Song: Our Last Night — Sunrise
Они проводят на кухне весь оставшийся вечер. Саске особо ничего не рассказывает, а Наруто решает не давить, он чувствует, что внутренне Саске настраивается на откровенный разговор, так что не торопит. Вместо этого Наруто готовит им незамысловатый ужин: в остатки риса он разбивает два яйца, шинкует зеленый лук, солит, перчит и перемешивает всё это палочками под усталый, но тем не менее, заинтересованный взгляд Саске, затем выливает содержимое миски на разогретую сковороду и обжаривает с двух сторон. По мнению Саске, выглядит всё это довольно странно, но на вкус оказывается очень даже ничего, так что они с аппетитом уплетают «этот странный рисовый омлет», запивают его горячим чаем и незаметно для себя выпивают почти весь чайник за разговорами ни о чем. Наруто будничным тоном болтает о чём-то отвлеченном, чтобы до конца расслабить обстановку, убрать напряжение и незаметно подтолкнуть Саске к разговору о нём самом. Но Учиха, кажется, так и не настраивается на разговор, потому что он только и делает, что внимательно слушает Наруто и молчаливо кивает на каждое его восклицание. Узумаки решает, что, видимо, сегодня Саске не до откровений, так что оставляет все попытки, и остаток вечера они просто болтают на «левые» темы. Они ложатся спать на диван, потому что футон нужно заправлять в простынь, на одеяло нужно надевать пододеяльник, но ни у кого нет на это сил, так что на сегодняшнюю ночь футон пошел к черту. Наруто предложил Саске свои спортивные штаны, чтобы было удобнее спать, и отдельное покрывало. Саске не отказался. В конце концов, за тот месяц, что они прожили вместе, Саске носил одежду Наруто, так что в обмене и одолжении одежды для них уже нет ничего такого, из-за чего можно было бы испытывать неловкость. Саске меняет свою одежду на одежду Наруто и ложится на свою половину дивана, накрывшись мягким покрывалом. В темноте комнаты они лежат лицом друг другу и смотрят друг на друга. Через приоткрытое окно доносится отдаленный лай собак и шум редких машин. Это их не первая совместная ночь, но для каждого именно она ощущается какой-то особенной. Уютной, потому что им тепло, легко и приятно друг с другом. Нет никакой неловкости, и даже эта тишина и молчание не ложатся тяжестью на плечи, а кажутся чем-то совершенно естественным, особенным и даже в какой-то мере интимным. Ни один из них не произносит ни слова, потому что слова сейчас не нужны. Молчаливого общения глазами вполне достаточно. Наруто, кажется, впервые видит настолько расслабленного Саске. У него сейчас нет вечно нахмуренных бровей и складки между ними, которую Наруто всегда хотелось разгладить пальцем. Нет сжатых в тонкую полоску губ, которые, на взгляд Наруто, слишком редко улыбались. Сейчас лицо Саске расслаблено и действительно
спокойное. Наруто нравится это наблюдение, и уголки его губ приподнимаются в улыбке, которая сразу же находит отражение в голубых глазах, и Саске даже сквозь темноту может разглядеть этот проблеск света в голубых глазах, которые сейчас кажутся невероятно глубокими. Саске впервые замечает эту параллель: при свете дня глаза Наруто похожи на чистое небо, а ночью, в этой приглушенной темноте, его глаза становятся океаном. Это наблюдение дарит Саске какой-то необъяснимый покой, и страхи внутри него отступают, а барьеры рушатся, и Саске хочется подпустить Наруто еще ближе, чтобы покой, исходящий от него, и тот свет впитать кожей, запустить в кровоток и оставить хотя бы малую часть внутри себя, в клетках и даже в костях. Саске закрывает глаза и медленно делает глубокий вдох и выдыхает, затем снова смотрит на Наруто, выражение лица которого не изменилось, и блеск из его глубоких глаз никуда не исчез. И это всё, что нужно Саске прямо сейчас, так что он вдыхает снова, чтобы заговорить.
— На самом деле я планировал сбежать из дома, — начинает Саске вполголоса, но в тишине комнаты его голос звучит достаточно громко. — Я кое-что сделал для этого, заработал денег, нашел подходящую комнату за небольшую плату, но у меня снова ничего не получилось.
Наруто молчит, внимательно смотрит в глаза Саске и слушает его исповедь, которую тот, наверняка, долго держал в себе и теперь, наконец, нашел достаточно сил выговориться.
— Ты уже, наверное, понял, что моя семья не так проста, — продолжает Саске тем же спокойным голосом, в котором, однако, всё равно прослеживаются нотки невероятной усталости и отчаяния. — И у меня с ней не самые лучшие отношения. Я тебе ничего не рассказывал, потому что не хотел тебя втягивать во всё это, но вчера, — запинается Саске и недовольно морщится, всё ещё злясь на себя, на Сая, на Микото и на эту гребаную ситуацию. — Вчера всё изменилось и совсем не так, как я ожидал. Моя мать узнала обо всём, её верный пёс проследил за мной и доложил ей обо всём. У меня не осталось ни одного секрета от матери. Она забрала все мои документы и телефоны. Официальный и тот, о котором знаешь только ты. — Саске прерывается, хмурится, думает секунду-другую, а потом поправляет сам себя: — О котором
знал только ты. Теперь о нём известно моей матери, — лицо Саске снова становится серьезным, меж бровей пролегает складка, и весь расслабленный образ Саске крошится под натиском напряжения. — Но плохо не то, что она узнала, что у меня есть второй телефон. Плохо, что в том телефоне был только один номер. Твой. И теперь моей матери известно о тебе. Я серьезно тебя предупреждаю. У неё очень хорошо натасканные ищейки. Так что ей не составит труда узнать твое имя и адрес. Так что, пожалуйста, Наруто, пожалуйста, будь максимально осторожен. Не отвечай на незнакомые номера и больше никогда не открывай дверь так легко и всем подряд.
— Твоя семья — якудза? — пытается отшутиться Наруто. Ему не нравится то, что он слышит, потому что звучит это всё не очень хорошо. Узумаки боится представлять, что же приходится переживать Саске каждый день, находясь в родном доме. Хотя вряд ли место, из которого постоянно сбегаешь, можно называть домом. Но Саске не до шуток. Его лицо мрачнеет, взгляд становится непроницаемым и предупреждающим. Наруто даже на мгновение закрывает глаза, не в силах выдержать тяжелый взгляд Учихи.
— Я серьезно, Наруто, — акцентирует Саске. — Будь осторожен. Не открывай двери так легко всем подряд.
— А как я узнаю, кто именно пришел? — бурчит Наруто, из-за чего походит на ребенка прямо сейчас. Саске вздыхает.
— Для этого достаточно задать всего один вопрос. «Кто там?», например.
Наруто фыркает, неразборчиво бубнит под нос, смешно выпятив нижнюю губу, а потом его глаза загораются каким-то детским азартом и восторгом.
— Мы можем придумать код.
Саске удивленно вскидывает брови.
— Что?
Наруто переворачивается на живот и опирается на локти.
— Придумаем кодовый стук, — объясняет он. — И о нём будем знать только мы. Как тебе?
Губы Саске дергаются в едва заметной улыбке, и он, вздохнув, спрашивает:
— И какой будет этот тайный стук?
Наруто задумывается на пару секунд, а потом отстукивает по стене три раза быстро, затем три раза медленно и снова три раза быстро и довольно смотрит на Саске. Учиха легко узнает этот шифр. Это азбука Морзе. Три точки, три тире, три точки — SOS. Саске хмыкает, но всё же соглашается.
— А если придет кто-то другой и постучится не так, ты не откроешь?
Наруто тут же отмахивается:
— Да ко мне практически никто не ходит.
Саске почему-то горько от этой фразы Наруто. Складывается ощущение, будто Узумаки тоже несправедливо одинок, но Учиха решает не заострять на этом внимание. Особенно вслух. Хотя бы не сегодня.
— Ладно, пусть будет такой код. SOS
— О, ты знаешь, — восклицает Наруто, и Саске кивает в ответ.
Они болтают еще некоторое время, но уже не о Саске и его проблемах дома и в семье. На сегодня Саске больше не настроен на разговоры о себе и о личном. Ему даже этого куска, рассказанного в общих чертах, уже достаточно, чтобы почувствовать себя лучше. Но если быть до конца откровенным, то ему достаточно одного Наруто рядом, чтобы чувствовать себя лучше.
Они засыпают почти с самым рассветом. Завтра воскресенье. Никому из них с утра пораньше никуда не надо, так что никто не беспокоится о будильнике и раннем подъеме. Наруто засыпает буквально на середине фразы, а Саске, ухмыльнувшись, проваливается в сон следом за ним.
***
Саске просыпается первым. Поспать у него получилось недолго. Его организм «закален» бессонными ночами, так что поспать три-четыре часа для Саске — большой успех. Он тянется к телефону Наруто, который опасно лежит на подлокотнике дивана, грозясь упасть на пол от малейшей вибрации. Саске нажимает на кнопку блокировки, чтобы посмотреть время. 09:47. Учиха вздыхает и кладет телефон под подушку крепко спящего Наруто. Он скинул с себя одеяло и теперь обнимал его руками и ногами, крепко прижимая к себе во сне. Волосы его спутались, рассыпались мягким золотом по подушке. Саске еще на пару минут остался в постели, просто чтобы понаблюдать за мирно спящим Наруто. Учиха впитывал в себя образ Узумаки, такой умиротворенный, и чувствовал, как сам наполняется этим умиротворением. Так Саске чувствует себя только рядом с Наруто. Спокойно и умиротворенно. Так, словно у него нет проблем в жизни, нет вражды с матерью, нет отчуждения в семье, нет вечных ссор и наказаний. Рядом с Наруто Саске кажется, что в его жизни всё хорошо, когда на самом деле всё распадается на части (или уже давно распалось), и Саске не знает, влияние Наруто — это благословение для него или красивый мираж, который растворится в ближайшем будущем, в конечном итоге оставив Саске ни с чем. Учиха морщится от этих мыслей и старается выбросить их из головы. Наруто отворачивается к стене, громко вздыхает во сне, и Саске, усмехнувшись, неохотно вылезает из-под покрывала, выходит из комнаты, тихо прикрыв за собой дверь. Проходит в ванную, умывается. Растроганно улыбается, заметив, что в стакане для зубных щеток всё ещё стоит его щетка, которую он купил, когда они с Наруто решили, что теперь будут делить квартиру вместе. Саске чистит зубы, умывает лицо и долго смотрит в свое отражение. Под глазами пролегли темные синяки, на лице печать то ли усталости, то ли заёбанности, Саске не уверен, потому что в последнее время он чувствует и то, и другое. Он закрывает глаза и вздыхает, после выходит из ванной, больше не глядя на свое отражение. Он проходит на кухню, не заглядывая в жилую комнату, потому что уверен, что Узумаки проспит еще не меньше трех часов, достает из шкафчика чистую кружку, наливает в неё воду из-под крана и садится за стол. На столе с ночи стоят тарелки из-под «рисового омлета», грязные кружки из-под чая, небрежно лежат палочки для еды и кухонный нож, на плите стоит грязная сковорода, а в незакрытой хлебнице засох хлеб. Саске вертит в руках кружку, белую снаружи и красную внутри, ручка тоже красная, а на белых боках с одной стороны выведен иероглиф «Мастер». Саске хмурится, задумываясь, кому может принадлежать эта кружка. Осознание приходит быстро. Вероятнее всего, кружка принадлежит тому самому старику Наруто, о котором тот иногда упоминает вскользь. А «Мастер», наверное, потому что он — писатель. И вдруг Саске почувствовал, будто проявил неуважение, выбрав эту кружку для себя, так что он поднимается с табурета и выливает воду в раковину, споласкивает кружку и ставит её на место. Интересно, кто этот «Мастер» для Наруто? Получается, он
живет жил здесь? Или иногда приходит к Наруто в гости? Но вчера Узумаки сказал, что к нему особо никто не ходит. Учиха пытается что-то понять для себя, но в конце концов, зацикливается на оброненной фразе Наруто. «Да ко мне практически никто не ходит». Саске снова чувствует горечь от подозрения, что Наруто, на самом деле, тоже одинок, только старается не подавать виду. Саске снова смотрит на стол с грязной посудой. Наверное, стоит её помыть. Стараясь не греметь, Саске аккуратно собирает посуду со стола и осторожно опускает тарелки и кружки в раковину. Настраивает воду и берет губку. Он управляется с посудой за пять минут, набирает воду в чайник и, протерев со стола, выходит из кухни. Ужасно хочется покурить. Но сигареты остались в чертовом рюкзаке. Саске тихо возвращается в комнату. Наруто крепко спит, по-прежнему обнимая всеми конечностями скомканное одеяло. Учиха выискивает в ворохе одежды свои вещи и выходит в коридор. Он шарит по карманам своих брюк и находит пару смятых купюр. На пачку дешевых сигарет должно хватить. Саске переодевается и, закрыв Наруто на ключ, идет до ближайшего магазина за сигаретами. На обратном пути он садится на лавочку во дворе, поджигает сигарету и думает о тех словах Наруто, которые въелись вчера в подкорку. Задумавшись, Саске выкуривает две сигареты подряд и приходит в себя, когда к горлу подступает тошнота, а голова начинает кружиться. Он прокашливается, встаёт с лавочки и уходит со двора в подъезд и уже на третьем лестничном пролете Саске откровенно борется за жизнь, поднимаясь на этот чертов пятый этаж. Он прокашливается перед дверью, пытается вернуть контроль над дыханием, когда достает ключи и два раза поворачивает их в замке. Саске выдыхает еще раз, прежде чем открыть дверь и войти в квартиру. В нос тут же ударяет запах чего-то жареного, и пустой желудок Саске моментально отзывается на запах голодными спазмами и новым приступом тошноты. Саске с усмешкой отмечает, что, похоже, он скоро сдохнет и без всяких таблеток или лезвий, просто доведя организм до такого состояния своим небрежным отношением к нему. Саске стягивает обувь и проходит на кухню, по пути стараясь максимально приблизить свое сбившееся дыхание к нормальному ритму. Наруто стоит на кухне в спортивных штанах и оранжевой футболке, а на плите перед ним что-то активно шипит на сковороде.
— Куда ходил? — спрашивает Узумаки хриплым голосом, который по утрам более глубокий и низкий, чем обычно.
— В магазин, — Саске опускается на табурет и прочищает горло, чтобы подавить очередной приступ кашля. Дешевые сигареты оказались дрянными. — Думал, ты еще долго будешь спать.
Наруто выключает плиту и снимает с конфорки сковороду. Достает из шкафчика две тарелки.
— Да старик позвонил, — говорит Наруто, выкладывая яичницу на блюдца. Саске весь внутренне подбирается. Вот он, удобный момент, чтобы спросить у Наруто об этом старике-«Мастере». — Оу, черт, — морщится Наруто, когда наклоняется к столу, чтобы поставить тарелки. — Ты полпачки скурил, что ли?
— Кстати, о старике, — переводит тему Саске. Наруто вопросительно моргает, усаживаясь на свой табурет напротив, Учиха продолжает, чуть стушевавшись. Всё-таки спрашивать у других о них же немного неловко. — Это, эм, его квартира? — Саске сразу хочет стукнуть себя по лбу или затолкать в рот всю порцию разом, лишь бы больше не сморозить подобную ересь. В его голове крутилось множество разных вопросов, и из всех Саске выбрал самый тупой.
— Ну, в какой-то степени да, — говорит Наруто. — Именно он отправляет мне деньги на оплату аренды, так что можно сказать, что квартиру снимает он.
— Почему он не живет с тобой?
Наруто прожевывает кусок яичницы, который уже успел отправить в рот, запивает чаем и лишь потом отвечает:
— Ну, он, как бы это сказать, не может долго находиться на одном месте, — говорит Наруто и кивает, словно самому себе. — Он любит путешествовать по миру, зовет себя отшельником и, когда у него спрашивают, откуда он, всегда отвечает, что ниоткуда и отовсюду. Он не может быть долго в одном месте. Это плохо на него влияет. Он не может писать, у него начинается творческий кризис, он постоянно злится и начинает искать утешение в алкоголе и женщинах. А когда он, эм, в движении, то он чувствует себя хорошо. Так что вот, поэтому он не живет здесь постоянно. Да и я не маленький уже, чтобы со мной носиться. Главное, чтобы каждый из нас знал, что другой в порядке, вот и всё.
— Он твой отец? — спрашивает Саске, потому что ему, действительно, интересно. И если да, то почему Наруто зовет его «стариком», а не «папой», например?
— Вообще-то он — мой крёстный, — с какой-то странной улыбкой отвечает Наруто. Эта улыбка больше грустная, чем радостная. — Но ему пришлось стать моим официальным опекуном, после смерти моих родителей.
Саске перестает возиться с яичницей и поднимает глаза на Наруто, тот считывает волнение в его взгляде и прочищает горло из-за неловкости от осознания, что на этот раз причиной волнения стал он. Саске же чувствует себя эгоистичным ублюдком, который приходил к Наруто со своими проблемами, злоупотреблял его радушием и при этом не давал ему ничего взамен. Более того, он ничего не спрашивал у Наруто, не пытался его узнать.
— Давняя история, — грустно усмехается Наруто, ковыряя палочками несчастный желток, который тут же растекается лужицей по белку. На Саске он не смотрит, чувствует себя неловко из-за этого обеспокоенного взгляда. — Погибли, когда я был еще маленьким.
Между ними повисает тишина, и на маленькой кухне она ощущается слишком явно. Настолько, что Узумаки кажется, будто невидимая и неосязаемая тишина впитывает в себя весь кислород, сгущается и медленно превращается в тяжелую тучу под потолком. Но в ещё более мрачную тучу превращается Саске. Он с отсутствующим выражением лица ковыряет палочками свою порцию и выглядит так, словно на его плечах лежит вина за все преступления в мире. Наруто громко выдыхает, залпом допивает свой чай и со стуком ставит кружку на стол.
— Так, — начинает он, поднимаясь из-за стола. — Нам срочно нужно проветриться, иначе у меня на кухне сейчас пойдет дождь.
— Что? — хлопает глазами Саске, не понимая ничего. Наруто, тем временем, забирает из его рук палочки и убирает их вместе с тарелкой в раковину, а затем хватает несопротивляющегося Саске за запястье и выводит его из кухни.
— Идем на улицу, на воздух.
Наруто даже не меняет штаны или футболку, просто натягивает сверху толстовку и запрыгивает в кроссовки. Саске надевает кофту Наруто, и уже через пять минут они шагают по улице в сторону небольшого сквера, где обычно прогуливаются молодые мамочки с колясками или пожилые люди с собаками на поводке.
Погода на улице стояла теплая. Май пришел в Токио приятными солнечными днями, и теперь город казался живым и более ярким, чем зимой или ранней весной. Наруто полной грудью вдыхал майский воздух и то и дело поднимал глаза к небу и кронам деревьев, листьями которых играл ласковый ветер. Пение птиц в парке заглушало доносящийся с трассы гул машин. Саске с Наруто неторопливо шагали по тротуарным плиткам и молчали каждый о своем. Наруто впитывал в себя весну, а Саске до сих пор чувствовал вину перед Наруто. Внезапно Узумаки остановился и достал телефон. Саске улыбнулся уголками губ, когда понял, что Наруто остановился, чтобы сделать фотографию. Наруто сошел с тротуара, аккуратно встал на бордюр и приподнялся на носки, чтобы дотянуться до ветки дерева и протянуть руку с телефоном прямо в молодые зеленые листья. Камера на телефоне щелкнула несколько раз, и Наруто довольный вернулся к Учихе, который стоял на том же месте и терпеливо ждал его. Узумаки повернул экран телефона к Саске. На фотографии сквозь тени листьев было запечатлено голубое небо. Вроде ничего особенного, но фотография выглядела необычной и завораживающей. Наруто вопросительно поднял бровь, и Саске молча кивнул в ответ, на что Наруто довольно улыбнулся, и они двинулись дальше. Всё в том же размеренном темпе и всё так же молча они дошли до небольшого фонтана в центре парка и сели на одну из скамеек. У фонтана резвились дети, пока их мамы или бабушки отдыхали на скамейках в тени деревьев. Наруто отвлеченно говорит о погоде, радуется, что в город наконец-то скоро придет лето, но Саске думает, что тот пытается перевести тему и сделать вид, будто ничего не произошло, но Учиха меньше всего хочет такого поворота, потому что до сих пор чувствует себя неблагодарной сволочью.
— Прости, что был эгоистом всё это время, — внезапно начинает Саске, и виноватый тон голоса заглушает детский смех и пение птиц. — И даже сейчас. Я пришел к тебе, хотя мне следовало бы держаться от тебя подальше, но я не могу.
Наруто молчит несколько секунд, поворачивает голову и смотрит на Саске, который сидит, сгорбившись, упершись локтями в колени и сцепив пальцы рук в замок. Наруто видит лицо Саске только в профиль, но даже так он замечает нахмуренные брови и напряжённый взгляд. Узумаки вздыхает про себя. Меньше всего он хочет вызывать в Саске чувство волнения и, тем более, вины.
— Еще раз такую ерунду скажешь, я тебя стукну.
Саске поворачивает голову к Наруто и оторопело смотрит на него. Учиха, честно, не уверен, правильно ли он услышал Узумаки.
— Что? — выдыхает Саске, нахмурившись.
— Что слышал, — отмахивается Наруто. — Я ведь говорил тебе уже. Я — твой друг, а это значит, что я всегда буду на твоей стороне, так что не надо мне тут всяких «следовало бы держаться подальше».
Саске замирает на пару мгновений, после чего тихо хмыкает и отворачивается, возвращая взгляд на сцепленные в замок руки.
— Друг, — эхом повторяет Саске и снова усмехается, но как-то грустно. — Только вот из меня друг так себе.
Наруто не согласен.
— То, что я не рассказывал тебе о себе, не делает тебя плохим другом. — Саске уже готов возразить, но Наруто не дает ему возможности и продолжает: — Ты хороший друг. Я знаю это. Потому что ты искренне переживаешь за меня, разве нет? Ты предупреждаешь меня об опасности, постоянно ругаешь меня из-за моей беспечности, вечно ворчишь, когда я завариваю рамен, и стараешься проявлять заботу, хотя у тебя самого далеко не всё в порядке, а прямо сейчас ты испытываешь вину просто за то, что позволил себе завести друга, — произносит Наруто, проглатывая «возможно впервые в жизни».
Саске беззвучно усмехается, выгнув в ухмылке уголок губ. Он не смотрит на Наруто, смотрит только на свои руки, и Наруто видит, что Учиха сомневается в его словах. Саске на самом деле сомневается. Он действительно не может поверить словам Наруто. Особенно тем, в которых Узумаки называет его хорошим другом. Но вместе с тем Саске счастлив услышать подобные слова. В последнее время ему только и говорили о том, что он — проблема, лишний элемент, безынициативная личность, ребенок и так далее. Он всегда был недостаточно хорош для всего. Недостойный сын. Недостойный брат. Недостойный студент. Недостойный наследник компании. До встречи с Наруто Саске слышал лишь слова разочарования в свой адрес, но Наруто... Наруто говорит Саске добрые слова, вот так просто, без всяких заслуг и побед. И Саске в который раз чувствует трепет где-то под самым сердцем из-за этого. Он едва слышно хмыкает и слабо улыбается одними уголками губ. Удивительно, как простые, казалось бы, незамысловатые вещи могут обернуться чем-то волнительным и трепетным и заставить сердце содрогнуться от легкой волны нежности и давно позабытого счастья.
Наруто, наблюдавший всё это время за Саске, легко заметил, как с напряженное лицо Саске постепенно становится расслабленным, печать вины и самотерзания покидает лицо Учихи, медленно осыпаясь легким пеплом к ногам, открывая робкую улыбку на губах Саске. Губы Наруто тоже дергаются в молчаливой улыбке, и он, тихо выдохнув, откидывается на спинку скамейки. Голову Наруто запрокидывает назад и смотрит на небо. Птицы витиевато кружат под облаками, чирикая о чём-то своём. Наруто в очередной раз делает мысленную пометку о том, что неплохо было бы запечатлеть на холсте цветными красками вот такое небо: синее-синее, с прозрачными облаками и беззаботно кружащими птицами. Такое небо дарит покой и умиротворение. Но увы только тогда, когда Наруто смотрит на него вживую. Но стоит ему сесть за мольберт и начать рисовать, он почему-то чувствует лишь обломки того спокойствия, которое испытывает прямо сейчас, глядя на небо, и в итоге начинает хмуриться и раздражаться. Картина выходит не такой, какой её задумывал Наруто, и в конце концов, он нервно закрашивает сплошным цветом холст и уходит от мольберта. Но тем не менее, думает Наруто прямо сейчас, попытаться ещё раз стоит. Вдруг получится. Саске рядом начинает возиться, и Наруто переводит свой взгляд на него. Тот уже достал из кармана пачку сигарет.
— Я покурю, не против?
Наруто отрицательно мотнул головой и снова устремил глаза к небу. Щелкнула зажигалка, и через секунду воздух вокруг пропитался сигаретным дымом.
— Ты куришь очень крепкие сигареты, — лениво подмечает Наруто без тени упрека в голосе.
— Дешевые, — поправляет Саске.
Наруто досадливо сжимает губы и больше ничего не говорит. Саске тоже молчит и короткими затяжками выкуривает сигарету. Они еще недолго сидят на скамейке, даже заводят непринужденный разговор и смеются над глупыми шутками Наруто. Вина из глаз Саске наконец-то уходит, складка между бровей разглаживается, а на губах начинает играть едва заметная улыбка, и Наруто чувствует облегчение, потому что ему никогда не нравилось заставлять кого-то волноваться или чувствовать себя виноватым. В конце концов, они уходят из парка, решив по пути зайти в супермаркет и купить по порции готовой еды, чтобы прийти домой и разогреть. Спустя полчаса, они вваливаются в квартиру, у каждого пакетик в руке с пластиковым контейнером с едой. Наруто выбрал для себя лапшу вок с говядиной, а Саске — удон с овощами и курицей. На обед они потратили едва ли не два часа, потому что Наруто очень много болтает, а Саске нравится его слушать. Им даже пришлось заново кипятить воду в чайнике, чтобы заварить горячий чай. Саске попросил разрешения покурить на балконе, а Наруто остался мыть посуду, потому что он был тем, кто проиграл в «камень-ножницы-бумага».
Наруто вышел на балкон через несколько минут и протянул Саске банку колы. Учиха, буркнув тихое «Спасибо», принял напиток. Они с Наруто синхронно дёрнули за кольцо, и банки с щелчком открылись. Солнце было как раз в зените и старательно согревало город теплом, так что температура воздуха поднялась до отметки двадцати двух градусов по Цельсию, и сейчас под палящим солнцем прохладный напиток был как нельзя кстати. Внизу по тротуару сновали люди, и хаотичный топот каблуков и звуки чужих голосов смешивались с приглушённым гулом машин и звучали как-то успокаивающе и расслабляюще, дарили ощущение спокойствия, словно никуда не нужно бежать или торопиться, вместо этого приглашая насладиться моментом «здесь и сейчас». Саске делает очередной глоток и смотрит на Наруто, который молчит и не двигается вот уже пару минут. Узумаки смотрит в небо, в его глазах сверкает солнце, на губах искрится легкая улыбка, а на лице нет ни одной яркой эмоции, только покой. Саске засматривается таким Наруто и мысленно пытается прикинуть, сколько же трагичных секретов скрывается под этим спокойствием. Саске снова отбрасывает в тот момент, когда Наруто упомянул о родителях, и Учиха снова чувствует вину. Он пристально смотрит на Узумаки и отчаянно пытается разглядеть в его образе хотя бы одну тайну, но не видит ничего. Наруто подносит банку к губам и, прикрыв глаза, делает сразу несколько глотков. Умиротворенный образ рушится, когда он удовлетворенно выдыхает, облизывает губы, поворачивает голову к Саске и натыкается на его пристальный взгляд. Наруто вопросительно выгибает бровь, и у Саске меньше секунды, чтобы придумать себе оправдание, но, в конце концов, он решает не юлить и не ходить вокруг да около.
— Твои родители, — осторожно начинает Саске. — Что случилось?
Наруто моргает и отводит глаза, во взгляде угадывается тоска, и Саске чувствует, как в горле оседает комок.
— Авария, — отвечает он и крутит банку в руках. — Мне тогда два года было, и с тех пор мы со стариком вдвоём в этом мире. — Он делает глоток и снова смотрит на Саске, приподняв уголки губ в улыбке. — Вот так вот, — подытоживает он в конце и роняет взгляд на банку колы в руках.
Учиха ничего не говорит, он и не знает, что нужно говорить в подобных случаях, так что он просто смотрит на Узумаки, который задумчиво вертит банку в руках. Саске беззвучно выдыхает и опускает взгляд на свои руки, тоже вертит банку и собирается с мыслями.
— В этот раз я сбежал из дома, потому что моя мать узнала, что я собираюсь уйти, — после недолгого молчания начинает Саске, нарушив тишину между ними. Просто он решил, что раз уж Наруто честно ответил на вопрос, то со стороны Саске будет нечестно умолчать о себе. — Она отправила человека проследить за мной, и он узнал для неё всё. О втором телефоне, «факультативных» занятиях и подработке. Телефон и документы она забрала, а деньги, — Саске хмыкнул. — деньги она сожгла. Всё, что я успел заработать, сгорело в чертовой вазе у неё на столе. — Саске замолкает, делает последний глоток колы, опустошая банку. Наруто молча остаётся рядом и терпеливо ждет, когда Саске переведёт дух и продолжит. — Я должен быть наказан, — произносит Саске, глядя вдаль. — Она заперла меня, но у меня получилось сбежать. Но я уверен, что скоро они выяснят твой адрес и придут сюда. — Саске поворачивается к Наруто, взгляд у него серьезный и предупреждающий. — Поэтому, Наруто, ты не должен никому так легко открывать двери. Всё совсем не просто и далеко не смешно.
Наруто выдерживает взгляд Саске и кивает, когда Учиха просит его быть осторожным. Теперь Наруто немного понимает и он послушается Саске. Узумаки хочет сказать, что они прорвутся и справятся со всем, так что Учихе не стоит волноваться, но не успевает — в тишину между ними грозой врывается настойчивый, почти агрессивный стук в дверь.
Они здесь. Они нашли Саске и пришли за ним.
Саске поднимает обреченный взгляд и встречается с непоколебимым взглядом Наруто. Тот не выглядит напуганным или хотя бы растерянным. Напротив, Наруто собран и сконцентрирован. Саске переступает порог балкона, но Наруто ловит его за локоть.
— Если не будем шуметь, они решат, что дома никого нет, — низким голосом произносит Наруто. Саске хотел бы ему верить, но горький опыт не позволяет оставаться наивным.
— Саске-сан, я знаю, что Вы здесь, — доносится из-за двери голос Сая. Вероятно, ему приходится кричать.
— Не суетись. Никого нет дома, — настойчиво повторяет Наруто. Он предельно собран и серьёзен, как какой-нибудь спецагент.
— Если Вы не откроете дверь, я буду вынужден выломать её.
Саске знал, что это не пустая угроза. Сай не умеет блефовать. Он действительно выломает эту несчастную дверь. У него есть четкое поручение от Микото: вернуть Саске домой, и он исполнит её приказ любой ценой.
— Он, и правда, выломает её, — говорит Саске, высвобождая свой локоть из захвата Наруто. Узумаки бросает на него сердитый взгляд и велит не рыпаться.
— Не выломает, — упрямо твердит Наруто, на что Саске лишь качает головой.
В дверь снова стучат. Громко и настойчиво. С площадки доносится голос соседки, той самой пожилой дамы, у которой маленький йорк. Женщина возмущается шумом, но её быстро осаждает незнакомый Саске голос, и Учиха понимает, что Сай за дверью не один.
Дерьмо.
Учиха точно не может остаться. У него нет выбора. Так что лучше уйти добровольно, иначе Сай выломает дверь и насильно утащит Саске из квартиры.
— Мне нужно уйти, — говорит Саске. — Я должен.
— Да он уйдет сейчас, — возражает Наруто.
— Не уйдет, — произносит Саске. — Без меня он не уйдет. К тому же он не один, так что они вполне могут выломать дверь.
Наруто вдыхает полной грудью, чтобы возразить, но Саске осаждает его всего одним жестом руки.
— Наруто, слушай меня внимательно, — четко проговаривает Саске, глядя точно в глаза Наруто. — Я сейчас уйду, а ты не будешь пытаться остановить меня или защитить. Ты не выйдешь из комнаты, не издашь ни единого звука. Ты останешься здесь. И после, когда я уйду, ты никуда не пойдёшь и никому ничего не скажешь. Ты притворишься, что ничего не произошло, что меня вообще не было ни сегодня, ни когда-либо ещё. Ты понял меня? Если ты попытаешься что-то предпринять, то создашь лишние проблемы не только себе, но и мне, — себя Саске приплетает намеренно, чтобы хотя бы так сдержать Наруто. — Ты понял?
Наруто не отвечает. Он отчаянно пытается что-то придумать. Тот выход, который предлагает Саске, ему не нравится, он его не хочет, ведь этот выход и не выход вовсе. Это гребаная ловушка. Открытая клетка, в которую Саске хочет зайти, чтобы таким образом защитить Наруто.
— Ты понял меня? — с нажимом спрашивает Саске. Стук в дверь повторяется, за которым до ушей доносится приказ Сая выносить дверь. Саске крепко хватает Наруто за плечи, чуть трясёт, заставляет Наруто осознанно посмотреть на себя и повторяет:
— Я уйду, а ты ничего не будешь делать, — говорит он четко, так, будто отдаёт приказ или программирует Наруто. —
Ничего, Наруто.
Саске смотрит на него в последний раз и, убедившись, что его слова дошли до сознания Наруто, разворачивается и выходит комнаты, закрыв за собой дверь. Наруто, находясь словно в прострации, отдаленно слышит щелчок дверного замка и голос Саске, который говорит, что всё в порядке и он пойдёт с ними. Чужой не в меру вежливый голос отвечает ему «Рад слышать», а после дверь захлопывается, и в квартире становится оглушительно тихо.
***
Сай действительно пришел не один. С ним были еще двое бугаев, явно в качестве грубой силы. Они без лишних слов и указов со стороны Сая подхватили Саске за плечи и поволокли вниз по лестничным пролётам. Они держали его так сильно, что даже если бы Учиха оступился на ступеньках, то не упал бы. Бугаи грубо запихали Саске в припаркованный автомобиль, Сай сел на водительское сиденье, завел машину, и они выехали из двора Наруто. И чем дальше машина уезжала от дома Наруто, тем яснее Саске понимал, что теперь всё совсем плохо.
