Чем ближе ты находишься - тем меньше видишь

      Когда Тони решил наконец-то сделать предложение самой замечательной и любимой женщине на свете, то он подумал обо всём. Его друзья и соратники помогли ему выбрать кольцо. Точнее, насколько он помнил, они отвергли все предложенные варианты и дали ему идею сделать кольцо самому. Тони Старк никогда не отступает перед трудностями, поэтому оснащение костюма новыми устройствами пришлось отложить и направить все силы на этот проект. Погружаясь в мир ювелирного искусства, он с ностальгией вспоминал единственный свой проект, изобилующий исследованиями в области моды – "Крылатые сандалии". Но Алиса – это одно, ей не очень интересно, какой расцветки будет новая обувь – зелёного, красного с золотым или тёмно-фиолетового с чёрным, как остальная форма. На первом месте удобство, на втором функциональность и возможность не менять привычные движения, красота и стиль были в самом конце списка требований, когда Тони позвал её на пробный тест модели.       Другое дело Пеппер – хрупкая, никогда не державшая в руках что-то тяжелее кухонного ножа ("Джарвис, я помню о том, что было на нефтяной платформе, поверь мне, но мы сейчас не об этом"), изящная, предельно вежливая и спокойная, элегантно утонченная. Ей нужно колечко, которое будет смотреться на её ладони. Обычное гладкое, без камня? Слишком просто. С большим камнем? С маленьким? С несколькими маленькими? Какие камни? Бриллианты? Какой металл? Золото? Платина? Но ведь кольцо должно быть не одно, а как минимум два – для помолвки и то, которое он наденет Пеппер в день свадьбы.       Он провёл исследование, подключив Джарвиса. Проанализировав данные женских форумов и статей из авторитетных источников, он получил несколько сотен рекомендаций с астрологической, психологической и бытовой точек зрения. И уже основываясь на этих данных, вывел для себя пять распространенных камней. На первом месте естественно был огранённый алмаз - бриллиант. Этот камень является самым прочным среди драгоценных минералов, и это его свойство было хорошо известно нашим предкам. В обручальных кольцах бриллиант символизирует чистоту, совершенство и неприкосновенность брачного союза. Алмаз считается также символом нерушимости обетов, которые дают новобрачные. Бриллиант по поверьям восточных народов, наделяет обладателей счастливой судьбой, острым умом и сильным духом.       Далее шел рубин. Этот камень, благодаря своему красному цвету – цвету крови, считался издревле минералом любви и жизни. Когда смотришь на рубин, кажется, что в нем горит маленькое пламя – неугасимый огонь домашнего очага. В Индии, Японии и Китае рубин почитается как символ удачи, счастья и долголетия. Альберт Великий, ученый и теолог начала XIII века, был уверен, что рубин имеет силу всех драгоценных камней и способен защитить владельца от отравления. Таким образом, этот минерал обладает целебными свойствами. Способность рубина менять оттенок считалась "вещей". Люди верили, что таким образом камень предупреждает об опасности. В обручальном кольце рубин помогает разрешить все споры между молодоженами, отгоняет злые мысли и улаживает споры. Также он способен воспламенять страсть. На этом месте Тони сделал пометку – страсти в их отношениях всегда достаточно.       Третий в списке изумруд. Ученые доказали, что зеленый цвет обладает успокаивающим действием. Этот цвет предпочитают люди уравновешенные и терпеливые. Наши же предки считали, что изумруд улучшает память и остроту интуиции. По преданиям этот камень давал трещину, когда его владелец был неверен в браке. Изумруд способен отводить ночные кошмары, защитить от демонов. Он улучшает способность высказывать свои мысли и предохраняет от лживых наветов. Этот минерал считался символом весны и омоложения природы, поэтому обручальные кольца с изумрудом помогают хозяевам спустя много времени испытывать такие же глубокие чувства друг к другу, как и в самые романтичные дни.       Четвёртый камень – сапфир. Сапфир, почитался как символ небесного купола. Люди, носящие этот камень в кольцах – миролюбивы, добры и не скандальны. Голубой сапфир, по мнению первых христиан, мог приносить согласие в дом и наделять хозяина мудростью. Сапфир наделяли также возможностью исправлять судьбы людей в лучшую сторону, управлять мыслями владельца во благо окружающих и его самого. Как и изумруд, сапфир может разоблачать обман, одаряя хозяина экстрасенсорными способностями. В частности, благодаря этому камню неясные пророчества становятся определеннее, а знаки Судьбы – понятными. Эти свойства камня, при правильном их применении, должны приводить человека к обеспеченной и спокойной жизни. Супруги, носящие обручальные перстни с сапфиром, будут всегда терпимы друг к другу и обретут счастье и достаток в браке.       И, конечно же, жемчуг, который так подходит Пеппер. Жемчуг дарит своим владельцам власть, улучшает интуицию и способствует укреплению семейных уз. Люди верили, что если жемчуг начинает темнеть, значит, человек идет неверным жизненным путем. Это очень загадочный и любимый самоцвет, который был известен еще на заре цивилизации. Он не требует ни огранки, ни обработки, поэтому в качестве украшения его использовали до нашей эры. Правда, и стареет жемчуг куда быстрее, чем камни, ведь органические вещества имеют свойство разрушаться, так что ухаживать за украшениями с жемчугом нужно тщательно. Китайцы верили, что жемчуг – это окаменевший в воде лунный свет, а греки полагали, что это слезы, оброненные морской нимфой. В Древнем Риме жемчужное ожерелье носили женщины – оно считалось символом супружеской верности и надежной охраны от сглаза.       Он выбрал пять камней, теперь ему предстояло создать макет будущего изделия. - Ты думаешь, что это сложно? – Роуди перебирал в мозолистых, привыкших к оружию, пальцах стопку листов с чертежами. Тони уже не рискнул просить помощи у "Мстителей", памятуя, как они отнеслись к предыдущему собранию по, несомненно, "экстренному" вопросу. – Поверь мне, дальше будет только хуже. - Например? – Старк подтянул лямки растянутой рабочей майки, стёр масляное пятно с ребра ладони. Пока лучший друг осматривал и оценивал его проекты, он мог немного заняться костюмом самого Роуди, по поводу неполадок которого подполковник ВВС США Джеймс Роудс и приехал. - Если Пеппер ответит согласием, то тебя ждут все круги Ада, просто поверь мне, - вздохнул Воитель. – Вы будете выбирать место для свадьбы, составлять списки гостей, потом будете рассаживать их за столами, выбирать приглашения, цветы, оформление, костюмы, платья для подружек невесты, для детей, которые будут идти перед процессией, автомобиль, украшения… Ты даже не представляешь, на что подписываешься. - Всё не может быть так плохо, я уверен. - Мой младший брат женился пять лет назад, - он лениво сложил листы с распечатками в стопку. – И я даже взял отпуск, чтобы ему помочь. И это было самое сложное и выматывающее, что я делал за всю свою жизнь. Какой непритязательной не была бы женщина, она всё равно хочет, чтобы её свадьба была идеальной. Да, по-моему, девочка начинает планировать этот день в тот момент, когда надевает наволочку на голову… - Откуда такие познания? - хохотнул Тони. - У меня большая семья, если ты забыл, - пожал плечами Роуди. – И я уже дважды дядя.       В костюме Воителя что-то щёлкнуло, заискрило, Старк зашипел, инстинктивно дёрнулся назад, ударился о стол с инструментами и повалился вместе с ними на пол. Роуди немедленно сорвался с места и помог другу подняться. - Эй, ты в порядке? – взволнованно спросил он. - Да… Да, экий же я неуклюжий, - рассмеялся Тони, собирая блестящие инструменты с пола. - Но, знаешь, я тебе даже завидую, - неожиданно произнес Джеймс. – Встретить женщину, ради которой ты готов поменять весь свой привычный уклад жизни, с которой ты хочешь быть постоянно, и в горе и в радости… Это на самом деле прекрасно. Мне о таком остается только мечтать. На свете так мало женщин, которые готовы терпеть военные командировки, нервничать за мужа, когда он на боевых заданиях, постоянные переезды, а у меня ещё и это, - он махнул на броню Воителя. - У тебя ведь есть подружка, как же её… Дженнис? - Тони, ты… просто поразительный, - покачал головой Роуди. – Во-первых, её зовут Дженнифер, а во-вторых, это было пять лет назад. - А я всегда завидовал тому, что у тебя большая семья. Нет, правда, - Тони смутился и попытался спрятаться, вернувшись к костюму. – Ты всегда так интересно о них рассказываешь… - Я даже не думал, что ты слушаешь, - весело усмехнулся военный, вертя в руках короткую отвёртку. - …они у тебя на самом деле потрясающие. - Но ведь у тебя тоже хорошая семья, - Роуди произносит это так, словно Тони только что задал вопрос из программы начальной школы. - Да, отец, которому до меня не было дела, и мать, заботившаяся о его репутации, сопровождающая его на все мероприятия, ярая благотворительница, словом – типичная супруга монарха. - Семья - это вовсе не список, кто кого родил. У тебя сейчас замечательная семья. - Ты про кого? - Старк даже вынырнул из месива внутренностей доспеха Воителя. Он стёр выступившую капельку пота со лба и кивнул головой в сторону, будто показывая на столпившуюся за прозрачными дверьми толпу под транспарантом "Семья Тони Старка". Роуди красноречиво на него посмотрел, и Тони понял: - Ты про них что ли? Про "Мстителей"? - Да, - пожал плечами военный, поражаясь ещё больше. – Вы очень дружны, не во всех подразделениях встретишь такое взаимопонимание. И за последний год вы очень сработались. Я почти уверен, что каждый в этом доме того же мнения. - Мы команда, Роуди, мы должны действовать вместе и слаженно, чтобы защищать мир от ненормальных людей, нелюдей и инопланетян. - Ты сам себя сейчас слышал? – Роудс откопал среди разбросанных бумаг какой-то глянцевый журнал и теперь бесцельно его листал, жалея, что не сразу обратил внимание на обложку. – Ты сказал очень интересную фразу - "работать вместе". С каких пор наш неподражаемый одиночка, зазнайка и металлическая версия Бэтмена произносит такие слова вместе?       Тони сел. Сел в буквальном смысле – колени задрожали, ноги подкосились, пол неожиданно оказался очень удобным, а радостный звон вновь падающих инструментов огласил внезапно мертвенно-тихую мастерскую. По правде, это было вполне ожидаемо, только Тони никогда не задумывался об этом вот так. В его жизни многое изменилось с Афганистана и плена, и продолжало меняться. Словно то, что произошло в недружелюбной пустыне, заперло его в непроницаемую раковину, заставляя окружающих людей, наконец, обратить на него внимание и приложить все силы, чтобы вырвать его оттуда. Или сам Тони настолько испугался одиночества, так его ударило осознание, что по ту сторону мира никто его не ждёт, что неосознанно стал тянуться к людям. - Знаешь, Тони, мне пора идти, - Джеймс Роудс отложил журнал в сторону, поправил куртку. – Я заеду за костюмом завтра с утра, если ничего не случится. И, вот ещё что… - он пододвинул к краю стола лист с эскизом, который, как оказалось, был отложен с самого начала и не пострадал в беспорядке. – Мне очень нравится это кольцо. У Пеппер изящные пальцы, массивное, с большим камнем ей не подойдёт, а это ажурное и воздушное, оно красивое, но вместе с этим подойдёт для повседневной носки. После свадьбы Кристофера я уже в этом разбираюсь. Еще одно, и я точно уйду. Ты уже подумал, как будешь делать своей девушке предложение? Это тоже очень важно, потом она будет рассказывать о твоём предложении детям и внукам, и будет очень нехорошо, если она ограничится тем, что ты впихнул коробочку с кольцом ей в руки и убежал.       "Господи помилуй, во что я ввязался!!!" – мысленно закричал Тони, валясь на спину и закрывая лицо ладонями в рабочих перчатках. Сегодня лучший друг подкинул ему полсотни несложных задачек с его костюмом, добив открытием серьёзных перемен, произошедших с Тони, пока он жил и работал вместе с командой супергероев, и дав контрольный выстрел в голову, напомнив о непродуманном действе предложения руки и сердца.       Дамми в углу участливо скрипнул суставами. Джарвис красноречиво молчал, готовый к любым заданиям. Мир определённо был прекрасен.

***

      Клинт придирчиво осмотрел рану на животе. Стянутая грубыми толстыми нитками, она выглядела ужасно, но это было лучшее, что он мог получить в тех условиях. Теперь почти затянувшаяся рана чуть кровоточила, похоже, что он неловко извернулся, когда осматривал лабораторию. Он тяжело вздохнул и потянулся за аптечкой, чтобы сменить повязку. Странно, что Алиса с её чувствительным носом ещё не почувствовала запаха антисептиков и крови, что иногда стоял в ванной комнате. Или почувствовала, но тактично молчит, предлагая ему самому обо всём рассказать. Это объясняло, почему она не дала ему нести её сумку. В любом случае, он не собирался торопиться, и не знал, что скажет. "Милая, хочешь чаю, я получил страшную рану в этой треклятой Африке, что у тебя есть для быстрого заживления, какое пирожное ты предпочтешь: с персиковым или ванильным зефиром?"       Он промыл рану, вновь приклеил чистую повязку и в который раз пообещал себе быть аккуратнее.       Алиса стояла к нему спиной, но мужчине не нужно было о себе предупреждать, это ведь Ал Шутер, она его уже увидела. Иначе, почему она дёрнула рукой так, чтобы растянутый ворот закрыл чересчур (по её мнению) соблазнительно (по мнению Клинта) обнажившееся плечо. В руках девушки был обычный планшет с закреплёнными на нём листами бумаги и карандаш с нетронутым ластиком на конце. А перед ней на всю стену раскинулась трёхмерная фотография одного из участков недавно покинутой ими лаборатории. Они знали, что им не дадут достаточно времени на тщательный осмотр, поэтому постарались прогнать надзирателя (жуткого офицера Гримли) и сфотографировать место преступления. - Итак, что у нас есть? – Бартон заглянул в листы на планшете, где угловатым торопливым почерком были записаны уже найденные улики. Быстрые, летящие каракули, больше похожие на попытку копирования японской письменности было трудно разобрать несведущему человеку. Алиса редко брала в руки пишущие принадлежности, у неё просто не было времени, чтобы много писать, выравнивая почерк или тренируя его. Она была из тех людей, из современного поколения, которое больше стучало по клавишам, чем пыталось писать от руки. И она умела писать обеими руками. Скорее всего, она изначально была правшой, но затем перешла на левую руку. - У нас есть что-то странное и непонятное. Следы чего-то, напоминающие когти на окне с внешней стороны здания. Я попыталась нарисовать, - она перевернула лист, показывая карандашный рисунок, - и теперь вспоминаю, какое животное может иметь такие когти. - Может, это модифицированные, как на твоих перчатках? - Возможно, но такой изгиб не очень удобен, - она прочертила несколько прямых, высчитывая угол. – Он явно не для карабканья по стенам. Скорее для того, чтобы было удобнее отделать мясо от костей, или карабкаться по дереву. - Чем карабканье по дереву отличается от стен? - Дерево мягче, легко можно зацепиться. А тут… форма скорее натуральная звериная, чем созданная человеком. И ещё, смотри, - она с несколько лёгких движений приблизила нужный сегмент. – Видишь? - Да, прорезано слишком чисто, будто по маслу. След чистый. - Мои когти на перчатках требуется полировать и затачивать после каждой операции, но даже полностью подготовленные они не дадут такого результата. Тем более что когда ногти являются продолжением руки или частью перчаток это заметно. След был бы не такой глубокий, а здесь проткнули сильно, уверенно, будто знали предел. - Ты склоняешься к версии генных экспериментов? Зверочеловек? Кто-то из подопытных, потеряв свою человечность, сошёл с ума и выкрал беззащитную девушку, вообразив себя средневековым драконом? - Не совсем. Если бы так было, то у нас были бы записи с камер, потому что он был бы в здании заранее, да и я не уверена, что средневековые драконы знали о камерах наружного наблюдения. Нет, здесь не просто проблески разума, а заранее спланированные действия… И почему Бетти? Она уже участвовала в генетических разработках, и не стала бы делать это снова. И она слишком умна, чтобы использовать её обманом. С другой стороны, звери могут нападать и на незнакомых людей. Но тогда камеры… Нет, это нужно рассмотреть внимательнее… - Ал задумалась над новыми данными, поспешно записывала их на бумагу, чтобы потом собрать из этих кусочков рабочую версию и сравнить её с официальной. - Я хотел тебе ещё кое-что показать, - Клинт подошел ближе к проекции и пролистнул фотографии, выводя снимки кабинета. – Ничего не замечаешь?       Алиса присмотрелась, но признала своё поражение. - Здесь нет следов присутствия человека. Если это кабинет Бетти, то где её вещи? Почему мы не нашли верхней одежды, уличных туфель, сумочку? - Они могут быть в другом месте? Нет? – Ал нахмурилась, рассматривая трёхмерный объект. - То есть, ты хочешь сказать, что у неё есть свой рабочий кабинет, но она предпочитает оставлять свои вещи в другом месте? Даже если всё это забирают на проходной - в чём я сильно сомневаюсь – тогда почему там не было вообще никаких личных вещей? Банально: рамки с фотографиями или запасная одежда, магнитик на стенде или чашка, из которой она пьёт кофе. Это её место, её стол и её полки. Ей будет психологически комфортнее, если там будет что-то её собственное. - Значит, это не её кабинет? Тогда что она делала в чужом кабинете поздно вечером? Не проще ли закончить работу там, где все твои вещи, чтобы сразу собраться и уйти? - А сейчас мы медленно перемещаемся к той части, где я размышляю о том, что этот кабинет вообще не обитаемый. Ты попросила меня проверить дверные косяки? - Да. Я думала, что ты найдёшь там следы когтей. - Когти я там не нашёл. Зато обнаружил, что эту дверь между коридором и кабинетом недавно покрасили, и слой краски на внешней стороне был толще, чем слой там, где дверь примыкает к раме. - Дверь красили только снаружи… Значит, при ремонтах её запирали? - Я думаю, что её вообще не открывали, потому что дверная ручка и замок тоже были не в лучшем виде. Если бы её часто открывали и закрывали, то она была бы отполирована человеческими ладонями, а ручка была тёмной. - Постановка? Кто-то хочет, чтобы мы подумали, что Бетти похитили именно там, а не в другом месте и пошли по ложному пути? Потому что меня озадачили осколки стекла внутри помещения и заваленный подход к окну. - И ещё камеры. - Да, камеры наружного наблюдения, они… - Нет, камеры в коридорах. Это правительственная лаборатория, здесь так просто не войти и не выйти. И если кто-то прошёл по коридору, то его должны заметить. Особенно если он был похож на дракона. Даже если это обычный человек, то он должен попасть на плёнку.       Алиса замолчала, напряженно разглядывая фотографии, а затем с лёгким хлопком свернула их. - Думаю, нам стоит навестить дом Бетти, - она отложила планшет с бумагами на стол.       Бартон улыбнулся, когда понял, что, наконец, может уделить внимание тому, что на его девушке надето. А именно её футболке с надписью "Человечество должно положить конец войне, иначе война положит конец человечеству". Точнее, на его футболке, которую она надела. Он раньше не очень понимал, что такого в девушках, которые носят одежду своих мужчин. Прошлые его подружки тоже носили его рубашки, когда просыпались с ним утром, но на Ал это смотрится… Так привычно и уютно. Глядя на то, как она поправляет растянутый ворот, или подворачивает рукава, он думает, что это даже сексуально. Не в смысле, что он хочет содрать с неё эти вещи, совсем нет. Клинту хочется провести по ткани рукой, находя под застиранными складками её силуэт, мягкие формы (у угловатой прежде Ал такие уже есть), удивительные округлости, на которые так правильно ложится ладонь. Ещё в нём удовлетворённо урчит чувство собственности. Алиса носит его одежду, она признаёт его своим близким и родным, разделяет с ним не только жизнь, но и все вещи в ней. Она признаёт его власть над ней, его покровительство и признаёт свою зависимость от него. В порыве откровенности, Шутер как-то призналась, что у него потрясающие глаза, необыкновенные, гипнотические, лишающие воли. Что едва взглянув на него, она поняла, что пути назад не будет, что она просто обязана подчиниться ему. И она боялась этого, боялась того, как он ломает все её устои, перекраивает её жизнь легко, будто это ничего не стоит. Клинт знает, что это звучит немного странно, но ему нравится. Он ни словом не солгал Бобби. Он хочет делать то, что раньше считал глупым и бессмысленным. Он хочет жить.       Алиса неожиданно позвала его и кивнула на кровать. - Ложись, я хочу осмотреть твою рану, - серьёзно произнесла она, вставая коленями на покрывало.       На мгновение мелькнула мысль о том, что нужно отшутиться, но по сурово сдвинутым бровям он понял, что она всё знает, и его отговорки только усугубят положение. Тем более что она подтвердила его опасения, добавив: - Да, я о них знаю. Если ты забыл, то напоминаю. Я чувствую перепады температур. И человеческого тела это касается в первую очередь. Поэтому, пожалуйста, будь послушным человеком и дай мне посмотреть, я беспокоюсь.       Бартон безропотно ложится, приподнимает футболку, обнажая только что смененную повязку на животе. Он почти не чувствует, как она осторожно отклеивает пластыри. Он чувствует только, как Ал вздрагивает, когда видит толстые нитки и воспалённую по краю шва кожу. Она ненадолго уходит за аптечкой и переделывает повязку, заменяя своей. Затем просит перевернуться на живот. И теперь Клинт ждёт и паники, и ругани, потому что повязку там он не менял уже два дня, и ему даже не хочется думать, как она выглядит. Пальцы Алисы, кажется, холодеют сильнее, по крайней мере, у него такое ощущение, будто его касаются нетающим, липким от низкой температуры льдом. Она напряженно молчит, обрабатывая рану. Щиплет. Трудно убираются слои бинта, значит, всё же раскровилась. Кажется, девушка даже не дышит, и остаётся только гадать, о чём она думает. Алиса заканчивает с повязкой, и Клинт садится на постели, откинувшись на спинку, подложив под спину подушку. - Ты ничего не скажешь? – вкрадчиво спрашивает он, ошпариваясь об холодный взгляд. - Ты сам всё знаешь, - отрезает она, прибираясь. - Я не хотел, чтобы ты волновалась. - Мне снится это иногда, - будто невпопад отвечает Ал. Но по тому, как она потирает запястье, он понимает, о чём идёт речь. - Что ты видишь? – Клинт притягивает её к себе, сажает на колени, переплетает их пальцы, будто оплетая паутиной и удерживая её этой нехитрой связкой, которая крепче стального каната. Клинт хочет напомнить, что она не запоминает то, что творит, когда краснеют глаза, а ярость зашкаливает до предела. Но вспоминает сам: даже если Алиса не помнит, помнит то, что сидит внутри нее. Помнит та красноглазая тварь, которая беспокоит по ночам, подбрасывая картинки ужасающих сцен. - На что это похоже? - шепотом, чтобы не спугнуть. Они сидят так близко, и этой близости предает интимность то, что Шутер говорит о своих проблемах, тревогах и сомнениях. - На Ад.       Даже не важно, что именно ей приснилось. В её жизни достаточно таких эпизодов - бессмысленно кровавых, жестоких, беспощадных. Она закрывает глаза и порывисто обнимает его. - Не знаю кому и что ты пытаешься этим доказать, - шепчет она и её голос путается в волосах, стекает по шее, прикасается к чувствительной коже за ухом, - но не надо. Я не смогу еще раз. - Сможешь, - возражает Клинт, проводя пальцами по выступающим позвонкам. - Тогда смогла и сейчас сможешь. - Дурак, - горько усмехается она, мелко и часто целуя в шею. - Тогда была не жизнь. Видимость. Фикция. - Сейчас у тебя будет больше возможностей справиться. - Нет. Я не хочу. Я не настолько сильная. Если бы это была я, что бы ты сделал?       У Бартона сжимается все внутри. Если бы Алисы не стало. Если бы она погибла на одной из их миссий? Если бы её сердце остановилось в третий раз в больнице? Если Джина Грей родит девочку, и Ал растает, как снег под лучами солнца, как утренний туман или ночной сон. - Ты поэтому взялась искать Бетти? Ты представила себя на месте Брюса? - Ты не ответил на вопрос, - она убийственно серьезна, смотреть ей в глаза безумная пытка - и страшно, и сладко, и взгляд не поддается расшифровке. - Я бы уехал. Туда где снег. Я бы ждал тебя там. Я уверен, что рано или поздно ты пришла бы ко мне. Потому что твое место рядом со мной. - Тогда почему не в жаркие страны? - улыбнулась Ал, и Клинт с удовлетворением заметил, как теплеет её взгляд. - Почему именно снег? - Потому что я не представляю тебя в другом месте. Ты и снег. Белое, холодное, мягкое и ты - горячая, яркая, вся из противоречий и этих "слишком".