* * *
Им предстояло принять непростое решение. Сильверхенд всё обрисовал верно. Как говорится, зрил в корень. Выложил все карты на стол. Не скрывал, что предпочёл бы сам. Ви продаётся Арасаке с потрохами. Отдаёт всего себя в руки корпоратских мудаков, убивших Джеки. Ублюдков, обнуливших Джонни. Вверяет себя дьяволу в ёбаном обличии Ханако Арасаки. Ви идёт к Альдекальдо. Доверяет счастливой звезде Панам Палмер. Они штурмом прорываются в башню. И смерть каждого из клана – на его совести. Его жизнь будет оплачена жизнями других. Возможно, что и самой Панам. Джонни идёт к Бестии. Принимает удар на себя. Платит по всем счетам. Штурмует Арасаку вновь – и вновь ради кого-то. И уходит за Заслон, оставив Ви греться в солнечных лучах славы, как нагнувшего корпоблядей. Мерк мог бы добавить ещё один. Они берут в руки Малориан, и всё кончается прямо сейчас. Внизу шумел Найт-сити. Дышал, ворочался, тёк. Притягивал людей со всего НСША, кормил и поил их своим ядом – и больше не отпускал. Переваривал души и жизни, создавал героев из ничего и уничтожал их, резвясь. Он должен был вызывать отвращение и отторжение, но Ви почему-то любил его. Знал, как облупленного, и одним из первых сказал бы, что город – говно, а любому здравомыслящему человеку надо валить как можно дальше. Но от взгляда на неоновые огни и мегабашни, яркие вывески и пошлую рекламу в груди теплело. Он никогда не любил здешний воздух, а теперь не мог надышаться. – А знаешь, есть ещё другой вариант, – Джонни сидел рядом и тоже впитывал виды НС. – Выкладывай свой план, – устало сказал Ви. – Это и не план вовсе. Ты берёшь самое мощное оружие, максимум патронов, закидываешься стимуляторами и заходишь через главный вход. Наёмник вздохнул. – А неплохо. Давненько я не пользовался парадными дверями головного офиса. – Ви, это почти самоубийство. – Зато с помпой. Сдохну, как крутой соло. Не самый плохой способ.* * *
Ви думал, что всё оказалось прозаично и буднично. Логично. Совершенно спокойно. Как любой другой заказ. Как вечером сгонять за синтетической едой. Как ночью метнуться к дилеру. Ничего пафосного, никакого надлома. Он как обычно набрал под завязку скриптов и ингаляторов. Прихватил катану Сабуро – потому что это смешно – и Малориан Джонни – потому что тот врос в самое его естество. Десяток обойм, максимум гранат. Он как никто знал, что после пяти минут разборок в главном холле оружия и патронов ему будет в избытке. Если они столько продержатся. Если новый приступ не потопит их в пучине цифрового мусора и визга. Если их не ждёт армия Арасаки. Если, в крайнем случае, Джонни успеет подхватить их тело. Мерк надеялся, что то уже достаточно настроено на рокера, иначе обоим пиздец. И вечером Ви просто вошёл в двери, в которые входил сотни раз до того. Каждый день – скрипя зубами, давясь ненавистью и страхом. Заорала рамка сканера. – Ну что ж, время развлечься, будто на дворе двадцать третий, – своим и не своим голосом сказал наёмник, вытаскивая пистолет левой рукой, а катану – правой. И отстранённо наблюдал как их тело, всё ещё управляемое его волей, заливало кровью холл башни Арасака. Как оно уворачивалось от атак, проскальзывало за укрытия, вдохнув один максдок, проверяло, где следующий. В ушах стоял оглушительный гул, но не дрожали руки, не сбоил чип. Джонни ни на секунду не пропадал, ведя их от задачи к задаче, как гениальный, но мудаковатый стратег: лифт, карта доступа, засада, центр управления. В какой-то момент Ви словил адреналиновый приход. Он отдавал себе отчёт, что скалился как безумец или киберпсих. Что надо только щепку вставить в разъём – и Альт зачистит периметр. И нет нужды марать руки. Но пока глухо не упало последнее тело, пока не стихли все звуки живого человеческого пребывания вокруг, он бешеной собакой носился по залу. Уничтожал любого, кто смел оставаться на ногах. Чувствовал себя всесильным. Поглощённый бойней, которую они устроили. Движимый инстинктами и животными чувствами. Вся эта мощь – ослепляющей ледяной ярости, боли последних недель их существования, месива из страха, кошмаров, чужих воспоминаний и отчаяния – налетела на глыбу по имени Адам Смешер. И стёрла её в космическую пыль, передав привет от Джонни Сильверхенда. Большего в их истории ублюдок не удостоился. Тридцать секунд спустя Ви, стоя на коленях, подрубил себя к Микоши и без сил скатился в охладитель. Последним, что он видел, был силуэт Джонни. Последним, что он слышал, стало: «Встретимся на той стороне».* * *
Ви всегда считал себя человеком логичным. Он предпочитал путь наименьшего сопротивления, если ему давали такую возможность. Обычно – нет, но всё же. Потому он и стал раннером: зачем лезть на рожон, если можно решить тихо? Сейчас же у него был выбор, а магия чисел – удивительная штука. Шесть месяцев в теле – и забвение. Либо – долгая жизнь для Джонни Сильверхенда и новая – для него самого. Шесть месяцев в лучах и огнях Найт-сити или вечность неизведанного за Заслоном. Ви впервые за долгое время ощущал, что он - это только он. И решил удивительно легко. Джонни говорил: «Думаешь, проблема исчезнет сама собой?» Джонни спрашивал: «Что, придавило чувством вины? Решил лечь и сдохнуть?» Джонни ёрничал: «Так боишься убить меня, что сам готов откинуться». Джонни выводил: «Признаю, ты хороший друг, но мозгами явно обделённый. И за это время их не прибавилось». Джонни вздохнул: «Я просто боюсь, Ви. За тебя». А Ви стоял на мосту и смотрел на его мерцающий силуэт. На раненый взгляд. На отчаяние в морщинке между бровей. На бессильную злость. На яркие эмоции, мелькающие на цифровом лице. Джонни чувствовал глубоко. Ви точно это знал, потому что прожил и прочувствовал его сам. Всепоглощающая любовь и безграничная ненависть. Необъятная боль и бесконечная ярость. Верность – до края, до конца. Сейчас источник этого шторма – Ви. Сейчас это его ответственность. Мерк же не ввязывался в человеческие отношения. В жопу такое счастье. Но… Блядь. Ви протянул руку. – Прощай, Джонни. Тот, помедлив, обхватил его предплечье. Молчал. Смотрел в ответ. Не отпускал. Ви подумал: «Времени в обрез». Ви подумал: «Главное, выберись отсюда». Ви вспомнил Джеки. Кое-кто сказал ему прощаться с теми, кто ему дорог. Ви решил: «Да к чёрту!» И резко дёрнул Джонни на себя. Ладонями поймал его лицо. Прислонился лбом ко лбу – нежно, осторожно. Закрыл глаза. – Джонни... Не забывай меня. И не проебись, я тебя умоляю. Они вздохнули – как один. Открыли глаза – одновременно. Ви дерзко ухмыльнулся – как когда-то Джонни. Джонни обречённо улыбнулся – как когда-то Ви. Граница между ними пала, но ни один не заметил. Они – единое целое, слишком большое для одного тесного тела. Так что каждый пошёл своей дорогой.