Связь душ / A Pairing of Souls

Странно, насколько могут отличаться вещи в царстве демонов, и при этом насколько похожи они на человеческие. В каждом случае события могли развиваться своими уникальными путями, но общее ощущение от них весьма походило на то, что он уже испытал прежде в другом царстве. Ло Бинхэ знает, что ему выпала редкая возможность, очень немногим повезло, как ему. Он повидал жизнь по обе стороны границы между царствами людей и демонов. Он успел побывать в шкуре и того, и другого в разные периоды времени, прежде чем соединить две половины себя вместе. В прошлом, когда он был учеником Пика Цинцзин, скрывающим свое демоническое наследие, царство демонов описывалось большей частью как варварское и отвратительное место. Где злые бездушные существа выходят из тьмы, чтобы охотиться и сеять страх и ужас среди невинных людей, попавшихся на их пути. Когда он выбрался из Бездны и его приютила Ша Хуалин, он попробовал жить как демон. Он слышал их разговоры о людях и заклинателях, как о монстрах, подстерегающих в ночи, чтобы убивать и грабить беспомощных демонов, которые просто шли по своим делам. Несмотря на то, что обе стороны утверждали, что они разные, они звучали абсолютно одинаково, когда описывали друг друга. «Не концентрируйся слишком сильно на различиях между племенами. Всегда существовали демонические кланы, убивающие людей, но в этом мире также есть и люди, убивающие демонов. Следовательно, если люди бывают добрыми и злыми, то же самое можно сказать о демонических кланах… Для чего тогда они существуют в этом мире, если не заслуживают жить?» Ло Бинхэ помнит свои чувства, вызванные этими словами. Это был первый раз, когда кто-то, рассматривая вторую сторону, высказался в ее защиту. То, что праведный совершенствующийся одной из величайших школ видел проблемы демонов и ставил их на один уровень с людьми, стало потрясением основ мира. Если Учитель так смотрел на мир, тот самый Учитель, который, как правило, был на переднем фланге во время наиболее ужасных нападений демонов и все же продолжал верить, что бывают невинные и добрые демоны, тогда как это могло не быть правдой? Став Цзюньшаном Южного Королевства, он увидел, насколько прав был Учитель. Разумеется, было чересчур много демонов, которые поддались своим низменным инстинктам. У некоторых из них это даже прославлялось и поддерживалось местной культурой. Однако все еще было множество тех, кто просто жил своей повседневной жизнью, в точности как люди в человеческом мире. Слуги в его дворце? Ему было сложно заметить какое-то их отличие от тех, кто деловито сновал туда-сюда по коридорам Дворца Хуаньхуа. Так что оставалась надежда на претворение идеи, зародившейся в его сердце. Это означало, что ему придется постараться, чтобы прижать к ногтю конкретных демонов. Знать, которая была причиной большинства проблем, и группы «независимых», которые, по сути, были никем иным, чем пиратами и бандитами, любившими творить разбой и бесчинства в приграничье. Если он сможет их контролировать и сдерживать, тогда, возможно… только возможно, между двумя царствами начнется сближение. Это безумная идея, и он это знает, но что-то глубоко внутри него желает это сделать. Желает по меньшей мере знать, что он пытался ее осуществить. Последние несколько лет он не оставлял на своем пути ничего, кроме разрушений, и некоторые вещи ощущаются особенно болезненно — он старательно пытается не думать об Учителе и всякий раз терпит неудачу, — и он хочет верить, что способен принести что-то доброе. Однако первым шагом будет дать всем под его властью единый свод законов. Слишком уж все они хаотичны и разобщены. Без поводка, тянущего их вперед, никто и с места не сдвинется. Ло Бинхэ готов быть этим поводком. Для чего бы еще ему использовать свою нынешнюю мощь? --- Первый раз это приключается с ним на банкете, устроенном для празднования того, что несколько мелких кланов присягнули на верность Владыке Юга, и признаки проявляются постепенно. Это начинается с неопределенного чувства легкости и расслабленности, накапливающего внутри, что приводит его в состояние спокойствия с медленно нарастающей эйфорией. Демонесса рядом с ним всячески пытается угощать его деликатесами со стола, и, заметив, что он помалу поддается ее уговорам, она тут же начинает действовать более напористо, как и ее товарка с другой стороны. От них пахнет железом и корицей, и он даже не может вспомнить, как они оказались в его комнате, однако их руки оставляют огонь полыхать под кожей, заставляя желать большего, гораздо большего, и он гонится за своим желанием с той целеустремленностью, за которую Учитель всегда хвалил и порицал его в равной степени. Учитель… Нет… Нет, что-то не так. Он этого не хочет. Это не то, чего он по-настоящему желает. Не железо и корица, и даже не дождь и бамбук, больше нет… нет, единственное, чего он желает, пахнет росой на траве ранним утром, смешанной с тонким ароматом полевых цветов. Ло Бинхэ любит его. Жаждет его больше всего. Зеленые глаза, сияющие ярче звезд, глядят на него с такой нежностью… нет, нет, он хочет совсем другого. Он отталкивается от кровати с двумя полуобнаженными женщинами на ней и, спотыкаясь, бредет из комнаты в свой кабинет. Это сущая пытка — усидеть на месте, ощущая, как оно растет, это всепоглощающее желание, пока он призывает Ша Хуалин и позволяет демонессе проверить его меридианы, чтобы определить, какой такой чертовой дрянью его опоили. Она распознает ее практически мгновенно и хмыкает, качая головой. Теперь у него есть название — и Ло Бинхэ уже встречал его прежде. Он немедленно заглядывает в свое хранилище, вытаскивая оттуда небольшую шкатулку из золота и слоновой кости, которую ему прислал Учитель, выполняет необходимые действия по снятию защиты, прежде чем ее открыть, и роется среди пузырьков, снабженных маленькими этикетками, написанными аккуратным почерком Учителя. Он чуть не плачет, когда находит то, что искал, и читает краткое объяснение, как его использовать и в каких количествах, и в точности следует указаниям. Когда он чувствует, что противоядие подействовало, нахлынувшее на него облегчение так ошеломляет, что он с дрожащим вздохом оседает в кресле. Ша Хуалин говорит, что ему было бы проще избавиться от отравления, позволив себе немного расслабиться, и он отсылает ее с приказом выяснить, кто это сделал и как эта дрянь попала в его организм. Он жаждет чьей-то крови. Он хочет продемонстрировать другим пример. Однако это не предотвращает следующего раза, оказавшегося просто несчастным случаем. Всего лишь дурацкий с виду цветок, мимо которого он прошел, прогуливаясь по каменистой местности. Ему показалось странным встретить нечто столь хрупкое в таком климате, и поэтому он предположил, что оно не может быть безвредным, но в тот момент, когда его окутывает дымка и он замечает пыльцу на своем плече, он чувствует себя самым большим дураком на свете. Учитель бы строго выбранил его за такую детскую ошибку. Учитель всегда был одержим интересом к фауне и флоре тех мест, где им случалось побывать, зная все об их воздействии на разум и тело. Быстрое исследование, в какую ерунду его угораздило вляпаться на сей раз, дает ему очередное название. Он вытаскивает шкатулку, которую постоянно держит при себе в мешочке цянькунь после известного случая, и безмолвно благодарит Учителя, когда видит это название написанным на одном из флаконов. Трое из его воинов уже успели предложить ему свою помощь с «этим», но он качает головой и готовит антидот, прежде чем это становится нестерпимым. Он теперь и представить не может, что бы он делал без своей шкатулки, раз за разом получая напоминание, насколько уязвим даже он к подобным вещам, и заново убеждаясь, с какой охотой люди поспешат воспользоваться его телом против его воли ради собственных нужд. Как хорошо, что у них ничего не выйдет. У них ничего не выйдет, потому что Учитель все еще присматривает за Ло Бинхэ, даже когда они в разлуке. И с каждым разом, когда шкатулка выручает его, возвращая ему силу и право выбора, он все сильней и сильней влюбляется в человека, который так позаботился о нем. Странное радостное чувство гнездится глубоко в его груди, поверх горячечных мечтаний его юношеских дней о том, чтобы Учитель заметил его. Он и помыслить не мог, что способен полюбить Учителя сильнее, нежели любил до этого. Что любовь может проявляться по-разному, быть спокойным и тихим потоком, а не бурным водоворотом. С каждым разом он все яснее понимает, как он ошибался. Это урок, который ему следует усвоить. --- Ло Бинхэ больше не видит снов. Они не приходят естественным образом, как это бывает у большинства людей. Он отказался от этой возможности много лет назад, когда принял предложение Мэнмо обучить его демоническому пути. Царство сна для него — лишь еще одна реальность, по которой он может перемещаться. Место, покорившееся его воле, чтобы отражать все, чего он пожелает. К сожалению, он давно понял, что это может быть обоюдоострым оружием, потому как кошмары также являются частью его царства снов, и смятенный ум очень легко может пасть жертвой одной из таких ловушек. Ло Бинхэ сразу осознает, что он в царстве снов, когда он буквально на секунду закрывает глаза в своем кабинете и, открыв их, видит цветы. Прекрасный сад расстилается перед ним, как целый другой мир, полный ярких красок и нежных лепестков. Непостижимо, как его ум сумел создать настолько четкую и дышащую жизнью фантазию, ведь он точно знает, что никогда не видел этого места вживую. Он бы непременно его запомнил. Оно бы врезалось ему в память. Он предается этим раздумьям, идя по вымощенной белым камнем дорожке, блуждая извилистыми тропинками, наслаждаясь нежным перезвоном стеклянных колокольчиков и журчанием искусно проложенных небольших ручьев и прудов, кишащих золотыми карпами, лениво плавающими вверх и вниз по течению. Это рай. Или место, что могло бы существовать только в человеческом мире, по крайней мере сейчас. Когда он преодолевает последний поворот, следуя похожим на лабиринт путем к центру, и видит, что ожидает его там, на секунду он задается вопросом, не выучился ли он заново видеть сны. Какой еще может быть ответ, когда он видит человека, который возлежит на садовых качелях, закрыв глаза, облаченный в тонкие бело-золотые одежды, с распущенными волосами, с легкой довольной улыбкой на губах? Его Учитель потрясающий в любом из миров. Реальном или нет. Однако это не сон или, по крайней мере, не его сон. — Учитель? — окликает он, останавливаясь на порядочном расстоянии, не желая вторгаться без спроса, несмотря на ощущение, что он мог бы простоять здесь целую вечность, чтобы просто погреться в тепле от близости своего Учителя, заменявшего ему солнце. Однако он усвоил, что есть черта, за которую нельзя заступать, нельзя ее игнорировать, особенно с его Учителем, учитывая все возможные способы, которыми Ло Бинхэ пересекал ее ранее, даже не осознавая того — либо не желая осознавать. Он усвоил важность выбора и свободы воли, особенно в любви и страсти, уже после того как набил свои собственные шишки. После немалого количества попыток его контролировать и привязать, не считаясь с его желаниями, попыток воспользоваться им, когда он был слишком слаб, чтобы сказать «нет». И он постиг весь ужас подобного и чувство беспомощности, которое это пробуждает. Дар Учителя давал уверенность в том, что непоправимого всегда удастся избежать, но это не отменяло первоначального опыта, пережитого до того момента, когда удавалось с этим справиться. Разумеется, здесь Ло Бинхэ был полновластным хозяином. Он с легкостью сумел бы превратить этот мир во что пожелает, запереть их обоих здесь, покуда не передумает… но он понимает, что есть определенные границы, где сила и власть не должны превалировать. Поэтому Ло Бинхэ, уважая их, уведомляет мужчину о своем присутствии. Он может быть демоном — это то, чего ему не дано изменить, но он не обязан быть монстром — и это то, что зависит от него. Эти завораживающие зеленые глаза открываются и моргают, растерянность в них мигом сменяется осознанием. Это действительно Учитель. Фантомам Ло Бинхэ никогда не удавалось так безупречно передать его образ. — Бинхэ. — Учитель, — он отвечает на приветствие, глядя, как Учитель рывком принимает сидячее положение. Его длинные волосы ниспадают на плечи. Он выглядит неземным существом. Таким прекрасным и таким нежным. Ло Бинхэ ничего другого не хочет так сильно, как подбежать к нему и зарыться лицом в изгиб шеи Учителя, вдохнуть его аромат. Он желает этого так отчаянно, что усилие оставаться неподвижным физически выматывает его. Однако он не может подойти, потому что Учитель не давал ему разрешения это сделать. Поэтому он остается на месте, несмотря на ощущение, будто пустота между ними убивает его. — Значит, мы сейчас в царстве снов? — Да, Учитель, — говорит Ло Бинхэ. — Этот ученик извиняется, это не было его намерением. Скорее всего, это действительно не было намеренным, но силы Ло Бинхэ за последнее время возросли, так что неудивительно, что он пересек пространство сна, чтобы коснуться разума человека, которого хотел увидеть больше всего. — Этот ученик постарается, чтобы впредь такого не случилось, — Учитель недолго смотрит на него, после чего кивает, тихо хмыкая. — Учитель верит этому ученику? — Этот мастер верит, что Бинхэ не стал бы ему лгать об этом, — Учитель не упоминает ни слова о другой лжи, которую говорил Ло Бинхэ. Обо всей лжи, которую он когда-либо говорил, потому что они оба уже знают. Они оба знают, до какой глубины падения он способен дойти. — Этот мастер может уйти? — Учителю достаточно подумать об этом, и он проснется. Этот ученик не станет удерживать его здесь, — клянется Ло Бинхэ, и Учитель кивает. Ло Бинхэ пытается не испытывать ликование по поводу того, что сон не заканчивается. Учитель волен уйти, когда пожелает… это значит, что Учитель не желает уходить прямо сейчас. Он остается, и остается потому, что хочет этого. Разве возможно, чтобы такая сущая малость была в тысячу крат лучше того чувства, которое испытывал Ло Бинхэ в прошлом, когда Учитель оказался всецело в его руках, связанный и заключенный во Дворце Хуаньхуа? — Учитель… выглядит иначе, чем в последний раз, когда этот ученик его видел. Он неудачно выразился, он не хотел напоминать случившееся в той комнате. Учитель был напуган и ранен, и ко всему этому привели поступки Ло Бинхэ. Его желание все контролировать, его жалкое позерство, из-за которых Учитель едва не поплатился жизнью. — Хмм, цвета Дворца Хуаньхуа временами смотрятся несколько непривычно, — признает Учитель. — Этот мастер все еще тоскует порой по зелени из своего прошлого. Так же, как и Ло Бинхэ. — Это место… очень красиво, — говорит Ло Бинхэ, отчаянно хватаясь за новую тему разговора, когда молчание между ними становится натянутым. Учитель оглядывается по сторонам с привычной мягкостью во взгляде. — Да, дизайнеры и садовники постарались на славу, — говорит он, прежде чем обернуться к Ло Бинхэ. — Что скажет Ло Бинхэ об этих новых садах Дворца Хуаньхуа? Новые сады Дворца Хуаньхуа. Это все объясняет. Разве Учитель не упоминал, что любит сады? Разве он не давал Ло Бинхэ совет насчет сада? Он озирается кругом, отрывая глаза от прекрасного видения перед ним впервые с того момента, как прикипел к нему взглядом. Действительно, разве можно не влюбиться в этот оазис? — Дух захватывает, Учитель. — А как дела у Бинхэ? Этот мастер надеется, что они идут хорошо, — говорит Учитель, и Ло Бинхэ улыбается ему. — У этого ученика все благополучно, благодаря предусмотрительности Учителя и его подарку, — говорит он, и Учитель на секунду выглядит расстроенным. — Этот мастер делает вывод, что Бинхэ пришлось его использовать? — Да, Учитель. Несколько раз. — В таком случае этот мастер счастлив, что сумел выручить Бинхэ в час нужды. Никто не должен проходить через это, — отвечает Учитель, и Ло Бинхэ спустя биение сердца опускается на колени и совершает поклон. — Бинхэ? — Учитель, этот ученик должен попросить прощения за свои прошлые поступки, — говорит он с опущенной головой. — Учитель приложил столько усилий, чтобы дать этому ученику достоинство собственного выбора… даже несмотря на то, что этот ученик сделал все, чтобы отнять выбор у Учителя, — он не слышит ответа и сон не заканчивается, поэтому он продолжает. — Этот ученик сделал много вещей, направленных против Учителя, которых делать был не должен, а также воспользовался внешними обстоятельствами, не зависящими от этого ученика, вопреки желаниям Учителя. — Внешние обстоятельства? — Этот ученик не ответственен за сеятелей в Цзиньлане, — говорит ему Ло Бинхэ. — Но этот ученик не заступился за Учителя, потому что… хотел, чтобы Учитель оказался в Водной Тюрьме, откуда ему было не сбежать, — он слабо вздрагивает во время этого признания. — Этот ученик глуп и жесток, Учитель, и совершил много плохих поступков, но все равно молит о прощении, — следует пауза, ужасная пауза, когда ничего не происходит… а затем прикосновение к макушке заставляет его замереть на секунду. Ощущение исчезает, и его тянут за руки, понуждая встать. — Поднимись, Бинхэ, пожалуйста, — говорит Учитель и помогает несопротивляющемуся Ло Бинхэ подняться на ноги. — Мы оба делали жестокие вещи друг с другом, и никто из нас не свободен от вины за то, к чему мы пришли в итоге, — Ло Бинхэ смотрит в лицо Учителя и видит, как его выражение смягчается, и его сердце трепещет, того и гляди вырвется из груди. — У этого мастера имеются свои собственные сожаления, как Бинхэ прекрасно понимает. — У этого ученика также есть свои сожаления. — Тешу себя надеждой, что мы оба вынесли из этого полезный урок и никогда не окажемся в аналогичной ситуации снова, — говорит Учитель. — Этот мастер сожалеет, что обвинял тебя за Цзиньлан. — Я понимаю, как это могло выглядеть со стороны. Я понимаю, что мои действия были недопустимы. — Тем не менее, если бы этот мастер просто спросил тебя, вместо того чтобы подозревать, все могло бы сложиться совершенно иначе, — Учитель на секунду прерывается. — Этот мастер… пытается отпустить свои страхи о вещах, которые могли бы произойти, и учится принимать вещи такими, как есть… хотя этот глупец имеет с ними определенные сложности, однако в будущем этот обещает говорить яснее и приложить все усилия, дабы быть уверенным, что мои подозрения не берут верх над моей рациональностью, вредя тем, кто мне небезразличен, — Ло Бинхэ пытается сохранять спокойствие после тонкого намека на то, что он небезразличен Учителю. — Ты сожалеешь об этом, Учитель? — спрашивает он, по непонятной причине все еще желая это услышать. Даже сейчас, когда он усомнился во всем, что успел надумать о том, что там произошло, и о мотивах Учителя столкнуть его. — Что ты отправил этого ученика в Бездну? — Не было ни единого дня, когда бы я не сожалел о том, что сделал, — отвечает Учитель. — И не из-за того, что этот мастер боялся своей вероятной участи, когда Бинхэ вернется… но из-за той боли, которую Ло Бинхэ, несомненно, должен был испытывать все это время. — Учитель… — тихо произносит Ло Бинхэ. — …Учитель, этот ученик изменился и пытается стать лучше… хочет стать тем, кем ты мог бы гордиться. Учитель качает головой. — Бинхэ, этот мастер будет тобой гордиться, если Бинхэ будет гордиться тем, каким человеком он стал, — говорит Учитель. — Если Бинхэ сделает это ради Бинхэ, а не ради кого-то другого. — Что, если в таком случае Учителю не понравится, каким человеком стал его ученик? — тихо спрашивает Бинхэ, а Учитель на это фыркает и трясет головой. — Если Бинхэ станет тем, кем он выбрал быть… Если эта версия себя сделает его счастливым… в таком случае как это может не понравиться этому мастеру? — на этих последних словах сон развеивается, и Ло Бинхэ требуется напрячь все самообладание, чтобы не вцепиться в него. Он снова просыпается в своем кабинете и долго сидит там, задумавшись. Стать тем, кем Ло Бинхэ выбрал быть? Ло Бинхэ всегда делал выбор, руководствуясь исключительно соображениями, одобрит ли это Учитель или понравится ли это Учителю. Он едва ли понимает, как смотреть на мир без этих очков. Эта мысль мучает его часами, и только спустя какое-то время до него доходит, что Учитель опять это сделал. Он вернул Ло Бинхэ его выбор. Ему выбирать, кем он станет, независимо от того, чего желает от него Учитель. Эта мысль его пугает, ведь он много лет держался за свою веру в то, чего хочет от него Учитель и что одобрит Учитель. Кто такой Бинхэ без этого? Этот вопрос продолжает преследовать его еще много-много ночей.