Звезда прошедшая сквозь время

Январь 1979 года       Гермиона медленно приходила в сознание. Она изо всех сил пыталась открыть глаза, они будто были засыпаны песком. Её ноги болели так, словно она уже долгое время бежала кросс, хотя девушка ни разу в жизни этого не делала. В общем, ей казалась, что она упала, как минимум, с Астрономической башни.       Снова попытавшись открыть глаза, она услышала множество голосов, сливающихся в единый гул. Моментально насторожившись, она поняла, что не одна и находится в достаточно уязвимом положении, учитывая её слабость. Девушка сосредоточилась, чтобы расслышать, что говорили люди, но пока не подавала виду, что очнулась.       — Кто это? — спросил мужской голос где-то рядом с ней.       — Понятия не имею. Я не видела эту девушку ни на одном из собраний и не помню, чтобы видела её, когда мы учились здесь, — произнёс женский голос тоже где-то неподалёку.       — Проверьте её предплечье, — резко сказал, почти скомандовал, мужской голос, на этот раз другой.       — Честно говоря, Джеймс, когда ты стал аврором, ты превратился в настоящего параноика, — произнесла всё та же девушка.       Когда Гермиона услышала это имя, она резко пришла в себя, распахнув глаза увидела рядом с кроватью, на которой лежала, шокированные лица. Три пары глаз уставились на неё в шоке, четвёртый человек пристально смотрел на неё, вытащив палочку и направив её на девушку. Трое из тех четырёх человек, что стояли перед ней, должны быть мертвы, как до этого момента считала Гермиона, и всё же они стояли здесь, перед такой же шокированной Гермионой.       Потрясающе красивый и к тому же молодой Сириус. Его разум и тело ещё не были разрушены двенадцатью годами, проведёнными взаперти в могильном холоде Азкабана. Он был прекрасен, точно дьявол собственной персоной.       Когда Гермиона взглянула на рыжеволосую девушку, её сердце пропустило удар. Гермиона смотрела на давно умершую мать своего лучшего друга. Смотреть ей в глаза было тяжело. За эти годы Гарри, а вместе с ним и его друзья, бесчисленное количество раз слышали, что у юноши глаза матери. Теперь, глядя на Лили, она могла видеть, что это означало гораздо больше, чем цвет и форма. У них обоих было одинаковое сострадание ко всему живому в глазах.       Джеймс же продолжал пристально смотреть на неё, словно пытался проникнуть в её разум и понять, какие секреты она скрывает в своей голове. Такие же непослушные, чёрные как смоль волосы, такие же круглые очки на носу, даже строение тела было почти идентичным. Только черты лица совершенно другие, не такие знакомые девушке.       Повернувшись к последнему человеку у своей кровати, она окинула взглядом профессора Люпина, как она да и почти вся школа привыкла называть его. Он выглядел менее измождённым, ещё не пережив более двухсот с лишним ужасающе изматывающих лунных циклов. Даже в свои восемнадцать лет он имел ту же уверенность, что и многие годы спустя, весь он почти дышал спокойствием, от чего Гермиона почувствовала себя в безопасности.       «Сработало!» Она попыталась отправиться в путешествие во времени на несколько минут, а пролетела почти два десятилетия.       — Эй?! — чья-то рука помахала перед её лицом.       — Сохатый, не будь такой задницей, — усмехнулся на это действие Сириус.       — Насколько я слышала, вы оба те ещё придурки, — невозмутимо произнесла Гермиона, заставив Люпина подавиться смехом от этой фразы.       — Мерлин, похоже, ты ставишь нас в невыгодное положение. Откуда же ты нас знаешь, если не училась с нами? — голос Сириуса утратил свой кокетливый тон. Скептицизм, который так ясно читался на лице Джеймса, резко перешёл на лицо его лучшего друга.       — Я должна немедленно поговорить с директором Дамблдором. Только после этого я смогу ответить на любые ваши вопросы. Ну на почти любые, — уточнила Гермиона, заметив, как подобрался Джеймс, очевидно уже придумывая, какие же вопросы интересуют его в первую очередь.       — Послушай, крошка... — начал было юноша, но его прервали.       — Я позову его... — Лили замолчала, явно желая узнать имя девушки. Гермиона задумалась всего на мгновение, прежде чем ответила:       — Гермиона, меня зовут Гермиона.       — Хорошо, я позову Альбуса, Гермиона.       Она наблюдала, как Лили создала Патронус и тихо произнесла что-то, прежде чем призрачная лань выбежала из больничного крыла в поисках получателя. Она не могла поверить в то, что с ней произошло. Она попала в достаточно далёкое прошлое, оказавшись рядом с родителями Гарри и их друзьями. Было ясно, что они не были студентами, учитывая фамильярность, с которой Лили обращалась к директору Дамблдору. Решив рискнуть, она повернулась к Джеймсу.       — Я отвечу на один твой вопрос, но и ты взамен должен ответить на мой, — юноша окинул её оценивающим взглядом, пытаясь определить, хочет ли девушка обвести его вокруг пальца или на самом деле ответит на его вопрос.       — Джеймс, просто задай Гермионе вопрос. Ты правда думаешь, что она Пожиратель смерти, но не напала на нас, хотя возможностей для этого было множество, — тон Люпина показал всем присутствующим, насколько нелепым он считал поведение своего друга в сложившейся ситуации.       — Я могу задать любой вопрос? — решил уточнить Джеймс.       — Ну, формально, ты только что задал мне два, но да, любой вопрос, — усмехнувшись, ответила Гермиона. Джеймс оказался таким же упрямым, как и Гарри. Или это был Гарри, такой же упрямый, как и его отец... это сбило девушку с толку. Джеймс смотрел на неё с тем же выражением недоверия и хорошо спрятанного отвращения, которое она обычно видела только на лице своего друга, когда тот смотрел на их профессора защиты — профессора Снейпа.       — Ну? — поторопила его размышления Гермиона.       — Хорошо... кому ты предана на самом деле? — задал интересующий его вопрос Джеймс.       — Нужно быть более конкретным в своём вопросе. Тебе повезло, что я не слизеринка, иначе я могла бы дать самый легкомысленный ответ, который ничего бы не пояснил, — Сириус разразился смехом на этот ответ девушки, который заставил Джеймса смутиться.       Посмотрев на Джеймса, Гермиона закатала левый рукав, показывая белоснежное предплечье.       — Нет, я не Пожиратель смерти, на самом деле я магглорождённая, поэтому не смогла бы стать таковой, даже если бы захотела, что никогда не случится, но всё же... так что ты можешь понять, почему я нахожу твой вопрос и предосторожность глупыми. Теперь моя очередь. Какой сейчас год? — её вопрос заставил всех в комнате насторожиться и посмотреть на девушку с недоумением.       — Что ты имеешь в виду? — уточнил Люпин.       — Какой сейчас год? Я точно знаю, что я больше не там, где должна быть и где была до этого, — повторила Гермиона.       Как раз в этот момент в комнату ворвался Дамблдор, а за ним — профессор Макгонагалл. Их присутствие успокоило Гермиону. Знание того, что независимо от того, в каком времени она оказалась, по крайней мере, кто-то знакомый был рядом, помогло ей немного успокоиться.       — Сегодня девятое января, моя дорогая, 1979 года, — глаза Гермионы в шоке и испуге расширились, когда до неё дошли слова директора.       Невидимые руки сдавили её горло в удушающей схватке. К ней незаметно подкралась паническая атака, заставив её задыхаться. Она вернулась на восемнадцать лет в прошлое. Первая магическая война только началась, родители Гарри ещё живы, Питер Петтигрю ещё не предал своих друзей, Северус Снейп всё ещё Пожиратель смерти. Постепенно она успокоилась и выровняла дыхание.       — Я облажалась! — фырканье, которое издал Джеймс, было единственным признаком того, что её мысль была озвучена вслух.       — Если вы не возражаете, я бы хотел, чтобы мы с Минервой немного побеседовали наедине с мисс... — директор замолчал, ожидая услышать фамилию девушки от неё самой.       — Грейнджер, сэр, — тут же ответила она на невысказанный вопрос.       Ремус ободряюще сжал её плечо, тепло улыбнулся и встал, начиная отходить от её больничной койки. Гермиона смотрела, как молодые люди медленно выходят из комнаты, каждый бросил на неё ободряющий взгляд, прежде чем уйти, даже Джеймс. Как бы это ни было иррационально, Гермионе хотелось обвинить Гарри в том, что произошло. Он был так уверен, что что-то пойдёт не так, что это на самом деле и произошло.       Когда дверь в больничное крыло закрылась, Гермиона со слезами на глазах посмотрела на Дамблдора и Макгонагалл.       — Они мертвы, — прошептала она. — Все, кроме Ремуса, были убиты приспешниками Того-Самого. — Макгонагалл ахнула, подняв дрожащую руку, чтобы прикрыть рот. Её голос был пронизан заботой и душевной болью за своих бывших учеников, когда она спросила:       — Дитя, что ты имеешь в виду? — Гермиона посмотрела на Дамблдора, ожидая одобрения от него. Тот кивнул ей, безмолвно даря поддержку, так ей необходимую.       — Я даже не знаю, с чего начать... всего час назад было девятое января 1997 года. Ну, для меня, как оказалось. В начале семестра Гарри, один из моих лучших друзей, в последнюю минуту записался на зельеварение для шестикурсников, поэтому ему пришлось взять старую потрёпанную книгу из шкафа в кабинете. Внутри книга была исписана всевозможными пометками о том, как улучшить различные зелья и не только. Кому бы она ни принадлежала, он создал так много улучшений, что это правда впечатляет.       — В любом случае, в книге также были заметки и теории о создании различных заклинаний. Однажды вечером, когда мы с ним читали книгу, я наткнулась на заметки о путешествиях во времени. Первоначальный владелец создавал теорию о том, как путешествовать во времени без использования Маховика времени. Его конкретными намерениями было создать заклинание, позволяющее совершать короткие прыжки во времени. Самое большее — несколько минут. Как бы Гарри не был одержим книгой, и как бы сильно я не считала, что доверять ей — хорошая идея, особенно после того, что произошло на нашем втором курсе, я просто не могла ничего поделать. Я стала одержима этим исследованием. Мне пришлось изучить всё, что было и, затем, самой искать ответы.       — В прошлом году, или, скорее, в 1996 году, кое-что произошло, и мы проникли в Отдел тайн, чтобы спасти Сириуса. Мы должны были догадаться, что это ловушка... последовавшая в результате битва между нами и Пожирателями смерти, которые ждали в засаде, разрушила почти весь Отдел тайн. Тысячи пророчеств и Маховиков времени были уничтожены навсегда. Я когда-то пользовалась одним из Маховиков на протяжении всего третьего курса, тем, который вы дали мне, — сказала она, взглянув на профессора Макгонагалл, — потому что я не могла выбрать уроки для дополнительного изучения и хотела посещать все.       — В течение нескольких недель я изучала всё, что могла найти в библиотеке на эту тему, делала свои заметки и выводы и сравнивала их с тем, что было в книге. Мной двигало желание закончить это заклинание, над которым работал тот некто. Иметь возможность перемещаться назад во времени без Маховика. Это могло бы дать Гарри большое преимущество.       — Наконец-то у меня получилось, и вот я здесь, на восемнадцать лет в прошлом, ещё даже не родилась. Я только что встретила давно убитых родителей моего лучшего друга и его недавно умершего крёстного отца, поговорила с ними, хотя Гарри не может... я даже не имею ни малейшего представления о том, как вернуться в своё время. И хуже всего то, что я знаю, что вы не позволите мне использовать мои знания о будущем, чтобы как-то изменить прошлое. Я знаю, что не могу вмешиваться во время, но это несправедливо, что я могу видеть и разговаривать с Лили и Джеймсом, а Гарри никогда не сможет этого сделать...       По щекам Гермионы лились слёзы. Профессор Макгонагалл трасфигурировала носовой платок и протянула ей, успокаивающе похлопав её по руке. Кивнув в знак благодарности, девушка вытерла слёзы и посмотрела на Дамблдора.       — Несмотря на то, что вы всё ещё учитесь в школе, я думаю, что будет лучше, если мы не будем оставлять вас в замке. Слишком велика вероятность того, что какой-то студент вспомнит вас в своё время, и это вызовет слишком много вопросов и проблем для вашего будущего, или, может быть, нынешнего «я»? Вы правы, потребуется некоторое время, чтобы привыкнуть. В любом случае, будет лучше, если пока только члены Ордена будут знать о вас. Минерва, моя дорогая, поскольку у тебя есть дом в Хогсмиде, который в настоящее время свободен до окончания семестра, не могла бы мисс Грейнджер поселиться в нём? Как ты смотришь на это? — казалось, что директора совсем не удивило перемещение во времени, ведь он никак не выразил удивление, лишь сочувствие и желание помочь.       — Конечно! Только давайте Поппи осмотрит девушку ещё раз?       После того, как мадам Помфри провела повторный осмотр, профессор Макгонагалл трансфигурировала школьную мантию Гермионы в неприметную одежду. Гермиона начала составлять в уме список вещей, которые ей понадобятся здесь, в прошлом, пока она не сможет вернуться в своё время. Она поняла, что у неё совсем нет денег, чтобы делать какие-то покупки или даже просто жить. Надеясь на своё гриффиндорское мужество, она решила обратиться с проблемой к своему декану.       — Профессор...       — Дитя, пожалуйста, зови меня Минервой. На данный момент я не являюсь твоим преподавателем и формальности тут ни к чему. У нас есть неотложные дела, о которых нужно позаботиться, но, учитывая какой это был трудный день для тебя, мы можем подождать до завтра, и я могу попросить Лили провести мои утренние занятия, всё равно там только первые курсы, что не должно вызвать особой проблемы.       — Лили? — её беспокойство по поводу финансов было забыто перед возможностью узнать что-то новое о родителях друга.       — Да, я взяла её в ученики после окончания учёбы. Ещё совсем недавно у меня были планы уйти в отставку, но, очевидно, это произойдёт ещё не скоро, верно? — покачав головой Гермиона почувствовала, как тяжела будет её ноша. Как долго она сможет продержаться, прежде чем сломается под тяжестью тайн, которые ей предстояло скрывать? Ей нужно вернуться в своё время как можно скорее.       Заметив Лили, которая заглянула в Больничное крыло, Минерва окликнула её:       — Лили, мы только что говорили о тебе, — Минерва подождала, пока рыжеволосая девушка подойдёт ближе, чтобы продолжить. — Я как раз говорила Гермионе, что ей стоит отдохнуть сегодня, и хотела попросить тебя, чтобы ты завтра провела мои утренние занятия. Однако, теперь, я думаю, вам стоит отправиться за покупками вместе, ты покажешь всё Гермионе. Директор хочет максимально ограничить её контакты с кем-либо за пределами Ордена, в целях безопасности, поэтому она поселится у меня дома в Хогсмиде. Было бы замечательно, если бы вы смогли поладить, чтобы Гермиона не чувствовала себя одинокой. Что вы, девочки, скажете? Гермиона, я могу открыть тебе доступ в хранилище Гринготтса, и вы двое смогли бы провести остаток дня за покупками и провести завтрашнее утро вместе, если, конечно, хотите.       Когда Лили просияла при мысли о том, чтобы провести время с Гермионой, у девушки скрутило живот от волнения и вины перед другом. С одной стороны, она никого не знала в этот временной период и ей было бы одиноко без друга. Но это была мама Гарри. У него не было возможности проводить с ней время, и вот у неё есть возможность сблизиться с ней. Она знала, что Гарри не обиделся бы на неё за это, но это было так неправильно, узнавать что-то о близком человеке от третьего лица.       — Что скажешь, Гермиона? — спросила Лили, посмотрев на на неё. Когда девушка посмотрела в сияющие изумрудные глаза, прямо как у своего друга, она поняла, что, и хотя это будет не то же самое, она, по крайней мере, сможет поделиться с Гарри воспоминаниями о его матери.       — Это было бы великолепно, у тебя ведь нет никаких дел?