Дом у Озера

Солнце еще не начало подниматься над горизонтом. В доме у озера все мирно спали. Арчи как можно тише спускался по лестнице в полумраке. Оказавшись в главном зале он в последний раз окинул комнату грустным взглядом, сколько воспоминаний связано с ней. Но нет времени на сантименты, совсем скоро встанет домработница чтобы готовить завтрак и тогда ни на какой побег не останется шансов. Сбегающий положил объяснительную, немного прощальную записку на крышку рояля и вышел через черный ход оставляя за спиной родной дом и семью без каких либо гарантий на возвращение. Быстрым, уверенным (хотя я назвала бы его отчаянным) шагом Арчибальд шел в сторону станции. Вокруг лишь зеленый луг, бездонное небо с остатками звезд и тишина, та самая, что всегда наступает перед пробуждением птиц. Все, что он слышал — это шелест травы, свое сердцебиение и неустанно твердящий внутренний голос: «Только вперед, не вздумай оглядываться, не вздумай». К тому времени, когда юноша добрался до Инвернесс и нашел приемную комиссию, остальные обитатели покинутого им дома проснулись. Мама хлопотала вокруг своих комнатных растений, Каллум погрузившись с головой в чтение какого-то научного журнала сидел за столом, разделяя с Отцом утренний кофе. Последний, находясь все еще в хорошем расположении духа после вчерашних новостей встал и направился к роялю. - А этот бездельник все еще спит? Разбудим-ка мы его! Но подойдя ближе, заметил белый конверт, белый прямоугольник словно светился на темной поверхности инструмента. Он тут же открыл его и бросив беглый взгляд на содержание записки пошатнулся от потрясения, смеси гнева и горя. Прежде непоколебимый и всегда твердо стоящий, даже несмотря на отсутствие одной ноги, Отец свалился в кресло и схватился за голову своими сухими руками. Сын сразу подбежал к нему и взглянул на злосчастный клочок бумаги. «Простите меня пожалуйста. Я должен уйти и отдать долг нашей земле. ‘Мне не давала спать какая-то борьба внутри’. Я обязан, просто обязан. Арчибальд» - Глупец! Глупец! — повторял словно в забытьи старый солдат. На шум прибежала взволнованная Мама, она взглянула на застывшего сына, письмо в его руке, на убитого горем мужа и все поняла. Вот от чего такой тревожный сон ей снился накануне. - Мне догнать его? — тихо спросил Каллум. - Нет, не нужно, ни одна сила теперь не способна удержать его… — еще тише, скорее самому себе ответил Отец. И он был прав, Арчи было не остановить, он без проблем прошел комиссию, молодых и здоровых юношей там принимали с распростертыми объятиями, ведь такие лучше всего годились для отправки на верную смерть. Теперь его ждал месяц обучения и подготовки, а затем во Францию, на фронт. Считаю необходимым показать, что происходило в доме у озера в течении следующих недель. Мама долго плакала, но после разговора со Священником успокоилась и приняла решение выдержать это нелегкое для всех время со всем мужеством на которое была способна. Отец же очень скоро оправился от удара и сохранял абсолютную невозмутимость словно игнорируя уход сына на войну. Но это это равнодушие было мнимым, ведь он не черствый человек, нет. На самом деле, он как никто другой знал все ужасы и тяготы войны. Его старое, и так измученное сердце не выдержало новых терзаний. Отец закрыл, спрятал эту боль глубоко внутрь себя. Каллум в свою очередь изо всех сил старался поддерживать «хорошую погоду» в доме. Но каждый день по утрам, не в силах ждать утренней почты, сам ходил в отделение, в надежде, что от брата пришли вести. Но они не приходили. И тихая боль, немая тревога накапливалась в сердцах жителей дома у озера, даже домработница — молодая девушка Дина, славившаяся своей феноменальной аккуратностью то и дело разбивала то чашку, то тарелку или вазу. К счастью, в скором времени появились новые, более радостные хлопоты. Как никак, приближался день свадьбы Эдмы и Кодема. Молодожены были крайне удивлены и обеспокоены, можно даже сказать слегка обижены на Арчи, он не дождался их праздника и без каких либо прощаний, извинений ушел. Ах, если бы они знали, если бы они только знали…