Если быть идеальным значит никогда не есть — я никогда не буду есть Если быть счастливым значит никогда не есть — я никогда не буду есть Если быть принятым значит никогда не есть — я никогда не буду есть Если быть признанным значит никогда не есть — я никогда не буду есть Если целовать тебя значит никогда не есть — я буду морить себя голодом Если обнажать свое тело перед тобой значит никогда не есть — я буду морить себя голодом Если чувствовать твой вес на мне значит никогда не есть — я буду морить себя голодом Если чувствовать тебя внутри значит никогда не есть — я никогда в жизни больше не стану есть
Воздушное. Прозрачное. Невесомое. Беззвучное. Бессловное. На грани психотического и божественного. Протяни руку и ты почувствуешь этот идеал — смотрит на тебя сверху и ждет, когда ты его поймешь. Ты уже близок. Еще немного. Не сдавайся. Ты всегда сможешь остановиться. Снова начать есть. Вкус ацетона на языке с тобой не навсегда. Он испарится. Тебя исцелит его поцелуй. Твой живот перестанет болеть — когда он с легкостью возьмет тебя на руки. Тебе снова станет легко дышать — когда он задаст верный ритм… Вся эта тяжесть рядом не стоит со свободой, которую ты практически выиграл. Которую ты почти заслужил. Не сдаваться же сейчас? Еще немного… Тебя больше никто не отвлекает. Нет больше Киришимы, чтобы остановить тебя. Он был последним — последним, кто тянул тебя на дно. Но теперь… Ты с ним. С Изуку. Киришима просто ревнует. Киришиме давно стоило отпустить тебя. — Кацуки? Кацуки? — А? — Боже, я думал… Мне показалось, ты перестал дышать. Кацуки Бакуго больше не может позволить себе ходить в тренажерный зал. Кацуки Бакуго взял отпуск на неопределенное время, хотя в жизни никогда его не брал. Кацуки Бакуго — теперь становится дурно от запаха еды, доносящегося из кухни. Кацуки Бакуго — не вылезал из кровати два дня, потому что каждый раз, когда он принимал вертикальное положение, ему становилось тяжело дышать.Но разве такая чепуха имеет значение?
— Нужно вызвать скорую. — Нет. Зачем? Я в порядке. — Кацу? Кацу! Ка…