Сказать, что взаимная неприязнь к зелёным мантиям передаётся почти всем гриффиндорцам ещё на распределении, это ничего не сказать. Степень раздражения, до которой они из раза в раз доводили всех студентов, в принципе зашкаливала, но именно непримиримая вражда между Слизерин и Гриффиндор была самой кровожадной. И не заметить эту вездесущую химию – задачка не из лёгких.
Сначала Кейтлин просто стала сторонним наблюдателем травли Поттера за то, что бумажка с его именем вылетела из Кубка. Однако быть частью Хогвартса и просто наблюдать за происходящим Вселенную совершенно не устраивает (ровно так же, как Кейтлин не устраивает перспектива выслушивать чужое непрошенное нытьё с утра).
Так, одним ранним занятием по трансфигурации Кейт ненамеренно подслушала разговор парней со Слизерин, который вывел её из себя быстрее, чем в чайнике закипает вода.
– Выплюнул имя этих идиотов, – бубнил Кассиус Уоррингтон, обделённый вниманием волшебного кубка. – На их месте должен быть я.
– ‘Братан’, не много ли на себя берёшь? – с характерным акцентом сказала Кейтлин и развернулась в их сторону. – Меньше соплей, больше конструктива, милый. И тишины.
– Посмотрите, пришелец умеет разговаривать. Не лезь не в своё дело, – почти плюнул словами в сторону девушки Уоррингтон, как бы показывая, что на этой пафосной ноте разговор окончен.
– «Не лезь не в своё дело… Бе-бе-бе… Я несчастный маменькин сынок, меня не выбрал Кубок…»
Она передразнила его, демонстративно состроив гримасу, и отвернулась на своё место. Видимо, никто не научил этих идиотов тому, что люди не глохнут, если перестают смотреть им в глаза, потому что они в то же мгновение чересчур громко отвесили комментарий по поводу жуткого акцента и дружно загоготали. «Детский сад, штаны на лямках», – подумала ничуть не обиженная глупым юмором студентка и еле слышно прошептала лёгкий сглаз на икоту. «Для профилактики», – подумала она. Негодяи должны быть наказаны. Так папа учил.
Для внесения ясности, акцент вроде и был, но его вроде и не было. Переключаясь между языками, любой может потеряться в тонкостях произношения – тут тебе будет и картавость на родном русском, и слишком грубое рычание в английском. Другой вопрос – почему такой демонизации подвергается именно угловатый и резкий русский язык, но наш разговор был вообще не об этом.
Вернёмся к тому, как из-за неумения держать язык за зубами юная леди из России стала чуть ли не врагом номер один у своих однокурсников со Слизерин. Остальные зелёные тоже поглядывали на неё косо, но именно Уоррингтон и Пьюси испытывали особое наслаждение, периодически доставая девушку издёвками. Посоревноваться в неоправданном интересе к её персоне они могли только с близнецами Уизли, которые на протяжении двух месяцев стабильно выводили её из себя минимум раз в неделю. Обычно, это происходило в четверг.
Фред и Джордж не то, что бы уделяли ей какое-то особое внимание; они всех доставали в силу своей непоседливости и желания жить внутри какого-то своего перфоманса. Кейтлин больше казалось, будто весь мир настроен против неё, нежели это действительно было так: переезд всё-таки пригласил на свою вечеринку стресс и паранойю. Парни лишь усугубили её своим присутствием.
На трапезах, в коридорах замка Кейтлин ощущала себя чужестранкой, и это чувство оказало на неё сильное давление. Сидя за завтраком, ковыряясь в омлете и вдыхая запах свежих тостов, колдунья чувствовала, насколько всё вокруг отличается от привычной ей действительности. Мысленно она часто витала в воспоминаниях о Колдовстворце и доме, представляя вкус бабушкиных блинов и запах иван-чая, только что собранного кем-то из травников. Мир фантазий, в который девушка уносилась, тоже стал сводить её с ума: в толпе английских студентов то и дело слышались слова, так созвучные русской речи. Вечно оборачивающуюся на услышанные звуки ученицу каждый раз ждало только разочарование – никто из стоящих перед ней людей, ни разу не слышавших ничего грубее невыспавшегося профессора Снейпа, не произносил ничего даже близко похожего на русский язык. Лишь воображение вновь и вновь играло с ней злую шутку.
Вот и братья, вечно разыгрывающие и докучающие всем вокруг, в голове Гендриков стали теми, кто хочет свести с ума именно её. И не только своими выходками – поведение Фреда и Джорджа в целом не вписывалось в стереотипы об Англии и её жителях.
Слишком живые и активные для угрюмой закрытой нации, они так очевидно выбивались из образа рядового англичанина, который ей описывали все соотечественники. Обязательная, какая-никакая, но дистанция между собеседниками, чуткое личное пространство, аристократичная сдержанность. По чуть-чуть, но Кейт всё-таки находила эти черты во всех встретившихся ей в Великобритании людях. Но Фреда и Джорджа вряд ли можно отнести
ко всем.
Две удивительные занозы в заднице идут вразрез со всеми повседневными заморочками этого мира и отчаянно бросают вызов условностям. Кейтлин удивляет, с каким профессионализмом братья захватывают внимание публики, будь то толпа в гостиной факультета, парни из Дурмстранга или пара симпатичных девушек. Фред и Джордж могли бы стать сценическим дуэтом или вступить в трупу артистов, но и это совсем не входит в их интересы. Однако весь мир – театр, а люди в нём актёры. Именно так думаешь, когда видишь братьев Уизли.
Но актёры бывают неадекватными. Только так можно объяснить шило в жопе, с которым живут Фред и Джордж. Подъём с первыми петухами, постоянные выходки (и последующие за ними отработки), квиддич, учёба, на которую оба болт клали, тусовки. Уму не постижимо, откуда они черпают энергию на все свои приключения. С таким рвением к жизнедеятельности Кейт видела только сумасшедших, и то эти ребята таким образом спешили загнать себя в могилу. Тут другое.
В редкие вечера, когда неугомонные парни заземлялись в гостиной за чтением книг или чашечкой чая, Гендриков даже начинала испытывать к ним долю симпатии. В стихийных дискуссиях гриффиндорцев Фред и Джордж порой изумляют логичностью доводов и тонкостью эрудиции. Так и не скажешь, что плевали они на ваше академическое образование.
Правда, из раза в раз любой зародыш симпатии к ним убивает какая-нибудь их неудачная шутка. Во время своих юмористических выступлений они оценивающе поглядывают на окружающих, ожидая какой-нибудь реакции. От Кейтлин они получают лишь удивлённо (потому что куда уже хуже) поднятые вверх брови, что братьев нисколечко не задевает. «Всё-таки они идиоты», – каждый раз делает вывод Кейт и оставляет где-то в мыслях замечание никогда не водиться с подобными людьми.
Но, что более всего ужасает иностранку в однокурсниках – Фред и Джордж постоянно норовят прикоснуться к окружающим. И Кейтлин не исключение. Они по какой-то неясной причине не могут просто общаться – братьям нужно либо встать впритык к собеседнику, либо закинуть руку ему на плечо, либо стоять и заплетать чужие волосы в маленькие косички. Что касается косичек, из-за них Кейт, беззаботно расчёсываясь, пару раз чуть не выдрала себе волосы. Тогда она ещё не подозревала о привычках близнецов Уизли. И пускай косички – это довольно мило и безобидно, Гендриков всё равно никак не может смириться с такой неписанной наглостью, с которой до сих пор ни разу в жизни не сталкивалась.
Короче говоря, волшебницу конкретно бесят два рыжих придурка, с которыми она имеет нерадость учиться. Бесят они её основном из-за неудачного знакомства, но сгладить углы никто так и не попробовал, хотя необходимость, по мнению Кейт, точно есть: на занятиях Гендриков и Уизли проводят неизмеримое количество времени вместе, да и после них однокурсники часто сталкиваются друг с другом, куда бы она не пошла. Давно можно было наладить отношения, но нет...
Однажды Кейтлин искала живописное место, где было бы комфортно проводить время в обнимку с учебниками, и по пути встретила Гермиону. Та, тоже с сумкой свитков и фолианта, потащила новенькую на поле для квиддича. Уже на трибунах Гендриков оценила вид, открывающийся с них на Хогвартс и окрестности, а энтузиазм Гермионы и небольшой стайки ребят по поводу предстоящей тренировки предвосхищал по-настоящему хороший вечер. Естественно, снова не обошлось без двух причин нервного тика Кейтлин – близнецы, уже на метлах, виртуозно рассекали воздух и получали одобряющие комментарии Ли Джордана. Вряд ли кто-то на поле его слышал, но и останавливать Ли никто не собирался. Царивший вокруг шум вовсе не смущал Грейнджер, она спокойно сидела за изучением конспектов, в то время как Кейт вечно отвлекалась на навязчивый шёпот, крики с поля и общую обстановку. Да и ветер постоянно путал длинные волосы, которые так не хотелось заплетать. Наверное, давно стоило их обрезать, но девушка никак не решится.
Не смотря на недостатки трибун, туда хотелось возвращаться. Но с оговорками. Так было принято стратегическое решение посещать трибуны только когда на них минимум народа. Очевидно, план работал далеко не как швейцарские часы, и пару раз буквально по дороге к заветному месту Кейтлин пересекалась с командами, спешащими на тренировку. С командой Гриффиндора тоже, следовательно – и со старыми знакомыми, Фредом и Джорджем.
Господь, как в такие моменты хочется, чтобы они просто прошли мимо… Но в гробу вас всех видал Господь, потому что каждый раз, реально каждый, парни отвешивали приколы про одержимость горячими спортсменами. Интересно, они знают, что это совершенно не смешно? То, как Поттер прыскает, а Вуд закатывает глаза, ни о чём им не говорит? Видимо, это типичное помутнение рассудка из-за пубертата или типа того. Или чрезмерная самоуверенность. Или они просто сами у себя на уме. Скорее всего, всё вместе.
Откровенно говоря, Кейт действительно рада поглазеть на хорошую игру и симпатичных летунов, но ни тренировки, ни матч по-человечески она так и не посетила. Подругам она объясняла это категорической незаинтересованностью в спорте, однако истинная причина была в обострении духа авантюризма.
Основательно изучив ассортимент библиотеки замка, Гендриков стала искоса поглядывать в сторону запретной секции. Девушку возмущало, что её туда не пускают. Нет такой литературы, которую нельзя изучать. Любые знания должны быть в открытом доступе! К сожалению, ни библиотекарь, ни профессора эту точку зрения не разделяли. А любопытство с каждым визитом в библиотеку всё больше разгоралось...
Двери запретной секции стали волновать всё естество иностранки - настолько сильно она хотела порыться в сокрытых книжках. Возможно, так Кейтлин пыталась отвлечь себя от постоянных размышлений о доме: зачитывалась учебниками, приходила за новыми и снова зачитывалась. Не закончив последнюю вынесенную из библиотеки партию книг по трансфигурации, она постоянно думала о тех, что могла найти за закрытыми дверями. Жадная до знаний девчонка, что поделать.
Невозможно её винить: всё запретное – всегда самое интересное.
Однако плана захвата крепости у Гендриков не было, зато был энтузиазм (и отчаяние). Именно поэтому она посчитала, что пробраться в библиотеку во время матча по квиддичу – отличная идея! Спойлер: херня была идея. Девушку ещё на пути в библиотеку спалил Снейп, мониторивший коридоры замка. О это недоумение, озарившее его угрюмое лицо. Конечно же он не поверил дешёвым отговоркам Кейтлин о том, что она идёт в библиотеку просвещаться в сфере зельеварения, и отправил горе-аферистку на матч, но и мы не пальцем деланные. «Имела я в виду Вас, профессор, и ваши матчи.»
С этой мыслью она вернулась в башню, проклиная себя за тупость. Русские ведь не сдаются? И она не сдаётся! Вместо этого накидывает другой план, не менее отчаянный и непродуманный.
Нужен ли ещё один спойлер, чтобы предугадать исход событий? Уверена, все и так всё поняли, но как красив был этот провал! Позвольте рассказать.
***
Слабоумие и отвага!
С таким девизом бы выступил
а партия клуб под руководством Кейтлин, если бы её вдруг назначили такой вести. Наша душенька нашла идею пролезть в библиотеку посреди ночи гениальной, и с её доводами не поспоришь, но вот загвоздка: Гендриков всё ещё путалась в коридорах замка. Да, два месяца жизни на новом месте не избавили её от топографического кретинизма. Остановило ли это Кейт? Очевидно, что нет.
Только выйдя из гостиной в кромешную темноту, она вдруг осознала, что при отсутствии освещения нормально дойти до библиотеки будет задачка не из лёгких. Почему это её не остановило? Спросите что-то попроще.
Рассекая на цыпочках мрак, волшебница чётко представляла перед собой вызубренный путь от спален до библиотеки. Каждый маневр был отточен, а этот план уж точно был надёжен, как швейцарские часы.
Не было в этом уравнении переменных, которые бы помешали идеальному преступлению. Точнее они бы были, вот только Кейт забыла их учесть.
Не успев пройти и половины пути, она услышала аккуратное «мяу», отразившееся мелодичным эхом от стен коридора. Сердце Кейтлин почти вырвалось из груди. Миссис Норрис, прелестное создание, вышла из-за угла и угрожающе сверкнула глазами в качестве приветствия.
«Блять…»
Реакция бежать, единственно верная в такой ситуация, не заставила себя долго ждать. Гендриков драпанула так, что пятки сверкали, пока за спиной затихал бубнеж Филча.
«Блять-блять-блять!» – дробью звучала в голове мантра, когда Кейт наконец-то примкнула спиной к обратной стороне картины Полной Дамы. Тихий треск камина из глубины гостиной и его приглушённый свет, холод каменных стен возвращали пытающуюся отдышаться студентку в реальность. Филч бы поймал её, если бы она простояла там лишнюю пару секунд, и это приводило и без того взволнованную девушку в ужас. Да, ещё бы чуть-чуть, и её без того грандиозное фиаско стало бы ещё более легендарным.
Гендриков вслушивалась в тишину гостиной и доносившееся из чьей-то спальни мяуканье, а перед глазами всё стоял образ Миссис Норрис.
Приведя себя в чувства, колдунья уже сделала шаг в сторону спальни, как появившиеся из темноты две высокие фигуры вырвали из её груди истошный крик.
Ладонь немедленно приблизившегося вплотную парня тут же накрыла её губы, а вторая рука легла на затылок, не успела Кейтлин открыть рот. Она пристально смотрела на Фреда Уизли, и он отчётливо видел в её глазах звериный испуг. Не успевшее угомониться после забега сердце снова заколотилось как бешеное – парень мог ощущать его биение физически. Сбивчивое девичье дыхание щекотало его руку, и Уизли почти с удовольствием наблюдал за уязвимостью однокурсницы.
– Обещай, что не будешь кричать, – прошептал Джордж, едва касаясь губами её уха.
От вибрации его голоса по шее незамедлительно пробежала стая мурашек, а внутри что-то сжалось. Голову Гендриков снова посетила мысль, что именно эти парни станут причиной её смерти, ибо уже дважды они испытывают её на прочность своими выходками.
Всё ещё нервный взгляд бегал то к одному брату, то к другому. Их близость сбивала с толку. Девушка никак не могла взять себя в руки. Её хватило лишь на кивок в знак согласия, после которого Фред плавно убрал ладонь с её лица.
Близнецы наблюдали за Кейтлин, за её тяжело вздымающейся грудью и подрагивающими вслед за ней плечами, и ждали какой-то реакции, но её не последовало.
– Присядешь? – сказал тогда Джордж, указывая на диван, на что русская снова согласно кивнула, толкнув кого-то из них в плечо по пути. Вместо дивана она упала на пол недалеко от камина, что даже не вызвало удивление – близнецы молча приземлились рядом с ней, пока она приводила голову в порядок, всё ещё думая о пугающей встрече с Филчем и чужих руках на своём лице. Почему никому нет дела до её личного пространства?..
Лёжа с закрытыми глазами, Кейт молилась, чтобы они сочли её мёртвой и просто ушли, но вдруг она почувствовала странное прикосновение, как будто ласковое поглаживание по голове. Распахнув глаза, она, к своему сожалению, увидела лишь спокойно сидящих на ковре братьев Уизли, и ей пришлось заставить себя сесть.
– Как долго вы ещё будете пытаться меня убить? – её голос звучал устало и измученно.
– Столько, сколько потребуется, – отозвался низким шёпотом Фред. – Лучше скажи, что заставило тебя шнырять по замку посреди ночи?
«Он же не настолько наивен, чтобы думать, что я так просто ему отвечу?» – пронеслось где-то в голове у Гендриков. Она уже собрала остатки фантазии, чтобы придумать какую-то колкую отговорку, но вдруг поймала себя на мысли, что не хочет увиливать. Пускай хоть кто-то знает о её глупом героизме.
– Я пыталась пробраться в библиотеку…
– Ты и так проводишь там всё свободное время, – хмыкнул Джордж. – Решила переехать туда насовсем?
– Я пыталась пробраться в запретную секцию, – уже тише ответила колдунья, потупив взгляд в пол. Она, будто застуканный за хулиганством ребёнок, сидела перед ними и оправдывалась неизвестно по какой причине. Хотя она буквально секунду назад сама предопределила течение этого разговора. Сиди и страдай теперь.
– Уже лучше.
– Но всё ещё посредственно.
– Извините? – Кейт непонимающе глянула на рыжих чертях. В их глазах плясало отражение огня, а волосы были словно из меди. Настолько жутко и прекрасно одновременно они выглядели, что дух захватывало, но Гендриков всё ещё помнила, по чьей вине она до сих пор не в кровати. – Прежде чем кидаться оскорблениями, может расскажете, какого чёрта вы вообще устроили?
– Нужно было позволить тебе разбудить весь замок? – её пронзил провоцирующий взгляд Фреда, и лицо Кейт приобрело выражение абсолютной злости: у неё не было ни одного основания с ним не согласиться, а согласиться она не могла хотя бы из вредности.
– Я вообще не об этом… и не нужно было меня пугать! – лишь яростно прошептала она.
– Не нужно было так опрометчиво шататься ночью по замку, – парировал Фред, мило улыбнувшись. Как же он раздражает...
– Я не опроме…
– Не тебе с нами спорить, что опрометчиво, а что нет, – спокойный тон Джорджа легко осадил распалённый русский нрав, и девушка затихла. – Зачем тебе в запретную секцию?
«Как тебе сказать, милок?» – подумала про себя Гендриков, ещё больше осознавая свою тупость. Объективных причин для своей выходки она так и не нашла, и это заставило её ощутить собственную безмозглость от начала и до конца. Пытаясь попасть в запретную секцию, Гендриков руководствовалась только наитием, каким-то чутьём... и самым печальным на свете желанием не погибнуть от тоски по дому, отвлечь себя от бесконечной вереницы размышлений, почему всё произошло именно так... Но Уизли точно не услышат ничего подобного из её уст.
– Хочу посмотреть, что там прячут, – она ответила, стыдливо помолчав – пускай её публичный позор продолжится, плевать. Румянец давно окрасил её щёки, и, если бы не окутавший комнату мрак, близнецы бы уже обшутили эту тему. Однако вот она, проливает свет на глубину своего хулиганского позора, а они так и не уничтожили её самоуверенность глупым подначиванием. Кейт скорее сама себя закапывает в их глазах, отвечая на вполне простые вопросы так, будто у неё и плана-то никакого не было (что не так далеко от правды). – Парни, я не совсем понимаю, к чему этот разговор.
Ребята лишь наблюдали, как на их глазах некогда дерзкая иностранка превращается в смущённого ребёнка. Когда Джордж случайно услышал шаги со стороны картины, он сразу понял, что кто-то пошёл на шалость. Рыбак рыбака, как говорится, но он даже не думал, что этим кем-то окажется вернувшаяся в ужасе новенькая. Только после того, как братья попытались допросить Кейт в гостиной и увидели в ещё недавно непонятной им фигуре давно знакомого приятеля, они вдруг поняли, что произошла не просто череда случайностей. Им подвернулся шанс!
– Мы поможем тебе.
Слова Джорджа прозвучали по-наставнически, вырвав троицу из оцепенения.
– Мы поможем тебе, а взамен ты поможешь нам, – продолжил Фред.
Кейтлин уставилась на них, ожидая какого-то подвоха. Братья молчали. Предложение, больше звучавшее как сделка с дьяволом, было весьма заманчивым. Однако стоит ли доверять главным шутникам Хогвартса?
– И чем я могу вам помочь?
– Пока не знаем. За тобой просто будет должок.
Мозг буквально взорвало сомнениями. «Почему бы мне не согласиться на эту авантюру? Да, тут возможен какой-нибудь летальный исход… леталочка, полетаем… Но!..»
***
Следующие несколько дней Гендриков пыталась смириться, что приняла протянутую самими бесами руку помощи. Её с детства учили, что бесовская магия опасна. К такого рода заклинаниям или обрядам прибегают только отчаявшиеся волшебники, чьи души уже не спасти. Сука, а вот насчёт живых бесов, из плоти и крови, с рыжими волосами и очаровательными веснушками, за шестнадцать лет жизни её никто не предупредил.
К каким только последствиям эта сделка могла привести, она не могла представить, но мандраж от навязчивых мыслей буквально не давал ей жить. В ту ночь, когда она чуть не попала в лапы Филча, Кейт беспокойно ворочалась до самого утра, думая о том, совершила она глупость или это правда необходимо. В большом зале, на занятиях, в этой галимой библиотеке она думала о том, какая же всё-таки дура.
Начнём с того, что Кейтлин даже не имела ни одной веской причины врываться в запретную секцию, ей просто приспичило! Разбираться, почему и зачем, тоже никто не хотел. Близнецам, казалось, вообще не интересно, во что они ввязались. Зато Кейтлин очень любопытно, для чего им это. Но и тут вопросов было больше, чем ответов. Ни когда, ни что они могут попросить – обговорено не было ничего. Она просто им должна. Пиздец.
Первое время после сделки в гостиной Кейт даже показалось, что всё ей приснилось: этот разговор, Фред, Джордж, вопиющий инцидент нарушения личного пространства. Однако игриво подмигнувший ей на завтраке Фред разбил пустые надежды в пух и прах.
Да чем они вообще могут ей помочь?
