— Заткнись, Деку. Молю, просто ради своего же блага, заткнись. — приходится шептать это ему прямо в лицо, склоняясь над партой.
Это было… ожидаемо.
Я могла сколько угодно юлить и изображать из себя благородного человека. Я могла бы, конечно могла, подойти к Мидории и извиниться или просто игнорировать его.
Но, блять, вы вообще видели этот класс? Я никогда такой токсичной среды не видела. Господи, даже мой отчим был просто лапушкой по сравнению с этой оравой, не побоюсь этого слова, выродков.
Да и вообще. Это, на удивление, приятно. Ну, знаете, выплëскивать всë то дерьмо, что в душе накопилось.
Докатилась. Пинаю парты, избираю жертв травли и довожу их до слëз.
Прекрасно, Кать, отличное достижение в жизни.
Но если убрать весь сарказм, то это действительно расслабляет, хотя надо бы заканчивать с избиением младенцев. Может войти в привычку, и тогда придëтся вернуться назад, в своë нестабильное состояние.
Но отказываться от этого не хочется. Ведь это не я издеваюсь, это Бакуго. Хах, так отвратительно знать свои мысли.
— Хей, отброс.
Господи, его лицо великолепно. Избитое, отчаянное. Он почти сломан.
В конце концов, я никогда не отличалась терпением в вопросах, касающихся бесящих меня личностей.
— Давай договоримся, Деку. Ты умный малый, так что я вообще не ебу, какого хрена ты ещë не перевëлся.
— Кач-чан, что ты?..
— Вали отсюда! — выплëвываю ему прямо в лицо. Господи, как же он меня бесит.
Его тетради в портфели изрезаны. Мои моральные границы сжигаются. Его мечты разбиваются вдребезги, перемалываются травлей. Моя личность на грани растворения.
Это необходимая мера, Изуку, совсем не ради тебя.
— Н-но… Я-я…
Вот и сейчас этот малопримечательный парень бесит меня. И абсолютно беспричинно. Потому что мне самой на него — до фени.
Но кулаки сжимаются, взгляд становится звериным, дыхание неровным. Я знаю, каково это — настоящая злоба, раздражение.
И Кацуки испытывала именно это.
Но я бы не была так категорична. Мне было бы просто плевать, наверное. Может, начала бы ему тайно помогать, но это как-то совсем по-идиотски: еë помощь бы заметили и попытались бы затравить, и только. Удобно, когда тело сильное и имеет влиятельных родителей.
— Изуку. — парень вздрагивает, во все глаза глядя на меня, — Я невероятно устала от всего этого цирка, так что в твоих же интересах его прекратить. Я, может, физически и не убью тебя, но морально могу. Не очень хочется, чтобы такое солнышко спрыгнуло с крыши.
Это должно было бы прозвучать мило, но на деле — странно и пугающе. Я ещë его и по имени назвала, так вообще комбо.
Теперь он должен нахер отсюда уйти.
— Кач-чан, я просто…
Так, блять, он красный.
Не-е-ет. Это же будет просто…
— Т-ты мне нравишься!
…ëбаный пиздец.
— Пиздец, Изуку. — нервный смешок вырывается сам собой. Теперь пацана перед собой хочется убить. — Ты что, мазохист-самоубийца?
***
Теоретически… Если размышлять…
Может быть, хоть это прозвучит пиздецки бредово…
— Да ёб твою мать…
У Кати проблемы с физикой и геометрией, ебучим-сука-выродком-извращенцем-Деку, а также безумные теории.
И абсолютный ноль в прогрессе.
…может, ей следует найти тот бар?
***
Кацуки хуёво: голова раскалывается надвое, в теле будто вязкий клей и мысли бродят-путаются. Она лежит на кушетке, связанная по рукам и ногам, а ещё ей что-то вкололи.
Как же хочется сдохнуть.
