***
Над головой что-то взрывалось. Всё в щели в земле чуть дрогнуло. То и дело на каску сыпалась земля. Фил сидел в этом горном рве, поджав колени к себе и зажимая в ногах самый обычный огнестрельный автомат: отобрал у павшего врага, которому лично прострелил голову. Вражеское командование со своими бойцами уверенно держали гору, устроившись среди горных скал, что так выгодно раскинулись крутыми склонами у подножия. Наводчики из артиллерии со стороны сомской армии били снарядами прямо по скалам, надеясь уничтожить этих крыс, но ничего. Если не прибило залпом, то после него камни от ударов раскалённым щебнем летели во все стороны, в том числе и в своих, раня не хуже гранатных осколков. Крысы. У сивильских крыс не было даже магического оружия, но они так хитро дрались, что обходились одним лишь огнестрелом, взрывчаткой и тихим тычком ножа в спину, или перерезанием горла, пока не ждёшь. «Полезем за ними, отступать приказа так и не было» — у себя в мыслях Фил уже строил планы, как подлезть со своей стороны, какие команды отдать своей группе. Ошибки недопустимы: потери и без того слишком велики. Осознавая ошибки не только высшего командования, но и свои, Фил готов был бросить своих в этой полевой щели и сам лезть в горы за чертовыми убийцами и мятежниками, пожелавшими прибрать власть себе и отделиться от СОМ, попутно прикрываясь мирными жителями. Фил дёрнулся, готовясь отдать приказ. — Вперёд! Пуля свистнула у эльфа прямо над головой, но это не напугало, не остановило. Пригнулся. Увернулся. Всё быстро. Слажено. Выучено. Оставалось самим двигаться вперёд с остальными, прячась за валунами, за выступами, в расселинах, отстреливаясь от врага, в руках которого было преимущество. Фил до последнего надеялся на то, что командование даст им отступить вниз, оставить грёбаную гору, что отдадут приказ артиллерии просто разбомбить тут всё. Но ничего. Оставалось если не идти вверх, то хотя бы удерживать позиции, даже не сражаясь, а хотя бы уворачиваясь от свистящих пуль и надеясь, что в них не влетит снаряд либо от своих, либо от чужих. Грохот и нескончаемые взрывы, выстрелы, залпы — всё заглушало любой другой звук. Фил сорвал голос, отдавая приказы. Он уже не был уверен в том, что вообще проговаривал какие-то слова, а не просто-напросто выкашливал воздух. Пуля свистнула сбоку. Упал. Над их головами пролетел боевой самолёт, обдавший склоны ракетами. Обвал прихватил с собой стрелявших из пулемётов сивильцев, но камнепад зацепил кого-то из своих. Не до этого. Нужно было пытаться двигаться выше, вперёд. Бегом, ползком. В глаза била грязь и сажа, нос наполнял запах пороха, крови и горящей стали. Пулеметчики, притаившиеся в своих гнёздах на скалах, не давали ходу вперёд, сзади уже тоже подпирали. Окружение. Сверху не всех удавалось выбить ударами более массивных снарядов. Тут только пытаться отходить и просить огневую поддержку — так считал Фил, но в головах у командования в штабе были совершенно другие идеи, и сомневаться в них было нельзя. Иди вперёд — только это оставалось ему и его ребятам. — Убьём! Рядовой Гинхэн, дай мне магракетомёт. Донёс? Отлично! Уебем уродов. Думают, мы их не видим? Всё видим! Последний ракетный снаряд, что остался у них. Фил, к своему собственному удивлению, долго не целился — быстрое прямое попадание в гору, в район гнезда. Магия с ярким светом взорвалась, оплавив даже грубый камень. От пулемётчика ничего не осталось. Но в других попасть уже было не так легко без вреда для своих. Ригер понял, что нужно двигаться вбок, вдоль отвесных скал, чтобы подобраться к остальным, иначе их всех перестреляют с верхов, из этих нор. От волнения и вожделения его время от времени потряхивало. Дикий азарт пробирал насквозь, придавая сил, притупляя боль в местах уже заработанных ушибов и мелких ранений. Во что бы то ни стало, они должны были открыть межскальный проход наверх, коли уж не могут отступить — там скрывался главный враг. Но всё было бы слишком легко. Огневая поддержка к врагу пришла быстрее. Их самолёты лихо простреливали поле боя, не давая никому лишний раз сунуть нос и тем более двигаться вперёд. — Суки! — выругался Фил. — Надо в него! У кого ещё МРПГ? Бегом! — У нас снаряды кончились, товарищ старший сержант! Ещё внизу всё на танки просрали! — крикнул ему кто-то. — Твою мать! Фил сжал зубы. Кольцо. С ним было его кольцо. Металл не холодил палец, а грел его. Внутри оставался запас магии на самый важный случай. Да, это было важно. Фил долго не думал и перевёл поток голубой энергии в свой МРПГ. Такого хватит на несколько выстрелов, но эльф точно знал — попасть надо с первого раза. С грубой отдачей и ярким голубым заревом снаряд магии устремился в летящий по рдеющему от света огня небу. Хлопок. Взрыв. Рёв и свист. Попал! Фил, довольный собой, гордо и широко улыбнулся. Самолёт смачно влетел в скалу позади, одарив местность звуком от взрыва и небольшой дрожью скал. — Хватайте огнестрел! Стреляйте! Некогда нам тут в поле магию собирать! Бойцы, вперёд! Одновременно. Чётко. Без страха все бойцы бросились вперёд. Обстрелы не кончались. Палили со всех сторон. Резво петляя, отбивая горячие пули магическими барьерами и прячась за камнями и в щелях, солдаты медленно продвигались к скалам, чтобы зачистить периметр от мешающих остальным пулемётчиков. — Ригер, приём, — этот голос. Фил вздрогнул — это капитан Ринэль! Сердце забилось так, словно ему пришло письмо от возлюбленной. — Товарищ капитан, на связи! — Убирайте гнёзда, мы в пути. — Мы работаем. Ждём вас! — Фил всё сразу понял: капитан Ринэль спешит на выручку, сердце пропустило удар. Он никогда не был прежде так счастлив. — Молодцы. — Боеприпасов нет! — Я знаю. Держитесь. Скоро буду. Понял? — Так точно! Голос комбата был холоден как никогда до этого. — Вперёд если быстрее пройдёте. Там здание. Снаряды МРПГ остались? — Так точно! — Хуярь там всё. — Есть! Заряда в ласточках тоже практически не оставалось, а нужно было подлезть по крутым склонам к палящим во все стороны стрелкам. Фил знал: надо будет, он полезет как самый обычный альпинист, но прострелит головы всем этим гадам любой ценой. Немедля он распределил группу, кто какого пулемётчика берёт. Сам же выбрал самого высоко сидящего, чуть ли не отвесной скале. Время от времени именно из этой точки доходили даже залпы гранатомёта. Но Фил всё решил — он сам. Оставалось молиться, что его на этой же скале, впрочем, как и остальных, не пристрелят внимательные вражеские бойцы. Нужно действовать быстро. Лететь. Петлять прямо на камнях, на выступах, забираться в щели. Прежде, чем кидаться вверх, все анализировали хоть немного, что их ждёт. Ригер в том числе. — Активируйте барьеры. Ползите, если что, своими силами, — отдал приказ Фил. — Иначе вас всех перестреляют в спины. Я пойду первым, — чеканил он в средство связи, чтобы слышали все, — угрохаю эту тварь, а потом и вас прикрою. Речь выдалась длинной, но эльф старался говорить быстро и чётко, чтобы все всё поняли. Фил первым рванул вверх, демонстрируя всю свою сноровку и альпинистские навыки. И он не ошибся: рядом, по камню, ударила пуля, вынудившая его ускориться. Всю оставшуюся магию он бросил на защиту себя от выстрелов. МРПГ немного тащил вниз из-за своего веса, но расставаться с ним Фил не планировал: пригодится на высоте — до его ушей доходили звуки от моторов самолётов и вращающихся лопастей вертолётов, вероятнее всего сивильской огневой поддержки. Вблизи это оказался практически полукапонир, разве что вырытый в скале, с бойницей, из которого торчало дуло пулемёта. Фил не замешкал и бросил внутрь самую обычную гранату, которую подобрал с мёртвого силийца ещё в самом начале боя. Пригодилось. Бах. Отдало по чувствительным эльфийским ушам. В них ещё звенело, но стрельба прекратилась. Фил поспешил влезть внутрь. Двух солдат внутри подорвало. Пулеметчика хорошо порвало: оторванные конечности валялись в разных углах, кровь и ошмётки плоти окропили серые стены. Его товарища с гранатомётом обдало осколками и прижгло взрывом. Воняло жжёным мясом. Один осколок торчал прямо из глаза гранатомётчика, а дрогой явно застрял в горле, по нему стекала свежая, ярко рдеющая даже в темноте кровь. Фил с секунду поглядел на этих изуродованных мертвецов, вызывавшие в нём бурю смешанных чувств. Их разорванные и обожжённые лица заблестели кровавыми рубинами в свете оранжевой вспышки в небе, который проникал внутрь через бойницу. — Уроды, — заключил Фил, схватившись за пулемёт. Отсюда отлично просматривалось поле боя: враги и свои прямо на ладони. Расстреляв остатки патронов по вражеским бойцам на земле, он выбрался из бойницы, прихватив уцелевший РПГ врага. В этот момент последовали взрывы на скалах: это его ребята расправились с остальными пулемётчиками. Фил ликовал внутри себя, азарт и возбуждение волнами проходились по всему телу. Но на них уже летел вражеский вертолёт, готовый превратить всех эльфов в решето. Фил тут же выстрелил из гранатомёта. Очередная оранжевая вспышка, вызванная ярким огнём от взрыва, озарила чернеющее небо. Груда металла с грохотом полетела вниз, врезаясь в подножие горы. Фил внимательно оглядел периметр. Его бойцы справились. Но ликовать было рано. Внизу всё ещё творилась самая настоящая резня. — Товарищ капитан, всё готово! — передал по связи Ригер. — Я вижу. Молодцы. Мы прямо за вами. А вы вперёд! Есть чем — хуярь! Они ещё там.***
— Не думай, подсолнух, что всё хорошо закончилось. Эти сволочи вообще не кончались. Перестреляли нас, в дураках оставили. Нас только шестеро выжило: я, четыре бойца и капитан Ринэль. Его ранило сильно, я его тащили на себе. Он нам и отдал приказ уходить. У меня вся спина была в его крови — с него лилось — пиздец! Он после этого боя в отставку ушёл: не мог больше физически сражаться, в спину попало. Ходить ходит, но сама понимаешь… Так и не смогли его поправить. Но знаешь, что? Лучше сдохнуть там было, чем в плен попасть к этим уродам. Они творили ужасные вещи. Живьём расчленяли, пытали. Там столько жестокости творилось. Год за годом. Эрина вжалась от подобных рассказов. Обычно все говорят о торжестве побед, о героизме, о славе воинов, но сейчас она слышала что-то определённо другое. — Добили там этих, к слову, уже нормальной дивизией только через день. Через день, Эрина! Да их главарь уже сто раз убрался с места, перекочевав на какую-нибудь другую гору. Среди убитых его не нашли. Но, да, в целом они вот уже победили, хвала генерал-майору Бавтрук! А мы, сверкая кровавыми пятками, в ущелье прыгали, чтоб спастись. Фил тяжело вздохнул, тело пробрало лёгкой дрожью. Он отчётливо помнил, как ему по плечу полоснуло пулей прямо тогда, когда он только-только готовился прыгнуть вниз, в ледяную горную реку, надеясь, что не убьётся о камни. Но они выбрались тогда. Смогли. А остальные так и остались лежать на склоне, дожидаясь, пока их, кого целиком, а кого и по частям, соберут. Узнав о том, что там произошло, Шарлотта поспешила сделать всё, чтобы сына перевели куда-нибудь в другое место, более спокойное. Более того, она неустанно настаивала на возвращении Фила на учёбу в ВМА, подальше от передовой, чтобы он отсиделся где-нибудь потом в штабе. Но единственное, что смогла сделать маршал Гриффин в силу упрямства юного Ригера, это определить его на службу на Белой заставе. Иногда драконы не казались такими страшными, как самые обычные люди, особенно те, что одержимы какой-то идеей. Например, захватить власть любой ценой. Перед глазами возник Адриан Касенеда. У Фила глаз дёрнулся. «Этот урод такой же, как они». Будет убивать всех без разбору, прятаться за слабыми, юлить, хитрить — всё ради своих алчных грязных целей. Даже жизнь и судьба собственной дочери явно не волновала этого ублюдка. Фил стиснул зубы так сильно, что у него задрожало лицо. — Фил, всё хорошо? — поинтересовалась Эрина, мягко взяв Фила за руку, отчего по телу прошла лёгкая дрожь, но, к его изумлению, приятная и тёплая, немного разгоняющая мрачные мысли, озаряя сознание светом. Он посмотрел на нежное лицо девушки, выражающее искреннее беспокойство. — Нормально. Я просто. Впрочем, не бери в голову! Знаешь, я бы очень хотел — без шуток — чтобы ты держалась от всего этого дерьма подальше. Зачем тебе эта магармия? Эрина чуть отстранилась, выпучив глаза. — Ты не подумай. Просто… Фил не мог подобрать нужных слов. Уже по её лицу он понял, что может обидеть её и задеть: успех в армейских делах явно казался юной девушке единственным путём реализации, который ей усердно закладывали в голову с самого детства. Как и ему в школе, а потом в академии. Это долг. Долг перед родиной. — Я же должна. Это мой долг. — В жопу всё это, подсолнух! — едва ли возможно было сдерживать эмоции. Фил взял её за руки и заглянул пристально в глаза. — Ты можешь реализоваться другими путями, другими способами. Эрина сникла, тоскливо отводя глаза. — Да что я могу… — Да что угодно! Ты же ещё совсем молодая. У тебя вся жизнь впереди. — А у тебя? Приуныл уже Фил, но ему было, что сказать: — Я воюю с двадцати одного года, Эрина. Считай, почти девять лет. Семь из них в какой-то жопе в окопах либо под обстрелами людей, либо под огнём драконов. Не думаю, что я смогу жить нормальную жизнь. Хотя, может, — Фил не договорил, но подумал: «... с тобой бы смог». Каждое слово, наполненное самым откровенным, что Фил хранил внутри себя, давались ему с трудом. Броситься в бой было проще, чем делиться с кем-то подобным. Но с ней всё же легче. Он искренне желал достучаться до неё, чтобы она услышала, поняла и сделала выбор в пользу себя, а не в пользу того, что хотели от неё другие. Эрина молчала, понуро глядя на выложенный ёлочкой паркет. Но Фил уже всё для себя решил: он сделает всё, чтобы она даже близко не стояла рядом с полем боя, ни как боец, ни как драконий командир. Последнего в первую очередь будут выслеживать в ходе сражений, искать по любым закуткам, чтобы безжалостно убрать.