***
12 мая —Как бы ты хотел умереть? В плане если бы случилось что-то такое, что ты бы сам хотел так закончить. Такой вопрос очень насторожил патлатого, но он всё же ответил: —Наверное накидался бы до смерти, хоть последние ощущения приятные. А ты, Сал? —Фишеру нахмурился: —Тебе лишь бы накидатся, Джонсон. —Ларри рассмеялся и снова переспросил синеволосого. —Ну, думаю я бы вскрыл вены и когда чувствовал, что вот-вот потеряю сознание прыгнул бы отсюда. Тут не высоко, поэтому чтобы точно получилось я бы вскрылся.***
Без лишних раздумий, Джонсон побежал на многоэтажку, которая находилась напротив апартаментов. Красивый кирпичный дом, который подсвечивало солнце, которое вышло после дождя. Быстро дойдя до места назначения, Ларри забежал внутрь и поднялся на последний этаж. Быстро дойдя до лестницы, которая вела на крышу, он перелез небольшое ограждение и ему открылся завораживающий вид на город. Где-то вдалеке было видно светящуюся вывеску торгового центра, крыши других домов, ещё чуть дальше, если приглядеться, то можно было увидеть озеро Вендиго, на которое любили ездить ребята летом, чтобы искупаться и пожарить сосиски и зефир на костре. На другом конце крыши сидел Фишер, из его глаз котились слёзы и дрожащими руками он делал надрезы на руке. Как только Лар начал бежать к голубоглазому, тот резким движением прошёлся острым лезвием вдоль вены. От туда полилась яркая кровь, которая начала стекать по руке и капать на пол. Синеволосый сидел возле обрыва в пропасть, свесив ноги вниз. Ларри очень тихо подошёл сзади и резким движением рук, подхватил сидящего за талию и потащил на себя. Сняв с себя ремень, Джонсон затянул им руку голубоглазого, чтобы остановить кровь и проговаривал через слёзы: —Прости, прости, прости. Я идиот, я тварь, я кретин. Прости меня. ПРОСТИ МЕНЯ. —Шёпот переходил на крик и слёзы шли быстрее. У парня была настоящая истерика. Он понял, что натворил. У него начало темнеть в глазах. То ли от крови, которая продолжала течь, но не в таком количестве, то ли от стресса. А может и вовсе всё в кучу. Шатен не соображал ничего, продолжая извиняться перед парнем напротив. Когда он немного успокоился, то достал из кармана свой телефон и позвонил в скорую. Фишер всё ещё был зол на Ларри за его поступок, но ему было приятно, что он нашёл его и спас. Хоть этого и не хотел голубоглазый, он хотел подохнуть прямо на глазах патлатого. Но этого металлист не допускал. Салли резко бросился к Джонсону, когда увидел его состояние. Его руки тряслись, а слёзы шли всё сильнее. Крепко обняв парня, Сал начал всхлипывать. Ответив тем же, Лар прижал тело синеволосого к себе со всей силы. На небе появилась яркая радуга, а тучи начали расходиться. Солнце становилось ярче, а на улице немного теплее. Как только они услышали сирену скорой помощи, они сами спустились с крыши, на последний этаж, чтобы врачам было легче забрать Фишера. Сал боялся, что его отправят в психиатрическую больницу и ещё сильнее прижался к Ларри. Шёпотом он сказал ему: —Ларри, пожалуйста, не допусти того, чтобы меня положили в дурку, прошу. —Продолжая всхлипывать сказал он. Немного отстранившись, Ларри посмотрел в глаза Салла и с небольшой улыбкой сказал: —Я не допущу этого, Сал. Я сделаю всё, чтобы ты был дома в ближайшие дни. —Продолжая плакать, улыбался шатен. Врачи уже поднялись на последний этаж, быстро забрав Фишера у патлатого, они положили его на носилки и подозвав Ларри отправились на первый этаж. Ларри поехал в больницу вместе с Салли, чтобы сразу отказать в помощи мозгоправов. Сделав все нужные процедуры, Фишера положили в палату. Сразу же врачи узнали у Ларри, что же случилось. Лар решил наврать, дабы не пришлось уговаривать врачей забрать голубоглазого домой. Он сказал, что они гуляли на крыше, Сал не удержал равновесие, упал и рассек руку металом. Врач, который спрашивал это у шатена ему не поверил, так как было видно, что там не случайный порез, а заметное нанесение себе вреда и попытка суицида. Патлатый быстро зашёл в палату к Фишеру и предупредил, что ему нужно сказать, чтобы не было разных ответов. Сал кивнул и поблагодарил Ларри за то, что спас его. Но за благодарностью пошло множество вопросов. По типу «зачем?», «за что?», «почему?» и подобные. На глазах Джонсона сразу выступили слёзы, которые он пытался смахнуть рукой. После нескольких попыток, он понял, что это бесполезно и начал раскаиваться: —Сал, прости меня пожалуйста. Я выпил слишком много. Я не осознавал, что делаю. Я не хотел. Прости, прости, прости. —Последние слова он говорил практически шёпотом. —Я люблю тебя, Салли-Кромсалли. Никогда так больше не делай, прошу. У Фишера снова наворачивались слёзы на глаза: —Я… я тоже тебя люблю, Ла..Ларри. —Всхлипывая пытался выговорить Сал. Крепко обнявшись, их потревожил врач, который стоял в дверном проёме. Наиграно покашляв, он привлёк внимание парней.