Бал, изменивший судьбу Малфоев и не только Малфоев

— Прошу, сюда, — елейно проговорил мужчина в котелке. — Джо, доброго дня! Джо в качестве ответа только перелистнул страницу газеты и неопределённо хмыкнул. Кажется, даже ему этот подозрительный человек не нравится, а уж Джо на своей службе консьержа этой таврены навидался многого. Американцы хоть и пытались в своей привычной манере улыбаться всем во все свои шестьдесят четыре зуба, но неприязнь со стороны Джо заметили. Один из американцев, стараясь не выдать своего волнения, спросил: — Всё окей? Вот почему не спросить: «Всё ли в порядке?», почему именно «окей»? — Да, всё в порядке, это обычная реакция старины Джо, сами понимаете, какая у него работа… Дальнейшие оправдания котелка потонули в суете таверны. — Ну и кадр, — сказал Поттер, когда дверь за четвёркой закрылась. — Удивительно, но я его ни разу в жизни не видел. Судя по тому, что у него во внутреннем кармане пиджака пропуск в Министерство, он является постоянным сотрудником восьмого отдела, а их я в большинстве своём видел хотя бы раз. Я решил устроиться поудобнее. Всё-таки неизвестно, сколько Дамблдор будет сочинять свою версию событий. — Один нескромный вопрос, — Поттер последовал моему примеру и трансфигурировал стул в удобное кресло, — как ты увидел, что у него во внутреннем кармане? — Когда он открывал дверь, странно заломив руку и открыв обзор на внутреннюю часть пиджака, я заметил, что карман оттопыривается весьма странным образом. Такая своеобразная выпуклость бывает на пропусках восьмого отдела, — я сейчас звучу как Шерлок Холмс, — при случае покажу тебе воспоминание, сам поймёшь. — Ясно, — Гарри широко улыбнулся, — я уж было решил, что ты обладаешь способностью сканировать предметы как рентген. Рентген, рентген… Что-то знакомое… Вернее, кто-то. А! Так чего это я? Разумеется, я знаю, что это. — Неужели ты знаешь, что это такое? — Поттер не выдержал, что я не переспросил, что такое рентген. — Разумеется, — ответил я так, словно по-другому и быть не могло. — Я читал про самого Рентгена, соответственно, знаю и об его изобретении. — Я удивлён, — Поттер покивал своим мыслям. — А в волшебном мире что-то подобное применяют? — Есть чары, способные распознавать определённый список потенциально опасных проклятий. Их устанавливают на международные камины, применяют при выборочном досмотре людей в общественных местах. Вот что мне в Поттере очень импонирует, так это его интерес ко всему, что прошло мимо него на ранних этапах образования. Как говорится, лучше поздно, чем никогда. — Правда, с самим рентгеном пришлось повозиться лучшим умам двадцатого века, работали учёные Германии, Франции и России. — А над чем работали? А действительно: делать всё равно нечего, так хотя бы поговорим о достижениях этого века. — Рентген на всём волшебном даёт невероятный сбой в виде отсутствующей картинки. Представь, какая паника была в мире магии, когда магглы случайно, сами того не подозревая, нашли универсальный метод определения волшебства, — Поттер кивнул, — необходимо было экстренно найти способ маскировки. Хорошо хоть рентгеновское излучение крайне вредно для всего живого и магглы не кинулись просвечивать каждого, — по крайней мере, до волшебников они добирались в единичных случаях, — на разработку ушло добрых десять лет. За открытие чар, способных временно адсорбировать магию и тем самым позволяющих рентгеновскому излучению проходить через волшебные объекты без искажения, немцу Гильберту Юнгу и русскому Алексею Виноградову присудили премию Мерлина в области чар: «Изобретение, которое спасло магический мир». На данный момент по всему миру ведётся контроль за рентгеновскими аппаратами, на каждый из них накладываются чары, — и всё-таки я очень люблю о чём-то рассказывать, это доставляет просто неописуемое удовольствие. — А сколько людей заняты этим? Эти аппараты применяются во многих областях по всему миру! О, Поттер, ты ещё даже не подозреваешь, какое количество магов по миру занято тем, что помогает поддерживать секретность. — Много. Очень много. Есть целый отдел, который занимается разработкой и внедрением подобных маскирующих чар, — он расширил глаза от удивления, — в частности, помнишь, Миранда утром говорила про то, что русские на сей раз с американцами пытаются что-то сделать с картами? — Он кивнул, — это и есть тот отдел. Как только дело касается сохранения всего магического мира, любые интересы государства и частных лиц отходят на второй план. Так, Поттер с вероятностью в сто процентов не знает, что такое СНМ. Расскажем. — После истории с рентгеном маги создали Содружество Народов Мира, или СНМ, в которое вошло каждое государство, в котором проживал хотя бы один волшебник. Да, он действительно не знал. Рассказывать то, что человек до твоей речи не знал, вдвойне приятно. Ощущаешь, что делаешь что-то полезное. — Содружество координирует работу отдела по всему миру, а если кто-то пытается перетянуть одеяло на себя, решает этот вопрос. Решает, как пойдёт: иногда достаточно коллективно надавить на страну, иногда приходится брать измором. Иначе говоря, СНМ – аналог ООН, только реально работающий, — я коротко усмехнулся. — Да, там сейчас одни взносы, — Гарри махнул рукой, — а уж чтобы русские с американцами работали относительно мирно и без истерик, так это вообще нонсенс. — Интересно, будут ли истерики в нашем случае, — я подпер голову кулаком. — Кстати о нас. СНМ не вмешивается в военные конфликты внутри страны? — Хороший вопрос. — Нет, первый пункт в документе о создании СНМ звучит следующим образом: «Любые внутренние конфликты любой суверенной страны не являются объектом интереса СНМ. Содружество оставляет разрешение подобных конфликтов за действующим правительством страны, обязуясь вмешаться исключительно в случае угрозы раскрытия волшебного сообщества.» Вот попал бы Поттер в мои цепкие руки с первого курса, сейчас тоже был бы ходячей энциклопедией. — Если честно, то те маги, которые составляли все эти пункты и правила, решили отталкиваться от той мысли, что СНМ будет активизироваться только в экстренных ситуациях, когда до полной катастрофы остаётся один шаг. Они посчитали, что дарование этому Содружеству невероятных прав, множества обязанностей и большой сферы влияния вовсе не поможет делу, а, наоборот, испортит. Получается, что, к примеру, Дания не может на очередном собрании СНМ предложить вмешаться во внутренние дела Боливии на основании того, что тамошнее магическое население чем-то недовольно в их системе правления. Дела Дании – дела Дании, а Боливия остается боливийцам, и СНМ не растрачивает свои ресурсы на разрешение пусть даже существующих, но не первостепенных конфликтов: решили, что СНМ существует исключительно для конфликтов между магами и магглами, значит, так оно и будет, а международные и внутриполитические передряги остаются темой для конференций уполномоченных представителей. — А где штаб-квартира? — О-о, тут вообще вся соль! — В филиалах банка Гринготтс, — да, у Поттера глаза по форме повторяют оправу его очков! — А кто входит в основной состав СНМ? Люди или гоблины? — Очередной гениальный вопрос, из Поттера точно выйдет толковый человек. — Люди, гоблины, разумные волшебные существа, — я улыбнулся, — именно поэтому организацию назвали Содружеством Народов Мира, — я выделил слово «народов», — нельзя было ограничиться содружеством магов или «ещё кого-то там» мира, нужно было нечто, что сплотит всех, кто может творить волшебство. Гоблины предложили выделить помещения для локальных штаб-квартир, так как они, определённо, впереди планеты всей по всем делам, которые касаются конфиденциальности, защиты и безопасности. — Просто невероятно, — Поттер потёр переносицу, — и когда нам об этом должны были рассказать? — Наверное, на истории Магии, — я пожал плечами, — сразу после очередного юбилейного восстания гоблинов. — Кошмар. Поттер после этих слов замолчал на несколько минут, а я спросил: — А рыжая вроде и есть та самая актриса, которая девушка Корро? Вот хорошо было бы, будь это так. — Кажется, что да, — Гарри кивнул, — глаза зелёные, волосы рыжие. Хотя, я не особый эксперт в области Корро. Была бы тут Джинни, было бы проще, — Поттер улыбнулся, вспомнив о невесте, — а так я почти уверен, что это она. Это логично: приехала, чтобы начать ознакомление со своей героиней. — Я не обратил внимания на глаза, так как с моей позиции её было видно крайне плохо, — не зря Поттеру зрение вернулось! Если это она, то это тоже можно будет использовать. — Она, точно она, — Гарри побарабанил пальцами по ручке кресла, — я, кстати, подумал, что это очень неплохой фактор, который можно будет использовать. Хм, а портрет Тома может считывать некоторые мысли даже с этого ожерелья? Они опять меня разводят? — А Том сейчас с нами? — Поттер удивлённо на меня посмотрел. — Нет, но могу позвать. А что? Значит, он сам пришёл к мысли об использовании, а не прочёл её у меня. Милая была права, слизеринская жилка в Поттере однозначно имеется. — Я просто подумал ровно о том же, что ты сказал, и подумал, что вы с ним снова надо мной издеваетесь, — Гарри тихо засмеялся. — Нет, мой платиновый, Гарри сам решил использовать мадам, — Поттер ещё после первого слова вытащил ожерелье. Том был на самом большом сегменте. — Убедите её пройти с вами, это действительно может помочь. — Хорошо, — Гарри кивнул, — как дела в мэноре? — Всё в порядке, Гермиона и Джинни решили выбрать интерьер для некоторых частей Гонт-мэнора, но только после того, как Блейз убедил их, что волноваться за вас им не нужно, что таверна всего лишь таверна, а не заведение из начала двадцатого века гангстерской Америки, — Том вздохнул, — Люциус распоряжается в галерее, Эмили и Миранда решают свои математические проблемы. Остальных я ещё не видел, — он хотел сказать что-то ещё, но его прервала Эмили, радостно обнявшая его сзади за плечи. — Решили! Решили! — Она мелодично засмеялась, поцеловала его в висок, — и решили сделать перерыв, чтобы посидеть с мужьями, — Эмили заметила и нас. — А, так мы сейчас здесь, вот, почему ощущения такие странные, — она посмотрела на меня и Гарри, — мальчики, вы в порядке? Ваши девушки хоть и пытаются выбрать стиль для лестниц и цветовые гаммы для комнат отдыха, но так сильно переживают за вас, что в итоге просто перелистывают каталоги. Эх, я бы сейчас с превеликим удовольствием полежал бы с Гермионой. Можно было бы даже о чем-нибудь поспорить. А потом помириться… — Мы ждём, когда делегация выйдет с версией директора, — ответил Гарри. — Скажи им, пожалуйста, что с нами всё будет в порядке. Если за кого и следует переживать, так это за американцев. А что вы с Мирандой решили? — Эмили кивнула, а потом вся засветилась от этого вопроса. — Рассчитали основные параметры для идеальной системы сразу несколькими методами, выявили наиболее согласующийся с теми крохами практических значений, что имелись в книгах, и поняли, почему именно этот метод самый точный, а остальные выдают погрешности, — Эмили проговорила это с радостью на лице и сильнее прижалась к Тому. — Мы сейчас на этапе «теоретически при особенных условиях система может перейти в нужное нам состояние». Осталось только понять, что такое особенные условия, как они создаются, каковы эффективность и стабильность этого перехода на идеальной системе, а потом попытаться перейти к реальным условиям. — Звучит интересно, — видимо, Поттер тоже понял всё через слово. — Интересно будет, когда на практике всё пойдёт наперекосяк и придётся экстренно искать слабые места в теории, — Эмили снова засмеялась. — Если Том вам сейчас не нужен, то я украду его у вас, — Гарри кивнул, и они исчезли с медальона. — Я очень рад за лапушку, — сказал Поттер, убирая медальон. — Я тоже. Вот смотрю я на него и думаю, почему человеку с таким добрым сердцем приходится проходить через все эти передряги в виде американцев и гобеленов? — Эмили просто находка: одно то, что Гриндевальд нет-нет да под твоим присмотром дорогого стоит. — Главное, что он под присмотром Тома, — Поттер ухмыльнулся, — Эмили, конечно, позитивно влияет на Геллерта, но… Но Том запугивает эффективнее. Это ясно, но: — Я разговаривал с прадедушкой, он сказал, что Гриндевальд немного изменился, — Гарри сразу заинтересовался, — но изменился только в одном направлении, — интерес возрос, — прадедушка сказал: «Я не помню, чтобы Геллерт хоть к кому-то питал подобную симпатию как к Эмили. Всю свою жизнь он любил только себя, интересовался только собой и думал только о своих интересах и способах достижения своих целей. Многие его сторонники считали, что он не заводил семью именно по той причине, что пришлось бы отодвинуть себя и своё драгоценное «Я» на второй план. Сейчас ему уже нечего терять, его драгоценное «Я» уже подавно никому не нужно, и, я даже склонен предполагать, что он понял, что истинная ценность жизни не в рабах, а в любимых людях. С Эмили он ведёт себя, как обычно знатные Лорды ведут себя с любимыми дочерьми. Если указания Томаса Гонта он принимает к сведению из-за понимания силы соперника, то Эмили достаточно попросить так, чтобы он понял, что ей это важно, и он это сделает. Можно сказать, что у неё индивидуальные права на Геллерта.», — я воспроизвёл речь почти один в один. — Я тоже заметил, что Геллерт относится к Эмили весьма особенно, — Гарри закивал, — одно то, как он обрадовался, хоть и старался всеми силами это скрыть, но как же он обрадовался, когда Эмили пригласила его на портрет! Если бы она для него осталась исключительно инструментом для эвакуации его портрета из Нурменгарда, то он мигом бы слинял к какой-нибудь мадам, даже не заглянув к Эмили и Тому. Я даже сначала решил, что Эмили могла понравиться и ему. О-о, я не знаю, можно ли убить портрет, но думаю, что Том обязательно нашёл бы способ! — Но по некоторым моментам, по общему поведению в отношении Эмили я понял, что если там и привязанность, то не любовный интерес. Мне даже кажется, что Том это тоже видит и поэтому не так уж противится присутствию Геллерта в их жизни. — Понимает, что такое быть в одиночестве и изоляции при изобилии воздыхателей, — Гарри закивал. — Именно, — он улыбнулся.

***

Мы просидели там ещё около двух часов, прежде чем американцы на этот раз уже без сопровождения вышли из таверны в помещение магазина: — Если хотя бы половина из того, что наговорил этот серо-буро-малиновый кусок холста, правда, — а они мне стали чуточку больше нравиться, — то успех картине обеспечен. Я уже молчу о том, что такую историю будут обсасывать ещё несколько лет, тысячи людей захочет продолжения, и, Мерлин подери, они его дождутся! — Мы с Поттером аккуратно поднялись со своих мест, чтобы выйти с ними, — Триша, я не понимаю, что тебя не устраивает! — Триша? Это точно бывшая Райана Патриция. — Всё, всё меня не устраивает, — она нервно поправляла мантию с меховым воротником, — если даже отец этого Мальчика-который-выжил действительно сам Тот-кого-нельзя-называть, то мать уж точно не Лили Поттер! Тот, кто говорил до этого, попытался помочь Патриции с её мантией, но та выдернула её у него из рук. — Даже не думай, Питер. Твоя ложная забота на меня не подействует. Неужели ты не видишь, что этот Дамблдор сам не знает, кого назначить в матери, так как сам не знает, в какую версию легче будет поверить остальным? Райан был прав, когда отказался ехать сюда, зная, что вы будете проводить все расследования в обход Гонтов! Мы с Поттером всё ещё стоим под мантией, слушая, куда повернётся разговор. — Чёртов воротник! Патриция просто неправильно его застегивает. — Вы не понимаете, что выше Гонтов в Британии только Мерлин? — Интересный и остроумный комментарий, — а вы хотите уложить мать этого Гонта в одну постель с её убийцей, вы, — она отвлеклась, поняв, что не так она делает с воротником, — давайте поговорим с самим Гарри Поттером, он всё равно узнает, что мы здесь. Пока не поздно, свяжитесь с ним! Мы подошли ближе, так как мех пристёгнут уже наполовину, что значит, что магазин они покинут в ближайшую минуту. — Хоть через этого богатея, который был с ним на проверке гобелена! — Триша, я поддерживаю Питера, — у Поттера на это имя уже бзик. — Я уверен, что встреча с Поттером-Гонтом нам ничем не поможет, — Питер закивал, — и что он привлечёт все свои связи, чтобы саботировать съёмочный процесс. Неужели ты сама не видишь, что он и этот невероятный и ужасный Тёмный Лорд на одно лицо? — Джейден, ты просто не хочешь потерять место почётного носильщика кофе Питера, — Триша уже накидывала на себя мантию, — Джеймс тоже на одно лицо с Томом Реддлом, если поменять пару деталей! — Ясно. Триша там единственный адекватный персонаж. — Я ещё поверю, что Реддл что-то имел со своей главной приспешницей, но никак не с Лили! Давайте встретимся с Гарри Поттером, что с нас падает-то? Я не могу вас понять! — Я главный ассистент, а не носильщик кофе! — Процедил Джейден. — Успокаивай себя этими словами, — Патриция гордо на него посмотрела. — Питер, ни я, ни Райан не будем участвовать в этом, если не убедимся, что история хоть на какой-то процент соответствует действительности. — Патриция, Джейден, успокойтесь! Я и Поттер вышли на улицу вслед за ними и почти сразу скинули с себя мантию. Американцы этого даже не заметили, настолько они были поглощены своим спором. — Мисс Олистейр, — мы с Поттером хором поприветствовали её. — Простите, джентльмены. Дальше продолжил я. Негоже человеку, выше которого в Британии только Мерлин, раскланиваться со всякими Питерами. — Не возражаете, если мы задержим вас для разговора? — А вы, собственно говоря, кто? — Питер явно тормоз. Патриция нас узнала сразу. — Питер, — она легонько сжала его руку, расплылась в милой улыбке. — Разве ты не узнал Лорда Гонт и Наследника Малфой? Вот Джейден молодец: раньше времени говорить не начал, а как понял, кто мы, сразу надел самое доброе выражение лица. — Разумеется, мы не против, — Питер выдернул руку. — Триша, насколько я помню, я главный, и я буду решать, что мы будем и не будем делать, — он оглядел меня и Гарри. — Докажите, что вы в самом деле Гарри Поттер и Наследник Малфой, тогда поговорим, — Патриция едва заметно закатила глаза. — Мы в курсе, что нынешнее правительство не в состоянии обеспечить безопасность на улицах Британии, я не собираюсь задерживаться здесь с проходимцами, — Олистейр вздохнула. — Мистер? — Я намекнул ему, что он сам ещё не представился. — Дэвис, Питер Дэвис, — я перевёл взгляд на Джейдена, — а это Джейден Уайт. — Мистер Дэвис, думаю, что вам будет достаточно подтверждения моей личности, — я непринуждённо повернул руку так, что перстень стал виден им троим. — Предъявите документы, мистер. В Америке не привыкли расшаркиваться перед кольцами с гербами. Хорошо. Тогда идём по плану Б. Поттер, твой выход. Без спецэффектов не обойтись. — Мистер Дэвис, — Гарри скрестил руки за спиной, — давайте будем откровенны друг с другом. Во-первых, вы не в Америке, — тот хотел было что-то вставить, но Поттер не дал ему этой возможности, — во-вторых, вряд ли вы доверяете каким-то бумагам больше, чем перстням гоблинской работы. Вы просто хотите увидеть эти бумаги на случай, если там будет что-то интересное, — Питер неопределённо хрюкнул, — я в последний раз предлагаю вам направиться с нами для переговоров в Малфой-мэнор. А в качестве подтверждения своей личности, — Гарри вскинул голову, ухмыльнулся, и на всей улице на миг погасли все фонари. — Питер! — Патриция быстро поняла, что не надо дальше испытывать терпение человека, выше которого в Британии только Мерлин. — Вы можете пообещать, — Поттер прервал его на этом слове: — Я ничего, кроме вашей личной безопасности обещать не буду, — Дэвису такая категоричность не понравилась, но сочетание «личная безопасность» его немного успокоило. — Мы согласны, — Патриция подтолкнула Питера к нам на встречу, — да, Питер? — Да, — Дэвис очень недоволен, что его принудили. — Прошу, — я вынул из кармана платинового дракона с изумрудными глазами – наш парадный порт-ключ в мэнор, или, иначе говоря, выпендрёжный порт-ключ в мэнор. Все взялись за дракона, я произнёс пароль, и нас утянуло в воронку. — Добро пожаловать в Малфой-мэнор, — все трое стали стараться озираться по сторонам понезаметнее. — Триппи, забери верхнюю одежду. Патриция отдала эльфийке свою мантию и поблагодарила. Дэвис и Уайт отдали одежду, даже не посмотрев на Триппи. Ясно, ясно. Два высокомерных идиота. — Пройдёмте. Нам нужно пройти через один коридор, и окажемся в специально подготовленной комнате. — У вас замечательный мэнор, Наследник Малфой, — Патриция-таки заткнула тех двоих. — Сложно даже представить, как выглядит Гонт-мэнор, — Поттер кивнул: — На данный момент идёт процесс реставрации. Вот и отец! — Отец, это Патриция Олистейр, Питер Дэвис и Джейден Уайт, — Патриция приятно удивилась, когда отец поцеловал ей руку. — Лорд Люциус Абраксас Малфой, — Питер вздохнул. — Мистер Малфой. Он сделал ударение на обращении, показывая, что понятие «Лорд» не для свободолюбивых американцев. Вот говорят же, что в чужой монастырь со своими заморочками не лезут. Вот что этому Питеру так неймётся? — Я не понимаю, по какой причине вы решили принудить нас к разговору. — Мистер Дэвис, — отец даже рассмеялся, — разве вас кто-то принуждал? Угрожал? — Нет, Лорд Малфой, — Патриция снова решила спасти положение, — простите Питера, это акклиматизация так дурно действует на его настроение. Мы очень рады, что вы сами пригласили нас в ваш мэнор, — отец указал им на кресла, мы сами тоже сели. — Я уже говорила об этом вашему сыну, но не могу не выразить своего восхищения вашим мэнором лично вам. Питер снова хотел влезть, но Патриция, не сделав даже выдоха, даже не поведя бровью, наступила ему на ногу под столом и продолжила делать комплименты мэнору. — Благодарю вас, мисс Олистейр, — она кивнула, взяла чай. — Давайте перейдём к делу, — Патриция вернула чашку на столик, — я так понимаю, что вы знаете, что мы были на встрече с Альбусом Дамблдором, — она шикнула на Питера, — не вижу смысла этого отрицать. Также не вижу смысла утаивать, что его версия, — она вздохнула, — крайне маловероятна. Мы будем рады, если вы лично, Лорд Гонт, и вы, Лорд Малфой, окажете нам помощь в нашем маленьком расследовании. — Мисс Олистейр, благодарю за прямоту изложения, — отец улыбнулся. — Лорд Гонт готов ответить на интересующие вас вопросы. — Разумеется, — Гарри кивнул, — именно это и являлось целью моего приглашения. Задавайте, что вас интересует, постараюсь ответить предельно честно. Я украдкой оглядел портреты. Отец постарался на славу, портреты развешаны так, что невозможно на них не смотреть. Они сами лезут в глаза. — А почему мы должны поверить именно вам? — Встрял Питер. — Мистер Дэвис, — Гарри вскинул бровь, — я очень надеюсь, что именно этот вопрос вы в первую очередь задали и многоуважаемому директору Дамблдору, — Питер немного откинулся назад, — иначе я просто не понимаю вашей враждебности в моём отношении. Как видите, я позвал вас в дом своих хороших друзей, а не в непонятный кабак, — Поттер загнул палец, — я не пытаюсь вам что-то навязать, я предлагаю свои ответы на ваши вопросы. Чему верить, чему не верить, я предоставлю решать вам, — второй палец, — неужели вы не хотите рассмотреть ситуацию с разных сторон, чтобы быть хоть в какой-то степени уверенным в той картине, которую вы хотите выпустить на международные экраны? На кону ваша репутация, — Патриция всё время следила за Поттером, а Джейден даже немного приоткрыл рот от той уверенности, что была слышна в его голосе, — одно дело снять провальный фильм о рандомных персонажах, делающий упор на эротическую составляющую, и совсем другое выпустить картину, оскорбляющую жертв магической войны дружественной Америке страны. — Я не настроен к вам враждебно, мистер Поттер, — Дэвис решил сбавить обороты, — или обращаться к вам как к Лорду Гонт? — Как вам удобно, мистер Дэвис. Все три фамилии ныне принадлежат мне, — Джейден прищурился, глядя на перстень Гарри. — Так вот, мистер Поттер, я не настроен к вам, как вы выразились, враждебно, — Питер нервно поправил пиджак, — однако я не могу не понимать, что вы явно против создания фильма. Именно этим фактором и вызвано моё недоверие к вам. — Кто же вам сказал, что я так уж против вашего фильма? — Поттер широко улыбнулся. — Если ваш фильм хотя бы частично отразит реальные события, не запятнав при этом ничьё доброе имя, то я буду только рад тому, что мир получит такой ценный опыт. Я ещё раз повторю, что готов ответить на любые интересующие вас вопросы касательно жизни моих родителей, моей жизни, непосредственно войны и чего вы там ещё пожелаете. Если же вопрос покажется мне неприемлемым, я вам просто скажу об этом и не стану увиливать или искажать события. — Мы можем поговорить наедине? — Питер обвёл руками себя, Патрицию и Джейдена. — Разумеется, эта дверь, — отец указал рукой на дверь, ведущую в соседнюю гостиную. — Моё слово как хозяина мэнора, что никаких чар, нарушающих вашу конфиденциальность, там нет и не будет. — Благодарю, сэр, — Дэвис, а за ним и Патриция с Джейденом прошли в ту комнату. — Мерлин, казалось бы, всего-то цвет волос и глаз, а уже так похожи! Мы синхронно повернулись к портретам, когда после этой фразы Эмили тихонько вскрикнула. — Это я, Лотта, — где?! — Тут я, — Том прищурился и дотронулся до стены справа от себя. — Мерлинова борода, — он сам оказался удивлён не меньше нашего. — А чего вы хотели? У меня всегда были высшие баллы по маскировке! Чтобы все остальные сидели в неведении? — Голова Лотты снова стала человеческой, а вот всё тело ниже ещё сливалось по цвету со стеной. — А про Патрицию! Согласитесь, реально похожа на Лили? — Гарри кивнул, посмотрел на саму Лили, которая тоже пребывала в некотором замешательстве. — Именно поэтому я очень против всякой нецензурщины, — он вздохнул. — На наше счастье, именно она самая адекватная из этих троих. — Отлично! — Лотта снова целиком слилась с обстановкой, — я подожду их ответ и незаметненько, по-тихому слиняю, — мы кивнули и повернулись к двери, которая вот-вот должна была открыться. — Мистер Поттер, мы пришли к решению принять ваше щедрое предложение, — Дэвис сел первым, хотя мог бы и уступить Патриции. Американцы. Совершенно не воспитаны. — Отлично, — Гарри улыбнулся, решив проигнорировать заход «принять ваше предложение». Будто ему больше всех нужно сидеть и отвечать на тупые вопросы. Блейз явно что-то знал об американцах, раз так негативно отнёсся к ним с первого упоминания о них. — Мистер Поттер, вы знаете, что основная проблема в этом деле заключается в вашем поразительном сходстве с Волдемортом, — Дэвис махнул рукой в сторону Уайта, тот послушно достал перо и блокнот. — Как вы это объясните? Со стороны портретов послышался странный звук, будто кто-то обо что-то ударился. Разумеется, американцы сразу посмотрели в сторону нужного портрета. Эмили быстро сориентировалась и сделала вид, что задела ножку стола туфлей, скрыв таким образом неуклюжую попытку Лотты «незаметненько, по-тихому» слиться с их портрета. — Простите, а кто изображен на портрете рядом с вами, мисс? — Леди Гонт, — Том ответил за неё, — я Лорд Томас Джаспер Гонт. — Мерлин, — Патриция даже встала с кресла, — я так понимаю, вы все являетесь Лордами Гонт в том или ином поколении? — Она обошла и другого Томаса, и Генри, и ещё одного. Не знаю, кто он, но, видимо, для массовки нашли ещё одного. — Именно так, мисс Олистейр, — Том ей кивнул. — А вы именно тот Гонт, от которого ваш Род перешёл к Гарри Поттеру? — Том снова кивнул. — Поразительно! — Это только добавляет вопросов, — встрял Дэвис, — каким образом в семье Поттеров родилась точная копия Гонтов? Особенно, если учесть, что те не разбазаривали свои гены по остальным семьям, вступая в постоянные браки с сёстрами и братьями? — Вы видели моего отца? — Спросил Поттер, указав на Джеймса, сидевшего рядом с женой и Сириусом на портрете, который Патриция ещё не успела рассмотреть. — Если честно, то я решил, что это тоже кто-то из Гонтов, — вставил тихо Джейден, за что сразу получил свирепый взгляд от Дэвиса. — То есть… — Вы хотите сказать, что вы не сын, а внук Волдеморта? — Поттер уже откровенно засмеялся с этого захода Питера. — Мерлин с вами, — он махнул рукой, — я не сын и не внук Волдеморта. Да, между семьями есть определённое сходство, которое легко объясняется тем, что женщины из Рода Поттер пару-тройку раз оказывались матерями Наследникам Гонт. Сами посмотрите. На семейном совете было решено приоткрыть завесу тайны, так как ничем иным эту одинаковую внешность не объяснить. К тому же надо пытаться обходить этот острый угол британского инбридинга, намекать остальным чистокровным, что неправильно рожать от брата. — Леди Миранда Гонт, Леди Элизабет Гонт, Леди Жаклин Гонт, — все названные Леди приветствовали гостей лёгким, едва заметным кивком, — все в прошлом Леди Поттер. Стойте-ка… Жаклин… Что-то знакомое… Мерлин! Это же мать Томаса! А этот мужчина тогда выходит его отцом? Как у такого на вид доброго человека родился такой контролёр до мозга костей? — По линии Томаса Джаспера Гонта первая женщина не из Рода Поттер – его супруга, Леди Эмили Джиллиан Гонт. — И вы правда не-маг? — Спросил Дэвис с сомнением. — Если да, то каким образом у вас есть портрет? — Да, я действительно не обладаю способностью творить волшебство, — Эмили вскинула брови, — а портрет, — она повернулась к Тому. — Мы не на допросе, мистер Дэвис, — вот, что значит Тёмный Лорд со стажем. От его интонации Дэвис съёжился и неопределённо крякнул. — Я очень не люблю, когда к моей супруге не проявляют должного уважения, — Джейден предпочёл пялиться в записи в блокноте, а Патриция, на всеобщее удивление, без капли страха смотрела на Тома и Эмили. — Может, вы захотите переформулировать ваш вопрос? — Эм, — Питер ослабил галстук и платком протёр лоб, — Леди Гонт, — даже Леди! — Леди Гонт, как вам с супругом удалось написать ваш портрет? Я интересуюсь, так как впервые на своём веку вижу полотно, изображающее не-мага, — Том одобрительно кивнул на смену интонации. — Вы знаете что-то об Омамори? — Патриция сразу после этих слов Тома стала разглядывать Эмили внимательнее, — вижу, что мисс Олистейр знает. Том нежно взял руку Эмили, поцеловал тыльную сторону ладони, кольцо засветилось так, что пятно света легло на их столешницу. — Невероятно, — Патриция быстро заморгала, — я впервые вижу Омамори так близко. — Это объясняет ситуацию с портретом? — Спросил Дэвис. — Да, более чем, — Патриция кивнула, — переходи к следующему вопросу. И переходи непосредственно к Гарри Поттеру, а не семейным передрягам. — Мистер Поттер, опишите ваше детство, — Питер вздохнул, — у кого вы жили, как вы жили. Какие эмоции испытали, когда получили письмо их Хогвартса, оправдались ли ваши ожидания. Всё, что захотите. — После гибели родителей Дамблдор определил меня к родственникам матери, в семью её сестры, — Патриция подошла к Джеймсу и Сириусу, — не скажу, что я жил там в атмосфере, полной любви и заботы, однако думаю, что вызвано это было скорее халатностью самого Дамблдора, не потрудившегося ввести тётю и дядю в курс дела касательно моей магии. Дело в том, что и тётя, и её муж крайне плохо относились к магии, они боялись её во всех её проявлениях. Дэвис, кажется, немного остыл. Во всяком случае он действительно слушает Поттера, а не пытается встрять с дополнительным вопросом. Уайт тоже усердно царапает пером по пергаменту. — Ни тёте, ни дяде толком не объяснили, что я ребёнок, который со стопроцентной вероятностью обладает способностью творить волшебство даже тогда, когда не осознает, что он это делает. Думаю, они пытались оградить меня от этого, считая, что если наказывать меня за подобные случаи, то я просто лишусь этой способности и стану обычным и нормальным ребёнком. Я более чем уверен, что они не знали о таких явлениях как Обскур и ему подобных, — Патриция вернулась в своё кресло, — они и не могли знать. Дамблдор не оставил им ничего, кроме короткого письма, в котором заверял тётю, что только в её доме я буду в безопасности. Что за опасность, ей не разъяснили, почему именно в её доме, тоже, — Гарри вскинул брови, — как обращаться с ребёнком-волшебником, подавно. И тётя, и дядя были против моего отправления в Хогвартс. Фактически, право выбора мне дал Хагрид, лесничий и хранитель ключей Хогвартса, а впоследствии профессор по уходу за магическими существами. Он просто пришёл в день моего рождения в наш дом, ошеломил меня известием, что я, во-первых, волшебник, — Джейден стал писать, глядя на Гарри, а не бумагу, — во-вторых, родители погибли не автокатастрофе, и, в-третьих, что я зачислен в школу практически с самого моего рождения. Конкретнее с той ночи октября. Разумеется, я выбрал Хогвартс, а не среднюю школу в мире магглов, — он усмехнулся, — месяц до отправления я провёл как на иголках, иногда даже думал, что зря в это ввязался. Единственным, что внутренне меня поддерживало, было ощущение, которое я испытал, впервые посетив Косую Аллею. Ощущение было, будто я впервые пришёл домой, — об этом он ещё даже нам не говорил, — я интуитивно понял, что это мой мир, этот, а не маггловский. Я много думал о Волдеморте, чья фигура на тот момент для меня была покрыта туманом неизвестности, — тут Дэвис стал слушать внимательнее, — было интересно, кто он, зачем он убил родителей. Было в определённой мере страшно, так как некоторые, в частности, сам Хагрид, считали, что Волдеморт не умер тридцать первого октября. Я понимал, что если это действительно так, то ничего не знающий ребёнок станет для него лёгкой добычей, вздумай он меня достать. Утешением было то, что Хогвартс представал в моих мыслях большим и неприступным замком, охраняемым лично Великим Альбусом Дамблдором, — Поттер вскинул брови, — собственно говоря, я не знал, почему Волдеморт такой плохой, а Дамблдор такой великий, но думал, что разберусь с этим, когда приеду в Хогвартс. По поводу впечатлений и ожиданий… У меня появились друзья, я стал учиться магии, это, несомненно, плюсы. Из минусов была жёсткая межфакультетская вражда, которая омрачала весь период обучения. — Вы говорите, что вас наказывали за стихийные выбросы? — Спросила Патриция. — У вас не возникало впоследствии проблем в использовании магии? — Да, наказывали, нет, не возникало, — Поттер кивнул. — Это могло быть вызвано тем, что вы были крестражем? А мы ещё думали, сколько они знают… Дэвис прям родит сейчас от нетерпения.       Дамблдор не знает, что они об этом знают. С ним они вели себя аккуратнее, зная, что он легиллимент, а про меня они не знали. Отвечайте честно, эта информация у них из надёжного источника. Видимо, кто-то из Невыразимцев довыражался. Как хорошо, что есть Том. Не приходится думать, блефуют они или нет. Сам Поттер дослушал сообщение Тома и заговорил: — Вполне возможно, что в качестве самозащиты крестраж поглощал часть отрицательной магии, которая приводит к появлению Обскура, — Дэвис просиял, когда Гарри ответил правду. — Знаете, мистер Поттер, — он поправил свой пиджак, — если до этого у меня ещё были некоторые сомнения в вашей искренности, то теперь их нет. — Я рад, — Гарри кивнул. — Вы ощущали присутствие души Волдеморта? — Спросил Дэвис. — Нет, вплоть до его возрождения я даже не думал, что она есть где-то во мне, — ответил Гарри крайне спокойно. — Мы знаем о ваших подвигах во время обучения, — сказал Дэвис, — их деталями я предложил бы заняться ближе к написанию сценария, а вот ваше личное видение и отношение ко всему произошедшему очень интересуют меня прямо сейчас. — Страх, страх, страх, — ответил Поттер, разведя руками. — Мне одиннадцать, передо мной, пусть и не во плоти, сильнейший тёмный волшебник. Мне двенадцать, передо мной гигантский змей. Мне тринадцать, меня и последнего родного мне человека окружает стая дементоров. Мне четырнадцать, я поневоле поучаствовал в возрождении Волдеморта. Мне пятнадцать, последнего родного мне человека не стало. Мне шестнадцать, не стало моего наставника. Мне семнадцать, мне нужно любым методом найти и уничтожить Волдеморта. — Джейден снова отвлёкся от бумаг, — мною двигало только желание спасти и помочь. Спасти друзей, крёстного, людей в целом. Я жил в ожидании и страхе всё время, а когда видел перед собой Волдеморта в той или иной его ипостаси, на меня всегда накатывало умиротворение. Я знал, что вот он, передо мной, я или умру сейчас, или выживу, помогу и спасу друзей. На моё счастье, всегда выполнялся второй вариант. — То есть ради спасения другой жизни вы были готовы пожертвовать своей? — Спросил Дэвис. — Да, — Гарри кивнул, — при этом я имею в виду не только Гермиону и Рона, с которыми я прошёл огонь, воду и медные трубы, я говорю в целом о тех людях, которым угрожал режим Волдеморта. — Вы не задавались вопросом, почему из года в год сражение с Волдемортом, как вы сказали, в той или иной его ипостаси, выпадало на вашу долю? — Спросила Патриция. — Вы ведь сами говорите, что были ребёнком. Неужели не нашлось взрослого человека, который встал бы на ваше место, чтобы сразиться с Волдемортом? — Вот именно, — Поттер печально вздохнул, — я был ребёнком. Дамблдор был для меня идеалом, эдакий полный антоним Волдеморта. Я не задумывался ни о том, почему родители выбрали в Хранители очевидно слабейшее звено Ордена Феникса, ни почему именно я и мои друзья должны раз за разом спасать школу от возвращения Волдеморта за приятный бонус в виде очков для факультета, ни почему всё происходит так, как происходит. Я был удобным героем. Моё доверие впервые пошатнулось, когда я стал свободен от ожидания Волдеморта, когда вернулся в Хогвартс на седьмой курс. Времени стало много, мыслей ещё больше. Окончательно я разубедился в добром дедушке, когда узнал о том, что я унаследовал три Рода, а также понял, каким образом Петтигрю оказался Хранителем. — А можете поподробнее про последний пункт? — Дэвис обеими руками взялся за горячую чашку кофе. — Когда я, Сириус и отец смогли поговорить в нормальной обстановке, — Гарри кивнул в сторону портрета, — выяснилось, что Дамблдор не совсем честно уговорил родителей выбрать Петтигрю. — Вы намекаете на его способности в легиллеменции? — Уточнил Дэвис, отпивая из чашки. Поттер кивнул. — Лорд Гонт, я, признаюсь честно, совершенно не верю в красивую историю силы любви, которую воспевает Дамблдор, — начала Патриция, — более того, я убеждена, что вне зависимости от испытываемых жертвой и убийцей чувств, Авада поражает цель без колебаний. Есть ли что-то, что объясняет, что она отразилась в самого Волдеморта, когда ваша мать встала между вами и ним? — Есть, — Гарри кивнул, — я думаю, что родители сами ответят на этот вопрос, — Дэвис показал Джейдену слушать в оба и писать поподробнее. — Я и Лили дали Гарри самую высокую защиту, которую только можно представить, — Джейден поражает меня своей способностью писать настолько красиво и ровно, не глядя на бумагу, — Дамблдор однажды оставил в нашем доме весьма интересную книгу, в которой описывался ритуал по дарованию кровной защиты кровному ребёнку, — Джеймс выделил сочетание «кровному ребёнку», — я и Лили успешно его провели, после чего нам стёрли об этом память, отправили под Фиделиус с ненадёжным Хранителем. Из нас сделали приманку для Волдеморта. — И он клюнул? — Дэвис сегодня доведёт Тома…       Клюнул! Ты посмотри на этого напыщенного… — Как видите, — Джеймс пожал плечами, — разумеется, мы не помнили, что Гарри ничего не угрожает, поэтому кинулись защищать не себя, а его. Волдеморт развоплотился бы в любом случае, даже если бы я и Лили не встали между ними, а мирно сидели на диване. — Но почему величайший легиллемент в истории не проверил вас? — Патриция поняла, что из Питера тот ещё интервьюер. — Думаю, что он просто не пожелал расшатывать и без того расшатанную нервную систему, — ответила Лили. — Живые люди с целой душой в состоянии переживать те эмоции, которые испытывали я и Джеймс, когда поняли, что нас ждёт. Думаю, что для него эти же эмоции стали бы перегрузкой, и он просто не пожелал влезать к нам в головы, — Патриция кивнула, посмотрела в пол. — Мистер Поттер, Дамблдор неоднократно выделял для нас ваше сходство с Томом Реддлом, — она повернулась к нему, — при этом он отмечал не только внешнее, но и внутреннее. Он считал, что во многом вы поступали очень похожим образом. — А можете привести пример? — Спросил Гарри. — Желание решать свои проблемы самостоятельно, нежелание открыться чужим людям, поразительная сила в моменты гнева, — Джейден стал зачитывать по списку из блокнота. — Уверенность в себе, склонность собирать вокруг себя сторонников, умение направить их по нужной вам дороге, способность убеждать, поразительная целеустремленность в своих делах, — он перелистнул на страницы, на которых пишет сейчас. — Про проблемы: никто никогда не подошёл ко мне со словами «Гарри, сколько у тебя проблем, дай-ка помогу!», — Поттер усмехнулся, — я не знал, что можно просто перевесить проблемы на другого человека. Я привык быть сам за себя. Про нежелание открыться чужим людям, — он вздохнул, — я с детства видел, что любое отклонение от нормы вызывает у детей волну агрессии со стороны других детей. Разумеется, я боялся лишний раз показать подобное отклонение, считая, что чем тише едешь, тем дальше будешь. Про гнев: я был крестражем злейшего волшебника, конечно, когда я злился, часть его силы высвобождалась очень легко. У меня бывали приступы, когда я не помнил сам себя от гнева, — он задумался, — когда Лестрейндж убила Сириуса, когда Снейп убил Дамблдора и когда Лестрейндж пытала Гермиону. Я буквально не помнил себя, казалось, что ещё чуть-чуть и я смогу выжечь всё в радиусе мили, — Дэвис застыл с чашкой у рта, — про уверенность он загнул, я никогда не был уверен в себе. Как вообще можно быть уверенным в себе, когда у тебя из арсенала Левиоса, Экспеллиармус и бег зигзагом, а у противника десятилетия практики в убийстве на скорость? — Патриция посмотрела на коллег по цеху с выражением «А я говорила!» — Про сторонников: Волдеморту пришлось их собирать. У меня они организовались сами собой как противодействие тёмной стороне. Будь Избранным другой человек, они собрались бы вокруг него. Про убеждение и целеустремленность я вовсе промолчу, — Гарри хмыкнул, — у меня и Реддла эти два качества проявлялись диаметрально противоположно: у меня есть проблема, я её решаю с максимальной затратой энергии, максимальным привлечением внимания, ещё и попадало мне, как правило, знатно. Вы ведь знаете про Амбридж и кровавое перо? Те кивнули. Мне вот очень интересно, откуда они знают то, чего не знали бы Малфои, если Гермиона и сам Поттер нам не рассказали? — Вот, а Реддл обходил все свои проблемы так, что в конце они были у кого угодно, но не у него. У него в итоге была одна проблема – крестражи, вернее, их количество. — Что вы почувствовали, когда вас вызвали на проверку гобелена? — Спросил Дэвис. — Разочарование, — Поттер покачал головой. — После всего того, через что я прошёл по одному слову Дамблдора, он решил играть таким способом. Разочарование. — А можно спросить, почему вы резко сменили круг общения? — Спросила Патриция. — С Роном и его родителями у меня возникли разногласия на почве этого, — он показал руку с перстнем, — а Малфои просто оказались нормальными людьми, у которых в своё время не было выбора. — Вы выделили Рональда Уизли и его родителей, а что с остальными Уизли? — Джейден повертел рукой, чтобы расслабить сустав. — С ними всё в порядке, я всё ещё помолвлен с Джинни Уизли, всё ещё в дружеских отношениях со всеми её братьями кроме Рона, — Джейден записал ответ. — А вы слышали о пропаже портрета Гриндевальда? — Поттер кивнул. — Да. Хотите спросить, кого подозреваю лично я? — Те закивали, — у меня нет доказательств, однако я склонен предполагать, что Дамблдор так или иначе замешан в этом деле. Он ведь знает о Нурменгарде больше, чем кто-либо ещё, у него есть люди, которых он то и дело отправляет по своим поручениям, у него есть мотив. — Свалить на вас и это, — Патриция вскинула брови. — Именно, — Гарри улыбнулся. — Вы почувствовали изменения после того, как крестраж был уничтожен? — Спросил Джейден. — Да, — Гарри кивнул, — пропал парселтанг и мне стало легче контролировать гнев. Всё. — А сейчас вы снова владеете парселтангом? — Уточнила Патриция. — Да, это дар от Рода Гонт, — он вытянул руку с палочкой в сторону двери, через мгновение перед нами оказался Вильгельм с Далиндой в щупальцах. — Это Далинда, я нашел её, когда разбирал Гриммо. Патриция предпочла отодвинуться подальше. Поттер молодец, не стал палиться, что Блейз выкупил её у человека. Одно дело найти бедную бездомную змейку, и совсем другое - выкупать у уже купившего мага. — Простите, я их всех панически боюсь, дело не в том, что я не доверяю конкретно вам или ей, — она кивнула в направлении змеи. — А как вы прокомментируете уничтожение дома Блэков? — Спросил Дэвис с живым интересом. — Да, я действительно отправил его в полёт, — Джейден даже съехал со строки от такого резкого заявления, — он и так должен был развалиться из-за проклятой перчатки, что была десятилетиями вмурована в стену. Я решил сэкономить на работах и избавился от дома сам, — Поттер остался доволен произведённым эффектом. — Вы ведь знаете, что Волдеморт тоже применял это заклятие? — Спросила Патриция с улыбкой. — Да, но я уверен, что он ещё Левиосу и Скоргифай тоже применял. Не запрещать же их теперь, — он тихо засмеялся. — Да, но это разные уровни волшебства! — Дэвис всплеснул руками. — Левиосу и Скоргифай освоит каждый, но это красное пламя Бёрча колоссально по энергозатратам! — Я молод и полон сил, — хохотнул Поттер. — А если серьёзно, то выбор был маленьким: Адское пламя или это красное пламя. Я решил, что второй вариант менее травмоопасен: в крайнем случае случился бы пожар, который можно было бы изолировать от маггловских домов и потушить. Адское пламя размером с дом вблизи магглов было бы самонадеянной глупостью. — А как вы прокомментируете недавние выступления Пожирателей? — Спросил Джейден. — Последние Пожиратели, избежавшие суда, были пойманы. Жертв среди людей нет, на этом спасибо, — да, опустим подробности в виде оболочек и прочей гадости. — Как складываются ваши отношения с Гонтами? — Спросила Патриция. — Мне показалось, что именно Леди Эмили и Лорд Томас Джаспер Гонты вам ближе всех. — Верно, мы приходимся друг другу ближайшими родственниками среди всей семьи, к тому же Томас очень мне помогает всякий раз, когда я оказываюсь в затруднении по вопросам Рода, — Гарри широко улыбнулся, — а Эмили, Мерлин, кому Эмили может не понравиться? — Патриция кивнула на такой ответ. — Есть ли темы, которые вы хотели бы обойти в фильме стороной? — Спросил Дэвис. Сам. — Да, — Гарри кивнул. — Я в любом случае не хочу недосказанностей в деле о родительстве. Я сын Лили и Джеймса Поттеров, — Дэвис сжал губы, подумав о том, какая история обломалась, но кивнул, соглашаясь с этим требованием. — У меня не было никаких странных отношений с Волдемортом. Я не смотрел на него ни как на наставника, ни как на пример для подражания или что бы то ни было в подобном духе. Когда его не стало, я почувствовал только облегчение. Никакого горя утраты кого бы там ни было, смысл жизни я тоже не потерял, — тут Дэвис закивал энергичнее, — вопросы, касающиеся моих личных отношений, будем решать по мере написания вашего сценария. Бабником я не был, — где-то я это уже слышал… — Ваши пожелания весьма обоснованы, — Дэвис скрестил руки на груди. — Да. Я не многого прошу, — Поттер улыбнулся, погладив Далинду по голове, глядя при этом на самого Дэвиса. — Вы согласны сотрудничать и дальше? — Спросила Патриция. — Разумеется, — все трое выдохнули. — Отлично, — Дэвис подался вперёд, протянул Гарри карточку со своими контактами. — Вы сможете обратиться ко мне по этим адресам, я сразу же выйду на связь. Как я в свою очередь могу связаться с вами? — Отправьте на моё имя сову, я не ставлю блокирующие чары. — А можно последний вопрос на сегодня? — Спросила Патриция, поняв, что сегодняшнее ознакомительное интервью заканчивается. — Конечно, — Гарри отдал Далинду Вильгельму, когда та стала неусидчивее. Видимо, вспомнила о детёнышах. — Вы случайно не знаете, была ли у Волдеморта привязанность хоть к кому-то? Сложно поверить, что он от рождения и до смерти ни разу не испытал ни к кому тёплых чувств, — Патриция заговорила более вдохновлённо, — наша задача как актёров, как режиссёров, как сценаристов не в том, чтобы создать образ абсолютного злодея, а понять, что с ним случилось, почему и когда он стал таким. Как вы думаете, у него были друзья, любимая девушка? — Поттер вскинул брови, кивнул. — Друг у него был, вот у него и узнаем, — Гарри повернулся к деду. Видимо, Том пожелал, чтобы об этом говорил именно дедушка. — Я действительно был его другом. Близким другом, — Джейден со скоростью света снова открыл блокнот и взял перо, — вы совершенно правы, когда говорите, что он не родился абсолютным злом. Если он мог мне чем-то помочь, он это делал от души, не ожидая взамен моего расположения как будущего влиятельного Лорда, чем грешило большинство. Я ни разу не видел, чтобы он обидел хоть одну девушку, он считал, что это крайне недостойное поведение. Том никогда не проявлял агрессии к младшим, — Патриция даже прикусила губу, — более того, когда он стал старостой на пятом курсе, он всегда был рядом, если мелким было что-то нужно, если их кто-то обижал. Не спорю, ребята нашего поколения и старше часто чувствовали на себе его недовольство или гнев, но младших он щадил. На шестом-седьмом курсах что-то случилось: Том в конец испортил отношения с Дамблдором, сдал экзамены и экстренно покинул страну. Что он делал в это время, я не знаю, но точно знаю, что поездка не пошла ему на пользу. Вернулся он исключительно из-за интриг Дамблдора, он не хотел жить в Англии, — Патриция вскинула брови: — А где хотел? — Да хоть где, — дед хмыкнул, — он знал французский и немецкий в совершенстве, прекрасно разбирался в проклятиях, имел степени в нескольких дисциплинах. Его бы с руками и ногами оторвали в восстанавливающейся Европе. — Он собрал Пожирателей после возвращения? — Спросил Джейден. Мерлиновы подштанники, у него в блокноте линия, отображающая жизнь Тома! Вот это подготовка! — Да, как ответ на действия и интриги Дамблдора, — дед выделил фамилию директора. — А что про девушку? — Патриции, кажется, вообще плевать на Пожирателей и прочую суету. — Была, — ответил дед. — А что-нибудь о ней известно? — Патриция спросила это с такой надеждой в голосе, что даже жалко отвечать отрицательно. — Её не стало, — дед сейчас её доведёт: Олистейр уже почти стоит. — В этом была его проблема? Он винил себя в её смерти? — Уже стоит. — Вы не спросите, не он ли её убил? — Дед ухмыльнулся. — Нет, не думаю, что это возможно, — она отрицательно замотала головой, — он винил себя? — Отчасти. Я вообще уверен, что дедушка сейчас отвечает по желанию самого Тома. Конечно, он на него даже не смотрит, но вряд ли он стал бы так распространяться без разрешения Тома. — А у него действительно были отношения с Беллатрисой? — Олистейр сейчас стукнет Дэвиса. У неё вид, говорящий: «Питер, ты серьёзно? Какая Белла, драккл тебя дери?!». — Он был её покровителем, все знали, что Белла обладает статусом неприкосновенности, но что было дальше, я не знаю, — дед пожал плечами. — Когда Том вернулся и взял её в свои ряды, она была уже замужем за Лестрейнджем, но не думаю, что этот несчастный стал бы большим препятствием. — А та любимая девушка была волшебницей? — Патриция попыталась заслонить портрет деда от коллег. — Я очень ограничен в ответах касательно этой девушки, — дедушка развёл руками. — Он вам рассказал и взял Непреложный? — Джейден вынырнул из-за Олистейр. — Да, — у Малфоев в крови говорить что-то, что они впервые в жизни слышат, с таким видом, будто это чистейшая правда, известная им с их рождения. — Почему я согласился? Меня не спросили. Когда Том что-то решал в таком состоянии, в котором он начал свою отповедь, он не спрашивал согласия. Я не могу ни отрицать, ни подтверждать определённые фрагменты. — Вы бы сказали, что в том, что с ним произошло, была вина Дамблдора? — Патриция снова встала так, чтобы Джейден и Дэвис не видели деда. — Да, однозначно, да. Вина была в его слепой самоуверенности и знании, что представляет из себя всеобщее благо. Нельзя клеймить ребёнка абсолютным злом из-за владения парселтангом и выдающихся магических способностей. Олистейр помялась секунду, а потом на одном дыхании выдала: — Если бы у него было больше времени, он решился бы собрать душу воедино? Том немного сильнее прижал Эмили к себе. Дедушка вскинул брови. Он сам в шоке от того, что ему сейчас надо будет сказать? — Да, он решился на это. Да, в шоке был не только дед: Джейден случайно сломал перо, но продолжил писать обломком, Дэвис вскочил с кресла, а Олистейр задержала дыхание. — Незадолго до событий восемьдесят первого года он присоединил часть души, чуть не помер, но от идеи не отказался. Тридцать первое октября стало точкой невозврата: после возрождения Тома уже не было. Был Волдеморт в крайней степени неадекватности. Я тащусь с Поттера. Я уверен, что ему нужно было идти в театральный: он вроде бы и удивлён, но и пофигистичен, однако не делает вид, будто жизнь его врага номер один ему совсем до лампочки. — Мерлин, простите, — Патриция достала палочку, создала веер и стала обмахиваться. — Это же полностью меняет историю. Это, — она ещё раз извинилась, попросила разрешение закурить, — жаль, что Райан не приехал с нами. Ему нужно приехать и поговорить лично с вами, Лорд Малфой, если вы согласитесь. Питер, лично я считаю, что надо начать с молодого Тома Реддла, показать его историю. Люди должны это увидеть! Вполне вероятно, что одно какое-то мелкое решение Дамблдора направило в бездну полвека Англии. — Она выпустила дым через нос, махнула мундштуком, — простите, вот теперь последний вопрос: Лорд Гонт, Дамблдор неоднократно намекал, что Томас Джаспер Гонт и есть Том Марволо Реддл, а девичья фамилия Эмили – Оуэн. Вы это как-то прокомментируете? Дамблдор решил выложить всё? Мне вот просто интересно, как он собрал всю свою тучу фактов и теорий воедино? У нас-то история максимально приближена к правде, она на девяносто процентов из правды, и то приходится перепроверять всё, чтобы не было противоречий, а там? — Вот копии гобелена, — Гарри приманил их из шкафа, — я знал, что вы это спросите. Я не знаю, почему Дамблдор решил продвигать эту идею, однако он пытался убедить в этом и меня. На днях мы имели крайне неприятный разговор на эту тему, — я услышал, как Джейден шепнул Питеру слово «со свидетелем». — Понимаете, Лорд Гонт, мы сделали запрос в маггловские структуры, выяснилось, что среди воспитанников приюта Вула действительно числилась Эмили Оуэн возрастом на два года младше Тома Реддла. Правда, её второе имя не сохранилось. Слава Мерлину. Поверить, что Эмили – совпадение, ещё можно, но вот чтобы оба имени совпали… — Конечно, не стал же бы Дамблдор уверять вас, что это Сьюзи Адамс, которой там и в помине не было, — Поттер улыбнулся. — Эмили очень популярное имя, совпадение, да и только. Вернее, Дамблдору повезло, что в приюте оказалась девушка с таким именем, хоть кое-как подходящая по возрасту. — Дата смерти приходится на период до шестого курса Реддла, — а мадам напористая. — Постойте, я же не утверждаю, что Эмили из приюта была никем Тому Реддлу, я говорю, что эта Эмили не та Эмили. Что там с той Эмили я не знаю и знать не могу, — Поттер поднял руки ладонями вверх. — А вы могли бы предположить, что та Эмили могла быть той самой девушкой? — Патриции с таким талантом вести опрос надо было идти в суд, а не в актрисы. — Не берусь ничего утверждать, я вообще мало знаю о жизни Реддла в приюте, — Гарри вскинул брови, — я знаю год его рождения, название приюта и место, где он находился. Да, пожалуй, это всё, что мне известно. — Просто очень интересно, что в тот же период было ещё три смерти среди детей: трое мальчиков разного возраста утонули на отдыхе, — так, так, так. Что там Томас в первый день говорил про каких-то детей? Они ли это? — Если вопрос в том, он ли их утопил, ответ тот же: я не могу судить об этом. Мог ли он? Да запросто, сделал ли он это, не знаю, — Патриция кивнула на такой ответ Поттера. — Меня смущает только то, что в тот период вашим Министерством не было зафиксировано вспышек магии среди несовершеннолетних, — она поправила причёску, — и если мы примем за данность его причастность к этим смертям, то выходит, что он или вручную с ними расправился, не оставив при этом на их телах никаких следов, но справившись сразу с тремя, или он убедил их спрыгнуть в воду и утопиться, или направил их туда с помощью беспалочковой магии. И то, и другое, и третье очень сложно сделать в шестнадцать. Но если Эмили действительно та самая девушка и те трое причастны к её смерти, то это уже и не так сложно. Но вот как доказать, что всё было именно так? — Спросить у магглов из приюта? — Все магглы, которые могли бы пересечься с ними в приюте мертвы, мы проверяли. Как назло, все померли в раннем возрасте! — Она махнула рукой. Мне понравилось это её «как назло». — Из доказательств касательно Эмили у нас только слова Дамблдора, а с учётом того, что ещё он говорит, это вообще не доказательства. — Он ещё что-то говорил? — Спросил дедушка. — Да, что Том Реддл обвинил его в несчастном случае с Эмили, мол, та шла, шла, упала, а он, Дамблдор, виноват. Патриция вперилась взглядом в Тома и Эмили, но те сидят и драматично кивают. Я даже боюсь представить, что сейчас чувствует Том. Патриция продолжила: — Но я думаю, что у Реддла были причины его винить. Он ведь потерял связь с действительностью гораздо позже, когда число крестражей заметно возросло. Я уверена, что Дамблдор пытается скрыть своё решение, после которого Реддл его возненавидел, — Патриция снова прошла к портрету Тома и Эмили. — Знаете, когда Дамблдор заговорил про ваш портрет, я думала, что на месте точно смогу почувствовать, будет ли на полотне Волдеморт или некий Томас Джаспер Гонт, но, — она вскинула брови, — не могу. Думаю, что проблема большинства, являющаяся одновременно преимуществом Дамблдора, в том, что мы не знаем и не узнаем ни Тома Реддла, ни Волдеморта на его заре. Версия девяностых совершенно другое существо. Патриция первый человек, так бессовестно и нагло разглядывающий Тома. Ну, сразу после Миранды. Сыграло ли роль то, что она несколько лет смотрела на Райана и немного привыкла? — Вы не знаете, я ли Волдеморт или не я, но при этом вы, в отличие от ваших коллег, не боитесь меня, — мягко сказал Том, кивая в сторону Дэвиса и Джейдена. — Я вам ничего не сделала, чтобы бояться, — ответила Патриция с улыбкой, — но я точно знаю, что если сделать что-то вашей супруге, то огрести можно будет как от Волдеморта в его лучшей форме. Я сама была в роли той, ради которой убили нескольких человек, я точно знаю этот взгляд. Я понимаю, почему Дамблдор так трясётся из-за истории Реддла, — она наклонила голову в бок, — если всё было действительно так, как я только что расписала, — она вскинула брови, — с невероятной любовью, потерей, жестокой местью и падением в бездну отчаяния, то вряд ли найдётся человек, который хоть чуточку не разделит горе Тома Реддла. А Дамблдор хочет, чтобы оправдание имели только его ошибки и только его грязные делишки. Ему можно отправить двух ни в чём невиновных людей, а затем и их сына на верную смерть, а вот Тому Реддлу отомстить за часть души нельзя. Так какой тогда смысл в человеческой душе, если по итогу поступки людей будут измеряться согласно предпочтениям человека у руля? — Патриция, слышать оправдания самосуду от тебя совершенно ожидаемо, — фыркнул Дэвис, правда, сразу же об этом пожалел. Но не из-за боязни оскорбить её чувства, а от страха. — Заткнись, Питер! — Даже Тома удивил этот тон. От такой хрупкой на вид Патриции он очень неожиданный. — Знаешь, какое количество людей теряет своих родных и близких из-за каких-то уродов, действующих даже не из необходимости, а из желания позабавиться? Я не считаю, что их жизни, сколько бы их ни было, одна, две, три или сто, имеют хоть какой-то приоритет перед жизнью хорошего человека. Кого убил Волдеморт? Мы вместе читали эти дела: зажравшиеся вельможи, которые хорошо кормились за счёт местной казны. Откровенно невинные жертвы начинаются с Поттеров, — она повернулась к нему, скрестила руки на груди, — а Дамблдор оставил за собой дорогу из трупов невинных людей, пока прокладывал дорогу к идеальному миру. Да он же из них эту дорогу и проложил! И я знаю, что ты сейчас скажешь, — она усмехнулась, — да, Пожиратели много что успели сделать, но давайте признаем, что контроля Волдеморта под конец семидесятых едва хватало на удерживание их в собственном подчинении. Я уверена, что были ночи, когда он засыпал, не зная, проснётся ли он утром, — Гарри с Томом на мгновение переглянулись. — Если хочешь получить реально стоящую картину, то делай акцент на том, что происходит, когда такие люди как Дамблдор остаются у власти один на один со своими личными демонами. Огромное ему спасибо за Гриндевальда в сорок пятом, но за всё остальное с него надо спросить в обязательном порядке. И забудь уже про Райана, его оправдали по всем статьям, — Питер нервно сглотнул, — Лорд Гонт, а мы можем для начала хотя бы подумать о том, чтобы намекнуть на Эмили Оуэн в фильме? Конечно, если мы так и не поймём, что случилось, что не так сделал Дамблдор, то это будет сюжетной дырой, но мало ли… — Она неопределённо пожала плечами. — Разумеется, можете. Мои требования касаются меня и моих родителей. Интересно, когда Том, дед и Поттер решили ответить «разумеется, можете»? — А вот у меня есть одно возражение, — дед снова заговорил, Патриция повернулась к нему. — Уж извините, но я не понаслышке знаком с работами мистера Дэвиса, — да-а, любитель обнажёнки в кадре. — Если уж надумаете внедрять линии Тома и той девушки, то уж будьте добры не выходить за рамки приличия. Я специально выделил, что Том придерживался очень строгих взглядов в отношении дозволенного и недозволенного, — Патриция улыбнулась, а Дэвис набрал полные лёгкие воздуха: — Разумеется! Ой, вот ну не надо делать такое лицо, будто ты об этом и не думал. Небось только статья за распространение детской порнографии тебя и останавливает! — Лорд Гонт, Лорд Малфой, — Патриция снова улыбнулась, — а мы могли бы просить возможности личной встречи Райана с вами? Это очень помогло бы ему в продумывании образа Реддла, — Гарри повернулся к деду, тот согласился, Поттер тоже кивнул, — благодарю. Райан, Райан… А чего тогда ушла от него, раз есть такие чувства? Мне уже самому интересно! — В таком случае, благодарим за приглашение и разговор. Нам необходимо вчетвером сесть и перечитать всё, что мы нашли сами, услышали от вас и Дамблдора, чтобы понять, с какого периода и с чего вообще стоит начать написание сценария и, соответственно, о чём спрашивать дальше. — Ещё раз напомню, что со мной можно связаться через сову, — сказал Гарри с улыбкой. — Как и со мной через сына, — дедушка тоже ей улыбнулся. — Леди Поттер, — Патриция подошла к ней, — вы не против того, что вас играть буду я? Когда они так стоят друг напротив друга, ощущение, будто их не полотно разделяет, а зеркало. — С чего бы мне быть против? — Лили широко улыбнулась, — вы прекрасная девушка. — Ох, за девушку спасибо, — Олистейр засмеялась. — Я бы тоже хотела потом поговорить с вами наедине, — Лили кивнула, — большое спасибо. — Лорд Гонт, а мы могли бы хотя бы встретиться с мистером Снейпом? — Гарри закашлялся. — Ох, вот тут я вам точно не помощник, — он улыбнулся, — Люциус, а вы как думаете? — Как его друг могу сказать, что вам было бы куда легче уговорить Волдеморта из девяностых сняться в роли самого себя, чем пытаться получить комментарии от Северуса, — отец тоже засмеялся, — уж об одобрении вообще забудьте. Но я постараюсь сделать всё, что в моих силах. — Огромное вам человеческое спасибо, — Джейден выдохнул, складывая свои письменные принадлежности в чемоданчик, — я видел его несколько минут, впечатления те ещё, — он передёрнул плечами, — чувства моей никчёмности и ограниченности не покидали меня ещё пару часов после этой встречи, — да-а, крёстный это умеет. — Лорд Гонт, прошу простить меня за моё поведение в начале встречи, — Дэвис поднялся со своего кресла, — надеюсь на плодотворное сотрудничество, — Гарри тоже встал, пожал протянутую руку. Слава Мерлину! Всё ведь могло быть гораздо сложнее.