***
— Идём скорее! — Гермиона даже не заметила, в какой именно момент ее рука оказалась в ладони Леонарда, но он настойчиво вёл ее по узким улочкам Хогсмида. Они уже прошли «Три метлы» и еще пару кафе, направляясь, по всей видимости, к самой окраине деревни. — Эй! Если планируешь меня похитить, мои друзья быстро тебя вычислят, — весело пробормотала она, и Лео лишь рассмеялся в ответ. — Я похищу тебя совсем ненадолго, они и не заметят. — Может, тогда намекнешь хотя бы, куда… — Это сюрприз. — Не люблю сюрпризы, — ответила Гермиона, свободной рукой убирая с лица выбившиеся из пучка на затылке волосы. — Даже приятные? — Любые. Они прошли мимо последнего дома и вышли к широкой поляне, за которой виднелась окраина Запретного Леса. Здесь пахло вчерашней грозой, свободно разгуливал ветер, приносящий с собой сладковатые ароматы слежавшихся опавших листьев, сосновых шишек и смолы. Гермиона поняла, почему Леонард укутан в теплый шарф с эмблемой Когтеврана, — здесь было куда прохладнее, чем на территории Хогвартса и деревни. — Не забывай, что мы старосты, и не можем нарушать правила, — напомнила она ему. — А я думал, именно поэтому мы и старосты, что можем, — Лео сбавил шаг. Он продолжал идти по пожухлой, еще влажной траве, но уже не спеша, будто прогуливаясь. Гермиона оглянулась, — вдали, за низкими разноцветными крышами деревни виднелись знакомые башни замка. Где-то впереди слышалось журчание ручья, а по правую сторону и перед ними темной стеной вековых сосен была очерчена граница Запретного леса, от которого веяло прохладой. — Здесь, — удовлетворенно сказал Леонард и обернулся к ней, остановившись посреди поляны. Гермиона оглянулась по сторонам, но ничего необычного не заметила. Он улыбался так широко, что она подумала было, что он хочет ее разыграть. — И… Что здесь? — Сделай еще два шага вперед. Гермиона сделала осторожный шаг вперед. Лео подбадривающе кивнул. Еще шаг. Сначала ей казалось, что ничего не изменилось: но спустя мгновение Гермиона почувствовала легкое, едва заметное покалывание в теле. Она сделала еще шаг, и ощущение исчезло, зато ветер заметно усилился и из Запретного Леса до них донеслись неслышимые раньше звуки: шуршание листьев, щебет птиц, скрип веток. — Это граница антиаппартационного щита? — догадалась она, и Леонард удовлетворенно кивнул. — На самом деле, раньше защитные чары распространялись куда дальше. Но, когда их восстанавливали в последний раз… — После битвы за Хогвартс, — поняла Гермиона. — А как аппарируют жители Хогсмида? Разве не прямо из деревни? — Нет, с другой стороны, — он повел рукой влево. — Но гораздо ближе. Зато портключи можно использовать только отсюда. — Здорово, — ответила Гермиона, всё еще не понимая, что они здесь делают. Леонард ведь не может иметь в виду, что… Словно прочитав ее мысли, он хитро улыбнулся и извлек из кармана мантии маленькую коробочку. — Э-э-э… Думаю, мы еще не настолько близки, — попыталась пошутить Гермиона. Ей стало зябко стоять на ветру и хотелось поскорее вернуться в деревню. — У меня тут портключ, у которого нет ограничений по времени и месту назначения. Итак: хочешь ли ты, Гермиона Грейнджер, отправиться на свидание в Лондон? Или, может, в Париж? И Леонард открыл коробочку, на дне которой лежала старинная бронзовая монетка. — Ты шутишь? — она нахмурилась. Аппарировать в другую страну точно не входило в её планы; помимо того, что это было запрещено правилами школы, так еще и почти любые межпространственные перемещения отслеживались Министерством, иначе считались незаконными. Почему-то ей сложно было представить, что прилежный ученик Когтеврана, отличник и староста школы, сын сотрудника Министерства магии, к тому же, такой милый и умный парень, как Леонард, так просто пойдет на нарушение правил и еще и предложит то же самое ей. Просто в голове не укладывалось. — Вовсе нет. Мы пробудем там не больше часа-двух, портключ работает и в обратную сторону. — Но… Откуда он вообще у тебя? — Гермиона была ошарашена, но не настолько, чтобы это нарушило ее привычно прагматичный ход мыслей. — Одолжил у отца, — подмигнул Лео. — Я не могу. Это запрещено, и если нас поймают… — Хорошо-хорошо, — он подозрительно легко согласился и, захлопнув крышку коробки, убрал ее обратно в мантию. — Я так и предполагал, но попытаться стоило. Тогда идем дальше. — В Лес? — Нет, там есть кое-что поинтереснее. Ну же, Гермиона, я не собираюсь тебя съесть. Ты точно не пожалеешь. Она вздохнула. В конце концов, что плохого может произойти? Гриффиндорское любопытство взяло верх, и она зашагала вперед за Леонардом, решив про себя, что в любой момент может развернуться и уйти. Он шел рядом, и, заметив, как ежится Гермиона под порывами ветра, достал палочку и два раза взмахнул ей. Она почувствовала волны тепла, охватившие тело со всех сторон, и кивнула Грейвсу в знак благодарности. — Ты уже аппарировал отсюда? — спросила Гермиона. — Только однажды, чтобы проверить действие портключа. Всё прошло нормально, как видишь, меня до сих пор не отчислили. Они шли и шли вперед. Поляна казалась бесконечной, но жухлая трава теперь не лежала под ногами густым слоем, почва становилась каменистой. Гермиона смотрела под ноги, чтобы не поскользнуться, поэтому едва не врезалась в Леонарда, когда он вдруг остановился. Он отошел в сторону, и, когда Гермиона подняла голову, у нее перехватило дыхание от вида, что предстал перед ними. Пологие холмы и поля, окрашенные во все оттенки сиреневого, розового и лилового раскинулись на многие мили вперед. В порывах ветра чувствовался сладковатый медовый аромат. Леонард наклонился и сорвал веточку с мелкими розовыми цветками с одного низкого кустарника. — Это вереск, — сказал он, протягивая ей свою находку, хотя Гермиона уже узнала соцветие колокольчиков, — сейчас самый разгар цветения. Красиво, правда? — Это просто… Потрясающе, — она не могла отвести взгляд от розового моря, чувствуя, однако, что Леонард пристально наблюдает за ней с довольной улыбкой. — Давай пройдем немного ниже, — он протянул ей руку, чтобы помочь спуститься по скалистому склону. Она приняла приглашение. Небо над вересковым полем было затянуто облаками, из-за которых изредка поглядывала чистая голубизна. Ветер усилился, но Леонард, едва они ступили на свободную ровную площадку, окруженную цветами, взмахнул палочкой, создавая прозрачный защитный купол. Ещё пара взмахов - и он сотворил плед прямо на земле и корзинку с фруктами и бутылкой тыквенного сока. — Я заранее подготовился, попросил эльфов собрать немного снеди, — ответил Леонард на ее безмолвный вопрос. — Это очень… Предусмотрительно, — сказала Гермиона, присаживаясь на краешек пледа. Всё это было похоже на прекрасную сказку, пожалуй, самое романтичное свидание в её жизни. Леонард был очень учтив и заботлив, но она не могла избавиться от ощущения, что должна быть в другом месте. Что ей положено следить за учениками в Хогсмиде, выполняя прямые обязанности старосты; или углубиться в чтение, готовясь к очередному докладу, или потренировать перед зеркалом чары для урока по Защите от темных искусств, как она часто делала, оставаясь одна в спальне девочек. Гермиона попыталась расслабиться, задумчиво пощипывая сочные ягоды с грозди винограда. Просто вздохнуть. Просто полюбоваться цветением вереска и красивой улыбкой сидящего напротив парня. Просто немного отпустить тревогу и чувство...вины? То, что она так часто ощущала в последнее время, наконец-то оформилось, приобрело конкретное название. Вина выжившего — магловское название расстройства, которое часто испытывают люди, пережившие катастрофу или стихийное бедствие. Она выжила, а кто-то нет. Почему так? Почему она сидит на этом прекрасном поле, здоровая, свободная, с целой жизнью впереди, а многие их товарищи… — Эй, — окликнул ее Леонард, отрывая от раздумий. — Ты какая-то грустная, всё нормально? Он придвинулся чуть ближе, так, что теперь они соприкасались плечами и Гермиона могла почувствовать аромат его парфюма. Она невесело засмеялась. — Даже не знаю… Он легко приобнял ее за плечи — без каких-либо намеков, просто и легко, будто так и должно быть. В карих глазах Лео она видела искреннее сочувствие. Они просидели так какое-то время, разговаривая на отвлеченную тему; как оказалось, Грейвс поддерживал её взгляды в отношении прав и свобод магических существ. Гермиона с изумлением узнала, что в его доме служили три эльфа, которые получали плату и два выходных в месяц. Когда они вернулись в Хогсмид, первым делом отправились в «Три метлы». Почти все столики были заняты, и Гермиона решила поискать друзей в другом месте, как вдруг заметила знакомые лица. — Идём, там Луна и Невилл, — сказала она и первая зашагала к друзьям. Кажется, время было не самое удачное, потому что они оба молчали. Невилл хмурился, а Луна, по обыкновению, скользила задумчивым взглядом по помещению, словно не замечая ничего вокруг. — Гермиона, я так рада тебя видеть! — поприветствовала ее Лавгуд. — Добрый день, Леонард. — Привет, — сказал Лео и уселся на ближайший стул. — Вы не видели Гарри и Джинни? — спросила Гермиона, последовав его примеру и высматривая среди столиков официантку. — Они на площади у ратуши, там сегодня ярмарка и бродячий цирк выступает, — протянула Луна. — Я, честно признаться, не очень-то люблю такие мероприятия. Вы же знаете, в подобных цирках порой очень несправедливо обращаются с магическими существами. — Согласна, я с детства ненавижу цирки, — кивнула Гермиона. — Да, я тоже ненавижу несправедливость, — сказал вдруг Невилл. Гермиона почувствовала себя неловко, словно становилась свидетельницей чего-то, что не должна была видеть. Судя по всему, Леонард чувствовал то же самое: он наконец-то поймал пробегавшую мимо официантку и сделал заказ. Одна Луна, кажется, ничего не заметила. Повисла тишина. Чтобы как-то разрядить обстановку, Гермиона обратилась к Невиллу: — Как там твой цветок? — Флосентус? Отлично, он весь красный и скинул большую часть листьев, - ответил Невилл и бросил недовольный взгляд исподлобья на Луну, словно это была целиком и полностью ее вина. — Флосентусы имеют обыкновение возвращать свой первозданный вид. Уверена, скоро он снова зацветет. Тебе нужно только обработать листья от нарглов. — Нарглы? Что за… — начал было Леонард, но Гермиона предупреждающе качнула головой. Он быстро понял намек и вместо этого сказал: — Откуда у тебя вообще флосентус? Они чертовски дорогие. — Сам вырастил, — сказал Невилл. В его голосе чувствовалась гордость. — Пару семян мне дала профессор Стебль. Они очень редко приживаются, но я нашел способ. — Слушай, да у тебя талант, — и, заметив недоумевающее выражение лица Гермионы, пояснил: — Флосентусы используют для создания самых сложных зелий, в основном, для излечения болезней, связанных с функционированием мозга или нарушением магической энергии. А еще, говорят, они могут предсказывать будущее. — Да, и отлично с этим справляются, — голос Невилла снова стал холодным. Гермиона вспомнила его слова о том, что цветок вянет к расставанию, и задумалась, все ли у них в порядке с Луной. — Привет, ребята! — Джинни появилась как раз вовремя. Она выглядела возбужденной — рыжие волосы беспорядочно разметались по плечам, щеки были красные, а дыхание сбилось, словно младшая Уизли бежала марафон. — Как цирк? — спросила Луна, и Джинни удивленно приподняла брови. — Цирк? Мы не были в цирке. На ярмарку приехал купол иллюзий, Гарри до сих пор там, видимо. — Что еще за купол иллюзий? — Гермиона впервые слышала о чем-то подобном. — Ну, что-то вроде комнаты страха. Там куча всяких мороков и иллюзий, чтобы пощекотать нервы. Мне понравилось, хотя местами было жутковато. Вход стоит всего два галлеона. — Пойдём? — на лице Леонарда снова играла хитрая улыбка. Гермиона уже научилась отличать ее от остальных: он улыбался так, когда что-то задумывал. — Что? Нет, я ненавижу всякие страшилки. — И сюрпризы, я помню. Но мой сюрприз тебе, вроде, понравился? Это был весомый аргумент, но Гермиона не успела задуматься над ним, потому что официантка поставила на стол несколько бокалов сливочного пива, и одновременно с этим к ним присоединился Гарри. — Чёрт, это было круто, — взволнованно сказал он, — только боггарт это, пожалуй, перебор. — Боггарт? А я не видела там боггартов, — сказала Джинни. — А вы разве были не вместе? — протянула Луна, отпивая из бокала. Над верхней губой у нее осталась белая полоска от взбитых сливок. — Там своя система, — загадочно пояснила Джинни. — Но вам, определенно, стоит это попробовать. Гермиона задумалась над тем, какую форму принял бы сейчас её боггарт. На третьем курсе, помнится, это была профессор Макгонагалл, сообщающая о том, что Грейнджер провалила экзамены; сейчас приоритеты несколько сместились, и угроза потерпеть неудачу в учебе после всего пережитого уже не казалась катастрофой. Они изучали боггартов на Защите от темных искусств. Она подумала о Люпине, а затем и о Тонкс, и про их сына, Тедди. Что-то кольнуло в районе солнечного сплетения. — Так, а вы двое где были? — спросил Гарри, переведя взгляд на Гермиону и Леонарда. — Просто гуляли, — расплывчато ответил когтевранец, и Гермиона поняла, что он хочет оставить это между ними. Леонарда окликнул парень, стоящий у входа в бар. Это был староста Когтеврана. — Я на минуту, — сказал он. — Ты останься, вряд ли там что-то важное, — Лео положил руку на плечо Гермионе, которая встала было, чтобы пойти с ним. Едва Леонард отошел от их стола, Гарри поправил очки и наклонился к Гермионе. — Я получил письмо от Рона сегодня утром, — сказал он вполголоса. — В Косом переулке ходят слухи, что было еще одно нападение на магглов. — Что? — В газетах об этом ничего не было, — сказал Невилл задумчиво. — Где-то в Портсмуте, бросили «Бомбарду Максима» прямо в пару жилых домов. Маглы думают, это теракт, жертв не много — большинство людей были на работе. — Гарри, — выдохнула Гермиона. — Вряд ли Пожиратели, или кто бы это ни был, действовали бы так… Хаотично, неорганизованно. — Почему нет? Чтобы посеять панику — идеальный способ, — заметила Джинни. — Но зачем? Волдеморт пал, никаких требований они не выдвигают, Министерство скоро поймает их. И, как ты заметил, Гарри, это только слухи. Так что... — Зачем? Потому что они психи, Гермиона. Она видела, что Гарри нервничает. Она не сомневалась: будь у ее друга такая возможность, он бы уже искал Пожирателей смерти, вызвался бы в первых рядах. В такие моменты он чаще действовал под силой эмоций, чем здравого смысла. Гермиона впервые порадовалась, что они вернулись в школу — здесь он в безопасности. Джинни, кажется, думала о том же, потому успокаивающе погладила Гарри по плечу, и он хоть немного расслабился. — Кто психи? Вы про тех второкурсников, что выпустили циркового синекрылого беса? — Что? — одновременно воскликнули Гермиона и Джинни. — Ага, один гриффиндорец, другой слизеринец. Я оштрафовал их обоих. Хорошо, что ребята успели поймать эту тварь, хотя он цапнул Генри. Но хозяин цирка был в ярости. — Нам нужно будет сообщить Макгонагалл… — Да брось, ничего страшного не произошло. — Слизеринец и гриффиндорец? — с улыбкой протянула Луна. — Вот это дуэт. — Кстати насчет Слизерина, — сказала Джинни. — Их матч с Пуффендуем уже на следующей неделе, а потом — наш с Когтевраном. Ты играешь в квиддич, Лео? — Нет. Я, если честно, боюсь высоты, да и за играми не слежу, — признался Леонард с чуть смущенной улыбкой. — Я тоже! — поддержала его Гермиона. И их компания разделилась на две группы: Гарри, Джинни и Невилл обсуждали предстоящие игры, а Гермиона, Луна и Леонард — законность содержания синекрылых бесов в неволе ради потехи публики.***
— Чёрт бы тебя побрал, Забини, — в очередной раз выругался Драко, оглядываясь по сторонам. Двери справа, двери слева, двери над головой. Даже на полу, где он стоял, была одна дверь. Все одинаковые. Забини уговорил его зайти в этот чертов купол. «Зайдем и выйдем, дел на пять минут. Или ты струсил? Ну, я не удивлюсь». И как на него могла подействовать такая глупая детская уловка? Мальчишка-зазывала у входа в купол иллюзий сказал, что «это потрясающий эксперимент с сознанием, какого вы никогда не испытывали», но пока это выглядело, как чертова вонючая дыра, из которой не было выхода. Они вошли внутрь вместе с Блейзом, сразу после того, как из темного проема с визгом выбежали две пуффендуйки, напуганные до полусмерти. Они вошли вместе; но, стоило рваному занавесу, укрывающему вход, опуститься за их спиной, как все внешние звуки вдруг стихли, а темнота была такой непроглядной, что Драко пришлось достать палочку. Он зажег свет, и выяснилось, что Блейз исчез, а сам Драко стоит посреди этой комнаты с десятком ведущих черт знает куда дверей. Маг-смотритель купола сказал им, что если захотят выйти раньше времени, нужно три раза постучать по стене палочкой. Но в той комнате, где сейчас находился Драко, на стенах не было ни единого свободного места — только двери. Он наугад дернул ближайшую ручку, и дверь бесшумно отворилась, и так же тихо захлопнулась, едва Драко переступил порог. Он оказался в просторной комнате без окон, где из мебели стояло только старое кресло, возле которого виднелась еще одна дверь. Малфой был уверен, что мало что способно его испугать - он пошел вместе с Блейзом от скуки и скорее за компанию, чем из любопытства. Покосившись на кресло, — он ждал, что на нем вот-вот появится какой-нибудь жуткий призрак, Драко прошел комнату и дернул ручку, но та не поддалась. — Присядь, отдохни, — раздался голос справа. У кресла стояла молодая, красивая девушка в зеленой мантии, появившаяся здесь, словно из ниоткуда. Определенно, это не была ученица Хогвартса — он никогда прежде ее не видел. Девушка зазывающе поглаживала спинку кресла. Он лишь хмыкнул, и, пробормотав «Алохомора» и почувствовав, что замок открылся, собрался было уходить, но она вновь привлекла его внимание. — Ну же, Драко, не будь таким упрямым. — Мы знакомы? Девушка, судя по всему, была довольна тем, что сумела его заинтересовать. — А что мешает познакомиться? — и тут миловидное лицо превратилось в отвратительную, злобную гримасу. — Расскажешь мне, как чуть не прикончил Дамблдора. Ты, трусливый, ничтожный… Она бросилась к нему, пытаясь впиться ногтями в лицо. Драко взмахнул палочкой, невербально используя оглушающее заклинание, и девушка рассеялась тысячей мерцающих искр. Искры тут же собрались обратно, возвращая мороку потрясающе реалистичные очертания, и вот девушка снова спокойно улыбалась ему. — Как грубо с твоей стороны. Присядь, я помогу отсечь тебе руку с этой чертовой меткой. Больно не будет, обещаю. Но он уже вышел за дверь. Драко никогда прежде не сталкивался с подобной магией. Определенно, она как-то добиралась до его мыслей и использовала их против него; он не был напуган, скорее ошеломлен тем, что увидел. В груди заворочалось неприятное, липкое ощущение. Ему залезли в голову и вытащили наружу все самое отвратительное. Следующая комната слабо освещалась несколькими факелами на стенах. Судя по всему, на купол было наложено заклинание невидимого расширения. Он сделал шаг к следующей двери, но тут почувствовал, как ноги что-то коснулось, и брезгливо отпрянул, только сейчас заметив на полу сотни извивающихся змей. Проложив себе дорогу простым заклинанием, Драко снова вышел, решив про себя, что это были два самых бездарно потраченных галлеона из всего его состояния. Следующая комната была абсолютно пуста, но уставлена канделябрами с горящими свечами. Как только дверь за ним захлопнулась, он услышал голос: — Оставайся здесь, Драко. Снаружи тебе нет места, там никого нет, кто ждал бы тебя. Лучше быть одиноким здесь, чем там. Свечи погасли одновременно, погрузив комнату в полную темноту. — Люмос. Ничего. — Люмос! — Останься здесь, Драко... Древко палочки в его руке оставалось холодным. — Люмос Максима! Ноги потеряли опору, твердый каменный пол вдруг превратился в нечто податливое, мягкое, сыпучее. Не устояв, Драко повалился на бок, но не упал, а словно сорвался вниз, в бездну, в тьму. — Люмос, — произнес чей-то голос, и это не был голос Драко. Он прикрыл рукой глаза от вспышки яркого света, а когда снова обрел способность видеть, обнаружил перед собой испуганное лицо Грейнджер. — Ну, это довольно забавно, — рассмеялся Драко. — Хотя предыдущая комната мне понравилась больше. — Малфой? По тому, как она сморщила нос и закатила глаза, он понял, что это не очередной морок, а сама подружка Поттера собственной персоной. К сожалению. — Да, Грейнджер, это я. Твой самый страшный кошмар. Они оба стояли в той самой первой комнате с кучей дверей. — Ладно, рада была повидаться, — не скрывая сарказма, произнесла Грейнджер, взявшись за ближайшую ручку. — О, вот эту дверь я тебе не рекомендую. Хотя как знаешь. Она нерешительно помялась на пороге, но все же дверь не открыла. Драко же, оглянувшись, решил попытать удачу на тяжелой металлической двери. Она легко поддалась, но он не успел войти - из комнаты вырвался столп огня. Грейнджер взвизгнула и отскочила в сторону, а Драко так быстро захлопнул дверь, что едва успел разглядеть, что было внутри. — Это что, был дракон?! — Или очень реалистичная иллюзия, — пробормотал Драко, чувствуя, как по спине бегут мурашки. Стало очень, очень жарко. Он осторожно приоткрыл следующую. Кажется, внутри не было ничего опасного. — Удачи, Грейнджер, — сказал он и вошел внутрь, закрыв за собой дверь. Комната тут же наполнилась привидениями: у кого-то из них не было конечностей, другие смотрели на него уродливыми дырами вместо глаз, третьи зависли в воздухе, издавая пронзительный вой. Драко в несколько шагов преодолел расстояние, отделяющее его от выхода, столкнувшись лишь с парой призраков. Ощущение было не из приятных. В следующей комнате было ужасно холодно и темно, но на этот раз Люмос сработал, как надо. Драко шел вперед, пытаясь отыскать дверь за массивными колоннами, и вдруг снова увидел ее. Грейнджер стояла возле огромной клетки, которая казалась достаточно хлипкой по сравнению с существом, расхаживающим по ней. Он узнал острые уши, огромные клыки со стекающей по ним слюной. Оборотень. Тот тихо рычал, будто готовясь к прыжку и не отводя хищного взгляда от Грейнджер, застывшей, как статуя, прямо напротив. — Ну наконец-то. Драко обернулся так резко, что это словно стало спусковым механизмом для твари за клеткой. Та всем весом набросилась с оглушающим воем на прутья, угрожая растерзать непрошенных гостей на куски. — Чёрт возьми, Забини! — несмотря на раздражение, Драко был рад видеть приятеля. — А где Лавгуд? Ты видел ее? — Что? Нет, тут только Грейнджер. В какую-то долю секунды повисла абсолютная тишина, а затем раздался грохот, от которого, кажется, сотряслись даже стены. Драко видел, будто в замедленной съемке, как меняется лицо Блейза. Грейнджер пронзительно вскрикнула. — Остолбеней! — Заорал Забини, бросая луч через плечо Малфоя. Тварь вырвалась на свободу и сбила с ног гриффиндорку. Заклинание угодило ему прямо в морду, но оборотень лишь отшатнулся, снова склоняясь к девчонке. Блейз бросил в зверя оглушающее, еще и еще, но заклинания словно отлетали от серой шерсти, хотя и отвлекали волка от того, чтобы полакомиться, наконец, Грейнджер. Драко же словно окаменел, настолько реальным казалось происходящее. — Так и будешь стоять столбом? Помоги! Малфой, наконец, обрел способность двигаться. Два красных луча одновременно вылетели из их палочек, оборотень взвизгнул, рассыпаясь искрами, а затем снова материализовался за решеткой, но уже не пытаясь нападать, только тихо поскуливая. Опасливо косясь на зверя, Блейз подбежал к лежащей на полу Грейнджер. Та не подавала никаких признаков жизни. — Мальчики, рада вас видеть, — раздался за их спинами поразительно спокойный голос. — О, Гермиона. Это была Луна — она же Полоумная — Лавгуд. Она держала в руках палочку, используя ее в качестве фонаря. На голове у когтевранки был повязан нелепый пестрый платок. — Кажется, ран нет, — сказал Блейз, легонько похлопывая Грейнджер по щекам. Та застонала и пошевелилась. — О, не волнуйся, с ней все в порядке. На меня он тоже нападал, как видишь, я цела. Лавгуд прошла мимо Драко и склонилась над подругой. — Гермиона, слышишь меня? Та кивнула и, взявшись за поданную Блейзом руку, встала на ноги, слегка пошатываясь. Драко почувствовал злость, которую хотелось выплеснуть хоть на кого-то. — Грейнджер, ты совсем спятила? Нахрена было лезть к нему? — Я… Мне показалось… — Гриффиндорка запнулась. — Неважно. Чёрт, я ударилась. Она потерла затылок и только сейчас заметила когтевранку. Кажется, здорово приложилась. — Луна? И ты тут? — Да, но я, кажется, прошла уже все комнаты. А вы еще хотите прогуляться? — А где Лео? Мы ведь заходили все вместе... Драко фыркнул, и, не дожидаясь, пока две идиотки обсудят все интересующие их темы, отправился на поиски выхода. Внутри кипела ярость, не столько на Грейнджер, сколько на себя. Оборотень, — ну, или его проекция, — вполне мог укусить её, а потом приняться и за них с Забини. На гриффиндорку ему было плевать (было ли?), но он стоял как парализованный, не в силах отвести взгляда от раскрытой пасти животного. Эта секунда промедления могла стоить ему жизни, будь он не на представлении, а в реальном мире. Это ужасно раздражало — знать, что он мог проявить подобную слабость, да еще и на глазах у посторонних. — Малфой, подожди. — Блейз тронул его за плечо. Драко закатил глаза. останавливаясь перед дверью. — Эй, поторапливайтесь, или мы оставим вас здесь, — крикнул Забини, обращаясь к парочке подружек за их спинами. Его голос эхом отозвался со всех сторон. И, снизив голос: — Какого чёрта? Хотел, чтобы ее сожрали? Это даже для тебя перебор. — Не сожрали же, — огрызнулся Малфой. Не хватало еще, чтобы ему ставили в укор, что он не бросился грудью на защиту подружки Поттера. Ему казалось, что еще мгновение, и пасть с острыми клыками сомкнется на шее Грейнджер, и он не успеет. Что ей конец. Только сейчас он почувствовал, как зашумела кровь в ушах и быстро забилось сердце, запоздало разгоняя по венам адреналин. Воистину, «потрясающий эксперимент с сознанием», чтоб его. — Хотел острых ощущений, Забини? Так нечего жаловаться.