Чем ближе ты находишься - тем меньше видишь

      Алиса Шутер для Элизабет Росс – сумасшедшая. Она знает, что сыворотка, которую вводят "подопытному материалу" – так, без чувств, чтобы не сойти с ума самой, - действует не только на тело, но и на мозг. Повышается агрессивность, блокируется так называемый инстинкт самосохранения, в некоторых случаях – собственная воля. Если проанализировать их на гормоны и токсикологию, то получатся такие результаты, что порядочные врачи тут же вытолкнут их в палаты с мягкими стенами в уютные руки армии наркологов и психиатров. Поэтому Алиса Шутер сумасшедшая. Так Бетти успокаивает себя, когда пробирается на склад и ищет ящик "Образца № 684". Она сумасшедшая, если думает, что может выжить среди снегов. Алису называют ласково "Снежная принцесса", потому что она долго прожила на Севере. Она "Мститель", она сильная, и уверенность, с которой смотрят карие глаза, не затронутые мутацией, вселяют призрачную надежду. Может, когда их поймают и вернут в гнездо, она будет еще жива.       В самом гнезде тихо, можно подумать, что никого нет, но на самом деле сплетение коридоров и комнат бывшей угольной шахты заполнено разными существами. Днем некоторые предпочитали прятаться, солнечный свет вырывал каждую черточку их уродства, показывал, какими они стали. Никто не хотел видеть своего соседа и понимать, что сам не лучше. Те, кто мог превращаться в человеческую форму, были отправлены в Нью-Йорк, присматривать за генералом Россом и ситуацией в целом. Похоже, они не совсем справлялись, если кто-то, как Шутер, смог вплотную подобраться к разгадке тайны. Были и такие, кого помещали в холодные карцеры, не смирившиеся, бунтующие. Им вместе с кормлением вводили блокаторы и психотропы, чтобы сломать волю. Если они и дальше упорствовали, то… было лучше согласиться. - Где она, доктор? – Юла появляется незаметно, стоит обернуться, как она стоит за спиной, уже в человеческой форме, в комбинезоне. - Я отвела её к себе, - Бетти сжимает в кармане нож и едва сдерживается, чтобы не ткнуть им наглую девчонку, что вздумала устраивать ей допрос. - Зачем? - Это тебя не касается, - отрезает доктор. Она только что получила надежду на побег, пусть и совсем крохотную, поэтому это никого не касается. - Образец под номером 684 нужен мистеру Стернсу, - говорит девушка, прищуриваясь. Она уже прошла обе фазы и сильна, как никогда. По всем показателям Юла – лучший образец: послушная, стабильная, такая, какой задумывали мифических Каним - поэтому и ходит в любимицах Стернса, поэтому и приглядывает за всем – лучше тюремщика не найти. - Образец под номером 684 плохо перенес пробуждение. Рана на бедре и отравление парализующим ядом сразу после, - спасибо тебе, - негативно повлияли на её состояние и результаты обследования. Поэтому, пожалуйста, передай мистеру Стернсу, что её пока нельзя тревожить.       Стернс уже требует к себе новый образец. Это плохо. Пусть и на время, но Бетти удалось отсрочить их встречу, но надолго ли? Она знает, о чем они будут говорить: подчинение, мщение, ты станешь воплощением красоты и силы. Ты теперь солдат моей армии, мой "Мститель". Даже если Алиса будет молчать о том, кто она на самом деле, даже если она будет согласно кивать, а в мыслях разбивать большую из-за гамма-мутации голову Стернса на части, то, как долго она так продержится? Ал упоминала, что занималась её поиском, так может, Стернс хочет для нее чего-нибудь особого? Сразу в карцер? Сразу в "яму", где нашли последний приют сотни неудачных образцов, сопротивляющихся и беглецов? Лучше об этом не думать, но как не думать, если Алисе, которая когда-то так упрямо носилась по рождественской комнате с гипсом наперевес, грозит страшная смерть.       С веревкой все оказывается проще: новичков учат ползать по горам, цепляясь только когтями на руках и ногах, но первые уроки проходят со страховкой, поэтому у них есть альпинистское снаряжение. Доктор берет вместе с веревкой и несколько крючьев, и складывает все в сумку.       Бетти осторожно открывает дверь собственной комнаты. Уходя, она предупредила, чтобы девушка спряталась, и не выдавала себя, если сюда зайдет кто-то другой. Прятаться в комнате практически негде, из мебели всего-то шкаф да кровать. Она едва щелкает замком на двери, когда слышит тонкий вздох. Алиса осваивает когти и новые возможности, которые дает новое тело, ползает по стенам и потолку, выскальзывает из теней. - Достала? – спрашивает она, легко спрыгивая на постель. Искривленная ступня оставляет на покрывале маленькие следы, как от детских ножек. - Вот твой нож и веревка, - Бетти выкладывает все рядом с ней. – Одежда находится в комнате с печами, там обычно и переодеваются, чтобы дольше сохранить тепло в комбинезонах. Когда мы уходим? - Сейчас, - пожимает плечами Алиса, разматывая веревку. Измененные пальцы двигаются не совсем ловко, но быстро вяжут на концах скользящие узлы. – Чем быстрее, тем лучше, – на её лице кожа натянута как маска, сказывается трансформация и перетянувшая кожу чешуя. - Я соберу для тебя лекарства, - мисс Росс почти выбегает из комнаты и следует в свою лабораторию.       Да, здесь она ощущает себя почти всесильной, и это единственное безопасное для неё место с того самого дня, как её привезли сюда. Кажется, она была единственной, кого транспортировали обычным способом: автомобиль, аэропорт, самолет, снова автомобиль, но подниматься на гору пришлось в руках одного из существ. Позже, его же и отправили замести следы. Женщина автоматически перебирает пакеты с питанием, обезболивающее (судя по лопаткам, Алисе скоро потребуется). Камера наблюдения, следящая за каждым её шагом, предательски мигает в углу, и если смотрящему за ей покажется подозрительным то, что она копается в металлических ящиках, то их план побега будет сорван. Бетти этого не хочет и хочет одновременно. Она знает, что они находятся очень далеко, в глуши, рядом ни одной живой души, ей говорили, как и всем, что нет смысла бежать. - Почему ты боишься? – у этих существ, у всех поголовно, одна и та же привычка подкрадываться. Только Алиса, когда Бетти оборачивается, стоит у двери, в поле зрения камеры. Доктору приходится отвернуться и произнести: - Сделай вид, что тебе плохо и… - Оставь все и иди сюда, - скучающе произносит Ал. – Эта модель камеры работает только при движении, для экономии энергии и памяти жесткого диска. Она старая, её чувствительность не такая хорошая, как у современных моделей, поэтому я могу её отключить.       Элизабет выходит и останавливается в дверном проеме. Лампочка через какое-то время перестает мигать и замирает. Алиса начинает плавно и медленно двигаться, плотно прижимается к стене и будто течет по ней. Кажется, что она не двигается, распластавшись по неровной поверхности, но на самом деле она ближе и ближе к цели. По стене, осторожно, девушка добирается до хромированного стола, так же медленно забирается на него. Боже, это просто невообразимо, будто в очень замедленной съемке. Бетти знает, что в Щ.И.Т. только лучшие агенты, что их учат особенным навыкам, но не знала, что когда-нибудь столкнется с подобным. Чешуя на теле Алисы переливается в такт движениям мышц, сама она двигается медленно и плавно, как огромная змея к своей добыче. Нет-нет, она не змея, она не имеет ничего общего с этими холоднокровными пресмыкающимися.       Острый коготь цепляет провод, петлей изгибающийся у штатива камеры, и дергает. Едва из гнезда выскальзывает штекер, Шутер встает в полный рост и машет перед камерой руками. Лампочка не мигает, камера вообще не реагирует. Возможно, где-то на мониторах застыла картинка пустой лаборатории или прекратилась запись вообще. - Возьми медицинский спирт, - девушка шагает вниз удивительно легко, будто по ступенькам, а не с высоты собственной талии. – И больше бинтов, мне нужно будет перевязывать ладони, чтобы никто не заметил это, - она трясет руками, указывая на черные ногти и чешую. - Можно выдать это за субкультуру, - пожимает плечами доктор, пытаясь успокоить её. - Это только в том случае, если мы доберемся до крупного города, до Анкориджа, например. Но если мы в глухой местности, что более вероятно, то придется все прятать, чтобы меня не сожгли на костре. Климат располагает к тому, чтобы не раздеваться вообще. Если придется остаться на ночь, то я сооружу тебе ночлег, позабочусь о диких зверях. Сама я не сплю, получается, значит, буду сидеть и охранять. От тебя потребуется только напоминать мне о моем новом положении в пищевой цепи, когда я увлекусь. Не волнуйся, мы справимся. - Нас будут искать… - Ты сама сказала, что еще никто не выживал при побеге. Значит, они выждут какое-то время после побега, а потом выйдут на поиски трупов. У нас будет фора. Я больше месяца одна прожила в подобном лесу зимой, имея при себе только нож. А мне было двенадцать.       "Мы справимся", справимся… Доктор Росс не боится смерти. Из-за того, что было с ней в последние месяцы, даже до того, как она оказалась здесь, она даже считает, что хорошо подготовлена. И смерть среди дикой природы под высоченным небом для неё предпочтительнее собственного пустого дома, больничной палаты или этой лаборатории. Но Алиса, вот чья смерть будет страшной. Её руки коснулись прохладные пальцы, от чешуек которых пробежала дрожь. Девушка ещё не разобралась в своей новой форме, но когда разберется, то эти самые пальцы с легкостью сломают любую кость. Хотя, она уверена, что Алиса всегда это умела.       В коридоре, длинном и неровном, со следами рельс на полу, как в каменной кишке. Где-то нет освещения, и они идут и идут. Комнату, где горит огонь, Ал начинает ощущать еще издалека, такой жар трудно не ощутить даже обычному человеку, она со своей сверхчувствительностью видит дорогу, как красную туманную полосу в темноте. Ощущения можно окрасить в цвета, - Черт, кто-то идет, - огрызается Шутер, когда к красной полосе примешивается еще одна.       Из очередного поворота появляются сначала две горящие точки глаз, а затем в световое пространство выходит Браян. Он в своей человеческой форме, одет в комбинезон и какие-то штаны, волосы растрепаны и на щеках белые пятна, как при обморожении. - Доктор Росс? – он останавливается перед ними, почти с удивлением рассматривая Алису. – Моя голубка! – вскрикивает он, распахивая объятия. – Я слышал, что кого-то из образцов вывели из комы, но не думал, что наконец-то увижу тебя! - Ты отравил меня и притащил сюда! – Шутер передала сумку Бетти, и теперь неотвратимо надвигалась на Браяна. Да, она стала чем-то на подобии дракона, но осталась все таких же щуплых и мелких размеров.       Доктор смотрела на этих двоих и невольно сравнивала. Браян, как и Юла, прошел вторую стадию, но неудачно. Его мутация стабилизировалась и закрепилась, он смог превращаться из человека в Каниму и обратно. Его тело странно среагировало: чешуя исчезала не везде, искривились ноги и совсем не выросли крылья. Он был стабилен и силен, пусть и не до конца идеальный, как задумывалось. И озлоблен на мир, он рассказывал, каким был до этого: подросток с кучей комплексов и проблем, парень, которого били все хулиганы в районе и игнорировали собственные родители. Браян и пошел за кем-то, кто привел его сюда, после очередной драки: грязный, растрепанный и пылающий яростью. После превращения злости стало еще больше, когда оказалось, что и крыльев он не получит, Браян стал чистым концентратом ненависти. Будто враз все, что он годами копил в себе, выбралось наружу, выхлестнулось на берег темной зловонной жижей и начало отравлять всех вокруг. Он был жесток, зол, не терпел пререканий и превосходно исполнял функцию палача. Он стал вторым человеком в гнезде после Юлы. Если первая олицетворяла физическое совершенство, то он показывал, какими они должны быть внутри.       "Хороший мальчик, умный, послушный", - Стернс говорил о нем, как о собаке. После появления на свет этой ярости безумный ученый начал вливать в питание психотропные вещества, повышающие агрессивность. Он перекраивал милых и спокойных людей в хищников, готовых острыми зубами разорвать жертву. Он разбивал людей на кусочки, чтобы собрать их цепными псами. - Когда-нибудь ты поймешь, что я сделал тебе только лучше, - ответил он, возвращая доктора на Землю. - Здесь ты свободна. Здесь у тебя есть сила. Ты можешь получить все, что захочешь. - У меня уже есть все, чего я хочу. И быть монстром, больше, чем я есть, в мой список не входит. - Зачем ты пришла в дом доктора Росс? – неожиданно спросил Браян. – Доктор, вы знали, что она пробралась в вашу квартиру? - Я воровка, милый. Обчищать пустые жилища одиноких дам - моя профессия. Простите, мэм, - Ал повернулась к Бетти и криво улыбнулась. - А еще ты лгунья, - продолжил парень. Бетти не знала, каким он представился Алисе, но точно не безжалостным палачом, каким был на самом деле. – Я следил за тобой с того самого дня, как ты появилась в квартире доктора с сыном мистера Беннера. Поэтому мы знаем, кто ты, Алиса Шутер, и тебе нет смысла скрываться. - Тогда ты знаешь, что тебя ждет, - уверенно ответила девушка, подобравшись.       Сейчас когти выскальзывают свободнее и с меньшими болезненными ощущениями. Это как шевелить пальцами или качать головой, в смысле, происходит так же естественно и без усилий, будто и увеличивающие свою длину ногти, и хвост (Боже, хвост!), и второй набор зубов всегда были при ней. Браян перехватывает её еще в прыжке и хочет отбросить, как это сделала недавно Юла, но зря. Его человеческое тело более уязвимо, чем чешуя, а коридор узкий и темный. Даже когда он сильно сжимает занесенную для удара руку с ножом, то упускает, что вторая вцепится когтями в его плотный комбинезон, и зубы вонзятся в шею. Алиса впервые кусает кого-то таким образом. Одно дело отрывать куски плоти противника, когда нет другого способа освободиться, или прокусывать нижнюю губу Клинта (она делала это дважды, чтобы прервать пусть и желанные, но ненужные поцелуи, дающие пустые – тогда - надежды). И по-другому – кусать и сосредотачиваться на том, чтобы из желез потек парализующий яд. Рот вновь заполняется кислым вкусом, пополам с металлическим привкусом крови. И ощущения странные, как будто берут кровь из вены, шприц наполняется быстро и резко, одним движением и буквально чувствуешь покидающую тебя кровь. Яд одной большой порцией перетек в тело парня. Он пытался сопротивляться, пытался оторвать голову Ал от себя, но пальцы проскальзывали сквозь короткие грубые волосы, не могли ухватиться за гребень. - Как долго длится паралич? – буднично спросила Шутер, волоча Браяна за ногу. После изменения тела она стала сильнее, но ей совсем не хотелось узнавать предел этой силы сейчас. Она узнает о своих новых возможностях потом, позже. Когда будет в относительной безопасности. Или не узнает вообще, если Брюс и лучше специалисты Щ.И.Т. быстро найдут способ вернуть её в прежнее тело испещренное шрамами, а не чешуёй. Вообще-то, Алисе страшно. Очень-очень страшно, настолько страшно, что она хватается за свой план побега, как за единственную ниточку и молит всех известных и неизвестных богов, чтобы помощь пришла быстро. Еще никогда собственное тело не было ей так противно. - В твоем случае часа три, не больше, - отвечает Бетти. - Яд еще слабый, ты только начала его выделять… - Сарказм и сквернословие не мое оружие, я больше предпочитаю ножи и винтовки, - девушка закидывает свою ношу в комнату с печами, где огонь пылает сутками. Обездвиженное тело падает кулем в угол, даже не стонет. Интересно, её доставили сюда таким же отвратительным мешком костей и мяса? Не думать!       Одежды в рассохшихся от жара шкафах много. Алиса переодевает комбинезон с большим запасом тепла и одевается с почти осязаемым удовольствием, скрывая тканью своё уродливое тело. Несколько слоев одежды, как всегда учили: свитера, джинсы, майки… Сверху то, что надолго сохранит тепло: шуршащие "пингвиньи" штаны ("Причем здесь пингвины?"- "В них иногда двигаешься как пингвин") и куртка с закрывающей "молнию" полосой ткани и большим капюшоном. Хвост прячется в одну из штанин, благо они достаточно свободные. Доктор Доктор Росс не разбирается в этом, поэтому Алиса стоит и терпеливо передает ей слой за слоем, упаковывая хрупкую брюнетку до состояния… да, пингвина.       Они задерживаются на террасе, на открытом пространстве, где от свободы их отделяют метры пустоты под ногами, всего на несколько минут. Алиса затягивает узлы веревки на талии Бетти, второй конец привязывает к себе. - Что теперь? – с тревогой спрашивает женщина. – Когда мы спустимся, то куда пойдем дальше? - Смотри, - Шутер обняла её за плечи и указала вдаль, - видишь большое белое облако над деревьями? - Да, это туман. - Нет, это печной дым. Судя по его густоте, за лесом не один и не два дома, возможно десять или больше. А если есть печи, значит, есть и люди. Просто поверь мне, - Ал снимает ботинки, связывает их шнурками и перебрасывает через плечо.       Спускаться так, как делают это они, страшно. Бетти висит над пропастью, обхватывающая её веревка не чувствуется острой болью только из-за слоев одежды, она обрывает пальцы об острые камни в попытке обрести хотя бы какое-нибудь равновесие и стабильность, когда Алиса, смелая и сумасшедшая, с коктейлем гормонов в крови и стучащим по мозгу адреналином осторожно спускается вниз. Бетти висит над пропастью, Алиса спускается вниз, используя свои когти. Бетти вдруг хочется узнать, о чем она думает, как в детстве, когда хочешь чтобы все мысли людей высвечивались комиксным облачком над их головами. Но даже этого не нужно - сосредоточенность и самая малость страха написаны на её лице самыми яркими красками. Алиса никогда раньше не ползала по горам. В её жизни было ровные и прямые стены, иногда разрушенные, иногда это были завалы из камней, но не горы. Горы – это особенное. Единственное, что она может придумать, это связать себя и Бетти Веревкой, оставляя промежуток между их телами, и оставить женщину висеть на ней балластом. Возможно, крючья, что принесла Бетти, могли бы облегчить им задачу, но она не умеет ими пользоваться. Когда они выберутся отсюда – Алиса дает себе слово – она запишется на курсы скалолазания. Руки и ноги девушка переставляет в строгом ритме, так, что Бетти спускается вниз плавно, но быстро. Облегчение, которое затапливает, когда её ноги утопают в снегу, невозможно описать. - Я на земле! – говорит Бетти, и Ал прыгает.       Обрадоваться тому, что спустились, они не могут, времени мало, нужно уйти как можно быстрее и дальше, пока их пропажу не обнаружили. - Иди только по моим следам, - предупреждает Алиса и быстро двигается вдоль гряды, неловко переступая по камням, припорошенным снегом. Ботинки болтаются на её ступнях, будто она маленькая девочка, впервые примерившая мамины туфли на каблуках.       Это место странно на неё действует. По сути, с той секунды, как она впервые вышла на террасу, её не отпускают противоречивые чувства. Ал хочется одновременно остаться на месте, в сияющей белизне, и бежать в самую чащу, окунуться в знакомую обстановку зимнего леса. Стоило бы остаться ненадолго в гнезде, обдумать план, попытаться найти союзников, но нет. Что-то даже не впилось, как это бывает, а нежно взяло за руку и вело, вело по снегу, по камням, через сугробы. Как малыша, делающего первые шаги, любящая мать ведет за руки, ободряюще улыбается и направляет. Аляска, куда она уже и не мечтала попасть, встретила её как родную, как большая семья встречает прибывшего издалека родственника, как родная земля встречает путешественника. Это еще не дом, но уже своя земля, где говорят на одном с тобой языке. Легкие наполняются сладким свежим воздухом, в котором только зимние леденцы и снежный сахар. Алиса пьет эту сладость, эту свежесть, пьет большими глотками, захлёбывается и никак не может насытиться. Все вокруг прозрачное и настоящее, мало что в Центральной Америке может похвастаться такой красотой и искренностью, как снежные безграничные леса Аляски. Позже, когда они будут достаточно далеко и в безопасности, она позволит себе рухнуть на спину в эту воздушную зефирность снега и будет смотреть в яркое-яркое небо, забирая себе свое. Легкий ветерок засыпает их следы, радостно целует покрасневшие щеки, проскальзывает между пальцами, направляет к гибким сильным ветвям деревьев.       Алиса вытаскивает доктора Росс из снежного плена, помогает забраться на дерево, благо ветви сильные и можно переступать, как по ступеням. - Устала? Отдохни немного, - говорит она, переводя дух. – Дальше будет проще идти. - Нас… найдут по следам, - задыхаясь, произносит Бетти. За ними стелется глубокий след по ровному настилу, снег взрыт так, будто здесь прошел поезд, а рельсы глубоко-глубоко. - Не смогут. Дальше мы пойдем по деревьям, - Алиса смотрит вперед, в лес. - Здесь они достаточно близко стоят. Запутаем следы и спустимся обратно. - Я не уверена, что смогу. - Придется научиться.       После короткого отдыха они двигаются вперед. После нескольких попыток Бетти упасть вниз, Алиса все же сажает её себе на спину. В новом теле есть один плюс: повышенная выносливость и сила. Доктор Росс оказывается тяжелее, чем предполагалось, возможно, из-за одежды. Бетти обнимает девушку за шею, обхватывает ногами талию. Алиса прыгает с ветки на ветку, радуется, когда тяжелые пласты снега падают на землю, и дерево будто дышит свободнее. Пару раз снег обрушивается на них и почти сметает хулиганок вниз, но им удается удержаться. Спустившись, наконец, вниз, они идут дальше. В самом лесу снег не такой глубокий, если в поле он доходил до пояса, то здесь он до середины икры. Идти становится легче.       Стоит закрыть глаза и довериться инстинктам, как лес вокруг оживает. Они в пути уже несколько часов, идут по колено в снегу в сторону, где зависло облако дыма от нескольких печей. Периодически Ал карабкается на самую вершину высокого дерева и, балансируя, корректирует их маршрут. На стволе дерева, к которому она приваливается, видна неглубокая ровная царапина-зарубка. Здесь проходили люди, возможно, охотники. Алиса ищет другие указатели пути, может, если идти по ним, то можно будет выбраться из леса быстрее. Мимо них проскальзывает цепочка следов. Алиса присматривается – свежие. Следы мелкие и неглубокие, в самый раз для небольшого зайца. Хватит, чтобы накормить Бетти и сделать припас на долгую дорогу. Она выросла с массой охотничьих правил в голове, одним из которых было не брать больше, чем нужно. Люди Фиоры веками жили в согласии с природой, и это помогало им выживать в суровом климате, как и их далеким предкам. - Бетти, ты голодна? – спросила Шутер, не отрывая взгляда от следов, будто желанная добыча могла выскочить в любую секунду. - Что? – переспросила доктор, растерявшаяся в море снега и высоких деревьев. - Я могу поймать для тебя зайца и приготовить на костре. Правда без соли и хлеба, но лучше, чем совсем ничего.       Следы петляют, прыгают и путаются, но Алиса опытный и умелый охотник даже в своей категории, ищет. Ничего не случится, если они немного отклонятся от курса, чтобы немного отдохнуть и перекусить. Следы неожиданно выводят их на небольшой ручей, с каменистыми берегами и чистым дном. Там же они находят зайца. У них есть нож, чтобы снять с тушки шкурку и разделать, у них есть вода, чтобы промыть мясо, и за полчаса Ал обрывает сухие нижние ветки у всех деревьев в округе, чтобы сложить костер. Спичек у них, конечно же нет, но есть камни и ветки, и первобытные предки сейчас бы гордились ею. - Итак, а теперь расскажи мне, как ты оказалась в такой ситуации, - Алиса выскабливает ножом маленькую шкурку. Потом это можно будет считать первым настоящим трофеем за последние… четыре года – как много!       Бетти кладет на землю, очищенную от снега, палочку, с которой только что съела кусок прожаренного мяса и готовится к сложному разговору.