Пелена Тишины.

Когда Янтарник узнал, что сегодня он пойдет в лес вместе с Рябинником, его радости не было предела. Перспектива снова прыгать по веткам вместе с Черникой, находясь под зорким надзором Враноклюва, была отнюдь не заманчивой. Оруженосца порядком раздражало, что задние лапы у кошечки были очень хорошо развиты, даже лучше, чем у него самого. Это являлось и неплохим стимулом, заставляющим Янтарника тренироваться до изнеможения. А глашатай обещал показать ему, как охотиться на крыс. Уже несколько дней подряд оруженосцы занимались тренировкой лап, патрулированием границ, заменой подстилок и подробным изучением воинского закона — одним словом, скучнейшей работой для юных учеников. По сравнению с этим охота на грызунов казалась настоящим приключением. "В конце концов, это же не может длиться вечно, — успокаивал сам себя Янтарник. — К тому же, я должен стараться изо всех сил, чтобы стать самым лучшим воителем". Выйдя из палатки, кот окинул взглядом поляну и, не найдя на ней Лягушонка, решил, что тот уже ушел за травами вместе с Перышком. С каждым днем работы у целителей становилось все больше, и редко когда коты возвращались из леса с пустыми лапами — без пучков душистых трав, цветков или листьев. Тогда оруженосец вытащил из пока небольшой кучи добычи худощавую ящерицу и, быстро расправившись с завтраком, поежился — несмотря на то, что днем солнце прогревало лес, утром все еще было зябко — и начал вылизываться чуть в стороне, ожидая наставника. Рябинник отдавал котам приказы, назначая пограничные и охотничьи патрули. "Когда я вырасту, обязательно стану глашатаем", — решил про себя оруженосец. — Последние несколько дней стоит теплая погода, и, скорее всего, двуногие уже оставили свои объедки около озера. — Рассказывал Рябинник по дороге. — А значит, есть вероятность, что это место уже облюбовали крысы. — Эти крысы... они большие? — Поинтересовался Янтарник. Старейшины иногда упоминали случаи гибели котов от крысиных зубов, и в глубине души он надеялся, что они с наставником так и не встретят этих грызунов, ну, или на крайний случай — парочку тощих и мелких особей. — Крупнее мышей, где-то с белку размером, и намного умнее и хитрее их обоих. — Объяснил глашатай и, заметив встревоженный взгляд ученика, потрепал его хвостом по боку. — Не волнуйся, местные крысы не отличаются ни силой, ни кровожадностью. Резкий запах заставил Янтарника остановиться и принюхаться, втягивая носом смесь странных, незнакомых ароматов. Когда оруженосец был здесь пол-луны назад, этого зловония — пахло одновременно тухлой дичью, гремящей тропой и поганым местом — здесь не было. — Это и есть запах крыс? — Поморщился он. — Как они только могут здесь жить? — Это — поганое место двуногих, куда они выносят свой мусор. — Рябинник, не моргнув и глазом, шагнул из лесных зарослей туда, откуда шел запах. Площадка сзади деревянного гнезда у озера была завалена рваными черными мешками из блестящей ткани, сквозь прорехи в которой вываливались клочья бумаги, блестящие осколки и дурно пахнущие объедки. — Почему, когда было холодно, мусора не было? — Янтарник брезгливо переступил через кучу какой-то склизкой гадости. — Двуногие приезжают сюда, когда становится тепло и селятся в этом доме. На этот раз, они приехали раньше, чем обычно — видимо, из-за того, что сезон Юных Листьев выдался таким солнечным. Их разговор прервало шуршание черной ткани. Оруженосец повернулся на звук и увидел вытянутую серую мордочку, похожую на мышиную. Черные глазки-бусинки рассматривали кусочек съестного, который грызун зажал в передних лапках. Длинный голый хвост, распластавшийся на грязном камне, напоминал блеклого дождевого червя. Зверек и вправду был весьма крупным, а передние резцы — угрожающе острыми. На появление котов крыса никак не отреагировала — то ли она была молодой и самоуверенной, то ли старой и невнимательной, — она просто принялась за еду. Дождавшись утвердительного кивка наставника, Янтарник присел, напружинив лапы, и прыгнул, но конечности его соскользнули на грязной жирной земле, заставив кота неуклюже приземлиться в мышином хвосте от крысы. Когти царапнули убегающего зверька по спинке, и тот запищал от боли, тут же бросив пищу и скрывшись между мешками. — Она тебя не укусила? — Спросил Рябинник, подбежав к ученику. — Раны от их зубов и когтей часто воспаляются. — Нет. — Помотал головой оруженосец, отряхиваясь от налипшего на шерсть мусора. — Но я понял одну очень важную вещь. — Какую же? — Глашатай заинтересованно повел усами, и Янтарник продолжил, вызвав у него одобряющий смешок: — Надо смотреть под лапы перед прыжком. Лягушонок осматривал лапу Скворца. Молодой воитель занозил подушечку, заделывая щели в ежевичной ограде, и теперь вполголоса жаловался на нелегкую долю. — И почему именно я должен таскать эти колючие ветки? Вот, Солнцелапа тоже оставили в лагере, но он мне помогать отказался, мол, у него других дел полно. А я себе все лапы и язык исколол, пока он мягкий мох по палаткам разносил. Ученик целителя покосился на дремавшего у входа в палатку Перышко и, выплюнув кашицу из подорожника на больную лапу, поинтересовался: — Почему Солнцелапа оставили в лагере? — Он опять дерзил старейшинам. — Поморщился Скворец, то ли от боли, то ли от недовольства оруженосцем. — Этот несносный котенок хочет стать самым сильным воином, но не прилагает никаких усилий, чтобы добиться этого. Лягушонок невольно улыбнулся, вспомнив неугомонного малыша Солнышко, носившегося по детской и вечно попадавшего в неприятности. — Разве не все оруженосцы такие? — Одно дело — мечтать о том, чтобы стать лучшим, и совсем другое — нарушать воинский закон. — Философски заметил воитель, и на миг котику показалось, что прошла уже целая вечность с тех пор, как Скворушка вышел из палатки оруженосцев. "Неужели можно так измениться за пол-луны? — задумался ученик целителя. — И почему это происходит так незаметно, а обнаруживается внезапно, в один момент? Ведь когда-нибудь и мой брат станет таким". Лягушонок попытался представить Янтарника воином — большим, мускулистым, золотисто-рыжим котом, медовые глаза которого были бы исполнены мудростью и опытом, но получившийся образ больше напоминал Огнезвезда, предводителя Грозового племени, нежели брата. — И что мне делать теперь с этим? — Спросил Скворец, помахав лапой перед носом целителя, и тот смутился, поняв, что, наверное, он слишком задумался. — Подожди немного, чтобы подорожник подействовал и не дал ране воспалиться, а потом можешь приступать к работе. — Лягушонок по себе знал, что заноза в лапе — не самое приятное чувство, но если вовремя обработать рану, боль быстро стихнет, а на следующий день и вовсе пропадет. — Спасибо. Пойду схожу к ручью, а заодно поищу Солнцелапа — как-никак, меня назначили ответственным за него. — Мяукнул на прощанье воитель и похромал в сторону выхода из лагеря. Ученик целителя начал прибираться, сортируя травы и выметая мусор с земли. Он делал это скорее от скуки, нежели от действительной необходимости — Перышко редко когда позволял лекарствам валяться где попало, но сейчас, вынимая подорожник, Лягушонок случайно задел ворох сухой ромашки, и хрупкие листочки разнесло по всей палатке. Закончив с уборкой, кот вышел на поляну. В лагере стояла привычная полуденная тишина, нарушаемая лишь негромкими голосами из палатки старейшин. До того, как проснется Перышко, выходить из лагеря нельзя — старик будет волноваться. "Утешает лишь то, что Янтарник должен скоро вернуться", — подумал Лягушонок, устраиваясь поудобнее на сухом пятачке земли, приготовившись ждать брата. Несмотря на то, что охота на крыс обернулась неудачей, Янтарнику все же повезло возле камней, и он поймал ящерицу, а на обратной дороге Рябинник в прыжке сбил малиновку. Оруженосец с нетерпением ждал возвращения в лагерь, чтобы поделиться впечатлениями с братом, к тому же, он был ужасно голоден — казалось, завтрак был так давно, да и крохотная ящерица вовсе не способна досыта накормить растущий молодой организм. Но закон есть закон, и кот не имеет права пробовать добычу, пока не накормит племя. В особенности это правило касалось оруженосцев. А у входа в лагерь его ожидал не долгожданный ранний ужин или поздний обед, и даже не Лягушонок, а встревоженное мяуканье: "Солнцелапа нигде нет!"