Бессмертный солдат

      Эрина снова оказалась на спине, на этот раз ударилась головой она не слишком сильно, но теперь вместо неба она видела высоченный потолок, элементы которого безнадёжно расплывались.       — Эй, ты как? — спросила Фрида, присев рядом и встревожено заглянув в лицо девушки. Эрина начала подниматься.       — Удар у тебя хорош.       — Просто ты очень лёгкая. Постараюсь больше не бить так сильно…       — Даже не смей мне поддаваться! — возмутилась Эрина. — Продолжаем!       После этих слов Эрина снова отправилась в полёт. И это ведь простая рукопашка, а не МБИ . Эрине стало не по себе и как-то крайне скверно от осознания своей никчёмности в плане силы. Очевидно, она не боец, а беглец. Сразу же вспомнился чудовищный гусь Панкрат из общежития, отчего она потёрла щёки, которые с трудом заживали.       — Фриц, выбери себе противника более подходящего по силе. — Этот голос узнали все: в зал зашёл лейтенант. Все курсанты и сержанты трёх присутствующих групп встали смирно и отдали честь, и только Эрина осталась растекаться на полу и снова вглядываться в потолок. — Убогих бить нельзя, — продолжил он, уже подойдя ко всей этой испуганной застывшей компании.       — Ну, тогда я встаю в пару с Томом! — воскликнула Эрина, уже готовясь встать.       — Я же сказал, что убогих бить нельзя, — строго повторил эльф.       — Ну, Портер вроде, не убогий…       Портер где-то позади взволнованно закряхтел.       — А кто говорил про Портера, Подсолнух?       И тут Эрина вскочила на ноги, лицо раскраснелось от сдерживаемой злобы. Ей только и оставалось, что злобно смотреть на этого выпендрёжника-офицера, закусывая нижнюю губу с такой силой, что из глаз аж полились слёзы.       Фил же тем временем снял свой китель и вручил его Соелу, инструктору второй группы, но тут же у него его вырвал сержант первой группы, эльф Рэйель, злобно зашипев на блондина, как кошка. Фил, видя и слыша это, просто закатывал глаза.       — А рубашку, может, тоже лучше снять? — сказала эльфийка Аринэт. Эрина даже засмотрелась на нее, какая та была красивая.       — Нет необходимости, — сухо ответил эльфийке лейтенант. — Начнём по порядку, с первой группы.       Все изумлённо переглядывались, раздавалось взволнованное оханье и аханье. Эрина же быстро поняла, что сейчас лейтенант будет их всех поочерёдно бить самолично. И девушке вдруг даже стало интересно: это символ желания научить чему-то своих подопечных или просто акция унизительного насилия, потому что первым и далеко — с одного удара ногой — полетел Аден Даар, темнокожий крепкий парень, который бесстрашно кинулся в бой с невозмутимым чудовищем. Тощие Лука и Томас не просто тряслись в ужасе, а обливались потом, предвкушая, какая взбучка их ждёт. Сожаление взглядами им выразили все. Только Эрина из всех убогих с воодушевлением ждала своей очереди, чтобы законно надрать задницу этому ушастому придурку с такими красивыми глазами. Поняв, о чём она думает, девушка потрясла головой, чтобы эти мысли покинули голову. В этот момент уже отползал от Фила Жан Гаррель.       — Портер! Ты же оборотень! Покажи свою личину, — заявил Фил.       Том нервно глядел по сторонам.       — Но это же классическая рукопашка, товарищ лейтенант… — сослался Портер на правила данной дисциплины: никакой магии, в том числе и перевоплощений. Оборотней это тоже касается, так как не всегда будет возможность обратиться в бою.       — Портер, в противном случае я тебя зашибу и не замечу. Не скули и давай уже, покажи клыки!       Парень засмущался и взволнованно поглядел на своих одногруппников. Аден показал ему большой палец и широко улыбнулся, выказывая поддержку. Том повернулся к эльфу и начал раздеваться до белья, нехотя и робея. Фил всё закатывал глаза. И вот, наконец, Том стал обрастать шерстью, меняться в теле и в лице. Он стал больше, крепче, мохначе, голова человечья стала волчьей с длинной мордой и пастью, полной клыков. Рыжий волк с карими глазами эпично и устрашающе зарычал. Фил же на это только ухмыльнулся.       — Так-то лучше, Портер. Хоть на человека стал похож. Нападай.       Бой обещал быть интересным. Все с интересом принялись смотреть и ждать итогов. Портер боролся достойно и также достойно был впечатан с одного удара кулаком по голове в пол.       Наконец, пришла очередь Эрины, но вместо неё прозвучало имя Фриды Марц, и Эрина воодушевленно вскрикнула:       — Отметель его, Фрида! За нас всех!       Члены первой и второй группы поддержали эльфийку возгласами, третья группа же молча ждала начала боя. Драка оказалась действительно интересной, причём даже для самого лейтенанта: на его лице появилась задорная ухмылка, а в глазах — блеск. Он определённо был восхищён Фридой, Эрина была абсолютно в этом уверена. Да Эрина и сама диву давалась, как же умело Фрида блокирует удары, ловко уворачивается и стремительно наносит свои, которые, правда, тоже в лёгкую отражались эльфом. Но в итоге и Фрида уже была завалена на спину. Однако это был, пока что, самый долгий спарринг.       После Фриды жертвой побоев стал Ричард Рэндл. Уворачивался и блокировал он неплохо, но попытка нанести удар вмиг закончилась для него поражением. После него, воодушевленный и самонадеянный, явился Марсель Гальяно, человекообразный тигр ростом не меньше лейтенанта, но выглядевший более здоровым и массивным. Он явно был уверен в том, что одной массой задавит более складного и менее массивного эльфа.       — Ну держитесь, лейтенант! Аррр! — с рыком он бросился вперёд, но сам лейтенант с полным равнодушием в глазах и презрением на лице схватил тигра и перебросил его через себя, как какой-то мешок с картошкой, а Марсель тем временем стремительно и с оглушительным грохотом врезался в пол.       Следующей была Аринэт, красивая эльфийка. Фил, в итоге, её даже особо-то и не бил, просто уворачивался и отражал удары. Эрина аж раскраснелась от злобы и досады, показывая недовольный оскал. Портер похлопал её по плечу, приговаривая:       — Ох уж эта расовая солидарность.       — Скорее, дымящаяся шишка, — вставила Фрида, сев рядом с Эриной.       — Думаешь, она ему нравится? — отвлекшись от своего праведного гнева, поинтересовалась Эрина, шепча свой вопрос на ухо.       Фрида пожала плечами. Эрина же огорчилась, что не услышала никакого ответа, а хотелось, чтобы хоть кто-то высказался отрицательно, но вместо этого за спинами у них послышался голос Адена:       — Прекрасная девушка! Мало того, что красотка с сиськами, так ещё и вон как дерётся.       На словах про грудь Эрина посинела от оскорбления и из-за плеча обижено зыркнула на Даара, удивительно низко для себя поинтересовавшись:       — А, что, девушка красивая, только если у неё большие сиськи?       Сначала Аден определенно хотел ответить что-то остроумное с ехидной улыбкой на лице, но, видя свирепый взгляд Эрины и её синее трупное лицо, он замешкался и ничего не смог ответить.       — Что бы этот дятел понимал, — вдруг вмешался побитый Ричард, — как по мне, Эрина тоже очень красивая.       В один миг Эрина расцвела, точно розовый цветок на окне, освещённый тёплым весенним солнцем, но во второй миг она уже была готова под землю провалиться, столкнувшись со своими мыслями: «Это он что, хотел сказать, чтобы я не парилась, что, хоть я и без сисек, но, в принципе, терпимо?». Не успела она надумать ещё чего-нибудь, как их отвлёк полёт Шань Мао Ю. Для неё это было действительно символично, ведь она являлась оборотнем-птицей, но вот ей обращаться не позволили. Вслед за ней получал Адриан Грей, парень-сирена, с виду выглядевший как обычный человек, а там дошла очередь и до Ганса Брегенца. Тоже худощавый высокий парень, но который при всём этом оказался более одарённым, чем Портер и Распутин, оттого продержался в бою дольше них двоих вместе взятых.       Эрина воодушевлённо встала на ноги, думая, что, наконец, пришла её очередь, но лейтенант злобно прорычал:       — Неудачники и слабаки. Аден Даар — к тебе нет претензий.       — Спасибо, товарищ лейтенант!       — Закрой свой поганый рот. Я буду делать ссылку на то, что вы ещё нихрена не умеете, но я крайне огорчён вашими стартовыми показателями.       Он только собрался уходить, протянув руку к беловолосому эльфу-сержанту за своим синим кителем, как Эрина возмущённо крикнула:       — Вы про меня забыли!       — Ты дура, что ли? Радуйся, что не получила по шее, и сделай вид, что тебя тут нет, чтобы я не передумал, Подсолнух.       Эрина снова раскраснелась от злости и уже готова была что-нибудь бросить в этого ушастого нахала, который смотрел на неё безмятежным томным взглядом сапфировых глаз, в которых можно было утонуть. Но Эрина не поддавалась.       — Я требую спарринг!       — Ты требуешь порцию унижений, Подсолнух. Я же сказал: бить убогих нельзя.       Эрина закипала.       — Да прекратите! Я не убогая! — обиженно кричала на него она, понимая, что вот-вот и слёзы навернутся. Эльф же оставался удивительно спокойным. Эрину бесило и задевало это ещё сильнее, как ножом по сердцу. Вот-вот она точно заплачет, но вместо этого она решила направить свою обиду на этого ненавистного ей эльфа.       С низкого старта девушка бросилась на него, но тут же получила оплеуху по щеке, из-за которой стало настолько больно, что слёзы полились градом, а после она сильно ударилась коленями, приземлившись на них. Стиснув зубы, не желая вот так просто сдаваться, Эрина вскочила и стремительным выпадом нанесла удар кулаком в скулу Фила. Тот, правда, даже не пошатнулся. Эрина уже было хотела обрадоваться, что она стала той, кто смог нанести ему такой сокрушительный удар, как к ней быстро пришло понимание, что этот самый сокрушительный удар был для лейтенанта, что для слона дробина. От ярости и какой-то жалкой безысходности, грызущей глубоко в груди, Эрина защёлкала зубами, но сдерживать слёзы уже не смогла, особенно под натиском тяжёлого взгляда эльфа, приправленного не то презрением, не то безразличием.       — Убожество. Тебе бы лучше сейчас остановиться, подать заявку на отчисление и вернуться домой. На этом всё, мы закончили.       Эти слова для Эрины были сравнимы с мощным ударом в солнечное сплетение. Когда-то мальчишка в школьные годы зарядил ей туда: невероятно больно, тяжело дышать и крайне обидно, но ничего сделать не можешь. Но в этот раз эмоции, которые и не думали хоть немного ослабевать под градом бесконтрольно идущих слёз, взяли сокрушительный верх, и Эрина зарядила Филу звонкую, резвую и горячую пощёчину, из-за которой у неё самой нестерпимо заболела рука. Зато обе половины лица эльфа были задеты ею. Но тут её осенило: бить офицера вне спарринга — это нарушение устава. Всё внутри оборвалось. Даже боли и обиды не было, только сокрушающий холодный ужас, охвативший всё тело. Эрина даже не могла ничего сказать, вместо этого она с ужасом, ожидая своего наказания, смотрела в те самые бездонные глаза, взгляд которых пробирал до глубины души. На миг мира вокруг словно не стало, и остались только эти прекрасные глаза, бесстрастно глядящие на неё, как на кусок затхлого говна.       Товарищи тем временем застыли в шоке, ожидая, что ей грозит наказание.       — Эрина Уилд, жду тебя в 18:00 в офицерской. И даже не вздумай опаздывать.       Эрина от пережитого стресса уже была готова упасть на пол, но сдержалась ровно до того момента, пока лейтенант не покинул тренировочный зал. А вот только эльф скрылся из виду, как Эрина рухнула вниз, но, благо, её успел подхватить Ричард.       — Капец он страшный… — только это она и смогла выдавить из себя. — И сколько времени осталось до моей кончины?       — Часа два, — добавил Лука. — Жесть, конечно…       — Нахрена он вообще припёрся? — продолжила Эрина, растекаясь беспомощно в руках Ричарда.       К её ужасу, два часа остальных занятий пролетели мгновенно, хотя это был нечастый момент, когда Эрина желала, чтобы занудное обучение не заканчивалось. Ноги подкашивались от ужаса, а к горлу подкатывала тошнота. Вилм, узнав о случившемся, вызвался проводить Эрину, зная, как ей тяжело будет идти одной.       За окном было уже довольно-таки темно. Снег падал и приятно искрился в свете фонарей. Коридоры же тем временем были пустыми, мрачными и холодными. Многие источники света уже были отключены, и из-за нехватки освещения тени в углах становились глубже, а свет, исходящий от фонарей и пробивающийся сквозь окна, — более холодным и зловещим. Шаги эхом разносились по академии; порой и Вилму, и Эрине казалось, что за ними кто-то идёт.       В итоге корпус, к которому они пришли, и вовсе был уже лишён освещения. Лестничные пролёты напоминали ступени в безмолвную бездну, которую лишь местами озарял бледный свет с улицы, но едва ли это что-то давало, учитывая расположение уличных фонарей, которые едва ли могли тут что-то осветить. Стало ещё тише. А коридор, через который лежал путь к офицерской, был и вовсе погружён в непроглядные потёмки. Вилм остановился, взглотнул и шепнул:       — Ну всё, я тебя проводил. Пока, удачи!       Парень поспешил удалиться. Эрина даже пикнуть не успела, как друг скрылся во тьме, а она осталась наедине с собой, тишиной, мраком и фактом того, что нужно зайти вовнутрь. Где-то что-то мерзко скрипнуло. Это вынудило Эрину буквально подбежать к двери, которую она, правда, сразу же не решилась открыть. Рука нависла над ручкой. Она хотела было одернуть руку и, возможно, убежать со страху, как из-за двери послышался голос:       — Ты долго там ещё стоять будешь, Подсолнух?       С перепугу Эрина непроизвольно дёрнула за ручку, из кабинета на неё хлынул пронзительно холодный воздух. Внутри было не менее темно, чем в коридоре. За столом, сложив на него ноги и развалившись в стуле, сидел Фил, активно выдыхая табачный дым. В левой руке виднелась тлеющая сигарета.       — Зайди, — строго приказал он, не отвлекаясь от выдыхания ровных дымных колец.       Эрина боязливо и неуверенно прошла внутрь, осторожно закрыла за собой дверь, хотя сквозняк всё равно вынудил её хлопнуть так сильно, что девушка подскочила.       — Возьми там стул и присядь сюда, — продолжал он, сначала указав на стул у правой стены, а затем — на пространство перед своим столом. Эрина суетливо выполнила все действия, но со страху чуть не села мимо стула. Ладони она зажала между бёдер, а сама уставилась в пол, на котором был какой-то красный или бордовый, затёртый до неприличия ковёр. Фил продолжал дымить. Его лицо, поглощённое тенями, выглядело притягательно зловеще, поэтому Эрина всё же побаивалась лишний раз на него смотреть.       — Ну и что мне с тобой делать? — начал он, затушив сигарету, встав и закрыв окно. — Прости, я думал, ты опоздаешь, поэтому не успел закрыть окно.       «Он извиняется?» — Эрина от удивления всё же оторвала взгляд от пола и уставилась на эльфа, которому приходилось приложить усилие при закрытии окна не для того, чтобы плотно запахнуть ставни, а чтобы не сломать их.       — Подожди. — И вот лейтенант закончил с окном, которое хотя бы перестало свирепо дуть. Но Эрине это не особо помогло, она дрожала от холода и продолжала пытаться согреть ладони, сжимая их между бёдрами, потирая. Фил подошёл к ней и набросил свой китель. От шока Эрина прямо почувствовала, как её глаза чуть не вывалились из орбит, но стало действительно гораздо теплее.       — С-с-спасибо, — с трудом промямлила Эрина, запахивая китель и прячась в нём. Закрыв нижнюю часть лица и ледяной нос отложным воротником, она с удивлением поняла, что от его формы не пахнет табачным дымом. Это тот самый запах, который она почувствовала в тот день, исходящий от его волос. Внизу живота свело, но это было очень приятно, отчего Эрине стало как-то не по себе. Усугубляло положение настойчивое молчание лейтенанта, который тем временем вернулся на своё место, облокотился на столешницу и уставился на девушку. Для Эрины было удивительно, что взгляд эльфа был совсем не таким, как в последний раз.       — Ну, давайте… говорите… какое меня ждёт наказание? Будете бить меня ногами?       Фил откинулся на спинку стула с наигранно-поражённым выражением лица.       — Я, по-твоему, такое чудовище?       — Да.       — Спасибо. Ты очень любезна.       — Не за что… Выговор напишите? Отстраните?       — Нет. Прекрати гадать. Вынь голову из своей задницы и дай уже мне сказать нормально. Скажи мне, почему ты хочешь попасть в магармию?       Эрина растерялась: такого вопроса она никак не ожидала от лейтенанта. Эльф же спокойно ждал ответа. Вроде бы она всегда знала, зачем и почему это делает, но сейчас, под пристальным взором этих холодных глаз, девушка не знала, как и какие подобрать слова, оттого закусила губу и начала беглым взглядом искать, за что бы зацепиться хотя бы зрительно, что бы могло подать ей хоть какую-то идею или старт для вымученного рассказа.       — Я жду от тебя честного ответа, если что.       Эрина дрогнула. Этот Фил Ригер действительно внушал ужас. Вместо того, чтобы обдумывать ответ на такой, казалось бы, серьёзный вопрос, она исподлобья уставилась на него и стала упорно размышлять, что же именно её и всех остальных так в нём пугает. Сначала девушка наклонила голову в одну сторону, потом в другую, посильнее натянув на себя китель, который так замечательно её согревал, но ни один из ракурсов не дал даже намёка на ответ.       Лицо этого парня — мужчиной его назвать немного затруднительно — было действительно красивым. Эрина с удовольствием рассматривала острые скулы, аккуратный нос, миндалевидные глаза с радужкой несколько больше в диаметре, чем у людей. Эта внешность хоть и была холодной, как лёд, учитывая ещё и бледную кожу в сочетании с иссиня-чёрными волосами, но, в целом, пока лейтенант не открывал рот, располагала к себе. Хотя смотря тоже, с какой целью открывал: сейчас Эрина поймала себя на мысли, что она хотела бы, чтобы он сам продолжил говорить вместо неё или начал затирать что-то важное. Ведь пока из его груди не вырывались озлобленный рык и тяжёлый бас, его голос звучал довольно-таки мелодично и, Эрина с ужасом осознала это, возбуждающе. От таких выводов её глаза снова широко раскрылись. Со стороны она определённо выглядела, как какая-то одержимая сумасшедшая, по крайней мере, именно так на неё смотрел Фил, всё ещё ожидая хоть какого-то ответа.       — Ну… — Эрина всё же предприняла попытку начать, — вообще, главная цель — это чего-то добиться в жизни, а также оправдать надежды моих приёмных родителей. Узнав, что я обладаю повышенной склонностью к магии, они стали жить идеей и мечтой о том, что я вступлю в ряды магической армии и перестану быть бесполезной и никчёмной.       — То есть, ты делаешь это для них, а не для себя?       От такого вопроса Эрина аж пикнула.       — Нет! Для себя тоже. Я же действительно хочу стать хоть кем-то в этой жизни.       — Но это же не значит, что нужно подвергать себя опасности. Особенно делая то, что тебе не по душе.       — Почему вы думаете, что мне это не по душе? — в голосе Эрины послышались обида и злоба, Фил это услышал, из-за чего определённо сам замялся, ведь отвечать он стал не сразу.       — Ты слишком ранимая и мягкая личность. Лично моё мнение, что тебе нужно выбрать другой путь для самореализации.       — То есть вы сейчас мне намекаете на то, чтобы я…       — Как хочешь. Если остаёшься, тогда я лично берусь за тебя. Мне уродливая статистика ни к чему.       — В смысле «берётесь за меня»?       — В прямом: я буду лично тренировать тебя. Для начала только по физической подготовке, а потом, если я увижу прогресс и желание, я начну лично обучать тебя МБИ. А то ты на полевых сдохнешь, не выходя из казармы. Ты же ещё помнишь, что такое МБИ?       Эрина не знала, что ей ответить. Мысли все смешались и озарились светом восторга, которым была преисполнена её душа. В порыве радости на её лице появилась широкая улыбка, а голубые глаза стали источать ощутимое и даже видимое сияние добра и веселья.       — Товарищ лейтенант! — воскликнула Эрина, вскочив со стула, оббежала меньше, чем за секунду, стол и бросилась в объятья Филу.       — ОТВАЛИ, ПОДСОЛНУХ! — закричал он в попытках подняться со стула и вырваться из её объятий, но, к его неподдельному изумлению, хватка у девчонки оказалась сильной. — Если не прекратишь, то мы оба упадём. Успокойся. Пожалуйста. Этот стул держится на добром слове. Он старше меня! Пожалуйста!       Эрина тут же отскочила. Щёки горели. К ней быстро пришло осознание того, что она кинулась с объятиями к своему лейтенанту. От неловкости зачесался затылок, а стыд вынудил отвести взгляд.       — В общем, сегодня у нас пятница, да? — уточнил Фил.       — Ну, да…       — Пошли, сегодня и начнём. Пошли-пошли, пока я не передумал.       Эрина хвостиком побрела за Филом. Рядом с ним в этих чёрных коридорах было даже не так страшно, хотя за то время, что они провели в кабинете, тени стали ещё гуще и темнее. Богатое воображение Эрины охотно рисовало в очертаниях мрака всевозможных чудовищ, которые жили лишь одним — желанием её сожрать или утащить в бесконечное тёмное ничто. Этот страх вынуждал её подходить к Филу настолько близко, что несколько раз она даже врезалась в его спину.       — Подсолнух, ты темноты боишься?       — Что?! Нет! Ничуть!       — А похоже, боишься…       Эрина недовольно надула губы, но ничего отвечать не стала. Пускай думает, что хочет — вот её молчаливый девиз на данный момент, потому что обмануть его всё равно не получится: дураку ясно, что она до дрожи в коленках боится темноты, особенно в малознакомых помещениях, а по этим коридорам, по которым вёл её Ригер, она и вовсе никогда не ходила.       — А вы никогда не боялись темноты? — решила Эрина развеять тишину и разрядить обстановку.       — Я же наполовину эльф: я вижу в темноте не хуже кошачьих, возможно даже лучше.       Эрина охнула от удивления.       — Вы только наполовину эльф? — вопрос при себе сдержать девушка не сумела, и только через мгновение до неё дошло, что вопрос, возможно, слишком личный, отчего ей стало крайне стыдно и неловко, но Фил спокойно ответил:       — Да, моя мать человек, а отец был эльфом, — говорил Фил крайне спокойно, очевидно, как слышалось Эрине, его не особо-то и задевала эта тема. — Но эльфийского во мне всё равно больше, чем человеческого, так что…       — А ваш отец тоже, получается, служит в магармии? — очередной вопрос снова непроизвольно вырвался из уст Эрины. Она уже была готова бить себя по лицу за такую словесную опрометчивость.       — Нет, не служит и не служил, насколько я знаю. Понятия не имею, что он был за фрукт такой, как моя мать на него напоролась и как вообще получился я. Они даже женаты не были, насколько я знаю. Даже не спрашивай, как он откосил от армии, будучи эльфом. Не знаю.       — Вы так спокойно об этом говорите…       — А что, мне плакать, что ли? Это часть моей истории, возможно, даже причина, почему у меня такой убогий характер.       — Значит, вы сами признаете, что характер у вас не сахар?       — Я никогда этого не отрицал. Я даже наоборот всегда стараюсь каждого предупредить, что я тот ещё фрукт…       — Вы не пробовали начать меняться?       — Нахрена?       — Ну…       И правда, а зачем? Какой-то глупый вопрос.       — Пришли.       Ключами Фил открыл дверь, которую Эрина едва ли смогла бы сама разглядеть в этой кромешной тьме. После он включил свет, горели только две лампы, одна из которых непрерывно мигала. Очевидно, сюда нечасто захаживают люди.       Эрина беглым взглядом оглядела это печальное угрюмое место, в котором, судя по всему, затевался ремонт, но до конца он не был доведен по неизвестным ей причинам. Было желание спросить, почему же всё так плачевно, но девушке показалось, что это пустая трата времени и ей снова посоветуют вытащить голову из задницы. Она вздрогнула: тут было довольно-таки прохладно. Фил это заметил.       — Да серьёзно? Опять замёрзла?       Эрине стало крайне неловко.       — Тебе бы больше есть. Тебя, видимо, не только в ураган нельзя выпускать, но и в холодную погоду. Впрочем, сейчас быстро согреешься. Разомнись немного, а я пока покурю.       — Как скажете…       Пока Эрина проделывала стандартные упражнения для того, чтобы размять мышцы и связки, настроить дыхание и вообще обрести настрой и огненный запал для борьбы, Фил неспешно затягивался, уставившись на по-прежнему нервно мигающую лампу.       — А вам не нужна разминка? — осторожно поинтересовалась Эрина, отвлекая его от важных наблюдений за последствиями проблем с проводкой.       — Я всегда готов.       Эрина промолчала. Его уверенности в себе можно было только позавидовать. Хотя о какой уверенности может идти речь, если Фил сегодня вынес её с одной пощечины? Для спарринга с ней ему не то что разминаться не надо — честнее бы было, если бы он пришёл хотя бы голодным и не выспавшимся, желательно со сломанной ногой, на костылях и с гипсом на руке — тогда бы это был равный бой. Эрина даже немного нервничала, ведь понимала, что, несмотря на возможные пояснения и обучение нюансам, набьёт шишек много. Даже желание пропало, девушка поникла, расстроенно буркнув:       — Я готова, лейтенант.       — Отлично. Я-то уж думал состарюсь прежде, чем ты закончишь.       — Вы эльф — долго бы ждать пришлось.       Фил ухмыльнулся. Эльфы действительно стареют медленнее людей. Живя в среднем сто пятьдесят лет, взрослеют они как обычные люди, но вот процесс старения организма замедляется минимум в два раза. Науке сложно объяснить, с чем именно это связано, но по одной из теорий они — одни из немногих существ во вселенной, обладающие каналами магии: это что-то вроде сосудистой системы, но которая качает магическую энергию, попадающую извне, а она, следовательно, питает тело и позволяет ему существовать дольше в мирах, где есть доступ к магической материи.       К немалому удивлению Эрины, которое она даже не пыталась скрыть и постоянно ходила с выпученными, как у перепуганной лошади, глазами, Фил не причинял ей боли: его удары, захваты и прогибы были символическими и демонстративными, неспешными, и, кажется, были нацелены на возможность прочувствовать их. Или его. Эрина ощущала, как наливается обжигающим румянцем, когда хватается за его плечи и предплечья. Такие крепкие и сильные. Хуже становилось, когда Эрина осознавала, что он тоже касается её, и по какой-то необъяснимой причине это не больно, не неприятно — наоборот. Приятно. Несколько раз её бросило в дрожь и жар. Он был прав: холод в помещении уже не замечался. Даже так: здесь стало жарковато. Время летело незаметно.       — Ладно. На сегодня с тебя хватит, Подсолнух… и так уже поздно.       С одной стороны, Эрина ликовала, что занятие подошло к концу, а с другой стороны, странное чувство мучило в районе груди, живота и ниже, а колени так тряслись, что ей казалось, что вот-вот — и она упадёт. И это была не усталость. Девушка понятия не имела, что с ней происходит. Это новая форма страха? Фил тем временем глянул на часы у себя, как подметила Эрина, на правой, а не на левой руке.       — Ваши часы… — обратила она его внимание.       — Почему они на правой, а не на левой руке? Кстати, времени 20:30, ух…       — Ну да… и правда поздно. Так почему? Вы левша?       — А у тебя голова не совсем пустая — потрясающе! Какая внимательность! — с сарказмом говорил эльф. — Пошли, я тебя выведу отсюда, а то ты точно со страху отбросишь копыта. Давай бегом, что застыла, Подсолнух.       — Да почему Подсолнух-то? — даже не надеясь услышать ответ, поинтересовалась девушка. И правда: ответа не последовало. Фил только глянул на неё из-за плеча и легко улыбнулся. — Кстати, можно спросить?       — Спрашивай, только ногами шевели быстрее, а то я тебя тут закрою.       Эрина ускорилась. Едва она успела выскочить, как Фил захлопнул дверь и провернул ключ.       — А сколько вам лет?       — А сколько дашь?       — Хм… если судить по сварливому вредному характеру, то лет шестьдесят, — от чистого сердца сказала Эрина. Фил даже засмеялся, чем ввёл девушку в ступор. «Он умеет смеяться? Вот прямо как живой человек?», — думала она, таращась на него.       — Пошли давай. Мне пока двадцать девять, но скоро тридцать.       Пока Фил это говорил, Эрина поняла, что ведёт он её по совершенно другим коридорам. После этого живого смеха со стороны чудовища с безжизненным взглядом ей стало не по себе, прямо-таки до подкатывающей тошноты.       — А когда у вас день рождения? — решила поинтересоваться она, чтобы отвлечься от всяких образов демонов ночи и теней, которые неуправляемым потоком проносились у неё в голове, и где он, Фил Ригер, был их вождём и предводителем и ставил главной целью довести Подсолнух до сердечного приступа.       — Тебе настолько страшно? — вдруг спросил он, оглядываясь на ссутулившуюся Эрину.       — Что? Нет!       — У тебя сердце колотится, как у напуганного хомячка.       — Вовсе нет… Так что, когда у вас день рождения?       — Всё ты хочешь знать, Эрина Уилд. Тринадцатого ноября, если так интересно. Кстати, вроде в пятницу родился. Вроде у людей это какая-то плохая примета?       — Ну... Есть такое поверье, — немного скомкано ответила Эрина. Тринадцатое ноября: эту дату даже легко запомнить.       До Эрины быстро дошло, что это уже буквально через пару недель. Мысли о возможности отблагодарить лейтенанта каким-нибудь незамысловатым подарком отгоняли образы теневых чудовищ хоть немного. Вслед за ними понеслись идеи, что же можно подарить этому странному типу. Напрямую спрашивать девушка не решилась, да и хочется, чтобы это был сюрприз. Неожиданный и приятный.       По лестницам они уже спускались невесть знает куда, но становилось всё холоднее и темнее.       — Вы всё-таки решили меня наказать? — испуганно шепнула Эрина.       От такого заявления Фил расхохотался. Смех его показался Эрине не чарующим, какой мог бы быть присущ обворожительному красивому мужчине, а действительно демоническим и зловещим. По крайней мере, в данной обстановке, учитывая жуткое эхо лестничных пролётов. Девушка аж замерла и впала в ступор.       — Прости, я тебя напугал? Я поэтому стараюсь не смеяться прилюдно. Нет, я не собираюсь тебя никак наказывать целенаправленно. Судя по всему, моя компания для тебя — это уже наказание не из лёгких.       Эрина промолчала.       Фил же в этот момент отворил тяжёлую железную дверь, которая вела в один из внутренних дворов учебной территории. Черепицу припорошило слоем искрящегося снега, который всё ещё неспешно падал с неба, окрашенного в лёгкий бордовый оттенок. Один грустный фонарь горел между корпусами, окутывая небольшую площадь вокруг себя в тёплый оранжевый свет.       — Сориентируешься? — поинтересовался Фил у Эрины, которая задумчиво глядела на небо, с которого сыпался снег. — Стой, погоди. — Эльф надел ей на голову свою фуражку. — В понедельник вернёшь.       Она изумлённо оглянулась и вопросительно посмотрела на него.       — Так что, сама дойдёшь?       — Ну… да…       — Тогда до понедельника.       Железная дверь с лязгом закрылась. Эрина осталась наедине с собой, окружённая уже не осенней, а по-настоящему зимней тишиной. Снега начало падать всё больше. Эрина быстрым шагом направилась к общежитию, придерживая на голове фуражку, тем самым не давая ей слететь. Руки и ноги подло тряслись, но совсем не от холода…