— Может хватит?

Цзысюань честно не был таким злобным и грубым с омегами, до появления Ваньиня. Спокойно разговаривал с ними, говорил комплементы, а сейчас нет. Этот Цзян, как на голову свалился! Его родители пришли в компанию и предложили сделку. Заключалась она в том, что Сюань женится на их сыне и компании объединятся. Всё просто. Особенно, если учитывать то, что он инвалид, не умеющий ходить. Поняв, что будет много мороки, но он ничего не потеряет, согласился. До того, как Цзинь познакомился с Чэном, он хотел найти информацию про него в интернете, всё-таки из известной семьи, но ничего не нашёл, что очень удивило. Позвонив хорошим знакомым, он раздобыл немного информации об омеге. Парень был младше него, но это не важно, отучился дома и закончил школу, как он лишился возможности ходить не нашли. Альфа не влюбился, а заинтересовался этим парнем. Как омега он не привлекал, но был довольно интересной личностью. Ничего, побудет с ним несколько месяцев и всё. Увидев его в первый раз, Цзысюань сначала вообще не понял, что это омега. На руках явно были мышцы и могли втащить не по-детски. Только потом, за ужином он, незаметно для окружающих, разглядывал задумчивого омегу. У того были ярко выраженные скулы, бледно-розовые губы, аметистового оттенка глаза и густые нахмуренные брови, на которые спадала чёрная чёлка. Это зрелище казалось Сюаню таким милым и нежным, на столь эстетичном лице всё ещё было видно детские черты, а впалые щёки должны были бы быть очень мягкими. Затем эта ситуация со стеклом. Цзинь испугался, так, как не пугался никогда в жизни. Омеге ещё повезло, что он не проглотил осколки, иначе всё могло кончиться плачевно. Любая другая омега разревелась бы или упала в обморок, как сестра будущего мужа, но Чэн стойко терпел и не подавал виду, что ему больно, даже не пискнул. Когда суматоха стихла и все разошлись по комнатам, а врачи покинули дом, А-Сюань пошёл в свой кабинет, также являющийся его комнатой. Сев за рабочий стол, он задумался. Как стекло, причём расколотое, оказалось в тарелке его скорого мужа? А если оно было не только у него, а ещё и у остальных? Сам альфа, его сын и остальные гости - тоже могли быть в опасности. Надо в этом разобраться, нет, даже не надо, а нужно. Несколько дней альфа с помощью тех же знакомых, пытались понять, что всё-таки случилось. Но не найдя никаких улик, окружающие сочли это за несчастный случай. Повара, готовившего еду, Цзысюань не уволил, так как знал его много лет и знал, что тот не мог так проколоться. Вы спросите: "Почему он вёл себя так отвратительно с Ваньинем, омега же ему вроде как понравился?", так вот в чём причина: Альфа внутри Сюаня желал омегу целиком и полностью. Хотелось повалить, подчинить, искусать до крови, а потом медленно вылизывать как самую вкусную конфету. Хотелось целовать и обнимать, нежно, устроив того в объятиях, смотреть сопливые сериалы про бесконечную любовь. Хотелось закрыть его от всего мира, чтобы никто не смел на него смотреть или трогать, потому что он принадлежит Цзиню. Хотелось ночь на пролёт шептать на ухо омеге, какой он красивый и манящий прикоснуться к нему, ведь тот не понимает этого. Все эти желания пугали мужчину, потому что он понимал, нельзя так даже думать. Потому что после свадьбы, когда его уже муж, лежал на кровати с зажмуренными глазами и ждал нежеланных действий от альфы, дрожал. От этого Сюаню становилось в маленькой степени обидно, ведь делать больно, уже полюбившемуся человеку, не хотелось от слова совсем. Поэтому нагрубив несчастному, альфа ушёл в ванную, пытаясь избавиться от стояка, ведь образ закушенных от волнения губ, до сих пор мелькал перед глазами. Едкие слова и выражения, сказанные в адрес омеге, вылетали не произвольно. Чем больше альфа был рядом с омегой, тем больше ему хотелось, а отдалившись, желание возросло в двое. Эта стена и границы, ещё больше разжигали в Цзине огонь. Ведь запретный плод сладок. После свадьбы женатые не общались, пересекались, но не общались. Когда пришло время распаковывать подарки после свадьбы, маленький А-Лин был тут как тут и уговорил уже родителей распаковывать их вместе. Ну кто Ваньинь такой, чтобы отказать? Теперь они сидят в гостинной на большом диване, в кругу подарков. Некоторые вещи были подписаны, разделили подарки на четыре стопки. Первая - подарки Линя, вторая - Чэна, третья - Сюаня и четвёртая - неподписанные. Взрослые свои подарки откроют отдельно, а сына и остальные сейчас. Новый член семьи, а именно Ваньинь, чувствовал себя лучше, чем дома у родителей с Сянем и любимой шицзе. Сидя на мягком диване, на который его принёс Цзысюань, омега придерживал всё время ёрзающего от нетерпения сына. С ними было тепло, хотелось всё время улыбаться. Хоть Цзян и не чувствовал запах своего мужа, он определённо чувствовал какую-то связь и влечение к нему. У альфы было тоже самое, запах любимого он не мог почуять, по неизвестной причине, но он считал, что это из-за его особенности. Распаковав часть вещей, А-Лин убежал вприпрыжку в свою комнату, еле удерживая подарки в руках. Пара проводила взглядом мальчика, и в комнате воцарилась неловкая тишина. Они не знали о чём говорить, поэтому почти одновременно начали рассматривать подарки. Сюань часто мельком поглядывал на младшего, залипая на его губы, растянутые в лёгкой улыбке, а потом его руки открыли довольно интересную вещицу. На внешней стороне было написано: "От Не Хуайсана, Для Цзинь Цзысюаня. P. s.: Открой, когда будешь один." Звучало весьма интересно, с учётом того, что альфа этого человека не знает. — Ты знаешь некого Не Хуайсана? – спросил бизнесмен, поворачивая вещь к парню. Ваньинь посмотрел на того удивлённым взглядом и так как ему уже можно было разговаривать, ответил. — Да, он мой друг детства, но что он мог подарить тебе? – хмуря брови, спросил омега. А-Сюань услышал в его голосе ревностные нотки, что не могло не радовать. — Не знаю. Хочешь, можем открыть сейчас, – после кивка младшего, Цзинь начал аккуратно снимать белый слой упаковки. Чэн не отрывно смотрел за его движениями, думая на что похожа вещь по форме. Прямоугольная, не очень широкая, очень похожая на... — ...холст? – в слух произнёс Ваньинь, а мужчина остановился и посмотрел на него вопросительно. — Он любит рисовать, точно! – выдохнул с облегчением омега, но не тут-то было. После плавного движения рук, упаковка слетела на пол к их ногам, а с разрисованного полотна на них смотрели аметистовые глазки. — Блядь! – А-Чэн дёрнулся, поняв, что там изображено. Тот самый рисунок, когда Хуайсан уговорил побыть его натурщиком и тот самый день, когда он узнал про Цзысюаня. Альфа не мог отвести взгляд от холста в его руках. На картине был изображён его муж, который был еле прикрыт тканью и смотрел прямо в глаза. Цзинь никогда не видел омегу в шортах, что уж там говорить про большее, а тут он выглядел так развратно-невинно, что хотелось скулить. — Цзысюань, отдай мне это, пожалуйста, – с красным, как рак лицом, попросил Ваньинь, но слова, сказанные в ответ, его огорошили. — Нет, это мой подарок и он мой, – откладывая картину подальше от омеги, сказал Сюань. — Но.., –Чэн хотел сказать, на кой ему она нужна, ведь младший его не привлекает, но был перебит. — Без "но". Ладно, я пойду, работать надо. Позовёшь, когда закончишь, – окинув взглядом мужа и оставшуюся гору, скрылся за дверью. — Работать, значит, – сказал сам себе Чэн и улыбнулся, ведь краем глаза он смог увидеть выпирающее возбуждение в штанах своего убегающего мужа.