Отчужденные

Сюй Цзинсянь вернулась с ни с чем. Юнь Хай поспешил убрать руку. — Госпожа не нашла сокровище, которое устроило бы ее? — протянул Чанмин с издевательскими нотками. — Для того, кто прошел через гору — не существует облаков, — тихо произнесла Сюй Цзинсянь, — Глава Чжоу обещал мне «Акулий шёлк», моей душе больше нечего пожелать. Для того, кто прошел через гору У — не существует облаков — те, кто повидал жизнь, не обращают внимание на всякие мелочи. Хотя, если говорить честно, Сюй Цзинсянь приглянулись пара первоклассных духовных оружий, но их забрали другие заклинатели. Если бы она действительно хотела заполучить их в свою коллекцию, то она бы несомненно ввязалась в драку, но Сюй Цзинсянь решила не привлекать лишнего внимания. Она приехала сюда не для того чтобы получить выгоду за чужой счёт, поэтому не стоит пытаться ловить небольшой выигрыш, чтобы потом потерять всё. — Откуда такая уверенность? — Чанмин улыбнулся, — Вдруг Чжоу Кей решит подарить тебе журавля в небе? — Ты хочешь, чтобы я потеряла всякую надежду? — Сюй Цзинсянь косо глянула на него, нахмурившись, — Только что служитель попросил меня сообщить о наших сектах и количестве человек, чтобы слуги успели подготовить комнаты. Я сказала, что нас здесь трое… Она протянула вперёд ладонь, на которой лежало два ключа: — Нас трое, а комнат дали две. Кто хочет провести со мной весеннюю ночь? Юнь Хай схватил один ключик. — Похоже Даою Сюй придется начать жизнь одинокой вдовы. — Я могу провести одну ночь с госпожой Сюй, — произнёс Чанмин, едва дотронувшись до своего носа. Дотронуться до своего носа означает «показать себя, тыкнуть на себя». На Западе люди обычно указывают на свою грудь, а китайцы указывают на нос. Сюй Цзинсянь горестно вздохнула: — Моё сердце тоскует по яркой луне, а луна освещает только канавы! Закончив говорить, она сжала ладонь, развернулась и отправилась восвояси, ни разу не оглянувшись. — Даою Чанмин, пожалуйста? Чанмин решительно промолчал. Сюй Цзинсянь не раскрыла их личности, заявив, что они бродяги-заклинатели; они намеренно скрывали свои оружия в складках одежды. Естественно, служители Платформы Семи Звёздных Рек относились к ним с ярко выраженным пренебрежением. Отдали две комнаты для трёх человек! Причём комнаты были не самые уютные — сырые, мрачные и холодные. Чанмин некоторое время просто медитировал. Когда он наконец-то открыл глаза, Юнь Хая в комнате уже не было. Снаружи бушевал густой туман, на небе слабо виднелась луна, а ночные облако были ярко-красными, но из-за тумана их почти не было видно. В этой спокойной тишине у Чанмина наконец появилась возможность подумать о таинственной личности Юнь Хая. Но сколько бы он не анализировал, он никак не мог прийти к нужному выводу. Чанмин слишком долго не видел этого недостойного ученика, и его воспоминания о нем уже стали немного расплывчатыми. Но среди этих смутных воспоминаний некоторые эпизоды всё ещё оставались яркими и отчётливыми. Когда Юнь Вэйси впервые вошёл в секту своего учителя, на улице была дождливая ночь. Он был серьёзно ранен, однако всю ночь простоял на коленях на зеленой плите под открытом небом. По началу Чанмин не хотел его принимать. По его мнению, идеальный ученик должен изучать Дао, не смея отвлекаться. Он должен быть талантливым и настойчивым в учении. У такого человека определенно есть шанс прорваться в Царство Небес. Но Юнь Вэйси был полон глубоко укоренившейся ненависти, вызванной кровным долгом. Он хотел стать учеником Чанмина лишь для того, чтобы отомстить в будущем своим обидчикам. Люди, в сердцах которых поселилась ненависть, никогда не смогут достичь высоких результатов. Врата храма Юйхуан оказались плотно закрыты. Они отказались принять Юнь Вэйси. Противники семьи Юнь достигли врат к первым лучам рассвета, намереваясь убить Юнь Вэйси прямо перед храмом Юйхуан. Они думали, что даосы не станут вмешиваться в их дела. У подступах храма стоял шум и крик. Юнь Вэйси отчаянно сопротивлялся, отказываясь склонять голову перед врагом. Зеленая плита была буквально залита кровью. Никто понятия не имел, кому она принадлежала: Юнь Вейси или его врагам. В итоге Чанмин решил вмешаться. Лично. Он быстро избавился от врагов семьи Юнь, тем самым навлекая на себя большие проблемы. Юнь Вэйси упорно учился, имел четкое представление о Дао, которое намного превосходило понимание обычных людей. Он мог найти множество решений для единой проблемы. Он действительно оправдал все ожидания Чанмина, достигнув высокого уровня совершенствования всего за несколько лет. Все ученики оставались глухи к наставлением Чанмина, и только Юнь Вэйси понимал их и находил им достойное применение. Тогда Чанмин думал, что если он оставит храм Юйхуан, то Юнь Вэйси сможет продолжить свой путь без него. Он полагал, что Юнь Вэйси в конечном итоге станет первым великим мастером даосской секты. Однако теперь он оказался здесь. В Девяти кругах Глубочайшей бездны. Чанмин распахнул глаза. За ним внимательно наблюдала пара знакомых глаз. Чанмин развернулся и увидел перед собой улыбающегося Юнь Хая: — Я звал тебя несколько раз, но ты мне так и не ответил. Я уж подумал, что твоя душа покинула это тело! — Даою Юнь в приподнятом настроение и не спит, хотя сейчас глубокая ночь. Хочешь поговорить со мной по душам? — Естественно! Чанмин не знал, что ответить. — Когда я увидел тебя впервые, ты показался мне очень знакомым. Я спросил тебя об этом, и ты сказал, что мы могли встретиться только во сне, но мне никогда не снятся сны. Может мы встречались с тобой в прошлых жизнях? Чанмин не был полностью уверен, но человек перед ним явно либо сошёл с ума, либо просто хорошо врёт. Но даже если он всего лишь притворяется, его слова всего равно звучат слишком безумно. Он ведёт себя таким образом с самой первой встречи на берегу моря. — Ты знаешь Юнь Вэйси? — Чанмин не мог не задать этот волнующий его вопрос. Юнь Хай сначала удивился, а потом рассмеялся: — Откуда взялся ещё один с фамилией «Юнь»? Сначала ты спрашиваешь меня о Сяо Юне, потом о Юнь Вэйси. В этом мире так много людей с фамилией «Юнь»? Или Даою Чанмин влюбился в меня с первого взгляда и теперь ищет повода для разговора? — Юнь Вэйси, как долго ты собираешься притворяться? — равнодушно спросил Чанмин, пропустив мимо ушей размышления Юнь Хая. — Я боюсь, что Даою Чанмин принял меня за другого человека, — Улыбка Юнь Хая осталась неизменной, — Меня зовут Юнь Хай, а не Юнь Вэйси. — У тебя есть шрам на шее около левого плеча, под воротником твоего ханьфу. Ты был ранен в те годы, когда только вошёл в храм Юйхуан. Позже ты сказал, что хочешь оставить его как напоминание об усвоенном тобой уроке. Шрам всё ещё должен быть на месте. Рука Юнь Хая дёрнулась. Он продолжал смотреть на Чанмина. Тусклый свет алой луны едва проникал из оконного проема, освещая лицо Чанмина сбоку. Его губы были бледными и слегка поджатыми, показывая тем самым, что он до сих пор плохо себя чувствует, перенеся тяжелую болезнь. Юнь Хай же, наоборот, чувствовал себя как нельзя хорошо. Он будто бы был массивным камнем, которого никто и ничто в этом мире не сможет поколебать. Забавно. Чанмин был очень слаб. Кто угодно мог убить его в любую секунду, но он всё равно осмелился войти в Девять кругов Глубочайшей бездны, сражаясь со всевозможной нечестью на своём пути. Только одной рукой, нет, даже одним пальцем Юнь Хай способен убить Чанмина, но он всё равно продолжает сохранять спокойствие на своём лице. Опять же, почему Юнь Хай так и не убил Чанмина? Юнь Хай не мог найти этому причины. Он просто не мог не нервничать. — Почему ты беспокоишься о моей личности, а не о шраме на моей шее? — Юнь Хай говорил медленно. Он слегка улыбнулся кончиками губ, закатав правый рукав своего одеяния. Взгляд Чанмина естественным образом переместился туда, и он внезапно замер, немного выпрямляя спину. Тонкая извилистая красная линия начиналась от его локтя и спускалась по руке более чем на два дюйма, изгибаясь вправо и влево. Обычный человек счел бы это узором из киновари, который можно стереть одним движением руки. И в этом бы не было ничего необычного. Но Чанмин знал — эту линию невозможно стереть. Более того, со временем она станет длиннее, обернется вокруг запястья, спустится вниз по ладони и, наконец… Превратит своего обладателя в демона. — У этого твоего старого друга тоже в жилах течёт кровь демона? — Юнь Хай с улыбкой взглянул на Чанмина. Однако эта улыбка скорее походила на демонический окал. «Невозможно». Чанмин был шокирован, и только это слово крутилось в его голове. Но он также прекрасно знал, что в этом мире нет ничего невозможного. Он наконец оторвал взгляд от руки Юнь Хая, посмотрев тому прямо в глаза. — Что с тобой случилось? — Похоже твой друг не имеет никакого отношения к демонам. — Как ты стал таким? — Что? Ты до сих пор думаешь, что я и есть твой старый друг? — Юнь Хай приподнял брови в удивлении. — Ты — это Юнь Вэйси, а Юнь Вэйси — это ты. Юнь Хай усмехнулся: — Даою Чанмин, такой упрямый! Хорошо, посмотрим, что из этого выльется. Я помогу собрать тебе всех заклинателей с Платформы Семи Звёздных Рек, и быть может, там ты и найдешь своего старого друга. Юнь Хай не стал дожидаться возражений или согласия, сразу потащив Чанмина к выходу. Чанмин был вынужден следовать за ним. Стажа патрулировала всю Платформу Семи Звездных Рек, но Юнь Хай без труда ускользнул от их внимания даже под руку с Чанмином. Прибыв на задний двор великолепного дома, они прошли через густой лес и остановились у приоткрытого окна резиденции. Чанмин молчал, потому что просто не мог говорить — его заставили молчать какой-то техникой. Юнь Хай неожиданно схватил его за руку и написал на ладони одно единственное слово. «Жди». Чего ждать? Чанмин косо взглянул на него. Юнь Хай только улыбнулся, не желая объяснять происходящее. Он, должно быть, тоже затаил дыхание, потому что люди в одной из комнат резиденции не заметили их присутствие. Чанмин быстро узнал этих людей. Тот, кто победил Тай Ло и стал новым хозяином Семи Звезд Рек — Бэй Шу. И… Чжан Му. — Господин выглядел таким внушающим благоговение сегодня вечером, этот подчиненный искренне рад за вас. Семь Звездных Рек — это Первый круг бездны, поэтому он не слишком опасен, но содержит огромные духовные запасы. Поскольку мой Господин отвечает за Семь Звездных Рек, ваше положение не уступает положению учителя храма Цинюнь. Они сколь угодно могут посылать людей и отправлять их сюда, но боюсь, что их глава даже и половины вас не стоит! Чанмин никогда не слышал, чтобы Чжан Му говорил таким образом. Тактичный и ласковый, искренний и восторженный. Чжан Му был одним из тех немногих, кто не боялся разговаривать с ним в Желтых Источниках. Это был молодой человек из небольшой секты, привыкший следовать обычным правилам и предписаниям. Его решение войти в Желтые Источники, чтобы набраться опыта, должно быть, было самым смелым шагом в его жизни, но его врожденный талант был слишком посредственным, он просто не мог совершить прорыв в совершенствовании с помощью своих сил. Поначалу Чанмин хотел дать ему кое-какой совет, но рой злых духов и демонов неожиданно атаковали их. Чжан Му не смог избавиться от своих врожденных слабостей, и в минуту опасности толкнул Чанмина демонам, пытаясь спасти свою жалкую жизнь. Тогда Чанмин разочаровался этим человеком. Но теперь, совершенно неожиданно, он снова встретил его в Глубочайшей бездне. Через полуоткрытое окно Чанмин сначала услышал смех Бэй Шу, а затем увидел нечто ужасное.