на его коже несколько красных отметин. Чанмин мог чётко видеть движения своего противника и понимать их суть, но в тот момент у него не было духовной силы, поэтому всё что ему оставалось — это стоять на месте и наблюдать, как рука Чжань Циня, подобно молнии, приближается к нему. Ему не грозила смерть от этой техники, однако серьёзное ранение — вполне. Чанмин нахмурился. Он запросто мог увернуться от этой атаки, но это обнажило бы его опыт в совершенствовании, и тогда, даже если бы он прыгнул в Желтую реку, его имя навсегда бы запятналось клеймом убийцы. И в этот момент к нему беззвучно потянулся мягкий атлас. Девушка, которая на первый взгляд казалась мягкой и слабой, крепко схватила Чжань Циня за руку. Звук колокольчика сопровождал прекрасный женский голос: — Вы серьёзно готовы причинить боль такому красивому молодому господину? Глава секты потерял свою человечность? Автору есть, что сказать: Если я скажу, что это детектив, вы мне поверите? → _ →