Нечего скрывать

— Оливер, немедленно убери отсюда эту дьяволицу! Она залезла мордой прямо в муку! — рассержено кричал Римус. Так называемая дьяволица — а точнее, просто кошка — подняла голову на крики и тут же чихнула, смахивая всю муку с усов. Заметив грозно приближающегося Люпина, кошка резво спрыгнула со стола и собралась дать деру, но её перехватил Оливер.  — Я разберусь, пап, — коротко сказал он и потащил дьяволицу на улицу. Он сел на лесенке возле двери и, уложив кошку себе на колени, начал гладить её по мягкой дымчатой шерстке. —Ну и взбесила ты папу сегодня. Видела, какой он злой был? Кошка замурчала, ластясь о руки мальчика и совсем не слушая, что он говорит. — А вообще-то, он тебя тоже любит, просто сегодня нервный. Сказал, что приедет гость, готовит вишневый пирог — значит, это тот его друг. Так что, Шерри, мы не должны мешать папе, поэтому пока погуляем. Кошка, будто поняв мальчика, спрыгнула с его колен и вопросительно взглянула на Оливера, будто спрашивая, куда ей идти.  — Пока погуляем возле дома: я хочу увидеть, на чем приедет папин гость. Из Хогвартса он сбежал на гиппогрифе, ты представляешь? — улыбнулся он Шерри. И друзья взяли направление к ближайшим деревьям. Шерри появилась в ветхой, но уютной избушке Люпинов совсем недавно: только Оливер с отцом вернулись из Хогвартса домой, она уже сидела и ждала их на пороге дома. Оливер с первого взгляда полюбил маленький юркий комок дымчато-сизой шерсти с ярко-серыми глазами, а Римус, видя, как искренне обрадовался его сын этой маленькой незнакомке на пороге, разрешил его оставить дома в честь успешного окончания первого учебного года. Шерри сразу нашла себе место в каждой комнатке небольшого дома Люпинов: в гостиной она непременно шастала под диваном, в комнате Оливера спала на его кровати рядом с мальчиком, в ванной любила укладываться в раковине, а на кухне непременно запрыгивала на стол. И только в комнате самого Римуса Шерри появлялась редко, хотя Люпин иногда даже был не против, чтобы она лежала на его большой двуспальной кровати. Сам Римус редко спал у себя, больше предпочитая диван: постель ему казалась неуместно большой. А когда Шерри нечем было заняться, она шастала по необжитому чердаку и ловила мышей себе на обед. Так она и стала еще одним членом семьи, чему Оливер был безмерно рад, потому что здесь, в Глухариной роще, где пряталось в деревьях их жилище, больше не было никаких домов, и мальчику, конечно, было тоскливо одному. Сейчас Оливер очень скучал по своим друзьям и, хотя они часто писали ему, все равно с нетерпением ждал встречи. С конца учебного года прошло две недели, а у Оливера было такое ощущение, будто он уже два месяца находился вдалеке от друзей. Естественно, весть о скором появлении Сириуса его обрадовала. Кроме того, отец упомянул, что у них, возможно, погостит Гарри Поттер. Но все это должно было быть только в будущем, а сейчас Оливер скучал на пару с Шерри.  — Папа сказал, что этот его друг очень важен для него, поэтому мы должны показать себя с лучшей стороны. А ты его видела? — продолжал он болтать с подругой. — Сам весь прихорошился, приоделся, дом блестит чистотой — как будто на свидание собрался, — тихо захихикал Оливер, вспоминая, как с утра папа впервые за всю жизнь выбирал, какую рубашку ему надеть — светло-бежевую, праздничную, или нежно-зелёную, домашнюю. Выбрал всё-таки нежно-зелёную. Вдруг заросли боярышника рядом с домом зашелестели, и Шерри, выгнув спину, опасливо зашипела.  — Не бойся, — шепнул ей мальчик, — это наверняка наш гость. Но вместо Сириуса, которого ожидал увидеть Оливер, из кустов, немного повозившись, выбрался лохматый черный пёс. Шерри снова яростно зашипела и ловко вскарабкалась на дерево, стоявшее рядом. Пес тем временем отряхнулся от листвы и осмотрелся. Взгляд его наткнулся на мальчика — тот был растерян и немного испуган.  — Паап, — хрипло позвал Оливер, но голос его подвел и вместо крика получился лишь полушёпот. Пёс тем временем резво направился к мальчику, а Оливер не знал, что ему делать, потому что почти никогда не видел собак и не имел представления, как с ними справляться. От испуга мальчика перестали слушаться ноги, и он даже не мог попытаться убежать. И когда псу оставалось лишь полметра, чтобы настигнуть мальчика, он резко остановился и, немного подумав, приласкался к коленям Оливера. Мальчик нервно сглотнул, но решился опуститься на колени и легко погладить пса за ушком. Тот довольно ткнулся носом в его руку и, доверчиво уставившись на мальчика своими светло-серыми глазами, лизнул ладонь Оливера.  — Эй, а ты дружелюбный, — улыбнулся мальчик. — Как тебя зовут? Пёс в ответ радостно залаял, но Оливеру, конечно, это не дало никакой информации.  — Знаешь, недавно папа разрешил мне оставить одного друга, её зовут Шерри, — он ткнул пальцем в кошку, уже с любопытством поглядывающую на пса с ветки дерева. — Может, он не будет против, если у меня появится ещё один любимец. Пёс высунул язык и быстро задышал, всем своим видом показывая радость от услышанных слов.  — Только пока что папа занят, он ждет гостя и готовится к встрече с ним. Кажется, этот человек для него очень важен. Хотя бы потому, что он долго выбирал рубашку для этого события, — снова хихикнул Оливер, теребя пса за зашеек. — Поэтому мы спросим у него позже, ладно? Пёс громко гавкнул и снова лизнул мальчика. А потом он тыкался носом в его ладошку, щекоча её, отчего Оливер смеялся и продолжал играться с псом.  — А со мной ты здороваться не планируешь? — вдруг послышался шутливый голос Римуса, видимо, услышавшего собачий лай.  — Пап, этот пёс… — начал было Оливер, но пёс резво вскочил и понесся прямо на Люпина. Римус только спустился с лестницы возле двери, как пёс накинулся прямо на него. И мужчина, на удивление Оливера, опустился на корточки и крепко прижал к себе собаку.  — Я тоже рад тебя видеть, — улыбался Римус, поглаживая радостно тявкающего пса. — Ну, давай, я представлю тебя сыну. И на изумленных глазах Оливера пёс мгновенно превратился в человека, того самого, которого его отец так нетерпеливо ждал в гости. Эффектно тряхнув черными пышными кудрями, Сириус учтиво поклонился.  — Это мой лучший друг, Сириус Блэк, — представил Римус, радостно оглядывая целого и невредимого друга. — И мой сын, Оливер. Отличник учебы, прекрасный когтэвранец. Сама Минерва МакГонагалл хвалит его начинания.  — Как и следовало ожидать, весь в папашу, — оскалился в улыбке Сириус. — Ну что, как тебе Хогвартс? — обратился к мальчику Блэк. Но Оливер, все еще шокированный превращением пса в человека, будто не услышал вопрос гостя.  — Как вы это сделали? — выпалил Оливер, приближаясь к Сириусу.  — Разве МакГонагалл не показывала такие штучки на уроке? Она любит удивлять детей, — ухмыльнулся в ответ анимаг.  — Мы проходим трансфигурацию, но превращение людей в животных и обратно — нет!  — О, это очень интересная тема, и я с удовольствием расскажу тебе обо всём в подробностях, но сейчас я так голоден, что могу и тебя сожрать, — ухмыльнулся Сириус. — Я шучу, — поспешно добавил он, глядя, как испуганно расширились глаза мальчика. Оливер вдруг улыбнулся во все зубы и воскликнул:  — Я понял!  — Ну что же мы стоим здесь, ужин уже готов, проходите, — улыбнулся Римус, пропуская Оливера в дом. Сириус уже последовал за ним, но затормозил у входа и, резко развернувшись к Люпину, тепло улыбнулся ему:  — Отличная рубашка. И, вплотную приблизившись к смущённому лицу друга, тихо добавил:  — И пахнешь ты просто замечательно. Римус нервно сглотнул, но ответить ничего не успел: Сириус уже зашёл в дом. Люпин мысленно приказал себе успокоиться и прошел вслед за другом. Ужин прошёл весело и беззаботно: Сириус соревновался с Оливером, кто быстрее съест жаркое, а потом кто быстрее съест кусок пирога, а потом кто первый выпьет стакан сока. И только в последнем конкурсе Оливер выиграл, но Римус понял: это потому, что Сириус поддался. Зато мальчик был счастлив и улыбался, как никогда: приезд гостя принес ему много радости и шуток. После ужина Сириус и Оливер дружно согласились помочь Римусу с мытьем посуды, что, конечно же, закончилось брызгобоем. Люпин успел ретироваться, а вот мальчишки вымокли до нитки, поэтому Римус тут же отправил их в ванную. И пока они мокли в ванной, Римус расстелил кровать Оливера и свою постель, которую он планировал отдать Сириусу. Себе же Люпин, как обычно, постелил на диване. Из ванной ещё доносились радостный смех Оливера и шутки Сириуса, когда Люпин, вытащив палочку из тумбочки рядом с диваном, тихо вышел на улицу и беззвучно закрыл за собой дверь. Он отошел от дома на пару метров и, подняв палочку, почти шёпотом начал произносить: — Сальвио гексиа… Протего тоталум… Репелло маглетум… Кавеинимикум…  — Зачем ты ставишь защитные заклинания? Римус вздрогнул от неожиданности, палочка едва не выпала из его рук.  — Я… просто хочу, чтобы мы находились безопасности, — с нервной улыбкой ответил он, оборачиваясь к Сириусу, который стоял возле входной двери. Блэк спустился по лестнице и подошёл к Люпину. Только теперь Римус заметил, что его друг всего лишь в полотенце, обмотанном вокруг бёдер.  — Тебе нужно одеться. Я найду что-нибудь подходящее, — стараясь не смотреть на полуобнажённое тело Сириуса, пролепетал Люпин. Но стоило ему только сделать шаг к дому, как на его запястье прочной хваткой легла горячая ладонь друга.  — Ты ставишь под угрозу безопасность своего дома и своей семьи ради того, чтобы призреть преступника. Зачем?  — Ты мой лучший друг, — просто ответил Римус, глядя прямо в немного потемневшие серые глаза Сириуса. — Я больше ничему и никому не позволю разлучить нас. Люпин натянуто улыбнулся и, высвободив руку из крепкой хватки, зашёл обратно в дом. Следом появился и Сириус, на которого тут же набросился взявшийся из ниоткуда Оливер.  — Эй, дядя Блэк, ты обещал мне рассказать о том, как превращаться в собаку!  — Дядя Блэк? Какой я тебе дядя Блэк? — шутливо потрепал мальчонку по голове Сириус. — Можешь называть меня… — тут он задумался и, наконец, гордо выпалил: — Бродяга.  — Дядя Бродяга, ты расскажешь мне на ночь историю о твоих превращениях, расскажешь?  — Конечно, Бронатик, пошли в кровать. Оливер радостно убежал к себе в комнату. Римус, удивленно приподняв бровь, переспросил: —«Бронатик»?  — Ну да. Бродяга и Лунатик — Бронатик. По-моему, здорово, — усмехнулся в ответ Сириус. Но Римус в ответ лишь нахмурился, протянул другу чистую одежду, выуженную из комода, и пошёл в спальню за своей пижамой. Сириус удивленно посмотрел ему вслед, думая о том, что могло расстроить друга, но решив обсудить это потом, наскоро оделся и направился в комнату Оливера.  — Дядя, а почему ты назвал себя Бродяга? — сразу накинулся на него с вопросами мальчик.  — А что, папа не рассказывал тебе об этом? Ну и скрытный же твой папаша, — усмехнулся он. — Что же, тогда я тебе поведаю о наших приключениях. Мы были хорошими друзьями: я, твой папа, Джеймс Поттер, отец Гарри, и Питер Петтигрю, изменщик и предатель, — немного нахмурился Сириус. — Мы называли себя «мародерами» и частенько учиняли неприятности, нас часто пытался поймать Филч, но это редко ему удавалось. Кстати, этот старый дурак ещё работает? — и, получив утвердительный кивок Оливера, расхохотался: — Этот идиот до сих пор жив, ну надо же! Ну вот, мы были отличной компанией: твой отец отличался в учёбе, Джеймс был лучшим игроком в квиддич, а я… я был настоящим проказником и сорванцом, но мне нравилась моя жизнь, — снова улыбнулся он, и лёгкие морщины показались в уголках его глаз. — И вот как-то мы узнали, что твой папаша, оказывается, оборотень. Но мы же были отличными друзьями, и потому, дав ему кличку «Лунатик», решили обучиться искусству анимагии — превращения в животных. И мы неплохо справились: Джеймс перекидывался оленем — его мы называли Сохатым, Питер смог стать только крысой, что неудивительно, — за ним закрепилась кличка Хвост, а я превращался в огромного чёрного пса и был гордо назван Бродягой! — торжественно вскинул голову Сириус. — Это сейчас я исхудал совсем, за 12 лет в Азкабане… Но ничего, буду вместе с тобой наедать массу. Ты вон какой худощавый, а твой папа отлично готовит. Будем вместе становиться крепкими и сильными.  — Вот почему ты назвал меня «Бронатик» — это как Бродяга и Лунатик!  — Ну вот видишь, умник, весь в папашу, — Блэк ласково потрепал мальчика по голове.  — А как вы стали анимагами?  — Ну, в этом есть заслуга МакГонагалл, — почесал нос Сириус. — Она сама анимаг, кошка. Так что помимо превращения предметов, мы рассматривали и превращения людей. Только в подробностях изучали все это сами, ведь если бы о нас узнали в Министерстве, поставили бы на регистрацию, а этого мы допустить не могли: тогда вся скрытность и относительно твоего отца могла раскрыться. Мы штудировали книги и, конечно, практиковались. Послушай, — Сириус опасливо оглянулся на дверь и зашептал: — Если ты хочешь, я тебя научу всем этим штучкам, только папе ни слова, — Блэк подмигнул мальчику, на что тот радостно кивнул в ответ. — Ну, вот и хорошо. А теперь ты тоже расскажешь мне кое-что, хорошо? — Оливер снова утвердительно кивнул. — Так кто же твоя загадочная мама?  — Я не знаю. Папа ничего мне не рассказывал. Просто велел не спрашивать об этом.  — Твой папа не умеет врать, он очень честный. Если он не хочет тебе говорить, значит, это и правда что-то серьезное. Хотя, честно говоря, я бы тоже хотел узнать обо всем в подробностях. Мы с твоим папой были самые лучшие друзья. Он был мне даже ближе Джеймса. И дороже всех.  — А почему «был»? — как-то грустно спросил мальчик. Сириус замер.  — Потому что сейчас наши отношения немного изменились, — договорил Римус, подперев плечом дверь в проёме. Люпин прошёл, сел на пол рядом с кроватью Оливера и пронзительным взглядом болотных глаз посмотрел на Блэка. — Не так ли, Сириус?  — Не так, — уверенно отчеканил Блэк. — Ты по-прежнему мой лучший друг. И ты сам сегодня назвал меня так же. Мы почти такие же, какими были 12 лет назад. И мы, как прежде, отважные и дружные гриффиндорцы! Кстати, Оливер, почему ты попал в Когтэвран? В Гриффиндоре тебе было бы самое место, храбрец! — Я и сам этого не понял. Когда на меня надели Шляпу, я отчётливо услышал «Гриффиндор», и уже собрался идти к столу их факультета, а потом Шляпа будто передумала и отправила меня в Когтэвран.  — Шляпа сделала свой выбор, сейчас уже поздно говорить об этом, — как будто пытаясь замять тему, небрежно бросил Люпин, лаская мальчика по голове.  — Но я тоже хотел быть в Гриффиндоре, как ты, папа! И я думал, что буду рядом с Гарри Поттером, сыном одного из твоих лучших друзей. Я был расстроен, когда меня отправили в Когтэвран.  — Когтэвран — это отличный факультет для таких умных мальчиков, как ты. Там ты сможешь изучить магию гораздо лучше, чем на любом другом факультете. Ты же видишь, какие оболтусы учатся в Гриффиндоре, — и Римус ткнул пальцем в Сириуса, который как раз показал язык занудному папаше. — Видимо, твоему отцу Гриффиндор здорово насолил в юности, — добавил Блэк, прожигая озорным взглядом Римуса. Тот только отмахнулся от его проницательных глаз.  — Я и так всегда выполнял то, что хотел папа, но даже факультет, который выбрала Шляпа, больше пришёлся по вкусу ему, чем мне, — на этих словах Оливер отвернулся лицом к стене, накрылся с головой одеялом и обиженно засопел. Римус хотел было погладить мальчика, но его рука остановилась, так и не дотронувшись до одеяла.  — Оливер, прости, — тихо прошептал Римус. Сириус ободряюще взял его за руку и потянул к выходу из комнаты.  — Спокойной ночи, Бронатик. Позже я расскажу тебе много других историй, — мягко улыбнулся Сириус, выключая ночник в спальне мальчика, после чего вышел сам и закрыл дверь. Римус уже сидел на диване, рука его потянулась к тумбе, в ящике которой за двойным дном пряталась бутылка огневиски. Но Сириус не позволил ему даже коснуться резной ручки шкафчика: он взял ладони друга в свои руки и сел на корточки прямо напротив него. Снизу вверх он уставился в потерянный взгляд манящих болотных глаз Люпина. И наконец Блэк усмехнулся:  — Ты заговорил Шляпу! — блещущие глаза Сириуса пытливо уставились на оборотня.  — Сейчас я не вижу смысла напоминать мне об этом, — уныло отозвался Люпин. — Я испортил всю школьную жизнь своего сына.  — Нет, подумать только: блестяще-гениальный в своём обучении, невинный и порядочный Римус Люпин заговорил Шляпу! — казалось, радости Сириуса нет предела. — Да, я был не прав: ты изменился за это время. Ты, оказывается, теперь умеешь разбойничать и незаконно применять магию!  — Сириус, я никогда этим не гордился! — резко отозвался Люпин. — Я всего лишь хотел уберечь своего единственного сына от неприятностей, которые вечно вертятся возле гриффиндорцев!  — Эй, — тихо позвал друга Сириус, — я все понял. Успокойся, Лунатик, Оливер просто вымотался за день, вот и расхныкался. Уверен, на самом деле он счастлив в Хогвартсе, независимо от факультета. Римус спустился с дивана, чтобы оказаться ближе к Блэку, и прижался к своему другу. Сириус, приятно удивленный такой реакцией, стиснул Люпина в объятиях в ответ.  — Спасибо, что так тепло относишься к моему сыну, — наконец заговорил Римус. — Оливер мало ест, поэтому он немного отстает в росте. Сегодня за ужином он съел столько, сколько обычно еле съедает за весь день.  — Значит, этим летом мы откормим твоего сынишку, чтобы он стал крепким и сильным, как я, а не таким худощавым, как его папаша, — гордо воскликнул Сириус.  — На самом деле, я был бы рад, если бы Оливер вырос похожим на тебя, — после минутного молчания сказал Люпин. А Сириус был настолько счастлив слышать эти слова, что долго не мог придумать достойного ответа.  — Прости, что думал, будто это ты был шпионом Лорда, — наконец выдохнул Блэк.  — Прости, что сомневался в твоей невиновности, — прошептал в ответ Римус, теснее прижимаясь к груди друга. Сердце Блэка пропустило удар, а потом чуть не сломало рёбра мужчины, яростно стуча и вытесняя лёгкие.  — Римус, я тебя сейчас поцелую.  — Что? — глаза Люпина распахнулись в замешательстве. — Нет, ты что! Оливер же увидит!  — Он спит в своей комнате, — тихо выдохнул Сириус, прижимая друга к себе.  — Нет, я… я не могу… я должен уйти, мне ещё нужно принять ванну, — пытался вырваться из чужих объятий Римус.  — Ты успеешь принять ванну позже, и… боже, — анимаг прикоснулся носом к шее Люпина и глубоко вдохнул, — ты восхитительно пахнешь. Губы Сириуса приблизились к губам Римуса. И тот, нервно вздохнув, сдался. Блэк мягко целовал желанного мужчину, легко проводя языком по его тонким губам. Люпин выдохнул, приоткрыв рот, и, воспользовавшись этим, Сириус углубил поцелуй. Римус охотно отвечал, чувствуя давно забытые, но такие желанные ласки, и только когда руки Блэка заскользили по его груди, расстёгивая рубашку, Люпин оторвался от вожделенных губ мужчины.  — Нет, нам нельзя. Оливер может проснуться от любого шороха. Сириус заметно поник, но наступающие движения остановил.  — Я постелил тебе в спальне, ты можешь укладываться спать.  — Я успокоюсь сейчас, только если ты ляжешь спать со мной, — твердо сказал Сириус. Римус недоверчиво посмотрел на друга.  — Обещаю не приставать, — добавил Блэк, поняв опасения Люпина. — Мне правда не хватало тебя все эти годы. Не откажи мне в маленькой просьбе просто спать вместе.  — Как только твои действия станут подозрительными, я уйду, — предупредил оборотень.  — Полминуты назад ты сам проталкивал свой язык мне в рот, — хитро усмехнулся Сириус. Мужчины отправились в спальню, лишь Римус остановился на пару секунд, неуверенный в своих действиях. В комнате было темно. Но стоило только руке Люпина потянуться к выключателю, как его ладонь была перехвачена немного грубыми пальцами Сириуса.  — Мы прекрасно ориентируемся в темноте, зачем тебе свет? — Сириус прошел к кровати и, быстро стянув с себя все вещи, кроме белья, бросил все в кучу возле кровати. Римус тоже прошел к кровати, стараясь не смотреть на полуобнаженное тело бывшего любовника — сознание учтиво подсказывало ему, что сам он очень даже не против этих самых приставаний и подозрительных действий, но Люпин настойчиво отгонял эти мысли.  — Ты так и будешь стоять и смотреть в пол? — усмехнулся Сириус, укрываясь огромным пуховым одеялом. Римус нервно сглотнул, но всё-таки начал раздеваться. Стоя спиной, он спешно переоделся в пижамные штаны и рубашку и залез в кровать с другой стороны.  — Тебе не жарко спать одетым? — удивленно спросил Сириус, придвигаясь поближе к другу.  — Я просто не хочу давать тебе ни единого соблазна нарушить обещание, — фыркнул Люпин, поворачиваясь к Блэку спиной.  — Тогда это практичный ход, потому что всё твоё тело — сплошной соблазн, — послышался обольщающий шёпот совсем рядом с ухом Лунатика. Горячее дыхание защекотало чувствительную мочку, отчего Римуса бросило в дрожь. Он почувствовал, как крепкие руки Блэка заскользили по его талии, и только собрался выдохнуть «Нет!», как Сириус снова ухмыльнулся:  — Я не собираюсь заходить дальше этого, не волнуйся. Просто хочу тебя обнять, — с этими словами анимаг теснее прижался к спине Римуса. — Спокойной ночи.  — Добрых снов, — выдохнул в ответ Люпин. Тёплая рука Блэка приятно давила своей тяжестью на талию Римуса. А тот так и не смог уснуть до утра, чувствуя мерное тёплое дыхание самого дорогого гостя на своей шее. *** Утро Лунатика началось со звона разбитой посуды. Римус вскочил на кровати — Сириуса рядом не было. Не переодеваясь, растрепанный и в мятой рубашке, Люпин выбежал на кухню. Виновников шума было двое: Сириус и Оливер, с извиняющимися выражениями лиц загораживающие собой небольшую кучу осколков на полу.  — Доброе утро, пап, — натянуто улыбнулся Оливер.  — Как спалось, Римус? — повторил улыбку мальчика Блэк.  — Разошлись, — устало выдохнул Люпин и потянулся к тумбочке за палочкой. Сириус и Оливер виноватым гуськом отодвинулись подальше от осколков.  — Репаро, — тихо произнес Лунатик, после чего две тарелки, вновь собравшись, будто и не были разбиты вовсе, плавно перелетели обратно на тумбу. — Вам обычных игрушек уже мало?  — Римус, мы всего лишь хотели сделать тебе небольшой подарок, —оправдывался Сириус.  — Прости, что разбудили, — добавил Оливер. Тяжко вздохнув, Люпин, наконец, улыбнулся:  — Ну и где же мой сюрприз? Переглянувшись, Сириус и Оливер мгновенно разошлись, представляя Римусу кухонную тумбу, на которой, прикрытая высокой пластмассовой крышкой, возвышалась большая тарелка. Люпин, будто спрашивая разрешение посмотреть, переглянулся с Блэком и, получив от него уверенный разрешающий кивок, осторожно снял крышку. И, увидев сюрприз, ошарашено захлопал ресницами, переводя взгляд то на сына, то на Сириуса.  — Это вы приготовили? Сами? — с недоверием усмехнулся Люпин.  — Все утро старались, — пожал плечами Блэк. Люпин жадно уставился на тарелку и, наконец, позволил себе прикоснуться к большому торту с яркими разноцветными цветами и зелёными лепестками из взбитых сливок. Он взял руками предусмотрительно отрезанный кусочек и бережно, осторожно, поднёс его к губам. А когда Римус откусил небольшой шоколадный стебель, глаза и лицо его засветились от счастья, и он тут же принялся спешно заглатывать свой кусочек, будто боясь, что его могут отнять. Сириус только улыбнулся, глядя на радостного друга.  — Твой папа — большой сладкоежка, хотя никогда в этом не признается. Постоянно таскает с собой шоколад, хотя уверяет всех, будто это от морального истощения после встречи с дементорами. Конечно, это не правда, но действует. Эффект плацебо, — шёпотом объяснял Оливеру Блэк, глядя на то, с каким удовольствием Римус заглатывает торт.  — Я знаю, — с улыбкой ответил Оливер. — Нашел у него в шкафу запертый на ключ сундучок, а там шоколад аккуратными пачками разложен! Блэк, не выдержав, по-собачьи заливисто рассмеялся, чем привлек внимание друга.  — Э, — смущенно отвел взгляд Люпин, пряча перемазанные в креме пальцы за спину, — торт получился на славу. Даже не думал, что такие обормоты, как вы, могут сделать нечто подобное.  — Смотри, мы ему ничего не сказали, а он уже защищаться начал, — совсем по-детски хихикнул Сириус.  — Не понимаю, о чем ты, — гордо поднял голову Римус. — Ну, не забудьте попробовать ваш шедевр, а после поставьте в холодильник, чтобы не испортился. А у меня еще много дел, — с этими словами Римус двинулся в сторону потайной комнаты, где за высокой книжной полкой прятался тесный личный кабинет Люпина.  — Ночью обязательно проникнет в холодильник и съест ещё куска четыре, — захохотал Оливер.  — А мы можем поставить сигнализацию, — хитро улыбнулся в ответ Блэк. — Мы иногда проделывали такие штуки на третьем курсе, только не с холодильниками.  — Но это не слишком? — засомневался Оливер.  — Вот поэтому ты и в Когтэвране! — усмехнулся в ответ Блэк, хватая оставленную Люпином палочку. — Вы там все примерные заучки! Так что дай волю Гриффиндорцу, который прячется в твоем сердце — мы просто немного подшутим над твоим папой. С этими словами Сириус что-то прошептал, палочка в его руке загорелась оранжевым огоньком и через несколько секунд замерла.  — Вот, начнет действовать в 12 часов ночи. Лунатик наверняка будет бродить по дому. И, довольные своей придумкой, Сириус с Оливером поспешили на поляну возле дома, где анимаг каждый раз удивлял мальчика своей трансформацией в пса и обратно. Только Оливер, как ни силился, пока не мог освоить это высшее колдовство в силу своего юного возраста. Но ни он, ни Блэк не отчаивались, и даже если уроки переходили в обычное дурачество, никто не возражал против того, чтобы просто посмеяться или порезвиться в догонялки. Ближе к вечеру, когда Люпин настойчиво позвал всех к столу, у Блэка вдруг возникла гениальная идея.  — Рем, а можно я займу у тебя палочку, на пару минут? — и, не дожидаясь ответа, Сириус схватил палочку Люпина, тут же подзывая к себе Оливера. — Смотри, это очень просто! Васильки, мятное деревце и яблочный уксус, превратите мою голову в солёный чупа-чупс! И, по мановению палочки, вместо головы Сириуса с черными кудрями и искрящимися радостью глазами появился вдруг малинового цвета огромный чупа-чупс с вертящимися во все стороны собачьими глазками.  — Ну как, круто? — самодовольно хмыкнул Блэк. Оливер чуть ли не разошёлся в радостном визге и, счастливо улыбаясь, захлопал в ладоши.  — Ну давай, теперь ты! Финито! — пропел Сириус, возвращая привычную голову на место. Оливер торжественно поднял палочку и, прокашлявшись, принялся повторять:  — Васильки, мятное деревце… Но Римус, вовремя заметив это мероприятие, как ошпаренный рванул к мальчику, сурово восклицая:  — Ученикам нельзя пользоваться магией вне Хогвартса! — и тут же выхватил палочку из рук сына.  — Но папа…  — Никаких «но папа»! — жестко перебил Римус. — Живо мыть руки и за стол.  — Мы найдем более интересные игры, пошли, — добавил Сириус, увлекая за собой мальчика в ванную. — И как только Оливер тебя терпит? — хмыкнул Блэк, на минуту поворачиваясь к Люпину.  — Это ты настраиваешь ребенка против меня, — тяжело выдохнул Римус.  — Ха, придумаешь тоже.  — И твоя дурацкая «сигнализация» совершенно не к месту! — крикнул вдогонку Люпин, явно разочарованный. И Оливер, услышав это, задумчиво опустил голову и, поджав губы, выглядел так, будто вот-вот расплачется.  — Эй, Бронатик, ты чего? — обеспокоенно спросил Сириус, закрывая за собой дверь.  — Опять папу расстроили, — прохрипел он, яростно потерев глаза кулачками.  — Неправда! — горячо шептал Блэк, чтобы Римус их не слышал. — Он не расстроенный, он просто уставший. Мы доставляем много хлопот, это правда. Но ты же сам говорил, что папа никогда столько не улыбался, сколько с нами. Я думаю, ему просто надо отдохнуть.  — А давай будем ему помогать во всём-всём? — с надеждой улыбнулся мальчик.  — Можно начать с этого! А ещё я точно тебе обещаю, что придумаю целых сто возможностей развеселить твоего папу, договорились? Улыбка снова вернулась на лицо Оливера, и они, довольные и подозрительно ласковые воротились на кухню, тут же принимаясь помогать Люпину накрывать на стол. *** Гарри, как обычно, прятался в бывшей комнате Дадли от неприятной ему семейки. Букля, чувствовавшая тоску хозяина, пыталась его как-то развеселить, ласкаясь о руку Гарри, но тот будто не замечал своего друга. Была середина лета, уже завтра Гарри исполнялось 14 лет, а праздничного настроения мальчик совершенно не чувствовал. Он получал письма от друзей, Рон снова приглашал его в гости, но Гарри не хватало кого-то другого. Он так сильно хотел вернуться в Хогвартс, что никакие маленькие радости не могли затмить его сильное желание увидеть профессора. Ещё Гарри мечтал о том, как уедет в гости к профессору Люпину, увидит Сириуса, но не смел даже представить, что придется разговаривать о предстоящей поездке с Дурслями. Так и проходило лето Гарри, в мечтах о встрече с крестным или о вожделенном профессоре Снейпе. Букля все еще пыталась заполучить внимание хозяина, но, когда ей надоело его безразличие, просто клюнула Гарри за палец.  — Ай, — наконец, отвлекся от своих мыслей мальчик, — вообще-то, это больно! Друзья так не поступают! Букля ворчливо заухала, мол, друзья также не игнорируют друзей. Гарри понял, что сам виноват, и, желая помириться, погладил сову.  — Ну, прости меня, я понимаю, что и тебе одиноко. А знаешь, — тут он вскочил с кровати, — ты можешь слетать в Хогвартс! Может, там остался кто-то из твоих друзей. Букля неопределенно покачала головой, мол, она, конечно, не против повидаться с друзьями, но и Гарри оставлять одного не хочет.  — Все в порядке, мне как раз полезно будет побыть одному. А тебе нужно разминать крылья, ты же вольная птица, — настаивал Гарри. Он открыл окно и посадил Буклю к себе на предплечье.  — Если увидишь профессора Снейпа, передай ему от меня привет, — улыбнулся Гарри другу, на что Букля утвердительно ухнула и, взлетев в небо, устремилась в далекое путешествие. Гарри еще недолго смотрел ей вслед и уже собирался закрыть окно и лечь обратно в постель, как услышал звонок в дверь дома. Гарри перегнулся через подоконник, чтобы посмотреть, кого это занесло в гости к Дурслям, но не увидел ничего, кроме пол черной мантии. «Не может быть!» — пронеслось в мыслях Гарри, после чего он выскочил из комнаты и рванул к лестнице.  — Нет, простите, Гарри нет дома, он отправился к тетушке Нойшер в Уэльс и прибудет только к концу августа, — лепетала тётя Петунья возле входной двери.  — Я не уверен, что вы честны со мной, мадам, — послышался знакомый Гарри голос.  — Что? — оскорбленно воскликнула тётя. — Вы хотите сказать, что я лгу вам? В этот момент Гарри сбежал вниз по лестнице и, увидев наконец гостя, счастливо воскликнул:  — Я уже здесь, профессор Снейп! Петунья повернулась и озлобленно шикнула:  — Поттер, немедленно вернись в комнату!  — Нет, — мягко перебил её Северус, проходя в дом, — мистер Поттер поедет со мной. Если, конечно, выключит эту блаженную улыбку, которая меня раздражает, — строго добавил он, взглянув на Гарри. Мальчик усердно закивал, соглашаясь на любые условия, лишь бы побыть с профессором, но счастливую улыбку убрать так и не смог. Впрочем, Снейп все равно старался не смотреть на мальчика и игнорировал его счастливое лицо.  — Надеюсь, ваши вещи уже собраны? Мы выезжаем сейчас же. Гарри ринулся по лестнице обратно в комнату, где лежали его чемоданы, так и не разобранные за все лето. Быстро закинув дополнительные вещи в сумки, мальчик застегнул все замки и собрался уже идти обратно, как взгляд его наткнулся на пустую клетку.  — Профессор! — крикнул Гарри, надеясь, что Снейп услышит его и на первом этаже.  — Незачем так орать, мистер Поттер, — послышался голос за его спиной. Гарри обернулся — Снейп и правда был уже в комнате и мельком разглядывал обстановку вокруг.  — Значит, вот как ты живешь, — тихо, будто про себя пробубнил профессор, но Гарри все-таки услышал его, однако предпочел не реагировать на эти сказанные украдкой слова.  — Профессор, я только что отправил Буклю в Хогвартс, думаю, она будет в растерянности, когда прилетит обратно и не увидит меня здесь.  — Ваша сова сама вас найдет. Ваши чемоданы собраны?  — Конечно, сэр. Снейп обошел Гарри и, оценив масштаб огромных чемоданов, учительским тоном приказал:  — Выйдите из комнаты.  — Что? — растерянно отозвался мальчик.  — Вы меня слышали, мистер Поттер. Выполняйте! Гарри послушно вышел в коридор и затворил за собой дверь. Через полминуты вышел и сам Снейп.  — Мы отправляемся, — отчеканил он.  — Но мои вещи… — Гарри заглянул в комнату — багажа там не было.  — Конечно, они со мной! — нетерпеливо ответил Снейп, спеша покинуть дом. — А вас уже давно ждут.  — Куда же мы едем, профессор? — в нетерпении воскликнул Гарри.  — Вы уже забыли, что обещали навестить профессора Люпина этим летом? Гарри остановился как вкопанный.  — Так вы просто отправите меня к нему в гости?  — Вы что-то имеете против? — колко ответил профессор, тоже останавливаясь и разворачиваясь к мальчику.  — Ну, а как же вы? — не унимался Гарри.  — Я просто буду вашим проводником, и это исключительно по личной навязчивой просьбе профессора Люпина. Гарри ничего не ответил, лишь смотрел на профессора полными отчаяния глазами. Он понимал, что эта встреча с Северусом всего на полчаса. Снейп тяжело выдохнул, будто что-то решая для самого себя, и тихо пробубнил:  — Но, возможно, я останусь отужинать у профессора Люпина. Счастливая улыбка снова озарила лицо Гарри. — Не обольщайтесь, мистер Поттер, все это потому, что Люпин умолял меня побыть вашим защитником. Снейп поспешил выйти из дома, а Гарри прощался с Петуньей и Дадли (дядя Вернон был на работе). Северус ждал мальчика на пороге дома и, когда тот вышел, вручил ему в руки новую метлу с лакированным черным древком и аккуратно приглаженными прутьями. На вопросительный взгляд Гарри, откуда она взялась, Северус бросил только:  — Очередной подарок Блэка.  — А вы, профессор? — с надеждой воскликнул Гарри, не обнаружив второй метлы. — Полетите со мной?  — Мистер Поттер, не позорьтесь своей недальновидностью. Следуйте за мной. С этими словами профессор Снейп взлетел вверх темно-серым облаком и быстро двинулся прочь от Тисовой улицы.Гарри ничего не оставалось, кроме как запрыгнуть на метлу и помчаться вслед за Северусом. ***  — Гарри, рад тебя видеть! — поприветствовал Римус своего ученика. — Как и тебя, Северус, — добавил он с улыбкой, кивая мрачному зельевару.  — Гарри! — Блэк уже спешил обнять крестника. — Наконец-то ты здесь!  — Сириус, ты здорово выглядишь, — счастливо улыбнулся Гарри, крепко обнимая крёстного в ответ.  — Это все потому, что профессор Люпин любезно откармливает меня своими кулинарными шедеврами, — подмигнул тот в ответ. Но стоило Сириусу заметить Снейпа, как тот скривился от отвращения.  — А этот слизеринец что здесь забыл? — небрежно пробормотал Блэк, даже не желая здороваться с гостем.  — Сириус, повежливее, — подчеркнул Римус. — Северус любезно согласился отужинать у нас. Так что этим вечером наш дом будет полон гостей!  — Одного Гарри вполне достаточно, — оскалился Блэк, отказываясь побороть свою неприязнь.  — Я тоже не горю желанием обедать за одним столом с тобой, псина, — плюнул в ответ Снейп. И казалось, назревающего скандала не избежать, но Гарри посмотрел крестному в глаза и уверенно сказал:  — Сириус, я очень хочу, чтобы профессор хотя бы поужинал с нами. Блэку оставалось только мрачно щуриться на нападки со всех сторон.  — Оливер очень ждет тебя, он дома, моет свою кошку. Проходите же, — дружелюбно улыбнулся Люпин, пропуская Гарри и Северуса вперед.  — Чего это ты так рьяно защищаешь нашего Нюнчика? — прошептал Блэк, перехватив Люпина за руку. Римус прикрыл дверь и таким же шепотом ответил:  — В свое время Северус мне очень помог! И не один раз.  — Зелья для обращений он варил тебе по просьбе Дамблдора, — разъяренно шикнул Блэк.  — Нет, Сириус. Он помог мне не только с теми зельями— однажды он подарил мне жизнь. Блэк замер.  — Что?.. Когда это случилось? Почему я ничего не знаю? Объясни, Римус!  — Я расскажу тебе об этом позже. А сейчас — просто будь любезен с моим дорогим гостем. С этими словами Римус зашел в дом.  — Да щас, — пробормотал Блэк, но поспешил вслед за Люпином. *** «Семейный» ужин продолжался недолго — Сириус, как всегда, наскоро поцапался со Снейпом, и после коротких обоюдных оскорблений профессор, недолго думая, поспешил убраться прочь из дома Римуса. Гарри, естественно, рванул за ним и тоже скрылся из виду хозяев дома.  — О, Сириус, ты был просто душкой! Это было максимальное дружелюбие, которое ты мог проявить к нашему гостю? — вскинулся на друга Римус.  — А что я? — защищался Блэк. — Нюнчик первым начал! — он выглядел совсем ребенком, обиженно поджимая губы.  — Северус — замечательный человек, пусть и немного жесткий! Это ты начал его оскорблять, не оправдывайся! — восклицал Римус, сердито уперев руки в бока.  — Да что ты на меня ругаешься — если Нюнчик тебе так дорог, пусть он будет твоим гостем, я найду другое убежище! — оскалился в ответ Блэк.  — Ты просто ужасен! — Люпин обессилено рухнул на стул, пряча лицо в ладонях. Только Оливер оставался спокойным в этой ситуации: профессора Снейпа он любил, и с зельями справлялся отлично, за что Северус даже иногда удосуживался его коротко и лаконично похвалить. Он, конечно, был в курсе еще школьных недомолвок Сириуса со Снейпом, но поддерживал своего отца в том, что подростковые антипатии должны остаться в прошлом.  — И вообще, чего это Снейп так часто трётся возле Гарри? Надеюсь, его зеленые глаза тому не причина, — задумчиво пробормотал Сириус и, следуя примеру Оливера, вернулся к ароматной индейке. А Гарри тем временем спешил вслед за резво уходящим в лесную чащу Северусом.  — Профессор! Профессор Снейп, подождите! — окликал его ученик, но Северус, казалось, его не слышал.  — Профессор! Северус, стой! — крикнул наконец Гарри. На зельевара это подействовало красной тряпкой: он резво развернулся к ученику и, сверля его сердитым взглядом, угрожающе направился навстречу Поттеру.  — Кто дал тебе право так ко мне обращаться, несносный мальчишка? — грозно прошипел он. А Гарри, ничего не ответив, приблизился вплотную к Северусу и крепко сжал его в объятиях. Только сейчас Гарри почувствовал, что широкая черная мантия велика профессору и в обхвате Снейп был очень худ.  — Что… — зельевар на мгновение опешил, — да кто тебе!.., а ну выпусти меня, живо! — Северус пытался выбраться, но крепкие объятия мешали ему даже достать свою палочку из кармана.  — Профессор, вы же взрослый мужчина! Крестный обозлен на весь мир, и просто срывает на вас свою злость.  — Я в грушу для битья не нанимался! — рявкнул Северус. — Да опусти же ты меня!  — Давайте вернемся за праздничный стол, профессор Люпин наверняка очень расстроился из-за вашей с Сириусом перепалки.  — А мне плевать, я хочу убраться отсюда подальше. Я доставил тебя — больше я ни на что не подписывался! Северус оставил попытки выбраться из объятий крепкого ловца и смирно стоял, обветвленный его руками.  — Профессор… Северус, давай вернемся в дом, — незаметно улыбнувшись, пробормотал Гарри.  — Никто так и не научил вас вежливости, мистер Поттер? — язвительно отозвался Снейп.  — Я малость позабыл о ней, но, если ты вернешься в дом, я постараюсь снова вспомнить. Снейп был совсем мрачен. Но через несколько секунд молчания он злобно выдохнул и пробурчал:  — Я пробуду здесь не больше пятнадцати минут. Гарри восхищенно взглянул на профессора и, кротко чмокнув его в щеку, рванул обратно к дому, пока Снейп не разразился убивающими проклятиями.  — О, ты уже… — начал Сириус, увидев заходящего обратно Снейпа, но, испугавшись сердитого взгляда Римуса, замер на полуслове. — В смысле… ээ… наверное, я сказал что-то не очень вежливое, — наигранно улыбнулся он гостям.  — Вежливость вообще не входит в набор твоих характерных качеств, — коротко ответил Северус, усаживаясь на стул подальше от Блэка. Анимаг прикусил язык под хмурым взглядом Люпина и вместо того, чтобы съязвить в ответ, широко улыбнулся:  — Что ж, может, пора подать десерт? Люпин с одобрительной улыбкой кивнул другу в ответ и поспешил к холодильнику.  — Вот, это заслуга моих ужасных кулинаров, Оливера и Сириуса. Но вышло довольно неплохо, — довольный умиротворением за столом, воскликнул Римус. На стол он поставил красивую тарелку с аккуратным ярким тортом; чай, уже приготовленный для «семейного» чаепития, в красивых больших бокалах стоял возле каждого гостя. Волшебной палочкой Люпин положил каждому в блюдце по кусочку торта, и все принялись с радостью уплетать домашнюю вкусность, наблюдая за редкими дружескими перепалками Сириуса и Оливера, сопровождающимися смехом и весельем.  — А вы быстро ужились все вместе, — лаконично заметил Северус, обводя взглядом Сириуса и Оливера. Люпин, на мгновение широко раскрыв глаза, будто чего-то испугавшись, еле заметно покачал головой.  — Что? Ты ему еще не сказал? — чуть приподняв одну бровь, уставился Северус на Люпина — тот только опустил голову.  — Что не сказал? Кому не сказал? — мгновенно оживился Блэк, смотря то на Снейпа, то на Римуса. — Рем?  — Это не важно… Я тебе объясню потом, — сдавленно выдохнул Люпин, отводя взгляд в сторону.  — Что? Потом, значит, объяснишь? Нет, Нюнчика в гостях я еще могу потерпеть, но чтобы он знал что-то о тебе, чего не знаю я? — Блэк готов был кричать на весь дом.  — Так, мне, пожалуй, пора, — раздраженно выдохнул Снейп, не в силах терпеть взбудораженного Сириуса. — Спасибо за ужин.  — Стоять! — выкрикнул Блэк. — Ну и что же такого ты успел натворить за моей спиной?  — Оливер, иди, пожалуйста, в свою комнату, — почти прошептал Римус. Кротко выдохнув, мальчик, повинуясь, встал со стула.  — Увидимся в следующем году, — бодро подмигнул ему Гарри.  — Да, до скорого, — и Оливер послушно направился к своей двери. А между давними противниками назревала очередная, но более серьезная перепалка.  — Ты совсем потерял голову, параноик, — раздраженно выдохнул Снейп. — Только одно не изменилось — как был недалеким глупцом, таким же остался.  — Я, по крайней мере, всегда сражался за своих друзей и за свои идеи, а не уходил в подполье, как последний трус, при первой же опасности! — парировал Блэк.  — Сириус, пожалуйста, уймись, — спокойным тоном пытался образумить друга Римус.  — А ты тоже хорош! Мало того, что ничего мне про свою женщину не рассказал, так еще и секретики завел с нашим заклятым врагом! — казалось, Блэка, уже ничто не остановит. — Я безоговорочно верил твоим словам, а ты заимел ребенка от неизвестно кого! Римус вздрогнул и опустил глаза, на которых едва-едва выступили слезинки.  — Профессор, нам, кажется, действительно пора, — подал голос Гарри после затянувшегося молчания.  — Что? Гарри, куда ты? Оставайся у нас на ночь! — запротестовал крестный.  — Прости, но я пообещал Рону прибыть сегодня вечером. Они, наверное, заждались меня уже. Профессор Люпин, вы уж простите, что так все обернулось. Думаю, профессор Снейп окажет мне честь и проводит меня до Норы. Мы вас оставим. До свидания. Римус, казалось, был не в состоянии даже попрощаться. Гарри поспешил выйти из дома, Северус, на мгновение обернувшись и встретив нахмуренный взгляд Блэка, вышел вслед за учеником.  — Вы что, ожидаете, что я и правда доставлю вас к Уизли? Когда это я заделался вашим личным курьером? — закрыв входную дверь, небрежно бросил Снейп стоящему поодаль Гарри.  — На самом деле… я наврал, — мальчик повернулся и уперся взглядом прямо в Северуса. Тот только изумленно выгнул бровь.  — Я собирался остаться на ночь здесь, а завтра отправиться в Нору. Но я не могу быть в этом месте в такой момент, когда профессор Люпин и Сириус еще не все выяснили между собой. Я не хочу им мешать.  — И куда вы собираетесь направиться?  — Я не очень хочу прибывать в Нору на день раньше, — Гарри уклончиво отвел глаза, чтобы профессор не понял, что он лукавит. — Ведь они меня ждут только завтра. Пожалуй, мне остается только вернуться обратно к Дурслям, — на последней фразе Гарри так тяжело выдохнул, будто это был кошмар всей его жизни.  — Отлично, я доставлю вас обратно, — Северус и бровью не повел на столь явный показ нежелания мальчика возвращаться в Литтл-Уингинг.  — Да, может, завтра Дурсли будут ко мне чуточку безразличнее и хотя бы в мой День Рождения позволят мне немного отдохнуть от их постоянных оскорблений, — выдохнул Гарри, хватаясь за свою метлу. Северус остановился как вкопанный.  — Разве у вас завтра День рождения?  — Да, — стараясь придать своему голосу самый безразличный тон, ответил Гарри, — и пусть первая его половина пройдет в моей ужасной семейке, к вечеру я отправлюсь в Нору. Казалось, что-то обдумывая, Снейп замолчал на пару секунд.  — Хорошо, я доставлю вас к Уизли завтра вечером, — жестко сказал профессор.  — А сейчас мы куда поедем? — с почти умирающей надеждой спросил Гарри, про себя ликуя от возможности подольше побыть с профессором.  — Садитесь на свою метлу, Поттер, и следуйте за мной, — отчеканил Снейп, взвиваясь черным облаком в вечернее небо. И они направились на север, в противоположную от Литтл-Уингинга сторону. ***  — Как ты можешь так близко общаться с нашим врагом? — воскликнул Сириус, ударяя кулаком по столу. Римус вздрогнул.  — Тихо. Оливер все слышит, — прошептал оборотень, так и не подняв головы. Блэк замолк и опустился на стул.  — Эй, Рем… — его рука легко коснулась плеча друга, но тот отпрянул. — Просто и ты меня пойми: я 12 лет провел в тюрьме, мечтая о встрече с тобой, а ты в это время хорошо подружился с моим заклятым врагом. И более того, у вас с ним какие-то тайны от меня! Расскажи мне о них! Люпин молчал. Сириус, поняв, что ответа дожидаться бесполезно, продолжил:  — Но даже не это самое обидное. Я же верил тебе, я любил тебя. А ты, сладким голоском отвечая, что тоже любишь меня, уходил трахать какую-то женщину! После этих слов Римус поднял голову и пронизанными болью глазами уставился на друга.  — Да что ты знаешь, — хриплым шепотом говорил Римус, пристально смотря на Блэка, — о том, как я жил без тебя? Ты не представляешь, сколько мне пришлось вынести, сколько неудач, сколько боли и ненависти я испытал! Ты даже ни разу не спросил, каково мне было — ты всегда думаешь лишь о себе! Знаешь что? — Римус грозно поднялся и посмотрел на Сириуса сверху вниз. — Я никогда и ничего тебе не расскажу. Люпин резво направился в спальню и, громко хлопнув дверью, запер её.  — Эй, Рем! — Сириус подошел к двери и осторожно постучал.  — Ты сегодня спишь на диване! — послышалось сердитое мычание за дверью. Блэк решил это не оспаривать. ***  — Ээ… профессор? — удивленно воскликнул Гарри, осматривая огромное мрачное поместье за высокими железными воротами. — Простите, а где мы?  — Это мой дом, — сурово ответил Снейп, на ходу взмахивая палочкой и отворяя ворота. — Вы же не думали, что я буду жить в милом маленьком коттедже на берегу моря?  — Знаете, по-моему, ваш… замок смотрится очень солидно, — поспешил замять свое удивление Гарри. Он спрыгнул с метлы и, схватив ее за черенок, поторопился вслед за преподавателем.  — Я чую, когда вы врете, мистер Поттер, — Снейп даже не оборачивался на мальчишку.  — Но я говорю правду, профессор! — возразил Гарри, нагоняя мужчину. Теперь он шел вровень с ним.  — Вы переночуете в гостевой комнате, позавтракаете с утра, и после обеда я переправлю вас в Нору, — коротко описал распорядок Снейп. Он уже отворял массивные двери в поместье, за которыми стояла непроглядная тьма. Гарри вошел следом, и стоило только ему затворить за собой дверь, как по мановению волшебной палочки Снейпа в холле зажглась тысяча факелов. Это было полностью каменное помещение мрачно серого цвета, впереди виднелась широкая лестница, украшенная двумя поднявшимися в виде перил каменными змеями, по бокам уходили два коридора, ведущие, как пояснил Снейп, в кухню и в ванную комнату. Не было никаких картин, окна рядом с дверью были закрыты тяжелыми темно-зелеными портьерами. Навстречу хозяину дома тут же выбежал юркий, очень похожий на Добби, эльф-домовик.  — Добро пожаловать, господин! Также приветствую вашего гостя, — тонким голоском пропищал эльф, поклонившись каждому вошедшему.  — Геба, отправь мистера Поттера в ванную, после этого приготовь ужин. Я буду у себя в кабинете, — с этими словами Снейп резво поднялся по лестнице и скрылся за одним из коридоров второго этажа.  — О, мистер Поттер! Геба много слышала о вас и рада вас видеть, — воскликнула домовик, еще раз кланяясь Гарри. — Следуйте, пожалуйста, за мной, — эльф повернулась к левому коридору, Гарри — за ней. Коридор тоже не был хоть чем-то примечателен — пустые стены в свете факелов да несколько тонких деревянных дверей.  — Эээ… Геба, а ты давно служишь у Северуса?  — С самого его появления здесь. Раньше Геба принадлежала другой семье, но они покинули поместье и не взяли Гебу с собой, — казалось, эльф очень расстроена. — А потом пришел господин и сказал, что теперь он хозяин поместья и Геба должна служить ему. Геба была очень рада, что господин позволил Гебе служить у него!  — И какой он хозяин?  — О, господин — самый прекрасный человек в мире! — с обожествлением в голосе пропищала эльф. — Геба так счастлива, что ей выпала честь служить у такого хорошего господина! —А он не заставляет тебя… ну… наказывать себя? Геба остановилась и огромными глазами, полными слез, посмотрела на Гарри.  — Наверное, господин не любит Гебу, потому что запрещает ей наказывать себя. Прежние хозяева постоянно упрекали Гебу за то, что она мало наказывала себя, как бы Геба ни старалась, а хозяин Снейп запретил Гебе делать это.  — Ну что ты говоришь, Геба! Северус очень любит тебя и не разрешает тебе наказывать себя, потому что не хочет, чтобы тебе было больно. Твой хозяин — очень добрый человек!  — Да, да, мистер Поттер бесконечно прав: хозяин — самый добрый человек на свете! Но правда ли, что он любит Гебу? — в блестящих голубых глазах эльфа засветилась надежда.  — Ну, конечно, правда, — просто ответил Гарри.  — О, Геба слышала, что Гарри Поттер — добрый человек, но никто не говорил, что он добр и к таким бесполезным существам, как домовые эльфы, — глаза ее снова наполнились слезами, но слезами благоговения. Гарри смущенно отвел взгляд, а Геба тем временем остановилась возле одной из дверей.  — Ванная, сэр. Все принадлежности уже приготовлены, — эльф еще раз поклонилась Гарри.  — О, спасибо, — мальчик открыл дверь и вошел в комнату. Ванная не оказалась уютнее, чем все остальные помещения. Стены и пол были покрыты изумрудной плиткой с чешуйчатым узором, посередине вздымалась огромная белоснежная ванна, сбоку от которой, на тумбе, лежали нежно-зеленые полотенца и такого же цвета халаты со змеиным гербом на груди, а витиеватые краны ванны и раковины были украшены серебряными змеями с крупными изумрудами вместо глаз. Гарри поежился, невольно вообразив себе, что находится посреди гостиной Слизерина, но отказываться от ванны не стал. Вскоре громко зашумела вода, наполняя ванну, и, щедро плеснув побольше шампуня, Гарри нырнул в теплую воду. Через полчаса он надевал на себя свежестиранный домашний комплект штанов и рубашки и сушил топорщащиеся во все стороны волосы полотенцем. Казалось, слизеринские эмблемы на одежде ничуть не смущали храброго гриффиндорца — Гарри мог думать только о том, что сейчас он, наконец, находится в гостях у своего обожаемого профессора. В дверь постучали, и послышался знакомый радостный писк:  — Сэр, вы готовы? Гарри оставил полотенце на сушилке и вышел из ванной — снаружи его ждала Геба.  — Геба знает ваши вкусовые предпочтения, сэр, поэтому на ужин у нас будет индейка с картофелем, а на десерт ваш любимый пирог из патоки.  — Звучит очень аппетитно, — блаженно улыбнулся мальчик, проглатывая выступившую слюну.  — Геба проводит вас на кухню, а после пригласит господина.  — Э, Геба, а ты не могла бы позволить мне позвать профессора? — смущенно начал Гарри. — Я очень хочу увидеть его кабинет.  — Но господин велел Гебе позвать его ужинать, — замялась эльф.  — О, Северус нисколько не расстроится, если я сам позову его к столу, — уверенно ответил Гарри, пытаясь сам в это поверить. — Пожалуйста, проводи меня к его кабинету.  — Хорошо, Геба выполнит ваше пожелание, сэр, потому что вы очень добры к Гебе! Эльф повела его ко второму этажу по очередному блеклому коридору и остановилась у очередной двери. Казалось, все в этом доме было одинаково невыразительное.  — Кабинет господина находится здесь, — эльф указала на дверь. — Геба будет ждать вас на кухне, — с этими словами домовик трансгрессировала. Глубоко вздохнув, Гарри постучал в дверь, чувствуя себя как в подземельях перед кабинетом Снейпа, и осторожно открыл её. Кабинет, как ни странно, был уютным, несмотря на его тесноту. Сбоку от занавешенного окна стоял большой деревянный стол, напротив него тихо трещал камин; по стенам были развешаны полки, заполненные различными книгами; на полу был разостлан темно-зеленый ковер с высоким махровым ворсом, а на потолке необычной люстрой расстилались шесть змей с горящими желтоватым светом глазами. Пахло ветхостью книг, настоявшимся бурбоном и еще чем-то пряным. В большом кожаном кресле за столом с тяжело опущенными плечами сидел Снейп, его лицо было закрыто ладонями — казалось, он задремал.  — Я скоро спущусь, — хрипло отозвался Северус, не поднимая лица. — Гарри уже принял ванну? На мгновение мальчик замер: профессор еще никогда не называл его по имени.  — Ванная просто чудесна, — легко улыбнувшись, ответил Гарри. Северус мгновенно поднял глаза — взгляд его прошелся по мальчику сверху вниз, задержавшись на приоткрытой от расстегнутых верхних пуговиц груди.  — Мистер Поттер, кажется, я велел вам идти после ванны на кухню, а не тревожить меня, — как-то устало пробормотал Северус.  — А я думал, вы имеете право приказывать только вашему домовому эльфу, — с такой же улыбкой ответил Гарри, закрывая за собой дверь.  — Я по-прежнему ваш преподаватель, которому, к великому сожалению, приходится следить за каждым вашим шагом еще и во внеурочное время. А теперь будьте так добры покинуть мою комнату: я собираюсь переодеваться.  — Вы вполне можете сделать это и при мне, — просто ответил Гарри, приближаясь к столу Снейпа. Северус поднял голову, чтобы смерить мальчика презрительным взглядом. Но, будто вспомнив о чем-то, он поднялся с кресла и подошел к высокому узкому шкафу с другой стороны от окна. Он раскрыл его — в шкафу Гарри заметил несколько различных черных мантий и костюмы, аккуратно развешенные по вешалкам — и выудил из нижней полки мягкие черные тапочки и темно-изумрудную стопку одежды. Повернувшись лицом прямо к Поттеру, Северус принялся раздеваться: он стянул ботинки с носками, затем расстегнул и скинул мантию, оставшись только в тонком свитере и брюках. Без широкой мантии Северус выглядел более стройно, а его непривычно собранные в хвостик волосы придавали ему какого-то молодежного шарма.  — Вы даже не соизволите отвернуться? — приподняв бровь, спросил Северус мальчика, который вперился взглядом в профессора. — Я бы хотел посмотреть, — даже не пытаясь оправдаться, ответил Гарри, продолжая сверлить тело мужчины глазами. Северус только устало возвел глаза к потолку, но ругаться не стал. Он стянул свитер, заставляя Гарри потерять свою нижнюю челюсть где-то на полу от прекрасно сохранившегося в спортивной форме торса, а после стянул и брюки. Шёлковые трусы, детально облегающие все, что нужно, и подчеркивающие его немалое мужское достоинство, очень шли профессору.  — Мистер Поттер, ваши слюни капают на мой драгоценный ковер, — лаконично заметил Северус, натягивая на себя домашние штаны из лёгкой ткани и простую футболку с треугольным воротом.  — Профессор, ваше тело просто великолепно! — не удержавшись, воскликнул Гарри. И тут случилось нечто невероятное: самый суровый профессор Хогвартса, уважаемый человек, устрашающий всех учеников, великий знаток зелий и Темных искусств, двойной шпион, выживший в Первой страшной войне, вдруг — покрылся смущенным румянцем.  — Мистер Поттер, отправляйтесь на кухню немедленно! — пробурчал он, пряча лицо от мальчика.  — Как прикажете, сэр, — хохотнул Гарри, — только я не знаю, где находится кухня. Снейп поджал губы, обогнул мальчишку и, выходя из кабинета, воскликнул:  — Тогда следуйте за мной! Ужин прошел достаточно спокойно, если не считать того, что Гарри неотрывно пялился на профессора, который то и дело опускал едкие замечания по этому поводу и только выше подтягивал открытый ворот футболки. После ужина, велев убрать все Гебе, профессор повел за собой Гарри в гостевую комнату, где уже было постелено заботливым эльфом.  — Эм… профессор, а где находится ваша спальня? — как бы невзначай, спросил Гарри находу. Северус, резко развернувшись, уставился прищуренным взглядом прямо на мальчишку:  — Уж не надеетесь ли вы, мистер Поттер, попасть прямо в мою кровать?  — Я был бы очень рад этому, — растянулся в улыбке до ушей Гарри.  — Даже не думайте о такой возможности, — рявкнул Северус, шагая вперед более быстро. Гарри поспешил за учителем. Вскоре Северус привел его к очередной двери и, распахнув ее, жестом пригласил Гарри внутрь.  — На данную ночь это — ваша комната. И не смейте даже за порог ступить до утра! Вам понятно это, мистер Поттер? — ледяным голосом проговорил Снейп.  — Понятно. За порог — ни ногой, — обиженно пробурчал Гарри, но Северус уже захлопнул дверь, и его удаляющиеся шаги гулко отзывались по коридору. Он развалился на двуспальной кровати, сильно пружинящей и пахнущей едким запахом порошка, понимая, что точно не сможет уснуть в таких условиях. И при этом жестокий Снейп запретил ему даже выйти из комнаты! Гарри перевернулся на живот, уставившись в, пожалуй, единственное незашторенное окно, за которым был только мрак ночи. И вдруг губы его расплылись в чеширской улыбке.  — Геба! — шепотом позвал он. ХЛОП! Эльф уже оказалась возле Гарри.  — Какие будут указания, мистер Поттер? — вежливо спросила она.  — Ты можешь прямо сейчас трансгрессировать меня в спальню Северуса?  — Как прикажете, — улыбнулась Геба, взяв Гарри за руку своими тонкими длинными пальцами. ХЛОП! — И Гарри оказывается уже на другой кровати, более твердой и пахнущей — вот так счастье! — его любимым профессором.  — Спасибо, — прошептал Гарри. — А теперь уходи. Геба поклонилась и снова исчезла в воздухе. Снейпа в спальне не было, и, нежась в его кровати, Гарри окинул взглядом это небольшое помещение: на полу был такой же ковер, а на потолке — люстра, как в кабинете. Окно было незашторено, но ночь сливала его со стенами. Возле кровати покоились низкие тумбочки, чуть поодаль, сбоку, был ещё теплящийся камин, за который уходила небольшая дверь, как показалось Гарри, в прилежащую ванную комнату. Входная же дверь находилась напротив кровати — Гарри даже не услышал шагов, как она распахнулась. Профессор по обыкновению поднял бровь, увидев рассевшегося на кровати мальчишку, но, казалось, удивленным не был.  — Я же велел вам… — начал он.  — Не ступать ногой за порог, — закончил Гарри. — Я и не выходил за дверь, — пожал плечами мальчик, — так что ваш приказ не нарушен.  — Мистер Поттер, несноснее вас мальчишки я еще не встречал! Гарри хотел напомнить про отца, но вовремя прикусил язык. Северус не рвал и метал в ярости — он спокойно подошел к кровати и подозрительно сощурился.  — Так чего вы от меня хотите? Чтобы вы меня трахнули или я вас? Гарри даже не поперхнулся от столь откровенных слов от образца целомудрия.  — Обижаете, профессор, — я хочу заняться с вами любовью, — подчеркнув последнее слово, ответил Гарри.  — А вы не подумали о том, что я вас могу не любить? И что я не хочу заниматься с вами любовью? Сердце Гарри, казалось, упало куда-то вниз желудка. Довольная улыбка на его лице погасла — казалось, мальчик совсем растерялся.  — Э… да, конечно. Я забыл подумать об этом. Вы правы, мне, пожалуй, надо пойти в гостевую комнату, — Гарри уже собирался встать с кровати, но Северус вдруг тяжело выдохнул и, пусть едкой, но ухмылочкой улыбнулся.  — Мистер Поттер, я думал, Гриффиндор — факультет храбрецов.  — Так и есть! — горячо воскликнул Гарри, все-таки поднимаясь с кровати.  — Сейчас вы абсолютно не похожи на храбреца, — ехидно прищурился Снейп.  — Я просто уважаю ваши чувства: если вы не хотите заниматься со мной любовью, я не в силах этого изменить, — мальчик опустил глаза на ковер.  — Кажется, вы уже забыли мои слова, мистер Поттер, — вдруг каким-то мягким тоном сказал Снейп, подходя ближе к мальчику. Гарри поднял свой взгляд — темные глаза Северуса блестели какой-то невероятной добротой.  — Я же говорил, что стану вашим партнером. Но после окончания вашего обучения. Если вы, конечно, будете желать этого и на тот момент.  — Ну конечно я буду этого желать! — с жаром воскликнул Гарри. — Но… нельзя ли пораньше начать наше… партнерство? Северус твердо покачал головой.  — Только после окончания вашего обучения.  — Это нечестно, профессор!  — Почему же? — с едким удовольствием заметил Снейп.  — Потому что я хочу вас прямо сейчас! Снейпу, казалось, и самому нравилась идея повалить мальчика в эту секунду, но он умел сдерживать зверя внутри себя.  — Мистер Поттер, я предлагаю вам сделку…  — Только при одном условии, — перебил Гарри.  — Но вы даже не прослушали условия сделки, — устало заметил Северус.  — Все равно! — упорно гнул свое мальчик.  — Хорошо, говорите ваше условие, — закатил глаза к потолку Снейп.  — Вы… Ты, Северус, будешь называть меня по имени, — почти шепотом сказал Гарри, немедленно покрываясь непрошенным румянцем. С минуту Снейп смотрел на мальчика, будто тот предложил ему что-то очень противное.  — Хорошо, мистер… Гарри. Я буду называть тебя Гарри, доволен? Улыбка до ушей на лице мальчика показывала, что доволен.  — Так вот. С тем, что вы… ты хочешь заняться со мной любовью, мы повременим. До окончания твоего обучения, — так же строго сказал профессор. — Но сегодня, в честь кануна твоего дня рождения, я позволю тебе спать в моей постели.  — Северус, ты же будешь спать со мной? — с надеждой воскликнул Гарри.  — Вообще-то, это моя кровать, — отчеканил профессор. — Естественно, я буду спать в ней. Гарри еле сдержал порыв крикнуть «Ура!» на весь дом. Вместо этого он вскочил обратно на кровать и, усевшись на нее, принялся стягивать с себя рубашку, не расстегиваясь.  — О, нет, лучше тебе остаться… одетым, — но Гарри уже скинул штаны, оставшись в одних трусах и теперь ожидающе смотрел на учителя.  — Да, да, хорошо, — пробормотал профессор, нехотя стягивая с себя одежду — Гарри снова уставился на его тело с открытым ртом, — и, погасив свет, улегся в кровать. Тут же профессор почувствовал, как цепкие горячие руки гриффиндорца обхватили его.  — Сладких снов, профессор, — блаженно улыбнулся Гарри, укладывая голову на грудь Снейпа.  — Не храпи слишком громко, П… Гарри, — прокряхтел Снейп, легко приобнимая взъерошенную голову мальчишки. *** Блэк проснулся рано: алое зарево неба просачивалось в окна без занавесок, целясь прямо в лицо Сириуса. Он поморщился от яркого света, потер глаза и, открыв их, прищурился. Странно было просыпаться не на мягкой кровати в спальне, а на узеньком диване посреди гостиной. Сириус нехотя поднялся, растрепал и без того взлохмаченную шевелюру густых черных волос и пошел в ванную. Наспех умывшись и дав себе клятвенное обещание извиниться за вчерашнюю грубость перед своим другом, Сириус на цыпочках направился в спальню Римуса. Дверь была не заперта. Блэк протиснул голову и, убедившись, что Люпин еще тихонько посапывает в кровати, накрывшись одеялом с головой, зашел в комнату и прикрыл дверь. Пара шагов — и Блэк легко опустился на край кровати и осторожно потянул одеяло на себя. Первыми показались такие же взлохмаченные тёмно-русые волосы, потом лоб с напряженными складками, изредка подрагивающие веки с почти бесцветными ресницами и губы, сжатые в тонкую линию. Сириус глядел на это лицо, как будто видел его впервые; в его голове всплывал образ семнадцатилетнего Люпина, когда он, как и сейчас, хмурясь во сне, открывал глаза и, увидев ухмыляющееся лицо своего тогда еще любовника, расплывался в улыбке. Сириус многое бы отдал, чтобы вернуть то счастливое время. Люпин снова нахмурился, шрамы на его лице вытянулись в тонкие линии. Почувствовав чье-то присутствие рядом с собой, оборотень распахнул глаза.  — Доброе утро, Рем, — стараясь улыбаться как можно мягче, прошептал Сириус. Кончики губ Лунатика вздрогнули, будто захотев улыбнуться, но он лишь поворочался и отвернулся от Блэка. Сириус, не растерявшись, перепрыгнул через друга и оказался с другой стороне кровати. Римус лишь недовольно посмотрел на него.  — Эй, Рем, я знаю, ты злишься, — Сириус состроил щенячьи глаза (что ему очень хорошо удавалось), и Люпин соизволил послушать. — Прости меня за те необдуманные слова, что я вчера сказал. Я был слишком зол и не смог контролировать себя. Я понимаю, что сделал тебе больно — я готов проклясть себя за это, — но я не хотел, правда. Извини меня, Рем. Люпин тяжело выдохнул, мол, что взять с такого идиота, и, легко улыбнувшись, притянул Сириуса к себе, крепко обнимая его за плечи.  — Просто впредь включай мозги, прежде чем что-то скажешь, — с легкой хрипотцой после сна пробормотал Люпин. Тут только Сириус понял, что сейчас перед ним лежит его Лунатик с обнаженным торсом и хорошим настроением. Он просто не мог позволить себе упустить такую возможность! Губы Сириуса, оказавшись прямо возле ароматной шеи Люпина, легко поцеловали теплую кожу и, не встретив сопротивления, опустились таким же легким поцелуем к ключице. Римус замер, но отталкивать Блэка не стал. Сириус мягко обнял руками талию Римуса, а его губы опустились к соскам, чтобы, легко поцеловав их, коснуться, наконец, своим шершавым языком. Римус вздрогнул и издал первый тихий стон, а Блэк, поняв, что получил полную свободу на дальнейшие действия, принялся с усердием ласкать грудь своего друга. Его руки тем временем опустились по спине к линии трусов и, миновав ее, коснулись разгоряченной кожи ягодиц, отчего Люпин чуть ли не завыл, чувствуя удовольствие от столь простых прикосновений. Но стоило только Сириусу пройтись языком по грудине и начать опускаться поцелуями ниже, как оборотень резко оттолкнул друга от себя и тихо, но отчетливо сказал:  — Хватит. Блэк, настроившись на приятную волну, сурово взглянул в глаза другу:  — Ну, теперь что случилось? Тебе же нравилось!  — Я не хочу… не хочу, чтобы Оливер о чем-нибудь догадался, — пряча лицо, пробормотал Люпин. Он сел с другой стороны кровати и принялся наспех надевать рубашку.  — Да уж, не думал я, будучи молодым, валяясь рядом с тобой после очередного умопомрачительного секса, что останусь на 12 лет без твоего тела, да еще и после этих 12 лет ничего не получу.  — Я не запрещаю тебе заиметь посторонние связи, просто будь осторожен, — пробормотал Люпин, хотя, как показалось Сириусу, эти слова дались ему тяжело.  — Я хочу только тебя, — серьезно ответил Бродяга. — И после того, как меня закинули в эту тюрьму, я и не собирался заниматься любовью с кем-либо, кроме тебя. Ты, конечно, будучи на свободе, мог думать иначе…  — Я тоже, — перебил Римус, так и не повернувшись лицом к Блэку.  — Тоже — что?  — Тоже не спал ни с кем другим, кроме тебя. Ни когда ты был на свободе, ни когда ты был в Азкабане, ни после твоего побега.  — Но — подожди — Оливера же от тебя кто-то родил! — рявкнул в ответ Блэк.  — Мы закрыли эту тему, — жестко ответил Римус.  — Ты меня обманываешь, Рем, — горько сказал Блэк. — Ты же кому-то подарил ребеночка, а это происходит в одном случае: если ты трахаешь самку!  — Я тебя не обманываю, — Римус посмотрел в глаза другу, и тот ему поверил, хотя это и было невозможно. — Думай, что хочешь, но я всю жизнь был тебе верен. Полностью одетый, Римус вышел из комнаты. Сириус развалился на кровати, абсолютно ничего не понимая; голова его кипела от нестыковки фактов и слов, но сердце верило тому, что Люпин был и есть только его — Сириуса. *** Гарри проснулся и не поверил своим глазам: перед его лицом, всего в нескольких сантиметрах, было спящее лицо Северуса Снейпа. Он выглядел очень приятно, когда не хмурил лоб и не сверлил никого прищуренным взглядом, во сне его лицо было спокойным и даже казалось моложе, несмотря на редкие морщинки, обрамляющие его глаза и губы. Северус легко посапывал, и Гарри еле сдержался, чтобы не рассмеяться, когда Снейп неожиданно чуть слышно мурлыкнул. Убедившись, что профессор крепко спит, Гарри, чуть приподняв голову, приблизился к губам Снейпа и только собрался их легко поцеловать, как Северус грозно пробурчал:  — Только попробуй — я сверну тебе голову. Гарри раздраженно изогнул губы, но больше пытаться не стал. Снейп поворочался и, повернувшись на другой бок, с зевком сказал:  — Нет, Гарри, ты определенно не гриффиндорец. Мальчик вскочил с кровати и, перегнувшись через профессора, снова приблизился к его губам.  — Голову оторву, — предостерегающе пробурчал Снейп.  — Мне все равно, — ответил Гарри и прижался, наконец, к желанным губам. Снейп терпеливо ждал, пока Поттер начнет хоть какие-то действия, походящие на поцелуй, но мальчик, зажмурившись, продолжал с удовольствием прижиматься к губам Северуса своими губами.  — Ну, так не пойдет, — пробурчал Снейп, оторвавшись от губ мальчика. — Это даже на поцелуй не похоже — так за что ж мне тебя наказывать тогда?  — Просто я никого не целовал прежде, — обиженно пробурчал мальчик.  — Тогда учись, пока я позволяю, — ухмыльнулся Снейп, приникая к губам Поттера. Гарри только удивленно хлопал глазами, но поняв, что такую возможность терять ни в коем случае нельзя, прикрыл веки и отправил все самые чувствительные нейроны своего организма к губам. Северус тем временем приоткрывал рот, чтобы позволить своему языку пройтись по губам мальчика, а когда Гарри сам пытался проникнуть языком в рот Северуса, его губы опять сжимались в тонкую полоску, будто играя с мальчиком.  — Ну, Сееев, — чуть ли не захныкал Гарри, в очередной раз так и не попав в рот любимого учителя.  — Какой я тебе «Сев»? — возмутился профессор, приостанавливая поцелуй.  — Самый лучший и неповторимый Северус, — улыбнулся Гарри и, снова прижавшись к губам профессора, наконец, смог протолкнуться языком в его горячий рот. Казалось, мальчик оказался на седьмых небесах: язык Северуса сплетался с его, а руки учителя, будто освободившись от своего хозяина, теперь блуждали по обнаженной спине Гарри. Мальчик чуть ближе прижался к горячему телу зельевара и позволил правой руке обнять его за шею. Тонкие черные волосы Северуса лезли Гарри прямо в глаза, потому свободной рукой он аккуратно заправил их профессору за ухо. А после его рука, сама того не осознавая, опустилась на грудь мужчины.  — Так все, пора вставать, — оторвался от губ мальчика Снейп.  — Но Северус, — попытался возразить Гарри, однако по резкому взгляду зельевара понял, что дальше они не зайдут.  — Тебя ждет праздничный завтрак от Гебы, а она не любит ждать. Так что одевайся. Северус встал с кровати и надел строгий костюм, а после пригладил расческой растрепанные волосы, возвращая себе привычный суровый вид устрашающего профессора.  — Лучше бы ты позволил мне остаться с тобой в кровати до обеда, — пробурчал Гарри, неохотно поднимаясь с кровати. Снейп только усмехнулся и направился к двери. Уже собираясь выходить, он обернулся, и, как бы невзначай, пробормотал:  — Зато теперь ты запомнишь, что твой первый настоящий поцелуй состоялся в день твоего четырнадцатилетия. ***  — Паап, кажется, ты пересолил кашу, — пробормотал Оливер, опуская ложку обратно в миску. С минуту Люпин смотрел на сына, будто не понимая его слов, а после, спохватившись, натянуто улыбнулся и пробормотал:  — Да, конечно, сейчас приготовлю другую, — он достал палочку и направил на тарелку сына: — Эванеско. И миска опустошилась. Те же действия Римус хотел проделать с тарелкой Сириуса, сидевшего напротив Оливера, но тот, накрыв миску руками, только с улыбкой сказал:  — А по мне так соли в самый раз! Люпин что-то проворчал, но спорить не стал и, вместо этого, очистив кастрюлю, набрал в нее воды и принялся варить что-то другое. Оливер с удивлением посмотрел на Блэка — тот безропотно ел утреннюю еду, но, когда Люпин не смотрел на него, морщился так, словно ему приходилось есть нечто неприятное. Оливер только улыбнулся, глядя, как Бродяга честно пытается все съесть, а тот, поймав взгляд мальчика, сыграл мини-спектакль, словно умирает от яда, и Оливер звонко расхохотался на всю кухню. Люпин повернулся на смех и успел застать Сириуса на пике его актерского представления: он возвел глаза вверх, оставив на обозрении только белок, и, высунув язык, беззвучно кашлял и царапал себя за горло. Увидев, что за ним наблюдает Римус, Сириус мгновенно остановился и, пожав плечами, мол, просто веселил мальчика, принялся есть кашу с наигранной улыбкой на лице. Люпин хотел что-то сказать, но только сжал губы и отвернулся обратно к плите. Оливеру от такой сцены между друзьями сделалось не по себе.  — Паап, я хотел бы с тобой поговорить.  — Конечно, мой хороший, я весь внимание, — отозвался Люпин, не отрываясь от плиты.  — Ты же знаешь, что я успел подружиться с некоторыми ребятами с факультета…  — Правда? С кем? — заинтересованно спросил Сириус.  — Ну, это Арни МакКлейн, его мама работает редактором в «Пророке», а отец постоянно путешествует, еще Джон Эйвери…  — Это что, сын Пожирателя Эйвери? — мрачно спросил Сириус, заглатывая очередную ложку каши.  — Нет, он сын его брата. Отец Джона мракоборец. Был. Он погиб на войне. Теперь Джон живет с матерью, среди магглов.  — О да, я помню его, — воскликнул Люпин, — отличный мальчик, очень умный и трудолюбивый.  — А девчонка какая-нибудь есть? — хитро сверкнув глазами, спросил Сириус.  — Ээ. ну мы дружим с Самантой Молкс, она хочет стать Министром магии и очень для этого старается.  — Она красотка? Вы уже целовались?  — СИРИУС! — внезапно крикнул Люпин так, что у Блэка уши заложило. — Хватит. Вести. Себя. Как. Последний. Идиот! — отчеканил Римус, прожигая друга грозным взглядом.  — Папуль, Джон очень приглашал меня в гости этим летом. Я бы хотел пожить у него хотя бы неделю, — закончил Оливер.  — А, пожить у друга летом… — Люпин понемногу успокаивался. — Да, конечно, почему бы и нет. Это хорошая идея. Когда ты хочешь отправиться?  — Сейчас. Люпин вскинул брови, удивленно смотря на сына, но взгляд того был твердый и уверенный.  — Хорошо, сейчас, так сейчас. Ты уже собрал вещи? — Оливер кивнул. — И предупредил семью Эйвери? — Оливер кивнул снова. — Ну, хорошо… Да, хорошо… — казалось, Люпин был совсем растерян. — Ладно, сейчас я сделаю портал, а ты пока принеси вещи. Оливер встал, но, чуть помедлив, развернулся и, глядя то на Сириуса, то на отца, быстро проговорил:  — Пап, я очень хочу, чтобы вы с Сириусом помирились и больше не ссорились. Сириус стал для меня настоящей семьей, и я был бы очень счастлив, если бы он и дальше жил с нами. Папа, пожалуйста, помиритесь и живите дружно, пока меня не будет, хорошо? Римус, казалось, готов был расплакаться. Он подошел к сыну и, присев возле него, обнял его так крепко, как только мог.  — Прости, что тебе пришлось увидеть все это. Обещаю, когда ты вернешься, мы все станем настоящей семьей. Оливер ободряюще улыбнулся отцу и поскакал вытаскивать собранные вещи. Люпин, оставшись наедине с Блэком, весь вид которого только и говорил о том, что он сожалеет, что вообще заикнулся, вдруг улыбнувшись понурому Бродяге, сказал:  — Я так счастлив, что ты стал частью нашей семьи. Блэку показалось, что именно в этот момент он испытал самую большую радость в жизни. Оливер вытащил небольшой чемодан из комнаты и подошел к отцу:  — Папуль — портал.  — А, да, конечно, — Люпин никак не мог совладать со своей растерянностью и счастливой улыбкой на лице. Он схватил кастрюлю, в которой варилась новая каша, и, мгновенно очистив её, аккуратно поставил на стол.  — Портус! — тихо, но отчетливо проговорил он — кастрюля, задрожав, засветилась синим мерцанием на секунду и снова стала обычной на вид посудиной.  — Не забывай связываться с нами хоть изредка, — сказал Люпин, крепко обнимая сына и целуя его в макушку.  — Отгуляй там на славу, — подмигнул Бродяга, потрепав мальчика по голове.  — Не ссорьтесь больше, хорошо? — улыбнулся в ответ Оливер и, коснувшись кастрюли, исчез вместе с чемоданом в воздухе. ***  — Гарри, ты что, весь день собираешься так тормозить? — раздраженно воскликнул Северус.  — Еще минутку! Снейп ждал мальчишку за порогом своего поместья — стоял полдень и солнце пекло как сумасшедшее, что определенно раздражало привыкшего к сумраку и прохладе Снейпа. А Гарри, когда они уже собирались отправиться в Нору, вдруг вспомнил, что что-то оставил. Потому Снейп стоял на пороге, в одной руке держа его метлу, в другой — палочку. Благо, чемоданы Поттера он уменьшил и засунул в карманы мантии еще до этого. А Гарри тем временем что-то колдовал в холле возле стены. И как оказалось, он вешал небольшой яркий плакат с несколькими сердечками и подписью «Северус, я люблю тебя! Твой Гарри».  — Эй, Геба! — тихо позвал он эльфа. Домовик тут же объявилась возле него с легким поклоном.  — Ты умеешь снимать Заклятие вечного приклеивания?  — Нет, сэр, к нему нет контрзаклятия. Гарри расплылся в улыбке до ушей.  — Отлично, значит, Северус не сможет снять этот плакат, — с удовлетворением воскликнул он. Сердечки на плакате тем временем запели какую-то романтичную песню, а буквы в словах загорелись огнем, пылая, но не сгорая.  — Гарри! — снова позвал профессор.  — Я уже иду! — крикнул он в ответ, налюбовавшись своей работой. — Что ж, Геба, было приятно с тобой познакомиться! Надеюсь, мы увидимся.  — О, Гарри Поттер, сэр, это большая честь для Гебы быть знакомой с вами! Приезжайте почаще! — эльф снова поклонилась. — Счастливого вам пути! Поблагодарив эльфа, Гарри ринулся к выходу.  — Ну, сколько можно копошиться, — недовольно пробурчал профессор, протягивая мальчику метлу.  — Эй, разве в свой День Рождения я не могу иметь чуть больше прав? — с наигранной обидой воскликнул Гарри.  — Хорошо-хорошо, — пробурчал Снейп. — Следуй за…  — Сев, подожди! — перебил Гарри.  — Ну что еще? — устало выдохнул мужчина.  — Ты кое-что забыл.  — Я все взял с собой, — раздраженно ответил профессор.  — Нет, ты забыл, — с этими словами Гарри с улыбкой коснулся указательным пальцем своих губ. Северус недовольно посмотрел на Гарри, но быстро сдался — он приблизился к мальчику и нежным поцелуем обволок его губы.  — Все, теперь можно лететь, — с довольной улыбкой проговорил Гарри, перекидывая ногу через метлу. Снейп только возвел глаза к небу, спрашивая, за что ему достался такой обормот, но уже через секунду взвился в небо темным облаком. Гарри поспешил вслед за ним. ***  — Эй, Рем… Люпин, спокойно отдыхающий на диване, раскрыл глаза. Сириус сидел подле него и, положив голову на руки, смотрел в глаза друга.  — Мы теперь на целую неделю одни — только ты и я, — с пошлой улыбочкой пробормотал Сириус.  — Перестань, — пробормотал Римус, собираясь отвернуться от хитрого лица Блэка. Но тот вдруг посерьезнел и придержал друга за запястье.  — Погоди, Римус. Давай просто поговорим. Тихо, без ссор и упреков.  — Хорошо, — после пары секунд молчания, ответил, наконец, Лунатик.  — Рем, это правда, что ты ни с кем не спал, кроме меня? — как будто еще боясь услышать другой ответ на этот вопрос, пробормотал Блэк.  — Правда. Ты был моим первым и последним, — серьезно ответил Римус.  — Тогда скажи мне — откуда появился Оливер?  — Я не буду отвечать на этот вопрос. Сириус еще минуту пилил Люпина умоляющим взглядом, но тот не промолвил ни слова.  — Хорошо, тогда я выскажу свою догадку, если позволишь. Мне кажется, это единственный возможный вариант, — сглотнув, прохрипел Блэк. Люпин замер.  — Ты ведь на самом деле не отец Оливера? — казалось, каждое слово дается Сириусу с трудом. Римус смотрел на него не мигая.  — Ты приютил этого ребенка потому, что у него нет родителей, да? — еще тише проговорил Блэк. Оборотень разочарованно выдохнул. И все-таки отвернулся от Блэка.  — Прости, если я напоминаю тебе о чем-то неприятном, но это ведь единственный возможный вариант! — воскликнул Сириус.  — Ты всегда слишком однозначно смотрел на вещи вокруг, — пробормотал Римус.  — Что, я не прав? Но других вариантов нет! Раз ты говоришь, что был верен мне, значит, это не твой ребенок! — Сириус еле держал себя в узде, чтобы не кричать.  — Да чего ты ко мне привязался с этим вопросом? Я сказал, что не буду отвечать! — начал злиться и Люпин.  — Я просто… — Сириус затих, чтобы не нарушить ту тонкую грань взаимопонимания, которую он только что создал. — Хорошо, Римус, не горячись. Конечно, эта тема не даст мне покоя! Я считал тебя — пусть это очень эгоистично — только своим, и вдруг все переменилось. Рем, я любил тебя больше всего на свете. И мне больно от того, что теперь ты стал таким недосягаемым. Люпин снова тяжело выдохнул.  — Я не недосягаем. Просто все случилось так неожиданно. Я уже привык быть одиноким, не чувствовать тепла и объятий. И тут все это нахлынуло на меня с твоим приходом. Я не могу так быстро измениться.  — Я буду ждать! — с жаром воскликнул Сириус. — Буду ждать столько, сколько тебе нужно, чтобы я снова мог почувствовать твое тело! Люпин рассмеялся и, повернувшись, с улыбкой взглянул на Блэка.  — Да ты меня скорее изнасилуешь, чем будешь ждать!  — Ну… по крайней мере, я приложу все усилия, — рассмеялся в ответ анимаг, наваливаясь на Римуса. Он легко поцеловал Люпина в висок и, коснувшись своим носом его носа, уставился в его темно-болотные глаза.  — Я никогда не перестану желать тебя. Может, хотя бы сегодня, пока мы одни, ты мне уступишь? Я буду осторожен, как никогда. Ты успеешь привыкнуть, — улыбнулся Блэк. Люпин молчал, тоже уставившись в светло-серые глаза своего друга и чувствуя его черные кудри на своих щеках.  — Ну, конечно, я не в праве тебя заставлять, если ты не хочешь, — неуверенно продолжил Блэк. Римус усмехнулся и, потянувшись вперед, слегка коснулся губ Блэка своими.  — Я никогда не говорил, что не хочу этого, — хмыкнул он. И только Сириус собрался наброситься на него и трахнуть, наконец, того, о ком так давно мечтал, Римус тихо договорил:  — Но не сейчас. Подожди до ночи. На лице Сириуса отразилось такое разочарование, что Люпин снова рассмеялся:  — Что, после двенадцати лет ожидания всего один день покажется тебе трудным, а, ковбой? *** Северус и Гарри добрались до Норы достаточно рано — солнце так же продолжало палить, хотя уже перевалило за 3 часа. Снейп опустился на расстоянии двухсот метров от обветшалого дома с аляповато надстроенными этажами, Гарри приземлился рядом.  — Я, пожалуй, покину тебя здесь, — отчеканил Снейп, оглядываясь по сторонам. А Гарри уже слышал восклицания Молли по поводу нашкодивших близнецов и радостный смех Рона и Гермионы.  — М… Спасибо, что ты проводил меня, — погрустнев, сказал Гарри: мысль снова расстаться с профессором до конца лета угнетала его.  — Гарри, Гриффиндор — факультет сильных! Не показывай себя слабаком, — пробурчал Северус, приобнимая Гарри за плечи.  — Но я буду скучать без тебя! Снейп возвел глаза к небу.  — Так ладно, погоди-ка, — Северус вытащил из карманов чемоданы Гарри и вернул им прежний вид, а после, пошарив в мантии, достал кое-что еще: это был запакованный в яркую бумагу сверток, в котором, судя по всему, находилась книга или что-то похожее.  — С Днем Рождения, Гарри, — прошептал профессор. — И имей в виду — это сделала Геба, — добавил он почему-то смущенным тоном. Но только Гарри собрался его открыть, как Северус на него зашикал:  — Подожди, не открывай пока, сделаешь это потом, когда будешь один!  — Извините, профессор, но гриффиндорцы очень упрямы, а я хочу открыть его прямо сейчас, — с улыбкой продолжил разворачивать сверток Гарри. Тогда профессор схватил мальчика за плечи и впился в его губы. Забыв обо всем на свете, Гарри принялся отвечать на поцелуй, но стоило только ему чуть податься вперед, как Северус уже отстранился от своего ученика.  — Откроешь, когда будешь один, — повторил он и, отпустив мальчика, ринулся черным облаком в небо. Гарри следил за удаляющейся черной тенью, с удовлетворенной улыбкой гадая про себя, насколько разозлится профессор, когда не сумеет стянуть со стены его плакат. Но вспомнив о свертке, Гарри вернулся к нему. Секунда — и оберточная бумага разорвана и отброшена куда-то на землю. Но это оказалась не книга, как предполагал Гарри, а фоторамка, в которой — мальчик аж зарделся — тихо-мирно спали они с профессором, и Северус иногда крепче прижимал к себе ворочающегося во сне мальчика. «С Днем Рождения, Гарри!» — гласила подпись сзади фотографии тонким аккуратным почерком. Гарри снял очки и протер глаза. Казалось, счастье готово разорвать его сердце напополам.  — Эй, Гарри! Наконец-то ты прибыл! — послышался голос Рона. За ним из-за двери появилась Гермиона, и друзья бросились навстречу мальчику. Гарри скорее спрятал рамку в один из карманов чемодана и с улыбкой поспешил к дому.