Тебе не нужно бояться

Дождь за окном резко усилился, после чего так же резко ослаб, но не прекратился. Саске прильнул к окну, рассматривая окрестности. Вот лужи причудливых форм и размеров, вот прячется под кустом дворняга, стараясь укрыть от холода щенят, а вот за забором пробежал силуэт человека, опрометчиво решившего выйти на улицу без зонта. Кто вообще мог до этого додуматься? Почему- то именно дождливая погода словно завораживала Саске. Дождь делает все другим, будь он холодным или теплым, летом или осенью. Какое-то особое удовольствие есть в том, чтобы наблюдать за этими изменениями. Итачи, тем временем, удалось хоть немного успокоиться. Сидя на широком подоконнике в своей комнате, он читал. Не сказать, что этот человек с особым благоговением относился к книгам, но дождь за окном будто повелевал взять в руки увесистый томик некоего автора. Что же в нем особенного? Ничего. Сухой, малопонятный для обычного читателя текст, который кто- то несколькими десятками, а может, сотнями лет ранее решил из своей головы переложить на бумагу. Откуда вообще взялась в доме эта книга? То ли сегодняшний дождь был особенным, то ли метеозависимость была фамильной чертой Учих; внутри бурлело странноватое, первобытное ощущение, связывавшее братьев. Такое ненавязчивое и, одновременно, способное разорвать изнутри. В дверь комнаты Итачи слабо постучали. —Войди. —мягко отозвался хозяин помещения. Дверь приоткрылась, из щели показалось лицо младшего брата, который явно был чем- то обеспокоен. —Что случилось, Саске? —Не знаю. — поежился. — Просто захотелось прийти. —Ну, тогда проходи. — пригласил Итачи. Саске вошел в комнату, закрыв за собой дверь. Осмотревшись, он подошел к окну и забрался на подоконник, где сидел его брат. Согнув ноги в коленях, мальчик положил на них голову. Посмотрел на брата, затем перевел взгляд на окно. По стеклу барабанили уже совсем редкие капли. —Как думаешь, дождь скоро кончится? — спросил Саске. —Думаю, да. Саске ничего не ответил, просто продолжил самозабвенно смотреть, что происходит на улице. Итачи смотрел на бледное лицо. На первый взгляд, оно не выражало эмоций, но сочетание с позой и напряжением в хрупком теле, которое было хорошо заметно, говорило о том, что младшего что - то тревожит. —Ты уверен, что все нормально? Мне показалось, что ты напряжен. —Участливо уточнил Итачи. —Я и сам не знаю. — пробубнил Саске, прижимая колени сильнее. — Все, вроде, хорошо, но внутри плохо. —Саске... Итачи приблизился к брату и погладил его по голове. Тот поднял взгляд и увидел заботливую улыбку. Он прекрасно помнил эту улыбку. Еще в глубоком детстве Итачи всегда улыбался так, когда его младшенький брат шкодил. Она означала, что брат не осуждает его, выражала поддержку. Такая простая, искренняя улыбка с успокоение Саске всегда справлялась без проблем. Очаровательная улыбка старшего брата, которая могла избавить от любой боли. —Ты всегда улыбался мне так, когда я был маленьким. — заметил Саске. Итачи лишь усмехнулся: —Да, это прекрасно работало, когда тебя нужно было усмирить. Да и, в конце концов, для меня ты навсегда останешься глупым младшим братишкой. — не смог не съязвить Итачи. —Эй! Вот я вырасту и покажу тебе! — наигранно возмутился Саске. Итачи рассмеялся. Этот смех оказался заразительным, так что его подхватил и младший Учиха. Все проблемы отошли на второй план. —Итачи, мы обедать сегодня будем? —поитересовался Саске. —Тебе лишь бы поесть! —в очередной раз не удержался от язвы Итачи. —Конечно! Мне нужно хорошо питаться, чтобы стать большим и сильным. Вот тогда посмотрим, кто сильнее! — восторженно, почти переходя на крик, ответил младший Учиха. —Хорошо, тогда пойдем, поможешь. —Да! Братья вышли из комнаты и направились на кухню. Саске действительно ответственно помогал старшему брату в готовке, хоть ему и доставалась самая простая работенка. Общими усилиями братья, что называется на скорую руку, приготовили обед. Саске, довольный проделанной работой, принялся за еду. Когда сам участвуешь в приготовлении, она кажется особенно вкусной. Итачи так же положил себе порцию, по размеру сильно отличную от той, что была на тарелке у Саске. —Саске, зачем тебе так много? Мы оба знаем, что ты все не съешь. —Я не маленький! Доем! Я же говорил, что мне нужно хорошо кушать! — попытался произнести Саске, но с набитым ртом это выглядело довольно нелепо. Итачи улыбнулся. Как же быстро растет его брат. Какое-то время спустя братья окончили трапезу. Стоит отдать должное, Саске все же осилил всю свою порцию, хоть под конец и заталкивал еду в себя силой в попытке доказать серьезность своих намерений. —Итачи, мне плохо. —мученически выговорил Саске. —Я предупреждал, что переедание ничем хорошим не кончится. —Молчи уже! — заупрямился Саске, не желая признавать поражение. —Пойдем, доведу тебя до комнаты, полежишь, легче станет. Саске не стал возражать. Неспеша они дошли до нужной комнаты. Младший брат навзничь плюхнулся на кровать. Итачи хотел было уйти, но брат окликнул его: —Итачи! А посиди со мной. Пожааалуйста! Когда Саске смотрел таким жалобным взглядом, ему невозможно было отказать. Итачи повиновался, сел на тот самый стул, который задел утром. —Расскажи мне что- нибудь. — попросил Саске. —Что именно? —Что- нибудь. Вот например, почему ты ушел из АНБУ? — глаза Учихи загорелись неподдельным интересом. Итачи удивил этот вопрос. Отвечать на него не хотелось. Все- таки его уход из АНБУ был связан с родительской трагедией. Итачи ушел сразу же, как узнал о предстоящей расправе. Это случилось приблизительно за два месяца до того. Он просто не смог остаться, слишком тяжела была эта ноша. Удивил тот факт, что никто не стал препятствовать. Быть может, над ним сжалились, впрочем, кто знает. Фугаку и Микото после вынесения приговора было позволено провести ровно два месяца дома под присмотром небольшого отряда АНБУ. Казалось бы, как благородно было дать возможность обреченным на смерть провести последние месяцы жизни с детьми, но Итачи считал иначе. В тот день отец позвал его в свой кабинет, чтобы сообщить эту информацию. Старший сын должен был знать об этом, дабы быть готовым взять на свое попечение младшего брата. Итачи во время той беседы старался не выдавать волнения, но прекрасно понимал: оставить его родителей дома в такой ситуации — пытка. Изощренная, жестокая пытка. Каждый день смотреть на своих детей, понимая, что совсем скоро они останутся одни. Что это, если не попытка довести до отчаяния, морально уничтожить? Примечательно, что даже в столь безвыходном положении Фугаку и Микото Учиха держались более чем достойно. Они сделали все, чтобы не омрачать жизнь детей своими проблемами. —Я расскажу тебе об этом, но не сейчас. Прости, всему свое время. — снисходительно сказал Итачи, щелкнув брата по лбу двумя пальцами, как часто делал раньше. —Эй! Ну почему ты такой вредина? —насупился Саске, потирая ладонью лоб. Ответа не последовало. Итачи только посмотрел на брата. "Ты совсем ничего еще не понимаешь, Саске..." Старший Учиха перевел взгляд на окно. Чертов дождь. Он снова усилился...