Эта история началась глубокой зимой в городе «М», на улице Красивых Молдавских Партизан, дом номер четыре, четвёртый этаж, квартира сорок четыре. На дворе уже стоял вечер, и во всю светили уличные фонари, их свет отражался от высоких сугробов, под которыми были погребены машины незадачливых автовладельцев, оставивших свои транспортные средства на автостоянке перед домом на всё воскресенье. И оно на удивление выдалось с частой метелью так, что все автомобили оказались заснеженны. Лишь одна жёлтая «Газель» дяди Зураба (как его звал едва ли не весь дом), недавно вернувшаяся после очередной халтуры, до сих пор красовалась почти чистой крышей и прозрачными стёклами. Но согнанные будто бы со всей округи тучи упорно продолжали сыпать крупные белые хлопья, стремясь исправить данную несправедливость.
Если бы кто-нибудь в данный момент мог заглянуть в окно сорок четвёртой квартиры, выходящее на передний фасад дома, светящееся тёплым жёлтым светом электрических ламп, как и многие его соседи, он бы увидел просторную комнату двухкомнатной квартиры, превращённую в гибрид гостиной и игровой. У левой стены расположился бордовый мягкий диван, порядком промятый постоянным сидением на одном и том же месте, а на самой стене над диваном висел ещё советский ковёр, на котором почти половину занимали наколотые значки со всяких анимешных и косплейных мероприятий. Перед ним же расположился невысокий, но длинный и широкий столик, на котором лежал перевёрнутый и частично вскрытый ноутбук, из которого извлекли жесткий диск и оперативную память, а по обеим сторонам от монстра ещё советской мебельной промышленности застыли два кресла, укрытые белыми пледами. На правой стене висел большой широкоэкранный телевизор, к которому была подключена навороченная IP-TV приставка, представляющая из себя почти компьютер, игровая консоль, пара советских Hi-Fi-колонок «Radiotehnika», подключенных через усилитель «Вега», создающих антураж во время прохождения каких-либо шутеров. Также рядом с телевизором на крючке висела просто монструозная беспроводная гарнитура. В ближнем к окну углу был расположен шкаф, нижняя половина которого закрывалась на две непрозрачные створки, за ними же хранились различные инструменты и запчасти, способные своим видом испортить первое впечатление у гостей, а ведь из вышеперечисленных вещей, как минимум можно было собрать несколько компьютеров. Верхняя же половина закрывалась прозрачными стеклянными дверцами, позволяющими во всех подробностях увидеть коллекцию из девяти плюшевых пони разных цветов и подвидов (среди них были, как самые обыкновенные, пусть и цветные мультяшные лошадки, так и обладатели рога, крыльев… или рог был вместе с крыльями), нескольких стопок DVD-дисков с надписями «Bleach», «Naruto», «One Piece», кубика-рубика, радуги-пружинки, а также копилки-поросёнка.
В дальнем от окна, а соответственно и ближнем к двери, которая выводит в коридор квартиры, углу, с царственным видом в пластиковом ведре рос кактус, похожий на покрытый острыми шипами огурец полуметровой высоты. Так получилось, что во время развода хозяев квартиры, когда опека над общим ребёнком досталась женщине, только верный кактус-кун остался жить с хозяином… и теперь в меру своих скромных сил поддерживал того в тонусе, следил за квартирой и просто скрашивал одиночество почти сорокалетнего человека.
Сам же владелец квартиры, тридцативосьмилетний холостяк в полном расцвете сил, Сергей Иванович Лисин, одетый в спортивные штаны голубого цвета и белую футболку с рисунком улыбающейся во все зубы розовой лошадки, сидел на многострадальном диване и, склонившись над ноутбуком, закручивал последние винтики, негромко приговаривая:
— Сейчас ты у меня полетишь… либо в интернет, либо на запчасти.
Хотя последнее было сомнительно, так как там была плавающая ошибка: непонятно, то ли память шалит, то ли жесткий диск. Но к счастью, запчасти для этой вредной железяки, а также опыт борьбы с этим всем, имелись.
Сам владелец квартиры тоже был колоритной личностью: имея рост в сто восемьдесят сантиметров, он обладал широким размахом плеч, двухдневной щетиной на лице, прекрасно гармонирующей с растрёпанными чёрными волосами, ну и небольшим пивным брюшком. Впрочем, последнюю деталь своего образа он искренне называл мышцами, которые иногда спускаются вниз.
— Ну-с… — перевернув ноутбук с метафорической головы на столь же виртуальные ноги, Сергей театральным движением откинул крышку, поднёс руку и протянул указательный палец к маленькой круглой кнопке, утопленной в корпусе устройства. — Поехали.
Стоило нажать клавишу запуска, как внутри ноутбука зашумел вентилятор, а экран вспыхнул окошком диагностики BIOS. Мужчина в ответ на это удовлетворённо хмыкнул, отмечая, что угроза разобрать на запчасти действовала почти безотказно. Протянул руку к блюдцу, стоящему на краю стола, и взял с него последний бутерброд с рыбными палочками и острым соусом.
Вообще Лисин после того, как начал смотреть один детский мультипликационный сериал, решил стать вегетарианцем, но исключать из своего рациона всю вкусную еду не собирался — это было превыше его сил. Пользуясь старыми поговорками, которые — суть мудрость предков, он понял, что рыба — это не мясо, ну а курица, соответственно — не птица. Только вот к кому отнести крабов, мужчина ещё не решил, а потому крабные палочки ел с осторожностью.
Откинувшись на спинку дивана, медленно и с удовольствием пережёвывая последний заготовленный бутерброд, Сергей скосил взгляд на шкаф со своей маленькой коллекцией, доставшейся ему от Марьи Сергеевны. Любимая дочурка, успешно подсадившая отца — правоверного анимешника со стажем — на мультфильм о маленьких пони, перед отъездом заявила о том, что уже слишком взрослая для всех этих детских глупостей (целых восемь лет!).
«Девочки растут быстрее мальчиков: это у мужчин первые сорок лет детства — самые сложные в жизни», — хмыкнув фразочке, прочитанной в одном рассказе фанатского творчества, Лисин запихнул в рот остатки бутерброда и отряхнул ладони.
Тут к звуку издаваемому ноутбуком, на экране коего высветился рабочий стол, добавилась музыка из динамиков мобильного телефона, лежащего на диване рядом с хозяином. Подхватив новенький смартфон, мужчина подозрительно прищурился, так как номер, высветившийся на экране, был ему незнаком. Поколебавшись ещё пару секунд, он всё же ткнул пальцем в символ ответа, постарался сделать голос как можно более тонким и произнёс:
— Алло?
— Опаньки, — прозвучал чуть хрипловатым басом пьяный ответ из динамика. — А я, кажись, не туда попал.
— А ты целься лучше, — уже своим нормальным баритоном посоветовал Сергей.
— Лис? — взбодрился собеседник на той стороне связи. — Ну ты, блин, даёшь. Не узнал; богатым будешь.
— Не в деньгах счастье, Боксёр, — отозвался Лисин, включая громкую связь и кладя мобильник на стол, после чего почесал живот и, заложив руки за голову, снова откинулся на спинку дивана.
— А в их наличии, — рассмеялся собеседник. Василий Петрович — кандидат в мастера спорта по боксу… после травмы на ринге устроившийся работать юристом. — Я тебе что звоню-то: у меня у меньшого танки на радиоуправлении сломались.
— Эх… Не умеют нынче танки делать, — посетовал Лис. — Вот помню, в моё время… и небо было зеленее, и трава — выше.
— Ну, что трава была выше — это я верю, — снова хохотнул Боксёр. — Неспроста же у тебя небо было зелёное.
— Ха-ха-ха, — наигранно посмеялся Сергей. — Вечно бы тебе позубоскалить над старым и больным человеком.
— Ладно тебе, Лис, не прибедняйся, — перешёл на более серьёзный тон Василий. — Ну как, поможешь отечественному танкостроению?
— А и помогу, — немного подумав, махнул руками Лисин. — Скажи лучше, чего это у тебя номер другой, да на экране твою морду не видно?
— Я себе новую трубу купил: ретромодель — «Нокия тридцать три-десять», — гордо заявил Петрович. — Не та, которая была раньше, но пока что работает. Хотя… играть ею в хоккей я бы не стал. Ну да ты же знаешь, как у меня эти навороченные игрушки летят.
— Да уж, — мужчина хмыкнул, вспоминая, что за прошлый год его друг сменил восемь телефонов, ни один из которых не протянул и полутора месяцев. — Ладно, приходи завтра вечером. Я сейчас занят.
— Я знал, что на тебя можно положиться, — радостно заявил собеседник. — До связи, Лис.
Вызов прервался и экран погас, но лишь для того, чтобы через секунду смартфон пиликнул сигналом пришедшего сообщения. Подхватив устройство, предки коего умудрились заменить людям личное общение на его аналог, Сергей открыл сообщение от службы доставки. Писали, что назначенная машина номер Х570 AM4 выехала и будет в течении часа, просили быть по адресу или же перезвонить, чтобы перенести доставку. Написав и отправив ответное сообщение, Лисин вернул своё внимание к ноутбуку: на первый взгляд он работал… что уже было хорошо. Теперь же требовалось проверить, как он будет себя вести при эксплуатации…
— Но сперва — перекус, — объявил мужчина, пружинисто поднимаясь со скрипнувшего дивана. Сунув телефон в карман штанов и почесав живот, он ещё раз посмотрел на коллекцию пони, мысленно обещая себе завтра же сесть на диету, ну и всерьёз заняться физкультурой. Плюшевые лошадки, разумеется, поверили, а верный кактус-кун молча поддержал это начинание…
«И кому я вру?» — тяжело вздохнув, Сергей вышел в коридор, не став закрывать за собой деревянную лакированную дверь с матовыми круглыми дверными ручками.
Коридор встретил хозяина потёртым паркетом, стоящим у стены напротив комодом с зеркалом, на котором красным маркером было написано «Расслабься» и «Будь счастлив», старым ночником в виде подсвечника, да пластиковым муляжом ветки крупного винограда на стене. Экономичная лампа белого света разгоняла полумрак, медленно разгораясь под потолком, над ведущей в спальню дверью тикали круглые электронные часы.
Вообще при взгляде сверху коридор имел форму буквы «Г», которая длинным концом упирается в большую комнату, уголком огибает маленькую комнату, а коротким хвостиком упирается в такую же небольшую кухню (впрочем, человека три там размещались вполне комфортно). В углу коридора, с внешней стороны буквы «Г», находилась железная дверь, ведущая на лестничную клетку, ну а с внешней стороны короткого хвостика в один ряд шли двери в чулан, туалет и ванную комнату. Зелёные обои в весёленький жёлтый цветочек, отлично гармонирующие с красно-коричневыми дверями, несли на себе следы вдохновения знаменитого (в очень узких кругах) художника — Марьи Сергеевны Лисиной. И если изначально она ограничивалась тем, что пририсовывала цветам глаза и улыбки, то потом на своеобразной поляне стали появляться животные вроде кролика, страдающего запором… если судить по его выпученным глазам, волка-дистрофика и других клиентов ветеринарной лечебницы.
— Айболит, ты видишь — я страдаю; Айболит, ты видишь — я рыдаю; Айболит, мы связаны судьбой с тобой!.. — жутко фальшивя, хозяин квартиры пропел навязчивую песенку из старого советского мультфильма, быстрым шагом направляясь на кухню. — Да уж: увидел бы таких пациентов добрый доктор, и у него наверняка шаринган бы прорезался.
Дочку Сергей любил и баловал, за что та отвечала ему взаимностью. Кроме того, Лисин точно знал, что Марья всё так же любит сериал про маленьких пони, но поддавшись тлетворному влиянию подруг, отчаянно старается продемонстрировать, что уже стала взрослой. Косвенно этому поспособствовало и то, что во время развода у девочки (как у взрослой) спросили, с кем она хочет остаться.
«Эх… Светка», — мотнув головой, мужчина постарался отбросить неприятные мысли подальше.
Эта квартира, в которой жил Сергей, досталась ему от родителей, которые предпочли переехать жить на дачу, «чтобы не мешать молодым строить своё будущее». Светлане и Марье же отошла другая квартира, которую девять лет назад они взяли в ипотеку (тоже две комнаты, но метраж больше, да и сам дом новее). Впрочем, продать её бывшая жена не могла, да и достанется она потом дочке, когда та станет постарше.
Добравшись до кухни, у правой стены которой разместился столик с тремя деревянными табуретками, а вдоль левой стены тянулись раковина, газовая плита и столик для нарезки всякого разного, над которыми висели вытяжка и пара навесных шкафчиков, Сергей щёлкнул выключателем, тем самым зажигая ночник, похожий на маленький факел в держателе. В углу у окна зарычал старенький двухкамерный холодильник «Бирюза», который должен был выйти на пенсию ещё лет пятнадцать назад, но до сих пор продолжал верой и правдой служить на благо общества. Совсем как некоторые пенсионеры у него на предприятии.
— Натуральный брюнет: таких в мире больше нет… — взлохматив свои волосы, уложенные в причёску Гарри Поттера (кто бы что ни говорил, что ему просто лень причёсываться), Лисин обошёл столик, за которым с небольшими трудностями могли разместиться целых три, а то и вовсе — четыре человека, открыл нижнюю дверцу холодильника и залез в него головой. — Что тут у нас… сыр в нарезке; сыр без нарезки; плавленные сырки… шпроты.
Конечно же, еды в холодильнике было немало: всё же заказывал её мужчина раз в неделю с доставкой на дом, чтобы не заморачиваться с регулярными походами в продуктовый магазин. Однако же свой отпечаток на продуктовых запасах оставляло то, что холостяку было откровенно лень готовить, пусть это даже будут какие-нибудь полуфабрикаты, которые нужно бросить в горячую воду и подождать несколько минут ради результата (частичным выходом из положения была готовая еда вроде тех же салатов в банках, но подобные блюда имеют тенденцию портиться слишком быстро).
Набрав продуктов для создания вершины кулинарного мастерства, именуемого «сэндвич обыкновенный», Сергей отступил от холодильника на полшага, разогнулся и, повернувшись боком, пихнул дверцу бедром, захлопывая устройство. Выгрузив же свою добычу на шершавую столешницу кухонного стола, он театрально взмахнул руками, щёлкнул пальцами, будто пианист перед выступлением, хлопнул в ладоши и приступил к священнодействию.
Для начала на газ была поставлена сковорода, куда мужчина плеснул подсолнечного масла, а затем разбил пару куриных яиц, скорлупу отправив в ведро под раковиной, после чего вооружился ножом и разрезал тонкий белый батон пополам, разделяя его на нижнюю и верхнюю половинки. Пока яйца, приправленные щепоткой соли, шкворчали под ухом, на нижнюю половину батона были уложены листья салата, ломтики сыра, дольки помидора…
Нет, поваром Лисин никогда не был, хотя в подростковом возрасте, да и во время службы в армии с едой экспериментировать доводилось. К счастью, во время счастливой семейной жизни, которая началась десять лет назад и закончилась спустя девять лет, эту обязанность на себя брала Светлана — женщина, способная из чего угодно сделать нечто не только съедобное, но и вкусное.
Вообще жизнь Сергея до какого-то определённого момента была довольно заурядной и не предвещала плохого: родился в семье пианиста и школьной учительницы математики (что в итоге отразилось на выборе профессии) Ивана Павловича и Натальи Романовны Лисиных, ходил в детский садик и подготовительную группу для дошкольников, в семь лет поступил в школу и окончил одиннадцать классов крепким «хорошистом», ну а дальше были техникум, армия, работа, свадьба, дочь, развод… в двадцать два года, незадолго до выпуска, он впервые попал на шумную сходку анимешников: шумных, креативных, жизнерадостных ребят обоих полов и разных возрастов, где впервые подумал, что нашёл своё место.
На ковре в гостиной-игровой до сих пор красуются значки со съездов фанатов «Евангелиона», «Стального алхимика», «Стальной тревоги», «Наруто» и «Блича». Именно на одном из таких сборищ в возрасте двадцати пяти лет он встретил Светлану: невысокого роста блондинка (как выяснилось — крашеная), с ослепительными синими глазами, в костюме куноичи Конохи, щебетала среди подруг о разных дамских глупостях.
«А я тогда был Момочи Забузой и таскался с пенопластовой рельсой за спиной, скалясь на всех вставными треугольными зубами. Золотые были годы…» — усмехнувшись воспоминаниям о том, как он сперва надавал пенопластовым мечом по голове Учихе Мадаре, посмевшему подкатывать свои поднятые Нечестивым Воскрешением буркалы к его цели, а затем, перекинув хохочущую девушку через плечо, с видом победителя покинул вечер, Лисин почуял дымок.
— Вот ведь злопамятный Мадаратор, — подхватив сковороду, яичница на которой начала подгорать, мужчина поспешно вывалил её содержимое на суповую тарелку, которую достал из подвешенного к стене шкафчика. — Чтоб у тебя Сусаноо никогда не получалось!
Горячая сковорода отправилась в раковину, где тут же попала под струю воды из крана. Раздалось шипение, быстро сошедшее на нет, а недовольно ворчащий повар вернулся к готовке.
Сэндвич отправился в микроволновку, занимающую угловое место на кухонном столике: захлопнув её дверцу, Сергей повернул круглую ручку, включая таймер ровно на минуту. Пока же устройство гудело, сам мужчина взялся готовить растворимый кофе (имелся и натуральный напиток, но возиться с ним было долго).
В двадцать пять лет, после окончания военной кафедры, Лисина догнала повестка, призывающая отдать долг родине. На все уверения в том, что он в жизни ни у кого в долг не брал, комиссия посмеялась, затем офицеры посмотрели имеющиеся корочки, почесали лысые маковки… и отправили новобранца в учебку со штампом годен в ВДВ (хоть какая-то польза была от часов, проведённых в качалке, что делалось ради соответствия выбранному отыгрываемому образу).
Целый год Сергею пришлось пробегать с портативной радиостанцией за плечами по лесам и болотам, где к нему и прилипла кличка «Лис» (там же они познакомились с Василием-Боксёром). Нельзя сказать, что служба была лёгкая, но и зверств, которые любят показывать по телевизору в новостях, мужчина как-то не заметил. Впрочем, большинство его сослуживцев были как минимум на два-три года младше, что накладывало свой отпечаток на общение.
Сергею предлагали остаться в армии на контрактную службу, но он предпочёл вернуться домой, при этом умудрившись оставить о себе хорошее впечатление у командования. Благодаря этому, вернувшись в город «М», удалось удачно устроиться на работу на полувоенное предприятие…
Микроволновая печь дзинькнула, знаменуя завершение работы, и Лисин, достав горячий сэндвич, приподнял верхнюю булку, а затем уложил внутрь яичницу. Осталось только приправить получившееся блюдо горчицей, после чего можно было наслаждаться ужином.
Немного подумав, мужчина решил не спешить к ноутбуку, тем более что вечер получался какой-то ностальгический. Вместо этого он подхватил тарелку с мега-бутербродом и кружку с кофе, чтобы переместившись к окну, поставить их на подоконник.
Стеклопакет открылся легко и бесшумно, впуская в кухню холодный воздух и выдувая запах подгорелой яичницы, а сам хозяин квартиры поёжился, чувствуя, что футболка, пусть и модная, от зимней стужи защищает плохо. Однако же мужчина не испугался холодной погоды, с удовольствием вдохнул прохладный воздух полной грудью… после чего вгрызся в результат своих кулинарных изысканий.
«Чтобы не потолстеть, каждый откушенный кусочек нужно пережевать не меньше, а лучше — больше сорока раз», — мысленно повторил сам для себя Сергей, приступая к монотонной работе челюстями (после такого неудивительно, что жевательные мышцы — сильнейшие в организме).
К немалой радости вернувшегося со службы Лисина, Светлана его дождалась, и их отношения стали развиваться по-новому. Совместные походы в кино, рестораны, съезды любителей аниме, где они теперь отыгрывали парочки полюбившихся персонажей, прогулки на природу и верховая езда (последнее как-то не зацепило, поэтому быстро сошло на нет)… Время летело незаметно, а затем внезапно выяснилось, что любимая девушка беременна.
«Набегались мы тогда, пока готовились к свадьбе», — сделав глоток кофе, мужчина улыбнулся, расфокусированным взглядом смотря за окно, где продолжали неспешно кружиться крупные хлопья белого снега.
Высунув руку на улицу, для чего пришлось наклониться через подоконник, Сергей поймал на тыльную сторону кисти несколько снежинок, а когда втянул руку обратно в квартиру, стал с интересом наблюдать за тем, как они тают, оставляя после себя капельки воды.
— Так и иллюзии молодости, словно снежные замки весной, разрушаются под лучами реальности. Эх… старею? — почесав щетину на левой щеке, Лисин мотнул головой и усмехнулся. — Не-е-ет. Мешка для мешков у меня ещё не завелось, так что всё в порядке.
На этой мажорной ноте мужчина откусил ещё один кусок бутерброда, приступая к его переработке в питательную субстанцию. Лишь где-то в глубине души осталась искорка сожалений об упущенном… на которую можно было и не обращать внимания.
Где-то в тридцать лет Сергей женился, а вскоре родилась Марья Сергеевна, которая сразу же привнесла в жизнь не совсем молодых родителей множество ярких красок. Примерно в это же время за заботами и делами начала затухать яркая и ослепляющая любовь, которая до поры скрывала от внимания мелкие (или не очень…) недостатки партнёров.
Когда дочке исполнилось четыре года, они всей семьёй попытались сходить на конвент анимешников, но… не вписались. Лисин не мог сказать точно, что именно пошло не так, просто и развлечения были не те, да и за ребёнком следовало присматривать… Это стало ещё одним ударом, который заметно притушил чувство любви, дав точку отсчёта до окончательного разлада.
В тридцать пять лет, сидя с простудившейся Марьей дома и работая по удалёнке со своего ПК, мужчина впервые посмотрел мультфильм «Мои Маленькие Пони». Детская рисовка, ещё более детские голоса (ох уж эта Карусель…), проблемы, решаемые дружбой и взаимопомощью…
«Ну как можно было не влюбиться?» — чихнув и попутно чуть было не расплескав кофе, Сергей всё же решил, что уже надышался свежим городским воздухом, а потому закрыл окно.
…а в тридцать семь лет он услышал от своей благоверной слова: «Я подаю на развод». Ясно, что хорошее дело «разводом» не назовут, так же как и «брак», но Лисин тогда ответил с каким-то даже облегчением: «Хорошо». Неизвестно, то ли одним этим словом он умудрился оскорбить когда-то любимую женщину, то ли она хотела услышать от него совершенно иной ответ, но разводили его юристы настолько озлобленно и отчаянно, что приходилось отбиваться всем, что попадалось под руку (вплоть до злополучной реплики Обезглавливателя).
С тех пор, как была поставлена последняя точка в отношениях Светланы и Сергея, прошёл почти год. И это было… не самое радостное время для мужчины в полном расцвете сил. К счастью, выходные он проводил с дочкой, так как даже жена не могла, а скорее всего, и не хотела этому мешать (всё же Марью она тоже любит и ломать ребёнку жизнь не желает). Определённо, это одна из не столь уж и многих хороших вещей, которые остались с ним.
«Так и хочется сказать: женщина, я отдал тебе лучшие годы своей жизни!». Так она же заявит: «И всё же — лучшие!», — Сергей отправил в рот последний кусок бутерброда, закончившегося как-то слишком уж быстро, запил его остатками кофе и удовлетворённо погладил живот.
Раз в неделю, обычно — в субботу или воскресенье, Лисин встречался с Марьей и водил её на какие-нибудь увеселительные мероприятия: на прошлой неделе они катались на коньках, после чего почти час отогревались в «Теремке», а на позапрошлой неделе играли в боулинг. Каждый раз при личной встрече Светлана жаловалась, что он слишком балует ребёнка, обычно добавляя при этом нечто вроде: «хотя ещё вопрос, кто из вас больший ребёнок».
На этой неделе планировалось остаться дома, поесть попкорна и посмотреть мультфильм… для которого Марья «уже слишком взрослая». Впрочем, когда зловредных подруг, своим пагубным влиянием третирующих маленькую непоседу, не было рядом, девочка вполне охотно играла с коллекцией разноцветных пони. Только вот планы не всегда совпадают с возможностями, в результате чего домашние посиделки пришлось отменить из-за приглашения на день рождения одноклассницы…
***
Сидя в большой комнате за ноутбуком и лениво гоняя различные программы в тестовом режиме, Сергей включил телевизор: на платном канале показывали мюзикл «Труфальдино из Бергамо», который очень понравился в детстве. А так как этот вечер получился ностальгическим, было принято решение посмотреть именно его. Было даже иронично, что за просмотр подобного ретро приходится доплачивать…
«А на бесплатных каналах сплошные менты. То ли дело было раньше…» — поймав себя на этой мысли, Лисин передёрнулся и, просто на всякий случай, похлопал себя по щекам.
— И вовсе я не старею, — пробурчал мужчина, бросая косой взгляд на ехидно молчащего кактус-куна.
И вот, когда на экране шли кадры с наказанием главного героя обоими его нанимателями (к счастью — поочерёдно), смартфон опять запиликал, оповещая о пришедшем сообщении. Подхватив устройство со стола и посмотрев на экран, Сергей увидел оповещение о том, что курьер прибыл и ожидает у подъезда, а спустя пару секунд зазвонил уже домофон.
Подскочив с дивана, не став выключать телевизор и ноутбук, мужчина кинул телефон в карман и широкими шагами устремился в коридор. По пути едва не врезавшись в комод, но успев уклониться в самый последний момент, хозяин квартиры сорвал трубку домофона, поспешно произнося в микрофон:
— У аппарата.
— Сергей Иванович Лисин? — прозвучал прямо в ухо гулкий мужской голос.
— Он самый, — подобный тон заставил неосознанно подобраться.
— Я привёз вашу посылку, — заявил незнакомец, прокашлялся и добавил: — Жду у подъезда. И это… паспорт не забудьте.
— Пять минут, — отозвался Сергей, повесил трубку и, похлопав себя по карманам, что обычно помогало стимулировать память (не иначе как воспоминания об отцовском ремне сказывались), метнулся в спальню. — Где же ты, где же ты, где же ты… где?
Комната встретила хозяина лёгкой прохладой, обеспечиваемой приоткрытым окном. Здесь на полу лежал песочного цвета ковёр, у левой стены расположилась застеленная кровать, над которой висела мозаика из трёх тысяч шестисот деталек, изображающая сценку с горой из мультфильма «Король Лев», а в дальнем правом углу рядом с окном притулился компьютерный стол из лакированного дерева, на котором стоял большой монитор с парой маленьких колонок. Под столом находился системный блок, где-то в два раза более крупный, чем у обычных ПК (скольких же трудов стоило его собрать…), ну а на выдвижной полочке лежали беспроводные серебристые мышка и клавиатура.
В ближнем правом углу стоял двустворчатый шкаф с зеркальными дверцами-купе, с левой стороны коего находились полки, ну а с правой — вешалка для одежды. Паспорт обнаружился в кармане спортивной лыжной куртки, которую Сергей накинул поверх футболки, решив, что за пару-тройку минут на улице точно не замёрзнет.
Снова выбежав в коридор и в последний момент схватив ключи от квартиры, лежавшие на комоде, Лисин сунул ноги в кроссовки, которые всё никак не доходили руки убрать в чуланчик, и, насвистывая незатейливую мелодию, буквально вывалился из квартиры на лестничную клетку.
— А у меня же мама — педагог, а у меня же папа — пианист… — свежевкрученные на каждом пролёте лампочки, пусть и маломощные по отдельности, вместе вполне неплохо освещали ступеньки, две-три из коих мужчина легко перепрыгивал каждым шагом, придерживаясь правой рукой за деревянный поручень. — …а у меня же всё наоборот…
— Мозги у тебя наоборот, — охнув и сплюнув в сердцах, заявила пожилая женщина, выходившая на лестницу на втором этаже.
— И вам доброго вечера, баба Нюра! — махнул рукой старушке, одетой в длинное серое пальто и валенки на резиновой подошве, сказал Сергей.
Вот уже впереди показалась дверь с красным огоньком автоматического замка, на полу лежала железная решётка для отряхивания обуви, на стене же, прямо под очередной лампой, висело объявление… призывающее не выкручивать и не разбивать эти самые лампы.
«Оригинально», — мысленно усмехнулся Лисин, в глубине души коего на какую-то секунду проснулся тот самый подросток-хулиган, который был совсем не против совершить какую-нибудь шалость…
— Да ну, блин, — хлопнул себя по щеке мужчина, отгоняя дурацкие мысли прочь. — Может, Светка и права: детство у меня пониже спины играет. Хех… ну хоть не старость — и то ладно.
Вдавив красную кнопку и навалившись на створку, Сергей под неприятный писк замка вышел на улицу, тут же наступив в снег, который уже дошёл до лодыжек. Кроссовки для такого оказались неприспособлены, так что ноги стали стремительно замерзать, да и немного снега попало под штанины.
Во дворе среди ряда сугробов, в которые превратились машины других обитателей дома, гордо помигивая аварийными лампочками и светя прямо на дверь мощными прожекторами, замаскированными под фары автомобиля, поскрипывая дворниками, стоял серый джип. В кабине этого монстра иностранного автопрома горел свет, а за рулём сидел плотного телосложения мужчина в металлически серой куртке-дутике, со скучающим видом осматривающийся по сторонам. И несмотря на то, что данное транспортное средство подходило для развозки посылок примерно так же, как лимузин для работы такси, ничего иного, что подходило бы под описание, вокруг не имелось.
Достав из кармана смартфон, Сергей сверил номер в сообщении с номером на машине, пожал плечами и, стараясь не загребать снег обувью, пошёл к джипу. Только когда он добрался до водительской двери, курьер опустил стекло, высунул голову из окна и спросил:
— Сергей Лисин? — голос водителя был похож на голос актёра, игравшего в рекламе про пиво «Три толстяка», да и пухлые щёки добавляли сходства сравнению.
— Я, — подтвердил Лис. — Паспорт показать?
— Да не, верю, главное — код назови, — махнул рукой собеседник, скрываясь в машине, после чего откинул спинку сиденья назад, сам откинулся вместе с ней и, взяв с заднего сидения картонную коробку с кучей стикеров, вернулся в нормальное сидячее положение. — Последние четыре цифры заказа?
— Десять-двадцать четыре.
— Код?
— Сорок-девяносто-шесть,— приняв посылку, просунутую в окно, Лисин покрутил её в руках. — Какая-то она большая. Это вообще моё?
— Обижаешь, — хмыкнул курьер, заводя машину. И тут у него в салоне заиграла мелодия из мультсериала «Чудеса на виражах». — Скоро буду дома, пупсик. Всё доставил, не волнуйся.
Ответа Лис не расслышал, но зато понял, что джип развозит посылки не постоянно, а ввиду исключения (что немного восстановило треснувшую картину мира, где богатые люди в качестве хобби не работают в доставке).
— А тебя, случайно, не Балу зовут? — шутки ради спросил Сергей.
— Не… Я — Кит, — широко ухмыльнулся в ответ водитель.
— Не похож ты на Кита, — покачал головой Лисин.
— А я на суше худею, — рассмеялся курьер и, закрыв окно, стал отъезжать.
Перехватив посылку подмышку правой руки, Лис поспешил обратно в дом, на ходу доставая ключи от домофона.
Стоило открыть дверь, как Сергей едва не столкнулся с выходящей на улицу старушкой, которую по пути на улицу обогнал на лестничной клетке.
— Тьфу, окаянный, — отшатнулась назад пожилая женщина. — У меня чуть сердце не выскочило.
— Да что вы, баба Нюра, — широко улыбнулся Лисин, отходя в сторону и распахивая перед соседкой снизу створку. — Вы ещё всех нас переживёте.
— Нахал, — припечатала старушка и, взрыхляя снег валенками, поспешила куда-то по своим, несомненно важным делам.
«Улыбайтесь и будьте вежливыми — это всех раздражает. Айзен Соуске был, без сомнений, прав», — проводив пожилую женщину взглядом, Лисин с удовольствием вошёл в дом и закрыл за собой дверь, начав стряхивать со своей обуви снег.
В подъезде было тепло и сухо: всё же сделанный летом ремонт стоил своих денег. Впрочем, мужчина не сильно верил, что подобная благодать продлится слишком уж долго.
Удобнее перехватив посылку правой рукой, Лис схватился левой ладонью за поручень и, помогая себе короткими рывками, стал взбегать наверх. Первый пролёт он даже не заметил, на втором ощутил лёгкую тяжесть, на третьем и четвёртом начал терять начальный задор. К четвёртому этажу лицо раскраснелось, а также появилась небольшая одышка…
— Ф-фух, — утерев тыльной стороной левой руки выступивший на лбу пот, Сергей угрюмо констатировал: — Пора садиться на диету… только вот выдержит ли она меня?
Из памяти всплыл старый анекдот, рассказанный ещё Светланой: встречаются две подруги, и одна говорит: «Я села на диету и теперь ем всё, но только до шести», а вторая отвечает, что «Я тоже села на диету, и теперь ем вообще всё и когда хочу». Первая подруга удивилась и спросила: «И что, помогает худеть?», а вторая ответила: «Что, ещё и худеть надо?».
«Как бы у меня диета не вышла по рецепту второй подруги», — левой рукой вставляя ключ в замок, подумал Лисин.
Квартира встретила хозяина теплом и звуками телевизора, доносящимися из большой комнаты. Скинув кроссовки на коврике перед дверью, он прошёл в спальню и, положив посылку на кровать, снял куртку, повесив её на крючок, который при помощи клея «Момент» был прикреплён к боковой стенке шкафа.
— Посмотрим, что там в «чёрном ящике», — отодвинув левую зеркальную дверцу, мужчина взял с полки ножницы, досадливо поморщился, переступив с ноги на ногу и ощутив, что всё же промочил носки. — Ай… подождёт.
С этими словами Сергей подошёл к кровати и стал аккуратно вскрывать упаковку. Коробка была слишком большой для набора тестеров для мат-платы и ноутбука, да и заказанные детали не могли занимать столько объёма. Однако же вес примерно совпадал, так что воображение рисовало кучу пенопласта и какие-нибудь рекламные брошюры…
— Хо? — наконец справившись с прозрачной изолентой, которой крест-накрест перемотали коробку, Сергей откинул верхнюю её половину, и… действительно увидел буклет, но не рекламный, а с надписью: «Инструкция по эксплуатации Шкуры Единорога».
— Приколисты, блин.
Достав тонкую тетрадку с глянцевой обложкой, на которой был нарисован мускулистый мужик в причудливом костюме антропоморфного единорога, Лисин покрутил её в руках, открыл на произвольной странице и, увидев китайские символы вместо русской письменности, или же хотя бы английского текста, откинул на край кровати. Под макулатурой лежала некая ткань стального цвета, очень похожая на шкуру какого-то животного, но с очень короткой (миллиметров пять) шерстью.
Крайне осторожно, чтобы случайно не порвать, мужчина стал вытаскивать явно не свою покупку из упаковки. Ясно было, что вещь дорогая, так что её в любом случае придётся вернуть, но… любопытство Лиса оказалось сильнее его. Да и не зря же он мочил ноги, в кроссовках выбегая на улицу зимой?
«Аргумент звучит глупо даже у меня в голове. Мне ведь просто было лень берцы натягивать», — отогнав от себя эти самоуничижительные мысли, Сергей всё же извлёк одёжку на свет люстры.
— Офигеть, — завистливо присвистнув, изрёк Лисин, рассматривая стилизованную под гуманоидного единорога пижаму. — Живут же люди.
У костюмчика была бархатистая шёрстка, на спине и боках — тёмно-серая, постепенно переходящая в платиново-белый цвет на животе, на голове имелся капюшон, скрывающий верхнюю половину лица, изображающий морду мультяшного пони с красными радужками больших глаз (то ли стеклянных, то ли пластиковых), шелковистой белой гривой и витым рогом, похожим на кость. Сзади, немного пониже спины, имелся опускающийся до колен шикарный хвост, который мог бы заставить обзавидоваться и ощутить свою полную неполноценность многих девушек, носящих такие причёски на голове.
— Да… А как его надевать? — бросив взгляд на злополучную книжечку, мужчина поморщился и стал изучать свою (временную) собственность подробнее.
Выяснилось, что на высоком воротнике, который начинался где-то под подбородком, имелась совсем незаметная молния, легко и непринуждённо расстёгивающаяся через грудь и живот до самого… пупка. Оказалось, что на уровне паха костюмчик имеет кармашек, как у кальсон, что позволяло справлять малую нужду не раздеваясь.
«Куплю себе такой же… только зайца. И приду в нём на новогодний корпоратив. А если ещё Маришку подговорить прийти в костюме волчицы… это будет эпик!» — представив себе эту картину, мужчина мечтательно зажмурился, но затем разочарованно вздохнул и, откинув пижаму на кровать, до хруста в спине потянулся.
Ткань у костюмчика была лёгкая и эластичная, так что он мог бы налезть и на Сергея. Однако же одно дело — посмотреть чужую покупку, которую собираешься вернуть и получить свою собственную, и другое дело — примерять кем-то другим купленную одежду.
Настроение как-то мигом пошло на спад, и Лисин, решив, что разберётся со всем позже, махнул рукой на пижаму (приняв решение и её убрать в коробку потом). Ну а сам, выключив в спальне свет, попутно стянув носки и, кинув их на пол в коридоре, чтобы поднять по пути в ванную, направился в большую комнату.
— Что за невезуха… — плюхнувшись на диван перед ноутбуком, Лис хмыкнул сам себе, вспомнив не так давно просмотренное аниме про Обычного Японского Школьника, который только благодаря этому — имба по определению, любящего повторять эту фразу. — Эх, Томыч, мысленно я с тобой.
Работать не хотелось от слова «совсем», да и отсутствие заказанных деталей намекало, что пришло время всё же устроить себе выходной. Поэтому Сергей, не долго думая, вошёл в интернет прямо с отремонтированного устройства, начав лениво ходить по разным ссылкам. На своей страничке в соцсети он увидел объявление, что Марья Сергеевна находится в сети, чем и решил воспользоваться.
«Серый Лис: — Привет, крылатая. Как там у вас на вечеринке? Всех парней уже охмурила?».
«Марья-принцесса: — Па-ап!!!».
«Серый Лис: — я уже восемь лет как «Па-ап». От темы-то не уходи».
«Марья-принцесса: — Я уже дома».
«Марья-принцесса: — Дурак Сашка Димке подножку поставил, а тот упал и руку сломал. Его Викина мама в больницу повезла, а нас всех по домам развезли».
— Что за пьянка, да без драки, — почесал щетину Лисин, после чего забегал пальцами по клавишам клавиатуры.
«Серый Лис: — Не расстраивайся, крылатая. Будут у тебя ещё дискотеки и вечеринки».
«Серый Лис: — А мне тут прикольную штуку, по ошибке, прислали. В жизни не догадаешься — что».
«Марья-принцесса: — И что же?».
«Серый Лис: — Даже не попытаешься угадать?».
Стуча на клавиатуре последний вопрос, Сергей неосознанно изогнул брови, будто бы дочка могла это увидеть (впрочем, если бы камера ноутбука работала…).
«Марья-принцесса: — всё равно ведь не догадаюсь».
«Марья-принцесса: — рассказывай».
— Лентяйка, — ещё раз почесав щетину, Лисин задумался о том, что стоило бы побриться, но временно отложил этот вопрос, снова начиная печатать.
«Серый Лис: — Открываю я коробку, в которой должны быть тестеры и детали для ноутбука…».
Подняв кисти над клавиатурой, мужчина изобразил игру на фортепиано.
«Марья-принцесса: — Ну пааап! Опять ты зависаешь?».
«Серый Лис: — Не зависаю, а выдерживаю драматическую паузу».
Сергей даже обиженно насупился, но тут же усмехнулся: благодаря такому дурашливому общению с дочкой настроение снова поползло вверх.
«Марья-принцесса: — Выдержал? А теперь — рассказывай».
«Серый Лис: — Открываю я коробку, а там — пижама. Да не простая, а стилизованная под единорога!».
Некоторое время в диалоговом окне мигала пустая строчка, а затем появилось новое сообщение:
«Марья-принцесса: — Ты уверен, что это не твой заказ? Я ведь помню, что ты хотел купить костюм… кого-то там. Симбы, вроде».
Однако не успел Лисин ответить (нажать «Энтер»), как появилось следующее сообщение:
«Марья-принцесса: — Покажешь?».
«Серый Лис: — Прости, крылатая, но до следующих выходных я его отправлю обратно…».
Дальнейший разговор крутился вокруг того, что дочь пыталась убедить отца надеть пижаму и сфотографироваться на телефон, а мужчина отбивался, объясняя это тем, что чужую одежду, тем более — нижнее бельё, надевать нельзя. И вообще — он грязный.
***
— Вся в мать, — проворчал Сергей, отодвигая душевую занавеску небесно-голубого цвета, на которой были изображены герои мультфильма «Русалочка», после чего осторожно выбрался из ванны на белый кафельный пол. — Та тоже меня могла убедить… на всякое.
Сняв с батареи банное полотенце, на котором была изображена голая героиня аниме «Подручный бездарной Луизы», прикрывающая самые интересные места руками, Лисин начал ожесточённо вытираться. Нос щекотал запах ароматизатора, добавляемого в стиральную машинку, стопы ног холодила скользкая гладкая плитка (резиновый коврик как сквозь землю провалился, укатившись от хозяина в неизвестные дали, как Колобок от бабушки).
Вообще ванная комната выглядела очень привлекательно: белый пол контрастировал с синим кафелем стен, на каждой плитке коего была изображена мультяшка-рыбка (партию удалось купить по дешёвке благодаря знакомству с начальником строительного магазина), напротив двери находилась розовая… хотя Светлана и утверждала, что коралловая… раковина, над которой висело большое зеркало с подсветкой, полочкой для мыльно-рыльных принадлежностей, а также узким шкафчиком со стеклянной дверцей справа; вдоль левой стены тянулась батарея в виде приплюснутой буквы «S», у правой стены расположилась большая чугунная ванна, в которую был вставлен голубой акриловый вкладыш. Под раковиной имелись два выдвижных ящика (один над другим) и открывающаяся дверца, за которой хранились вантуз и средство для прочистки труб.
Высушившись насухо, так что даже на волосах влага не чувствовалась, а причёска снова стала подражать стилю Гарри Поттера, Сергей кинул полотенце в ванную, пару раз напряг мышцы перед зеркалом, с лёгким неудовольствием покосился на живот, а затем вышел в коридор «В чём мать родила». Вообще, одним из немногочисленных плюсов жизни одинокого холостяка было то, что никто не следил, как ты ешь, во что одеваешься… и одеваешься ли вообще. Хотя если уж быть честным с собой, Лис никогда этим особо не злоупотреблял.
Выключив свет в ванной комнате и проходя мимо выключателей по пути в спальню, Лисин чувствовал себя несколько смущённым: всё же примерять чужую одежду просто ради фотки ему приходилось… не так уж и часто. Впрочем, он убеждал себя в том, что в магазинах люди вообще по десять раз одно и то же одевают, так что ничего страшного в этом нет.
Войдя в комнату и включив свет, мужчина порылся в шкафу, найдя чистые боксёрские трусы красного цвета с рисунком раскрытой женской ладони на паху, натянул их и повернулся к кровати. Пижамка лежала там же, где он её и бросил, и на миг даже показалось, что её красные глаза блеснули в свете ламп как-то ехидно.
— Вот ведь глюки, — посетовал Сергей, почесал щетину и поморщился, подумав о том, что стоило бы побриться. — Да ну нафиг.
Отмахнувшись от всех сомнений, Лисин поднял костюмчик и быстро его расстегнул, затем немного подумав, уселся на край кровати и стал натягивать штанины, словно колготки. К счастью, в детском садике это приходилось делать самому, а навык оказался как езда на велосипеде: один раз научишься и уже не забудешь.
В итоге не без труда, но штанины были натянуты, а за ними и та часть пижамы, которая скрывала под собой таз и живот. С рукавами, оканчивающимися перчатками, оказалось чуть тяжелее, но и тут Лис справился, после чего натянул капюшон, скрыв под ним верхнюю половину лица и щёки, в результате чего открытыми оставались рот и подбородок, и застегнул молнию. Удивительно, но одёжка сидела как влитая, нигде не жала, не болталась, не стесняла движений, да и через стекляшки глаз всё было видно вполне приемлемо, словно через необычные тёмные очки.
— Вот я и стал рогатым, — хмыкнул Сергей, подходя к зеркалу, чтобы посмотреть на своё отражение. — Теперь все кобылки — мои.
Изобразив пару стоек из рукопашного боя, Лис обратил внимание на два кармана, расположенные на животе. Из интереса он сунул туда руки, убедившись, что они подходят разве что для хранения зажигалки или смартфона, и с удивлением вытащил кровоточащий безымянный палец, у которого была аккуратно срезана небольшая область на самом кончике подушечки. Одна капля крови упала на пижамку и бесследно впиталась, другая упала на пол, он не успел даже удивиться, как тут же ощутил острую боль от укола в правом боку.
— Твою же Джоан Роулинг, — выругался Сергей, пытаясь расстегнуть молнию.
— Взял, называется, костюмчик примерить. Что-то мне нехорошо…
Пол под ногами зашатался, в глазах потемнело, накатила слабость, неодолимо потянуло в сон, и он упал на диван рядом с коробкой.
