Мелкие грехи

Каким-то образом ему удалось пережить эту ночь, состоящую из кошмаров и блаженного отупляющего опьянения. Когда будильник прозвенел в половину седьмого, на его квартиру было страшно смотреть. Впрочем, на него самого － тоже. Петир нашел солидное количество пустых бутылок на полу, балансируя мысленно на краю полного психоза. Какого черта он творил? И, что гораздо важнее, что, ради всех святых, он собирался с этим делать дальше? Сегодня. Третий урок. Не было никакой возможности его избежать. Не мог же он навечно спрятаться дома, в конце концов. Уволиться он тоже не мог - хоть это и был лучший из возможных вариантов - ему все еще были нужны деньги. Когда речь шла о финансах, он так и не смог научить себя не рисковать. Всегда игрок, он постоянно пытался свести вместе свои долги, зарплату и небольшое наследство. Поэтому потеря работы это точно не вариант. Можно поменяться с кем-нибудь на другой класс. Он практически сам сделал все, чтобы это тоже стало невозможным. В глазах всех остальных его преследовали пустые сплетни, и он должен был опровергнуть их. Именно он. Петир имел дело с самой яркой и изобретательной критикой, открытой враждебностью и нападками всю свою жизнь и не позволил этому даже мельком застопорить его путь. Он был бы не он, начни он сейчас потворствовать столь ничтожным заминкам. Люди могут начать думать всякое. Разнюхивать. Этого он не мог допустить. Никто не найдет его. Никогда. Вздохнув, Петир устроился у окна с чашкой кофе и таблеткой аспирина, разглядывая струи дождя, поливающие бетонную террасу. У него не оставалось выбора, кроме как продолжать вести себя как раньше. Загвоздка в том, как он должен был это делать сейчас, когда искушение превратилось в столь большой и ужасно похожий на явь соблазн? Как он должен был противиться этому теперь? Он едва помнил догмы, прослушанные им на университетских занятиях. Выяснилось, что все, что крутилось в его голове, было похоже на «превышение должностных полномочий», «утрата налагаемого его должностью доверия» и «наказуемо лишением свободы на срок от трех месяцев до пяти лет». Этого было достаточно, чтобы усилить его панику. Его заботил не закон или тюрьма, раз уж на то пошло. Его отвращала идея того, что государство со своими законами заставит его, Петира, жить по ним, и не важно, три месяца или пять лет. Он был совершенно не готов потерять контроль над своей жизнью. Но выбора не было. Кроме того, в нем бушевали чувства, которые грозили затащить Петира на дно. И хотя эта перспектива тоже страшила его, он не мог отогнать накатывающее грязное игривое неправильное возбуждение от мысли, что он нисколько не чувствует себя виноватым. Возможно, это был сигнал того, что он психически не совсем нормален, но нельзя отрицать, воспоминание о ее коже под его пальцами заполняло весь его ночной сон и дневные размышления, и он бы врал самому себе, если бы сказал, что ему это не нравится. Через час он уже сидел в преподавательской, скрывая похмелье за огромной чашкой кофе и желая закинуться чем-нибудь более серьезным. Или просто сдохнуть. Через две пары он будет стоять перед выпускниками и читать лекцию о... Черт, что за тема сегодня по плану? Он же готовился к занятию, он был в этом уверен. - Выглядишь паршиво. Петир поднял глаза и поморщился, увидев рядом с кофемашиной низкорослого мужчину. - Если рассчитываешь услышать, что твой вид делает мое настроение лучше, то тут я тебя разочарую, Ланнистер. Тирион только усмехнулся и сел рядом с ним, не спрашивая разрешения. - Извини, друг. Я устал. Петир отхлебнул еще кофе и направил все усилия, чтобы отключиться от тупой головной боли. - Слышал, ты мучаешь детишек Набоковым? Учитель литературы приподнял брови и постарался парировать в ответ: - Предполагается, что ты не болтаешь с детишками о «Лолите», Бейлиш, а учишь их истории. - У половины девушек книга лежала на столе, когда я пришел после твоего урока. Сложить два и два было не сложно, - ответил Петир с легкой нападкой. Всему виной похмелье. - Дело в том, что, раз ты обсуждаешь с ними такую литературу, на моем занятии они только и делают, что переговариваются между собой. Мне приходится учить гудящий пчелиный улей. - У вас всех такие проблемы, или только Бейлиш отличился? - спросил Тирион, поворачиваясь к преподавателю географии, сидевшему в углу над невысокой стопкой проверочных работ. Джорах Мормонт вообще обычно молчал, и у Петира складывалось ощущение, что окружающие Мормонта слегка раздражают. - Я не знаю, кроется причина в книге или в самом классе, - ответил тот, пожав плечами. Он так и не поднял взгляд от работ. - От них порой кругом идет голова, ты должен признать это, Тирион. - От кого-то побольше, от кого-то поменьше, - ехидно протянул тот. - На что ты намекаешь? - Мормонт наконец поднял глаза и взглянул на Ланнистера. Теперь в них легко читалась открытая неприязнь. - Да просто говорю, что у каждого из вас в этом классе сидит... своя заноза в заднице. А у меня нет, что делает мою жизнь проще. - Заноза? - повторил Петир, пытаясь насмешливым тоном скрыть сдавшие нервы. - Что-то я не помню, чтобы кто-то из нас двоих пострадал во время занятий в этом классе. - Ага, а Санса Страк - просто обычная студентка, ага. - Она красотка, но да, - голос Петира звучал ровно и даже скучающе, небрежное пожатие плечами дополнило эффект от влитого в кровь кофеина. - Какое я вообще имею к этому отношение? - раздраженно переспросил Мормонт, прервав Петира. - Да ладно, все мы знаем прекрасно, как ты глаз не сводишь с мисс Таргариен. Уже много лет, - хмыкнул Ланнистер. Мормонт потерял дар речи. Так и есть, все преподаватели это знали, даже Петир, который успел проработать здесь чуть больше, чем три месяца. Однако, он считал, что никто никогда не осмелится сказать это Мормонту в лицо. - Да успокойтесь, не виню я вас. Никого из вас. Серьезно, они ведь лакомые кусочки, - теперь в голосе Ланнистера звучал откровенный намек. Мормонт выглядел так, будто готов швырнуть чем-нибудь в Тириона. И хотя Петир был с ним солидарен, он счел, что пора немного снизить градус накала. - Ты, конечно, прости, - он насмешливо поднял обе руки в капитулирующем жесте и неискренне рассмеялся, - но, по-твоему, это мы-то педофилы? Это ведь ты читаешь с ними порно на уроках. - В образованном обществе это называется классической литературой, Бейлиш. Петир подавил желание изобразить фейспалм. Мормонт - нет. - Боже, Ланнистер, тебе что, не надо на занятия? - застонал Петир и поднялся, чтобы налить еще кофе. - Ой, извини, я что, задел тебя? - ухмыльнулся Тирион и, захватив сумку, вышел из комнаты. Мормонт выдохнул с облегчением: - Не стоит этого делать. - Делать что? - Спорить с Ланнистером. Ты проиграешь, - мрачно заключил Мормонт и снова принялся за проверку работ. Петир усмехнулся. - Ну уж нет, я могу с ним справиться. - Не суди о нем по его облику, - пробормотал Мормонт. - Он может осатанеть, если того захочет. - Очевидно, ты плохо меня знаешь, - протянул Петир и открыл портфель. - Ты случайно не видел листок, исписанный каракулями? Мормонт засмеялся и с чувством вычеркнул красной ручкой пару абзацев из листка перед ним. - Да, найдется пара тысяч таких. Пицель пока не дошел вместе с всеобщим прогрессом до изобретения папок для бумаг. Петир перевел взгляд на стол Пицеля, заваленный всяким хламом, и застонал: - Что ж, у меня есть еще около часа, чтобы найти эту хрень, - пробормотал он и одним глотком допил кофе. Почти два часа, Петир. Два часа до урока. Ты сможешь. Занятие длится всего час. Ты сможешь. Это три тысячи шестьсот секунд. Боже, да меня удар хватит раньше.

***

Когда его рука коснулась ручки двери, его тело била дрожь, сердце стучало, а в голове было пусто. Он сам не понимал, что случилось с его самоконтролем. С этой ситуацией вообще не должно было быть никаких проблем. Просто нажать на ручку, открыть дверь, поставить на стол портфель и начать лекцию о... Черт, боже, он снова забыл тему урока. Так. Падение Римской империи. Он глубоко вздохнул и распахнул дверь. К счастью, Маргери Тирелл и две ее лучшие подруги сегодня решили сесть во втором ряду. Она и Дейнерис о чем-то болтали друг с другом. На секунду Петир задержал взгляд на мисс Таргариен, ее платиновых, практически белых локонах, ее глазах такого глубоко синего оттенка, что казались фиолетовыми. Она была очень симпатичной, это бесспорно, и он понимал, что могло привлечь в ней Мормонта, но для самого Петира она напоминала куклу, с которыми любят играть маленькие девочки. - Что ж, дамы... - глубокий вздох. Ты справишься. Петир переложил несколько листков в своем конспекте. - Я думаю... эм... Мы же уже обсудили достаточно Республику. И про Августа поговорили, верно? Помните его? Девушки смотрели на него с легким удивлением. Маргери подняла брови, словно пытаясь понять, все ли с ним в порядке. - Ну, я спрашиваю затем... Мне это не очевидно, исходя из результатов вашей проверочной работы. Его голос звучал почти как обычно, с гордостью подумал о себе Петир. - Что ж, в таком случае, я раздам вам их, и мы продолжим наше обсуждении Империи... Эм... И ее упадка. Он медленно поднялся со своего места - без резких движений, голова все еще раскалывалась - и начал передавать работы по одной. Черт, он окажется слишком близко к ней. - Мисс Пуль, будьте так любезны, раздайте работы вашим коллегам, - Петир положил оставшиеся листочки на край ближайшего стола. С облегчением он снова опустился в свое неудобное учительское кресло. Как всегда, класс загудел, стоило первым работам попасть в руки к своим обладательницам, и Петир прижал пальцы к вискам, пытаясь заглушить ноющую боль. - Дамы, прошу вас, потише. Смилуйтесь надо мной. На мгновение его выдержка дала сбой, и он посмотрел на Сансу. Ее яркие голубые глаза сразу поймали его взгляд, и она улыбнулась совсем чуть-чуть, слегка покраснев. Он заставил себя смотреть в другую сторону. - Тогда продолжим. Мисс Таргариен? Дейнерис, вздрогнув, посмотрела на него. - Да, сэр? - Мормонт уверил меня, что вы большой знаток географии. - Хм... Думаю, так и есть, мистер Бейлиш, - ответила она, слегка нахмурившись. - В таком случае, не будете ли вы против нарисовать для нас карту Европы на доске? Просто набросать. - Да, конечно, - пока Дейнерис шла к доске, за ее спиной Маргери и Санса начали тихо перешептываться. Бейлиш вздохнул. - Мисс Тирелл, мисс Старк, - он снова встретился с ней взглядом, ее глаза не отпускали его. И в них не было ни намека на сожаление о случившемся, подумал он, подавляя ухмылку. Кашлянув, он добавил более хриплым голосом: - Потише, прошу вас. - Простите, сэр, - пробормотала себе под нос Маргери. Санса просто опустила глаза, румянец на ее щеках стал еще ярче. - Мистер Бейлиш, сэр? Он вздрогнул и повернулся к Дейнерис: - Да? - Так достаточно подробно? - спросила девушка, кивнув на набросок. - Что? Ах, да. Да, вполне. Благодарю, - он снова опустил глаза в свой конспект. - Мисс Стокворт, сможете ли вы отметить все части Европы, которые принадлежали Риму во времена правления Августа? Лоллис подняла на него свой ничего не выражающий взгляд. Петир снова вздохнул. - Хорошо, в таком случае, мисс Тирелл, может, вы сможете что-то добавить для разнообразия? Он снова ощутил на себе взгляд Сансы и вспомнил ее горячие губы. Крепко, до боли сжав руками край столешницы, он постарался выровнять дыхание и решил, что, если он не хочет продемонстрировать себя в самом неприличном виде за всю свою учительскую карьеру, ему не стоит пока вставать из-за стола. Маргери закончила вносить правки в рисунок. Петир оглянулся и увидел, что практически вся Европа была заштрихована. Руки Маргери тоже все были в мелу. - Это ведь было не сложно, - он сам не узнал свой хриплый голос. - Благодарю, мисс Тирелл. Садитесь на место. Черт, здесь так жарко. Наверное, с его терморегуляцией какие-то проблемы. Петир ослабил воротник сорочки и заставил себя вернуться к лекции. - Кто-нибудь может мне рассказать, что случилось после Августа? Рука Сансы поднялась. И Маргери тоже. После паузы руку подняла и Дейнерис. - Дамы, неужели все так плохо? Вы же должны были подготовить эту тему. Еще несколько рук неуверенно поднялись вверх. Санса все еще смотрела на него, ее нежные губы соблазнительно улыбались. Петир ущипунл себя за ногу, пытаясь прогнать несвоевременное возбуждение хотя бы на время урока. Без толку. Не смотри на нее. Не смотри. Он запустил пальцы в свои волосы и еще раз безнадежно окинул класс взглядом. - Мисс Пуль? - он забыл, о чем успел спросить, и надеялся, что Джейни не попросит его повторить. В льдисто-голубых глазах Сансы светилось что-то очень похожее на гордость. Его мысли тотчас наполнились неприличными и такими сладкими воспоминаниями. И, что еще хуже - или лучше - фантазиями. Твою мать, этот урок будет просто бесконечным!