Mój bohater

Для Шастуна после свадьбы ничего не меняется, из исключением расширения мест, где он должен нести стрелецкую службу. Однако в тот роковой день Антон оказывается в нужном месте. Царь и царица обедают. Шастуну даже немного нравится, что нет между супругами романтической нежности или страсти. Парень с ухмылкой отмечает: Арсений смотрит на него также часто, как и до свадьбы с Ксенией. Не сказать, что Шастуна беспокоит режим питания Попова - просто Антон запоминает, когда царь скушал цыпленка и миску пареной репы, а когда, как сейчас, жует один бублик. Дмитрий Позов на трапезах обычно стоит неподвижно, но сегодня несколько раз отлучается и, наконец, приносит... деревянный коробок. Антон вытягивает шею: кажется, он наполнен порошком. Шастун вспоминает, куда в спешке высыпал яд. Во всяком случае, то немногое, что парню удается извлечь из памяти, идеально подходит под внешний вид этого сосуда. Царь машет чашнику - светловолосый Егорка подносит сосуд с водой. Шастун чувствует, как в груди становится очень тесно, сердце сильно толкается, словно желая выскочить из груди. Вот он, долгожданный час мести! Попов закидывает голову, тряся над высунутым языком коробком. Срамота. Даже в этот момент Арсений великолепен. Отогнав навязчивые мысли о царе, Антон пытается понять, нужное ли "лекарство" принес из своего кабинета Позов. Да, то самое. Шастун вроде бы даже видит торчащую из корпуса щепку, о которую он тогда занозил палец. Арсений с белым порошком на языке, морщась, откусывает кусочек бублика... Надрывный кашель царя отзывается в Антоне дрожью в коленках. Вот сейчас, еще немного, и человек, предки которого сломали Шастуну жизнь, погибнет. И никто, никто, кроме простого стрельца, не будет знать, почему! Шеминов, Матвиенко, Позов и прочие придворные уже суетятся около государя, стуча по спине и предлагая ненужные ему закуски. Царица сидит рядом побледневшая - она все равно ничего не может сделать. Странно... Антон не чувствует радости, не ощущает того наслаждения от достижения цели, к которой шел больше десятка лет. Парень попросту не видит в этом Арсении врага. Шастун вспоминает каждую их встречу и понимает, что Попов, наоборот, делал жизнь Антона лучше. "Что я наделал?" - как в тумане Шастун смотрит на заходящегося в кашле царя, выпускает из рук пищаль и бросается к Арсению, стоя на коленях, прижимается лбом к трясущемуся плечу. - Нельзя было это есть тебе! Вообще нельзя ни одному человеку! Никто еще не выживал! - на ухо шепчет парень, отталкивая от Попова остальных придворных. Ему очень хочется, чтобы сейчас Арсений посмотрел на него одним из своих нежных взглядов, повыпендривался, отпустил какой-нибудь каламбур, далеко не все из которых Антон понимал... Но царь внезапно хватает чашу с водой и залпом осушает ее. Кашель прекращается. Лицо Арсения из пунцового опять приобретает аристократический оттенок. Теперь Попов видит, что рядом на коленях, обняв его за плечи двумя руками, стоит Шастун, жмурясь, как испуганный котенок. - Вот об этом я и говорю Диме уже давно, - дрогнувшим голосом замечает Арсений, боясь пошевелиться. - Может быть, но это не повод хотя бы не делать вид, что принимаешь лекарства из Аптекарского приказа, который сам же активно поддерживаешь! - скрещивает руки на груди Позов, - я для чего бегал менять порошок на обычную муку сейчас, а? - Ах, да, я же актер, играющий больного царя, - драматично кивает Арсений, невзначай касаясь кончиками пальцев волос Антона. Он настолько близко, что царь чувствует тихое сопение парня у себя на плече и частые удары не принадлежащего ему сердца под кафтаном. Тут же Шастун, будто очнувшись из глубокого обморока, резко отшатывается от Попова. Арсений засматривается на палитру эмоций на лице возлюбленного - удивление, страх, стыд, радость. - Да как ты, блять, выздоровел? - почти кричит Антон, активно жестикулируя, чуть не падает, по-прежнему стоя на коленях. - Да поперхнулся! Водички выпил.., - смущаясь, оправдывается Арсений. Шастун смотрит так строго-непонимающе, что Попов начинает чувствовать себя виноватым в произошедшем. - Аааа, не отравился? - Антон теребит кончик шапки на голове, глядя куда-то мимо всех. - Пока что нет. Пока Димка подменяет все порошки в последний момент - нет, - поспешно уточняет Арсений; сейчас ему сложно войти в образ кокетки, но Шастун опять смотрит в сторону, поэтому царь, повысив голос, спрашивает, - а ты надеялся, что я уже все? Нарочно всех отогнал? - Думал, ты умираешь, хотел.., - Шастун судорожно придумывает повод; государь смотрит выжидающе (ну, не признаваться же, что в последний момент стрелец вдруг полез обниматься!); наконец Антон снимает с пальца перстень, - а я этот перстень хотел тебе отдать... Арсений смеется. "Ну зачем? Да, повод хлипкий, но неужели сложно сыграть доверчивого дурачка? - Шастун стыдливо опускает глаза, затыкая в себе мстительного эгоиста, - Хотя это - малое, на что он имеет право после такого... кошмара." - Отдать - и сразу на коленях с объятиями? - передразнивает его Попов, хитро щурясь. - Видно, те сплетни пришлись тебе по душе! - царь все же принимает кольцо и надевает его на палец, любуясь сверкающим изумрудом. - А перстень я приму... Все-таки женатый человек не разбрасывается такими вещами! - Я не тупой - понимаю! - огрызается Шастун, вставая с колен. - Так, оружие берем, возвращаемся к выполнению своих обязанностей, - Шеминов приближается к стрельцу, подает упавшую пищаль, толкает парня к дверям и недовольно глядит на царя: Антон наговорил минимум на отсечение языка и нескольких пальцев по старым законам, но Арсений лишь с доброй усмешкой, едва скрывающей радостное волнение, провожает Шастуна странным взглядом. "Невлюбленным!" - отрезает про себя Стас. Как долго боярин будет пытаться игнорировать очевидное?