Отчужденные

Выражение лица Чжань Циня перекосилось, и ему пришлось отпустить Чанмина, но мягкий атлас всё ещё продолжал обвивать его руку. Шелк имел особенный блеск; он будто светился в лунном свете. Хотя знания Чанмина были обширными, он не мог распознать этот материал. Лицо Чжань Циня побагровело, и он, сквозь стиснутые зубы, прошипел: — Секты Цзяньсюэ и Цисянь не враги, так почему уважаемая Даою Сюй продолжает унижать нас снова и снова? — Глава секты ошибается! Мне больно видеть, как вы раните этого молодого господина. Разве мои действия — унижение? Я бы сказала, что это «обнажение меча при виде несправедливости» или быть может «герой жалеет нежную красавицу и спасает её»*. Называйте как хотите, суть от этого не изменится. Другой конец мягкого атласа был в руках ослепительно красивой девушки, которая так походила на фею. Её стройная фигура привлекала к себе бесчисленное количество удивлённых взглядов. Все понимали, что за захватывающей дух внешностью скрывается ужасающе-убийственная аура. Однако оторвать взгляд от этой девушки было невозможно. Девушка в фиолетовых одеяниях бесшумно подошла к ним. Всего секунду назад она точно была в нескольких чжанах, но в мгновение ока поравнялась с Чжань Цинем. — Хорошо, я отпущу вас, но вы, глава секты Цисянь, не должны так волноваться. Если вам есть, что сказать, я вас внимательно выслушаю. Её голос был мягок и нежен, как хлопок. Сопровождаемый звоном колокольчиков, он мог заворожить человеческие сердца. Она не носила колокольчики на одежде, а привязала их к краю мягкой ткани. Девушка потянула на себя блестящий атлас, и он превратился в пояс, обернутый вокруг её тонкой талии. — Айя, разве это не Сюй Цзинсянь? Почему она здесь? — Прошептал кто-то в толпе заклинателей. — Я тоже хочу задать вам тот же вопрос, Даою Сюй. — Произнёс Чжань Цинь низким голосом. — Как вы узнали, что произошло, и почему сразу бросились сюда? Есть что-то, что я не знаю? Он был поглощён яростью, однако его голос звучал спокойно и вполне миролюбиво. — Как вы можете такое говорить? — Невинно пролепетала Сюй Цзинсянь. — Мы с шисюном Лю сегодня сражались у всех на глазах! А в сражениях, как известно, всегда есть победитель и проигравший. Шисюн уступил мне в мастерстве. Теперь же вы хотите обвинить в его смерти эту юную госпожу? Она казалась маленькой и нежной, и выглядела такой невинной, что никто не мог придраться к ее словам. — У меня есть все основания подозревать, что вы намеренно учинили весь этот переполох и убили Лю Сиюя, чтобы избежать его попадания в секту Цзяньсюэ. Не может же быть такого, что шисюн был до такой степени расстроен своим проигрышем, что сам убил себя?! — Ты…! Чжан Цинь больше не мог сдерживать это внутри. Он чуть не взорвался от гнева. — Мои ученики расспросили про этого человека. Его происхождение неизвестно. Встретив учеников секты Цисянь у подножия горы, он проявил инициативу, чтобы присоединиться к секте внешнего круга. Этот человек полон лжи! Он первым прибыл на место преступления, и как нам не подозревать, что он не шпион секты Цзяньсюэ? Сюй Цзинсянь, услышав такое заявление, рассмеялась: — Глава секты Цисянь злобно клевещет и намеренно продолжает этот фарс? Он даже отступил от данного слова и не отдал человека секте Цзяньсюэ, не так ли? Замечательно! Такая красивая и хрупкая девушка, как я, определенно не ровня вам, поэтому мне нужно вернуться в Цзяньсюэ и доложить о произошедшем главе. Что касается его реакции — это действительно сложно предсказать! Сказав это, она развернулась, чтобы уйти. — Даою Сюй, подождите! — Крикнул Чжань Цинь. Выражение его лица кардинально изменилось — на место ярости пришло отчаяние. Выдержав небольшую паузу, он заговорил вновь: — Мы можем обсудить все тонкости произошедшего в другом месте. Позвольте мне сначала провести церемонию погребения, а затем мы всё проясним?! Сюй Цзинсянь оглянулась, одарив мужчину улыбкой, как будто она его хорошо понимала. — Уже лучше. Главе Чжань, вероятно, нужно время, чтобы обуздать эмоции и принять свою судьбу. Пожалуй, я останусь в секте Цисянь на несколько дней. Так как Сюй Цзинсянь больше не говорила в защиту Чанмина, Чжань Цинь махнул рукой, чтобы того увели прочь. Смерть Лю Сиюя потрясла всю секту Цисянь. Естественно, брак с семьей Сяо был расторгнут. Семья Сяо забрала невесту и в одночасье покинула секту Цисянь, не сказав ни слова. Но это ещё не всё. Секта Цисянь оказалась в ситуации, когда «усиливающийся ветер предвещает надвигающуюся бурю». Поднимающийся ветер предвещает приближающуюся бурю: Сложная ситуация, предзнаменование чего-либо. Чжань Цинь прекрасно понимал, что Сюй Цзинсянь нет никакой нужды убивать Лю Сиюя. Даже если бы она хотела убить его, даже если бы она действительно могла это сделать, это неизбежно привело к ожесточенному бою, где, определённо, пострадали бы обе стороны. Более того, странным казалось то, что Лю Сиюй отправился на пик Линде посреди ночи. Чжань Цинь опросил всех учеников, у которых были хорошие отношения с Лю Сиюем, но никто не слышал о его дружбе с людьми из внешнего круга. Жена Чжань Циня подтвердила слова учеников, сказав, что Лю Сиюй всегда был высокомерен и на первое место ставил силу. Невозможно, чтобы он водил дружбу с кем-то из внешнего круга. Если какому-то человеку под силу незаметно убить любимого ученика главы секты Цисянь, означало ли это то, что он мог входить и выходить во внешний и внутренний круг, когда ему заблагорассудится, не встречая препятствий? * Секту Цисянь охватила паника. В отличие от суматохи снаружи, в темнице стояла мертвая тишина. Чанмин подозревал, что его заставят признаться в убийстве под пытками. Он даже создал марионетку, чтобы заменить себя ею в таком случае, но прошло несколько дней, а ветерок утих, волны стихли. Он не только не подвергся пыткам, его даже не допросили! Ветерок утих, волны стихли: ничего не произошло. Естественно, еды ему тоже никто не приносил. Казалось, он был полностью забыт, и никто не беспокоился о нем. Тихая обстановка дала ему время подумать и заняться совершенствованием. Чанмин все еще помнил, что в прошлом, когда его совершенствование достигло определенной точки, и он искал способ прорыва, в его поле зрения попалась техника «Чжию Няньюэ». Эта техника была создана Чжию и Няньюэ сотни лет назад. Её уникальность заключалась в том, что она была способна помочь человеку изменить форму своих меридианов, очистить мозг и вены, даже если духовные каналы практикующего были истощены в течении длительного времени. Чжию и Няньюэ были обычными людьми, не обладающими духовной силой, и поскольку их не радовала жизнь обычного человека, они много путешествовали по миру, искали мастеров-отшельников, изучили множество древних книг, и в конце концов, изобрели свою собственную демоническую технику. Мир согласен с тем, что демонические секты не имеют никакого отношения к реальным демонам и злым духам, выпущенным из Глубочайшей бездны. Люди из демонических сект эксцентричны, неразумны и склонны к крайностям. Они продвигаются в совершенствовании, используя решительные методы, без колебаний убивают других для достижения своих целей. Для них не существует морали, поэтому последователи конфуцианства, буддизма и даосизма относятся к ним с презрением… Причина, по которой "Чжию Няньюэ" называют демонической техникой, заключается в том, что её сила вышла за рамки общей практики. Всё в этом мире имеет свою цену. Если вы хотите получить одно, вы должны отказаться от другого. Техника "Чжию Няньюэ" не является исключением. Если вы не используете духовную энергию других, то придётся черпать собственную до предела. Чжию не желал использовать совершенствование других людей для достижения успеха. В конце концов, достигнув восьмого уровня, он потерял все свои силы, его волосы поседели за одну ночь, и в итоге он умер от истощения. Няньюэ не хотела повторять ошибок друга. Она использовала всевозможные средства, чтобы заполучить духовные силы других заклинателей. За короткое время ее навыки совершенствования значительно выросли, и она стала одним из лучших мастеров демонических сект. Но поскольку её методы совершенствования зависели от чужой духовной энергии, Няньюэ быстро нажила себе врагов, которые объединили все силы, чтобы уничтожить её. Хотя создателей техники постиг одинаково-трагичный конец, она сохранилась в виде рукописи. Это не было ни для кого секретом. Позже многие люди начали практиковать эту демоническую технику, желая достичь небес одним прыжком, но все они, в конце концов, разбивались о землю. Чанмин выучил её давным-давно. Даже прожив долгое время в Жёлтых Источниках и чудом не погибнув, он всё ещё помнил её. Его духовные силы были истощены, меридианы почти разрушены. Нет практически никаких шансов снова стать практикующим в этой жизни. Вот почему секта Цисянь не убила его сразу — они также думали, что обычный человек, такой как Чанмин, не смог бы убить Лю Сиюя. Но они даже не догадывались, что в этом слабом теле обитает душа великого мастера боевых искусств, почти достигшего бессмертие. Обвинение в убийстве, вынудило Чанмина ускорить темпы своего совершенствования. Но короткий путь через черный ход, хотя и занимает гораздо меньше времени, требует больших затрат. Когда человек, использовавший «Чжию Няньюэ» для изменения формы меридианов и поглощения ци, достигнет восьмого уровня, он обязательно столкнётся с проблемой, которая станет причиной фатального исхода. Единственным выходом было насильственно прорваться сквозь неё и поглотить внешнюю энергию, преодолев недостатки техники. Другими словами, он мог бы быстро восстановить свое совершенствование, и стать практикующим второго сорта или даже высокого уровня. А в лучшем случае, Чанмин мог бы достичь всего, что когда-то потерял. Но практикуя эту опасную технику, ему не удастся избежать восьмого уровня, где придётся схлестнуться в битве со смертью. Шанс на успех очень низок. Если он потерпит неудачу, его тело погибнет, а душа рассеяться. Со всех сторон его окружал густой туман, а дорога впереди была хаотичной и неясной. Его окружал густой туман, и дорога впереди была хаотичной и неясной: будущее было неопределенным. Сначала Сяо Юнь, затем Лю Сиюй… Чанмин с самого начала с подозрением относился к внезапному появлению и таинственному исчезновению Сяо Юня. Никто и никогда его не видел, значит иллюзия была создана специально для него. Только для какой цели? Его выманили, довели до места, а после обвинили. Все эти махинации точно не для того, чтобы его просто заперли в темнице, а после казнили. Поскольку убийца запросто расправился с Лю Сиюем, то убить Чанмина для него раз плюнуть. Сейчас Чанмину ничего не оставалось кроме того, как ждать. Он закрыл глаза и начал молча декламировать отрывок «Чжию Няньюэ». «Все демоны этого мира рождаются из сердец людей — простой принцип, который следует помнить. Когда место, где обитает дух, замкнуто со всех сторон, а церебральный дух прибывает в хаосе, следует использовать посторонние предметы, для того чтобы собрать духовную сущность воедино и очистить её. Посторонними предметами могут быть: Во-первых, трава и деревья; Во-вторых, домашние животные; В-третьих, души людей и демонов». Церебральный дух: от Байду: «Ниван, также называемый церебральным духом. Даосы рассматривают человеческое тело как маленький мир. Каждой его части дано «духовное» имя. Дух мозга называется церебральным духом или ниваном (…) » — Молодой господин так сконцентрирован! Вы заперты в столь отвратительном месте, но продолжаете медитировать, успокаивая свой разум. Такой талант пропадает в этой третьесортной секте! Разве вам не обидно? Совсем рядом раздался очаровательный голос, прервавший размышления Чанмина. Сюй Цзинсянь подплыла к нему, не касаясь ногами земли. — Столько дней сидите в одиночестве! Я первая кто навестил вас, разве это не трогательно? Она стояла за решёткой, кокетливо улыбаясь. В руках Сюй Цзинсянь держала плетённую корзинку. Воздух наполнился изумительным ароматом. — У вас, должно быть, много вопросов. Спрашивайте — я отвечу на все. Она вытащила все блюда из корзинки, ставя их так, чтобы Чанмину было легко до них дотянуться. Чанмин не стеснялся. Он сразу же потянулся к ближайшей миске. — А вдруг я подсыпала туда яд? — Эта фея такая красивая, она, определенно, такого не сделает. Сюй Цзинсянь называет Чанмина «ланцзюнь» — господин. Чанмина называет Сюй Цзинсянь «сяньцзы» — фея, небесное существо. Сюй Цзинсянь приподняла брови в удивлении. Девушка опустилась на колени перед Чанмином, с большим интересом наблюдая, как тот ест. — Многие люди из секты Цисянь мечтают убить тебя. Они думают, что ты причастен к смерти Лю Сиюя. — Спасибо, что принесли эту еду. — Не поднимая головы, произнёс Чанмин. — Жаренные сосновые грибы — одно из лучших блюд старины Хэ. Сюй Цзинсянь притворно надулась: — Тебе что, совсем не интересно? Думаешь, они не убьют тебя? Чанмин искренне заявил: — Со мной поступили несправедливо, естественно, они не убьют невиновного. Сюй Цзинсянь поперхнулась. Продолжать данный разговор было бессмысленно, поэтому она сменила тему: — Я слышала, тебя зовут Чанмин «долгие ночи под великолепной луной». Как может посредственный человек иметь такое прекрасное имя?» — Госпожа слышала о Ван Цзююе? Ван Цзюю — король преисподней. (Wáng Jiǔyōu) — Нет. Кто он? — Это дядя Ван из моей родной деревни. Когда его мать была беременна им, ей приснился несвежий помело, поэтому она так его и назвала. Позже, из-за местного акцента, он превратился в Цзююя. Как видите, имена не имеют ничего общего с навыками. Несвежее помело — Jiùyòu. Сюй Цзинсянь долго смотрела на него, а потом неожиданно улыбнулась: — Сказать по правде, мне тоже противен этот Лю Сиюй! Он относился к остальным с таким презрением! Только такая маленькая секта, как Цисянь, готова поддержать его! Разве человек, подобно ему, выжил бы, отправь его в другое место? Очевидно же, что он быстро сгинет по неизвестной причине! Если этого высокомерного ублюдка убили действительно вы, я готова аплодировать вам стоя! Она вынула половину сгоревшей марионетки-лисы и положила её перед собой на землю. — Я подобрала её возле кустов, где нашли труп Лю Сиюя. А также я нашла похожие под вашей подушкой. Можете быть уверенными, старик Чжань и другие не найдут против вас ничего. Никто не узнает, что вы овладели искусством преобразования и управления! Разве, Чанмин не должен поблагодарить меня? Чанмин, не зная что сказать, произнёс односложное и невинное: «А?» — Я уже всё разузнала. Вы вошли во внешний круг секты Цисянь по рекомендации ученицы с горы Цинбэй. Однако ваше происхождение никому неизвестно. Только небольшая секта, такая как эта, могла принять вас. Вам подвластны искусства преобразования и управления, но вы продолжаете терять время в секте Цисянь. Какой в этом смысл? Они посмотрели друг на друга. Сюй Цзинсянь попыталась найти хоть малейшее изменения в выражении его лица, но не смогла. «Он действительно хорошо скрывает эмоции!» — Брат, мне неважно убивал ли ты Лю Сиюя или нет, но что действительно важно, так это то, что я не могу вернуться в секту Цзяньсюэ с пустыми руками. Поэтому я сказала Чжань Циню, что вместо почившего Лю Сиюя в секту Цзяньсюэ отправишься ты. Брат Чанмин станет духовным сосудом для моего господина. Это такая честь! Чанмин сделал вид, что сбит с толку: — Что значит духовным сосудом? Сюй Цзинсянь улыбнулась, прежде чем ответить: — Это значит быть очень-очень близким помощником. — Я ничего не смыслю в этом. Я знаю лишь то, как помочь повару Хэ в его работе. То что предлагаете вы… разве эта должность не слишком высока для меня? — Не важно. Чанмин родился таким красивым, он определённо понравится главе секты Цзяньсюэ. «Боюсь, когда ваш глава секты увидит реанимированный труп своего учителя, он будет так напуган, что отрубит всем вам головы». Автору есть, что сказать: Небольшая постановка, не относящаяся к сюжету: Сюй Цзинсянь: Вы притворяетесь свиньей, чтобы съесть тигра? Притвориться свиньёй, чтобы съесть тигра: вводить врага в заблуждение. Чанмин: Я никогда не видел тигра, может ли эта фея показать его мне? Сюй Цзинсянь: Хахаха я могу доставить тебя прямо ему в пасть!