— А можете, пожалуйста, рассказать про ваше кольцо? —
Спросила Гермиона, — я думала самой посмотреть, но не нашла ничего в библиотеке.
— Конечно, Гермиона, —
Энджи показала кольцо на руке, все остальные тоже прислушались к разговору, — это титан, а камень – аметист. В кольцах за ум отвечает металл, а за эмоции – камень, —
Гермиона кивнула, — титан – это самый прочный, крепкий и уживчивый металл, который умеет подстроиться под своего владельца и только под него, —
Гермиона снова кивнула, — титановые кольца невозможно насильно снять с пальца или отобрать иным способом, а уничтожить невероятно трудно, —
Энджи указала взглядом на свое кольцо, — попробуй отобрать, —
милая вскинула брови, взялась за кольцо, потянула и в шоке расширила глаза, — даже если я сама его сниму, —
Энджи сняла, положила кольцо на раскрытую ладонь, — ты не сможешь его взять, если я не разрешу, —
Гермиона потянулась к кольцу, вроде бы взяла его, но ее рука прошла будто насквозь. Кольцо как лежало на ладони Энджи, так и лежало, — такие кольца отличаются особенной верностью, —
она надела его обратно, — и часто рассыпаются после смерти своего хозяина. Титан – металл-компаньон, металл-спутник, он растет и развивается вместе с тем, кто его носит, —
Энджи с любовью погладила кольцо, — оно у меня с самого детства, —
она улыбнулась, вернулась к теме, — лучше всего титан сходится с думающими людьми, с аналитиками и теоретиками. У него крайне стойкая магия, если маг и кольцо подходят друг другу, то титану очень сложно противостоять, потому что он дает самую стабильную и сильную магию, которая преодолевает всё на своем пути, —
Гермиона удивленно покачала головой, — а про аметист в справочнике по металлам и камням было написано следующее: этот камень высоко ценится за то, что он абсолютно невосприимчив к «темной» магии. В таком кольце я могу хоть проклятый предмет взять, со мной ничего смертельного не случится, —
ребята по-новому посмотрели на колечко, — это обеспечивается тем, что аметист является самым сильным оберегом из всех существующих минералов, но. Есть одно большое «но»: выбирает аметист только чистых сердцем и помыслами магов. Он никогда не станет служить волшебнику, желающему причинить зло окружающим. Он всегда поможет в обороне, но никогда в агрессивной атаке без видимой причины, —
Энджи очень подходит. Наш ангелочек. — Мне гораздо легче, чем остальным дается магия души, —
Гарри заинтересованно на нее посмотрел, — Патронус, определение детской магии, —
тут уже и Гермиона перевела взгляд с кольца, — и целительство.
— А можете рассказать про определение детской магии? Почему туда допускают не всех магов? —
Спросила милая.
— Для того, чтобы воспроизвести заклинание, определяющее магию ребенка, нужно быть действительно чистым сердцем и душой человеком, —
Энджи улыбнулась, — детская магия – самая сильная магия, ее невозможно обмануть: если подобное заклинание попытается воспроизвести человек с дурными помыслами, скорее всего, его знатно приложит, если не истощит до госпиталя. Чтобы такого не происходило, выбирают таких магов, кто изначально любит детей, не желает им зла и готов сделать всё, что в его силах, чтобы помочь или спасти. Я попала в эту гильдию как запасной сотрудник, —
Энджи приобняла Гермиону и Джинни, — если вдруг завтра перестанет хватать определителей, призовут меня. Я не служу там на постоянной основе, так как у меня другая работа в университете и Академии.
— А правда, что это очень красивая процедура? —
Спросила Гермиона.
— Да, многие родители, даже отцы плачут, —
сказала Энджи с улыбкой, — представьте себе, как выглядит магия абсолютно невинного создания, —
она прикрыла глаза. — Цвет, интенсивность света, мелодии, —
она покачала головой, — дай Бог каждому человеку увидеть это у своего ребенка, —
ничего не знаю, ее муж сделает ей столько детей, сколько она захочет. Я за этим прослежу.
— Подождите, —
Гермиона удивленно расширила глаза, — так приходят не только к магглам?
— Нет, —
Энджи засмеялась, — так приходят ко всем деткам-волшебникам. Но своим детям я хотела бы сама провести это определение, —
даже если она захочет десятерых, я прослежу. — Реакция родителей, конечно, бесценна, но реакция самих детей просто невероятна, —
она широко улыбнулась, — малыши удивляются, радуются, смеются, а рисунок и мелодии начинают меняться за их настроением, —
почему ремонт в Гонт-мэноре будет идти так долго?! Я, как человек, который точно знает, как Энджи несчастна несмотря на всё это веселое поведение, очень хочу устроить ее жизнь так, чтобы она улыбалась от души за себя, а не за остальных. Сколько можно за них улыбаться?
— Это так мило, —
сказала Джинни.
— Если захотите, могу потом провести братику и сестренке Гермионы, —
Гермиона обрадовалась, — Том мне уже сказал, что они волшебники, —
Энджи тихо засмеялась, — жулик, —
она посмотрела на Гарри, — конечно, так тоже можно, но в чем красота и интерес? К тому же далеко не каждый легиллемент это может, таких единицы на тысячу, —
это да, лапушка Поттера – отдельный случай: он может почти всё. — Мы пришли, —
куда, кстати, мы шли и куда мы пришли? Я доверился Энджи, забыв, что она впервые в замке! А где мы? Мы реально у Астрономической башни? — Мы начнем с самого заселенного кошмарами объекта, —
Энджи стала серьезной, — днем они любят забираться повыше, чтобы меньше людей их видели и не подавляли своими положительными эмоциями. Человек наиболее беззащитен во сне, —
из угла послышалось какое-то мычание, — когда наступает ночь и люди становятся наиболее уязвимыми, кошмары выползают из своих укрытий, насылают на мирно спящих ужасы и питаются эмоциями, которые испытывает несчастный человек, —
мы вытащили палочки, а Энджи приложила руку к груди, — после вызова защитника добавьте невербальное
«мрак»,
сосредоточившись на любом своем кошмаре, который помните, —
это было по-русски? —
«Мрак» по-русски значит темноту, —
мы несколько раз повторили, пока Энджи не осталась довольна произношением, — давайте, концентрируйтесь очень внимательно: самое хорошее воспоминание для Патронуса и любой кошмар для обозначения противника, представьте, как ваш Патронус помогает вам в борьбе с кошмаром, —
мы вызвали защитников, серебристые и голубоватые ягуар, олень, лошадь, выдра, дракон, беркут и… Лев. Невилл, Невилл, а с виду такой пай-мальчик!
— Гарри! —
Невилл сам офигел, схватил Поттера так, что будь у того очки, улетели бы вниз с башни, — ты тоже это видишь?
— Да, Невилл! Поздравляю! —
А что случилось?
— Невилл! —
Гермиона и Джинни тоже его поздравили, — поздравляем! —
До этого у него не получалось?
— Простите, —
Блейз тоже прифигел, — а что случилось?
— До этого у меня выходил только бестелесный! —
А-а!
— Поздравляю! —
Мы с Блейзом хором его поздравили. Лев Невилла походил по башне, вернулся к нему, как-то недовольно фыркнул и отошел. Сел на пятую точку и взирал на нас с видом Его Королевского Величества, Царя всех Зверей.
— Подойди, —
Энджи аккуратно подтолкнула Невилла, тот немного запереживал, — давай-давай, —
она сама стояла в предвкушении, — принять себя, ты же помнишь?
— Помню, —
он прошел ко льву, тот с сомнением на него глянул. Лев наклонил голову вбок, будто спрашивая: «И что дальше?». — Надо принять себя, —
лев понял, что до него хотят дотронуться, попытался улизнуть вбок, но Невилл тоже среагировал и ухватил своего защитника за голову, — мой хороший, —
лев принюхался, расслабился, даже потерся мордой о грудь Невилла. — Это что-то! Он ощущается не так, как обычный Патронус!
— Он в состоянии физически атаковать темные сущности, а мы иногда можем его почувствовать, если достаточно сосредоточимся на ощущениях, —
сказала Энджи, — за эту модификацию нашему ученому дали Премию Мерлина. Они способны не только уничтожать кошмары, а могут еще помочь своему человеку, когда он в депрессии, —
ого! — Так, а теперь сосредоточьтесь на том, чего вы от них хотите, —
противостоять кошмарам!
Светящиеся звери разбрелись по углам, почти сразу найдя какую-то темную гадость.
— Ваш защитник должен чувствовать, что вы сконцентрированы, —
мы сконцентрированы, — иначе он ослабнет, —
Патронус Гермионы просто поджарил свой кошмар голубым пламенем, — ого! Это чей такой красавец? —
Энджи посмотрела на меня.
— Мои! —
Гермиона обняла меня, — оба, —
она с улыбкой указала на меня и на своего защитника.
— Потрясающий, —
Энджи оглядела других животных, — а Драко тогда принадлежит эта очаровательная выдра? —
Спросила она с улыбкой.
— Да, —
я посмотрел на мою выдру, — мои, —
я крепче прижал Гермиону.
— Ого! —
Блейз выразил всеобщее удивление, когда моя выдра расправилась со своим кошмаром, который еще и превосходил ее по размеру, ничуть не нежнее, чем лев Невилла, ягуар Энджи и дракон Гермионы. — Вот это неожиданно!
— Ничего неожиданного, —
Энджи улыбнулась мне и Гермионе, — размер и тип животного никак не влияют на его силу, —
она указала на оленя Гарри, — этот олень вообще травоядный, а смотрите, какой свирепый, —
олень методично втаптывал кошмар в пол, а рогами отбил нападение второго, — сила защитника определяется силой волшебника. Будь мы с Невиллом послабее, от наших больших хищников остались бы рожки да ножки, —
мы перевели взгляд на них: ягуар почти в игровой форме перескакивал от одного кошмара к другому, разрывал на части и прыгал к следующему, а лев своими лапищами хватал свою жертву и выдирал куски темной материи из шеи и груди. — Оформляется процесс, конечно, согласно животному, —
Энджи засмеялась, — не сможет же лошадь или беркут вот так, —
она кивнула на льва, — но сила их действия одинакова. Вы же не удивляетесь, когда один маленький кролик отгоняет стаю дементоров? —
Мы отрицательно замотали головами, — вот, здесь та же система.
— Сложно удерживать, —
сказала Джинни. Гермиона согласилась. Если честно, то это намного сложнее, чем удерживать обычный Патронус от дементоров или для передачи сообщений! Я прям чувствую, как из меня вытекает жизненная сила!
— Терпите, —
сказала Энджи, — это кошмары проверяют вас на силу духа, —
терпеть! — Покажите, что вы сильнее, чем они. Говорите о чем-нибудь положительном, веселом, это поможет, —
для меня положительное и веселое с некоторых пор упирается в дракклов договор! Я еще даже ничего не хочу сказать, а у меня уже «желтая» зона! Хотя, такое только при общении с Энджи. Чувствует договор, что что-то затевается!
— Энджи, как прошел Новый год? —
В России его отмечают с размахом, вдруг что-то интересное было. Ох, слава Мерлину, договор тоже исчез с мысленного горизонта.
— Отмечали с моей кафедрой у нас с Софой, —
Энджи счастливо улыбнулась, — Софа тоже пригласила своих друзей, а у нее там еще с Колдовстворца и с Амнезии сборная солянка по культурам! Прошло очень весело, —
она засмеялась, — парень из Уагаду сидел в свитере и шапке с помпончиками даже у нас в квартире! А когда мы предложили выйти на балкон, чтобы видеть, как бьют куранты, побежал за своими теплыми сапогами и шубой, крича, что русские – очень странные люди. Мы же пошли туда так, как были в квартире, даже чар согревающих не кинули, —
и после этого вы не странные?
— Вы бы его еще в прорубь окунули! —
Сказал я.
— А мы и окунули, —
Энджи! Это не способствует защите русских от клейма странных! — После баньки, —
Гермиона и Джинни поежились, — ой, девочки, это очень закаляет организм! —
Они покачали головами, — с вами обязательно сходим! Вы же в начале апреля приедете? У нас есть зоны, где снег лежит круглогодично как раз для таких любителей как мы с Софой или туристов, приехавших летом, но страстно жаждущих попробовать, —
интересные туристы. Мазохисты какие-то. — Видели бы вы, как Дельмар кричал! Потом сказал, что кричал от страха, а не от холода, —
бедный Дельмар. — Он из Восточной Африки, там минимальная температура зимой не ниже двадцати градусов, а мы его в прорубь, —
и смеется! Я бы там окочурился, не то, что этот бедный Дельмар! — Но ему понравилось, теперь он сам ходит с нами, —
вы его подсадили на экстрим и радуетесь!
— Понравилось? —
Спросил Блейз с сомнением. Зря он это сделал, сейчас Энджи скажет, что она обязательно скажет Софе, чтобы та обязательно сводила его на эту процедуру.
— Блейз, ты не понимаешь, от чего отказываешься, —
надо было спорить с собой на деньги, — я обязательно скажу Софе, чтобы она обязательно сводила тебя в баню с прорубью! —
Блейз тяжело сглотнул. — К нам ежегодно такое количество людей приезжает ради этого, что мы поэтому круглогодичный сервис и запустили, —
Энджи засмеялась, — представляете, они говорят, что делали то же самое у себя на родине, и не те ощущения были, —
русский дух рядом нужен. Безбашенный и как танк на неприятности прущий.
— А если заболеет? —
Спросила Джинни, передернув плечами.
— Джинни, еще ни разу никто не болел, —
улыбнулась Энджи, — даже Дельмар, до этого видевший такие отрицательные температуры только на бумаге, —
интересно, ему у себя на родине теперь еще жарче будет?
— А как сам праздник прошел? Я представляю, сколько ты наготовила, —
как ее столы только выдерживают вес всех блюд?
— Ой, скажешь тоже, —
Энджи махнула рукой, — я приготовила только самое основное, без чего праздник не праздник, —
Энджи, сколько это в килограммах? — К тому же гостей было много, —
центнеров? — Пока готовила, сильно палец порезала, —
она поморщилась, а девушки удивленно переглянулись, — пришлось целую картофелину выкинуть, вся в крови была, —
вот поэтому волшебники режут магией, Энджи! — У нас в этот момент была моя наставница из Академии, она сказала, что это примета к замужеству в новом году, —
и не верь после этого в приметы, — я посмеялась, сказала, что Софа такими темпами уже гарем должна была заиметь, —
она вздохнула. Мерлин, Энджи! Если бы я мог ускорить наступление лета, я бы это сделал, но, к сожалению, так нельзя. Надо потом докопаться до рыжей, что там у нашего жениха в жизни делается! Все мои мысли только о нем! Ни одна его фанатка столько о нем не думает, сколько я!
— А как Софа? —
Вести разговор может только Энджи, поэтому пусть продолжает. Мы все поглощены удержанием Патронусов. Кошмары так и прут из углов!
— Всё такая же, Драко, —
Энджи сразу улыбнулась, отвлекшись от своего незамужнего положения, — маленький бесенок, —
состоявшийся демон, хотела ты сказать? — Единственные минуты, когда она бывает серьезна – минуты в лаборатории или на сцене.
— София играет? —
Спросила Гермиона. — То есть театр или музыкальный инструмент? —
Сейчас будет всеобщее удивление.
— Софа очень удивительная дама, —
сказала Энджи, — у нее боязнь сцены, поэтому ни о каком театре или игре на инструменте перед публикой и речи быть не может, —
да, удиви их, Энджи, — но как дирижер она блестяща, —
люди всегда обалдевают. Сейчас ребята тоже несколько в смятении, — дирижер стоит спиной к публике, лицом к своему коллективу, это немного помогает морально, —
Гермиона понимающе закивала, — поэтому эта деятельность у Софы получается. Играет она на фортепиано, как и я, но она терпеть не может уроки с преподавателями, —
Энджи вздохнула, — а жаль. Она играет намного лучше меня, на голову, я бы сказала. И это даже без уроков. Представьте, что было бы с уроками, —
ага, отец говорил, что Софа может спокойно параллельно с игрой отбивать ритм крышкой пианино. Ну, той, которая закрывает клавиши.
— А у нее свой оркестр? —
Спросила Джинни пораженно.
— Нет, —
Энджи улыбнулась, — в Колдовстворце постоянно устраиваются концерты, ребята собираются отдельными коллективами. Иногда настолько большими, что дирижер становится необходимостью, —
она гордо на нас посмотрела, — приедете к нам, Софа обязательно похвастается вам, каким выступлением она и коллектив, которому она дирижировала, обставили другие коллективы, —
а у вас там еще и соревнования? — Это был единственный раз на всей моей памяти, когда Софа с таким рвением чиркала в нотной тетради и бежала в актовый зал, чуть ли не лично настраивая каждый инструмент.
— А почему? Что ее так зацепило? —
Спросил Блейз воодушевленно.
— Это был концерт, когда ребятам дали возможность самим адаптировать современную музыку под оркестр, —
ого-о! — В итоге выделились группы по кумирам: Битлз, Стинг, Роллинг Стоунз, Куин, АББА, —
Энджи задумалась, — Принс, Тина Тернер, Майкл Джексон, Мадонна, еще кто-то, я всех и не вспомню. Сейчас столько имен появилось, а я больше по классике специализируюсь, —
я уж думал не назовете нашего Мистера Икс! Но обидно, что Энджи поздно о нем вспомнила: предпоследним назвала. Мне бы не понравилось, если, перечисляя лучших ловцов Хогвартса, Гермиона вспомнила бы обо мне драккл знает когда.
— И за кого была София? —
Спросил Невилл. Ох, и мне интересно! Фредди или Джексон? По кому из них она умирала на тот момент?
— Еще спрашиваешь, —
Энджи засмеялась, — я думаю, что Король Поп-музыки гордился бы ее рвением, —
ан-нет, всё хорошо, он Энджи нравится. Видимо, тот порядок был обусловлен хронологией выступлений или чем-то подобным. Хм, узнаю Софу. Небось она устроила файер-шоу в его честь. Такое, что будь спутники уже в состоянии давать карты с орбиты, они показали бы его инициалы на половину планеты. Насколько я помню, Куин и лично Меркьюри она обожала именно на таком уровне. Вряд ли сейчас что-то изменилось. Я вообще удивлен, что кто-то смог увести ее от Фредди! — Она разложила его треки по кусочкам, собрала состав из таких инструментов, что многие, в частности их преподаватели по музыке, крутили пальцем у виска, —
однако, — выбрала одежду и продумала номер. Детали вам Софа сама расскажет и покажет, не буду лишать ее этого удовольствия, это ее любимая часть, —
Энджи снова гордо улыбнулась, — приз зрительских симпатий ушел ее команде. Так случилось, что с лидерами команд Принса и Мадонны она и так вечно в ссоре еще с, —
она задумалась, — очень давно, короче говоря, а тут вовсе была в контрах с репетиций, —
как кумир, так и поклонники, что же еще сказать. Мои маленькие исследования показали, что он с этими исполнителями тоже не в ладах. — Там все коллективы переругались, если честно, В итоге, после объявления победителя те двое при мне подошли к Софе, сказали, что это всё из-за того, что Софа и ее оркестр светили отраженным светом, мол, Джексона куда не поставь, он светит так, что всем хватает! Представьте, их коллективы подходили и поздравляли, хвалили номер, уже забыв глупые обиды с репетиций, в ответ тоже получали похвалу от Софы и ее коллектива, а те двое руководителей подошли с претензией! —
Вот вредные! Надо уметь проигрывать! Лучше бы готовились! — Софа на них посмотрела, подумала-подумала, —
Энджи с улыбкой покачала головой, — она была в белом костюме, как у него в той песне про «Энни, ты в порядке?», блестела лучше начищенного галеона. И вот Софа при полном параде с фирменным движением, —
Энджи показала движение головы из стороны в сторону, — поправила галстук, потом сделала фирменное движение ногой под фирменный вскрик и поправление шляпы, —
я прям вижу это, — и сказала, что львы мнением овец не интересуются: они их сразу едят, —
о, Мерлин, — и с гордо поднятой головой пошла вперед на сцену кланяться со своим коллективом публике.
— Мерлин, надо уметь проигрывать! —
Сказал Гарри, — их поведение не спортивно, София хорошо придумала ответ, —
Энджи закивала:
— Я вообще в шоке, что Софа сдержалась, —
я если честно, тоже, — я думала, что она их этой ногой гасить собралась! —
Мы все улыбнулись, — Софа столько ночей просидела, занимаясь разложением музыки на составляющие! Я представляю, как обидно было ей потом услышать, что это свечение отраженным светом! Не ее переработка на оркестр со скрипками, виолончелями на нужное количество этих скрипок и виолончелей: много же ребят хотели играть именно его музыку, не заставишь же теперь скрипача сесть за саксофон, —
Энджи вздохнула, — не долгие репетиции и споры о постановке номера, а с этим ведь тоже проблемы были, потому что изначально все договорились только играть, —
Энджи выделила этот глагол, руками показав игру на пианино, — а потом началось: куда Мадонну без шоу, куда кто-то там еще без шоу. Софа справедливо возмутилась, что тогда и ей нужно шоу. Кто же виноват, что у ее команды оно вышло лучше и интереснее? Это при том, что Софа с коллективом в отличие от многих других коллективов не делали кальку с концертов своей звезды, —
даже мне интересно стало, что они там придумали. — После того вечера я посмотрела результаты голосования, благо у меня есть привилегии, —
ну? Сколько? — Почти девяносто процентов публики отдали голоса за Софу и ее команду, отрыв от второго места был в двадцать один процент! Концерт проводили на Малахит-стадионе, всего зрителей было около семи с половиной тысяч, все-таки все студенты пришли, многие родители приехали, —
охренеть. Еще бы боязни сцены не было! Я к такому числу даже спиной стоять не смог бы! —
Каждый зритель мог давать несколько голосов, но за одну команду только один, —
русские – любители заморочек, — не уж-то все девяносто процентов, то есть чуть более шести с половиной тысяч отдали свой голос чисто эМ-Джэй-Джэю?! —
Прикольно, что фанаты называют его двумя-тремя буквами. Хотя, буквы у него прикольные, хорошо звучат. Особенно на чопорном королевском английском Энджи. — Сами посмОтрите потом, что сделала Софа, и убедитесь, что это не свечение отраженным светом, —
Энджи относится к Софе почти как к дочери. Неудивительно, что она в курсе всех мельчайших подробностей и у нее такая искренняя обида на словосочетание «свечение отраженным светом». — Единственный раз в жизни Софа отнеслась к музыке серьезно, сама всё переделала, и выяснилось, что она «посветила отраженным светом»! —
Бедная Софа. Я уверен, что дело с лидерами тех команд так просто не закончилось. Не могла Софа их хоть как-нибудь еще не подъебнуть, простите за выражение. Видимо, Энджи просто не обратила внимания. Надо потом спросить у самой Софы, что ее внутренний чертенок сделал. Опять-таки, по моим воспоминаниям о ее прошлом в качестве фанатки Куин могу сказать, что она бывает крайне резка в отношении других исполнителей. Не дай Бог, если она заподозрит кого-то в неумении петь! А если она в этом еще и убедится, то напрямую скажет, что исполнитель – актер, но не певец. Она при мне однажды поругалась со своей троюродной сестрой, доказав, что у Фредди что-то там лучше кого-то там. Это было мощно. Они, кажется, до сих пор не разговаривают… Глупо, конечно, но Софа сказала, что это дело профессионализма: они обе занимаются музыкой, поэтому со стороны той сестры было не по чести вступаться за очередного «болванчика», бегающего по сцене под фанеру, пока в студии за него записывается кто-то другой: «Вокалист – такая же профессия, как педагог или зельевар!». Она не могла поступиться честью Фредди, поэтому они до сих пор не разговаривают.
— Весело у вас, —
сказала Джинни, — у нас ничего такого не бывает. Я вон с Луной иногда под деревом на укулеле играю, а у вас шоу на почти восемь тысяч человек, —
Энджи посмотрела на нас с сожалением. Еще бы! Мы как бомжи! Под деревом на укулеле! Отец говорил, что у Колдовстворца шикарные инструменты. Если он это выделил, значит, там реально нечто. — А что еще у вас бывает?
— В масштабах Колдовстворца? —
Джинни кивнула. — Театр, там постоянно ставят классику, —
э-эх, — концерты, когда кто-то поет, тоже бывают. В таких случаях поющие сами выбирают, кто им будет аккомпанировать, сами всё решают. Квиддич очень популярен, —
Гарри улыбнулся, — но и я, и Софа до жути боимся летать, поэтому это прошло мимо нас. В целом, в России популярно фигурное катание, по нему проводят чемпионаты, —
Гермиона и Джинни удивленно переглянулись, — про турниры по шахматам я вообще молчу, это и так понятно, —
по нашим лицам Энджи поняла, что даже этого у нас нет, — какие-то бедные вы дети. Даже рассказывать о моей хорошей жизни стыдно, —
мы все засмеялись. — Смотрите, вроде, кошмары кончились на сегодня.
— На сегодня? —
Спросил Гарри.
— Да, —
Энджи подозвала свою ягуаршу, погладила по голове, — они будут выползать дозированно. Надеюсь, что за две недели избавитесь ото всех, я напишу вам, где их следует искать, —
мы кивнули. — Вы как? Может, пойдем в нашу комнату и попьем чай? Нарцисса меня вчера долго соблазняла на сладости от Тома, теперь я не смогу без них, —
она звонко рассмеялась, — я даже выклянчила у него рецепты, представляете? —
Чую Гарри потом поговорит со своим лапушкой, чтобы выяснить, не было ли измены.
— Да-а, они потрясающие! —
Гермиона и Джинни стали спрашивать, что Энджи уже успела попробовать, а что ей надо обязательно попросить.
Мы зашли в коридор, ведущий к комнате. Хочу сказать, что здесь уже в разы светлее и теплее, чем вчера. Про саму комнату я вообще молчу: Энджи сделала из нее конфетку! Здесь хочется жить!
— Кричер! —
Эльф сразу же появился перед Гарри, — попроси у эльфов Малфой-мэнора приготовить нам десерт. Те коктейли, как на новом году, —
он прищурился, вспоминая меню лапушки, — моти с пломбиром, фруктовые роллы с соусами и конфеты поэкзотичнее, —
я буду удивлен, если мы не помрем от сахарного удара. Кричер кивнул и исчез.
— Расскажите про свои планы, —
Энджи удобно устроилась на диванчике, аккуратно разложив свою пышную юбку.
— Мы очень хотим найти Выручай-комнату, —
сказала Гермиона. — Придется обыскивать весь замок!
— Найдите, эта комната нужна Хогвартсу, —
мы все посмотрели на Энджи в ожидании продолжения, — она как громоотвод. Она склад мебели, она же бюро потерянных вещей, она же поглощает лишнюю магию. Софа бы сказала, что Выручай-комната как печень для человека, —
а потом бы в деталях рассказала, чью печень она в последний раз нарезала для зелья. — Магия как кровь циркулирует по замку, проходит через эту комнату, оставляет там токсины и чистой идет на следующий круг. Пока комната не найдена, она не работает, а свободной магии у Хогвартса и так кот наплакал, так что она циркулирует со всеми «токсинами», —
Энджи показала кавычки.
— А способ вхождения останется таким же, как в прошлый раз? —
Спросил Гарри.
— А каким он был? —
Энджи вскинула брови.
— Три раза пройтись туда-сюда, думая о комнате, —
сказал Невилл, — и дверь появлялась.
— Странный метод, —
Энджи нахмурилась, — думаю, что придется действительно ходить туда-сюда. Долго же вам придется обыскивать этот замок!
— Мы рассчитали, что успеем к каникулам, —
сказала Гермиона. — Надеюсь, успеем.
— А что у вас за тема с Тайной комнатой? —
Энджи даже подалась вперед.
— Хотите, завтра сходим? —
Спросил Гарри воодушевленно.
— Хочу, —
она улыбнулась, — интересно, что сконструировал сам Салазар Слизерин! Говорят, что там должно быть какое-то хитрое заклинание, позволяющее делать двери-порталы в помещении.
— Да, это правда, —
Гарри улыбнулся, — это тоже покажем.
Кричер принес заказанные десерты. Энджи выдала удивленное «Вау», мы устроили вечерний перекус. Потом мы всем коллективом проводили ее до границы аппарации, вернулись в школу, пожелали друг другу спокойной ночи. Сегодня Гермиона тоже решила остаться в своей башне, сказав, что я могу понадобиться Блейзу. Так в принципе и вышло:
— Драко, —
Блейз носился по комнате, собирая вещи, — а что еще мне взять? —
О-ох, Забини! Прекрати переживать!
— Таких теплых вещей, которые и в зимней России считались бы достаточно теплыми, у тебя всё равно нет, пойдете с Софой и купите, —
он закивал, — возьми то, в чем удобно работать в лабе, —
Блейз принялся делить свои стопки одежды. Интересно, он возьмет с собой свои пластинки? Он меломан не хуже Софы. Вряд ли он оставит свои драгоценные пластинки со мной наедине. Не то, чтобы я им что-то сделал, но… Любая мать своих детей просто так не оставит.
Да, как я и говорил, он собирает свои пластинки. Не удивлюсь, если он сейчас начнет их закутывать в шарфы, чтобы Кабалье не замерзла, а Тото Кутуньо не простудился.
Мать моя! Он и Джексона берет! Все альбомы. Ох. Ладно.
— Блейз, а смысл, я думаю, что у Софы они есть, —
он старался распрямить уголок, который вчера сам же и помял. Это Софе не понравится, надо исправить! Я посмотрел на Триллер. — Блейз, а откуда у тебя это? —
Это же подписанный альбом! Тут прям так и написано: «Блейзу, со всей моей любовью.»! Ну и почерк, действительно, я скорее догадался, чем прочел.
— Это была вылазка в мир магглов, —
он взял альбом, — мой троюродный брат Вико обожал брать мелкого меня на первые свиданки со своими пассиями, —
интересное начало, — мол, девушки, видя такого добропорядочного и заботливого его, быстрее добрели, —
у Блейза вся семья его использует по той или иной причине, — девушки не знали, что мое воспитание обеспечивается тремя плитками шоколада за час примерного поведения и безграничной любви к брату, —
великолепно, — на дворе восемьдесят седьмой год, —
нам по шесть лет, — я уже знаю, что Вико будет готов на мои условия. Мы гостили в Америке у наших родственников, —
Блейз слегка нахмурился, — они из мафии, но не совсем отмороженные. Ты думаешь, я не вынес Вико весь мозг этим альбомом? —
Я посмотрел на дату на обложке. Ей реально шестнадцать лет. Обалдеть. — Ты же знаешь, что мафия может достать кого угодно, —
я в ужасе на него посмотрел, — не-не, в тот раз мы просто узнали, где он, без жести, —
слава Богу! — А как не дать автограф такому милому маленькому мне? —
Блейз реально может прикидываться наимилейшим созданием, когда ему надо. — Потом пришлось работать на Вико как домовому эльфу, я уже молчу про более неоплачиваемые походы на свиданки, —
а почему он до этого никогда мне об этом не рассказывал?
Хм… А я разве спрашивал? О-ох… Что же я за друг-то такой? Я-то всегда делился, если хотел, а Блейз, видимо, немного другого склада. Мерлин, за что ты так со мной? Мне всё еще стыдно перед Софой и Энджи, а тут еще плюс в виде стыда перед Блейзом. Небось, пока я рассуждал о глупых и недостойных магглах, у Блейза просто не поворачивался язык рассказать про его встречу с, как оказалось, кумиром детства. Драко, язык твой – враг твой! МЕНЬШЕ выпендриваться надо, МЕНЬШЕ! Убейте да меня, кто-нибудь, чтобы я больше не выпендривался!
— Я тебя давно знаю и очень удивлен, что обложка дожила до сегодняшнего дня в таком прекрасном виде, —
еще одна тупая черта моего характера: не всегда то, что я говорю, соответствует тому, что я думаю. Только что размышлял о причине, по которой Блейз не всем со мной делился, а через секунду указал на его беспечность в отношении некоторых вещей. Драко, язык твой – враг твой!
— Если бы ты в шесть лет полгода проработал по дому как эльф, тоже ценил бы ее, —
я не знаю, за чей автограф я согласился бы работать домовым эльфом даже день. Если только за подпись Гермионы в свидетельстве о браке. Вот опять! Не нужно перекладывать всё на себя вот так. Если автограф Мистера Икс не значит для меня ровным счетом ничего, то для Блейза он может быть важен. Успех в том, что свои мысли я не произнес, а только подумал. Интересно, я всегда был таким засранцем, а не другом? Как Блейз вообще терпел меня все эти годы? Так…
Самобичеванием и анализом займусь потом. Надо выделить один момент:
— У вас с Софой уже есть точка соприкосновения, —
Блейз снова запереживал. — В любой непонятной ситуации своди разговор к нему, и всё обойдется, —
я кивнул на обложку, — и обязательно расскажи ей эту историю с добавлением подробностей о том, как ты увидел своего кумира живьем, —
думаю, Софа сама вытрясет из него воспоминание.
— Я ее боюсь, —
вдруг признался Блейз, — по рассказам Энджи я понял, что она за словом в карман не полезет, —
ну-у, если следовать логике самой Софы, то англичанам еще повезло, что не все крутые словесные выверты, которые звучат хорошо по-русски, можно так же круто перевести на английский. — У нее там много друзей, —
Софа по гороскопу лев, ей нужна аудитория. Драккл, Драко, какие гороскопы?! — Вдруг я ей не понравлюсь? —
Если девушки думают, что только они страдают подобными душевными терзаниями: НЕТ. Парни гораздо больше любят заниматься самобичеванием.
— Блейз, понравишься, —
он пожал плечами, — увидишь, завтра же ты будешь писать мне радостное письмо. Поспи сегодня, Софа реальный демон, завтра и, возможно, послезавтра ты точно не ляжешь, —
Блейз застыл, — да-да, —
я махнул палочкой в сторону его чемодана, тот собрался, закрылся, — Его Величество уложишь и упакуешь сам, —
я кивнул на пластинки. — И советую ложиться прямо сейчас, ты и так всю ночь провел в книгах, —
я пошел в ванную. Когда я вернулся, Блейз уже спал.
***
— Доброе утро! —
Наверное, так себя чувствуют родители маленьких детей, когда те спозаранку вбегают в их комнаты и будят запрыгиванием на кровать под восторженные возгласы младших братьев или сестер. — Вставай! —
Да, точно так и чувствуют.
— Доброе утро, —
ну и время! Чего так рано?
— Идем, надо встретить Энджи, потом позавтракать, потом высидеть трансфигурацию и руны, спуститься в Тайную Комнату, а потом переместиться в Питер! —
Ну что же. Сам ты, Драко, и виноват. Вставай теперь. Прибавь еще свое чувство вины перед Блейзом, которое появилось вчера, и придай себе ускорения на пути к ванной.
— Иду, —
я встал, похлопал себя по лицу, — иду, —
почти с закрытыми глазами я дошел до ванной.
***
— Энджи! —
Мы с Блейзом чинно стояли у ворот. Энджи оказалась удивлена нашим рвением встретить ее. — Доброе утро!
— Доброе, мальчики, а чего вы это так рано? —
Просто кто-то решил произвести впечатление на потенциальную свояченицу.
— Как же мы тебя не встретим? —
Сказал я совершенно искренне. Кофе – прекрасная вещь.
— Ладно, —
Энджи сделала вид, что поверила, улыбнулась, — я уже жду похода вниз! —
Она посмотрела на озеро, — мы с Директором вчера сходили к озеру, ваш гигантский кальмар просто прелесть! —
До нее так только Хагрид говорил. — Такой цветастенький! —
Разве? — Правда, Директор удивилась, сказала, что привыкла видеть его в темном цвете. Видимо, я ему понравилась, —
Энджи засмеялась.
***
На паре Макгонагалл Блейз сидел так, словно ему на стул положили кнопки и насильно усадили. Он буквально каждую минуту смотрел на часы, отчего Профессор сделала ему под конец замечание:
— Мистер Забини, Россия все ещё там, где была минуту назад, —
Блейз смутился, — если вы еще раз посмотрите на часы, я превращу вас в симпатичную кукушку и установлю на них, —
Макгонагалл всегда великолепна.
Ели мы со скоростью света: всем хотелось снова пойти в Тайную Комнату. Энджи за столом Профессоров мило улыбалась, разговаривала с Флитвиком и Слизнортом. Они буквально оккупировали всё ее внимание.
Наконец, мы собрались у выхода из Большого Зала. Гарри спросил, как мы хотим пройти в Тайную Комнату.
— Есть традиционный путь через туалет и в обход, —
русские – странные люди, Энджи сто процентов выберет традиционный.
— Давайте через оригинальный вход, который в туалете! —
Что я говорил?
— Выбор ваш, —
Гарри тоже засмеялся. Остальные такими счастливыми не выглядели.
Гарри остановился перед раковинами, прошипел на парселтанге. Энджи с интересом смотрела, как раздвигаются умывальники.
— Очень красиво, —
она подошла к самому краю тоннеля вниз, — а дальше как?
— Можем вызвать лестницу и спуститься, а можем прокатиться как на горке, —
ПОТТЕРРРР! Ох. Ладно. Горка, так горка.
— Давайте как на горке! —
Джинни и Гермиона удивленно посмотрели на Энджи, та оглядела себя. — Да, вы правы, —
взмах руки, она уже не в пышной юбке, а прямых брюках. — Думаю, это более приемлемо, —
Гарри кивнул, шагнул вниз. Он же мог полететь, ему что, тоже экстрим нравится? Мерлин! О чем я?! Это же ПОТТЕР, куда там без экстрима? Энджи шагнула за ним.
— Там долго ехать, —
сказала Гермиона со вздохом. — Я возьму себе подложку, —
она трансфигурировала ее из мантии. — И приземляться на кости внизу тоже неприятно, —
она и Джинни обреченно выдохнули, шагнули в тоннель.
— Последним не комильфо, —
Блейз подпрыгнул и побежал. Я и Невилл шагнули за ним.
Интересно, кто-то из Гонтов подумал о том, что кому-то из их потомков может не хватить ума попросить лестницу? Поэтому здесь такой приятный уклон?
— Все целы? —
Я приземлился около Блейза, — отлично, идем, —
Гарри даже не запыхался. Вот, что значит быть героем по профессии.
— Милая, всё в порядке? —
Гермиона закивала, — идем, —
я сделал шаг вперед, послышался хруст костей. Ладно. Два успешно заключенных союза требуют жертв.
— Это он? —
Спросила Энджи, указывая в темноту. Как она только видит что-то? А-а, я не туда смотрел. Матерь Божья! Жуть какая!
— Нет, это шкурка, —
Гарри надо становиться местным экскурсоводом. — Смотрите лучше, какая тут дверь, —
он зашипел, выползла металлическая змея и открыла проход.
— Невероятно, —
Энджи действительно восхищена, — ни в коем случае не убирайте ее, это ваше историческое достояние, —
наверное, если бы она увидела, что только не лежит в Отделе Тайн, пришла бы в ужас. — О, Боже! —
Она обратила внимание на труп Василиска, — бедное животное, —
Гарри и Джинни удивленно на нее посмотрели, — жить здесь в заточении тысячу лет, чтобы потом погибнуть такой ужасной и бессмысленной смертью, —
Гриффиндор – диагноз: и Гарри, и Джинни уже по-новому взглянули на змею. — Я видела их в заповеднике, у них очень выразительные глаза, —
Энджи! — Я, конечно, смотрела на них, когда третье веко было закрыто, но, —
без «но»! — Надо его до конца разобрать на части и использовать как ингредиенты для зелий, чтобы его смерть не была столь напрасной, —
Гарри в шоке уставился на то, как Энджи бесстрашно погладила змея по надглазным чешуйным выростам. Энджи это заметила, — а чего это вы так на меня смотрите? —
Она смущенно улыбнулась, — я и живых гладила. Им, наверное, щекотно от этого бывает, они всегда резко выдыхали, но всё равно тянулись к руке, —
обалдеть. Я бы на километр не подошел. Я не такой уж фанат животных. Особенно тех, кто может убивать взглядом.
— А вы их не боитесь? —
Спросила Джинни пораженно.
— Нет, —
Энджи покачала головой, пошла дальше осматриваться, — я же была со змееустами, к тому же они не агрессивные, если не голодные, —
вот еще один момент, который меня всегда поражал: люди, которые обожают животных, всегда с абсолютным спокойствием рассуждают о том, как эти животные между собой разбираются в вопросах пропитания. Не думаю, что я смог бы, к примеру, дать змее живую мышь. Мне было бы жалко своими руками отправлять ее на погибель.
— Вот место, которое портал в портале, —
Гарри пошептался с нужным участком, тот снова засветился как в тот раз. Туда прошли только он и Энджи, мы остались наедине с Василиском.
— Я бы ни в жизнь сама не поперлась в заповедник Василисков, —
сказала Джинни. Гермиона ее поддержала одним взглядом, который сказал больше, чем тысяча слов.
— Может, дело в воспитании? —
Спросил Блейз, — я так понял, что в России быть змееустом так же прикольно, как тут быть метаморфом, если забыть об учете, —
девушки задумались, — Энджи на все реагирует несколько странно по нашим меркам, но, по меркам ее родины, она реагирует правильно. Ну Василиск, и что? —
Он сам ткнул змея, — это же только у нас он символ борьбы с магглорожденными. Так-то он всех взглядом убивать может, не только нечистокровных, —
девушки закивали, — я уже молчу о том, что, чтобы быть змееустом и иметь шанс повелевать змеем, вовсе необязательно быть чистокровным, —
Гермиона и Джинни переглянулись.
— Да, видимо, мы привыкли видеть всё с нашей перспективы, —
Гермиона нахмурилась, — а откуда ты знаешь про последний пункт?
— Как минимум, Гарри и Том, —
сказал Блейз, — но там вы можете сказать, что дело в их супер-чистокровных семьях со стороны кого-то из родителей. Езжайте в Индию или в джунгли Южной Америки, увидите, сколько там магглорожденных змееустов, —
Гермиона вскинула брови, — где много змей, там много змееустов. У тех же Падмы и Парвати неплохой шанс получить через несколько поколений потомка-змееуста, —
Гарри и Энджи вернулись.
— Знаешь, Гарри, —
Энджи напела себе под нос, будто обдумывала что-то, — Эмили и Миранда ввели меня в курс дела по своему проекту, думаю, что их идея может помочь в восстановлении этой технологии, —
она кивнула в направлении двери, — человек, который первый согласится их спонсировать, просто везунчик: он озолотится. Были бы у меня в свободном состоянии такие деньги, я бы сама стала этим человеком, но всё моё добро занято, —
ничего, вполне возможно, что так или иначе этот проект к тебе придет, — Эмили и Миранда сказали, что уже нашли кого-то, осталось только убедить его, —
не верю, что Миранда назвала это так, а не «раскрутить», — удачи им. Это такие деньги по патенту, —
Энджи прикинула что-то в уме, присвистнула, — Россия этим даже не думала заниматься, так как места и так полным-полно, —
как мы и думали, — к тому же собственные проблемы вкупе со спутниками и затратным проектом в Африке просто насилуют казну и аристократов, —
она вздохнула, — а вот Британии расширение пространства нового поколения и дистанционный доступ пригодятся.
— А что у вас в Африке? —
Спросила Джинни.
— Обсерватории, гуманитарная помощь, попытки докопаться до магии без проводника, —
Гарри сразу заинтересовался, — если бы не спутники, то терра- и гидроформирование и поиски утерянных городов, —
Энджи потерла висок, — хоть бы с этими спутниками всё закончилось побыстрее.
— Поиск утерянных городов? —
Переспросила Гермиона с интересом.
— Да, Гермиона, —
Энджи улыбнулась, — вы когда-нибудь видели древние или средневековые карты Африки? Эти реки, горы, россыпь городов на Севере? Будто пустыни Сахара вовсе нет, а на ее месте цветущие сады? —
Да, те же карты Ортелия из 1570-го года или атлас Меркатора 1610-го года. Магглы их реально используют как исторические документы, хотя мы считаем, что они были изготовлены волшебниками. — Посмотрите потом, это просто удивительно! Где-то под тонной чар стазиса и аналога Фиделиуса могут прятаться мощные реки, горы и целые города! —
Стойте-ка! Русские и китайцы думают, что всё это до сих пор есть?! Что это были или есть творения волшебников? Мерлин! — Вы слышали про город мертвых в Египте? —
Гермиона закивала, — вполне возможно, что это не единственный город Африки, который спрятан от глаз чужаков. Скорее всего, эти города были закрыты коренным населением после вторжения европейцев на континент, и очень может быть, что там сохранились библиотеки, таящие знания об искусстве творить волшебство иными методами! Если мы или Китай найдем хотя бы один подобный город, мы будем на седьмом небе от счастья, —
Энджи развела руками, — те фундаментальные знания могут дать такое ускорение развитию магической науки, что даже представить трудно. Я уже молчу о том, что города, нет, десятки городов в Северной Африке будут отличным пристанищем для волшебников. Климат, площадь, безопасность – о таком только мечтать! —
Мы все, в том числе и я, остались под впечатлением от этой речи. Энтузиазм Энджи заразителен. — И именно поэтому мы и Китай вошли на территории Африки. Нельзя было допустить повторного разграбления и разорения, —
она вдохнула, — если таковое понадобится, наш союз предусматривает ведение совместных военных действий против прочих желающих вторгнуться на континент без согласования с нами. Если Россия найдет город, мы сразу же впустим туда и Китай, и наоборот, соответственно. Если третья сторона не согласится на такой договор, мы не допустим ее вторжения, —
о чем я и говорил: Россия и Китай сдерживают друг друга. Европе сейчас легче тупо подождать, пока те что-то найдут. Всё-таки хорошая черта характера – наглость. Вы, значит, ищите, тратьтесь, а потом делитесь с нами. Однако вряд ли Россия и Китай поделятся хоть чем-то без того, чтобы установить кучу ограничений на использование: за всё придется платить, чтобы они окупили свои собственные затраты.
— А почему только вы занимаетесь спутниками? —
Спросил Невилл.
— Только мы владеем космическими технологиями и в состоянии понять, что да как, —
Энджи хмыкнула, — американцы так кичились своей лунной программой, а в итоге что? Даже грунт не дают анализировать, —
я же говорю, слушать их жалобы на американцев всегда интересно. — Когда было противостояние Союза и Штатов, их волшебное сообщество пыталось помешать нам узнать дела космические, а мы в ответ мешали им. Как видите, мы выиграли. Сейчас они уселись на попы ровно, говоря, что у них нет технологий, а раз русские такие умные, что оттяпали эту технологию, то сами и разберутся. А вот и разберемся! —
Энджи покачала головой, — мы дали им одно задание: мешайте своим магглам, тогда мы успеем. Те будто не понимают, что не только нас с орбиты увидят, но и их Ильверморни тоже!
— А когда это разрешится? —
Спросила Гермиона.
— Понимаете, эти снимки не новинка, —
Энджи заговорила воодушевленно, — до этого они тоже были, но СНМ мог с помощью единичных сотрудников следить за тем, что видели магглы. Сейчас эти карты хотят сделать общедоступными, вот, в чем проблема. Задача состоит в том, чтобы обмануть локатор спутника на постоянной основе! А их количество тоже растет чуть ли не в геометрической прогрессии! Получается, что нужно и закрывать объекты на поверхности, и объекты в космосе обманывать. Слава Богу, мы почти у цели, —
Энджи глубоко вдохнула, — это настолько опасно для нашего волшебного мира, что молитвы за работающих над этим проектом людей включены в воскресные проповеди в церквях, а из казны без вопросов отсыпается столько, сколько скажут в центре исследования космоса, —
офигеть, — такими темпами денег в казне и терпения магглов, которых американцы не так уж и тормозят, хватит до конца следующего года, —
пипец. — Их сервис для людей должен появиться только в две тысячи пятом, но до этого его будут проверять и перепроверять военные службы всех государств, чтобы нигде не было засвечено секретных объектов.
— Удачи вам, —
сказали мы нестройным хором.
— Не переживайте, дай Бог, всё будет хорошо, —
она вздохнула, — будем надеяться и молиться, чтобы все прошло удачно, —
мы согласились, стали выбираться из Тайной Комнаты.
— Идемте, выпьем чаю на дорожку, —
сказала Джинни, — а то вам потом по регистрациям бегать, —
Энджи закивала, улыбнулась. Блейз еле стоял на месте от нетерпения.
Десерты сегодня были такие же прекрасные, какие всегда бывают по рецептам лапушки. Энджи осталась довольна. К шести мы попросили Кричера аппарировать багаж Блейза к воротам, сами оделись и пошли их провожать.
— Удачи, —
я крепко обнял Блейза, — всё будет хорошо, а если что, у тебя всегда есть нейтральная тема, —
он улыбнулся.
— Спасибо, —
я ему подмигнул, пошел обниматься с Энджи.
— Я уже по тебе соскучился, —
она засмеялась, — простите, что мы так надолго про вас забыли, —
Энджи еще крепче меня обняла.
— Мы все понимаем, мы не в обиде, а Софу ты знаешь, она всегда говорит так, как есть, не всегда заботясь о последствиях, —
Энджи поцеловала меня в щеку, — вернемся через две недели! —
Они перешли через мерцающий щит, Авроры проверили их документы, Энджи обняла Блейза за плечи и аппарировала их в Министерство.
— Волнуешься? —
Джинни легонько толкнула меня в бок.
— Да, это мой лучший друг, —
гриффиндорцы посмотрели на меня как на маленького голодного бездомного забитого котенка. Я поражаюсь их доброте. Смог бы я так ладить с человеком, который так ко мне относился, как я это делал с ними? Не знаю. Видимо, они заметили мою неловкость, смотреть перестали.
— Я сегодня к тебе, —
Гермиона меня обняла, — я соскучилась.
— Хорошо, —
я прижал ее за талию, — спокойной ночи! —
Мы разошлись с Невиллом, Гарри и Джинни.
— Гарри завтра уйдет на весь день, лапушка сказал, что первый сеанс лучше провести днем, а не ночью, чтобы у Гарри была чистая и не сонная голова, —
интересно, как там Блейз? Они уже перешли границу? — Ты беспокоишься о Блейзе? —
Милая с улыбкой на меня посмотрела. — Не переживай, если Софа и впрямь такая, какой ее описала Энджи, то ему повезло, —
да, но всё же! — Драко, ты сейчас как мамочка, которая в первый раз оставила своего ребенка с чужими детьми, —
я ничего не могу с собой поделать! — Мне звать Гарри с портретом лапушки, чтобы понимать, что ты отвечаешь? —
Она засмеялась.
— Прости, —
я ее поцеловал, — просто я действительно переживаю. Сам его успокаивал, и сам же переживаю, —
Гермиона понимающе кивнула.
— Давай завтра сходим на свидание? —
Я посмотрел на Гермиону, — сходим на свидание, а потом заглянем в мэнор, —
мы уже в подземельях, — хочешь меня прямо здесь? —
Очень, — немного сменим правильный порядок вещей, —
Гермиона с тихим стоном меня поцеловала, я завел нас в ближайшую нишу, — давай, я очень хочу тебя, —
она водила ручками по моей груди, целовала шею, кусала даже, — не ставь чары, с ними неинтересно! —
Мерлин, интересно, что ее так завело! — Драко, —
я сжал ее грудь прямо через одежду, приподнял, усадил себе на талию, прижав спиной к стене, — да, пожалуйста, —
как скажешь, милая, — да, —
я вошел в нее одним толчком, даже не сняв с нее белье, а просто сдвинув его, — Мерлин, как же хорошо, —
Гермиона сильнее сжала бедра, будто подгоняя меня. Я потом однозначно спрошу у нее, что ее так возбудило!
Гермиона старалась стонать с закрытым ртом, чтобы было не так громко, но это мало помогало. На пике она вскрикнула, как обычно это делает, вовсе забив на конспирацию. Я кончил, уткнувшись носом ей в шею, а потом, можно сказать, оперся на стену через Гермиону. Она в блаженной неге гладила мои плечи, спину, целовала в висок.
— Идем к тебе, —
она положила руки мне на плечи. Я отстранился, сразу удержал Гермиону, которая почти осела по стене.
— Идем, —
Гермиона встала сама, взяла меня за руку, — милая, а что так на тебя повлияло? —
Она мило пожала плечиками. Знает, просто почему-то не говорит. Ладно, сейчас продолжим допрос.
***
После еще трех оргазмов Гермиона обещала во всем сознаться. То-то же. Хотя хорошо, а то я уже тоже устал: Блейз меня поднял спозаранку!
— Понимаешь, —
она легла на меня, — ты всегда такой собранный, спокойный, я замечала, что ты проявляешь большой спектр эмоций только в отношении меня, а тут, —
Гермиона нежно потерлась щекой о мою грудь, — ты так беспокоился за Блейза, даже не следил за своей обычной маской безразличия. Мне нравится смотреть на тебя такого, —
она меня поцеловала, — настоящего.
— Учту, —
я с улыбкой погладил ее по спине, — а что насчет завтрашнего свидания?
— Всё в силе, —
Гермиона засмеялась, — я хочу пойти в Кафе мадам Паддифут, —
я не смог удержаться и засмеялся, Гермиона тоже, — быть влюбленной парочкой и ни разу не поцеловаться у всех на виду, а потом не вылавливать чайной ложкой розовое конфетти из кофе неправильно! —
Хорошо, Паддифут, так Паддифут.
— Ты знаешь, говорят, что Директору Макгонагалл там делали предложение руки и сердца, —
Гермиона в шоке расширила глаза, — но она отказала.
— Ох, надеюсь, она сделала это мягче, чем сегодня припугнула Блейза, —
я закивал.
— И я надеюсь, —
Гермиона легла рядом.
— А ты обращался в барса после мэнора? —
Я отрицательно покачал головой, — а надо бы, —
милая, это у женщин после секса прилив энергии. У мужчин всё наоборот.
— Да, надо бы привыкать к форме, —
я лег на бок, положил руку ей на талию, — если долго тренироваться, то можно будет научиться видеть в темноте без заклинаний, как сам барс. Глаза при этом внешне меняться не будут, —
милая удивленно вскинула брови, — ты же сама видишь, как отец всё видит и слышит. Это годы упорных тренировок, —
я поцеловал ее в шею, — я пока что могу так только в обличии барса.
— А что еще интересного ты замечал, когда обращался? —
Я улыбнулся.
— Я очень хорошо различаю запахи, —
я прикусил ее ушко, — ты так приятно пахнешь, я чувствую, что ты моя, —
Гермиона крепче сжала руку на моем плече, — иногда я не знаю, как не подойти к тебе и не потереться как домашний кот, —
это чистая правда. Остальные ничем не выделяются, а Гермиона не дает покоя, — думаю, такое у всех хищников с развитым обонянием. А когда ты обращаешься, я кусаюсь сильнее, чем нужно, не потому что барс во мне вопит, что выдры вкусные и надо тебя съесть, —
она улыбнулась, — а просто ласки такие. Я не могу этому противостоять. Поэтому всегда будь аккуратнее, —
я ее крепко и долго целовал, заставив биться ладонями мне в грудь, показывая, что у нее кончился воздух.
— Драко, —
я вскинул брови, — я люблю тебя, —
я провел носом от ее ключицы до ушка и зарылся лицом в волосы.
— И я тебя люблю, Гермиона, —
она улыбнулась, — и так сильно, что даже соглашусь на Паддифут! —
Милая засмеялась и легонько стукнула меня кулачком в грудь.
