Бессмертный солдат

      Фил зашёл в офицерскую, вяло глянул на часы, окутанные полумраком и монотонно тикающие, отсчитывая секунды.       19:50.       Сегодня он освободился значительно раньше, но, несмотря на это, других лейтенантов уже не было. Свет погашен, шторы задёрнуты, всё убрано на свои места. Фил лениво побрёл к столу, включил настольную лампу, сел на стул, скрестил руки на груди и стал погружаться в свои мысли, устало прикрыв глаза. Что же не так с этой девчонкой? Фил искренне не понимал ни её эмоций, ни логику поведения, но знал он точно одно — кусается Эрина действительно больно. Место укуса ныло и предвещало сохраниться на коже выразительным шрамом, если не отправиться к магмедику и не сделать процедуру полного заживления. Эльф снял китель, затем расстегнул рубашку со следами крови и внимательно осмотрел рану: два красных полумесяца, на которых засохла кровь.       Дверь открылась, внутрь вошла капитан Джейн. Она уже была готова разразиться какой-то речью, судя по её живому взгляду и приоткрытому рту, но в ту же секунду она немного заробела, отвела взгляд и воскликнула:       — Что это ты тут делаешь?!       — Осматриваю производственную травму, собираюсь писать отчёт и требовать компенсации.       — Что у тебя там?       — Меня укусил бешеный подросток. Боюсь заразиться юношеским максимализмом…       — Успокойся, ты сам недалеко ушёл от подростков! — Джейн тоже посмотрела на укус. — Ого! Неплохо! Кто это тебя так?       — Эрина Уилд.       Джейн хихикнула.       — Как у вас интересно проходят индивидуальные занятия.       Но Фил не оценил шутку, вместо этого он бросил на своего руководителя злобный тяжёлый взгляд, заставивший кошку быстро стереть ухмылку со своего лица.       — Так иди завтра в лазарет. Или сходи в травмпункт.       — Это ни к чему.       — Тогда что ты мне тут компенсациями угрожаешь?       — Я просто несмешно шутил… — поняв, что разговор будет не коротким, Фил поднялся из-за стола, отправился в подсобку и поставил чайник, чтобы заварить кофе. Джейн устроилась на диване у стеллажей, закинув ногу на ногу и устало откинувшись на спинку. Когда чайник был поставлен, Фил вышел к ней и требовательно посмотрел на кошку, опершись на стену и ожидая вопросов, ради которых капитан решила к нему заглянуть.       — Как у тебя продвигаются дела с Эриной?       — Сомнительно. Она тупа, неуклюжа и невыносима.       Джейн подняла в изумлении брови, наблюдая за очевидно напускной брезгливостью и раздражённостью эльфа. Этот милый спектакль пробудил в капитане желание снова улыбнуться, сложив руки, покрытые густым мехом, на груди.       — Она тебя так раздражает, потому что похожа на тебя в её годы?       Фил скривил лицо и ссутулился из-за такого колкого болезненного удара прямо в ментальный поддых. Его замешательство откровенно забавляло Джейн.       — Ничем она на меня не похожа! — в голосе Фила звучала не сколько раздраженность, сколько по-детски неприятная обида, рождающаяся из отрицания.       — Ну как же? Ещё как похожа! Может, уступает тебе тогдашнему в физических характеристиках, но она всё-таки девушка! А в остальном: прямолинейность, детская робость и драки с Панкратом! Всё одинаково!       Робость и драки с Панкратом заставили Фила удариться в краски. Смутно, но он помнил себя в восемнадцать-девятнадцать лет: прямолинейный, из-за чего порой мог казаться не то глупым, не то грубым, но при этом робеющий при виде той самой девчонки… А драки с Панкратом — он стал легендой своей роты, когда Панкрат был ещё смотрителем мужского общежития. Без страха и даже с долей авантюризма он бросался в бой с гусем, отстаивая свои права и свободу на пользование душевой и сортиром, выбрасывая Панкрата то в окно, то спуская с лестницы, то просто бегая за ним с огромным кухонным ножом, грозясь запечь его в рукаве. В своё время Ригер настолько довёл Панкрата, что тот перевёлся работать в женское общежитие. Фил потёр затылок и посмотрел на потолок, не желая встречаться взглядами с Джейн.       — Да она боится Панкрата как огня! — не зная, что на всё это ответить, возразил раздражённо Фил. Джейн же просто посмеялась. Чайник вскипел. Фил бросился заваривать себе кофе. Вернувшись, ему пришлось выслушать поучения капитана:       — Пить кофе на ночь вредно!       — Жить вообще вредно. Особенно в моей шкуре.       — Прекрати уже ныть! Возьми себя в руки и начни нормально жить. Ты молодой перспективный парень — уже даже мужчина!       Фил покривил лицо. Ещё и кофе оказался слишком крепким, он поморщился, вглядываясь в чёрную жидкость. Слова Джейн превратились в глухое эхо на фоне, пока он думал, что лучше сделать, чтобы кофе перестал быть таким горьким: разбавить водой или молоком. А есть ли здесь молоко? А чтобы разбавить его водой, нужно вылить одну третью, а это перевод продукта. Фил снова поморщился и начал пить этот чрезмерно горький кофе, от которого его начало немного передёргивать.       — …тебе бы начать регулярно ходить к терапевту, привести свои мысли в порядок, а там встретишь какую-нибудь хорошую девушку, поженитесь, заведёте детишек…       Фил точно не вовремя вернулся в реальность и из-за услышанного поперхнулся.       — Отвратительно, — безучастно сказал Фил, поставив кружку на стол.       — Ты не любишь детей?       — Этот кофе оказался слишком крепким.       — Как насчёт того, чтобы хотя бы найти себе девушку, а не жить одному с кучей цветов?       — Джейн, а вы знали, что смертельная доза кофе для человека — это примерно сто чашек?       — Переводишь тему? — раздражённо усмехнулась кошка, сквозь слова послышалось едва уловимое шипение.       — А ещё кофеин способен усиливать действие некоторых обезболивающих препаратов. Вы знали это, капитан Джейн?       Джейн покачала головой, но точно не была уверена, что Фил это заметил, так как он глядел в стоящую перед ним кружку с кофе.       — Какой смысл создавать связи, привязываться к кому-то, если потом всё равно теряешь?       Джейн с лёгкой тоской склонила голову, не зная, что на это ответить. Однако она тоже прекрасно понимала горечь потерь и лишений, посему нашла смелость всё же сказать:       — Думаю, что тебе стоит всё равно начать жить дальше. Я уверена, Оделия не желала бы для тебя такой унылой и печальной жизни… Да и столько лет прошло.       Одно её имя навалилось на Фила неподъёмным чёрным грузом, из-за которого он был готов скатиться под стол, упасть на пол и больше не вставать никогда, но последние силы в руках, на которые эльф опёрся, склонив голову над столом, удерживали его в сидячем положении. Гладкая поверхность стола с выраженным рисунком дерева казалась отстранённой и нереальной, тёмные линии словно начинали двигаться, а взгляд терялся в этих убегающих волнах. Филу не оставалось ничего, кроме как просто закрыть глаза и понадеяться, что это помутнение рано или поздно закончится.       Звон, обращённый тихим криком в бескрайней, гнетущей и непроглядной пустоте, резал слух, отрезая его от восприятия реальности, унося сознание на волнах невидимых, но осязаемых чем-то внутри вибраций. Одновременно здесь было всё и не было ничего. Но одно Фил знал точно: тут было очень темно. Чёрная дыра в его сгоревшей дотла душе. Не осталось ничего, кроме густой липкой темноты, сжирающей его уже не только изнутри, но и снаружи. Снаружи, извне, она набрасывалась на Фила точно одержимый голодом зверь и пыталась последние краски реальности обратить в никчёмную серость, вынудив его поддаться зову подсознания и утонуть в бескрайней черноте своей души, в поисках последних ярких огней, которые бы смогли хоть чуть-чуть пролить свет на его жалкое случайное существование.       Но вдруг в бесконечной пустой темноте мелькнул бледно-жёлтый огонёк. Затем снова и снова. Бледные лучики его света озаряли теплом и спокойствием черноту, вынуждая Фила поддаться этому свету и открыть глаза, вернувшись в реальность.       — Фи-и-ил… проснись! — Он услышал голос Джейн. Подняв голову, Фил увидел, что она по-прежнему сидит на диване. — Ты, наверное, как всегда ничего не слышишь. Говорю: рассказывай давай, как у Эрины дела, а то просто взял и обругал девчонку.       Фил несколько секунд потупленным взглядом смотрел на Джейн, пытаясь понять, о чём она. Но это имя. Оно звучало несколько приятно. Однако всё быстро встало на свои места.       — Да сойдёт. Только сегодня странно себя вела. Заболела, видать. Лишь бы не магическая лихорадка. Неприятная хрень. А так, у неё неплохо получается, она старается. Очень старается… Больше толком нечего добавить. Но, капитан, скажите мне уже, наконец, что в ней такого особенного?       Джейн нахмурилась, но хмурость эта была не агрессивная, а скорее разочарованная, после чего она спокойно протянула:       — Тебе стоит позвонить маршалу Гриффин и узнать у неё. Она располагает этой информацией и решает, кого посвящать из офицерского состава, а кого нет. Я так-то удивлена, что она тебе ничего не сказала. Даже сводку никакую не отправила, верно? Наверное, хочет, чтобы ты сам лично с ней связался. Она мне тут сетовала на то, что ты стал слишком закрытым.       Фил поморщился. Неприятно было осознавать, что семейные неурядицы, хоть и немного, но касаются рабочих моментов. Он бросил раздражённый взгляд на трубку, стоящую на столике в углу, немного подумал, а потом отвернулся, буркнув:       — Не сегодня.       Джейн пожала плечами, вставая и собираясь уходить.       — Дело твоё. Кстати, в конце декабря хочу подробный отчёт.       — Ага, конечно.       — До свидания, лейтенант Фил.       — Ага.       Джейн тихо закрыла за собой скрипучую дверь, и Фил снова остался наедине с собой. Он уставился на кружку с недопитым кофе и опять задумался: на сей раз об Эрине. Он действительно был тронут её старанием и желанием расти. И он правда видел в ней того, кем был сам когда-то. И именно из-за этого в ту же секунду его сковал холодный режущий ужас от осознания того, что эта милая искренняя девушка с самыми добрыми глазами, которые он когда-либо вообще видел, пройдёт тот же путь, что и он, лишится того же, чего лишился он. И её душа, и разум неминуемо сгорят в огне холодного отчаяния жестокой войны.       Но что он мог сделать? Тем более, раз Эрина находится на особом счету, то вряд ли ей чем-то можно помочь, и вряд ли она легко отделается в очередной мясорубке, затеянной вышестоящим правительством. Печально. Крайне печально. Печально до мерзкой горечи во рту, из-за которой Фил схватил кружку с кофе и залпом выпил её, понимая, что не такое уж это пойло и горькое.       Тяжело и разочарованно выдыхая, Фил вслушался в нарушенную лёгкими шагами тишину: кто-то ещё решил заглянуть к нему в этот тёмный холодный вечер. По звукам он понял только то, что это была женщина. Дверь открылась, и его догадки подтвердились: в кабинет зашла сержант второго отряда, Мариэн Сарон. Глядя на эту лёгкую, стройную и изящную эльфийку с длинными светло-рыжими волосами и бирюзовыми большими глазами, Фил сухо сказал:       — Лейтенант Абу уже ушёл.       Даже не миловидная, а красивая и прелестная эльфийка похихикала, прикрывая рот ладонью.       — А я и не к нему пришла, лейтенант Ригер.       — Э-э-э… кошака тоже нет, — Фил растерялся, а Мариэн снова захихикала, но на этот раз более звонко и живо.       — Лейтенант, я к тебе.       Фил вздёрнул бровь.       — Нахрена?       — Я наслышана от Абу, что ты не следишь за выражениями, — с улыбкой подметила Мариэн, подойдя к столу и присев на его край. — Но это не беда.       Фил уже был готов развести руками, но Мариэн оказалась прямолинейной и не из робкого десятка.       — Хочу пригласить тебя приятно провести вечер… — она наклонилась к нему, томно дыша и глядя в глаза.       — Насколько приятно?       — Настолько, насколько пожелаешь…       — Звучит заманчиво.       Без шуток – действительно заманчиво. Фил быстро проанализировал ситуацию и сделал сдержанный вывод о том, что неплохо было бы отвлечься в компании красивой женщины, контакт с которой точно не будет ни к чему никого обязывать. Если уж Мариэн наслышана о его бестактности, как она заявила, то точно, как он решил, должна знать, что его не интересуют никакие отношения в серьёзных своих проявлениях с дальнейшими отягощающими обязательствами и эмоциональной привязанностью.       Однако эльф смотрел на неё и понимал, до чего же она красива. Его это даже немного напрягало, словно в ней был какой-то подвох, но Фил быстро отметал эти догадки, считая их стереотипами своего больного сознания.       — Я слышала, что ты любишь восточную еду.       — Да, есть такое.       — Здесь неподалёку есть ресторан с этой направленностью… можем сходить туда.       — Звучит здорово. Я как раз голоден, как дворовая псина.       Мариэн радостно хлопнула в ладоши, услышав согласие Фила, который стал не особо-то и расторопно собираться. Ей самой оставалось только забрать своё офицерское пальто из кабинета сержантов, который был этажом ниже. Туда они сразу и направились, как только Фил закончил сборы, а после сразу же пошли в выбранное место.       Мягкий снег приятно искрился и, подобно птичьему пуху, легко и мягко опускался на землю с тёмного, немного рдеющего неба, окутанного густыми облаками. Пока Мариэн о чём-то непринужденно лепетала нежным голоском, Фил вглядывался в небо, словно пытался там что-то найти, но ничего. Сплошная безмолвная бесформенность без единого намёка хоть на какой-то визуальный образ, за который можно было бы зацепиться взглядом.       Нежный, но одновременно звонкий голосок Мариэн иногда доходил до ушей Фила, и на большую часть её обыденных вопросов он протягивал ленивое «угу». Но её, очевидно, это устраивало. Или она старательно делала вид, что её всё устраивает. Фил даже пытаться докопаться до истины не желал, ему это было искренне неинтересно. Неинтереснее были только разве что еженедельные отчёты, которые эльф уже научился писать на автомате. И как раз об одном из отчётов он крепко задумался, опустив голову и начав всматриваться в дорогу, по которой двое эльфов шли. Свежих следов было совсем немного, а улицы пустовали. Даже странно. Фил же решил подумать, что написать в отчёте об Эрине. Эта Эрина. Глупая наивная девчонка, которой не место в магармии — в этом он был уверен так же, как и в том, что планета, на которой они находятся, круглая. Слишком мягкая, слишком добрая, слишком то, слишком это. Уже были мысли огромными буквами в отчёте написать: «ОТПРАВЬТЕ ДУРУ НА ГРАЖДАНКУ, ПУСКАЙ ДОМА СИДИТ». Слишком много он видел подобных ей дур и дураков, которые сложили головы в первые месяцы на поле боя. Ничего не достигнув, никому ничего не доказав. Только лишний раз подтвердив, что храбрые дураки умирают в бою быстрее всех.       Фил на мгновение прикрыл отяжелевшие веки, и в ту же секунду перед глазами возник тоскливый светлый образ нежно-голубого неба, по которому небрежно расплывались розовые облака, на которое он смотрит, задрав голову, стоя в бескрайнем поле цветущих подсолнухов, аромат которых не менее вездесущ, чем запах навечно потерянного счастливого лета из забытого детства.       — Вот мы и пришли! — восторженно объявила Мариэн, вернув своим голосом Фила в реальность. Он нехотя открыл глаза и приметил красную лису на вывеске. Молча он проследовал за эльфийкой, точно мрачная угрюмая туча, преследующая рыжий весёлый огонёк. — Я тут ни разу не была, а ты?       — Бывал несколько раз.       — Тебе понравилось?       — Уже не помню. Это было давно, — нехотя отвечал Фил.       Они прошли внутрь, их встретила миниатюрная темноволосая женщина с миндалевидными глазами и необычной сложной причёской, украшенной блестящими в свете фонариков шпильками. Не успел учтивый широко улыбающийся официант подбежать к столику с парой эльфов, как Фил сходу сказал, не заглядывая в меню:       — Мне самую острую лапшу, что у вас есть. Чтоб аж слёзы текли из глаз, пожалуйста. И, если нет кофе, то красное вино. Сухое, желательно.       Немного погодя, Мариэн тоже сделала свой выбор в пользу цзяоцзы и зелёного чая.       — Гадость, — добавил Фил, говоря это о зелёном чае.       — Тебе так не нравится чай? — мило улыбаясь, поинтересовалась Мариэн, наклонившись чуть ближе. Она медленно и плавно моргала, это подчёркивало её томный чарующий взгляд, гипнотически приковывающий и не отпускающий. Фил долго смотрел в эти бирюзовые, искрящиеся глаза, обрамлённые ярким аккуратным макияжем и густыми длинными ресницами, но в глазах его были только равнодушие и спокойствие. Но, очевидно, Мариэн не особо волновала холодность эльфа.       — Ненавижу зелёный чай. Чёрный ещё куда ни шло. Но зелёный — мерзость.       Не успел официант принести заказ и с неизменно широкой добродушной улыбкой пожелать приятного аппетита, как Мариэн перешла в наступление:       — Я так понимаю, раз ты согласился пойти со мной на свидание, то ты одинок?       — Типа того.       — И даже нет дамы сердца?       — У меня нет сердца — откуда там даме-то взяться?       Мариэн тихо посмеялась, прикрывая пальцами рот.       — Мне кажется, ты преувеличиваешь. Хотя я наслышана от Абу, что ты — холодный и бесчувственный тиран, не считающийся с мнением других.       — Никогда не слышал столько комплиментов за раз. Спасибо.       Его грубые ответы, очевидно, забавляли эльфийку. Подперев ладонью щёку, Мариэн стала внимательно разглядывать Фила. Её хитрые красивые глаза буквально пожирали его, и он это ощущал чуть ли не физически. Не начав есть, эльф сразу налил себе вина. Только после нескольких бокалов ему удалось хоть немного расслабиться и начать слушать Мариэн, хоть и не особо вникая в суть того, что она говорила. Но подпирая подбородок рукой и вялым взглядом оценивая её мимику и движения, Фил старательно делал вид, что внимательно слушает весь этот пустой трёп.       — Прости. Мне нужно ненадолго отлучиться. — Мариэн аккуратно встала и за стола и куда-то ушла.       Фил с облегчением вздохнул, выпив ещё один бокал залпом. Эльф подозвал официанта и заказал ещё бутылку. Не успел Фил пригубить бокал, как до его ушей донеслось звучание знакомого голоса. Если бы звук имел форму, он бы выглядел сейчас, как искрящаяся пыль в лучах утреннего солнца, неспешно парящая в тёплом едва подвижном воздухе. Он повернул голову к источнику звука и увидел курсантов своего отряда: Эрину, Вилма и Фриду. Первой он, конечно же, заметил Эрину, которая со слезами на глазах что-то поедала и буквально во весь голос вопила, что это вкусно. Эта искренность вдруг тронула Фила. Её прямодушие и непритворность в действиях, голосе, манерах вызывали умиление и некоторую долю восхищения, ведь Фил ненавидел тех, кто притворялся, чтобы казаться лучше, чем он или она есть на самом деле. Продолжая наблюдать за девушкой, эльф с удивлением для себя обнаруживал, что на ней действительно нет маски. Эрина казалась светом во тьме, придающим этому миру не только сияние, но и яркость. Он легко улыбнулся, осознавая всю её очаровательность.       Любопытство вынудило Фила попытаться сквозь шум расслышать их разговор, к его удивлению в этот же момент Эрина достала из кармана то самое кольцо, которое он ей дал. Фил сам себе удивился: как же он забыл. Впрочем, эльф был нисколько не против, чтобы девушка носила его с собой. Троица увлечённо рассматривала украшение. А после до него донеслись слова Вилма:       — Кажется, наш начальник запал на тебя!       Фил буквально поперхнулся воздухом.       — Ты что такое несёшь! — вскрикнула уже Эрина.       — А что? Ты у нас красотка, — отвечал ей парень. И с его мнением Фил с усмешкой согласился.       — Не неси чушь! — Эрина возражала, бойко ударив ладонью по столу. Фил тоже считал это бредом, ведь она слишком хороша для него. — Он офицер, а я курсант — о чём может быть речь?!       Фил ожидал услышать что-то другое. Например, то, что он эгоистичный заносчивый кретин, абьюзер, тиран, чудовище и просто отвратительная личность, которая только и может, что грубить и хамить всем подряд, но не это. Эти слова ввели его в лёгкий ступор: «То есть тебя правда беспокоит лишь это?».       Эльф внимательно посмотрел на Эрину, огни в глазах которой угасли, а лицо стало раздосадованным и хмурым. Что-то внутри неприятно кольнуло в районе подреберья.       — Ты что, влюбилась? — серьёзным и обеспокоенным тоном произнёс вопрос Вилм.       Фил всё это время непрерывно, почти не моргая, смотрел на растерянную Эрину, которая после слов друга залилась красками, после чего схватила подушку, лежащую рядом на диване, и ударила ею парня по голове. Вспыльчивости у неё не отнимать, хотя она и добрячка. Всё бы завершилось умилением от этой сцены, но Фил ощущал досаду, разочарование, вину и страх, которые бурным потоком пробивались сквозь лёгкое опьянение: «Я не достоин чувств такой, как она». — единственное целостное, что пронеслось у эльфа в голове, и как раз вернулась Мариэн. Это позволило ему попытаться переключить внимание, но всё равно он косо поглядывал в сторону троицы, наблюдая за Эриной. Мариэн это заметила.       — Ты кого-то увидел там?       — Ага, курсанты мои шляются.       Мариэн посмотрела в ту же сторону и действительно увидела троицу в тёмно-зелёной форме. Непринуждённо она заметила:       — Эта девушка…       Фил напрягся, думая, что Мариэн задаст вопрос насчёт Эрины, но всё оказалось куда проще.       — …эльфийка. Она чем-то похожа на тебя.       Фил внимательно всмотрелся во внешность Фриды: чёрные вьющиеся волосы, голубые глаза, правильные аккуратные черты лица, крепкое телосложение и высокий рост — что-то определённо было. Разве что кожа белая, точно фарфор. Прежде Фил не заострял на этом внимание, но сейчас даже он с интересом это подметил для себя.       — Может, вы дальние родственники? — шутливо предположила Мариэн.       — Бред. Просто у нас один типаж. Да и все эльфы похожи друг на друга.       — Говоришь прям как человек! — Мариэн посмеялась.       — А я человек. Наполовину, но всё же человек.       Эльфийка наклонила голову в бок, в её глазах и мимике легко можно было прочитать лёгкое ненавязчивое недоумение, и, судя по всему, как показалось Филу, она не хотела озвучивать какой-то вопрос. Но ему было глубоко плевать. Он снова выпил залпом бокал вина, а краем глаза заметил, что троица уже удалилась. Фил сразу же подозвал официанта, попросил счёт и твёрдо сказал:       — Я всё оплачу. К тебе или ко мне?       Мариэн залилась лёгким румянцем и кокетливо улыбнулась.       — Давай ко мне.       — Отлично.       Не разводя больше бесед, пара встала и отправилась к выходу. Фил следовал за Мариэн, стараясь слишком сильно не плестись сзади. Алкоголь уже порядочно ударил в голову, и изредка он даже улыбался, заслышав какие-то шутки от эльфийки.       По пути им предстояло пересечь красивый каменный мост, соединявший две улицы на разных берегах. Его освещали фонари, в свете которых безмятежно кружились снежинки. Тишина и пустота улиц располагала к романтике. Мариэн точно. Как только парочка дошла до середины моста, она развернулась, встала напротив Фила, ухватилась руками за лацканы пальто и притянула к себе. Фил не сразу понял в чём дело, но ощущения, опередившие его мыслительную деятельность, поведали ему о том, что в его губы страстно впились. Прекрасно понимая, куда они двое идут и к чему всё придёт, Фил не стал сопротивляться и ответил на поцелуй Мариэн, крепко обняв её за талию. После не меньше, чем минуты, поцелуев на мосту под светом фонарей, Фил отстранился и сказал:       — Пошли уже. Прибереги всё своё рвение на потом.       Мариэн кокетливо заулыбалась, выпустила его из своей на удивление крепкой хватки и пошла вперёд, поглядывая на эльфа из-за плеча, игриво заманивая за собой. Филу ничего не оставалось, кроме как покорно следовать за ней, сунув руки в карманы пальто и неохотно переставляя ноги. Несмотря на очевидную холодность и отстранённость Фила, Мариэн была окрылена и воздушна в своем восторге. Её лицо сияло, а в глазах блестели задорные блики.       Пытаясь изо всех сил не возвращаться мыслями к другой девушке, Фил периодически с интересом поглядывал на плавно шагающую эльфийку. Узкая талия, стройные ноги, хрупкие плечи, длинные золотисто-рыжие волосы, слегка присыпанные снегом. А когда она оборачивалась, то взору открывалось светлое лицо, большие глаза, пылающие страстью, и слегка приоткрытые губы, накрашенные помадой глубоко-тёмно-оранжевого цвета и явно желающие ещё одного поцелуя.       В итоге они добрались до дома Мариэн: квартиры в пятиэтажном доме, на третьем этаже. Ноги у Фила уже слегка заплетались, но он уверенно преодолел препятствие в виде лестниц, которые то и дело норовились уйти из-под ног. Оказавшись внутри, Мариэн вперёд Фила скинула с себя верхнюю одежду, а потом принялась и за Фила, который никуда не спешил. Подготовив его для следующего этапа, эльфийка схватила эльфа за руку и потащила в спальню, а тот даже не думал сопротивляться, однако и особого энтузиазма выражать не получалось. Мариэн буквально сама швырнула Фила на кровать, на которой тот раскинул руки, упав на спину, и уставился в потолок.       Внимание получилось переключить с белого потолка только в тот момент, когда Мариэн села на него сверху и начала раздеваться. Сняв рубашку, а вслед за ней и бюстгальтер, она обнажила красивую округлую грудь идеального размера: не много, не мало. Розовые соски уже затвердели от возбуждения. Она сама взяла руки Фила и положила их к себе на грудь, после чего наклонилась и всё же добилась продолжения поцелуев, лаская его языком и губами страстно и горячо. После эльфийка избавилась и от его рубашки, открыв для себя вид на мускулистое тело с выраженным рельефом. Грудь Фила тяжело вздымалась, и Мариэн бы просто продолжила ласкать его руками, как вдруг она заметила след от укуса, который оставила Эрина.       — Откуда это у тебя? — Мариэн искренне удивилась, в её голосе мелькнуло даже возмущение.       — У меня бешеные курсанты. Ничего более.       Этот ответ удовлетворил Мариэн, и она продолжила свои напористые страстные ухаживания, избавляя Фила от всей оставшейся одежды, а потом уже и себя. Она терлась своей промежностью о его член и постанывала от удовольствия, однако тело Фила неохотно откликалось.       — Наверно, я слишком много выпил…       Мариэн ничего не ответила, лишь игриво улыбнулась и опустилась вниз, решив взбодрить Фила своими умениями в работе языком. Её рот был тёплый мягкий влажный а язык нежный и гибкий, что заставило прилить кровь туда, куда нужно. Эльф застонал от удовольствия, закрыв глаза. Этого было достаточно, чтобы его член полностью встал. Ощутив это своими ртом и руками, Мариэн вернулась в исходное положение, сначала поласкав головкой члена свой клитор, а затем и опустившись на него, вмещая полностью в себя. Пах Фила охватил приятный жар, сладострастными волнами раскатывающийся по всему телу, которое откликалось на движения Мариэн, и тоже начало двигаться в такт. Эльфийка сладко застонала, умело двигая бёдрами.       Но Фил испытывал наслаждение ровно до тех пор, пока не открывал глаза. Несмотря на то, что Мариэн была чертовски красива, кровь снова начинала приливать к голове. Но опьянённое алкоголем сознание Фила само всё решило за него: в очередной раз, закрыв глаза, пытаясь ни о чём не думать, он представил её. Эрину. Её нежную кожу, изящное хрупкое тело, аккуратную маленькую грудь с нежно-розовыми сосками, плоский живот, который хотелось целовать, спускаясь всё ниже и ниже. Представить всё это было нетрудно, ведь однажды ему посчастливилось увидеть многое из её прелестей, прежде чем он спас девушку от их общего неприятеля. И тут крик осознанного: Фил уже тогда едва ли сдержался, чтобы минимум просто не пялиться на столь желанное тело Эрины, которое сейчас, вспыхнув в воображении, заставляло его сердце биться быстрее.       Только представив, как он ею овладел, ощутил жар от их слияния, пьянящие сладкие ароматы, убивающие весь здравый смысл, Фил был на грани того, чтобы кончить. Но пока эльф смог сдержаться, крепко ухватив Мариэн за упругие бёдра. Но он по-прежнему, не открывая глаз, представлял, что сжимал нежные бёдра Эрины. В порыве горячащей страсти Фил сбросил Мариэн с себя и взял доминирующую позицию, забрасывая её ноги себе на плечи и жёстко проникая внутрь. Агрессивный напор Фила был по душе Мариэн, и её стоны стали громче и звонче, а пальцы невольно впивались в руки Фила, оставляя глубокие царапины. Он же по-прежнему не осмеливался открыть глаза, искренне боясь потерять мысль, разрушить образ и перебить всё то желание, которое в нём накопилось за всё это время.       Мариэн же стала сжиматься изнутри, её стоны становились всё громче и ярче. Она была на пороге того, чтобы кончить. Фил это понимал. Он тоже был близок, но не от усилившегося давления на его член, а оттого, что он представил, что это Эрина вот-вот и достигнет пика наслаждения, а он уже вслед за ней и наполнит её всю своей спермой.       Но всё же понимая, что это лишь образы, Фил в последний момент прервался и кончил Мариэн на живот, раскрыл глаза и испытал жуткое омерзение и разочарование. А потом и ужас. Отрезвляющий ужас, который быстро привёл его в чувства. Он схватился за голову, осознавая, что сейчас, во время секса, представлял, как берёт свою курсантку, свою ученицу, и более того, ту самую светлую девушку, которой он ни в коем разе не достоин. По сердцу словно полоснули ножами, Фил стиснул зубы.       — Что-то не так? — обеспокоено поинтересовалась Мариэн.       — Всё отлично. Я, пожалуй, пойду.       Фил стал собирать свои вещи и в спешке одеваться. Мариэн недоумевающе за ним наблюдала, но в итоге робко предложила:       — Может, останешься?       — Нет, спасибо.       Этот ответ определённо огорчил девушку, ведь она обидчиво отвела взгляд. Фил к тому времени уже собрался, вышел в коридор, обулся, надел пальто, фуражку и стремительно вылетел из квартиры, захлопнув за собой дверь.       Сгорая от безнадёжной ненависти к себе и липкого стыда, Фил быстрыми шагами направился домой. Снег перестал идти, на улице стало тише. Он слышал только свои быстрые шаги, тяжёлое дыхание и бешеный стук сердца в груди. Он был напуган. Очень сильно.