***
За те два дня, что у Наруто выходные, Саске поправляется и в общих чертах рассказывает ему о своей «ситуации», как выражался Наруто. Рассказывает совсем немного, а если прикопаться, то практически ничего. Наруто явно недоволен, но не настаивает. Он не задает много вопросов, чем заслуживает немое уважение Саске, и только один раз нарушает условные границы. Когда спрашивает о шрамах Саске на руках и внизу живота. Он их разглядел, когда переодевал Саске в сухую футболку. Узумаки выглядит напряженным, ожидая ответа, и осекается, получив в лоб непримиримое «Это не твое дело», хоть и знал, что получит именно такой ответ. Попытаться стоило. Враждебность Саске после неосторожного вопроса Наруто ощущается слишком явно. Она заполняет собой пространство комнаты и нагнетает давящую тишину между ними. Наруто в какой-то момент начинает казаться, что в квартире становится холодно, а Саске вот-вот засобирается уходить. Он уже более-менее пришел в себя, температура стабильно держится на нормальных тридцати шести и шести, так что у Наруто аргументов-то даже нет, чтобы убедить Саске не уходить в хостел. Хотя расстаться на этом вполне логично. Саске был болен, ему нужна была помощь. Наруто помог. Ему стало лучше. Всё. Ситуация исчерпана. Но Наруто всё равно не хотел, чтобы Саске уходил. И не из-за хостела. Наруто не хотел, чтобы Саске возвращался в свой привычный мир, в котором он безумно одинок. И вдруг его осеняет. — Кстати, нам в кафе требуется официант, — резко начинает Наруто, и его звонкий голос рассекает на части напряженную до этого атмосферу. — Тебе ведь нужна работа? — он изворачивается на футоне и опирается на локти. Саске смотрит на него подозрительно. — Так у вас заказы забирают со стойки. Ты говорил, это ваша политика или вроде того. Наруто ерзает на матрасе, подбирает под себя ноги и садится в позу лотоса. — Из-за того, что нет официанта. Он уволился неделю назад, а замену ему так и не нашли. Саске раздумывает. Ему, действительно, нужна работа. Микото, наверняка, заблокировала его карты, и теперь из всех денег у него остались только наличные, которых хватило бы только на три ночи в дешевом хостеле и лапшу в пластиковом стаканчике. — Я могу поговорить с руководством, — не унимается Наруто. — У нас даже без опыта берут и всему охотно учат. — Я уже работал официантом в ресторане. Наруто просиял. — Ну, тогда считай, что ты теперь работаешь официантом в кофейне.***
На следующий день к двенадцати Саске не верит, что действительно идет в кафе вместе с Наруто. Узумаки позвонил нескольким людям по пути и говорил каждому, что нашел для них официанта и что в коллективе пополнение. Саске лишь качал головой, на ходу выкуривая сигарету, и поражался этому человеку всё больше и больше. Саске еще даже до собеседования не дошел, а Наруто всем растрезвонил, что у них новый сотрудник. Как он потом будет объясняться, если Саске всё же не возьмут на работу? Однако объясняться Наруто не пришлось. Вместо этого он выдал Саске фирменный фартук, провел короткую экскурсию по кафе, рассказал об особенностях работы и в течение дня подсказывал Саске, если у того возникали какие-то вопросы. А в конце смены Саске помогал ему закрыть кассу, составить заявку и вместе с Аяме-сан убирал зал. Под её чутким руководством он научился выметать крошки из всех углов и узнал, что каждое кресло надо двигать, а не просто водить веником вокруг деревянных ножек. Они ввалились в квартиру Наруто ближе к полуночи. Оба совершенно без сил, они наспех умылись и рухнули спать вдвоем на широкий и расправленный диван. Интересно, Наруто вообще его заправляет? Утром Саске проснулся задолго до будильника Наруто, аккуратно сполз с дивана, умылся и засел на кухне. Напечатал первое за эти дни смс Итачи, потому что старший брат атаковал его звонками и сообщениями. Даже Микото успокоилась. Она привыкла к подобным исчезновениям Саске и не тратила времени на переживания, мол, обычная ситуация, перебесится и вернется. Но Итачи… Итачи звонил и писал каждый день. При любой выдавшейся свободной минуте в его четком расписании. И Саске в ответ на это посылает ему короткое сообщение, суть которого сводилась к «жив, здоров», а остальное неважно. Итачи звонит в тот момент, когда приходит отчет о доставке. Саске отвечает только на второй входящий. — Где ты? — будничным тоном спрашивает Итачи, как будто ничего не произошло. Саске всегда поражался способности Итачи оставаться хладнокровным. Иногда ему казалось, что брат может убить человека, а потом таким же будничным тоном спросить «Всё в порядке?». — Когда домой вернешься? — снова спрашивает Итачи, не дождавшись ответа. — Не знаю, — отрешенно произносит Саске, хотя про себя думает, что больше не вернется. К черту. — Деньги нужны? А за это Саске ценил Итачи. За отсутствие ненужных прелюдий, переход сразу к делу, без истерик и лишних вопросов. — Нет, — лжет Саске, но надеется как-нибудь протянуть две недели до зарплаты. — Мама беспокоится, — сообщает Итачи. — С чего бы? — не верит ему Саске. — Мадара завтра улетает. При упоминании его имени Саске чувствует кислый привкус во рту. Отвратительный. Тошнотворный. — А я так и не выразил своего почтения? — с насмешкой говорит Саске, перекатывая в свободной руке зажигалку. Теперь он понимает, насчет чего именно беспокоится Микото. — Да, — выдыхает Итачи на том конце. — Почему ты убежал? — в его голосе по-прежнему нет даже намека на упрек, он всё так же хладнокровен и спокоен. Тон его интересующийся, не более того. — Чтобы побесить маму, — ловко приплетает Саске и слышит короткий вздох в трубке. — Я переведу деньги на твой счет. — Карта, скорее всего, заблокирована, и я сказал, что деньги не нужны. Итачи снова вздыхает. — Ладно. Будь осторожен. Звонок разъединяется. Саске смотрит на дисплей до тех пор, пока тот не гаснет. Почти девять. Саске щелкает зажигалкой и смотрит на дрожащий огонек. Чик-чик. И еще раз. Хочется покурить, чтобы никотин разъел этот кислый привкус во рту, оставшийся от упоминания Мадары. Саске осторожно заглядывает в комнату. Наруто распластан на кровати в форме звезды, одеяло наполовину сползло на пол. Узумаки спит крепко и будет спать до последнего повтора будильника. Саске прикрывает за собой дверь, и та предательски натужно скрипит, чего раньше Учиха не замечал. Наруто не просыпается, и Саске с облегчением выдыхает и выходит в подъезд, по пути выхватив пачку сигарет из кармана куртки. Пожилая женщина с йорком на поводке недовольно косится на дымящего Саске, но ему как-то плевать. Он тушит сигарету о пыльные перила и возвращается в квартиру, всё-таки долго не постоишь — холодно. Саске заворачивает в ванную, моет руки и плещет в лицо теплую воду, а потом долго всматривается в собственное отражение в зеркале. Смотрит на себя и сам от себя испытывает отвращение. Потому что кроме слабости не видит в себе ничего. Саске подавляет желание разбить зеркало кулаком и, еще раз плеснув в лицо воды, возвращается на кухню. Наруто стоит в футболке и спортивных штанах, с растрепанными волосами, мятым лицом и разливает кофе по чашкам. На столе перед ним стоят свежие онигири и вчерашние круассаны из кафе. — Что-то ты рано, — произносит Саске, занимая стул. — Выспался, — пожимает плечами Узумаки и усаживается напротив, толкнув одну из чашек в сторону Саске. — А ты? — Тоже, — отвечает Саске, и он, на самом деле, не врет. Он давно так не высыпался. — Кстати, давно хотел спросить, зачем ты обклеил стены в комнате рисунками? — спрашивает Саске. Ему действительно интересно, потому что еще вчера он успел рассмотреть листы, и все они были в рисунках. Ни на одной из них Саске не увидел никакого сюжета. Это больше было похоже на фрагменты цельной картины, потерявшие свой смысл по отдельности. Но тем не менее, все они были хорошо исполнены. — Да это так, неудачные эскизы, — отмахивает Наруто, откусывая онигири. — Никак руки не дойдут, чтобы выбросить. Эскизы? Саске с трудом проглатывает удивление. Потому что эскизы в его понимании выглядят совсем не так. — Это ты рисовал? — Ага, — кивает Наруто. — Я вообще-то в университете учусь, а не только кофе готовлю по заказу. Саске, правда, удивлен. — А как же занятия? — вспоминает он, потому что за всё время Наруто ни разу не заикнулся об учебе или парах. — Сессия. Досрочно закрыл. И Наруто пускается в увлекательный рассказ о том, что он учится в университете искусств и мечтает стать художником, восхищается творчеством Вермеера, Айвазовского, Моне (он назвал слишком много имен, и лишь эти закрепились в памяти Саске). Глаза Наруто блестят так ярко, когда он рассказывает об учебе, даже когда он жалуется, они не перестают сверкать. Узумаки едва не задыхается, пытаясь в полной мере выказать Саске габариты своего счастья, восторга от учебы и так далее. Учиха же молча восхищается самим Наруто, потому что он никогда не видел, чтобы кто-то горел делом, которым занимается. У Наруто любовь с искусством. Это видно. И это заставляет Саске едва заметно приподнять губы в улыбке. Наруто такой живой и настоящий, Саске подобного никогда не видел в своей жизни. Только идеально отрепетированные речи, образы, манеры. Всё фальшивое, чересчур официальное и строгое. Наверное именно поэтому Саске иррационально хочет оставаться рядом с Наруто так долго, насколько это будет возможно. А еще Наруто улыбался всеми оттенками счастья и светился при этом как солнце, так что оставаться хмурым рядом с Наруто — преступление, и Саске решил не нарушать закон, заряжаясь тем светом, что нес в себе Узумаки. И жизнь становилась сносной. Под лучами солнечной улыбки и взглядом небесных глаз Наруто у Саске получалось не думать о проблемах с матерью, о случившемся в прошлом, что до сих пор отдавалось болью в сердце, и Саске просто жил. Жил прямо здесь и сейчас, не оглядываясь на вчерашний день и не ковыряя старые шрамы острым лезвием. Однажды Саске с удивлением для самого себя заметил, что с момента знакомства с Узумаки больше не пытался свести счеты с жизнью, потому блондин за каких-то пару недель смог пробудить в Саске желание если не жить долго и счастливо, то хотя бы просыпаться по утрам. И Саске остается. Из самых эгоистичных побуждений. Наруто по-прежнему не видит в этом ничего странного, и сам Саске вскоре тоже начинает в это верить. Они вместе ходят на смены в кафе и так же вместе возвращаются в квартиру ближе к полуночи, привычно заваливаются на расправленный диван и футон, утром завтракают вчерашними булочками или круассанами и снова идут на смену. Так продолжается еще две недели, пока у Наруто не начинается новый семестр в университете, и он начинает брать меньше смен, а Саске, наоборот, ставят смен больше. Наруто виновато улыбается Учихе, но Саске с удивлением для себя отмечает, что не держит зла на Узумаки, потому что ему на самом деле нравится в кафе. Оно буквально пропитано уютом и теплом, а каждый в коллективе рад тебе как своему лучшему другу. Так что он не может злиться на Наруто за дополнительные смены или за то, что теперь он тоже иногда стоит за стойкой и готовит посетителям кофе. Правда, лучезарные улыбки, как Наруто, он раздавать не умеет, но пытается звучать убедительно, когда желает людям хорошего дня. И отдавая тепло и хороший настрой людям, Саске чувствует, как сам постепенно наполняется таким же хорошим настроением. Словно его собственное солнце яркими лучами пробивается сквозь тьму, которой успел пропитаться Саске за эти годы, и заливает мягким светом его нутро. И даже когда усталость валит Саске с ног, он засыпает с приятным теплом внутри и чувствует себя живым. За месяц совместного проживания их одежда путается в ворохе бардака Наруто, и футболки, толстовки, джинсы уже не разделяются на твои и мои, и хоть Саске пытался отбить свои вещи и ходить исключительно в них, Наруто всё равно победил. Этим утром Узумаки, похоже, спросонья натянул на себя приготовленную с вечера одежду Саске и ушел в ней в университет. Так что на смену Саске пришлось идти в потертых джинсах Наруто, в его белой футболке и черно-оранжевой толстовке. День в кафе выдался спокойным. Люди приходили и уходили, без наплывов, так что Саске не приходилось разрываться между стойкой и столиками. А под конец уже никого не было, так что Саске спокойно закрыл смену, составил заявку и отправился домой без чувства дикой усталости, сжимая под мышкой пакет с булочками и на ходу печатая Наруто ответ на его глупые смс. — Саске, — внезапно окликает его мужской голос, и Учиха пораженно замирает. Из припаркованного у тротуара черного мерседеса выходит Какаши, личный телохранитель Микото. В этой череде дней Учиха перестает думать обо всём, что связано с матерью, домом и фамилией Учиха, и даже умудряется забыть о том, что его могут начать искать. Он впервые, кажется, потерял бдительность и просто жил в настоящем моменте, наслаждаясь происходящим вокруг него. И когда Какаши открывает для него заднюю дверь автомобиля, Саске кажется, что на самом деле слышит, как с тонким звоном ломается его замок из стекла, в котором он был счастлив. — Настоятельно прошу Вас поехать со мной, — чересчур официальным тоном начал Какаши. Значит, всё совсем паршиво. Саске знал Какаши с малых лет, потому что Хатаке частенько был тем, кто присматривал за младшим Учихой, пока все остальные были заняты делами. Какаши отвозил его и в детский сад, и в школу, смотрел с ним мультики и тренировал на заднем дворе их дома, так что Какаши для Саске не был просто телохранителем, как и Саске для Какаши не был просто частью его работы. У них была иная связь. Можно сказать, как учитель и ученик. Так что четкой субординации между ними не было никогда. И если Какаши говорит на полном официозе, то значит, ничего хорошего ждать не стоит. Саске плотно сомкнул веки и обречённо вздохнул. — Микото-сама ожидает Вашего возвращения. — Скажи ей, что не нашел меня, — произносит Саске, стараясь звучать холодно и безразлично, он отчаянно цепляется за надежду, что Какаши еще не сообщил Микото о том, что смог найти его. — Извини, Саске, — смягчается Какаши, скинув официоз и становясь тем, кому младший Учиха мог довериться и попросить прикрыть или выиграть немного времени. — На этот раз не получится. Саске устало прикрывает веки и прячет руку с телефоном в карман куртки. Он так и не успел отправить Наруто ответ, что несет с собой мягкие булочки с яблочным джемом. — Она уже знает? — спрашивает Саске, хоть и знает ответ. — Да. — Как много она знает? — Саске надеется, что о Наруто Микото ничего не знает. Ни к чему это. — О твоем новом знакомом ничего, — верно угадывает Какаши и дает конкретный ответ. Саске кивает и садится в машину, оставив пакет с булочками на пустой скамейке, и жалеет лишь о том, что у Наруто сегодня не будет ничего сладкого к чаю.***
Саске тупо пялится в окно, не видя ровным счетом ничего, будучи слишком погруженным в мысли. Он понимал, что на этот раз простым нравоучением и ультиматумами Микото не ограничится. В этот раз Саске пересек черту, замахнулся на святое для нее. Потому что в их семье почти всю сознательную жизнь Саске существовал культ личности Мадары. Ни больше, ни меньше. В свое время даже Фугаку безропотно признавал авторитет Мадары и готов был уступить ему буквально во всем. И кто такой Саске, посмевший проявить подобное неуважение к Мадаре? Саске горько усмехается. Он знает, зачем его возвращают насильно домой. Он должен ответить за проявленное неуважение к Мадаре. Но также он знает, что не сможет сделать того, чего потребуют от него родители. И ему впервые тревожно. Потому что последствия на этот раз могут быть куда более серьезными, чем в прошлые разы. А ему хочется вернуться в квартиру Наруто, пить с ним чай с ароматной выпечкой, сидя в маленькой кухне, а после играть в камень-ножницы-бумага, чтобы определить, кто будет мыть посуду. Он хочет засыпать на футоне под баюкающий голос Наруто, а утром выискивать в ворохе одежды кофту с джинсами. Он хочет заступать на смену в кафе, быть частью чего-то большего, чем он сам, быть командным игроком, а не одиночкой. Он хочет вернуться к той жизни, которая есть у него, когда рядом с ним Наруто. Но вместо этого перед Саске открываются врата родительского дома, атмосфера которого не вызывает никаких теплых и сентиментальных чувств, а лишь желание умереть. Итачи в очередной командировке. Корпорация Учиха всё пытается наладить связь с Китаем и открыть там дочернюю компанию. Микото сидит в гостиной с бокалом красного вина, постукивая острыми ногтями по подлокотнику кресла. — Отличная работа, Какаши, — снисходительно произносит женщина, слегка раскачивая бокал в руке и наблюдая за тем, как перекатывается вино внутри. — На сегодня ты можешь быть свободен. — Благодарю, — вежливо кланяется Хатаке и, кинув на Саске обеспокоенный и одновременно извиняющийся взгляд, исчезает. Саске тихо сглатывает. Оставаться наедине с матерью неприятно. А учитывая отягчающие обстоятельства, ничего хорошего, определенно, не стоит ждать. Или хотя бы надеяться на это. — Ты всё еще доставляешь проблемы, — резко начинает Микото. Голос звенит сталью, взгляд тяжелый, осуждающий. — Полагаю, ты не сделал никаких выводов после нашего разговора в больнице. — И что? Снова ударишь меня? — огрызается Саске. Микото качает головой, поглаживая пальцем ободок бокала. — Нет, — спокойно, слишком спокойно, произносит она, глянув на Саске исподлобья. — В этот раз цена будет выше. — Сломаешь руку? Ногу? — кидается в ответ Саске. — Бог мой, что за вульгарность, — преувеличенно морщится Микото, театрально поджав губы. — Это не мои методы. — Ну да, обычно ты угрожаешь мне психушкой, — с насмешливым высокомерием произносит Саске, вальяжно откидываясь на спинку кресла. Раз уж он старается выглядеть уверенным, то и поза должна соответствовать. — И что? Упечешь меня в психушку из-за того, что я не прыгал перед Мадарой на задних лапках, как это делаешь ты? Лицо Микото сводит судорога. Темные глаза опасно сверкнули. — Советую тебе избегать заносчивости во время разговора со мной, — предупреждает Микото, в голос снова возвращается холодный металлический оттенок. — Твоя самоуверенность наигранна, а мои угрозы, как ты выражаешься, вполне реальны. И ты же не думаешь, что психиатрическая клиника — это единственный способ ограничить твою свободу? Микото победно улыбается и медленно отпивает из бокала. До Саске доходит, какую цену он заплатит на этот раз. Микото обращает в валюту свободу Саске, единственное, что у него есть. Микото продолжает улыбаться — скалиться — уголком губ. Молчание затягивается. И в этой напряженной тишине глухо гудит телефон Саске в кармане толстовки. Наверняка, звонит Наруто, так и не дождавшись возвращения Саске. Брови Микото удивленно дергаются, лицо становится заинтересованным, и Саске обреченно опускает веки. — Чего ты хочешь? — выдыхает Саске, лишь бы отвлечь мать от вибрации его телефона. — Кто тебе звонит в такой час? — всё равно спрашивает она. — Как будто тебе есть дело, — фыркает Саске. — Так что? Чего ты хочешь? Микото не отвечает, вместо этого она поднимается со своего кресла и подходит к Саске, возвышается над ним и смотрит на него сверху вниз. Как всегда надменно и высокомерно. — Не игнорируй мои вопросы, Саске, — предупреждает она, покачивая бокал, и красное вино перекатывается внутри. — Кто тебе звонит? — С чего такой интерес? — вскидывает брови Саске, пытаясь сохранить невозмутимое выражение лица. — Хочу знать, кто звонит моему сыну в такой час. Саске вскидывает брови и едва не разряжается смехом. Сыну, блядь. Надо же. — Мне сейчас показалось, или ты на самом деле назвалась моей матерью? Лицо Микото нисколько не изменилось, только взгляд стал более колючим. — Не ёрничай, — отрезает она и протягивает свободную ладонь. — Телефон. Живо. Саске упрямо молчит, не двигается и даже не думает о том, чтобы послушно вложить мобильник в ладонь Микото. — Я в любом случае получу его. — Не получишь, — вставляет Саске. — Просто скажи, что ты хочешь, и разойдемся. Меня утомляет твое общество. — Мы слишком тебя избаловали, — рассуждает вслух Микото, раскачивая бокал и глядя, как перекатывается вино в нем. — Но теперь я займусь твоим перевоспитанием. Саске фыркает. — И что ты сделаешь? Микото медлит с ответом, намеренно растягивает паузу. Она неторопливо возвращается к креслу и плавно опускается в него, делает глоток вина и снова улыбается уголком губ. — Я уже сказала тебе, что собираюсь делать, — протягивает Микото. — Вопрос, слушал ли ты? Саске понял, что разговор вернулся к цене, которую с него требуют. Его свободу. Как будто он может позволить такому случиться. — Запрешь меня? — Именно это я сделаю, — снисходительно произносит Микото. — Превосходный анализ. Издевается, понимает Саске. Играет с ним и получает огромное удовольствие. — С чего ты решила, что сможешь? — А почему ты уверен, что не смогу? У меня уже всё готово для этого. А у тебя? Есть какие-то варианты, кроме того, чтобы попытаться немедленно сбежать? Саске пришлось приложить усилия, чтобы не измениться в лице и не дернуться в инстинктивном порыве дать дёру. Потому что в этом нет смысла. По крайней мере, сейчас. Саске уверен, что за дверью уже стоит человек Микото, а может, и не один даже, готовый пресечь любую попытку бегства. Что ж, выходит сегодня у него не получится вернуться в квартиру Наруто. Потому что Саске придется пойти у Микото на поводу и притвориться пойманным в клетку до тех пор, пока он не придумает план побега. — А смысл? Там, за дверью, ведь уже стоит мой сторожевой, не так ли? — небрежно дергает плечом Саске. Микото согласно моргает. — Его зовут Сай, — говорит она, — и будь с ним вежлив. — Надеюсь, это всё? — Торопишься куда-то? — с явной издевкой спросила Микото. — Я уже говорил, что твоё общество меня утомляет. Микото усмехается, пропуская слова Саске мимо. Эти слова она слышит так часто, что они перестали задевать её. Микото научилась не акцентировать на них внимание, потому что у нее и без того не так много времени, чтобы тратить его на капризные высказывания Саске. — Можешь идти в свою комнату, — говорит она спокойно и, дождавшись, когда Саске встанет с места, продолжает: — Как только отдашь мне свой телефон. Не беспокойся, утром ты получишь его назад. Саске хмурится, решительно не понимая, почему Микото так прицепилась к его телефону, но всё равно достает гаджет из кармана, демонстративно выключает его, вытаскивает сим-карту и карту памяти и только после этого кладет на стол. Микото никак не комментирует его действия, лишь внимательно следит за каждым движением Саске, нарочито медленным, выдерживает его насмешливый взгляд и без единого слова позволяет Саске уйти. Пусть думает, что в этом крохотном бою он одержал победу, ведь, в общем-то, ей нет никакого дела до его сим-карты или карты памяти. — Сай, — зовет Микото тихо, и в гостиной тут же, подобно тени, возникает молодой человек, готовый внимательно выслушать любое поручение и незамедлительно приступить к его выполнению. За эту черту Микото и ценила Сая, немногословного, практически безэмоционального парня, безупречно выполняющего свою работу. — Мне нужно, чтобы к утру телефон просканировали и установили GPS-трекер. — Будет исполнено, — Сай забрал телефон со стола. — Что-то еще? — С Саске глаз не спускать. — Да, миледи, — Сай вежливо поклонился напоследок и удалился из комнаты так же бесшумно, как и появился. Саю не нужно напоминать о его приоритетных задачах, и это, пожалуй, его лучшее качество. Так что Микото была уверена, что Саске снова под её контролем. В последнее время она была слишком занята работой и ослабила контроль над Саске, чем тот и воспользовался. Вообразил себя свободным. Но теперь Сай будет сопровождать Саске везде. С момента его выхода из комнаты и до самого возвращения в неё же. Сай будет возить его на занятия в университет, сопровождать его там, привозить домой и докладывать Микото каждые два часа всю актуальную информацию о Саске. Он возомнил себя бунтарем, но Микото плотно займется его перевоспитанием и сделает Саске послушным.***
Саске жалел только об одном — что не смог предупредить Наруто. Он несколько раз набирал сообщение, пока Какаши вез его домой, но каждый раз удалял набранный текст и печатал заново. Саске так растерялся, когда увидел Какаши и понял, что матери все известно, и не смог найти нужных слов для сообщения Наруто. Что сказать? Что его нашли и возвращают домой? Или солгать, что он резко решил сам вернуться домой? В конце концов, не сумев подобрать нужные слова, Саске убирает телефон в карман и решает, что объяснит Наруто всё лично, с глазу на глаз. Так будет лучше, да. Вот вернется и объяснит. Саске усмехается. Когда он теперь сможет вернуться? Когда он объяснит? Учиха надеялся, что сможет быстро выпутаться из этой ситуации, но, кто знает, сколько точно потребуется на это времени. Пару дней? Или пройдут недели? Саске вздохнул. В кафе пока тоже нельзя появляться. Не с хвостом и не под присмотром. Да и в таком случае Саске сам приведет Микото к Наруто, а этого допускать нельзя. Так что Саске делает ставку на Наруто, на то, что тот сможет дождаться его, а потом выслушает и простит. Но разумнее всего было бы не возвращаться. Только Саске не может быть разумным. Эгоистично хочется вернуться. — Прости, Наруто, — шепчет Саске, вглядываясь в темную ночь сквозь оконные стекла.