Несчастье

Сюэ Ян нехотя выпил весь отвар, приготовленный Сяо Синчэнем. Горечь была безобразной, от нее сводило язык и сжималось горло. Сюэ Ян действительно не понимал, почему должен терпеть столько стеснений из-за несчастья, от которого он, вроде бы, мечтал побыстрее избавиться. По ощущениям паразит уже дорос до размеров, в которых можно родиться и даже самостоятельно жить и начать зарабатывать средства для существования. Сюэ Ян не знал, собирается ли это изматывающее создание сидеть у него на шее, но был точно уверен в том, что не позволит этому случиться. — Отдам тебя даочжану, пусть воспитывает, — тихо сказал Сюэ Ян. — Или подкину куда-нибудь. Или вообще убью. Вариантов было несчётное множество. Ребёнок в подтверждение слегка толкнулся, напомнив о себе. Неужели действительно думал, что его присутствия можно было не заметить? — Да как же ты достал, — прошептал Сюэ Ян, поймав на себе взгляд вошедшего в дом Сун Ланя. — И ты тоже. Цзычэнь промолчал, точно не желая портить отношения с Сяо Синчэнем, попросившим не зачинать скандал. Сюэ Ян скандалы любил, потому не мог отказать себе в маленькой шалости. Безразличие Сун Ланя его задело. От Цзычэня безобразно пахло омегой. К самим омегам Сюэ Ян был более равнодушен, как и к большинству альф, и запах цветущих лугов не казался ему чем-то отвратительным. Однако, когда эти два факта вступали в связь, к горлу подкатывала тошнота. И долго даочжан собирался его здесь держать? Как тут не порезать ещё одного свалившегося на голову праведника? Сюэ Яну казалось, что всё в жизни складывается против него. Иначе он не мог объяснить своё угнетающе торчащее брюхо и шарящихся по дому Сун Ланей, смотрящих на него глазами дурака Синчэня. — Ты выпил отвар, про который говорил даочжан Синчэнь? — вдруг отозвалась а-Цин. Как она, слепая девчонка, смогла незаметно к нему, видящему ясно и уверенно, подобраться? Сюэ Ян напряженно выдохнул. Ему казалось, что вот-вот он сорвется и уничтожит половину живого в округе. Ах, да. Они были единственными, кто забрел в эту глушь и удачно здесь обосновался. — Ты-то чего привязалась? — ответил он, — Тоже меня поучать решила? — Очень мне нужно тебя поучать, — фыркнула Слепышка, — слежу, чтобы ты даочжана Синчэня слушался. — Они там творят что-то вместе, да? — спросил Сюэ Ян. От Слепышки большого толку не было: она не видела и мало чего понимала ввиду своих лет. — Даочжан Сун рассказывает о своих странствиях, — восхищенно сказала а-Цин, — они раньше были так близки с даочжаном Синчэнем… — вдруг она замолчала и гордо продолжила, — но это уже не твоё дело. — Не корчи из себя умную, Слепышка, — беззлобно произнес Сюэ Ян. — А я и так умная, — сказала она, наугад ткнув в него пальцем. — Это… а у тебя правда тут ребёнок? — Ага, — несколько разочарованно ответил Сюэ Ян, — пока тут. — Прям живой малыш? Он же двигается, да? — заинтересованно продолжила она. Сюэ Яну было мерзко. Всё, что касалось несчастья, вызывало в нем стойкое отвращение, но почему-то не удовлетворить детский интерес он не мог. — Да живой пока что, а там кто его знает, — сказал он, — двигается, ещё как. Вот, — он приложил руку а-Цин к своему животу. — Ой, — дрогнула она, когда ребёнок вновь толкнулся, — ого. — А потом ты его родишь? А как? — сыпала вопросами Слепышка. — Да что ты заладила? — смутился Сюэ Ян, — не знаю я ещё. Может, вообще не рожу, если не буду эту даочжановскую гадость пить. — Так ты пей, — сказала а-Цин. В её словах определённо был смысл. — Так я пью, — вздохнув, ответил Сюэ Ян.

***

Садиться рядом с Сун Ланем Сюэ Яну не хотелось. Места было не так уж и много, либо этот предатель сидел прямо под рукой, либо сверлил взглядом напротив. Сяо Синчэнь был категорически против раздельной трапезы, точно в действительности собирался мирить заклятых врагов. Сам же Сюэ Ян во вражду и дружбу верить перестал после того, как вдруг оказался с даочжаном в одной постели. Сейчас Сун Лань просто раздражал своим присутствием, дыханием и взглядом. Сюэ Яна раздражал даже Синчэнь, довольный происходящим. Двое слепцов, брюхатый и, вроде бы, здоровый Цзычэнь. Цзычэнь с пересаженными от одного из слепцов глазами. Если бы к ним забрёл случайный человек, то точно потерял бы рассудок. — Ещё и несчастье наверняка уродцем получится, — подумал Сюэ Ян, находя в тарелке пресный кусок мяса. — Можно будет продать его для благих нужд. Сюэ Ян улыбнулся собственным мыслям. — Скоро тоже праведником стану, — подумал он. Когда ужин подходил к концу, Сюэ Яну вдруг стало тошно от повисшего молчания. Он будто сидел рядом с покойниками, что никак не могло добавить хорошего настроения. Вопреки ожиданиям, покойники Сюэ Яну не нравились. Он поставил пустую миску на землю, как вдруг поймал на себе недовольный взгляд постоянно недовольного Сун Ланя. — И чего ты уставился на меня так? –возмутился Сюэ Ян. — Я вообще-то не слепой и, к сожалению, твою рожу вижу. — Посуда, — коротко сказал Сун Лань. — Цзычэнь, всё в порядке, — тихо отозвался даочжан. В последний раз Сюэ Ян слышал такой тон от напуганных темнотой малышей из близлежащей деревни. — Посуда, да, — съязвил Сюэ Ян. — Трава, небо, солнце, еда. Хорошие тебе Синчэнь глаза дал, ага? Всё видно теперь? Сун Лань, по-видимому, шутку не оценил и разозлился ещё больше. — Ты не помыл за собой посуду, — напомнил он. — А, ты про это, — Сюэ Ян кивнул в сторону одиноко стоящей миски, — я знаю, не утруждайся. — И ты ничего не собираешься с этим делать? — мягко намекнул Сун Лань. Сюэ Ян намёк понял, поэтому продолжил: — Нет, разумеется, — сказал он, — но я разрешаю тебе, раз уж ты теперь с нами. — Не начинайте, это просто посуда, — робко отозвался Синчэнь, — Цзычэнь, оставь свою тоже, я всё помою. — Вот видишь, хороший даочжан, — отметил Сюэ Ян. — Ты многое упустил, даочжан Сун. Как и предполагал Сюэ Ян, Цзычэнь навязался Синчэню в верные помощники. Сюэ Ян сидел на крыльце и наблюдал за тем, как два праведника, грезящие спасением мира, до блеска намывают грязную посуду. Зрелище не могло не забавлять его, вспомнившего их соперничество. Победитель внутри ликовал. Однако, стоило наглому длиннорукому Сун Ланю коснуться пальцев Синчэня, что-то внутри Сюэ Яна болезненно надорвалось. Сяо Синчэнь не сопротивлялся, напротив, радостно подставлялся под чужие касания, позволяя бессовестно себя лапать. Сун Лань разрешением злоупотреблял. Через несколько минут Сюэ Ян перестал понимать, моют перед ним два «сердечных друга» посуду или друг друга. Ко второму он склонялся больше. Сяо Синчэнь шутливо брызнул в Сун Ланя водой, подняв переливающиеся серебром капли, и звонко рассмеялся. Сяо Синчэнь смеялся. Сюэ Ян попытался вспомнить, когда слышал его смех в последний раз. С томящейся в сердце неприязнью он осознал, что это произошло тогда, когда в последний раз он видел даочжана рядом с Цзычэнем. Сяо Синчэнь беззаботно смеялся рядом с тем, кто сейчас смотрел на него незаслуженно полученными глазами. Сюэ Ян не понимал, почему они выглядели вдвоём такими счастливыми и родными, почему даочжан вдруг перестал казаться праведником, озабоченным порядком и чистотой, почему внутри будто что-то скрутило горячим узлом. Сюэ Ян остро почувствовал себя лишним. Сюэ Ян не помнил, когда, с момента появления в их жизни Сун Ланя чувствовал себя иначе. Он терпеливо выдохнул, продолжая смотреть.