За сутки до. Малфой Мэнор. 7:35.
Нарцисса нервно постукивала тонкими пальцами по ручке дорогого кресла, с трудом переваривая сказанное мужем. — Хочешь сказать, Драко выступит пешкой? Твой собственный сын? — С ним ничего не случится, он одержит победу, я уверен в этом. — высокий мужской силует сливался с темнотой комнаты, показывая свету лишь длинные платиновые пряди. — А если нет? Если с ним что-то случится? — повышая тон, парировала Нарцисса. — Он один из нас, он должен! — Драко ещё ребёнок. — неожиданный шёпот оказался громче любого крика. Мэнор погрузился в гробовую тишину, что казалось идеально подходит такому тёмному и мрачному месту. Беда надвигалась стремительно — это чувствовалось более чем ясно, словно окутывая чёрными тучами и заставляя ежится от обжигающего душу холода. Ком в горле Нарциссы рос пропорционально финалу соревнований Хогвартса, удушающе сдавливая все внутри. Не смотря на видимый холод, что они с Люциусом так кропотливо выстраивали в воспитании сына, формируя в нем хладнокровного лидера, Нарцисса любила Драко, очень любила. Она не боялась пойти против всех ради его счастья и благополучия, но сейчас, когда жизнь самого дорогого человека зависит от стечения обстоятельств, а ты не в силах ему помочь, становилось гадко. Нет, это не просто отвращение к своему бездействию — это ненависть к своей натуре, своему лицу, телу, эго за невозможность уберечь свой источник света, в такой чистой крови, но в тоже время такой чёрной душе. Словно часть тебя самого умирает... или умрёт, совсем скоро.Люди, мне холодно. Прошу вас, помогите. Мне холодно, Ведь я совсем одна. Но вместо помощи, Со всех сторон твердили: Ты сильная, согреешься сама.
Ты одна Нарцисса, никто тебе не поможет.Хогвартс. Утро следующего дня. Гостиная Гриффиндор.
Гермиона вернулась поздно, её прихода без устали ожидали верные друзья, спрятавшись в тени гостиной, дабы быть незамеченными. Они все строили теории и доводы о том, что увидели там, в коридоре с Малфоем. Что было в этом взгляде и мимолетной, вероятно даже нервной улыбке. Ненависть? Или быть может... Нечто обратное? Голова Уизли словно тряпичная кукла клонилась к полу, а твёрдый рассудок ускользал с каждой минутой без сна. — Мерлин, Гарри, ну может они с Грэхем наконец-то встретились и пошли на свои звезды глядеть... Чего мы её как маленькую опекаем? — Как ты можешь, ты же видел, видел что она не в порядке... Тряхнув друга за плечо, Гарри сам уже начал сомневаться в разумности их "ночного рандеву", но слишком сильно его тяготили мысли о бедственном положении подруги, что вела сомнительные партизанские игры. — Ох, Гарри, любишь ты лезть... — Да-да-да... — перебивая друга, фыркнул Поттер, как дверь наконец отворилась. Грейнджер выглядела очень возбужденной, плача то ли от грусти, то ли от счастья. Взъерошенные волосы не давали возможности разглядеть выражение лица поотчетливее, что ещё больше вгоняло в ступор. Обменявшись вопросительными взглядами, Рон и Гарри глазами проводили подругу до дверей женской спальни и последовали ее примеру. — Она плакала? Мне же не померещилось? — заваливаясь на постель, тараторил Уизли. — Теперь ты понимаешь, что мы должны помочь? Сама она ничего не скажет, слишком яро старается выдавать из себя железную леди, что не знает проблем. — Э-ээээх — зевая, продолжил Рон. — Ладно, ты прав. — Спокойной ночи, Рон. — И тебе. Гарри не мог уснуть, ворочаясь в муках кошмаров, что пророчили неясные, но ужасающие картины: Длинный черный силуэт, что не показывающийся свету, шептал о скорой погибели, о мести, о кровопролитии во имя равновесия. Место, где он находился, обрывками напоминало замок, как Хогвартс, но отнюдь не веющий чем-то хорошим. Вокруг него словно марионетки ходили люди, эхом повторяя слова и взору заполнился один из них, что будто намеренно шел не так как все, что не проговаривал реплики, а лишь шевелил губами и что так сильно вцепился в подол мантии, вероятно испытывая муки. Шрам сильно заныл, когда веянием ветра, донеслась одна лишь фраза сие незнакомца, звучащая как "Береги...". Сильный толчок в грудь оборвал фразу, когда глаза озарил яркий свет. — Мерлин, Гарри, ты в порядке? — Рон сидел на кровати друга, держа стакан с водой. — Что? — Ты кричал во сне, ты всех нас напугал. — оглядевшись, он увидел толпу гриффиндорцев, стоящих вокруг его кровати. — Мне снился кошмар. — коротко коснувшись отметины на лбу, Гарри растер лицо руками, в попытке успокоить бешено стучащее сердце. — Ну, видите, все нормально, можете расходиться. — махая руками, распоряжался Рон. — Опять болел? — добавляя шепотом, он указал на лоб, подавая другу стакан. — Да... у меня плохое предчувствие, Рон. Друг лишь опустил глаза, будто нервно ожидал этой фразы с начала года. Когда их годы были легкими в этих стенах?Малфой Мэнор. Текущий день.
Люциус вернулся крайне нервным, от чего сердце Нарциссы пропустило пару ударов. — Что-то не так? — ровным голосом спросила она, пряча испуг за ледяной ширмой. — Он вел себя странно, что-то в его взгляде... что-то не так. — постукивая длинной тростью о пол, Люциус нервно опустился на кресло. — Я хочу увидеться с ним. — Что? Нет, сейчас не время! — Это мой мальчик и я имею право навещать его! — все таким же ровным тоном, но с ноткой агрессии продолжала миссис Малфой. — Нарцисса, душа моя... — он мягко снизил тон, направляясь к супруге. — Не нервничай, он большой мальчик и со всем справиться. — Прошу, Люциус. — кладя руки мужу на плечи, прошептал тихий голос. — Хорошо. — ответил мистер Малфой, после протяжной паузы. — Но, не делай глупостей. — Что ты имеешь ввиду? — Мы оба понимаем, что я имею ввиду.Хогвартс. Текущий день. гостиная Слизерин.
Грэх наворачивал круги уже битый час, что-то нервно обсуждая с Гойлом. — Нет, я не понимаю, то есть она получается просто пол ночи простояла там у входа в подземелья, а потом придумала вот эту историю? — Салазар, ну может воображение разыгралось, это же Грейнджер, хрен знает, что там у нее в голове. — В том то и дело, Гермиона не похожа не человека, что будет выдумывать подобное. — рывком сев на диван, Грэхем замер на мгновение и вновь вскочил. — Малфой! — Чего? — уставился на него друг. — Малфой выходил тогда, он говорил что видел ее. — Он не в духе последнее время, вряд ли ты... — не успел тот закончить мысль, как силуэт Грэха уверенно направлялся к мужской спальне. До уроков оставалось еще достаточно времени, студенты шумели ото всюду: кто-то сидел в Большом зале, продолжая набивать живот остатками завтрака, кто-то дышал холодным осенним воздухом, что-то вдохновлено чиркая на пергаменте, а кто-то вчитывался в страницы пыльных книг, готовясь к финалу. Но, в таких спокойных стенах Хогвартса, мимолетно витала опасность, всячески не замечаемую студентами, занятыми своими делами. Свешав ноги над пропастью и холодными пальцами держа учебник, глаза смотрели сквозь страницы на темно-серые горы, открывающиеся из астрономической башни. Такие же темные, как его отношение, такие же холодные, как его слова. Пэнси часто приходила сюда, когда становилось совсем плохо, когда даже Забини не мог помочь ни словом, ни делом. Горячие слезы заблестели на белых щеках слизеринки, выпуская горечь, опустошая от терзающих грудь мыслей.Девушка с печальными глазами Тихо уходила от любви. И ждала, чтоб только ей сказали: "Ты нужна, прошу не уходи". Девушка с печальными глазами Понимала, это не судьба. Вновь себе придумала, страдала, Вот и получилось, как всегда. Девушка с печальными глазами Уходила тихо, не спеша. Ну, а вдруг, а вдруг? Нет, промолчали. Значит, в самом деле, не нужна.
— Когда такой близкий, такой с детства дорогой человек, стал так далеко от меня? Что в моих поступках смогло разразить эту пропасть? Что я сделала? Драко порой даже не замечал девушку, лишь изредка даря отстраненное внимание, выдавливая его из себя. Смотря на эту пропасть, казалось даже не такой плохой идеей, отдаться ей, смириться с исходом, не мучая из без того истерзанную душу. Поднявшись на полусогнутых, трясущихся ногах, она облокотилась на перила, отделяющие мысли и***
Распахивая двери, взгляд прогулявшись по спальне нашел белую макушку. — Малфой, есть разговор. — Чего тебе? — В тот вечер, когда ты видел Гермиону у подземелий, она просто стояла там? Одна? — Допустим. А что? — голос Драко похолодел. — Поттер сказал, что она лепетала им про наше ночное свидание... которого не было. — Да? И что говорила? — ухмыляясь, спросил он. — Что она в восторге... погоди, а тебе то что? — Грэхем нахмурился, всматриваясь в лицо однокурсника. — Хах, да мне плевать, просто поинтересовался, что способна выдумать Грейнджер. — И ты к этому не причастен? — К Грейнджер? Упаси Салазар. — Ты чего-то не договариваешь, Малфой. — слизеринец начинал вспыхивать. — Это твое больное воображение, Монтегю. — Это мы еще посмотрим. — выплюнув последнюю фразу в лицо Драко, Грэх, хлопнув дверью, удалился.***
Урок прорицаний не производил у студентов восхищения, но Сивилла Трелони вызывала непроизвольную улыбку своим чудаковатым поведением, поэтому ее уроки почти не пропускали. Гриффиндорцы мирно сидели на своей половине, обсуждая финалистов. Гермиона была с головой погружена в книгу, ища материалы к сегодняшней лекции. Гарри и Рон сидели поодаль, пиля глазами подругу. Джонсон посылала им сигналы, что пока трогать Грейнджер не стоит. Долгопупс же был весьма и весьма расстроен итогами, он не попал даже в первый этап, что уж говорить о финале. Дин Томас, что был его соседом по столику на прорицаниях, пытался подбодрить Невилла, но тот лишь благодарно кивал и снова грустнел. — Да брось ты, Невилл, ты же талантливый, сам способен закрыть сессию, а гостиная... ну ты только представь: делить ее неведомо с кем и без нас. — А может, может ты и прав. — вдруг взбодрившийся от слов Дина, промямлил Долгопупс. — Ну вот, заканчивай хандрить, друг. Теплые разговоры прервало появление слизеринцев, что будто своим появлением внесли мрак в кабинет. Оторвав глаза от учебника, Гермиону пронзил взгляд неотрывный Драко, который проходил к своему месту. Мимолетная улыбка окрасила их лица, озаряя тело легким током и прогревая изнутри. Всего секунда. Больше нельзя, дабы не быть замеченными. Но этот короткий жест не ушел от цепких глаз Грэхема. Было решено последить за Малфоем, ведь что-то с ним не чисто. Забини с Паркинсон зашли последними, рассаживаясь по разным столикам, даря на последок подбадривающий кивок. Наконец усевшись по местам, в кабинет забежала Трелони, держа в руках стопку учебников, что намеревались с грохотом повалится на пол. — И так, доброе утро, ребята! — бодро начала преподаватель, кладя учебники наконец на стол. — Сегодня мы будем гадать по хрустальным шарам! — О нет... — донеслось откуда-то из класса. — Не стоит так печалиться, мы сможем много чего интересного узнать сегодня, так что прошу разбирайте учебники. — Итак, для начала постарайтесь, смотря на шар, представить что-то хорошее, что-то, что вызывало у вас самые приятные воспоминания, после этого обрисовывайте этот объект или ситуацию, добавляя запах, ощущения, эмоции, до тех пор пока пар не поменяет цвет. Ну и последний шаг — проникните в свое сознание, стараясь реконструировать объект в шаре. — Невилл упорно вглядывался в сферу, не в силах вспомнить что-либо, но повернув голову, его встретил взгляд Дина. — Ты сможешь, постарайся. — снова подбадривающие слова, что так нужны. Улыбнувшись, Долгопупс вернул внимание на шар, буквально пару секунд и цвет его изменился на солнечно-желтый, транслируя недавний диалог: — Да брось ты, Невилл, ты же талантливый... — ...Ну вот, заканчивай хандрить, друг... — ...Ты сможешь... Лицо Томаса озарила искренняя улыбка, пока на другом конце кабинета, студенты заливались радостным смехом от увиденного ими в своих шарах. Малфой тянул до последнего, не желая копаться у себя в голове, зная, что ничего счастливого там нет. — Ты хотя бы попробуй, если хочешь — я не буду смотреть. — протянул Тео, отворачиваясь спиной. Нехотя он начал всматриваться в сферу. Мысли не выдавали абсолютно ничего, казалось, Драко жил в кромешной темноте, где нет места ничему светлому. Это начинало раздражать, будто лишний раз напоминая о тщетности его жизни. Спустя несколько секунд, он собирался бросить попытки, как неожиданно шар окрасился огненно-красным цветом, а внутри пылал огонь. Огонь карих глаз напротив, сидя на пороге крыши, укрытые его пиджаком, улыбаясь, согревая от осеннего холода. Тряхнув головой, все исчезло, а паника, от возможности быть заменённым, утихла, замечая отстраненность учеников. — Как сильно ты старался исключить ее из своей жизни, ломая себя изнутри, доводя до глубоких трещин в сердце, но не мог знать, что через эти трещины, проникнет ее свет. Как долго врал себе, что просто оступился, что совершил неверных ход, но продолжал идти, невзирая на лезвия своих же принципов, под ногами. Драко выбежал из кабинета со звонком, направляясь в гостиную. Скинув сумку, он упал лицом в подушку и кричал. Он четко осознавал, что им никогда не суждено быть вместе. Никогда и не при каких обстоятельствах. Казалось, решение есть — зелье, выпей и живи дальше, той же жизнью, но какой в этом смысл, если больше не сможешь найти эти глаза из тысячи, ставшие спасательным маяком.***
Прибыв в школу позже чем обычно, Нарцисса не спешила идти к сыну. Если с ним и вправду что-то не так, он не станет рассказывать, путь держала к Снейпу. Холодные стены башни были особенно серыми, потерявшими краски. Медленно шагая по коридорам, она старалась успокоить бушевавшие мысли. Возле кабинета, сделав пару дыханий, изящная ладонь Нарциссы наконец постучала. Отворив дверь, профессора замечено не было, и решив подождать его, миссис Малфой украдкой оглядывала кабинет, разглядывая котлы с подписями, когда глаза упали на приоткрытую дверь, из которой доносилось тихое шипение. Легонько приоткрыв ее, взору открылся котел, в котором слегка бурлило зелье, а рядом лежал помятый пергамент с рецептом. Поскольку Нарцисса была невероятно хороша в зельях, прочитав рецепт, определить варево не составило труда. — Странно, почему он стоит здесь, отдельно... — озвучила свою мысль Нарцисса. — Может специальный заказ. Интерес перевесил рассудок, когда ладони принялись поворачивать котел, дабы разглядеть, кому принадлежит зелье. — О Салазар... — она закрыла рот ладонью, отходя назад будто от хищного зверя. — Нарцисса? — раздался голос Северуса за спиной.