Музыка, доносившаяся изо всех динамиков в мужском общежитии, разбудила курсантов. Вслед за торжественным гимном последовали удары по дверям комнат: это был их комендант. Вилм с трудом продрал глаза.
Все как обычно:
6:30 – подъём, зарядка, утренний туалет, наведение порядка, сборы. В 7:30 к ним уже наведывались дежурные сержанты, и осматривали парней на «порядочный вид»: смотрели на всё, начиная от длины ногтей и выбритого лица, заканчивая чистотой формы, а ровно к восьми выгоняли на плац строиться вместе с остальными.
Вилм слышал, что у девчонок всё не так строго, но его это совсем не огорчало. Особенно после завтрака перед лекциями. Стоило еде попасть в пустой желудок, как все невзгоды уходили на второй план, а новые знания усваивались с большим удовольствием.
Обычно в аудиториях Вилм искал Эрину, чтобы хоть немного времени провести с подругой, но в этот раз место рядом с ней заняли Марсель и Ричард — ребята из её группы, из-за чего парень только лишь хмыкнул и сел на первое попавшееся неподалёку свободное место. Он даже не сразу заметил, что сел рядом с Фридой Марц, которая не обратила внимания на его присутствие.
Он же хотел быть дружелюбнее, особенно после их совместного ужина в прошлую пятницу:
— Привет, — начало было незамысловатым.
Фрида бросила на него короткий, но ощутимо для Вилма холодный взгляд. Внизу живота тоже всё похолодело. Парень поморщился и нервно улыбнулся, как будто ему за шиворот гимнастёрки насыпали льда.
— Что с тобой? — спросила Фрида, даже не взглянув на него.
— Да ничего, просто взгляд твой пугает.
— Какой ты пугливый.
Её разговорчивость немного удивила Вилма, но подкупила и расслабила. Неужели, получится поговорить? Он будет тем самым героем, что разговорит главную молчушку отряда. Развернувшись к ней корпусом, слегка завалившись на стол и подперев щёку кулаком, Вилм расслабленно начал:
— Слушай, а ты местная?
— Нет.
— А откуда?
— Издалека.
«Рано обрадовался…» — Вилм нахмурился, разглядывая изящный профиль эльфийки. Её лицо сегодня хорошо было видно, так как свои недлинные чёрные вьющиеся волосы Фрида собрала в маленький хвостик, из которого выбивалось совсем немного непослушных прядок.
— Что пялишься? — голос Фриды вывел Вилма из транса: он действительно неприлично долго и пристально смотрел на лицо эльфийки. Замечание вызвало румянец на его немного смуглом от летнего загара лице, сквозь который пробивались веснушки.
— Ничего. Просто удивляюсь, — Вилм попытался сказать это строго, хмуря густые тёмные брови и щуря серо-голубые глаза, что в кайме чёрных длинных ресниц казались ещё светлее и ярче.
— Чему это?
— Тому, какое у тебя красивое личико!
Фрида демонстративно закатила глаза и начала вставать. Вилм подорвался и схватил девушку за предплечье, не давая ей пересесть на другое место.
— Эй! Извини!
— Не ори так. Я не глухая.
Сил у Вилма хватило, чтобы усадить Фриду обратно.
— Да я просто… Ну, это.
Вилм и так с трудом подбирал слова, понимая, что чем-то расстроил девушку, так ещё и её тяжёлый сверлящий взгляд не давал ухватиться хотя бы за одну здравую идею, поэтому вместо этого он сказал очередную глупость:
— Я хотел позвать тебя погулять по городу. Надеялся, что ты местная.
Фрида вздёрнула бровь. Её губа слабо дёрнулась. Непонятно, она брезгует предложением парня или же просто искренне шокирована. Эльфийка молча отвернулась, открыв свою тетрадь для записей лекций, приговаривая:
— Как видишь, неместная.
Вилм не растерялся, подсев настолько близко, что коснулся своим плечом её, ощутив эту совсем не девчачью крепкую плоть.
— Так вот вместе и посмотрим.
— У тебя друзей нет? Позови Эрину.
Вилм корчил безобидные гримасы, но Фрида не обращала никакого внимания. Он сам не до конца понимал, почему же решил позвать эту угрюмую молчаливую эльфийку погулять по городу, но что-то в этой идее интриговало. Но она явно не разделяла его энтузиазма.
— У Эрины там своя любовь-морковь. Не хочу её отвлекать от розовых мыслей о нашем лейтенанте, в которые она точно погружается каждый вечер.
— Лучше бы отвлёк.
— Ну может… Но это потом! Эрина мне совсем как девчонка не нравится, ты не подумай, мы с ней со школы вместе — она мне как сестрёнка. Ты нравишься Эрине. И, знаешь, мне кажется, что ты добрый и хороший человек. Было бы здорово, если бы мы подружились. Как знать, зашлют нас после учёбы в одну дыру, а мы уже друзья!
В лекторий зашёл лейтенант Ригер, что заставило всех притихнуть и встать, в том числе Фриду и Вилма. Парень, всё ещё оставаясь погружённым в атмосферу своей речи для эльфийки, даже не заметил, что всё ещё тянул улыбку во всё лицо и с этой миной жизнерадостности встречал своего командира.
— Твою ж мать, Гроссенштайнберг, убери эту гадость! — грозно рявкнул Ригер. — Иначе я тебя в окно выкину: будешь уже под окнами улыбаться, придурошный.
Какой-нибудь Марсель бы мигом исполнил приказ, и уголки его губ опустились бы вниз, но Вилм только шире улыбнулся, уже показав белые зубы и сделав своё лицо ещё более жизнерадостным и лучезарным. Он с трудом сдержал смешок. Фрида пялилась на него, вскинув брови. Наверно, думала: «Ну и идиот».
— Садитесь, — отдал приказ лейтенант Ригер.
Уже полчаса лейтенант Ригер вещал о том, как важно владеть не только магическим оружием, но и обычным огнестрелом, и что есть тип магоружия, механика которого базируется на огнестреле. Фрида внимательно слушала офицера, даже не сводя с него взгляд, а Вилм поглядывал то на неё, то на командира, то в записи эльфийки. Кто-то вдруг спросил:
— Товарищ лейтенант, а зачем нам стрелять пулями? Мы же маги! Пускай красная армия стреляет из автоматов. Мы-то что?!
— Дурак ты, мальчик, и мысли у тебя дурацкие, — Фил потёр переносицу. — Кто ответит нашему чудику-волшебнику, что одними волшебными палочками сыт не будешь? Никто? Да вы чего. Я ж нестрашный. Сейчас по списку пойду.
Фрида уже нехотя тянула руку, но живым движением её опередил Вилм, чуть ли не вскакивая со своего места.
— Ну, давай, давай, товарищ Гроссенштайнберг, удиви меня.
Вилм улыбнулся, глянув на Фриду: она не выражала особой заинтересованности.
— Так это, товарищ лейтенант, не везде можно магическое оружие применять. Оно ещё сломаться может. А вот под руку попалась винтовка — хорошо же! Можно всё равно попытаться отстреляться. На войне вроде как вообще все средства хороши.
— Молодец, улыбашка. Садись. Всем всё ясно? Поедете у меня на стрельбище завтра. Пороху понюхаете!
Глаза Вилма вспыхнули от восторга. Вместе с Эриной он учился в кадетском училище, в котором их часто возили на стрельбища, где они стреляли из самого настоящего оружия по мишеням. В добавок ко всему, числились одними из лучших в этом ремесле. Он довольный уселся на свое место, в предвкушении такого события, как из мыслей его вывел шепоток:
— А для тебя это всё лишь игра, да? — Фрида даже не посмотрела на него.
— Что? Почему? Мы же будущие солдаты. Это наша работа.
— А ну замолчали! Улыбашка, будешь болтать, я тебя на стрельбище мишенью сделаю!
Разговор пришлось отложить.
Товарищ лейтенант вещал о многом: об огнестрельном, о магическом оружии, о том, как первое стало прототипом второго. Из этого следовало, что даже они делятся на пистолеты, револьверы, винтовки, ружья, автоматы и пулемёты. Рассказывал про их снаряды, аналогичные унитарным патронам, также имеющие разные размеры и назначение.
— Сами по себе обычные патроны для огнестрела не взрываются — они просто вылетают из гильзы и летят. Пули для магоружия работают также, только они не врезаются в мишень на выходе, а разрываются. Прессованные кристаллы магии выталкиваются более рыхлой — аналогом пороха. Принцип как у обычных снарядов: капсюль, гильза, пуля и заряд. Только горит сильнее, а при ударе об цель взрывается, как я уже сказал. Там как: вот магпуля врезалась: часть энергии хлопает, а часть идёт дальше — как стрела из лука. Поняли? Вижу, что ни хрена не поняли. А надо такое, чтобы меньше палиться лучевыми типами снарядов: эти не так сияют во тьме. Поняли? Ну хоть вид сделайте.
Также лейтенант упомянул то, что активно ведутся разработки серии автоматов, совместимых с любым типом магического заряда в противовес тому, чем магармия располагает сейчас: неверно подобранный тип пули по характеристике магического заряда мог привести к взрыву того же магпистолета. Хотя обновлённые модели имели специальную систему блокировки, чтобы избегать подобных недоразумений.
Товарищ командир отряда был особенно разговорчив сегодня и желал рассказывать о военном ремесле.
— Порох — полезная вещь! В давние времена, когда даже ваших родителей на свете не было, обычный порох начали смешивать с мелкодисперсной магией. Это лучшая граната на свете. Сила взрыва зависит от магии в большей степени, чем оттого, сколько вы туда пороха набросаете. Хотя не жалейте. Будете сами такие делать в полевых условиях. Но там особая технология. Записывайте, дурачки. Потом кидаться будете. Потому что, если вы просто бросите банку с магическим порошком, оно так не бахнет. Надо дохрена этого порошка, желательно хотя бы жёлтого, чтобы он голым бахнул.
— Он так воодушевлённо рассказывает, — шепнул Фриде Вилм.
— Угу.
— Только речь у него совсем не преподавательская.
— Он же военный.
Вилм молча покивал головой, соглашаясь с эльфийкой.
— Вот мы такими же станем.
— Тс, — шикнул кто-то сзади. Это был Портер.
Лекция продолжалась. Пару раз Вилм с интересом наблюдал за Эриной, которая с искренним восхищением глядела на командира-эльфа. Невинное зрелище улыбнуло парня. В итоге умственная деятельность как-то незаметно для всех сменилась физическими занятиями на свежем воздухе. Парням давали значительно более высокие нагрузки — неудивительно. Удивило Вилма то, что среди всех девчонок выбилась Фрида, которая решила потягаться с парнями, совсем не уступая никому из них, а кого-то даже обходя.
— Вот это я понимаю, готова к труду и обороне! А не то, что вы, дрищи и слюнтяи. Смотреть на вас больно, дохляки!
Мужскую часть отряда явно раздражало то, что их поносили на фоне какой-то, хоть и изрядно сильной, но всё же девчонки, да ещё и эльфийки. Но Вилм с восхищением смотрел на эту силу. На нём мотивация сработала верно: он захотел стать таким же сильным, как и Фрида.
— Молодец, улыбашка, старайся. Авось выйдет из тебя толк!
Вилма не оскорбляла ни кличка, ни насмешки. С трудом, обливаясь потом, не ощущая холодного ветра, но с улыбкой он выполнял подход за подходом.
— Ну ты и псих, улыбашка. Ладно, ували, отдохните, у меня дела по вашим сержантам. Можете ещё раз сто отжаться и пробежать пару километров для профилактики от ленной болезни.
— Так точно!
Уходя, Фил что-то ответил в рифму. Что-то явно неприличное, что расслышали не все, но каждый мог додумать.
Вилм снова обратил внимание на Эрину, пялящуюся лейтенанту вслед. Краем глаза юноша увидел, что за этим пронаблюдала и Фрида, которая стояла не так далеко.
— Зря она так, — Фрида упала на землю: в действительности собиралась отжаться! Вилм последовал её примеру, приняв упор лёжа рядом.
— Ты о чём?
— О её воздыханиях, — дыхание у Фриды даже не сбилось. — Мы тут все не за этим.
— Мне тоже так кажется, — Вилму было чуть труднее продавливать слова в порыве усердных отжиманий, — но сердцу же не прикажешь, верно?
— Почему это?
Парень замешкался с ответом, стараясь не отставать в темпе от крайне выносливой эльфийки, сквозь перчатки немного ощущался холод земли. Такой же пронизывающий, как и спокойный голос Фриды. Но Вилм, улыбнувшись, сказал, не останавливаясь:
— Так если любовь! Настоящая! Ты хоть в воде топи, в огне жги! Она всё равно никуда не денется. Мне так кажется. А иначе это не любовь, — он так пылко говорил, что сбил дыхание и отвлёкся, из-за чего упал лицом на землю. Больно, но смешно. Смешно с самого себя и со своих пылких речей. Он не мог ручаться, насколько настоящая там любовь у Эрины, но сам был уверен в том, что настоящему чувству нельзя отдать сухой приказ, ожидая от него чёткого беспрекословного исполнения, как от рядового солдата.
Фрида продолжала, раз за разом то припадая к земле, то отталкиваясь от неё. Казалось, она совсем не уставала. Вилм уже не стремился нагнать её. Вместо этого он вальяжно раскинулся на боку, подогнув ногу в колене и подперев голову рукой.
— А ты, товарищ Марц?
— Что я? — наконец, она закончила и села на колени.
— Любовь-морковь? Прочее там всякое.
— Нет, — Фрида отчеканила это так злостно, холодно и яростно, что казалось, из её рта вылетело не слово, а оружейный нож, впившийся Вилму прямо промеж глаз. Парень потёр переносицу, генерируя в голове, что бы такого сказать на это, что бы не разозлило эльфийку, расстёгивавшую куртку, видимо, чтобы охладиться.
— Плохая идея. Можно же простыть.
Фрида даже не посмотрела на приставалу. А Вилма только раззадоривала неприступность молчаливой эльфийки.
— Значит, ты не встречала свою любовь? Слушай, вы с Эриной немного похожи, — начал болтать Вилм, будто бы совсем не замечая отстранённость Фриды. — Она вот тоже до этого как-то не интересовалась парнями. Ну, что-то там пробовала, но всё было не то, как будто бы и не её, а сейчас вон солдафону в рот заглядывает, ночами не спит.
— И что в этом хорошего?
— Может, она по-своему счастлива?
— А ты был бы?
Вилм задумался, поднимаясь с земли, лежать на которой становилось слишком прохладно.
— Думаю, да! Просто быть рядом с человеком, от которого тепло и светло на душе, это уже счастье!
— Ну ты и дебил.
Вилм опешил, а Фрида ушла. Она оставила его тут одного, как дурака, вместе со своими разговорами о любви, такими бессмысленными и пустыми для неё. Или она лишь делала вид? Юноша бросился за ней.
— Да постой!
— Чего тебе?
— Да ты чего такая?
Фрида спросила «какая?» молча, взглядом, чуть обернувшись на приставалу.
— Такая…
Он задумался. Не знал, как сформулировать, что сказать, как выразить уместно свои мысли. Слова бегали у него между извилинами маленькими муравьями, не желая собираться в оформленную мысль, которую можно торжественно преподнести ожидающей ответа девушке. Вилм раскраснелся, устыдившись своего глупого молчания.
— Может, всё же погуляем? — слова сами сорвались с губ Вилма, но ему стало значительно легче. Фрида не переставала недоумевать со странного поведения юноши. Она
так смотрела на него: сухо, строго, оценивающе. Явно эльфика собиралась отчеканить своё жёсткое «нет».
— Хорошо.
Внутри Вилма образовалась огромная волна — громадное цунами — захлестнувшее всё. Водоворот эмоций затягивал парня, из-за чего он не сразу протянул:
— Отлично. Тогда в шесть часов у ворот?
— Угу.
***
Вилм стоял у ворот, слоняясь из стороны в сторону. Фриды не было. «Может, передумала?» Но ему всё же казалось, что эльфийка не такая, и если бы решила не приходить, то в лицо это бы и сказала. А ещё бы это лицо ударила.
Парень решил дойти до корпуса женского общежития: вдруг она там задержалась или ещё что-то. Но, к его удивлению, застал он Фриду по пути: услышал голоса в закутке, среди которых мелькнул и её. Заглянув туда и вслушавшись в разговоры, Вилм понял, что назревает конфликт. Долго не разбираясь, но поняв, что эльфийке грозит расправа со стороны пяти курсантов: это были Брегенц из третьей группы, Фёргель, Коглер и Вольфурт из четвёртой и Рязь из шестой. Новобранцы — каждый на подбор: высокие светлые и крепкие. Парень бросился на защиту эльфийке, преграждая одному из задир путь.
— Твою ж, улыбашка, ты чего вылез?! — рявкнул Герман Фёргель, горделиво расправляя плечи.
— Так меня может называть только товарищ лейтенант Ригер, товарищ Фёргель. Зачем вы девушку обижаете?
— Ты где девушку увидел, колхозник? — встрял Коглер, готовя кулаки.
Вилм опешил: почему колхозник? Он, вообще-то, городской! Но с улыбкой промолчал, всё же не собираясь отступать.
— Вот же, стоит за мной, окруженная вами. Что случилось?
— Эта эльфийская рожа выставляет нас олухами и болванами! Мало того, что эльфийское отребье, так ещё и хрен знает, что о себе возомнила! — Эрвин Вольфурт схаркнул, сказав это. От одного взгляда на Фриду его лицо перекашивалось в гневе.
— Так может вы правда олухи и болваны? — искренне и без задней мысли предположил Вилм.
То ли от такой дерзкой догадки в мозгу что-то свело, прям как мышцу в ноге, то ли это последствия удара в солнечное сплетение, но перед глазами всё пропало, а тело согнулось само по себе пополам, пронзаемое ужасной болью. Ещё один удар по голове и в бок. Наверно, должны были последовать ещё удары, но кому-то прилетело быстрее. Шлепок за шлепком. Хрясть. Хруст. Крики. А затем и побег толпы. Перед глазами всё начало проясняться. Всё произошло очень быстро. Фрида подняла Вилма на руки и сказала:
— Я и сама, как видишь, справилась. Только за зря получил.
— Ну как же! Я мужчина! Мой долг вступиться за девушку! Да и они были, мягко говоря, неправы. Им бы с тебя пример брать, а не лупить толпой за углом. Дураки… Может, они не со зла. Ты, это, больше не лупи их так. У них ума немного — последнее ещё выбьешь.
Картинка снова стала чёткой, дыхание восстановилось. Вилм ожидал увидеть недовольное или злобное лицо Фриды, но она улыбалась.
Она ему улыбнулась. Её глаза не пронзали юношу ледяными ножами, а смотрели мягко и снисходительно.
— Думаю, прогулку стоит отложить, — эльфийка явно обеспокоилась состоянием побитого сокурсника.
— Подумаешь! Меня и сильнее били! Пошли! Купим мороженое.
— Так холодно же.
— На холоде вафельный стаканчик вкуснее.
— Ты точно дебил…
— Это ты просто не пробовала!
***
Вечерний город, такой помпезный, такой праздный в своей архитектуре, встречал молодых людей оранжевыми огнями фонарей вдоль мостовых и набережных. Несмотря на то, что оттенки домов были мрачными, из-за своих торжественных барельефов, арок, колонн и прочих атрибутов эстетики и искусства, улицы выглядели парадно, по-своему ярко и чувственно. Брусчатку старательно подметали от снега, но местами снег к ней уже достаточно крепко пристал.
Вода в каналах не спешила замерзать, наполняя шумом и без того нетихий центр столицы. Людей было много: кто-то шёл с работы, кто-то со службы, кто-то, наоборот, туда, а кто-то просто гулял, как это делали Вилм и Фрида.
Удобство обучения в магакадемии предусматривало более вольное посещение города, нежели эта же привилегия на официальной службе в качестве рядового солдата. Курсанты-общажники с обязательной отметкой на КПП, если не имели никаких проступков и выговоров (с городскими вопросы решались другими запретами), могли спокойно выходить вечером в город с обязательным возвращением до десяти вечера в общежитие.
Вилм не придумывал, когда говорил Фриде, что они будут есть мороженое. Свой вафельный стаканчик с белоснежным пломбиром внутри он время от времени прикладывал к своим свежим ссадинам. Боль не умаляла его улыбки: ему нравилось гулять по красивейшему городу во всем СОМ, а компания молчаливой Фриды оказалась даже в каком-то смысле приятной. Парень с интересом наблюдал, как эльфийка ела лучший на свете сливочный пломбир. Выглядела она так, будто впервые в жизни пробовала мороженое, которое ей к тому же понравилось. В её светло-голубых глазах вместе с отражающимися в них огнями фонарей блеснула нежная наивность, такая простая, едва уловимая, в раз смягчившая её строгое лицо, сделав его не просто чопорно красивым, а самым милым, какое Вилм когда-либо видел.
Вилм понял, что за тяжёлой бронёй суровости и холодности скрывается что-то мягкое и хорошее. Что там, за голубыми глазами прячется самая добрая и милая девушка на свете. Но за то, что он долго на неё пялился, как-то пьяно улыбаясь, получил от эльфийки болезненный удар в плечо.
Но он не ощутил обиды. Теперь-то он знал
секрет загадочной молчаливой Фриды.
— Мне кажется, что ты очень добрый и хороший человек, товарищ Марц.
Но Фрида ничего не ответила, глядя в темноту широкого шумного залива, раскинувшегося за освещённой оранжевым светом фонарей набережной.
