Цена одиночества

Врачам удалось спасти Серёжу и его малыша, который родился на свет весом ровно в килограмм и ростом тридцать шесть сантиметров. Терехов лежал в палате реанимации, его сын — в реанимации неонатологического отделения. — Ангелина Васильевна, а когда Серёжу можно будет посетить? — Спрашивал Костя ежедневно. — Кость… Серёжа в довольно тяжёлом состоянии: из-за сильного удара началась отслойка плаценты, повредились ещё некоторые сосуды, отсюда кровь на кулаке. Ему предстоит довольно долгое восстановление. Сейчас он не может сам дышать: удар отдался в лёгкие, повредил диафрагму. Пока рано говорить о посещениях. — Спасибо. Хоть бы с ним всё было хорошо. — Произнёс Петров и вышел из кабинета. — Костя! — Обрадованно произнёс Ваня. — Как я рад тебя видеть, ты бы знал! — Фельдшер нежно поцеловал любимого. — Я скучал. — Вань, я же тебя уже не один раз в гости приглашал, увидеться, пообщаться. А ты всё никак не соберёшься. — Работа не отпускает, а тут мы можем хотя бы пересекаться. — Ваня обнял Костю. — Я приду к тебе сегодня вечером. — Прошептал фельдшер. — Устроит? — Для тебя мои двери всегда открыты. Тогда я пойду, надо подготовиться, что-нибудь вкусное сделать, ещё надо ребёнка искупать. В общем, буду ждать. Ваня вернулся к работе с улыбкой до ушей, чего не могли не заметить коллеги. — Ты чего такой довольный? — Спросил фельдшер кабинета неотложной помощи Василий Иванович, отец Вани. — Меня Костя к себе позвал. — Это тот, который, как мы говорим, прозревший? — Да. Он самый красивый, самый любящий и нежный. Пап, ты же меня отпустишь? — А куда я денусь? — Спросил отец и потрепал сына по голове. — Помню, как бегал за твоим первым отцом, такой же был. Хорошо проведите время вместе! — Спасибо, пап. Ты лучший!