***
— Снова выскользнул из больничного крыла? Аллен Уолкер рассмеялся, когда Лави подражал старшей медсестре, которая следила за больничным крылом и которую все в Чёрном Ордене боялись из-за её чрезмерной суровости. Он и Канда, ещё один экзорцист, вернулись с миссии несколько дней назад и всё ещё оправлялись от ран. Канда, сидевший немного дальше на скамейке, бросил на них обоих раздражённый взгляд. — Возможно. — Аллен зевнул, всё ещё чувствуя усталость. Возможно, ему следовало остаться на больничной койке, как того хотела старшая медсестра. — Как соба? — спросил Книгочей у Канды, игриво бросая в японца салфетку. — Я и тебя положу в лазарет, идиот. Это был обычный ответ Канды. Аллен принялся за свой обед, с лёгкостью проглотив несколько бутербродов и стаканов лимонада. Он и Канда отправились на миссию, чтобы найти Чистую Силу, которая была внутри куклы, даруя той долгую жизнь и человеческую личность. Место, где была кукла, было наводнено акума, которые искали то же самое. И Аллен, и Канда были серьёзно ранены, но смогли вернуть кристалл. Большой обеденный зал был полон оживлённых разговоров многочисленных Искателей и экзорцистов. Аллен быстро покончил с едой, но не двинулся со своего места за столом, наслаждаясь компанией. Он был в Ордене около года, плюс-минус несколько месяцев. Было очень страшно подойти к огромному тёмному зданию и представиться «Алленом Уолкером, экзорцистом». Его учитель мало что рассказал ему о Европейской штаб-квартире или Святом Ордене, прежде чем ударить Аллена молотком и оставить ему грубую карту, чтобы добраться до места. — Как экзорциста, они рано или поздно найдут тебя, — сказал Кросс, его единственный красный глаз смотрел на Аллена с напряжённой серьёзностью. — Но знай, мой ученик, они не святые. Что бы они ни говорили. В этой войне есть и другие стороны, и ни одна из них не является невинной. Аллен всё ещё не понимал, что имел в виду его учитель. В Чёрном Ордене все были удивительно добры к нему. Что он имел в виду, говоря «другие стороны»? Единственной другой стороной Священной Войны были акума и таинственный человек, создавший их, Тысячелетний Граф. Сторона Ноев была гораздо темнее, чем Чёрный Орден. — Аллен? Новый голос вывел его из задумчивости, и он посмотрел на того, кто говорил с другой стороны стола. — Привет, Линали, — сказал он, — я был погружён в свои мысли. Как дела у тебя и Комуи? — Хорошо, — ответила его подруга-китаянка, садясь рядом с Лави. Он заметил бумаги в её руке. — Надеюсь, тебе тоже лучше. Как твои раны от возвращения Чистой Силы куклы? — Её тёмные глаза блеснули. — Я только что заходила в лазарет, искала тебя. Похоже, старшая медсестра потеряла двух экзорцистов, и она не очень довольна. — Я ничего не знаю об этих двоих, — сказал Лави, подмигивая Аллену и Канде. — Я почти выздоровел, — рассмеялся Аллен, стряхивая крошки с тарелки в сторону Книгочея. — Есть ли новая миссия? Он указал на бумаги, которые она держала. Линали кивнула, выглядя менее счастливой. — Я знаю, что это слишком скоро, но нас с тобой специально попросили. Остальные детали Комуи сообщит нам в своём кабинете. — Она виновато улыбнулась ему. — Ты здесь всего два месяца, а они уже заставляют тебя работать, — сказал Лави с набитым ртом. Он махнул вилкой в их сторону. — Идите. Канда составит мне компанию. Канда закатил глаза, но продолжил есть свою собу.***
Миссия казалась странной даже по меркам Аллена. Город в Германии, по сообщениям, исчез с карты, и каждый раз, когда соседние жители пытались войти в этот район, они возвращались туда, откуда начали. Считалось, что с этой странностью связана Чистая Сила. — Вы с Линали поедете на поезде в этот район, — сказал Комуи, сложив руки на груди и глядя поверх очков. Напряжённый взгляд учёного был испорчен беспорядком бумаг вокруг них и безобразным состоянием стола Комуи. — Надеюсь, завтра с первыми лучами солнца вы будете готовы к отъезду. Главный приоритет — получить Чистую Силу. Я предполагаю, что аномалия прекратиться, как только вы это сделаете. — Понятно, — кивнул Аллен. Он согнул пальцы, глядя на красную руку, сделанную из Чистой Силы. Она помогла ему прожить последние десять лет жизни и прослужит ему ещё больше. — Мы будем готовы.***
— У тебя есть родители? Они с Алленом путешествовали вместе уже около четырёх недель, и хотя Кросс находил детей раздражающими, Аллен был не так уж плох. Пятилетний мальчик проглотил остаток бутерброда, который ел на обед. — Нет. В этом не было ничего удивительного. Обладатели Чистой Силы, как правило, происходили из дрянных домов, печальных предысторий и плохих семей. Кросс сделал ещё один глоток пива, в тысячный раз наблюдая за проклятым шрамом на лице ребёнка. — Что случилось? Они умерли? — Отец жив. — Аллен помолчал, потом пожал плечами. — Я не могу думать об этом. Он шаркнул ботинками по грязи. Ещё один интригующий ответ. Не «я не могу вспомнить» или «я не хочу думать об этом», а он не мог. Конечно, за ответом Аллена стояла длинная история. — Откуда у тебя этот шрам? — Я не знаю. — Ты что-нибудь знаешь, сопляк? Аллен нахмурился. — Это нехорошо. — Жизнь нехороша, пацан. Тебе лучше привыкнуть. Пятилетний ребёнок с Чистой Силой. Кросс швырнул пустую пивную бутылку в траву, внутренне ругаясь. У него, конечно, не было совести, но что-то упиралось в нём, заставляя маленького ребёнка пройти обучение экзорциста. Священная Война была испорчена. Чертовски испорчена. Хотя Чистая Сила ещё больше. Кристаллы, за которыми охотился Орден, причиняли сильную боль любому, кто их использовал, независимого от того, был ли этот человек их Владельцем. Причинить такую боль маленькому ребёнку… Это заставило его сердце глупо сжаться. — Ты знаешь, как пользоваться своей рукой? — спросил Кросс, гадая, активировал ли её Аллен вообще. — Нет. — Мальчик задумался. — Учитель сказал, что это оружие? Он ничего не знает, подумал Кросс. Это будет очень больно.***
Мане Д. Кэмпбеллу потребовалось шесть месяцев, чтобы наконец открыться. Шесть месяцев, чтобы сломаться и рассказать им о своём сыне и обо всём, что случилось. Брат Неа исчезал на несколько дней, не сообщив своим братьям и сёстрам Ноям, куда он направляется. Он возвращался поздно ночью и рано утром, обычно весь в крови и грязи, и снова покидал поместье до восхода солнца. Эти месяцы были самым мрачным временем, которое Неа мог вспомнить. Тени под глазами Маны были тёмными и тяжёлыми, и его руки дрожали всякий раз, когда он говорил. Лицо брата, обычно весёлое и счастливое, с блестящими голубыми глазами… было мрачным. Он продолжал оставаться в своей форме Ноя с… ну, с той декабрьской ночи. Наконец, Неа и его семья вмешались. Однажды ночью, когда Мана вернулся до полуночи (редкий случай), они загнали его в угол и заставили сидеть и слушать. Во взгляде, которым он одарил Неа, больше не было любви, и это заставило его вздрогнуть. И всё же другой брат продолжал настаивать. — Ты не можешь продолжать в том же духе, — сказал он Мане. — Мы все тоже скучаем по Аллену. — Ты ничего не знаешь о моём сыне, — прошипел Мана, его слова были ядовитыми, с оттенком глубоко затаённых чувств и сожаления. Неа закрыл глаза, глубоко дыша. — Тим, — тихо позвал он. Голем спроецировал последнее сообщение от Аллена, то, что они никогда не показывали Мане. Сам Неа смотрел это послание снова и снова, запоминая каждую деталь лица своего племянника, пока лицо маленького ребёнка не запечатлелось в его сердце. Тысячелетний Граф в нескрываемом шоке уставился на проекцию своего сына. На глазах у него медленно выступили слёзы. — Мы тоже скучаем по нему, — повторил Неа, сдерживая слёзы, хотя он никогда не плакал. — Но ты не можешь позволить его смерти разлучить нашу семью. Ты нам нужен. Его слова казались глупыми и неуклюжими, но он не знал, как ещё выразить чувства, которые они все испытывали. — Ты наш старший брат, — сказала Роад, садясь рядом с Маной на диван и обнимая его своими маленькими руками. Мана закрыл глаза, его плечи начали трястись. Неа опустился на колени перед диваном и взял брата за руку. — Аллен любил тебя. Он не хотел бы, чтобы ты продолжал причинять себе такую боль. — Я… я знаю, — выдохнул Мана. — Моя семья, мне… мне так жаль. — Он посмотрел на других апостолов Ноя, и фасад холодного гнева и стоических эмоций рухнул. — Как я мог так пренебречь вами? Сообщение снова возобновилось. — Бёрпи, ты записываешь? Ладно, хорошо, — раздался в видео милый детский голосок Аллена. — Он был чудесным ребёнком, — сказал Граф, крепче сжимая пальцы Неа. — Я… я… я не смог похоронить его должным образом. Я хотел, но его тело было… Всё было сожжено… Он наклонил голову, охваченный эмоциями. Горло Неа сжалось, и он почувствовал, как горят его собственные глаза. Потеря была огромной. Он даже не познакомился с маленьким, новым членом семьи, и всё же смерть Аллена ранила его до глубины души. Всё, что могло бы быть, всё, что они могли бы сделать вместе… было потеряно в ту единственную ночь шесть месяцев назад. — Расскажи нам о нём, — тихо попросил Тики со своего места. — О твоём сыне. Мы мало что знаем, и это поможет тебе почувствовать себя лучше. Неа кивнул, снова глядя на брата. Мана сделал глубокий вдох, изо всех сил стараясь подавить слёзы, которые не переставали течь. — Аллен… — Он рассмеялся, и его смех больше походил на сдавленное рыдание, — …был невероятно нахальным. Хуже, чем ты, Неа. Он… Прошли часы ночи и раннего утра, и ни один из них не вышел из гостинной. Истории и слова, которые Мана рассказывал о самом маленьком члене семьи Кэмпбелл, были записаны в их сердцах. Только когда лучи солнца коснулись окон, Мана закончил говорить, совершенно истощённый. Неа смог уловить лишь мимолётную улыбку на губах брата. Мана, которого он любил, всё ещё был там. Но он знал, что после смерти Аллена его брат уже никогда не будет прежним.***
— Учитель, у меня рука застряла. Кросс, даже не потрудившись скрыть своё потрясение, уставился на гигантский белый коготь, торчащий из Аллена там, где должна была быть его рука. Коготь был в два раза больше шестилетнего ребёнка. Он застрял в кирпичной стене переулка, по которому они шли до того, как два акумы напали на Кросса. — К-когда ты его активировал?! — сказал Кросс, выругавшись. Он был так сосредоточен на стрельбе в акуму перед своим лицом, что забыл о маленьком ребёнке, о котором должен был заботиться. — Это была случайность, — сказал Аллен, как будто это всё объясняло. — Я увидел акуму, и тут моя рука издала «бум»! Кросс перешагнул через гигантское мёртвое тело убитого им акумы, оценивая ситуацию, в которой оказался Аллен. В футе от воткнутого в стену когтя лежал тлеющий труп акумы, всё ещё наполовину заключённый в человеческую оболочку. — Ты увидел акуму? — Да, — сказал мальчик, его голос нервно затих, когда он увидел выражение лица Кросса. — У-учитель? Что-то не так? — Акума был замаскирован под человека. Как ты догадался активировать Чистую Силу и убить его? Аллен закусил губу. — Я… я просто знал. — По тому, как он двигался? Он что-нибудь сказал? Как ты узнал? — повторил Кросс, более требовательно. Мальчик шмыгнул носом. — Я просто знал! — сказал он и разрыдался. Огромный белый коготь деактивировался в его нормальную руку, и он закрыл лицо руками. Кросс вздохнул, понимая, что, вероятно, слишком сильно надавил на мальчика. Это был первый раз, когда Аллен активировал свою Чистую Силу за весь год, который они провели вместе. И всё же… как он узнал, что это акума? Экзорцисты всю жизнь сражались с монстрами и всё ещё не могли обнаружить их в человеческих оболочках. Сам Кросс имел только около 5/10 точности, когда имел с ними дело. Он всего лишь ребёнок. — Сопляк, — сказал Кросс, — перестань плакать. Ты в порядке. Хорошая… хорошая работа. Аллен поднял заплаканное лицо и недоверчиво уставился на Кросса. Рыжеволосый внутренне поморщился. Это был первый раз, когда он похвалил ребёнка? -Ты активировал свою Чистую Силу, так что… да. Это здорово. Аллен вытер нос, и на его лице появилась улыбка. — С-спасибо, Учитель.***
Во сне он снова увидел тёмную фигуру. Аллен сидел на куске каменного щебня, разбитое окружение было ему знакомо. Он видел этот сон тысячу раз. — Скоро, — сказала фигура позади него. Аллен рассеяно бросил несколько камешков в тёмную воду под ними. — Ты каждый раз так говоришь, — пробормотал он себе под нос. — Эти сны становятся утомительными. — Скоро, — повторила она. Аллен повернул голову, наблюдая за человекоподобной фигурой. Она не двигалась, только стояла, клочья её тёмного тела мелькали и исчезали. Луна, низкая и тяжёлая в чёрном небе, заливала всё белым светом и заставляла сиять его Чистую Силу. Он снова повернулся к воде. Говорить с этим странным существом было бесполезно. Оно никогда не делало ничего, кроме как занимало его мысли. Он даже не знал, как его назвать. Повисло молчание. — Четырнадцатый, — сказала фигура, и новые слова поразили его. Он обернулся, поскользнувшись на камне, но удержал себя от падения. — Что? — Четырнадцатый. Беловолосый мальчик уставился на неё широко раскрытыми голубыми глазами. — Это твоё имя? — Четырнадцат- Аллен проснулся от резкого толчка поезда по неровным рельсам. Сидевшая напротив него Линали виновато улыбнулась. — Ты что, совсем не спал? — Примерно так же, как обычно, — сказал беловолосый мальчик, протирая глаза. Если не приглядываться повнимательнее, они не заметят тёмных кругов под его голубыми глазами. Шрам обычно отвлекал от бледности. Линали плотнее закуталась в куртку. — Иногда мне снятся кошмары, — призналась она, помолчав. Её глаза были сосредоточены на полу, когда она пожала плечами, очевидно, пытаясь заставить его чувствовать себя более нормальным. — Так что недостаток сна — это нормально. Это была та часть разговора, где Аллен знал, что он должен был поделиться чем-то личным о себе. Вот только у него ничего не было. Никакой трагической предыстории или объяснения всей этой истории с проклятием-шрамом… потому что он не мог вспомнить. — Обычно мне не снятся кошмары, — тихо сказал он. — Преимущества стирания памяти. — Брат упоминал, что у тебя нет никаких воспоминаний о родителях или детстве? Он встретился с ней взглядом, не видя в глазах подруги ничего, кроме невинного любопытства. Аллен сосредоточился на проплывающих мимо пейзажах дикой природы и редких домах. — Верно, — сказал он, играя пальцами с бахромой на оконном стекле. Прохлада, ощущаемая рукой, давала ему возможность сосредоточиться, к чему-то притягиваться. — Иногда мне сняться сны… но когда я просыпаюсь, то ничего не помню. Никогда никаких кошмаров. — Он нервно взглянул на китаянку. — Вот, пожалуй, и вся моя предыстория. Я имею в виду, что ты уже знаешь о Учителе Кроссе. Она рассмеялась. — Я думаю, что все в Чёрном Ордене знают о Кроссе Мариане. — Наклонившись вперёд, она помолчала, а потом снова заговорила. — Ты когда-нибудь задумывался о своих родителях? Как он мог объяснить ей, что «да», но «нет». Каждый раз, когда он пытался представить себе, как будут выглядеть его мать и отец, в голове начинало стучать, а в животе становилось тошно. Каждую минуту, когда он тщетно пытался что-то вспомнить, что угодно, он вознаграждался головокружением и сильным чувством неправильнонеошибайсянет. Когда он был младше, случалось даже, что Кросс расспрашивал его о прошлом, и Аллен действительно падал в обморок. Это было больше, чем просто забывчивость маленьких детей. Его воспоминания были намеренно, тщательно стёрты. — Иногда, — сказал он и на этом остановился.***
— О-о-о, это твой ребёнок? — Женщина, сидевшая у него на коленях, указала на Аллена, который спал, прижавшись щекой к мраморной стойке бара. — Он такой милый. Женщина по другую сторону от Кросса хихикнула. — Он пускает слюни! Какой милый ребёнок. — Он не мой, — проворчал Кросс, раздражённый внезапной переменой настроения. — Он всего лишь мой ученик. Маленькие руки Аллена всё ещё держали стакан с молоком, и он заснул, пока пил. Остальные посетители бара не заметили крошечного ребёнка в углу длинной стойки. — Должно быть, ему давно пора спать, — проворковала пышногрудая блондинка. На самом деле время близилось к полуночи, и хотя семилетний мальчик привык ходить с Кроссом поздно ночью, это был долгий день с несколькими акума. Кросс встал, чуть не скинув женщину, которая сидела на нём. — Дамы, увидимся позже, — сказал он, вздыхая. Он поднял Аллена, который был достаточно мал, чтобы поместиться в его руках, не будучи очень тяжёлым. Две проститутки помахали Кроссу, одна из них подмигнула. — Паршивец испортил мне ночь, — пробормотал Кросс себе под нос, наряду с несколькими другими словами, которые не следовало произносить в присутствии маленького ребёнка. Аллен ещё крепче прижался к Кроссу. — Не убивай их, Отец, — прошептал он, и в этот момент рыжеволосый заметил, что Аллен дрожит. — Н-нет… Это какой-то запутанный кошмар. «Не убивай их, Отец?» Чёрт возьми, какой отец был у ребёнка до того, как он попал в приют? Неудивительно, что мальчик падал в обморок всякий раз, когда Кросс спрашивал о его семье. — Сопляк, — прошептал он, похлопывая Аллена по спине (довольно сильно). — Ты в порядке. Аллен шмыгнул носом во сне. Кросс поклялся, да поможет мне царствие небесное, если он испачкал соплями мою куртку…***
Их остановка произошла через несколько часов. За окном виднелась маленькая, ничтожная железнодорожная станция, а в нескольких метрах за ней — большая стена. Он схватил свой чемодан с верхней полки и вслед за Линали вышел из купе. Пассажиры в других частях поезда бросали на него странные взгляды через маленькие окошки в раздвижных дверях, но он не обращал на них внимания. Его белые волосы, шрам и рука-оружие никогда не перестанут привлекать к нему лишнее внимание. Они были единственными, кто сошёл на этой остановке. Они прошли через пустынную станцию и остановились у входа в город. — Это верный город, — подтвердила Линали, прочитав маленькую деревянную табличку рядом с воротами. — Наш «перематывающий город». — Мы находим Чистую Силу, решаем проблему и уходим, — повторил Аллен. Всегда было немного нервно вмешиваться в ситуацию, в которой могли оказаться акума и Чистая Сила, когда они понятия не имели, что ждёт их по ту сторону. Люди склонны забывать, что ему всего пятнадцать. Однако всё это не имело значения. У них была миссия, которую они должны были выполнить. Глубоко вздохнув и ободряюще взглянув на Линали, они вошли в город.***
Аллен думал, что город будет городом-призраком. Судя по донесениям, Комуи дал понять, что они даже не смогут попасть внутрь, и если они это сделают, исчезнувший город будет пуст или разрушен. Город был полон. Люди суетились вокруг них, не замечая ворот, через которые только что прошли Аллен и Линали. Дети весело смеялись, играя в мяч по сторонам мощёных улиц, взрослые лениво прогуливались вместе, занятые рабочие пробегали мимо. Все магазины и дома вдоль извилистой улицы были ярко освещены, и ничто не отличалось от любого другого города, который они могли видеть. — Всё выглядит нормально, — удивлённо сказал Аллен. Не было никаких признаков того, что что-то не так. — Похоже, никто не знает, что город исчез из реального мира. — Мы будем начеку. Они оба знали, что акума может быть замаскирован под кого угодно. Не зная, что делать и где найти предполагаемую Чистую Силу, вызвавшую аномалию, они отправились искать место для ночлега на этот вечер. Уже был полдень, когда поезд прибыл в город, и, несмотря на то, что Аллен так много спал, он всё ещё чувствовал себя измученным. Он знал, что для Чёрного Ордена поиск Чистой Силы превыше всего остального. Включая здоровье его экзорцистов. Его внимательные голубые глаза изучали улицы, по которым они шли, но это было странно. Не было абсолютно ничего неправильного. Некоторые люди спорили, некоторые смеялись, целовались, обнимались, разговаривали — всё было очень обыкновенно. Что касается присутствия акума… По какой-то необъяснимой причине Аллен обладал способностью чувствовать демонов Тысячелетнего Графа, независимо от того, в какой форме они находились. Если бы они просто были в его непосредственной близости, он мог бы просто… сказать. Он так и не смог объяснить своим товарищам-экзорцистам, почему, как и какие знаки указывали ему на их присутствие. Чёрный Орден провёл несколько экспериментов с его зрением и кровью, но так и не выяснил причину. — В нескольких кварталах отсюда есть два акумы, — сказал Аллен Линали настойчивым тоном. — Я думаю, они всё ещё в человеческом обличье. Когда они возвращались к демонической форме, их аура становилась намного сильнее. — Это удивительно, — сказала Линали, следуя за ним уже по другой улице. — Я до сих пор не понимаю, как ты можешь это знать. — Ты же знаешь, я не могу этого объяснить. — Аллен быстро свернул на другую улицу. — Это как знать разницу между собаками и кошками; людьми и акума. — Я не чувствую кошку за милю, — пробормотала Линали. — Эта кошка только что сбросила свою собачью шкуру, — выругался Аллен и перешёл на бег. Ауры двух демонов усилились до их естественной демонической формы, что означало, что они либо убили кого-то, либо собирались это сделать. Он заметил акум раньше, чем они увидели его и Линали. Активировав свою Чистую Силу, он шагнул вперёд. Они оба были только второго уровня, но у Аллена внутри всё упало, когда он увидел, что они прижали молодую женщину к грязным стенам переулка. Ещё жива, слава богу, но только если они смогут изгнать акум вовремя. — Коготь, — прошептал он. Рядом с ним зелёным светом светились «Чёрные Сапоги» Линали. Акума обернулся, слишком поздно учуяв Божественный Кристалл. Аллен разрезал демона-машину одним ударом правой руки, прежде чем с его уст слетело хоть слово. — Экзорцисты! — закричал другой и отпустил молодую женщину. Когда она начала падать, Линали бросилась вперёд и подхватила её прежде, чем её голова коснулась земли. Аллен прикончил второго акуму. — В неё не попали пули, — с благодарностью выдохнула Линали. Аллен деактивировал оружие, радуясь, что у него есть ещё одна способность. Иммунитет к любому яду, который выпустит акума. — Вы в порядке? — спросил он молодую женщину, которую отпустила Линали. Она смотрела на него, и вместо облегчения или безопасности, которых он ожидал, её глаза были полны шока, точно так же она смотрела на акуму. — Вы… как вы здесь оказались? — Что вы имеете в виду? Вы в порядке? — смущённо переспросил он. Одно её колено было оцарапано о камень дороги, а галстук на шее развязался. — Я в порядке, — прошептала она и разрыдалась.***
Её звали Миранда Лотто, и в течение последнего месяца её город повторял один и тот же день снова и снова. Аллен и Линали сидели в маленькой квартирке женщины и с недоверием слушали, как она объясняет ситуацию. Её слёзы были подавлены, но она всё ещё нервно оглядывалась вокруг, как будто на них могли напасть в любой момент. — Н-никто больше не знает, что это происходит, — шмыгнула она носом, её глаза покраснели от слёз. — Я думала, что схожу с ума, пока не увидела вас сегодня, после того, как эти монстры схватили меня. Пока Линали успокаивала Миранду, Аллен с любопытством оглядывал квартиру. Какая безумная ситуация. Должно быть, есть какая-то причина, почему она единственная, кто не пострадал, подумал он. В её доме не было никаких признаков чего-то сверхъестественного, хотя он знал, что Чистая Сила может принимать любую форму. Кроме того, она была единственной в городе, на кого напали акумы. — Не случилось ли чего-нибудь странного самого первого восьмого октября? — спросила Линали. Аллен снова обратил внимание на плачущую женщину. Она покачала головой. — Я только искала новую работу, поэтому старалась получить её в театре. Мои соседи ссорятся, какие-то мальчишки бьют по мячу и брызгают на меня грязью, мужчина на 4-й улице пытается продать чёрствый хлеб… — она снова разрыдалась, — а я до сих пор не могу найти работууу! Если тут замешана Чистая Сила, то она, скорее всего, и есть владелец, подумал он. Хотя мысль о грустной, нервной молодой женщине, сражающейся с акума, казалась странной. Но ведь он лучше других знал, что люди могут меняться. Чувствуя, что они оба ждут дальнейших объяснений, Миранда с трудом сглотнула. — Я… я действительно хотела, чтобы что-то изменилось и я не была бы такой бесполезной, — тихо сказала она. — Поскольку это была уже сотая работа, с которой меня уволили. — Может быть, с тех пор, как мы здесь, что-то изменилось? — задумалась Линали. — Как вы думаете, теперь всё вернётся на круги своя? Акума были убиты. Женщина заломила руки, слегка кивнув. — В-возможно, — сказала она, закусив губу. — Вы сказали, что вы… экзорцисты? А эти демоны — акума? Неужели вы думаете, что я демон, раз вызвала это? — Совсем наоборот! — сказала Линали, хватая Миранду за руки. — Мы считаем, что это явление было вызвано веществом, которое мы используем для борьбы с демонами, называемым Чистой Силой. Вот почему нас послали сюда, чтобы мы могли найти его, а затем решить проблему. Линали успокаивает, подумал Аллен, но я не думаю, что проблема перемотки решается просто нашим присутствием. Он посмотрел в окно. Эти акума были мелкой сошкой по сравнению с тем, что мог прислать Тысячелетний Граф. Их будет больше.***
Мальчику было одиннадцать, и Кросс знал, что время отправить его в Чёрный Орден для дальнейшего обучения давно прошло. Они достаточно странствовали, чтобы проклятая Европейская штаб-квартира не смогла выследить его, но это был только вопрос времени. Каждый раз, когда он думал о том, чтобы отправить к ним Аллена, в животе у него нарастало тошнотворное чувство. Чёрный Орден был тёмным, испорченным местом, маскирующимся под святую резиденцию для «избранных Богом». Они утверждали, что они чисты, что они на стороне человечества и добра, но на самом деле самые тёмные эксперименты и пытки происходили в штаб-квартире. Конечно, были и хорошие люди, обладающие Чистой Силой, которых втянули в войну. Кросс знал это. Его собственный ученик был одной из этих жертв, исполненных благих намерений. Он также знал, что если он отправит Аллена в Чёрный Орден слишком рано или с слишком слабой умственной подготовкой, мальчику промыли бы мозги, и он стал бы заниматься Священной ерундой. Чёрный Орден набросится на него, как собака на свежее мясо, подумал Кросс. Он отхлебнул виски, чувствуя, как холод пробегает по горлу. Аллен… сильно отличается от любого экзорциста, которого я встречал. И его способностями (необычная синхронизация с оружием, способность чувствовать акума за милю), и его мягким характером. С этим ребёнком было что-то очень, очень странное. Иногда Кросс ловил его с открытым ртом и пылающим гневом, собираясь сделать дерзкий комментарий… но затем, в одно мгновение, грубость исчезала, и он снова становился таким добрым, не говоря ни слова. Как будто Кросс встречал только оболочку того, кем Аллен был на самом деле; остальная часть мальчика была заперта где-то в его сознании. Вот ведь сопляк, подумал рыжеволосый. Но он чертовски хорош в убийстве акума.***
— Думаю, этот цвет мне идёт, — сказал Неа, игриво вертя в зеркале пальто бананового цвета. — Я даже не знал, что они используют такой оттенок шерсти. Его брат не улыбнулся. — Поторопись. Я учавствую в этом походе по магазинам не для того, чтобы потакать твоим прихотям, Неа. Несколько лет назад язвительные слова Маны причинили бы ему боль, но теперь Неа привык к этому. Он положил костюм, выдавив из себя смешок. — Наверное. Я сейчас выйду. Когда ответа не последовало, он обернулся и понял, что Мана уже покинул магазин одежды. — Ваш отец не в духе, — прошептала продавщица, принимая костюм, который он вернул. — Он нездоров? Ваш отец. Так было всегда. Неа выглянул в стеклянную витрину магазина, наблюдая за братом на мощёной булыжником улице. Они были близнецами, но теперь Мана совсем не походил на него. Хотя Нои могли выбирать свой физический возраст, он часто просто отражал то, что они чувствовали внутри. Мана так постарел за последние годы, что выглядел лет на сорок-пятьдесят, с постоянными тёмными кругами под глазами и лёгкой щетиной. Он никогда не покидал своей формы Ноя, поэтому его глаза всегда были резкого золотого оттенка. Его волосы были коротко подстрижены и больше не были тем красивым волнистым беспорядком, который помнил Неа. — Да, он уже давно плохо себя чувствует, — прошептал Неа. С тех пор как умер его сын. Спасибо вам за помощь. Он подмигнул девушке и грациозно вышел вслед за другим Кэмпбеллом. В песочного цвета пальто и в свободном галстуке Неа представлял собой разительный контраст с Маной, который носил чёрное пальто и высокий цилиндр, его лицо было наполовину скрыто. Тысячелетний Граф проводил проверку нескольких третьих уровней, расположенных вокруг шумного города, чтобы увидеть, насколько они близки к эволюции. Акуме четвёртого уровня не позволялось находиться рядом с большим количеством людей, так как Мана часто испытывал трудности с контролем их уровня кровожадности. — Сколько ещё осталось проверить? — спросил Неа брата. — Ещё двоих в этом городе. — Голос Маны звучал почти монотонно. — Около сотни по всей Европе и ещё больше в Азии. А это означало, в терминах Маны, что после того дня его не будет по крайней мере месяц. Неа тяжело вздохнул. — Разве ты не можешь послать Тики или Вайзли сделать это? — Нет. Неа очень хорошо знал, что если бы он захотел, то Мана мог бы это сделать. Но его брат был полон решимости похоронить свои чувства и счастье в работе Тысячелетнего Графа. Как только они повернули за угол, что-то мягкое ударило Неа по лицу. Он испуганно отпрянул, прежде чем понял, что это одна из кукол мечты Роад. — Роад?! Что ты здесь делаешь? — спросил он куклу. К счастью, ни один прохожий не заметил, как он разговаривает с летающим, слегка жутковатым плюшем. Мана остановился, нахмурившись. — Мне нужны врата ковчега в определённый город, — пропищала кукла. — Чёрный Орден подозревает Чистую Силу, и двое наших часовых уничтожены. Тысячелетний Граф поднял руки, и, хотя фортепиано не было, Неа знал мелодию, которую он играл мысленно, когда вызывал врата ковчега из поместья, где была Роад, в город, который она просила. — Тебе нужна помощь? — спросил Неа. Несмотря на то, что у него не было настоящих сил Ноя, он всё ещё был проворен и мог легко справиться с экзорцистом. — Нет, я думаю, они прислали только двоих, — пискнула в ответ кукла. — Убей их и уничтожь оружие, — приказал Мана. Кукла подпрыгнула вверх-вниз. Сердце Неа сжалось. Так было всегда, каждый раз, когда Мана упоминал об убийстве экзорцистов. Неа убил и причинил вред многим, конечно, защищая свою семью и вещи, которые он любил. Однако даже он отказался от откровенной резни, которую требовал от них Мана. Возможно, если бы у меня когда-нибудь был ребёнок, которого убили, я бы чувствовал то же самое. И всё же почему-то казалось неправильным убивать так много людей во имя Аллена. Что бы подумал пятилетний мальчик, если бы он был жив в этот момент, если бы увидел, как его собственный отец приказывает убить ненападающих экзорцистов? И снова боль.***
Сейчас ему было тринадцать, и он находился в самом разгаре очередного скачка роста. Учитель только смеялся над ним, когда он жаловался на боль в ногах и на то, что его собственные конечности были слишком длинными для его худого тела. За последние восемь лет в его жизни мало что изменилось. Они путешествовали по всему миру, он стал неизмеримо сильнее в использовании своего оружия против акума, но всё же… он был таким же. Сны не исчезли совсем, но, по крайней мере, они не стали сильнее. — Ты уже достаточно взрослый, — сказал его учитель, закидывая ноги на гостиничный стол с того места, где он сидел на диване. — Ты никогда не задумывался, откуда взялись акума? По правде говоря, нет. Вообще. Ему казалось, что он уже знает, откуда они взялись. Однако всякий раз, когда он пытался вспомнить, в голове у него становилось пусто. — Я… я думал. — У акума есть хозяева по имени «Нои». Самый старший Ной, Тысячелетний Граф, создаёт акума из мёртвых людей. — Тысячелетний Граф, — повторил Аллен, широко раскрыв глаза. Казалось, он уже произносил это имя раньше. Эти слова показались ему знакомыми. В этом не было никакого смысла; никто никогда не объяснял ему, что такое акума. Его учитель кивнул. Чем больше мальчик пытался вспомнить, почему у него такое сильное чувство дежавю, тем сильнее начинала болеть голова. — Тысячелетний Граф убил сотни экзорцистов. Он тот, кого Чёрный Орден стремится убить. Он не пропустил, как Кросс упомянул Чёрный Орден, как будто они были отделены от организации. — Чёрный Орден… но вы тоже хотите убить его, Учитель? Единственный красный глаз Кросса встретился с голубыми глазами Аллена. Он ничего не ответил.***
Только после того, как Миранда напоила их чаем, а Линали поинтересовалась её прошлым, Аллен нашёл часы. Споткнулся о них, если быть более точным. Он был совершенно убеждён, что что-то связанное с Мирандой будет Чистой Силой, поскольку всё бедствие было сосредоточено вокруг неё. Старые часы, спрятанные в углу маленькой квартирки, были неприметны и почти незаметны. Блуждающий солнечный луч зацепился за блестящее дерево, показывая, насколько они чистые по сравнению с остальными предметами декора. Когда он протянул руку, чтобы смахнуть призрачную пыль, она прошла насквозь и ударилась о стену за часами. — Линали, — настойчиво позвал он. Обе женщины оторвались от чая за столом. — Это всего лишь старые часы, — сказала Миранда, но тут же заметила его исчезающую руку. — Ч-что ты делаешь? — Я ничего не делаю, — объяснил Аллен, — но часы не позволяют мне прикоснуться к ним. Он шагнул в них, чтобы доказать свою точку зрения. Это было всё равно что шагнуть сквозь воздух. Часы, Божественный Кристал, находились на другом уровне от него. На другом владельце. Уничтожь их. Голос в его голове был неожиданным и незнакомым. Аллен отступил на шаг от часов, не понимая, откуда он взялся. Была ли это Чистая Сила? Почему Чистая Сила хочет, чтобы я уничтожил её? Он ждал, но голос был тих. — Ты в порядке, Аллен? — спросила Линали. — Ты побледнел. — Я в порядке. — Голос звучал так нормально, но всё же в нём было что-то такое, от чего по спине пробежали мурашки. Это было знакомо. — М-Миранда, откуда у вас эти часы? — Из антикварного магазина дальше по улице, — сказала женщина, подходя ближе. Её брови тревожно сдвинулись. — Вы собираетесь их забрать? Очевидная эмоциональная связь с часами. Аллен был почти уверен, что часы — это её Чистая Сила, но она, очевидно, понятия не имела, как ими пользоваться. — Нет, конечно, нет. Это ваши часы, и я верю, что это Божественный Кристал, который мы искали. — Он встретился взглядом с Линали. — Вы такой же владелец, как и мы. — Владелец? — Миранда посмотрела на свои руки, нервно сгорбив плечи. — Для борьбы с демонами? — Да. Это была новость, которую он боялся сообщить, хотя большинство не понимало почему. Бытие владельцем превращало жизнь человека в живую дыру. Чистая Сила была могущественна, но это было неумолимое оружие, которое причиняло столько же вреда, сколько и спасало. — Н-но я понятия не имею, как ими пользоваться. Это же часы. — Очень часто мы не знаем, как использовать нашу Чистую Силу, когда впервые получаем её, — утешила её Линали. — Так случилось с вами? Аллен снова посмотрел на часы, и сердце у него замерло. Когда Учитель Кросс нашёл его в возрасте пяти лет, оружие Чистой Силы Аллена уже было активировано, и у него было очень мало проблем с тем, чтобы заставить его работать против акума. Он был аномалией. Он не мог вспомнить то время, когда его рука ещё не была оружием. — Мне потребовалось три года, чтобы понять «Чёрные Сапоги», — сказала Линали. — Я думаю, что Аллену тоже пришлось тренироваться несколько лет. Он ничего не сказал, чтобы опровергнуть её заявление, хотя это скрывало тот факт, что он был экзорцистом с самого первого дня. Вернувшись к креслам и кофейному столику, Аллен жестом пригласил их снова сесть. — Поскольку Чистая Сила бессмертна, а её обладатели — нет, кристаллом могут владеть десятки других, прежде чем вы его получите. Иногда мы находим записи или информацию о прошлых владельцах, которая помогает нам узнать, как использовать кристалл в этот раз. Миранда то и дело поглядывала на часы. — Как вы думаете, сколько им лет? — Около семи тысяч. — Он слегка улыбнулся, увидев её изумлённое выражение. — Последний владелец мог жить в любой период времени, хотя, скорее всего, он или она умерли в течение столетия. — Если вы готовы, мы хотели бы посетить магазин, где вы нашли эти часы, — добавила Линали. — Тот, кто владел Чистой Силой до вас, возможно, был тем, от кого магазин получил часы, которые могли бы помочь нам понять, как остановить проблему повторяющегося времени, а вам — использовать свою силу, — объяснил Аллен, видя большее замешательство на лице женщины. Он указал на улицу, далеко внизу. — Мы здесь, чтобы помочь, Миранда. Она ответила ему улыбкой, слегка расслабившись.***
Роад Камелот почувствовала влияние Чистой Силы в ту же секунду, как она вышла из врат ковчега, предоставленных Маной. Зелёное свечение Божественного Кристала было почти видно краем её зрения, и его ядовитый вкус окутал её язык. За ней из сверкающих врат вышли ещё четыре акумы. Её туфли, яркие и блестящие, щёлкнули, когда каблуки встретились с черепицей крыши, на которую вёл ковчег. Далеко внизу, она могла видеть обычных людей, проходящих как муравьи по улицам. Неужели экзорцисты уже нашли Чистую Силу? Её губы растянулись в счастливой улыбке. Конечно, ей было бы легче, если бы они это сделали. С Чистой Силой, окутывающей весь город, ей было трудно найти отдельных экзорцистов и их оружие. Её накрашенные ногти сжались в маленькие кулачки. Однако она найдёт их.***
Чистая Сила и Четырнадцатый сплетались друг с другом в своём носителе, в вечном круговороте противоположностей. Они старательно поддерживали в мальчике равновесие, даже если он и не подозревал об этом. Мой, повторила Чистая Сила в памяти Ноя. Мой. Пока что, ответил Четырнадцатый.***
Владелец антикварного магазина был первым человеком, которого Аллен увидел, что приветствовал Миранду с чем-то, кроме раздражения. Это был пожилой джентельмен с пышными усами, большими очками и непослушными вьющимися волосами. — Мисс Лотто! — позвал он, увидев, что они вошли в антикварный магазин. — Как там часы? — С-с ними всё хорошо, — сказала Миранда, теребя ключ от заводных часов, висевший у неё на шее. — Мы пришли, потому что хотели узнать… часы… — она в панике посмотрела на Аллена и Линали. — Мы хотели узнать, откуда у вас эти часы, — легко вмешалась Линали. — Они такие красивые. Вы знаете, кто их сделал? Или кто принёс их в магазин? — Хм, — задумчиво протянул лавочник. — Дайте-ка подумать… Пока они разговаривали, Аллен не мог не заметить красивых вещей по всему магазину. Он был больше, чем выглядел снаружи, и в нём были гигантские сверкающие люстры и лампы, которые освещали его изнутри. Ряды и ряды безделушек и украшенных драгоценностями предметов домашнего обихода выстроились внутри, с более крупной мебелью и картинами в задней части. Я поищу что-нибудь ещё, связанное с Чистой Силой, подумал он и направился вглубь магазина. За углом была лестница, которая вела на другой уровень большого антикварного магазина. Окна на южной стороне лавки были высотой с потолок, освещая меньший второй этаж. Многочисленные засохшие растения заполняли большие горшки, окружавшие несколько шкафов, которые собирали пыль, и большое фортепиано ближе к окнам. Он не видел ничего явно связанного со Священной Войной. Конечно, если Чистая Сила не хочет быть обнаруженной, он не будет тем, кто её найдёт. Фортепиано было редким зрелищем в жизни экзорцистов. Они были достаточно распространены в домах знати, но у Аллена было мало опыта в этом деле. Это было первое фортепиано, к которому он приблизился. Он постукивал пальцами по пыльным клавишам, наслаждаясь фальшивыми нотами. Не думаю, что я когда-либо играл на нём раньше. Должно быть, это приятное хобби. Деревянная скамья была не слишком пыльной, поэтому Аллен сел. Странное чувство охватило его. Когда он поднял руки к клавишам, его пальцы автоматически согнулись над ними. Странное изнеможение охватило его, как будто он провалился в сон, а кто-то другой контролировал его тело и ничего не осознавал. Аллен Уолкер начал играть на фортепиано.***
Ноты захватили Роад Камелот и заставили её кровь застыть. Она резко остановилась, прямо перед краем другой крыши, вращаясь вокруг, когда тихая музыка текла вокруг неё. Она была далеко. Мелодия была настолько знакомой, что она могла разобрать каждый звук. Это было похоже на то, как если бы кто-то назвал своё имя, даже если звук был далеко, они сразу же узнали его. Эту музыку она слышала часто… десять лет назад. Именно так играл на фортепиано её любимый Тысячелетний Граф. До того, как убили Аллена. — Мисс Роад? — спросил один из акум позади неё, но она яростно затрясла головой, заставляя его замолчать. Откуда она доносилась? Её золотые глаза яростно осматривали улицы внизу, но она знала, что звук был достаточно слабым, чтобы тот, кто играл, находился в сотнях метров. Мелодия была глубокой, печальной, но полной жизни и эмоций. Роад приземлилась на улице и продолжила мчаться на звук. Это должен был быть Мана. Разве не так? Они с Ноем были единственными, кто играл на фортепиано, и стиль явно принадлежал Графу. Мана в сотнях миль отсюда, ходит по магазинам с Неа, сказал ей циничный голос в её голове. — Это должен быть он, — прошептала она, пробегая мимо всё большего количества людей, её юбка чуть не зацепилась за что-то на улице. Так же внезапно, как она началась, музыка закончилась. Роад резко остановилась, отчаянно хватая ртом воздух. — Брат, — выдохнула она. Это была боль, болезненное напоминание о том, кем когда-то был самый старший Ной. Как он каждый вечер играл для них на фортепиано, как его естественная способность происходила из памяти Адама, и как прекрасны были песни. — Ты потерялась, девочка? — добрый старик слегка наклонился, встретившись с ней взглядом. Другие люди вокруг неё остановились, задаваясь вопросом, всё ли с ней в порядке. — Нет, — сказала она, хотя чувствовала себя очень, очень потерянной. Была ли это та же самая песня, которую играл Мана? Она больше ничего не знала. Песня уже исчезала из её памяти. Ной вздрогнула, потирая накрашенные ногти длинными руками. Это была всего лишь… песня. Абсолютно невозможно, чтобы Тысячелетний Граф, которого она знала сейчас, мог играть таким образом. Не после… не после…***
Неа должен был быть готов ко второму появлению куклы мечты Роад, но он всё равно чуть не упал, когда она появилась перед ним. — Ты вернулась?! — Где Граф? — спросила кукла, и хотя её вечно жуткий зашитый рот растянулся в постоянной улыбке, в тоне Роад было что-то совершенно другое. — Вон там, за прилавком, — сказал Неа, указывая на спину брата. Акума третьего уровня был в обличие владельца цветочного магазина, и Мана в данный момент был поглощён разговором с ним. Кукла молча смотрела на Ману. — Что-то не так? — спросил Неа. Он уже давно не слышал такого настойчивого тона Роад, в котором не было бы игривого ребячества. — Четырнадцатый мёртв? Внезапный вопрос в одно мгновение вызвал столько воспоминаний, что Неа пришлось заставить себя дышать. — Да, — прошипел он, его собственная игривость исчезла. — Почему ты спрашиваешь об этом?! Ты не хуже меня знаешь, что этот… этот монстр никогда не вернётся. — Прости, что спрашиваю, Неа, — пропищала кукла. Ещё один сюрприз. Роад никогда не извинялась. Что же её так потрясло? Чувствуя его замешательство, Роад продолжила говорить через своего аватара. — Я слышала, как кто-то играл на фортепиано в моём нынешнем городе… Я думала, это Мана. Я ослышалась. Кто-то играл на фортепиано? Конечно, обычная музыка не привела бы Роад к чему-то столь нехарактерному. Прежде чем он успел спросить что-то ещё, кукла исчезла. Мана обернулся, увидев его бледное лицо. — Что-то не так? — Ничего, — сказал Неа, уставившись на то место, где она была раньше. Четырнадцатого уже не было. Должно было пройти ещё пятьдесят лет, прежде чем он снова появиться. Неа снял с себя проклятие монстра. Я вернусь и заберу то, что ты любишь больше всего. Последние слова этой тени заставили его вздрогнуть. Было очевидно, что Неа любил больше всего. Его семью. Но Четырнадцатый не смог убить Ману. — Я закончил, — сказал Мана, и Неа кивнул. Не Четырнадцатый отнял у меня брата, подумал мужчина. Это сделала смерть Аллена.***
Кросс наблюдал, как Аллен уничтожил несколько вторых уровней, которые напали на них на окраине города. Мальчик был хорошим бойцом, и хотя Кросс никогда бы не признал этого, Аллен был близок к уровню генерала. Его синхронизация достигла девяноста процентов с Чистой Силой, которую он назвал «Коронованный Клоун». Конечно, он всё ещё был мальчишкой. Даже если он никогда не говорил ничего откровенно грубого Кроссу, была тёмная, грубая сторона Аллена, которую, Кросс был убеждён, он скрывает. Серьёзно, с этим парнем было что-то не так. — Учитель! Акума изгнаны, — сказал Аллен, осторожно переступая через металлические тела и деактивируя свою Чистую Силу. — Ты становишься медленнее, — сказал Кросс, что было вопиющей неправдой, но он был усталым и более раздражительным, чем обычно. — Если бы я был твоим отцом, мне было бы стыдно. Мальчик вздохнул, привыкший к подобным насмешкам. Тем не менее, чему-то в Кроссе было любопытно, сможет ли он заставить ребёнка разбить свою скорлупу и действительно получить настоящую реакцию от Аллена. — Но, кажется, я забыл, ты всё ещё не помнишь своего отца? Аллен остановился. Учитель ткнул его в спину, намеренно раздражая. — Или ты не хочешь вспоминать, что, может быть, твой отец увидел твоё жалкое лицо и приставил пистолет к своему- — Мой отец жив, — отрезал Аллен, резко развернувшись и отбросив руку Кросса, его голубые глаза вспыхнули раздражением. — Я не знаю, что с вами сегодня, Учитель, но вы можете взять эти ехидные комментарии и засунуть их себе в- Он замер, слова застыли у него на губах. Удивился собственным действиям. Кросс был удивлён не меньше, потому что, хотя он специально подстрекал Аллена к такой реакции, он не ожидал, что лицо мальчика вдруг покажется ему таким знакомым. Он открыто уставился на него, пытаясь понять, кого он ему напомнил. Нахмуренные брови, слегка небрежная чёлка, торчащая вверх, форма носа… Это напомнило ему о его старом друге Неа. Раньше он этого не замечал, но когда Аллен раздражался, он становился очень похож на Кэмпбелла. Интересное сходство, хотя я уверен, что если скажу Неа, что он похож на экзорциста, то обнаружу, что у меня не хватает конечности. — В чём дело? — спросил Аллен, его гнев исчез. — Я не умею прощаться, — сказал Кросс через минуту. Аллен моргнул, не понимая. Рыжеволосый тяжело вздохнул. — Тьфу. Стой спокойно. Возможно, он слишком сильно ударил Аллена прикладом пистолета, но с мальчиком всё будет в порядке. Он был живучим.***
— Я не знала, что он играет на фортепиано, — прошептала Миранда Линали. Аллен поднял голову и замер, его пальцы остановились на клавишах. Я не умею играть на фортепиано. Он отошёл от фортепиано так быстро, что опрокинул скамейку, сердце громко стучало у него в ушах. Я не умею играть на фортепиано. Я не знаю как. Он поднял голову и уставился на Линали. На мгновение выражение его лица стало выражением чистого страха. — Ты в порядке? — спросила его другой экзорцист. Мгновенно тишина была нарушена, и Аллен втянул в себя воздух. — Я… я в порядке. — Он изобразил улыбку и поднял скамейку для фортепиано. — Вы узнали о предыдущем владельце? Владелец магазина подошёл к Миранде и Линали сзади. — Это было прекрасное исполнение, — сказал старик, глядя то на фортепиано, то на Аллена. — Где ты научился так играть? Беловолосый мальчик махнул рукой. — Я… я кое-что подобрал то тут, то там… — он неловко засмеялся. — Это всего лишь маленькое… хобби. То, о существовании которого я даже не подозревал. Его пальцы всё ещё покалывало от ощущения клавиш на них, от музыки, которую он играл. От песни, которую он, конечно, никогда раньше не слышал, но знал наизусть. Сосредоточься. — Вы нашли что-нибудь о владельце? — повторил он, пытаясь сменить тему. Если они будут продолжать задавать ему вопросы, связанные с его новообретёнными способностями, его товарищ наверняка заметит что-то странное. — Владельце? — спросил хозяин магазина, и Аллен поморщился от собственной забывчивости. — Человек, которому принадлежали часы мисс Лотто, не известен, — быстро сказала Линали, скрывая замешательство. — Похоже, мы будем сами справляться с этим. Что означало, нет, они всё ещё не знали, как остановить проблему перемотки времени. Головная боль постепенно возвращалась, но Аллен собрался с силами, поблагодарил мужчину и вышел из магазина вместе с двумя своими спутницами. — Что же нам делать? — спросила Миранда. — Когда нам нужно, чтобы наше оружие из Чистой Силы лучше сработалось с нами и повиновалось нам, мы тренируемся и проводим с ним больше времени, — сказала Линали. — Но в вашем случае… мы даже не знаем, с чего начать. Слова китаянки ещё больше расстроили женщину. — Может быть, проводить больше времени с часами? — предложил Аллен. Близился вечер, а день выдался длинный. Всего двенадцать часов назад они ехали в поезде. Теперь они застряли в городе, который, вероятно, не смогут покинуть, во времени, которое будет повторяться снова и снова, пока он не поймёт, как это исправить. Я даже не могу привести в порядок свой собственный разум; свои собственные воспоминания, с горечью подумал он. Как я должен справиться с этим? Не останавливайся. Продолжай идти. Он закрыл глаза, успокаиваясь от знакомого голоса в голове. Он совсем не был похож на голос Четырнадцатого; этот голос был тёплым, глубоким и близким. Отец. Как по команде, его головная боль усилилась, когда он только подумал об этом имени. Воспоминания недоступны. — Давайте вернёмся, — сказал он, собравшись с силами, чтобы улыбнуться и сделать шаг вперёд. — Мы ничего не решим, стоя вот так на улице.***
Она нашла экзорцистов. Её охота за таинственным существом привела её достаточно близко к их Чистой Силе, чтобы она могла обнаружить индивидуальное оружие под общегородской аурой. Она с хрустом проглотила ещё один леденец. Их было трое; две девушки и парень. Она чувствовала запах Чистой Силы, исходящий от руки парня и вокруг ног девушки. У третьей женщины, похоже, не было с собой кристалла, но от неё воняло не меньше, чем от её спутников. Странные белые волосы, подумала она, увидев парня. Трудно было определить его возраст, тем более что она не видела их лиц. — Госпожа? Мы должны убить их? Единственный вопрос, который она одобрила от акумы. Роад бросила леденец в канаву, позволив улыбке расплыться по её лицу. — Скоро. Немного кровопролития всегда помогало ей снова почувствовать себя самой собой.***
— П-полагаю, завтра утром всё повториться, — со слезами на глазах сказала Миранда, отпирая дверь своей квартиры. — Ч-что если вы всё забудете? — Сомневаюсь, что это произойдёт, — сказал Аллен, следуя за ней в её квартиру. — У нас тоже есть Чистая Сила, мисс Лотто, и мы чужаки в вашем городе. Заклятие, скорее всего, не повлияет на нас. Я думаю. Аллен не осмеливался думать о том, что произойдёт, если он ошибётся, и они с Линали забудут о событиях этого дня. У него и так хватало проблем с памятью. Его головная боль мешала ему чувствовать акума, и он продолжал чувствовать, что что-то забыл. Когда он следовал за Линали и Мирандой обратно в квартиру, что-то в глубине его сознания неразборчиво шептало, как белый шум в его мозгу. Он остановился, удивлённый. Мысль пришла снова. Это ненастоящее. Что ненастоящее? Он подозрительно оглядел квартиру Миранды. Она была точно такой же, какой они оставили её несколько часов назад, с мебелью, часами и редкими предметами декора. В голове всё ещё стучало, он чувствовал всё как обычно, значит, это не сон. Это… ненастоящее, у него было то же самое чувство, которое он испытывал, когда находился рядом с акума, замаскированным под человека. Линали и Миранда обернулись, недоумевая, почему он остановился. — Ты выяснил что-то о Чистой Силе? — спросила Линали, истолковав его молчание как откровение. — Нет, — сказал Аллен почти шёпотом, всё ещё глядя на внутреннее убранство квартиры. — Тут что-то не так. Низкий смех из углов комнаты эхом разнёсся вокруг них, заставив всех троих оцепенеть от страха. Мебель начала двигаться и трансформироваться, тени в углах начали неестественно растягиваться по всей квартире. Акума? подумал Аллен, снова услышав жуткий смех. Это был смех маленькой девочки. Линали встретилась с ним взглядом, и на её лице отразился страх. Внезапно её глаза расширились, когда она заметила что-то позади него. — Ал- — Её голос оборвался, когда длинная рука акумы ударила его, и она закричала. Удар по затылку мгновенно лишил его сознания.***
Роад хихикнула, увидев боль экзорциста из-за маленького несчастного случая с её спутником. Беловолосый упал так же легко, как бумага на ветру, кровь уже пропитала его волосы на затылке. Девушка активировала свою Чистую Силу, но акума был уже слишком близко и легко придавил её. Женщину с растрёпанными вьющимися волосами и испуганными глазами было ещё легче схватить. Не пошевелив и пальцем, версия квартиры в мире мечты Роад подхватила её и притянула к ближе. Позволив скрывавшей её тьме растаять, Роад ухмыльнулась женщине. — Привет, — сказала она сладким, как жвачка, голосом. — Ребёнок? — женщина уставилась на неё, и ужас отразился на её лице. — Ной, — ответила Роад и проткнула руки женщины свечами. — Стой спокойно, — сказала она, не обращая внимания на крики боли, когда свечи притянули её к часам-Чистой Силе. Другая девушка пыталась встать, несмотря на явное сотрясение мозга, что было восхитительно. Роад отмахнулась от акума и наклонилась к ней. Она была китаянкой с большими тёмными глазами и длинными волосами. — Этот наряд не очень хорошо смотрится на тебе, — сказала Роад, указывая на её униформу экзорциста. — Думаю, нам следует переодеть тебя. — Не трогай меня, — прошипела девушка сквозь стиснутые зубы. Не говоря ни слова, Роад прижала пальцы к голове девушки и мысленно атаковала. Экзорцист закричала от ментальной боли, вызванной насильственным разрушением её разума, но затем замолчала. Как кукла. — Вы собираетесь убить их? — спросил один из слуг акум, нервно поглядывая на часы из Чистой Силы. Акума всегда настороженно относились к Чистой Силе, и не без причины. Их жизни могли так легко оборваться. — Конечно, — сказала Роад, оглядывая трёх своих жертв. — Но сначала я хочу поиграть. Беловолосый, поняла она, был всего лишь мальчишкой. Акума приподнял его обмякшее тело к стене, где она прибила его руку, чтобы, когда он проснётся, он не мог двигаться. Его голова откинулась назад, и она с удивлением заметила странный шрам-пентаграмму, идущий вдоль одной стороны его лица. Метка акумы. Черты его лица под растрёпанной белой чёлкой были молодыми, утончёнными. Она нахмурилась, чувствуя, что он ей знаком. Но это было невозможно, потому что если бы она видела его раньше, то почувствовала бы запах Чистой Силы, а она не помнила никого со шрамом или такими волосами. Разве что Вайзли. Его рука была тёмно-красной, с фирменным светящимся зелёным крестом, встроенным в тыльную сторону ладони. От этого у неё по коже побежали мурашки, как всегда бывало с Чистой Силой. Чёрный Орден был отвратителен. Однако этот экзорцист… он был всего лишь мальчишкой. Роад было несколько тысячелетий, у неё было более чем достаточно крови на руках, но что-то в её сознании сжалось от мысли об убийстве кого-то столь молодого. Неужели Орден промыл ему мозги? Конечно, нет. Если Чистая Сила, проклятый «Божественный Кристалл», выбрала его, то Роад было всё равно, насколько он молод или хорош. Никто не мог быть так молод и хорош, как Аллен Кэмпбелл, а он был мёртв.***
Аллену снилось, что его обнимают, как маленького ребёнка. Кто-то укачивал его, тихо напевая. — …мальчик ляжет и уснёт, пламя в пепел обратиться… — пропел нежный мужской голос. — Мм, я не устал, Отец, — услышал Аллен свой собственный голос. Ответный смех мужчины прогремел в его груди и заставил Аллена улыбнуться. — Пора спать и видеть хорошие сны, Аллен. — Ммм… не… устал… — повторил Аллен, погружаясь всё глубже в сон. Он хотел бы остаться здесь, в отцовских- Реальность была жестокой и болезненной. В комнате было холодно, и стена царапала его плечи и шею. Аллен открыл глаза, слёзы жгли их, когда сильное чувство потери терзало его сердце. Он не мог вспомнить лица этого мужчины. Лица «Отца». От одной мысли об этом имени у него начинала пульсировать голова, но он заставил себя прогнать боль. Отец. Это был самый ясный сон, который он когда-либо видел из своих утраченных воспоминаний. — Ты плачешь? Перед ним склонилась маленькая девочка, и только тогда Аллен понял, что не может пошевелиться. Его рука была прибита к стене кинжалами в форме свечей, и он чувствовал на шее засыхающую кровь. У девочки перед ним были золотые глаза и золотисто-коричневая кожа, она была одета в платье с оборками в стиле лолиты. Он узнал свой собственный плащ экзорциста, накинутый на её плечи. — Ты боишься? Аллен закрыл глаза, пытаясь сдержать поток слёз. Почему я плачу? Я даже не помню… его. Ему нужно было сосредоточиться на происходящем. — Я не боюсь, — прошептал он. — Кажется, мне грустно. — Из-за чего? — он услышал, как она жуёт конфету, и почувствовал запах карамели. — Я не знаю. Его голова снова болезненно пульсировала, и он привык к боли, чтобы сосредоточиться на реальности. Чтобы обострить чувства. Откинувшись на спину, он уставился на девочку. Она была… больше чем человек, но не акума. Аллен сморгнул кровь с глаз, пытаясь разглядеть получше. Чем больше он смотрел на неё, тем больше она казалась ему знакомой. Девочка хихикнула — неестественный, жуткий звук. — Я одолжила у тебя пальто. — Она встала, покружившись так, что рукава его униформы экзорциста захлопали. — Оно такое удобное! Я понимаю, почему тебе нравиться Чёрный Орден. — Кто ты? — спросил Аллен, его голос звучал так же измученно, как и он сам. — Почему ты обездвижила мою Чистую Силу? — Я хотела, чтобы у нас было время получше узнать друг друга. Я — Роад Камелот! — Она осмотрела верхнюю серебряную пуговицу на его пальто, читая крошечную гравировку. Чёрный Орден начертал имя каждого экзорциста металлическими буквами на их куртках; эквивалент собачьих жетонов. — Тебя зовут Уолкер? Аллен не ответил. Он оглядел квартиру или то, что, очевидно, было просто тенью комнаты Миранды. Плавающая мебель отбрасывала странные тени, и несколько тыквенных фонарей освещали всё вокруг. Он заметил Линали, лежащую без сознания в кресле, её наряд сменился на платье с оборками. Миранда резко упала на пол. С ужасом он понял, что её руки были прибиты к часам кинжалами. — Что ты сделала с моими друзьями? — в ужасе выдохнул он. — Ты не акума, мы не причиним тебе вреда- — Я не акума, — согласилась Роад, ухмыляясь. — Я — Ной. Нои. Семья, контролирующая акума, о которой давным-давно рассказывал ему учитель. Она снова склонилась перед ним, приблизив своё лицо к его. — Разве я не похожа на обычную девочку? И всё же, — она протянула руку, чтобы освободить его руку с Чистой Силой от стены, — ты всё ещё хочешь убить меня. — Нет, я не- — начал Аллен, но тут же судорожно вздохнул, когда его собственная рука двинулась против его воли. Чистая Сила активировалась и вскрыла череп Роад, прежде чем он смог остановить её, без колебаний разрезая кожу и плоть. — Нет! Неужели он только что убил человека? Его тошнило, и если бы он поел, его бы вырвало. Роад подняла голову, и он увидел, как на её скуле и черепе вновь появились мышцы и кости. Не убита. На самом деле удар не причинил ей никакого непоправимого вреда. Невольно он почувствовал облегчение. — Мой старший брат создаёт акума, — сказала Ной, задумчиво постукивая себя по подбородку. — Так что, конечно, ты так отреагируешь. Хорошо, что мы так легко регенерируем! — Я не хотел, — выдохнул он, чувствуя капли её крови на своей коже. — Чёрный Орден н-не причиняет вреда невинным. В отличие от вас. Он стиснул зубы, представив, какую боль испытывает Миранда. Не стоило так говорить. Выражение лица Роад мгновенно охладело. Она сжала в руках одну из свечей-кинжалов, и он приготовился к боли. Встретившись взглядом с её золотыми глазами, он с удивлением увидел в них что-то похожее на печаль. — Мы не всегда были такими, — прошептала она. — Скажи мне, Уолкер, есть ли что-нибудь, чего бы ты не сделал для своей семьи? Она никак не могла знать, как глубоко это ранило его. Он не знал. Семья… была ли она у него когда-нибудь? Конечно, но он не мог вспомнить. Она увидела обиженное замешательство и неправильно истолковала его. — Ах, совсем забыла. Чёрный Орден любит забирать синхронизированных у родителей в раннем возрасте. Ты, вероятно, даже не знаешь, что означает это слово. — Её слова звучали правдиво. Испытывал ли он когда-нибудь подобное? — Если бы кто-то из твоей семьи был хладнокровно убит, ты бы захотел отомстить? — Ноя… можно убить? — Мой четырёхлетний племянник. Он был человеком, но Чёрный Орден всё равно убил его, чтобы вернуть Кристалл Чистой Силы. Он никогда не слышал об этом. Чувство вины подсказывало ему, что в глубине души он знал, что Чёрный Орден не так уж свят, как притворяется. — Мне очень жаль, — сказал он искренне. Четырёхлетний ребёнок. Это было поистине отвратительно. Выражение её лица стало мрачным. — Эти голубые глаза… не смотри так невинно на преступления вашего Ордена. Одним быстрым движением она вонзила ему в глаз свечу-кинжал. Аллен закричал. Боль захлестнула его чувства, и Чистая Сила деактивировалась. Он обхватил лицо руками, чувствуя, как тёплая кровь стекает по щеке и попадает в рот, ощущая металлический привкус тошноты. Это было так больно, что он не мог ни думать, ни говорить. Его мысли мчались со скоростью света, и у него было только одно ясное, нелепое впечатление — Мне придётся носить повязку на глазу, как Лави, всю оставшуюся жизнь. — Нет! — услышал он крик Миранды. Роад горько рассмеялась. — Он не умер, мисс Часы. Просто потерял глаз. Мне нужно сосредоточиться. Я должен помочь своим друзьям. Мысль о том, что Линали и Миранда пострадают из-за его неудачи, придала ему сил подняться на колени. Роад не сделала ни малейшего движения, чтобы попытаться остановить его. Он не был уверен, что сможет активировать Чистую Силу, но, по крайней мере, мог поговорить с ней. — Я сожалею, что твой племянник был убит, — прохрипел он, его губы были влажными от крови из глаза, — и я знаю, что ты хочешь убить меня. Ной уставилась на него, эмоции отразились на её лице, и он воспринял её молчание как знак продолжать. — Я его не убивал. Мои друзья его не убивали. Так почему же вы ищите эту бессмысленную месть? — Он ступил на опасную территорию, и если она попытается убить его, он будет бессилен остановить её. — Мы приехали в этот город только для того, чтобы помочь Миранде и остановить перемотку времени. Не для того, чтобы сражаться с тобой. — О, мой дорогой Уолкер, но я здесь, чтобы сразиться с вами. Чтобы убить всех в Чёрном Ордене, — сказала Роад, хотя он мог видеть сомнение на её лице. Даже если Аллен понятия не имел, каким человеком может быть племянник Ноя, конечно, четырёхлетний ребёнок не захочет быть свидетелем крови и резни, вызванных Роад. — Неужели ты думаешь, что твой племянник захочет увидеть, как ты убиваешь людей, которые не имеют абсолютно никакого отношения к его смерти? В комнате воцарилась мёртвая тишина. Даже акума, которые повиновались каждому приказу Роад, выглядели испуганными тем, каким будет её ответ. Рыдания Миранды затихли, пока она наблюдала за разворачивающейся сценой. — Ты отличаешься от экзорцистов, которых я встречала, — наконец сказала Роад, её голос стал тише. — Я полагаю… Неа… не был бы счастлив со мной, если бы знал, что я убила кого-то столь молодого. Неа? Тёмный голос в глубине его сознания хихикнул, отчего волосы на его руках встали дыбом. Неа. Мы уничтожим его. Аллен вздрогнул и попытался отогнать эту странную мысль. Я никогда не встречал никого по имени Неа. — Госпожа? — неуверенно спросил один из акума. Роад сунула руку в карман платья и вытащила ещё один леденец. В кровавой неразберихе ситуации было нереально смотреть, как она разворачивает конфету, как будто они просто стояли в магазине сладостей, а не сражались. Её прежний гнев на него исчез неестественно быстро. — Ты мне очень нравишься, Уолкер, — сказала она и хихикнула. — Ты первый экзорцист, который не пытался убить меня, как только узнал, кто я. Прости за твой глаз, но я действительно почувствовала раздражение. Он почувствовал оцепенение. Он только что потерял глаз, потому что Ной рассердилась на него. — Раз уж ты заботишься о своих друзьях и семье, я… отпущу вас. — Она положила его плащ, сложенный, на пол. — Мы не убьём их?! — взвизгнул акума. Роад бросила на него злобный взгляд, и он замолчал. — Теперь он мой любимчик. Если я убью его сейчас, то не смогу поиграть с ним позже. — Она повернулась к нему и в последний раз улыбнулась. — Увидимся позже, Уолкер. Затем, с треском, вся комната исчезла, превратившись обратно в квартиру Миранды. Несколько долгих, безмолвных секунд Аллен смотрел на то место, где она только что стояла, удивляясь, как, при такой маленькой вероятности, она сохранила им жизни и не тронула Чистую Силу. Почему она выглядела такой знакомой? Затем он потерял сознание. Снова.***
Неа резко проснулся от кошмара. Он уставился в черноту потолка своей спальни, хватая ртом воздух и чувствуя себя так, словно только что пробежал километр. В открытое окно ворвался лёгкий ветерок. Должно быть, было около полуночи, и всё было тихо. Прошло больше двадцати лет, подумал он, а мне до сих пор снятся кошмары о Четырнадцатом. Кошмары об убийстве Маны. В истории Ноя (которая на тот момент была скорее легендой, чем истинной правдой) семь тысяч лет назад было четырнадцать братьев и сестёр. Боги выбрали только тринадцать из них, чтобы они получили силу бессмертия и присматривали за человеческой расой. Четырнадцатый ребёнок стал ревновать к своему старшему брату, Адаму, и приобрёл собственные силы, используя тёмную магию от бога ненависти. Конечно, остальные тринадцать Ноев смогли (и были вынуждены) убить этого последнего брата, так что это всё исправило. За исключением того, что время от времени в ходе человеческой истории призрак Четырнадцатого возвращался и овладевал кем-то рядом с Ноем в попытке убить Адама. Несмотря на то, что формально он был наполовину Первым Апостолом, Адамом, Неа был в основном человеком до того, как Проклятие Четырнадцатого вступило в силу. Теперь он застрял с золотыми глазами, ноевым оттенком кожи и бессмертием (не то чтобы он возражал против этой части… сильно). Он вздрогнул, вспомнив, когда проклятие впервые овладело им. Мане и ему было всего по семнадцать, когда Неа начал испытывать внезапные вспышки странной магии и сильное желание убить собственного брата. Он ходил во сне, потерял счёт времени и с трудом контролировал свои эмоции. Остальные члены семьи не знали, что происходит, пока ночью Неа не проснулся от лунатизма, стоя над своим братом с ножом у шеи Маны. Теперь всё кончено, напомнил себе Неа. Призрак Четырнадцатого исчезнет, по крайней мере, ещё на столетие, и никогда не сможет вернуться, чтобы снова взять его под свой контроль. Он вздохнул, перевернулся на живот и прижал к себе подушку, словно снова был маленьким ребёнком. Если бы только мне не снились эти дурацкие сны.***
Аллена разбудило постоянное дёрганье Линали. — Аллен! Ты очнулся! — Линали? — пробормотал он, всё ещё прижимаясь лицом к полу. Подняв голову, он понял, что видит. Обоими глазами. — Что произошло? В комнате было темно, но кто-то зажёг свечу, чтобы они могли видеть. — Миранда поняла, как активировать свою Чистую Силу, — сказала она, и глаза её наполнились слезами. — Я думала, ты умер. Он улыбнулся ей, радуясь, что она очнулась и жива. — Как же наши раны зажили? Миранда зашаркала за ними, всё ещё бледная и заламывающая руки. Он заметил блестящий круглый предмет на её запястье. Чистая Сила. Старые напольные часы исчезли. — Я думаю, что смогу повернуть время вспять для наших тел, — сказала она, шмыгая носом. — Н-но это не продлится долго. Я н-не очень сильна. Аллен мог видеть, как её лоб блестел от пота от поддержания заморозки их времени. — Мы не успеем вернуться в Штаб вовремя, — сказала Линали, вставая. Он последовал её примеру, радуясь вновь обретённой силе в ногах. — Или хотя бы в больницу. Миранда говорит, что ближайшая — через два города. У Линали сотрясение мозга или что похуже, руки Миранды проткнуты насквозь, а у меня нет глаза, подумал он. Надо найти какого-нибудь врача… Но сможем ли мы вообще успеть на поезд? Должно быть, близиться полночь. — Эм… мне так жаль, — выдохнула Миранда, — но я думаю… Линали и Аллен обернулись, но было уже слишком поздно. Молодая женщина упала в обморок, и Чистая Сила мгновенно деактивировалась. Глаза Линали затуманились, и Аллен шагнул вперёд, чтобы подхватить её, пока она не упала. Он видел две струйки крови, стекающие по рукам Миранды с того места, где она лежала. Он напрягся, ожидая мучительной боли в глазу, которую чувствовал раньше. Боль вернулась, и это было невыносимо. Хотя… не так уж и больно. Он моргнул, понимая, что к нему возвращаются зачатки нормального зрения. Подняв руку, Аллен почти забыл о том, что нужно дышать, когда увидел свою собственную кожу. Она была странного тёмно-золотистого цвета. Того же цвета, что и у Роад. Его глаз восстанавливался, как и тело Ноя. Исцеляйся, прошептал голос Четырнадцатого в его голове. Нам так много предстоит сделать, малыш. Ты ещё не можешь сломаться. — Что я такое? — прошептал Аллен в темноту безмолвной квартиры срывающимся голосом. — К-кто ты? Тот же самый вопрос он задавал бесчисленное количество раз, хотя уже знал ответ. Четырнадцатый. Он посмотрел на свою руку и увидел, что золотистый цвет постепенно исчезает с его кожи. Послышался звук, похожий на кудахчущий смех, слабый, но всё же. Ты гораздо лучше любого носителя, который у меня когда-либо был. Возвращайся к своему Ордену. Это предел регенерации. Как только эти слова были произнесены, Аллен почувствовал смертельную усталость. Как будто кто-то другой контролировал его пальцы, его руки поднялись, а глаза закрылись. В его голове звучала мелодия, которую он играл на невидимом фортепиано. Песня о единственном доме, который он сейчас знал. Чёрный Орден. Яркий свет пробивался сквозь его веки, а когда он открыл глаза, то увидел сверкающие врата. Они были золотыми, и в них было несколько стеклянных вставок, которые отражали свечение изнутри. Ноев Ковчег. Хотя он не мог этого объяснить, он знал, что вызвал путь, который приведёт их домой.***
Аллену Уолкеру было пятнадцать. Он многое знал. Он знал, как изгнать акума, как сражаться в рукопашном бою, как защитить своих друзей и как работает Чёрный Орден. Он мог защитить мирных жителей. Он знал, кто такая Роад Камелот. Он встретил Ноя и каким-то образом выжил. Было несколько вещей, о которых Аллен Уолкер всё ещё не знал. Его прошлое. Почему Роад показалась ему знакомой, почему он иногда чувствовал утраченные впечатления о любви, семье и счастье, кто такой Четырнадцатый на самом деле и почему он всегда смеялся над его попытками вспомнить. Кто такой «Отец». За мгновение до того, как он упал, сломленный и измученный, из ковчега, Аллен Уолкер принял решение. Он больше не будет поддаваться головным болям, слабости и боли, которые случались, когда он пытался вспомнить своё детство. Он больше не будет кротким и покорным своему разуму. Даже если это будет стоить ему жизни, он будет помнить.