История одной любви

      Азирафаэль покинул поместье в слезах. Добравшись кое-как до дома, не помня себя, он застал Гавриила и Михаэль в гостиной, которые сразу заметили заплаканное лицо юноши. Глаза Азирафаэля раскраснелись, лицо распухло, а нос шмыгал.       - Зира, что случилось? – начала обеспокоенно сестра, подбегая к парню и обнимая.       - Ничего. Все хорошо. – выдавил юноша, оттолкнув сестру от себя и вытерев лицо рукавом. – Мы переезжаем. И это не обговаривается! – закончил он, переводя взгляд на удивленного отца и сжав руки в кулаки до побелевших костяшек, старался предать голосу твердости и решительности.       - Сын, что ты такое говоришь? Что случилось? Расскажи нам, мы поможем. –Гавриил подошел к Азирафаэлю и взял его за плечи, намереваясь выяснить причину столь необычного поведения.       - Ничего не случилось. Я же сказал, все хорошо! – прокричал Азирафаэль, скидывая руки отца с плеч. – Завтра в шесть утра нас уже не должно быть здесь! Мы уезжаем в Лондон. С утра приедет грузовая машина и перевезет все наши вещи. Дом выставляется на продажу. – поставил всю свою семью перед фактом юноша. Но видя непонимание в глазах, добавил. – Пожалуйста, не задавайте лишних вопросов. Нам просто нужно уехать. Я обещаю, что все будет в порядке. Так будет лучше…для всех. – добавил он уже шепотом, а слезы с новой силой заструились из глаз, он побежал к себе , желая побыть один.       Забежав в комнату, он не переодеваясь , упал на кровать, утыкаясь лицом в подушку, прижимая ее ближе к себе, которая помогала заглушить плач. Из-за истерики он не заметил, как в комнату вошел Гавриил и сел на краешек кровати и начал осторожно гладить сына по голове, боясь сделать что-то лишнее. Вздрогнув от нежного прикосновения, парень оторвался от подушки и перевел заплаканные глаза на отца.       - Азирафаэль , мальчик мой, что произошло? Расскажи мне. Ты же знаешь, я всегда помогу и поддержу тебя, чтобы не случилось. - юноша отвернул лицо в другую сторону, предпочитая сейчас смотреть в окно, чем на шокированного недавней новостью отца. - Просто пойми меня, твоё заявление, что завтра мы переезжаем очень поспешное, и я не думаю, что это правильное решение. Мы уже здесь обжились, познакомились с соседями, вы с сестрой нашли друзей, так зачем нам переезжать? Тебе ведь здесь так нравится! И Энтони тоже здесь! – начал отец осторожно, пытаясь разгадать столь поспешное решение.       - Мы расстались с Тони. – проговорил шёпотом блондин и повернулся к отцу, продолжая прижимать подушку к груди. Он невольно притянулся ближе к Гавриилу, подставляя голову под нежные и успокаивающие прикосновения, которые были сейчас так важны для него.       - Оу, прости я не знал. Но я уверен, что вы помиритесь. Сколько у вас было таких ссор, после которых ты говорил, что не хочешь его больше видеть. Мне кажется, что вы скоро соскучитесь друг по другу и все наладится. – он вытер своей рукой слезу с щеки сына.       - Боюсь, что теперь это не так. Это окончательное решение. Я …я…- он закусил губу, раздумывая над тем стоит ли признаваться отцу о недавнем разговоре. – Я все испортил. Я не достоин его. Поэтому я хочу, чтобы мы уехали. Не хочу оставаться в Тадфилде , где все напоминает о нем.       - Я понимаю твое желание сбежать и забыть ваше прошлое. Но на что мы переедем, где будем жить. У нас и так с финансами проблемы, ты же знаешь. – начал Гавриил, но был перебит.       - За это не беспокойся. Все уже решено. - закончил Азирафаэль и вновь отвернулся от отца, разглядывая звездное небо в окне. –Прости, но я сейчас хочу побыть один.       На следующее утро, как и сказал Азирафаэль приехало несколько грузовых машин. Люди начали упаковывать вещи и относить коробки в машину, после чего ехали на новый адрес. Михаэль и Гавриил взяли документы и сели в машину, вбивая в навигатор улицу и дом в Лондоне. Они оба были удивлены такому исходу событий, но видя лицо Азирафаэля и его слезы, решили, что лучше пока не спорить, а согласиться и помочь.       Перед тем как навсегда распрощаться со своей уже полюбившейся комнатой блондин вытащил телефон и положил его на подоконник, а сверху записку, которую всю забрызгал слезами. Уходить не хотелось. Этот город стал для него самым дорогим. Здесь у него был уютный дом, здесь он нашел друзей, здесь он встретил свою любовь.       Но уехать надо было. Таков пункт в сделке с дьяволом.       Запрыгнув на заднее сиденье семейной машины, он в последний раз взглянул на дом и они уехали. Ехали молча никто не хотел сейчас обсуждать столь странный переезд, даже Михаэль, которая обычно болтала без умолку, сидела мрачная и молчаливая. Гавриил изредка смотрел в зеркало заднего вида, разглядывая сына, у которого в руках была фотография, где они с Кроули были на балу. Он нежно обводил пальчиками контур его лица, ласково проводил по волосам, пока капелька с его лица не упала на снимок, затем он сложил фотографию и убрал в нагрудный карман.       Навигатор привел их на одну из улочек Лондона, и они прошли в новую квартиру в многоэтажном доме. Это было просторное, четырехкомнатное помещение с большими окнами и высокими потолками. Местами уже стояла привезенная грузчиками мебель, среди гостиной расположились пару картонных коробок с подписями. А на столе был приготовленный для семьи завтрак.       - Азирафаэль, ты точно не хочешь мне ничего больше рассказать? – начал обеспокоенно глава семейства, разглядывая убранство их нового жилища. – Это квартира в самом лучшем районе Лондона. А внутри обставлено так, что не каждый может себе позволить. И кто оплатил наш переезд, кто это все купил? Или ты влез в кредиты?       - Не волнуйся папа, все оплачено. Ни кредит, ни ипотеку я не брал. Просто я недавно заключил одну сделку. Так что теперь у нас есть возможность жить здесь. – юноша подошёл к окну, оглядывая пейзаж. – Я не хочу это обсуждать.       Вскоре им привезли оставшиеся вещи и они начали распаковку. Каждый молча носил коробки в свою комнату и расставлял вещи по места. Они повесили шторы, постелили скатерть, развесили семейные фотографии. Вечером семья Феллов молча поужинала и все разошлись спать, обдумывая сегодняшний день и только предполагая ,что же случилось с Азирафаэлем.       На следующий день Азирафаэль решил не выходить на завтрак. Он остался в комнате и начал перебирать коробку с книгами, которая стояла не распакованная со вчера. Но его сейчас совершенно не волновал тот факт, что книги были расставлены не в том порядке, что обычно. Вытащив спрятанную и дорогую сердцу фотографию, он долго разглядывал лицо своего возлюбленного, только догадываясь каково сейчас Энтони.       « Как ты, дорогой? Тебе сейчас хуже, чем мне... Но прости меня, Тони, так будет лучше.» -обращался он к фотокарточке, всматриваясь в золотистые глаза.       К нему в комнату постучались и юноша поспешил спрятать фотографию. Быстро вытерев слезы рукавом, он повернулся и его взору предстала Михаэль. Девушка была еще в пижаме с взлохмаченными волосами. Она обеспокоенно смотрела на брата, и под настойчивые просьбы покинуть комнату лишь прошла к кровати и села на нее.       - Зира, я хочу поговорить. – начала строгим голосом сестра, предлагая сесть рядом.       - Михаэль, давай не сейчас, я не в настроении. – выдавил из себя блондин и отвернулся, начиная переставлять книги заново. Пряча от Михаэль свое раскрасневшееся лицо, он сделал задумчивый вид, надеясь, что его скоро оставят в покое.       - А когда? Я сегодня уезжаю на учебу. Я не могу уехать и оставить тебя. Это Кроули виноват, это он тебя обидел? – она поднялась с кровати и подошла к брату, вглядываясь в расстроенный взгляд.       - Прости, но я сейчас занят. – он пытался сделать вид, что расстановка книг важнее и требует особого внимания. Но девушка вырвала из его рук книгу и лично поставила ее на свободное место в шкафу, а затем она поступила так с другими книгами       - Все, закончил? Теперь давай поговорим. – снова начала Михаэль, схватив брата за руку, когда тот намеревался уйти из комнаты.       - О чем говорить? Все уже произошло, уже ничего не исправить. – закричал парень, пытаясь вырвать руку из цепкой хватки. Он начал задыхаться, а слезы с новой силой заструились из глаз.       - Зира, я же вижу, как ты расстроен. Ты мрачнее, чем после смерти мамы. Просто, я не хочу, чтобы все повторилось. Я не хочу снова вытаскивать тебя из той бездны отчаяния, в которую ты тогда ушел. Я не хочу, чтобы ты снова закрылся от нас с папой. Мы же твоя семья и всегда будем рядом. – девушка подошла к брату и обняла его, позволяя, уткнуться себе в плечо. Она почувствовала как ее пижама в районе плеча намокла и она начала медленно гладить его по спине, пытаясь успокоить. – Ну тише, тише. Я же твоя сестра и никто не посмеет обижать моего брата, даже какая-то богатая сволочь виде Кроули.       - Не говори так о нем. Он не виноват. – Азирафаэль отстранился и упал на кровать. Михаэль легла рядом, беря его за руку и, не переставая, начала гладить. – Это мой выбор. Тони тут совершенно не причем. Просто поверь мне так будет лучше для всех.       - Но, а как же Кроули, он же любит тебя. Я думаю , ему вряд ли будет лучше от того , что тебя нет с ним рядом. И сейчас, наверное, он сходит с ума от того, что ты уехал. Он наверное ищет тебя, надо ему позвонить …       - Не надо, Михаэль! Я не хочу портить ему жизнь. У него скоро свадьба с дочерью немецкого бизнесмена, а я просто парень, у которого ничего нет. Мы часто ссорились и, вообще, не подходим друг другу. Поэтому мы вчера поговорили и решили расстаться, начать жизнь заново. Найти свое счастье с кем-нибудь другим. Пойми, я не сделаю его счастливым, поэтому и отпустил его. Он достоин лучшего. – он лежал, рассматривая потолок и боялся взглянуть на сестру, ведь если она увидит его глаза, то поймет, что это одна большая ложь.       - Я не хочу уезжать, не хочу оставлять папу и тебя одного. Я боюсь за тебя, Зира! – начала обеспокоенно сестра, смотря на часы и вспоминая, что через пару часов она с отцом должна будет уехать в институт для заселение в общежитие.       - Не стоит, все хорошо! Я в порядке, правда. – но разумеется и это было ложью. Но не стоит сейчас лишний раз беспокоить сестру. Впереди тяжелый год, поэтому не нужно забивать ее голову своими проблемами. – Тебе пора собираться! А то учебный год начнется, а ты все еще в пижаме. – он попытался изобразить что-то наподобие улыбки.       - Да, ты прав. А то вдруг, моё звездное место кто-то займет, а я упущу свой шанс. – улыбнулась Михаэль, потрепав брата по волосам. Она встала с кровати и уже собиралась выходить из комнаты, но, немного подумав, обернулась. – Зира, пообещай мне, что не станешь сидеть днями напролет один. Помни, у тебя есть мы!       Через пару часов Михаэль переехала. Так что они с отцом остались вдвоём.

***

      Весь месяц для Азирафаэля был беспокойный. Поначалу он продолжал сидеть в комнате, лишь изредка выходить только по самому важному. Ни с кем не созванивался и не пересекался. Он забросил музыку , мог лишь от скуки нажать пару клавиш и закрыть крышку пианино. На откровенный разговор с Гавриилом он пока не решался. Весь сентябрь он провел в заточении и собственных мыслях.        "Я не могу без тебя, Тони! Мне так больно! Я скучаю по тебе , дорогой! Я каждый день вспоминаю о нас, думаю о том, что все могло быть по-другому.".       По вечерам он плакал, стараясь заглушить всхлипы подушкой, чтобы отец лишний раз за него не переживал. Книги он не читал, потому что глаза порядком покраснели. Было больно, тяжело, невыносимо. Он хотел набрать дорогой сердцу номер и узнать, как сейчас поживает Энтони. Но нельзя! Он обещал , что оставит семейство Кроули, особенно Тони, в покое и не будет с ними связываться.       Таков был второй пункт в сделке с дьяволом.       Он любил заварить себе чай и сидеть у окна, смотреть как Лондон погружается во тьму, надеясь что среди бесчисленных машин он сможет увидеть знакомую Бентли. В подобные моменты уединения он часто вспоминал, как Кроули любил быструю езду и как под раскатистый смех, они мчали в город на их первые совместные выходные. Он любил вспоминать, как теплые руки оплетали его за талию, а рыжая макушка устраивалась на плече, шепча всякие глупости. Он с болью в душе прокручивал их разговор о совместном будущем, осознавая, что это мечта теперь навсегда останется всего лишь фантазией.       По ночам , когда он не мог подолгу уснуть, он скручивал перед собой одеяло и обнимал его, пытаясь представить , что рядом горячее тело. Он надеялся что теплые руки вот-вот обнимут его в ответ, но ничего подобного не было. А когда он проспался по утрам, то подолгу не хотел открывать глаза, надеясь что скоро услышит любимое бормотание или почувствует привычный поцелуй.       Он скучал по бархатному голосу, по объятиям , по золотым глазам, по улыбке. Он не мог поверить, что теперь все что у него осталось это воспоминания: их первый поцелуй, первое совместное пробуждение, ссору и горячие примирение, ласковые взгляды , нежные прикосновения. Всего этого больше нет и никогда не будет. Лишь память и фотография , что бережно хранилась вместе с написанным для Тони менуэтом в томике Шекспира.       Было невыносимо от осознания того, что все кончено. Больше не будет веселых поездок, совместных пробуждений, больше не будет долгих разговоров и легких прогулок, он никогда большее не увидит любимый взгляд, его больше никто не будет называть «ангелом». Азирафаэлю хотелось выть, лезть на стены, рассказать всем как жесток этот мир. Но он не мог. Он молчал, не хотел расстраивать отца и сестру, не хотел втягивать их в эту историю. Он им наврал о расставании, но это было лучше, чем горькая правда.       - Я так скучаю по тебе, Тони! – шептал он фотографии, пытаясь сдержать слезы, когда оставался один дома. – Это наверное глупо, но я все еще надеюсь, что ты до сих пор любишь меня. Знаю, звучит по-детски, но я мечтаю, что ты вот-вот приедешь и мы будем вместе. Ты, наверное, сейчас бы сказал, что я снова перечитал глупых сказок. Эх… мне тебя не хватает, дорогой. Прошу, если ты все еще дорожишь нами, дай хоть какое-нибудь знак, что не все потерянно.       Спустя пару дней после переезда, Гавриил понял, что его сын не справляется с затяжной депрессией. Был большой риск того, что Азирафаэль погрузится в себя и закроется от этого мира, как после смерти матери. Он не хотел чтобы его мальчик вновь оставался один в этом мраке. Нельзя было позволить, чтобы сердце его сына заполонили боль и отчаяние, печаль от утраты. Нужно действовать! Он несколько раз пытался поговорить с ним и узнать, что же случилось. Но разговор всегда сводился ко лжи, которую Азирафаэль рассказал Михаль и которую так часто повторял отцу.       Понимая и чувствуя, что сын что-то не договаривает и скрывает истинную причину своей печали , он начал его расталкивать. Первые недели он позволил мальчику пробыть дома, но он старался брать побольше выходных, отпрашивался с работы пораньше, чтобы провести с ним, как можно больше времени. Для Гавриила стало ритуалом, что после рабочего дня он бежал к книжному и, успевая перед самым закрытием, покупал новую книгу. После того как его сын начал постепенно приходить в себя: изредка выходить из комнаты, общаться , вместе ужинать. То глава семейства очень обрадовался тому, что он на правильном пути!       Следующая неделя далась тяжелее. Гавриил снова попытался поговорить с мальчиком, но его сын начинал кричать, возмущаться и уходить, запираясь у себя в комнате. Поэтому откровенный разговор снова откладывался на ближайшие недели. А пока Гавриил начал его таскать с собой в офис, прося помощи, искал предлог, чтобы Азирафаэль лишний раз вышел на улицу. Вскоре отец начал возить его по книжным лавкам, на концерты , в кафе, в парки и другие места. И радости Гавриила не было предела, когда он замечал проблеск улыбки или заинтересованный взгляд юноши после посещения какого-нибудь нового места.       В свою очередь, Михаэль звонила каждый вечер по видеосвязи, и Азирафаэль с отцом слушали ее смешные рассказы об учебе , одногруппниках, преподавателях . В тот вечер Азирафаэль за долгое время в первый раз посмеялся над историей про ужасную еду из столовой, и все семейство вздохнуло с облегчением, намереваясь продолжать в том же духе.       Ухватившись за реакцию Азирафаэля после рассказов Михаэль, Гавриил придумал еще одно развлечение. Он попросил научить сына его готовить. Поначалу юноше эта идея казалась глупой и бестолковой, но после бурного вечера, когда они вдвоём были перепачканы в муке, доставая из духовки булочки, радости не было предела. Отец и сын были грязные, уставшие, но довольные и сытые.       Лед тронулся. Азирафаэль начал изредка выходить на улицу самостоятельно. Причем этот выход теперь не ограничивался одним лишь магазином, не нужен был предлог, чтобы заставить парня прогуляться, он сам с охотой собирался на свежий воздух. Он начал гулять в парке, подкармливая голубей и уток. Часто гулял вдоль улочек, заходил в книжные. Но даже при этом, его боль печаль никуда не ушли. Теперь та грусть и отчаяние, что были с ним на протяжении нескольких недель превратились в печальные воспоминания.       Он везде таскал с собой фотографию, боясь расстаться с ней даже на секунду, боясь потерять самое дорогое его сердцу.       - Знаешь тебе, наверное, пошли бы короткие волосы. – разглядывал он счастливое лицо, которое не могло ему ответить. – Надеюсь, ты не будешь их укорачивать. Тебе все-таки очень идет эта длина. А я вот недавно решил попробовать обновить свой стиль. Я даже могу представить себе твою реакцию на мое заявление. Тебе, наверное, понравилось бы, а то ты вечно ворчал по поводу моей бабочки.       Поначалу после расставания ему не хотелось жить. Все вокруг напоминало о веселом рыжем парне, который жил на окраине Тадфилда. Азирафаэлю было невыносимо от одной мысли, что они больше никогда не встретятся, что он больше никогда не почувствует нежные поцелуи на своих губах, что никто не сможет смотреть на него так как делал это Энтони. Хотелось вырвать себе сердце, заглушить боль. Но отец и сестра не оставили его, смогли вытащить из мрака. И за это Азирафаэль им благодарен.       Перед сном он часто доставал фотографию и любовался ей, пока из глаз предательски не начинали литься слезы . Он надеялся, что однажды раздастся долгожданный звонок в дверь и за ней будет стоять его возлюбленный. Но это оставалось лишь мечтой.       - Спокойной ночи, дорогой. Пусть твой завтрашний день будет прекрасный. – говорил он вслух фотографии, засыпая       Сейчас ему намного легче. Но даже при такой замечательной поддержке сердце до сих пор болит. Словно кусок оторвали от него, но черноту, так никто и не заполнил. Он часто вспоминал, как с Энтони они проводили вместе время, любил мечтать о том каким могло бы быть их будущее, если бы не тот разговор. И от этого становилось только хуже.       Спустя время Гавриил вновь решился поговорить с сыном о случившимся.       - Папа я же сказал. Все кончено. Зачем воротить прошлое? – начал сын, разместившись на диване в гостиной с очередной книгой в руках. – Все же хорошо. Я не режу себе вены и не кидаюсь под колеса машины. Все в прошлом.       - Говори что хочешь, Азирафаэль, но я же вижу, что ты до сих пор в печали. Я не верю, что вы с Кроули просто так расстались. Ты же мой сын, я знаю тебя, как себя, поэтому я точно могу сказать, что твоя история лишь предлог скрыть правду. По-моему, прошло уже достаточно времени, чтобы рассказать, что же случилось. – Гавриил сел возле него, забрав книгу и отложив в сторону, намереваясь наконец-то выяснить что же произошло. – И не пытайся вновь меня обмануть. Хорошо?       Слабо кивнув, Азирафаэль начал свой рассказ. Он рассказал о том, что произошло на балу, подслушанный разговор отца Воланда, как остался в поместье на ночь, о случившемся на следующее утро, о его разговоре с мистером Кроули и о сделке. Воспоминания о том злополучном дне с новой силой накатили на него. Он вытер слезинки, которые начали собираться в уголках глаз и успокоил свое дыхание. Да, за последние месяцы он смог прийти в норму, родные не позволили ему снова, как пару лет назад, оказаться во тьме, замкнуться. Но он все равно чувствовал боль потери и утраты.       - Мне очень жаль… я … я не знал, правда, прости... – начал Гавриил после того как дослушал рассказ сына.       -Не волнуйся. Все в прошлом. Теперь это всего лишь приятные для сердца воспоминания, хоть и с печальным концом. – Азирафаэль опустил глаза в пол.       - Но может все можно исправить! Да! Мы справимся! Ты расскажешь Энтони свою историю и он тебя простит. – сказал воодушевлено Гавриил, представляя в голове план дальнейших действий.       - Нет, уже слишком поздно. Мистер Воланд тогда мне сказал, что свадьбу они сыграют осенью. Так что на днях Энтони вступит в брак, хотя возможно что уже. – выдохнул юноша и укутался в плед.       - Но а если мы…       - Пап, никаких если! Все кончено! Я заключил эту сделку, это мой выбор. Я не хочу проверять, какие грозят последствия в случае ее нарушения. – Азирафаэль подскочил с дивана и , подобрав плед и забрав книгу, направился в комнату.       - Но так же нельзя сынок. Мне так жаль. Прости меня… - выдохнул отец, смотря в след удаляющемуся сыну.       - Ничего. Все в порядке. Но я больше не хочу разговаривать на эту тему. – сказал блондин и скрылся за дверью.       С тех пор никто больше эту тему не затрагивал.       Ведь третий пункт сделки с дьяволом – это молчание.

***

      Время шло и Азирафаэль, смирившийся со своей судьбой, пришел в норму. Он боялся думать и представлять каково сейчас Энтони. Но тогда Воланд его заверил, что эту проблему возьмет на себя и его сын долго горевать не будет. Но даже после слов мистера Кроули на душе было неспокойно.        У него завелась необычная привычка вставать в четыре утра практический каждый день от беспокойного состояния. Его сердце постоянно волновалось за самочувствие возлюбленного, переживало за его состояние. Хотелось бы лично убедиться, что с рыжеволосым все хорошо, но ему нельзя было пересекаться с кем-либо из их семьи. Подобные мысли посещали его часто и он все думал как найти выход из этой нелёгкой ситуации. Пытался найти Вельзевул , думал передать записку администратору в отеле Кроули, но боязнь последствий за его действия, злые и горящие глаза Воланда в тот роковой вечер, беспокойство за дальнейшее благополучие Энтони и своей семьи пугали больше. Он был согласен на что угодно, на встречу или просто весть о том, что с его любовью все в порядке.       -О, Господи, я беспокоюсь за него.- проговаривал он, водя пальчиками по волосам на фотографии, вспоминая какими они были наяву, а не на снимке. - Если ты действительно существуешь, то дай мне хотя бы маленький знак, того что с ним все хорошо. Прошу тебя, подари мне хотя бы надежду, что он счастлив сейчас. Мне страшно, я боюсь, что с ним произойдет что-то ужасное... И... и я ... - он закусил в губу не в силах закончить свои слова.

***

      День сменялся ночью. И вот свои права вступил холодный ноябрь. Азирафаэль решил, что не может продолжать сидеть днями напролёт дома, нужно искать работу и постараться жить дальше. Поэтому пролистав несколько объявление, он наткнулся на одну работу – продавца-консультанта в книжном магазине. Так что в назначенное время и в назначенное место он пришел на собеседование и занял место на стульчике возле других кандидатов.       Оглядев своих конкурентов взглядом, он нервно заерзал на стуле. Все пришли с большими портфолио и отличными рекомендациями, надели свои лучшие костюмы и вылили на себя все запасы одеколона. Здесь были и девушки, что крутились перед зеркалом, приводя себя в порядок, и парни, репетировавшие речь с будущим работодателем.       Азирафаэль сидел молча, перебирая пальчиками край своей повседневной рубашки. Все что у него было на руках это диплом об окончании института. Все его оглядывали с головы до ног недовольно фыркая и отпуская в его сторону колкие замечания. Стоит отметить, что работа на которую все они устраивались обещала хорошую зарплату, карьерный рост, большой отпуск и много других дополнительных выплат и льгот, так что желающих было хоть отбавляй. Все хотели устроится в лучший букинистический магазин в районе Сохо.       Дождавшись своей очереди, парень зашел в кабинет. Его взору предстала Мадам Трейси. Да,да! Та самая интересная женщина , с которой он познакомился на званом ужине у Воланда.       - Азирафаэль! Мой дорогой мальчик! Рада тебя видеть! – залепетала женщина. Она поднялась и прошла к юноше, обняв его и поцеловав в щеку, оставляя ярко-красный след. – Как ты, мой хороший? Как батюшка ? И как Михаэль, моя прелестная девочка?       - Здравствуйте, мадам Трейси! Я тоже рад вас видеть. – начал юноша, присаживаясь не в кресло перед главным столом, а в мягкий диван и беря приготовленную специально для него чашку чая. – У нас все хорошо, недавно в Лондон приехали, Михаэль уехала на учебу в театральный. Так что мы с папой пока вдвоем. А вы как поживаете ?       - Прекрасно. Недавно читала гороскоп и знаешь что там написано?! Что на этой неделе я встречу хорошего друга, и тут пришел ты. Ах, разве не прелестно?! – начала женщина, с лица которой не уходила счастливая улыбка. – Так какими судьбами ко мне зашел? Или просто хотел навестить скромную владелицу букинистического магазинчика?.       - Ну вообще-то, – начал юноша заливаясь краской. – я пришел по объявлению. Вы вроде бы ищете продавца-консультанта, а я как раз ищу работу, вот думаю попытаю удачу.       - Ой, так это же замечательно! Выходи завтра, начало в девять. Форму тебе завтра выдадут. Все документы я сама оформлю – протараторила женщина и прошла к шкафчику, откуда достала упаковку печенья, угощая гостя.       - Простите, что? Я принят? А как же собеседование. Там у ребят рекомендации, портфолио , дипломы. Вы просто так меня берете?- спросил блондин, не веря своим ушам.       - Какое собеседование, Азичка! На том ужине ты прекрасно продемонстрировал свои знания в литературе, а мне нужны такие ребята. А то, что те, – она указала за дверь, - да, возможно, у них положительные рекомендации и красный диплом, но я уверена, что большинство из них даже книг в глаза не видели. Так что ты лучший вариант. Конечно, если ты не хочешь, я могу тебя не брать…       - Ой, нет! Я согласен! Я всегда мечтал о такой работе. – радостно воскликнул Азирафаэль не сдержавшись и подскочив с места. – С завтрашнего дня я начинаю работать в лучшем книжном, по-моему я сплю. Тогда завтра я принесу все необходимые документы.. – сказал юноша и двинулся в сторону выхода, не желая отвлекать хозяйку от запланированных дел. - Большое спасибо за чай. До свидания.       - Ах, да , Азичка постой! Чуть не забыла, тебя же нашел Энтони? – спросила женщина, присаживаясь за свой рабочий стол.       - Простите что? Он меня искал? – спросил блондин прежде, чем уйти.       - Да, в начале сентября. Он наверное каждый день забегал и спрашивал у всех моих сотрудников, не видел ли тебя кто-нибудь. Так что, вы встретились? – искренне поинтересовалась женщина.       - Да… да… мы уже разобрались со всем. – проговори блондин и вылетел за дверь.       К счастью дома никого не было. Он закрылся у себя в комнате, пытаясь унять тяжелое дыхание. Энтони искал его в начале сентября, а он дурак переживал расставание дома и носа на улицу не показывая. Как он мог такое упустить! Конечно же Энтони его искал, он хотел разобраться во всем, а блондин спрятался в своей раковине, переживая их расставание. Уже столько времени прошло, он упустил Тони. Осознание от того что он натворил болезненным ударом пронзило все его тело. Он его потерял! Кроули больше не ищет его.

***

      Первые дни на работе выдались тяжелыми, но интересными. Его принял весь коллектив, ребята с радостью рассказали как все устроено, показали как быстро найти нужную секцию и книгу, и объяснили как не заблудиться в лабиринте из книжных полок. Мадам Трейси тоже была в восторге от нового работника : Азирафаэля любили покупатели , они часто возвращались и просили помочь им именно блондина. Парень с лёгкостью мог посоветовать книгу как начинающему читателю, так и искушенному книголюбу.       Сам же Азирафаэль был в восторге от работы. Он со всеми быстро поладил и нашел новых друзей, ему нравилось общаться с покупателями , особенно со знатоками. Мадам Трейси позволяла брать любую книгу из магазина на выбор домой или читать здесь. Он быстро освоился и вскоре стал не просто консультантом, но и помогал женщине с новыми актуальными заказами, расставлял поступившую литературу, частенько стоял на кассе и знал любой вопрос касающийся магазина. Так что теперь владелица частенько оставляла все дела на своего ученика, который с лёгкостью управлял ее букинистическим магазинчиком.       Гавриил же был счастлив, что его сын наконец-то нашел занятие по душе и с радостью ходит на работу. Блондина настолько поглотили хлопоты в магазинчике, что он частенько засиживался там до темна или вовсе оставался на ночь.

***

      Азирафаэль вышел из уютного дома, подставляя лицо мягкому снегу. Зарывшись носом в шарф, он спрятал руки в карманы теплой куртки и побрел по заснеженным улочкам Лондона на работу.       В этом году декабрь выдался очень снежным и морозным. Но это создавало атмосферу грядущих праздников, веселья, тепла и уюта.        Он шел по дорожке, скрипя снегом. Рассматривал витрины в новогодней тематике , смотрел как люди украшают площадь к празднику. И с грустью представлял, что они с Кроули бы тоже могли отпраздновать рождество и Новый год вместе: украсили бы ёлку, вместе бы приготовили ужин, и в кругу всей семьи встретили бы праздники.       Но его фантазии с громом разбивались о реальность. Он был один : Михаэль решила остаться на каникулах с друзьями в общежитии, по ее словам, брат понял, что сестрица вновь влюбилась и не намерена теперь упускать свое счастье, а Гавриил уехал в Америку по работе, как бы отец не уламывал босса, тот был непреклонен и под угрозой увольнения отправил его в командировку. Так что сейчас Азирафаэль даже не хотел думать о том, какие одинокие будут его праздники.       Он зашел в книжный магазин, отряхивая снег с шапки. Стряхнул снежинки с пальто и повесил на привычное место. Сегодня в магазине он был один. Лавка не работала - выходной, но мадам Трейси попросила его украсить и подготовить магазин к рождеству. Его коллеги выпросили выходные и отпуск на пару дней, чтобы перед праздничным ажиотажем, когда в магазине много покупателей быть в полном составе и с силами. Так что парню пришлось одному согласиться на просьбы хозяйки украсить лавку.       Он, предварительно заварив себе теплого чая и взяв печенье из кабинета Мадам Трейси, которая была только "за", достал приготовленные коробки из кладовой, нашёл все украшения, поставил елку. Делая небольшие перерывы на вкусняшки, он украсил сначала главный зал и витрину, а потом пошел по отдельным секциям. К своему удивлению, под веселую музыку с теплым чаем и вкусным угощением, он быстро управился: развесил мишуру, прикрепил гирлянды, рассадил снеговиков и эльфов.       Оставалось украсить только главную елку в центральном зале. Когда он вешал один из шариков, то услышал звук дверного колокольчика, который обычно извещал о приходе посетителей. Отложив елочную игрушку в сторону, он направился к дверям, намереваясь культурно спровадить гостя.       - Добрый день, сэр, я не хочу вас расстраивать, но магазин сегодня закрыт. – сказал любезно юноша, пытаясь разглядеть мужчину, отряхивавшего снег из-под воротника.       - Здравствуй, Азирафаэль! – ответил знакомый до боли голос.       Сердце бешено забилось, а дыхание стало тяжелым и прерывистым.       - Прошу покиньте магазин, Мистер Кроули. – лишь сказал твердым голосом парень, стараясь унять дрожь в руках и не выдать своего волнения от внезапной встречи.       - Нам нужно поговорить! Это очень важно! – начал мужчина обеспокоенно, подойдя ближе к парню.       - Нам не о чем с Вами разговаривать. Все что Вы хотели, было уже сказано. Я прошу, уйдите, иначе я вызову полицию! – парень подошел к телефону, кладя руку на трубку, демонстрируя, что это не просто слова.       - Энтони... попал в аварию... – лишь ответил Воланд, с мольбой смотря на парня.