stop before it's too late

— Кто вы? - шепчет Тэ, дрожащим от страха голосом и отползает прямо по столу, подальше от альфы, что пугает его одним лишь устрашающим видом. Внешне, молодой человек весьма привлекателен, но его темные карие глаза, в которых нет ни намека на нечто светлое и теплое – лишь сильнее пугают. Парень, стоящий напротив младшего, засовывает руки в карманы, и спокойно смотрит на отползающего от него юношу. Он уже много раз видел такие картины, все равно ему некуда деваться, а сбежать и вовсе не получится. От Чонгука, так просто никуда не деться; он словно капкан, что так ловко ловит в свою жадную ловушку. — Меня Чон Чонгук зовут, - усмехается старший, зачесывая свои темные, как смоль волосы назад и улыбается, тем самым оголяя острые зубки, — а как твое имя, милое создание? Чон видит страх в глазах напротив, и не упускает момента разглядеть парня: скользит пронзающим взглядом по телосложению, и все ярче улыбается, своей кроличьей улыбкой. Ему нравится его нынешняя добыча, над этим экземпляром – он тщательно постарается. В голове уже всплывают прекрасные, для альфы, фантазии. — Тэхен.., - омежка сглатывает вязкий ком в горле, и осторожно беглым взглядом осматривает помещение, в котором находится; судя по сырому запаху, вперемешку с чем-то отвратительным – подвал. Единственная дверь, которую он видит, находится позади него. Парень не уверен, что та заперта, но щелчок, когда его сюда заносили – он слышал четко, всё же, попытаться стоит. Вдруг ему удастся спастись, и убежать подальше от этого места, не столкнувшись лицом к лицу со страшными вещами. — Какие собаки.., - вновь сглатывает омега, осматривая незнакомую породу собак, в попытке отвлечь альфу, чтобы тот обернулся на них. Но он так наивен, на самом деле. В тот момент, когда Чонгук отвлекается – быстро слазит со стола и бежит к железной двери, отчаянно дергая за ручку. Не поддаётся. Альфа слышит шум, доносящийся по всему подвалу. Оборачивается, и видит все движения омеги, от чего начинает заливаться громким смехом, который разносится на все помещение. Смех такой душераздирающий, пробивающий мурашки, что так быстро пробегают по всему телу. У Тэхена ничего не выйдет, он не сможет сбежать от самого Чон Чонгука. Чертова дверь не поддается никакой силе, и омега вздрагивает от чужого смеха, опираясь на дверцу спиной. Дрожь резко пробивает всё тело, а взгляд ловит нотки страха, перемешанного с адреналином. Старший не спеша подходит глухими шагами к Киму, оказываясь впритык к нему; смотрит темными омутами на невинное лицо, которое искажает боязнь. Но Чонгуку это до чёртиков нравится. Парень спокойно хватает Тэхена за воротник кофты и усмехается, смотря на него пафосным взглядом. — Да, очень хорошие собачки, хочешь погладить, сука? - Чона уже изначально выбесила обреченная на провал – попытка омеги сбежать, поэтому он больше не натягивает маску любезного человека. — Не хочу.. отпустите.., - вопит младший, не на шутку пугаясь, когда его уже через мгновение с силой тащат к собакам. Он противится, и даже хватается своими хрупкими ручками за чужую футболку, будто бы моля, чтобы его не вели к животным. Юноша ещё не оставляет попытки затормозить ногами, но сильнее пугается, когда собаки начинают громко лаять. — Тише, его есть пока не надо, я ещё не наигрался, — говорит Чонгук псам, и рычит от рук омеги на его темной одежде, — Не трогай меня, пока я сам тебе этого не разрешу! Остро выпаливает парень и швыряет Тэхена на пол, прямо перед собаками. Тот вскрикивает, оказываясь возле псов, что сразу же зарычали и прикрывается ручками, чтобы спасти свое лицо. Псины рычат еще громче на хрупкое тело, но Чон вновь командой их затыкает. Те повинуются, и на удивление омеги – начинают лизать мордашку и руки Кима. — Гладь их, я сказал тебе гладь моих собак, сука, — в глазах Чонгука уже плескается не то доброе, что омега видел до своей безуспешной попытки сбежать. Услышав слова альфы, он тянется своей дрожащей рукой к одной из больших собак; осторожно гладит ей за ушком и удивляется немного, что та не кусает его за содеянное, а вроде бы даже довольная? Но конечно, когда рядом строгий хозяин, собака уж точно ничего не сделает. Тэ поглядывает на Чонгука, что уже более спокойно наблюдает за Кимом. Старший следит за столь маленькой рукой и довольно улыбается, уже представляя, что он будет с ней делать в дальнейшем. А младший поджимает под себя ножки, начиная гладить вторую собаку, понимая то, что он обречён на самое страшное, что может произойти с любой омегой. — Какая послушная добыча, – Чонгук щурится, и отходит к креслу, стоявшему неподалеку; сразу же опускается на него, закидывая ногу на ногу, — Ко мне. В голосе альфы отдается грубость и настойчивость, поэтому лучше сейчас Тэхену выполнять все то, что захочет этот обезумевший. Никто не знает, что тому может прийти в голову за непослушание. Тэ сглатывает вязкую слюну от страха, и медленно отползает от собак под их внимательные взгляды, поднимаясь на дрожащие ноги. Так же медленно идет к Чонгуку, боясь сделать хотя бы одно лишнее движение; светло-карими глазками ищет что-нибудь, чем можно было бы вырубить этого психопата и попробовать сбежать. Попытка не пытка, но кто знает, работает ли это в случае с Чон Чонгуком? — Взгляд должен быть ровно на меня, - рычит альфа, сжимая руки в кулаки, и вновь начинает беситься, — Ты, сука, не сбежишь от меня, ты настолько тупой? Тэ вздрагивает в который раз от рыка и морщится, ощущая горький запах альфы, который ясно дает понять – что сейчас стоит делать все то, что просит безумец до идеала и без лишних слов. Юноша сразу смотрит на альфу, боясь отвести взгляд и сдерживает слёзы, что так не вовремя подступают на глаза, казалось бы сильного духом омеги. Он не хочет, чтобы слова Чонгука оказались горькой правдой. — Зачем я вам.., - голос дрожит, а ручки машинально сжимают низ своей кофты, будто бы та успокоительное. — Зачем ты мне? - вновь улыбается Чонгук, и вскидывает бровь вверх. Парень смотрит, как тот сжимает кофту от страха. Смешно. Альфа скидывает ногу и тянет омегу на себя, усаживая на свои крепкие бедра. Тэ сглатывает, оказываясь на чужих бедрах, и очень сильно хочет забиться в уголочек этого подвала, и сидеть там, подальше от маньяка. — Узнаешь, сладкий, - тянет так ядовито, и утыкается холодным носом в шею парня, втягивая природный запах, — расскажи мне про свою жизнь. Вздрогнув от прохлады, омега продолжает сжимать свою кофту, стараясь отсесть чуть ли не на пол с чужих колен, но альфа не дает тому отстранится, прижимает к себе худенькое тело ближе. Не щадя силы – сжимает чужую осиную талию своими властными руками и не дает возможности пошевелится; младшему ничего не остается, кроме как смиренно сидеть и рассказывать то, что от него требуют. — Я.. Мне восемнадцать лет.. Учусь в университете.. И подрабатываю в кафе.., - никак не унимается дрожь в голосе у Тэ, но тем не менее, он продолжает рассказывать о себе, боясь сказать что-то лишнее, — есть родители. На последних словах, голос заметно просел и слезы скатились по пухлым щечкам омеги. Как же он сейчас хочет их обнять и попросить спасти, но они даже не в этом городе, и уж точно не знают, в какую передрягу попал их единственный сын. Альфа внимательно слушает рассказ Кима, и сухо смеётся себе под нос, а когда слышит про родителей, то вновь заливается громким смехом. Опаляет своим горячим дыханием тонкую шею, и затем медленно отстраняется от нее, поднимая взор на заплаканное лицо омеги. — Ты что ноешь? Зачем же так? - наклоняет голову в бок, обманчиво нежно вытирая мокрые дорожки с лица младшего, — Наверное, ты так сильно любишь своих родителей? А я вот, своих жестоко убил и похоронил позади этого дома. Альфа усмехается и прикрывает в блаженстве глаза на пару минут, вспоминая события того дня, когда он стал сиротой по собственной воле.. /flashback/. Резкий запах спиртных напитков бросается в нос, как только мальчик открывает дверь дома. Чонгук хмурит аккуратные бровки, переступая порог, бросая ранец на пол и проходит тихими шагами дальше, на кухню. Взор тёмных глаз падает на его "любимых" родителей, что повторяют каждый день одно и то же. Это уже так надоело. Маленький Чон поджимает губы, и подходит ближе. Альфа-отец сразу же смотрит на сына, и делает очередные глотки из стеклянной бутылки, а папа как всегда лежит на раскладном диване, дергаясь в конвульсиях. — Что ты снова сделал с папой?! – не сдержавшись, выпаливает младший альфа, и с тревогой в глазах смотрит на родителя. — Ничего особенного, Чони, – проговаривает отец, сухо просмеявшись, и облизывает алкогольные губы, — просто дал ему прикольных таблеточек, и заехал с локтя в ебало. Он совершенно спокойно это рассказывает, а у Чонгука внутри все сжимается; это словно как маленького котенка сильной рукой сдавить, и он умирает, так же и мальчик. — Понятно, – безэмоционально выдает брюнет, и тихо проскальзывает к окну, смотря вдаль на красивый пейзаж. Закат так прекрасен, и ласкает очи, заставляя пятнадцатилетнего мальчика немного расслабиться. Солнце прячется за горизонт точно также, как хотелось бы спрятаться Чону от своих проблемных родителей. Но как бы мальчишка не желал, из своего умиротворения, Чонгука вытаскивает кашель отца. Тело вновь подрагивает от чего-то непонятного, такого колющего внутри, что съедает и заставляет разрушаться на мелкие осколки. «Как мне всё это надоело», - пролетает в мыслях у Чона, и губы дрожат. Он тихо берет бутылку в руку, и подойдя к альфе – ударяет по голове, тем самым выводя из сознания. Тот падает прямо на пол с громким шумом следом. — Ааа! – мальчик сразу же выкрикивает, и заливается слезами, не имея сил больше их скрывать, — Ненавижу тебя, как я тебя ненавижу! Вопит громко, и пинает со всей дури тело отца. Его захлестывают страшные мысли, но он хочет избавиться от этих двоих, а точнее убить. От этого у Чонгука проскальзывает на устах улыбка, и он даже перестает реветь; просто вытирает мокрые дорожки со щек, и идёт в кладовую. Там ищет любой острый предмет, чтобы было легко и быстро справиться с поставленной задачей. Останавливается на пиле, с острыми зубьями, и идёт вновь в комнату, где его родители. Смотрит сумасшедшими глазами на них, и смеётся. — Я наконец-то от вас избавлюсь! – громко заявляет Чон, и начинает деяние. Парень сначала втыкает пилу в грудь своего отца, от чего брызгает кровь – пачкая Чонгука. Но альфа совершенно не противится, и продолжает страшные действия. Его тень отражается на стене: он замахивается и безжалостно разрезает одну из конечностей, выбивая последние ноты жизни из отца. Ему нравится видеть, как тот совершил мучительный вздох боли и навеки закрыл свои глаза. Теперь очередь папы, того, кто породил его на этот ужасный свет. Чон на самом деле – просто ненавидит это всё. Его родители испортили ему жизнь, а ведь он мог вырасти весьма умным, образованным человеком, и не быть таким жестоким, но увы. "Избавив" папу от мучительных конвульсий, Чон не очистил свою карму, а лишь очернил ее еще сильнее. Но все мы знаем, что со взрослением альфы - она станет куда более неизмеримо темной и мрачной. Теперь он до конца своих дней такой, и это не изменить. /end/. Тэ пугается не на шутку, когда слышит, что произошло с родителями Чонгука; теперь он уж точно убеждается в том, что это тот маньяк, который держит в страхе омег его родного города. — Люблю.. И хочу к ним.. - хнычет омега и очень сильно желает сбежать, уже замечая в углу какую-то странную металлическую палку, с чем-то схожим на наручники в концах. Но что ж, какая разница, да? Тэ сглатывает, и под властью накатившего страха от услышанной истории, резко подрывается с колен парня, хватая крепко палку; замахивается – в надежде на то, что его силы хватит, чтобы вырубить альфу.