Бессмертный солдат

      Земля под ногами заходила ходуном, словно началось землетрясение. Фил даже не успел зажечь сигарету. Ожидая чего-то ужасного, он убрал её обратно, чтобы не потерять. Исход гула из-под земли не заставил себя долго ждать: сухая уплотнённая почва стремительно разошлась чёрными глубокими трещинами, и наружу выбрался исполинских размеров дракон. Первыми снаружи, разбрасывая камни и булыжники, показались его грозная угловатая морда, толстая шея, мускулистые плечи и шипастые лапы. Но лишь этих частей Филу хватило, чтобы прикинуть примерные размеры чудовища: около двадцати метров в холке, возможно, тридцать вместе с шеей.       Все стояли в остолбенении, пока продолжался рёв содрогающейся земли, отягощённый леденящим душу воем сирены. Лейтенанты перекинулись взглядами. Их было трое, курсантов — восемьдесят четыре. Как назло, сержанты были на своих учебных заданиях, ведь боевых действий даже в учебной форме пока что не предполагалось.       Фил заметил, что лейтенант Хоба остолбенел, в его глазах читался ужас. В тот момент он больше напоминал чучело, нежели живое существо. Лейтенант Корф держался лучше: шерсть дыбом и испуганный взгляд. Тут же Фил громогласно отдал приказ, надеясь, что хоть это приведет его товарищей в чувства:       — ЭЙ, ВЫ ДВОЕ! ЗАЩИЩАЕМ КУРСАНТОВ ЛЮБОЙ ЦЕНОЙ!       — МЫ КАК ИХ ЗАЩИЩАТЬ БУДЕМ?! — истерично завопил Корф. — МЫ БЕЗОРУЖНЫ!       — КОГТЯМИ В ГЛАЗА ВЦЕПИЛСЯ И ДЕРИСЬ, КОШАК! СДОХНИ САМ, НО НИ ОДИН КУРСАНТ НЕ ДОЛЖЕН УМЕРЕТЬ!       Дракон разразился настолько мощным рыком, что затрясся воздух, все позакрывали уши от этого чудовищного рёва. Абу призвал магический жезл и уже готовился защищать роту от огня. Корф зажёг на когтях огни магии, чтобы наносить хоть какие-то раны практически неуязвимому ящеру, который со звериным презрением глядел на всех, как на жалких муравьёв. Не успел Фил выкрикнуть хоть что-то, что бы направило его товарищей и курсантов, как воздух вокруг дракона взорвался, подняв всё вблизи себя в воздух. Камни, нагретые и подброшенные вверх, на огромной скорости и с огромной силой обрушивались на землю. С помощью своего магического жезла Абу создавал барьеры, ограждающие от смертельных ударов курсантов, местных солдат и себя.       Камнепад быстро прекратился, но за ним последовала густая дымовая завеса, не сулящая ничего хорошего. С минуту ничего не было видно даже на расстоянии вытянутой руки, однако шум продолжался: исходящий из-под земли грохот всем всё объяснил.       — Эти уроды вышли наружу, — заключил Фил. — АБУ! ИЗБАВЬСЯ ОТ ДЫМА НЕМЕДЛЕННО! ДАВАЙ ЖЕ, МАКАКА!       Обезьяна развеяла дым настолько быстро, насколько это возможно. Фил же в этот момент не сводил глаз с того места, где совсем недавно дракон проделал дыру в земле. Он ожидал увидеть те самые два десятка драконов, которых они наблюдали ранее, но ужас от увиденного холодным потоком прошёлся по всему его телу. На мгновение эльф даже впал в ступор: у края ямы стоял на дыбах, раскрыв крылья, чёрный дракон. Фил ни с кем и никогда не спутал бы его. Эти стеклянные лазурные глаза. Этот ледяной взгляд.       — Откуда ты тут взялся, урод… — Фил был обескуражен. Ошеломлён. И в полном ужасе.       Он на всю жизнь запомнил это чудовище, его силу, его ум, его жестокость. Ярость мгновенно охватила эльфа. Мир вокруг стал другого цвета, словно в фиолетовых тонах, время потекло в разы медленнее, руки загорелись и на них, прямо из кожи, вспыхнуло бледно-лиловое пламя. Эльф заметил: дракон отразил эти странности куда быстрее, чем он сам, выразив изумление в виде немного шире раскрывшихся глаз и задёргавшихся щелевидных ноздрей.       — Что за чёрт… — Фил ошарашенно уставился на свои полыхающие руки.       Кожей он чувствовал жар, но боли не было совсем. Насколько он мог помнить, с ним уже такое бывало прежде: он был тем самым уникальным случаем, о котором не принято было говорить, в мире магии и науки, когда живое существо могло самостоятельно создавать энергию этой загадочной природы. Однако прежде огни его тела были исключительно голубыми и реже синими, но теперь — фиолетовые. Такой спектр не был подвластен современной магической науке, кто-то даже утверждал, что он в принципе не мог существовать в природе. Мысли в голове не просто смешивались, а взрывались и осколками ударяли по восприятию происходящего, вызывая страх. Изумление, стремительно сменяющееся ужасом и осознанием грядущих последствий столь странных возможностей его тела, заставили Фила всеми силами заглушать рвущуюся из него с огненной яростью силу. Время постепенно снова стало ускоряться, возвращаясь в свой нормальный темп. Филу оставалось молиться, что его магической выходки никто не заметил.       — КОРФ! КОРФ, ЧЁРТ БЫ ТЕБЯ ПОБРАЛ! — настолько громко, насколько это вообще возможно, воззвал к коту Фил. Лейтенант Аарон в несколько прыжков, преодолевая разруху и бегущих прочь людей и нелюдей, оказался рядом с эльфом. — Мне нужна «Ласточка». Срочно! Она тут есть. Отбери у кого-нибудь из местных солдат и принеси мне. Хоба пусть дальше защищает наших зелёных. У тебя одна минута. Максимум две, Аарон. Сейчас, я уверен, вслед за этим уродом вылезут и остальные. Я возьму их на себя вместе с местными солдатами.       Аарон прижал в смятении уши, но без лишних вопросов в один прыжок отправился исполнять приказ. Фил же всё это время пристально смотрел в глаза неподвижно стоящему у ямы дракону, который, глухо пророкотал сквозь немного обнажившиеся бело-жёлтые острые зубы. Казалось, что ящер злорадно улыбается.       — Чего ты ждёшь, скотина? И куда пропал твой большой друг?       Фил понимал, что дракон вряд ли его слышит, он просто проговаривал мысли, пытаясь скоротать эти напряженные две минуты. Корф не успел. Чёрный дракон сорвался с места подобно бегущей на задних ногах птице, у которой, разве что, сзади вдобавок болтался огромный хвост. Ещё несколько лет назад Фил придумал этому дракону прозвище Бегунок: более быстрого и ловкого дракона, обладающего при этом такими размерами, он никогда больше не видел. У него даже было чувство, словно эту ящерицу кто-то целенаправленно тренировал быть такой ловкой и изворотливой.       Две минуты не желали кончаться. Дракон уже бежал в его сторону на своих задних ногах, под которыми дрожала земля, а позади него оставалась стена пыли. Первые залпы солдат, охранявших полигон, пришлись бы прямо чудищу в голову, если бы он с пугающей ловкостью не выставил вперед правую ногу, тем самым повернувшись в мгновение ока боком, закрывая себя сначала своим же крылом, а затем ударяя по всем снарядам мощным толстым хвостом, чешуя на котором была невероятно прочной. Вслед за этим прогремели взрывы, не причинившие никакого вреда ящеру.       Знакомые движения. Пережитый ужас мелькал перед глазами Фила, заставляя нижнее веко его левого глаза нервно дёргаться. Он уже знал, чем это может закончиться. Откуда? Откуда взялась эта тварь прямо здесь? Прямо сейчас? Почему именно он встретился с ней сейчас? Почему именно ему снова придётся видеть, как под лапами этого монстра погибают теперь не просто его товарищи, а совсем юные — по сути, совсем недавно дети — курсанты?       — ФИЛ! — Аарон со всех ног бежал к Филу, держа в руках «Ласточку».       — Поможешь? Мне нужно минуту сократить до тридцати секунд. Быстро!       Аарон молча кивнул, и вместе с Филом они закрепили на нём устройство, называвшееся Ласточкой-02. Продолжавшие оборонительные залпы в сторону дракона солдаты выигрывали время для них.       — Неужели это тот самый?.. — растерянно, слишком тихо, точно надеясь на то, что Фил не услышит вопроса, проговорил Корф.       — Да, он самый.       — Повезло тебе. Что ещё сказать.       — Прощай.       — Возьми это, — Корф бросил Филу свой магический револьвер — наследное оружие его рода. — Вернёшь потом.       Фил молча сорвался с места, теперь он был прыгучее кота и мог легко зависать на любых поверхностях под любым углом — хоть вниз головой. Только с помощью подобного снаряжения можно было подобраться к ящерице и не умереть сразу же. Чем ближе эльф оказывался к дракону, тем больше тот казался ему. К тому времени из ямы уже начали выбираться другие драконы. С ужасом Фил — остальные, определённо, тоже — осознал, что, помимо мелочи до двух-трех метров в высоту, среди пленных чудищ есть и настоящие великаны, лишь немногим меньше чёрного Бегунка.       — Ну и урод же ты.       Фил взмыл по камням вверх, надеясь на свою знаменитую эльфийскую меткость, с помощью которой ему необходимо выпустить заряд револьвера в глаз дракона. От испуга или удивления глаза дракона дёрнулись, он уже готовился к выстрелу, который неминуемо сделает эльф, но, к радости ящера и озлобленной досаде Фила, эльфа за ногу схватил мелкий дракон и с ним устремился к земле. Фил уже был готов прощаться с ногой, в мыслях недоумевая, как он не услышал и не заметил этого зеленого узкомордого летающе-прыгающего уродца. Вместе они с треском рухнули на твёрдую пыльную землю. Нога эльфа осталась на месте, устройство, захватывающее своими лентовидными полосами и кольцами ноги, осталось также целым. В норме человек едва ли смог бы встать на обе ноги, получив такое ранение, но Фил не ощущал боли в тот момент. Одним выстрелом он разнёс голову зелёной твари.       Эльф развернулся в сторону Бегунка, но тот устремился вперёд. Дракон уже был в опасной близости к курсантам и двум другим лейтенантам. На его пути оставались солдаты, которых ящер просто снёс ловким ударом хвоста — его неестественная ловкость и прыткость ужасала всё больше и больше. Фил наблюдал за этим, устремившись вслед за врагом, и вспомнил, как и его отряд этот же дракон снёс быстрым мощным ударом хвоста, словно они все были игрушками — оловянными солдатиками. Остальные драконы следовали за Бегунком, он будто бы их вёл за собой. Ну, или, как предположил Фил, они преследовали его, чтобы, как и вообще всё что угодно, разорвать на части.       Фил не успевал нагнать эту стремительно бегущую в сторону его товарищей махину. Задержать его было уже некому: все солдаты полегли под ногами дракона, теряясь в вихрях пыли, или от ударов хвостом, а те, что выжили, бесполезны. Но, к недоумению эльфа, дракон одним рывком повернулся в сторону, лишь прорвав сформировавшийся ряд из трёх отрядов и выживших учёных, очевидно, кого-то придавив. Фил в ужасе вздрогнул. И в это же мгновение дракон полукругом устремился назад, в то время как драконы из научного центра набросились на выживших. Разрываясь между выбором устремиться в погоне за местью или спасать живых, Фил остановился, глядя вслед убегающему в сторону ямы дракону.       — Вернись, сволочь, куда же ты?..       Он был растерян и ошеломлён. Он мог бы так ещё долго смотреть на скрывающегося из вида ящера, если бы не крики, среди которых он услышал тот самый, который как будто бы больше остальных взывал к нему. В момент прозрения Фил даже сам не понял, как так быстро смог добраться до линии обороны, перескакивая через драконов, по возможности стреляя в них из револьвера Корфа. Одному он даже взорвал половину головы. Однако, эти снаряды были эффективны только против мягкокожей мелочёвки. Крупным драконам было всё равно, если они успевали прятать свои слабые места: глаза, мягкую уязвимую область — поднижнечелюстной треугольник — и, у некоторых особей, живот.       — ФИЛ! — с долей радости воскликнул кот, отстреливаясь от среднего размера медного дракона, который без устали норовился проглотить его, повиснув на обрыве и пытаясь карабкаться вперёд. Атаки летающих тварей тем временем отражал лейтенант Хоба, создавая барьеры, но силы обезьяны и запасы зарядов магии уже были на исходе: драконам всё чаще удавалось их повреждать.       — Кажется, мы все тут сдохнем, — заключил Абу.       — Осталось восемнадцать… — прошептал себе под нос Фил. — Ну, это пиздец. Да. Скорее всего, Абу прав.       — Что?! — Корф не верил своим ушам.       — Мы вряд ли дождёмся хоть какой-то группы быстрого реагирования, Аарон. Впрочем, — он передал револьвер коту, — я постараюсь тут что-нибудь придумать. Уводи всех ещё дальше. Туда, на склоны. Там дальше не знаю, как. Сам справишься. Авось, кто-то уже придёт на помощь.       В пару прыжков Фил тут же оказался рядом с Абу, снял с себя «Ласточку» и закрепил на него, пока тот старательно удерживал барьером оборону в виде полусферы, потому что на полную уже не хватало ресурсов.       — Что ты делаешь?       — Сделай прямую линию барьера. Наплюй на летающих уродов. Я возьму их на себя. Корф отведёт мелочь и умников к тем скалам. Это даст вам ещё немного времени. Драконы с маленькими передними лапами и те, что не умеют летать, а их тут большинство, не очень хорошо лезут наверх.       — Но те, что летают?!       — Их трое. Один вообще с одним крылом — уже не летает. Двоих я беру на себя. Как только Корф выполнит своё задание, ты бросаешь всё и со всех ног бежишь к ним.       — А ты?       — А я останусь здесь и попробую отвлечь на себя летунов.       — Ты спятил.       Фил ничего не ответил Абу.       — Пускай будет по-твоему, — обезьян согласился.       Не больше пяти минут ушло на выполнение плана Фила. Абу исполнил его приказ и стремительно скрылся вдали, оставив эльфа наедине с драконами, которые уже были увлечены образом стоящей напротив них сумасшедшей еды или игрушки, отчего-то не пытающейся спастись бегством.       — Какие вы все симпатяги, — проговорил Фил, разглядывая жуткие шипасто-чешуйчатые морды драконов, пестрящие разнообразием: у каких-то выпирала нижняя челюсть, у кого-то было много шипов, у других рога короткие, ещё у каких-то длинные, а цвета — чёрные, красные, зелёные, жёлтые, пёстрые. Были даже драконы с пернатыми хохолками. Но всех их объединяло одно: они с крайним интересом уже почти с минуту таращились на Фила, вылупив свои блестящие голодные глаза. Как ни странно, драконов тоже можно удивить.       — Чёртовы попугаи. И кто из вас будет первым? — говоря это, Фил пытался изо всех сил сосредоточиться на своей внутренней магической силе: будучи без оружия и «Ласточки», он был готов опалить себя и даже перед очевидной неизбежной смертью всё же попытаться своевольно воспользоваться загадочной силой, пытавшейся вырваться наружу ранее.       Фил почувствовал, как к его рукам и ногам приливает тепло, которое постепенно стало превращаться в болезненный жар, будто бы он окунул руки в кипяток. Сильнее болела раненная нога, но ему оставалось только скрипеть зубами, терпя боль и ускоренно обдумывая, как ему лучше поступить, чтобы выиграть ещё время. Нужно сделать всё, что только возможно, хотя Фила посещали мысли о простой бессмысленной смерти — самоубийстве, прыгнув прямо в пасть кому-нибудь из драконов.       Но отчего-то именно сейчас ему показалось, что этот поступок будет самым неправильным в его жизни.       — Получайте, уроды! — со взмахом обеих рук в воздух хлыстами устремилось фиолетовое пламя, издававшее стрекотание, напоминавшее разряды электричества в сочетании со звуком звонких тонких стальных струн. Трое драконов, чьи морды были ближе всего, с истошными визгами отстранились назад, скатываясь по склону. Их морды оплавились и обгорели. Фил в испуге выпучил глаза, посмотрел на руки, всё ещё испускающие огонь цвета фуксии. На мгновение вид уже покрасневших и местами даже почерневших кистей и предплечий захватил всё внимание Фила, ведь прежде таких сильных повреждений от магического пламени за столь короткий срок он не получал. Что же будет дальше? Сколько у него есть ещё времени прежде, чем он лишится конечностей? С ногами, наверное, дела обстоят немногим лучше.       Хоть эти мысли и проносились в голове эльфа с огромной скоростью, не прошло и мгновения, как перед ним возникла бледно-розовая пасть медного дракона, собирающегося его сжечь: Фил краем глаза уже заметил зарождающийся оранжевый свет, тщащийся вырваться наружу.       Это могло бы стать концом. Отличным концом. Фил повернулся лицом к зарождающемуся свету, готовый принять его как должное, прекрасно осознавая, что в эти полсекунды он уже ничего не успеет сделать.       — ПРЕКРАТИ!       Это был женский крик.       Кто-то со всей силы толкнул его в спину, из-за чего он лицом врезался прямо в землю. Ничего не видя, он слышал, как над ним и тем, кто лежал сверху, проносится стремительный и горячий поток концентрированной разрушительной магии. Стоило шуму прекратиться, как Фил скинул спасителя с себя. Его глаза от ужаса до боли раскрылись широко, ведь он увидел Эрину, преисполненную одновременно страхом, отвагой и невероятной глупостью. В ужасе от осознания того, что сейчас может либо сгореть, либо быть раздавленным (а может, и съеденным) не только он, но и она, Фил, стиснув зубы и вытаращив глаза, замахнулся ещё одним огненным хлыстом на растерявшегося дракона, который только что пытался сжечь эльфа. Даже не убеждаясь в успехе своей атаки, Фил вскочил на ноги, которые уже болели так нестерпимо, что из глаз полились слёзы, схватил Эрину подмышку всё теми же горящими от ожогов руками и побежал прочь. Бежал он так быстро, как только мог, учитывая ещё и дополнительную ношу в районе шестидесяти кило.       Позади них слышался громкий топот. Оглядываться было жутко, хотя и без этого Филу было понятно, что сейчас прямо за ними бегут озлобленные драконы, а кто-то из них может так же, как и тот медный, пустить в ход огонь. Неужели это всё, и они оба тут умрут? Себя Филу жалко не было совсем, но присутствие этой сумасшедшей его злило, пугало и вынуждало бежать сквозь боль. Однако тело перестало справляться, и Фил вместе с Эриной упал на землю: ноги отказывались не то что бежать, а даже просто держать его в вертикальном положении.       — Дерьмо. Дерьмо!       Эрина выскочила из его хватки, её колотило от страха, она едва ли справлялась с дрожью и скованностью во всём теле, но ей хватило воли и сил подняться, схватить Фила под руки и попытаться поднять.       — ВСТАВАЙТЕ! — истошно кричала она.       — Беги, тупица!       — Я без вас никуда!       — Закрой рот, Подсолнух! Развернулась и побежала! Это приказ! Я их задержу!       Но Эрина продолжала игнорировать его, если уже и не пытаясь оторвать его от земли, так хотя бы стараясь тащить за собой. Но какой толк? Эти твари были пугающе близко. Настолько, что зелёный шестиметровый в длину дракон с рыком начал изрыгать на них пламя: его грудина и прожилки между пластинами на шее источали яркий жёлтый свет.       Фил снова бы приготовился спокойно принять смерть, но ужас, страх, сожаление и ненависть к себе заставили его вскочить на ноги, завопив от боли и выпустив последний огненный хлыст, на который у него хватило сил. Однако эльф промахнулся. Но дракон отвлёкся, и пламя внутри него погасло. Фил снова упал на землю. Эрина попыталась подхватить его, но сама упала вместе с ним, разве что смягчив ему посадку.       — Дура ты, Эрина. Неужели тебе так хочется умереть? — Фил говорил пугающе спокойно даже для самого себя. Отчаяние пыталось вынудить его принять их участь, перестать бороться и окончательно опустить руки.       — Я не хочу умирать, лейтенант, — несмотря на дрожь в голосе, Эрина сказала это достаточно уверенно, её невольное объятие стало крепче. — И не хочу, чтобы умерли вы.       К зелёному дракону подоспели ещё трое помельче. Эрина отпустила Фила, уверенно встала перед ним и надела на большой палец то самое кольцо, которое он ей отдал.       — Вы мой командующий, и я должна вас защищать! А ВЫ СДОХНИТЕ!       Эрина выставила одну руку вперёд, удерживая её второй и обхватив запястье. Фил был искренне уверен, что в ход пойдёт заранее установленный им заряд синего огня — прямая концентрированная атака, которая поможет им отбиться хотя бы от этой четвёрки. Но вместо прицельного луча случилась вспышка, озарившая их. Эрина упала на колени, охваченная дрожью. Неужели у неё не получилось?       «Досадно… но ты молодец, Эрина», — он хотел это сказать, но ком, подкативший к горлу, не давал этого сделать, ведь именно сейчас Фил услышал её плач. Тяжёлое гнетущее отчаяние. Душащая вина. Эрина, в отличие от него, не хотела умирать, но она искренне желала его спасти. Фил изо всех сил пытался встать и сделать хоть что-то, пока драконы отходили от ослепившей на некоторое время их вспышки.       — ДА НЕУЖЕЛИ НАМ НИКТО НЕ ПОМОЖЕТ!? — прокричала Эрина, склонившись к земле и ударив кулаком по земле. А затем снова, снова и снова. — ЧЁРТОВЫ ТРУСЫ! ПОМОГИТЕ ЖЕ! ПОМОГИТЕ!       Едва ли Фил успел отразить, насколько сильно её отчаяние и как Эрина хочет жить, как внезапно на четверку драконов набросился чёрный дракон с одним крылом. Крайнего справа он схватил за шею, прокусив её зубами, а остальных сшиб, продолжая бежать. Одного за другим чёрный однокрылый дракон разрывал и поджигал, охваченный неведомым гневом. В его глазах пропали зрачки, они светились лёгкой белизной. Эрине и Филу оставалось только в ужасе и изумлении наблюдать за тем, как чёрное чудовище, издавая оглушительные рыки и изрыгая зелёное пламя, разрывал передними лапами с острыми когтями своих собратьев.       — Их осталось одиннадцать… — проговорил Фил.       — Что? — переспросила Эрина, снова бросившись к нему, немного придя в себя. — Лейтенант! Ваши руки…       — Это мелочи.       — А где остальные одиннадцать драконов?       — Разбрелись, может, — предположил Фил.       — Я помогу вам встать, — Эрина снова попыталась помочь подняться Филу, но тот отвергнул её помощь, строго сказав:       — Ты мне разве что поможешь упасть, глиста.       Едва ли он мог уверенно стоять на ногах. Эрина старательно поддерживала его. Фил осмотрелся: оставшиеся драконы ошивались в стороне, пожирая трупы убитых Бегунком солдат.       — Пойдём к нашим, пока они нас не приметили. Сука. Такое чувство, что они их тут вообще не кормили…       — Что? Почему? Причём тут это?       — А притом, что так-то драконы редко жрут нас. Обычно только с большой голодухи. Ты вот станешь просто так жрать крысу у помойки? Вот и они не хотят этого делать.       — Вам бы поменьше говорить. Вы серьёзно ранены и потеряли много крови…       — Да завались ты…       — Какой же вы грубиян… — в голосе Эрины звучала неподдельная обида, Фил впервые ощутил за свою грубость искреннюю вину, которая даже пристыдила его и вынудила промямлить робкое извинение, после которого Эрина устало улыбнулась.       Во время их пути до своих, который был не такой уж и длинный, но трудный для покалеченного Фила, Эрина рассказала, что среди курсантов много раненых, шестеро убитых в отряде лейтенанта Аарона Корфа и пятеро — из отряда лейтенанта Абу Хоба. Ещё трое пропали без вести, скорее всего, их тела где-то под камнями или уже съедены. От пяти сотен солдат, что охраняли научный центр, выжило только сорок два человека. Из штата учёных мертвы восемнадцать человек, выжило только двое лаборантов, которые в момент появления красного дракона оказались снаружи и поодаль от территории полигона. Фил был в ужасе от того, сколько разрушения принесли даже не эти двадцать драконов, которые были тут в заточении под землей, а те двое, взявшиеся из ниоткуда. Особенно чёртов Бегунок. Фил от злости стиснул зубы. Он ничего не сделал. Как и тогда.       — Эта тварь… слушай. Если когда-нибудь встретишь в будущем…       — Вы о…       — О том уроде, который убил всех солдат…       — И раздавил ребят…       Фил как язык проглотил с этих слов Эрины. С её тоскливой, холодной подачи разочаровавшейся и напуганной девушки. Мельком взглянув на её лицо, он видел, как старательно она сдерживает слёзы, как дрожат её губы. Он был один на один сегодня с этими монстрами, а они все вместе смотрели на то, как погибают их товарищи и старшие сослуживцы, которые были в здешней охране. Фил не понаслышке знал, насколько страшно это видеть впервые, но он не думал, что им придётся столкнуться с таким так рано. И всё же он решил продолжить свою мысль:       — О том уроде… Эрина, если ты когда-нибудь столкнёшься с ним на поле боя — беги, прячься, спасайся…       — А если дадут приказ сражаться с ним насмерть?       — Лучше умереть от пули после суда или от руки товарища, чем от лап этой твари. Тебе повезет, если ты умрёшь под его лапами или в огне мгновенно, но везло так далеко не всем. Эта скотина безмерно жестока, эта сволочь любит смотреть, как другие мучаются. Он или она — чёрт его знает — ненавидит людей и вообще всех нас, походу дела, больше всего на свете. Хрен его знает, за что.       Немного погодя они дошли до своих. Выжившие уже были в окружении прибывшего отряда быстрого реагирования, которые также занимались сейчас отлавливанием оставшихся драконов внизу.       Эрина вызвалась обрабатывать Филу раны и забинтовывать обугленные жуткие руки и ноги. Всё бы было более-менее хорошо, несмотря на всеобщий испуг и траур, если бы Фил не услышал этот голос, который он ни с кем не спутает в жизни:       — Привет, Фил, не ожидал тебя тут увидеть.       Фил, не поворачивая голову в сторону говорившего, лишь краем глаза посмотрел, чтобы убедиться в своей правоте: капитан Леон Гриффин.       — Привет, Леон.       — Смотрю, тебя знатно потрепало. Надеюсь, ты уже там внизу был в таком состоянии, а то как-то глупо вышло, что тебя, лейтенанта магармии, спас ещё даже не полноценный рядовой.       Эрина вздрогнула.       — Что ещё скажешь? — Фил понимал, что Леон старается его вывести из себя, поэтому изо всех сил пытался игнорировать его мерзкие колкости, хотя было интересно, что ещё скажет любимый старший сводный брат, лишь бы унизить и задеть его.       — Как же так вышло, что тут всего-то два десятка драконов не самого высокого уровня опасности, а все поумирали? Даже среди ваших малявок есть пострадавшие и погибшие. Каким же нужно быть никчёмным, чтобы такое допустить?       — Разве это моя зона ответственности, те солдаты?       — Но ты же у нас такой особенный — мог бы и постараться их спасти!       Эрина в испуге глядела то на Фила, который становился всё бледнее и бледнее, то на мужчину-человека в форме, чем-то очень отдалённо похожего на Фила: он был довольно-таки хорош собой, короткостриженый брюнет, среднего роста, даже немного ниже Эрины, с усами и острой бородкой. В отличие от Фила, у капитана Леона глаза были серого цвета.       — Но вообще ты молодец! Хотя бы все не сдохли! — Леон открыто над ним насмехался. Эрина от шока обронила бинт, но вдруг вспылила:       — Лейтенант Ригер храбро сражался и защищал нас как мог! Если бы не он, то мы бы действительно все погибли! Он один…       — Хватит, — сухо перебил её Фил.       — И правда, девочка, хватит тебе тратить время на этого неудачника.       — Это на вас?       Фил треснул Эрину по затылку и сердито посмотрел на девушку, которой не следовало распускать язык в сторону офицера более высокого ранга.       — Проваливай, Леон. В противном случае, у меня ещё хватит сил тебя отпиздить.       — Что же ты выражаешься так при даме… Хорошо-хорошо, я пошёл. У меня и без тебя тут дел по горло.       Как только Леон развернулся и удалился, Фил с облегчением выдохнул.       — Зачем это вы позволяете ему себя оскорблять? И вообще, кто он и как смеет себя так с вами вести?!       — Эрина, — начал Фил, — держи язык за зубами при посторонних. Не хами.       — Но он же вас оскорблял!       — Прошу, не навлекай на себя беду. Я же не всегда буду рядом, чтобы выгородить твою тощую жопу. И, кстати, — неожиданно даже для себя, Фил обхватил Эрину рукой, прижал к себе и прошептал: — Никому ни слова о том, какие именно я фокусы использовал или какую магию. Поняла?       Ответа, правда, Фил не получил. Ему даже стало неловко оттого, насколько строго он высказался, потому что прижатая к его груди Эрина тряслась, как осиновый лист на холодном осеннем ветру.       — Тебе холодно?       — Н-нет… просто… Лейтенант! Простите меня. Я тогда вас подвела…       — Ты о чём?       — Ну, тогда… я должна была сделать всё правильно, как вы и сержант Соел меня учили, но я так глупо облажалась, и из-за этого мы чуть не погибли... Простите меня! — теперь уже Эрина сама вжималась в него. Как бы она ни старалась быть тише, но Фил слышал её всхлипы от накатывающих слёз.       — Да успокойся, а. Ты зато сделала кое-что другое.       — Правда? Что?       — Об этом мы поговорим лично наедине: тут слишком много лишних ушей.       После возвращения в Вайвестан Филу не дали хотя бы немного передохнуть, несмотря на то, что он находился в военном госпитале, где ему полагались те самые недостижимые отдых и покой. Его палата стала целым залом для собрания разных личностей, начиная от старших офицеров при академии, магармии, милиции и заканчивая комитетом внутренней безопасности по вопросам магии, называвшиеся по-простому КВБ.       — Диктуйте, диктуйте, молодой человек, — настойчиво скрипучим голосом требовала седая крыса, глядя на которую Фил невольно морщился, думая о том, как же символично, что в КВБ работают крысы.       Он упрощённо рассказал о случившемся, опуская детали, касающиеся его новых способностей и догадки о том, что же тогда сделала Эрина с помощью его кольца. Попутно со старой крысой запись вёл лейтенант Аарон, записывая этот отчёт от лица Фила, который не может писать сам из-за травм рук, непосредственно для командования академии и дальнейшего руководства, ведь ситуация казалась крайне серьёзной.       Бурные дискуссии велись на тему того, откуда же там взялись те двое: огромный красный дракон и чёрный. Причём с обоими армия была знакома не понаслышке: во всех сражениях с эльфами Риниаса последних двадцати пяти лет эти драконы были задействованы вражеской стороной. Вопрос о сознательности их деятельности поднимался нечасто, так как всем было прекрасно известно, что на Риниасе все носители меридианы были убиты по какой-то причине.       Фил не был уверен — он точно знал: у той чёрной твари есть мозги, и она понимает, что творит, и у неё есть какие-то конкретные причины, будь то слепая ненависть ко всем «двуногим» или же чётко поставленная задача, как солдату вражеской армии. У Фила появилось множество вопросов, которые он не желал озвучивать здесь, поэтому предпочёл отмолчаться, наблюдая за словесными перепалками между старшими и младшими офицерами.       Дверь в палату резко распахнулась, в проходе появилась женщина в чёрной офицерской форме. Все сразу же замолкли, расправили плечи, устремили свои взгляды в её сторону и чётко отдали честь, но женщина с чёрными длинными волосами не обратила на них никакого внимания, легко и быстро пронеслась сквозь толпу и бросилась к Филу, обняв его.       — Ты жив! С тобой всё в порядке?       — Не очень, — отстранённо, не желая принимать жалость матери, пробормотал Фил, отворачиваясь от неё и отстраняя от себя забинтованной рукой, боль в которой не утихала ни на секунду даже под обезболивающими препаратами, хотя и стала немного слабее. Главмаршал Шарлотта развернулась ко всем присутствующим и строго отдала приказ:       — Все вон отсюда!       Абсолютно каждый без лишних вопросов поспешил покинуть палату, даже недовольно нахмурившийся Леон. Как только они остались одни, Шарлотта бережно взяла руку Фила.       — Это драконы?       — Это… я сам.       Фил распустил бинты, обнажая обожжённую кожу. И за долю секунды его взгляд, отражавший холодное равнодушие и усталость, блеснул шоком: чёрно-красные, словно угли, руки уже стали светлеть, будто бы заживать. Шарлотта в испуге схватилась за эту руку и уставилась на неё, притянув к себе.       — Ай…       — Прости… Скажи мне, Фил, а как именно они болят? У тебя же ещё ноги? Верно?       Не дожидаясь ответов, Шарлотта скинула с Фила одеяло и стала разбинтовывать ногу, которую, к слову, ещё и прокусил дракон. Уже даже не к изумлению, а к глубокому шоку Фила, ран от укуса практически не было видно, хотя они были глубокими.       — Знаешь, это всё странно, — растерянно заявил Фил.       — Что? Говори!       Фил коротко обговорил тот факт, что до того, как частично превратиться в уголёк из печи, его за эту самую ногу схватил дракон и нанёс серьёзные рваные раны, а теперь их нет.       — …словно, они зажили быстрее, потому что… я был раньше укушен, что ли, — эльф растерялся.       — Так как именно болело? — снова, уже строго, спросила Шарлотта.       — Да как обычно. Ну, почти. Если честно, сначала это было похоже на тепло, как будто бы кровь прилила. Огонь шёл изнутри, как обычно. Ничего нового, кроме того, что было такое чувство, что у меня и кости сгорели. — В конце сказанного Фил усмехнулся. – Скажи мне, мама, что это всё значит? Я что, какой-то секретный эксперимент наших учёных?       Сначала Шарлотта рассердилась, нахмурив аккуратные чёрные брови и прищурив голубые выразительные глаза, окаймлённые густыми тёмными ресницами. Едва заметные морщины, с огромной натяжкой говорившие о её возрасте, углубились, сделав утончённое благородное лицо строгим и суровым. Но тут же она снова переменилась в лице, отвела взгляд. Скрывать свои эмоции этой женщине никогда не удавалось при нём.       — Почему ты мне тогда задаёшь все эти вопросы? Как будто что-то да знаешь, — Фил не терял надежды получить хоть какой-то ответ. — Скажи уже, наконец, в чём тут дело.       — Фил, я…       За дверью доносился шум, возмущённые голоса, а потом дверь открылась, и в неё влетела Эрина. Фил сумел только широко раскрыть глаза, а вслед девушке лились возмущения и оскорбления.       — Лейтенант!       — Ты что тут делаешь, Подсолнух? — Фил выдавил из себя возмущение и озлобленность, хотя, к своему собственному удивлению, он был рад её видеть. В палату залетели офицеры и стали все хором молить главмаршала о прощении, перебивая друг друга:       — Простите нас, главмаршал! Она никого не послушала и ворвалась сюда! Мы сейчас же её уведем!       Один из офицеров, коренастый усатый светлый мужчина средних лет, попытался оттащить Эрину, которая уже вцепилась руками в Фила, не желая никуда уходить. Шарлотта с изумлением за всем этим наблюдала, а после легко улыбнулась и сказала:       — Оставьте её.       — Но, глав…       — Пойдёмте, пойдёмте. Поговорим все вместе в более подходящем месте. Госпиталь предназначен для восстановления больных и раненых, а не для вашего балагана. До встречи, лейтенант Ригер.       Фил только покорчился вслед матери, и потом уже, как только дверь захлопнулась, обратил внимание на Эрину, севшую рядом на стул, который подставил ближе к койке лейтенант Аарон. В руках у девушки был бумажный пакет.       — А! Это вам! — воскликнула она, протягивая этот самый пакет. — Я принесла вам поесть. Говорят, в госпиталях плохо кормят. Ну, и вдруг вам будет мало. И вы голодный.. ну... Эм…       — Спасибо, Эрина.       Улыбка всплыла сама по себе. Возможно, Фил бы и не предал этому такого значения, если бы не растроганное выражение лица Эрины. Она улыбнулась ему в ответ, широко и ясно. Она, точно солнце, излучала свет, который согревал его и даровал волю к жизни. Невольно эльф окинул взглядом чистую, светлую палату, в которой, скорее всего, не так давно делали капитальный ремонт, и он осознал, что давно цвета вокруг для него не выглядели так ярко, как сейчас. Перевёл взгляд на окно, за которым виднелся тёплый розовый закат с прожилками золотых нитей и лоскутков огненных облаков. И правда: цвета становились отчего-то всё ярче и ярче.       — Вы, наверно, очень устали. Я, пожалуй, это… пойду. До свидания, лейтенант.       — Пока.       Стоило дверь закрыться, как Фил ощутил тоску и одиночество. То ли солнце уже глубоко погрузилось за горизонт, то ли опять мир вокруг стал сереть, но Филу от этого стало как-то не по себе. Откинувшись назад, упав головой на подушку и опустив уставшие веки, он надеялся быстро погрузиться в сон. Мыслей уже никаких не осталось, только тяжёлое изнеможение, камнем утащившее на дно в пучину тьмы мира его грёз…