Пелена Тишины.

А на следующий день не стало Перышка. Он лег подремать после обеда, лег и не проснулся. Солнце уже скрылось за верхушками деревьев, когда Лягушонок вернулся из леса с полной пастью горькой дубовой коры, и почувствовал, что что-то не так. Не веря собственным глазам, он понял, что бока лежащего у входа в палатку старика не двигаются. — Что-то не так? — Черника встревоженно выглянула из пещерки, в серой шкурке — клочки мха, между усов — травинки: целитель оставил ее разбирать ноготки, отделить листья от цветков, выкинуть стебли. — Перышко... — Выдавил котик. — Он... он не дышит. В ужасе ученица проковыляла к нему, подволакивая больную лапку в еловой лангете, приложила ушки к груди старика и посмотрела на Лягушонка. — Да. Не дышит. — И, проглотив комок в горле, судорожно зашептала: — Это моя вина, я не уследила! Он сходил к куче дичи, принес мне воробья и сказал, что я очень хорошая, ласково так, будто прощался... Мне следовало догадаться! — Ты не виновата. Все равно ты бы ничего не смогла изменить. — Глухо ответил он. — Пойду, сообщу Чернозвезду. — Теперь я Древолаз. — Как-то отстраненно прошептал юный целитель, когда Янтарник подошел и сочувствующе потерся о его плечо. Рыжие шерстинки остались на бурой шкурке. — Мое старое имя мне нравилось больше. — Я буду называть тебя Лягушонком, пока ты не станешь воином. — Пообещал оруженосец. — Помнишь, мы хотели пройти посвящение вместе? — Помню. — Кивнул юный целитель. — Как только взойдет луна, я пойду к Лунному Озеру. А остаток ночи проведу рядом с Перышком. Тебе же завтра надо идти в рассветный патруль? — Ага. — Тогда иди отдыхать. — Заставил себя улыбнуться Древолаз. — Со мной все хорошо. Целитель осторожно перешел границу и торопливо, но не слишком спешно, направился к цели. Он хорошо помнил дорогу —пройти вдоль большого озера до ручья, по нему — вверх, а там и до Лунного Озера лапой подать. Ледяная гладь с отражающимися звездами была неподвижна. От нее веяло усыпляющим холодом. Стоило Древолазу коснуться ее носом и закрыть глаза, как он заснул. Первым, кого кот увидел, открыв глаза, был Перышко. Старый целитель сидел на берегу озера, дожидаясь его. — Прости, я не успел попрощаться с тобой. — Мяукнул он. — Я не думал, что ты придешь так поздно. — Почему ты ушел, бросив меня? Почему ты решил, что я справлюсь, что я уже готов стать целителем? — Выпалил он в ответ. — То была не моя воля. — Старик покачал головой. — Помни, что Избранник уже рядом. Обучи его всему, что знаешь. Я верю в тебя. "Избранник — это котенок, которому нет и недели?" — Хотел выкрикнуть Древолаз, но не успел. Вместо Перышка уже сидел другой кот. Темно-серый полосатый, не слишком большой, но больше его самого. — Мы раньше не встречались. — Бархатисто проурчал он. — Я Галечник, один из старых целителей племени Теней. Я пришел передать тебе извинения от Огнехвоста. — За что? — Удивился бурый кот. — Он не может сейчас говорить с тобой, поскольку способен сказать тебе много лишнего. Это изменит твою судьбу, и Звездному племени снова придется искать Избранника. Но, обещаю, скоро ты встретишь Огнехвоста. Древолаз проснулся на пустынном берегу, и лишь серебристая дымка напоминала о визите Звездных котов. Почти все племя собралось проводить Перышко в последний путь. Не было такого кота, который не любил бы старого целителя, доброго и преданного, всегда готового помочь советом и выслушать. Крысобой, отец Янтарника и Древолаза, никогда особо не интересовался своими детьми. Это не Когтегрив, который каждый день заходит проведать Чернику и интересуется успехами Дикохвостик. Крысобой очень любил Оливку, но котята, как сказал целитель, получились случайно. Не в то время. Перышко же стал юному ученику вторым отцом. Помимо разнообразных сведений о травах, он рассказывал историю племени Теней, разнообразные легенды, мог долго говорить о жизни в старом лесу. Он заботился о преемнике, как о родном сыне, и Древолаз, тогда еще Лягушонок, любил его всей своей детской душой. А теперь груз ответственности, вместе с тяжестью утраты и скорбью, лежал на плечах юного целителя. Ему бы еще луну, а то и две, в учениках ходить — восемь лун, это же не возраст для целителя. И все кот теперь должен был делать сам. Древолаз лег рядом с наставником и коснулся носом его шерстки. За многие луны, проведенные в палатке целителя, запах трав въелся в его шкурку, и она вся насквозь пропахла мятой, тимьяном и подорожником. — Ты же меня слышишь, да? — Чуть слышным шепотом спросил котик. Разговоры в ночь прощания — обычное дело, и никто не смотрел на него косо. Чернозвезд и сам что-то тихо говорил старому другу, Алоцветик и Кедровник негромко мурлыкали, грустно улыбаясь, видимо, вспоминая что-то приятное из прошлого. — Конечно же слышишь. Каково тебе там сейчас? Я даже у Лунного Озера не успел с тобой попрощаться. Почему ты так быстро ушел? Если увидишь Огнехвоста, передай ему, что я нисколько не обижен на него. Знаешь, я так боюсь, что не справлюсь! Постарайся помогать мне. Я буду ждать твоих знаков. Приходи почаще, ладно? Передать словами то, что он чувствовал, было тяжело. Предложения получались отрывистыми и несвязными. Он устал за день, и глаза его слипались, а голова клонилась к подбородку. Небо уже начало светлеть, когда ему показалось, что он слышит тихий шепот: "Иди отдохни, Древолаз. Завтра будет новый день, новые обязанности, новая ответственность. Избранник ждет тебя". Тогда юный целитель понял, что ему действительно лучше лечь спать. "Сначала мерещится голос наставника, а потом и ежи перед глазами полетят" — думал он, устраиваясь поудобнее на подстилке. Он лез по высокому дереву. Зачем — он и сам не знал, но добраться до вершины должен был. Это было необходимо. Может быть, внизу была свора собак или разъяренный барсук, но опускать взгляд не хотелось — тогда точно закружится голова, и он упадет. Просто перебирать лапами, совершать эти движения механически, не задумываясь. Вот довольно толстая ветка. На ней можно и отдохнуть. Перевести дух. Пригладить взъерошенную от возбуждения шерстку. Но кора почему-то оказывается скользкой и ломкой, словно первая корочка льда, и он камнем летит вниз... — Ты чего кричишь? — Открыв глаза, Древолаз увидел склонившуюся над ним Чернику, на мордочке написана смесь недовольства от прерванного сна и тревоги. — Кошмар приснился. — Он потряс головой, стряхивая остатки дурного сна, и начал спешно вылизывать грудку, шерсть на которой стояла дыбом. "Это просто сон, — успокаивал он сам себя. — У тебя такое глупое воинское имя, вот и снится бред летающего ежика". Некоторое время кошечка сонно вглядывалась в мутное серое небо, а затем мяукнула: — Скоро рассвет. Мы ведь еще успеем поспать? — Вполне. — Отозвался целитель. Утро принесло с собой новые хлопоты. Для Древолаза оно началось прежде, чем солнце полностью показалось из-за горизонта. В палатку влетел Совокрыл с круглыми, как у совы — вот совпадение! — глазами, напугав Чернику и заставив котика в ужасе вскочить с подстилки. — Там со Снежинкой что-то не так! — Едва ли не взвыл он. — Пойдем, скорее! Целитель едва поспевал за ошалевшим от волнения котом. У входа в детскую глашатай остановился, и пушистый его хвост от волнения хлестко метался по земле, приминая травинки, поднимая в воздух пыль и еловую хвою. Белоснежная кошка лежала, прикрыв глаза, дыхание ее было учащенным, а по телу изредка проходили судороги. Закашлявшись, Снежинка едва сдержала рвотный позыв. — Я утром проснулся пораньше, чтобы отнести ей мышку. — Объяснял Совокрыл. На самом верху кучи лежала жирная полевка, я ее и взял. А потом ей стало плохо. — Отнеси котят ко мне в палатку и позови кого-нибудь из воительниц. — Распорядился Древолаз. — Снежинка, не сдерживай тошноту, я должен понять, из-за чего ты отравилась. В том, что это отравление, он не сомневался — других объяснений внезапной болезни он дать не мог. Он стремглав пронесся по только просыпающемуся лагерю к своей палатке. — Что там такое? — Встревоженно поинтересовалась Черника. — Со Снежинкой все будет в порядке? — Рыжинка прижала к себе пищащих котят. — Не знаю. — Честно ответил целитель. — Так, ягоды боярышника, валериановый корень, семена крапивы, тысячелистник... Когда он вернулся в детскую, кошка не выглядела лучше. В лужице рвоты, среди непереваренных остатков мяса и мышиной шкурки явно виднелись красные ягоды. Шерсть на загривке Древолаза встала дыбом от ужаса — каждый кот в лесу знал, что это. Смерть-ягоды. — Вот, глотай. — Кот выплюнул в пасть Снежинки пережеванный тысячелистник. — Надо вывести яд из организма. Спустя полминуты, королева закашлялась, и новый рвотный позыв скрутил ее. В детской пахло болезнью и страхом, но покидать палатку у кошки не было сил, да и не было времени нести ее в пещеру целителя. Повторив процедуру несколько раз, Древолаз облегченно вздохнул — больше красных ошметков ягод ему не попалось. Он дал кошке немного ягод боярышника и семян крапивы. — Теперь можно перенести ее. — Мяукнул он Совокрылу. — Я пока приберусь здесь. Когда с уборкой было покончено, целитель разложил по углам детской веточки тимьяна для того, чтобы сильный пряный аромат заглушил запах болезни. — Оруженосцы сменят подстилку. — Пробасил глашатай и добавил чуть тише: — Позаботься о Снежинке, пожалуйста. До вечера Древолаз не покидал лагеря, опасаясь оставить кошку одну, но после обеда кошка уснула, и он вздохнул с облегчением. Теперь каждая добыча, оставленная в куче, проверялась Сосногривом и Кудряшкой. — Как она могла съесть смерть-ягоды вместе с мышью? — Вполголоса, почти сам с собою, говорил целитель. — Неужели кто-то из племени специально набил дичь ягодами? — Может, полевка сама их съела? — Черника аккуратно вылизывала больную лапку, на некоторое время лишенную шины. — Каждый зверь в лесу знает, что эти ягоды несут смерть. — Покачал головой Древолаз. — Я только вчера ходил за ними, Перышко говорил, что у него закончились запасы, но мне повезло найти прошлогодние на дереве. Повезло ли..? — Сейчас я попробую вспомнить, кто заходил в палатку. — Нахмурилась ученица. — Когтегрив, Белопенная и Дикохвостик, Совокрыл, Кудряшка жаловалась на царапину на носу, Кедровник просил выловить блох, Янтарник часто к тебе прибегал... "Не мог же Янтарник взять смерть-ягоды!" — подумал целитель, но тут же вспомнил предупреждение Звездных предков. Никому нельзя доверять, и даже его родной брат мог оказаться предателем.