Чем ближе ты находишься - тем меньше видишь

Три месяца назад. Нью-Йорк. - Наташа, ты хорошо себя чувствуешь? - спрашивает Роджерс, готовясь так красиво и легко спрыгнуть с самолета без парашюта. - Да, все в порядке. С чего ты волнуешься? - за ее спиной Брок Рамлоу, лидер спецотряда "УДАР" на полсекунды сбивается с ритма, когда затягивает ремни парашюта. - Ты бледная какая-то, - пожимает плечами Стив. - Проверка связи... - Есть связь, - отвечает Наташа.       А затем Стив прыгает, и по всему салону разносится шутка о том, что Капитану Америка парашют не нужен. Наташе только остается закатить глаза. Этот мужчина при каждом удобном моменте показывает, какая Америка сильная и независимая. Конечно, ему прыгнуть в ледяную воду с такой высоты ничего не стоит, но он уже однажды так прыгнул вместе с самолетом во льды Арктики, и чем это закончилось? Что за ребячество!? Романофф, вставая к самому краю, за которым пустота и порывистый ветер, думает, что если приземлится на палубу и не увидит там Капитана, то самолично нырнет в воду, вытащит, откачает и утопит снова. Чтобы знал, что он вот так поступает, а она вся такая переживает!       Когда на очищенную палубу "Лемурианской звезды" спускаются оперативники, Стив, будто между делом, раздает команды. И, что важнее, он живой, но когда они вернутся на базу, ему точно придется выслушать лекцию о вреде такого поведения. Удобно же, ругаешься с кем-нибудь – раз! и выпрыгнул в окно. Женщина сбрасывает тяжелый парашют, пока они следуют рядом. Над машинным отделением они успевают обменяться взглядами перед тем, как Наташа перепрыгивает через перила. - У меня чисто, - произносит она и переводит дыхание. Организм тратит все силы на малыша, может, стоит уже подумать о секретном декретном отпуске? Она обязательно подумает, а пока... - Ох, неловко вышло, - почти смущенно произносит Наташа, когда Стив выламывает главным террористом дверь. На плоских экранах мелькают копирующиеся данные, отпираться нет смысла. Мужчина понимает все с первого взгляда. И от этого взгляда становится не по себе.       Батроку удается сбежать, бросив в них, ссорящихся и потерявших бдительность, гранату. Капитан подхватывает ее, и они вылетают через стекло, едва успевая спастись от ударной волны. Стив смотрит на нее всего секунду, но вкладывает в этот взгляд многое: обиду, тревогу, укор, злость, кажется, разочарование. Романофф не хочет признаваться, что видела разочарование. - Я думал, что наши отношения предполагали доверие и отсутствие тайн, тем более, таких. Теперь я понял, что ошибался, - глухо говорит Капитан, встает и уходит, оставив ее.       Его слова звучат как приговор. К глазам подступают слезы, хорошо, что рядом никого нет, чтобы видеть, как Черная Вдова сдерживается, чтобы не заплакать. Это гормоны, это все гормоны, это не она. Это малыш, который только что узнал, что его мама лгунья.       Роджерс исчезает на какое-то время, не возвращается в Башню, живет в своей бруклинской квартире, отдаляется от них. Наташа читает каждый день сводки криминальных новостей, разыскивая Ал, один раз ездит в морг на опознание. Сердце почти останавливается, когда патологоанатом поднимает простыню с тела, но это не она. Такой же рост и похожее телосложение, но волосы у их Алисы длиннее и мягче, и сама она красивее, и… это не она. Наташа берет в руки телефон после каждого подобного действия, выводит на большой экран профиль Стива с улыбчивой фотографией, но никак не решается набрать его номер. Что она скажет? "Я просмотрела сводки за последние три часа, и Алисы среди них нет" или "Съезди, пожалуйста, на тот рынок и привези сметаны, я сварила суп из сушеных грибов, какой ты любишь". Она может сказать что угодно, но не уверена, что Стив прочитает между строк пустой болтовни "Прости и, пожалуйста, вернись", она не уверена, что сможет сказать это – Черная Вдова не умеет просить прощения.       Вновь они встречаются при странных обстоятельствах: Наташе сообщают, что на директора Фьюри было совершено нападение прямо в центре города. Женщина бежит в госпиталь, по пути узнавая от Марии Хилл подробности. Нику удалось сбежать с тяжелыми травмами, скрыться в доме Стива. Роджерс успел прийти до того, как их нашел снайпер и выстрелил в Директора. Пуля без опознавательных знаков. Советское оружие. Темное прошлое настигло её в тот самый момент, когда она уже решила, что все закончилось, что теперь она свободна. Прошлое явилось, угрожающе скалясь, когда Наташа получила надежду.       Они стоят в маленьком темном помещении, где в раме одностороннего большого окна видна операционная. Хирурги и медсестры суетятся вокруг самого сильного человека, который только жил на Земле, но в их окружении выглядит слабым и беззащитным. Ник Фьюри не может умереть, он пережил такие вещи, по сравнению с которыми это нападение просто ничего не значит. На стерильных костюмах врачей кровавые разводы, нутро Директора разворочено, и Наташу тошнит, когда она видит алые пятна на белом и зеленом. На темной коже Фьюри они не так заметны. Она ежится, как от холода и запахивает куртку: малышу пока рано видеть такое, она бы предпочла, чтобы он не видел такого никогда.       "Не поступай так со мной, Ник!", - неосознанно шепчет Нат, когда приборы по ту сторону начинают мерзко пищать, а врачи суетятся и колют в трубки капельницы адреналин. Когда он не помогает, то из угла появляется дефибриллятор. "Не поступай так со мной, Ник!" Он оставил её, запутавшуюся, потерянную и разбитую – комок противоречий и злости, который притащил Клинт с очередного задания, - в ЩИТ. Сказал, что даст ей шанс исправиться, стать лучше, понять, чего она на самом деле хочет. И вот, у Натальи Романовой есть команда, которая заботится о ней, есть друзья и любимый человек. И Алиса, прочно занявшая место между "я бы хотела удочерить этого ребенка" и "мой близкий друг, которого можно без объяснений обнять". Но что теперь? Алиса пропала, Стива она почти потеряла по собственной глупости, а Ник умирает, подстреленный снайпером. Её хрупкий мир рушится на глазах.       Стив стоит позади, когда Наташа прощается. Он слышит шепот на русском, обращенный к мертвому. Он знает, что, не смотря ни на что, она еще верна своей традиции. Роджерс хочет подойти и утешить, показать, что он рядом, но обида держит, глупая, детская. Что еще она "не сказала"? Может, и их отношения были таким же обманом? Это подло, использовать подобные методы, чтобы удержать его привязанным к ЩИТ. Стив хочет спросить: а что в тебе искреннего, Наташа? Что нашла в тебе Алиса? Что нашел в тебе я? Они ни разу не говорили о любви, они делят комнату и постель, ни разу не сказали друг другу, что их заставляет делать это. Это не то, о чем он должен думать сейчас. Наташа, возможно, совсем не любит его, не зря же Ник бросил "Она гораздо подвижнее в моральных вопросах". Это мир, где улыбка уже не значит хорошее отношение к тебе. Где поцелуи совсем не значат чувства. Где признания не значат любовь. Где каждый одинок и никто не старается это изменить. Где слова теряют всякий смысл, потому что несут ложь.       В кармане куртки – холодный металл флешки, которую Ник передал ему перед смертью. Даже когда он держит накопитель в ладони, предмет не нагревается, будто черная дыра поглощает тепло тела в никуда. Стив вздрагивает, когда думает о засохшей на металле крови и том суровом взгляде единственного глаза, которым одарил его умирающий Фьюри. Он обещает себе, что разберется с убийцей, и с тем, что происходит. А пока нужно встретиться с оставшимся в живых начальником – Александром Пирсом.       За какие-то короткие часы Стивен Грант Роджерс, известный всему миру как Капитан Америка, национальный герой и борец за свободу, становится преступником, врагом государства, чьи цвета носит, и целью номер один для всего ЩИТ. На него охотятся те, с кем он работал, пытаются взять количеством, загнать в угол, задушить. Ему удается сбежать один раз, но удастся ли сбежать во второй? Стив отправляет со своего телефона сообщение в Башню: "Что бы вам про меня не говорили – это все ложь". И выбрасывает аппарат: пусть Тони говорит, что его техника свободна от посторонней слежки, но теперь уже ничего нельзя утверждать. Короткими перебежками, прячась по подворотням и теням от камер (спасибо, Шутер, объяснила в свое время как искать слепые пятна и рассчитывать время перехода), Стив возвращается в больницу за флешкой. В автомате с шоколадками и жвачкой её неожиданно не оказывается. - Это ищешь? – в его карман проскальзывает узкая прохладная ладонь и вкладывает в руку что-то прямоугольное, судя по ощущениям – распечатанную упаковку той самой жвачки.       Наташа в отражении улыбается ему, не пряча в глазах испуг и облегчение. Она же, не разрывая прикосновения, тянет мужчину в небольшой тамбур. - Я получила сообщение от ЩИТ, - говорит она. – Потом от тебя. - И кому из нас ты поверила?       Женщина слюнявит палец, стирает со щеки Капитана след от сажи. За несколько дней она потеряла уже двоих, и действительно не хочет потерять кого-то еще. Едва получив два этих сообщения, она связалась с Клинтом. Лучник подтвердил общую мобилизацию агентов и приказ убить Капитана Америка. И поделился, что получив приказ, Бобби съязвила что-то о том, что всегда об этом знала, и умчалась на поиски немедленно, когда поняла, что никто в Башне её не поддержит. - Бартон отправится на общий сбор и постарается узнать ситуацию. Брюс останется в Башне, я уверена, что его не будут трогать. Джарвис ввел дополнительные протоколы защиты. Я так же настоятельно посоветовала Пеппер беречь себя.       Стив кивает на каждое слово. Он рад, что Наташа позаботилась о команде, они будут защищены с этого фланга, пусть им и опасно туда возвращаться. - Где флешка? – с нажимом спрашивает он. - В надежном месте. Что на ней? - То, из-за чего убили Директора.       Романофф тяжело вздыхает, опираясь на стену. Стив подхватывает её, пропуская руку подмышкой и поддерживая за спину. - Я знаю, кто его убил, - слабо говорит она, когда они опускаются на не по больничному грязный пол. Головокружение быстро проходит, но Нат не спешит разрывать объятий. Ей очень спокойно и хорошо, как в семейном доме, где знаком каждый угол, а за окном буря вырывает фамильные яблони с корнем. Она чуть поворачивает голову, чтобы её нос оказался между шеей Стива и воротом куртки. Вот так, она вдыхает его запах, такой приятный и теплый. Роджерс вздрагивает и тихо, на грани слышимости, стонет: падение с …дцатого этажа не прошло для него даром. Пусть он и вооружен крепкими костями и измененными нервными окончаниями, но это слишком даже для него. - Кто убил Директора? – непреклонно спрашивает Стив, ни на секунду не поддаваясь уютности момента. - В разведке его знают, как "Зимний Солдат"… - почти обреченно выдыхает Нат.       Внезапно открывшаяся правда о ЩИТ убивает. Г.И.Д.Р.А. пустила свои щупальца и здесь. Стив смотрит на размытое лицо Золы, мерцающее в небольшом мониторе, и понимает, что все, что сделал он и его команда, что сделала Пегги, за что умер Баки и тысячи солдат, оказалось напрасным. Г.И.Д.Р.А., та самая, оригинальная, так и осталась жить. И это не запутавшиеся ребята-националисты, с которыми они когда-то столкнулись. Как могло получиться, как вышло, что сеть организации Г.И.Д.Р.А. разрослась, что они не смогли задушить её окончательно? Зола, тупая компьютерная программа, щерится, язвит, рассказывает все тайны, будто никто уже не сможет им помешать.       "Он спас мир, а мы его испоганили", - так говорила Пегги, когда рассказывала своей маленькой племяннице Шэрон о Капитане Америка. Стив не согласился бы, он бы стал спорить, ведь создан ЩИТ, и роль Пегги в его создании велика. Теперь же, рассматривая мелькающие файлы, что беспечно показывал им Зола, сопровождая картавыми комментариями, он уже ни в чем не уверен.       "Это как опухоль вырезать. Оставишь крохотный кусочек, она потом ещё больше разрастется", - это слова Брюса Беннера, пусть и говорил он о другом, но смысл не изменился. После уничтожения Г.И.Д.Р.Ы., этой раковой опухоли в теле человечества, остался Зола, который дал этой опухоли разрастись вновь, в еще больших масштабах.       Они едва успевают спрятаться, когда ЩИТ отправляет ракеты в их сторону. Стив накрывает Наташу собой, поднимает руку со щитом над своей головой. Вторая рука прижимается к её животу. Снаружи раздается страшный грохот, Женщина сжимается в комок, накрывает его руку своими ладонями, и когда они прижимаются ближе, Стив чувствует что-то непонятное. Рука нащупывает какую-то мягкую выпуклость внизу живота женщины. Может, это сбившаяся в комок одежда, а может… Когда она приподняла майку, чтобы показать след от пули "Зимнего Солдата", то он тоже заметил что-то непонятное на прежде плоском животе. Что-то не дает покоя, будто этот маленький "пузик" не просто так. Не то, чтобы Стив сведущ в женской физиологии, но разве не так выглядит… Да нет, быть не может! Она бы сказала. Поднимать Наташу на руки все так же легко, они выбираются на поверхность, как только грохот стихает. Нужно уйти как можно скорее, люди Г.И.Д.Р.Ы. придут, чтобы найти их тела. Снаряды не попали в угнанную (одолженную) машину, поэтому Роджерс осторожно кладет потерявшую сознание Романофф на заднее сидение и быстро уезжает. Она кажется маленькой и хрупкой, будто бы настоящей, без наряда Снежной Королевы, которая может одним взглядом превратить человека в горстку пепла. Руки хрупкие, слабые, ноги тонкие и красивые. С первого взгляда и не определишь, что она – самая опасная женщина из всех, кого он знал. - Куда мы едем? – слабо спрашивает Нат, придя в себя. Она прижимает руки к животу, чтобы ощутить знакомую пульсацию и узнать, что малыш внутри неё еще жив. Сейчас начнутся погони и драки, будет сложно, и раньше она бы не испугалась, но сейчас… Сейчас она отвечает не только за себя, но и за беззащитного кроху, который не заслужил смерти вместе со своей бестолковой матерью. - Нужно придумать, где спрятаться, - отвечает Стив, не отвлекаясь от дороги. - Рамлоу будет искать наши тела, и когда не найдет, поймет, что мы сбежали. - Боюсь, что за всеми моими конспиративными квартирами уже установлена слежка, за Башней тоже, про известные адреса и говорить нечего, - Нат посмотрела в потолок, заложив руку за голову. – Мы в бегах, без каких либо возможностей… - Не нужно так пессимистично. - Это реализм. - Это пессимизм, Наташа. Мы справимся, вместе, как всегда.       "Вместе"… Есть ли у неё право на это "вместе"? Наташа закрывает ладонями глаза, желание выплакаться подступает неожиданно, но слез нет, а только сухие рыдания разрывают горло, сожженное горячим воздухом и раздраженное пылью. Есть ли вообще в её жизни сейчас хоть что-то, в чем она уверена? Придя в ЩИТ, она думала, что исправилась, а в итоге попала в лапы еще большего монстра, чем КГБ. Кто она сейчас? - Наташа? – Роджерс тормозит у обочины и оборачивается к ней. – Наташа, что случилось? – с тревогой спрашивает он. - Я… я не знаю. Стив, я не знаю, - с отчаянием и болью отвечает она. – Как это вообще возможно? Я думала, что знаю, что делаю, а в итоге я… Я просто безымянная пешка в чьей-то нелепой игре. И я не знаю, что делать. Что мне делать, Стив?       Когда-то с таким же вопросам к нему обратилась Алиса. "Что мне делать?" – спросила она, пытаясь примириться с тем, что не знает, как ей быть дальше. "Мы справимся", - ответил он ей. Алиса поверила, она просто не могла ему не поверить, потому, что это он – её командир, и она привыкла ему верить. Но в жизни Наташи было много лжи, и поверит ли она ему, если он скажет: "Мы справимся"? Глядя на эту тихую истерику, глядя, как что-то ломается в Наташе, он в отчаянии разыгрывает последнюю карту. Говорит то, что нужно было сказать уже давно, но не получалось, и рядом с ней было совсем не к месту. - Мы справимся, - говорит он, слова так легко слетают с языка. – Я люблю тебя, и мы справимся.       Женщина затихает, отнимает ладони от лица, смотрит испуганно, хотя возможно, Стиву так кажется - ночь и освещение в машине искажают черты лица, накладывая резкие тени. Он уже не ждет ответа и заводит мотор, как слышит сквозь машинный скрежет: "Я тоже люблю тебя…"       Внутри разливается спокойное тепло, и Наташа убеждена – малыш понял, и тоже радуется. Почему-то только сейчас она думает о том, что малыш не принадлежит ей единолично, она не одна участвовала в процессе его "создания", они вдвоем постарались. Совсем неправильно думать о Роджерсе, как о соучастнике, будто малыш – преступление какое-то. Стивен Роджерс скоро станет отцом, а у Наташи Романофф появится настоящая семья. И "Черная Вдова" станет не клеймом и вечной ношей, а простым кодовым именем, набором букв без какого-либо контекста. Семья - это огромный труд, который под силу только тем, кто безоговорочно рядом всегда, в любых жизненных обстоятельствах.       Ранним утром они возвращаются в Нью-Йорк, Стив вел машину всю ночь, пока Наташа мирно дремала сзади. Он останавливается на обочине дороги, ведущей к Центральному Парку, и оборачивается, чтобы разбудить её. Но это выше его сил: что бы ни произошло между ними, в прошлом, на корабле, теперь он чувствовал, что они связаны еще крепче. Да, она солгала, но она пустилась в опасное путешествие вместе с ним, поверила ему, а не сообщению от ЩИТ, осталась рядом. - Ты знаешь, что смотреть на спящих людей без их разрешения некрасиво, - бормочет она, открывая глаза. - Разве я не получил его ранее? Или что-то изменилось? - Ты мне скажи, - Нат наклоняется ближе к Капитану, почти касается его носа своим и смотрит в глаза, вкладывая в свой вопрос больше смысла, чем на первый взгляд.       Стив нежно улыбается, наклоняется навстречу и целует её. На-ко-нец-то! Как давно он не делал этого, и как ему не хватало этих полных губ на своих губах. И как ему не хватало самой Наташи рядом. Он порывался позвонить ей почти каждый час их вынужденной разлуки, и это просто убивало его. Этот казалось, отгораживал их от жестокости и предательства мира, в котором им довелось жить. Пальцы вплетаются в волосы, мягко ласкают, кто-то из них стонет, или сразу оба. Поцелуй на эскалаторе торгового центра не был и вполовину таким сладким. - Иди сюда, - Нат тянет его на заднее сидение, к себе, и когда он перебирается, прижимается к нему ближе.       Стив пахнет гарью, грязью и потом, и это заводит еще сильнее. Он сам стягивает с себя куртку и бросает её куда-то в сторону передних сидений. Прикосновения стали горячее, а чувства острее. - Нат… Наташа, стой, - он попытался остановиться, пока все не зашло слишком далеко, но безрезультатно. Собственное тело, истосковавшееся по столь откровенной ласке, рвалось вперед. Женщина потянула его лечь сверху и пробралась руками под футболку. - Ммм… Нет, - категорично заявила она, не прерываясь. – Я соскучилась. - Это ведь не наш автомобиль, - слова-слова, пустые слова, не подкрепляемые действиями. Собственные руки очерчивают контуры совершенного тела, стремятся к гладкой теплой коже. - Мы угнали его. Пусть владелец спишет всё на озабоченных подростков. - Мы в бегах. Нас могут найти в любую минуту. - Тогда почему мы вообще остановились? - Бензин закончился, - мягко рассмеялся Стив, посылая по коже заряд мурашек-смешинок. Он приподнялся на вытянутых руках и вдруг застыл.       Наташа замерла тоже. Мужчина провел в таком положении несколько долгих секунд, когда она уже подобрала несколько планов побега на случай, если их обнаружат. - Кажется, у нас есть место, где можно спрятаться, - он невесомо целует её в губы и тянется за курткой.       Так они оказываются на пороге дома Сэма Уилсона, бегуна из парка, которого Стив заметил в окне. Затем сбрасываются с крыши агента Ситвелла, чтобы узнать об алгоритме Золы. Но когда перед ними встает Зимний Солдат и люди из отряда "УДАР", они попросту не готовы. Особенно они не готовы к тому, что одним из нападающих оказывается Клинт. Он спокоен и собран, на его лице не дергается ни одни мускул, и Стив ни разу не видел его таким. Он запоздало вспоминает, что Клинт вернулся в ЩИТ, чтобы добыть для них информацию, и неизвестно, как Г.И.Д.Р.А. промыла ему мозги. Капитану удается расправиться с другими людьми, но Клинт не так прост, как это "пушечное мясо". Он едва успевает избежать попадания стрел, что сыплется на него пополам с пулями. Соколиный Глаз преследует его, легко перепрыгивая с крыши на крышу. Покрытый царапинами и копотью щит летит вверх, но лучник успевает уклониться. Стив не хочет думать о том, что для бывшего соратника он теперь враг. И как далеко зайдет Бартон, чтобы поймать его. ЩИТ отдал приказ убить Капитана Америку, он должен подчиниться. Что им сказали, как объяснили, что их цель - человек, которому посвящена целая экспозиция в музее? Если Клинт убьет его, то как объяснит это Алисе? Сейчас не время для таких вопросов, нужно бежать, нужно укрыться где-нибудь, найти Наташу и Сэма, и человека в маске, который уничтожил их машину и убил Фьюри.       Они оказываются в тупике, где сходятся два дома, образуя каменный мешок. Стив готов обороняться, выставляет вперед руку со щитом, вспоминает все совместные тренировки и слабые места, когда Клинт прыжками спускается к нему. Глубоко под слоями обороны и инстинкта самосохранения он понимает, что Клинт так просто не сдастся. Но и Кэп тоже не имеет права рисковать. - Привет, Кэп, - с усмешкой произносит Соколиный Глаз, опуская лук. - Это все сводит меня с ума, - он оборачивается и выразительно смотрит на выход из тупика, мимо которого бегут, спасаясь от обстрела, обычные люди. - Меня тоже, - признает Стив, не меняя позиции. - Ты ведь понимаешь, что если бы я хотел, то попал бы в тебя? - Тогда бы тебе пришлось объяснять своей девушке, почему ты убил ее командира. - Насколько все плохо? - Г.И.Д.Р.А. захватила ЩИТ. Пирс собирается запустить три Хеликарьерра и уничтожить несколько сотен тысяч людей одним ударом. - И тогда Г.И.Д.Р.А. установит свой порядок, пользуясь общей истерией, - закончил Клинт. - Что-то подобное я и подозревал. Фьюри понял это, и его убили. Ты понял это, и за тобой охотятся. Возможно, Алиса тоже поняла. - Пойдешь с нами или...? - Я останусь. Должен же остаться кто-то в ЩИТ из ЩИТ. Попробую узнать больше. Вернусь, как смогу.       Вдруг они слышат гул вертолета на низкой высоте. Клинт поднимает голову и кивает каким-то своим мыслям. - В наших костюмах вшиты датчики слежения, - предупреждает он. – А сейчас ударь меня сильнее, чтобы я потерял сознание, и беги. Береги Наташу. - Спаси Алису, если она там, - Стив коротко замахивается и бьет.       Уважения заслуживают те люди, которые независимо от ситуации, времени и места, остаются такими же, какие они есть на самом деле.