***
Вновь проснувшись, Тони попыталась найти шарящей рукой рыжеволосую, которой уже не оказалось рядом. Открыв глаза и взяв телефон в руки, она поняла, что проспала первые несколько сессий с клиентами, резко подрываясь с кровати. Судорожно ища одежду, она тихо чертыхалась, не понимая, почему Шерил не разбудила ее, перед тем как уехать. Суматоха сопровождала все её сборы сегодня, заставляя проклинать весь мир. Проходя мимо туалетного столика, она заметила приклеенную к зеркалу записку, написанную определённо рукой рыжеволосой. Она аккуратно отклеила ее, беря в руки, продолжая носиться ко комнате.«Даже час без тебя превращается в вечность. Не спеши вылезать из постели, я отменила все твои консультации на сегодня. Отдохни, милая. P.S. Завтрак в холодильнике. Еда заряжена добром и имеет целебный эффект. Люблю и тискаю.»
— Сумасшедшая. — Улыбнулась Тони, проводя кончиками пальцев по отпечатанному красному следу губ, явно сделанному Шерил перед выходом из дома. Спустившись на первый этаж, женщина наткнулась на лежавшую в гостиной на диване дочь, окружённую пакетами попкорна и мармелада. Подойдя ближе, женщина облокотилась на спинку дивана, вглядываясь в сцены фильма, находя его заставку немного знакомой. — Доброе утро. — Ещё хриплым ото сна голосом произнесла мулатка, побуждая девочку вздрогнуть от неожиданности. Лея, занимающаяся с начальной школы в силу занятости на катке дома, не ожидала увидеть в рабочий и учебный день кого-то, кроме четвероногих друзей. Как минимум, не в своем рабочем кабинете Тони появлялась в такое время крайне редко, обеспечивая Лее полную свободу действий и одиночество в доме. — Доброе. — Тихо ответила она, опознав в человеке маму. — Ты чего не на втором этаже? — Поинтересовалась Лея, ставя фильм на паузу. — Мама Шерил обеспечила мне выходной на весь день. — Усмехнулась мулатка, оставляя короткий поцелуй на рыжей макушке. — Что смотришь? — Американскую историю ужасов. — Девочка заметила, как загорелись глаза розоволосой, и не смогла сдержать смех. — Можешь присоединиться, пока я не начала. — Какой сезон? — Оживлённо спросила Тони, уже наполовину мыслями находясь в одном из любимых сериалов. — Шабаш ведьм. Решила пересмотреть все с самого начала. — Сейчас я приду, не включай без меня! — Крикнула она, забегая на кухню в поисках закусок.***
Тони так и не смогла полностью оставить рабочие дела, отвлекаясь на ноутбук даже во время приготовления ужина, взглядом скользя по присланным сообщениям. Лея же вызвалась помочь, чувствуя явную скуку от длительного нахождения в четырех стенах, без возможности начать работу заново. Девушка чувствовала себя подавленно в связи с тем, что не может приехать в спортивный комплекс. В то время как конкуренты во всю оттачивают свои программы, готовясь к предстоящим этапах Гран-при, которые девушка вынуждена пропустить из-за травмы. Она прокручивает в голове события последнего выхода на лёд, до сих пор не находя настоящего объяснения всему, что произошло. Помнит тот самый заход на прыжок, казавшийся ей изначально совершенно неплохим. Ее первые три оборота, после которых она выпадет из оси и столкнется с ледяной поверхностью. Ледяной, твердой и совершенно не заботящейся о её синяках, но такой привычной. Положение добьет несчастный борт, неудачно оказавшийся совсем рядом с её спиной. Она не любила не получавшийся стабильно риттбергер ещё с детства, упав с удочки, изучая его. И сейчас она твердо может заявить, что ни при каких обстоятельствах не решится прыгнуть на соревнованиях его снова. Она злилась на себя, идя на необоснованный риск, исполняя его в программе. И этот риск стоил ей начала сезона и репутации самой стабильной спортсменки сборной. Все, кому не лень, успели перемыть ей кости, упоминая её имя в любом удобно подвернувшемся случае. И все, как один, заявили: «Олимпийский сезон для чемпионки мира закончен.» Главная мечта утекала сквозь пальцы, убивая в девушке всю веру в себя и результат. Она выгрызала зубами свой путь для этой Олимпиады, забывая про все травмы, соглашаясь на блокаду. Но сейчас она слышала лишь — нужно время на восстановление. Время, которого итак было ничтожно мало. Новое интервью, которое взяли у Джессики, добило ее шаткое состояние окончательно. Она, конечно, была готова к тому, что будут противоречивые вопросы про нее, но не догадывалась, что будут не менее компрометирующие ответы ее***
Оливер спрыгнул с припаркованного старого мотоцикла, все еще одолженного у друга, заходя в знакомое уже здание, написав маме Шерил, что просто прогуляется с друзьями после школы. Сейчас он надеялся встретить Фенгса, почти каждый день стоявшего здесь за барной стойкой и обслуживающего гостей Юга. К его счастью, мужчина всё ещё был здесь, однако уже собирался уходить. Он стоял у служебного выхода, разговаривая со своим сменщиком. Заметив парня, Фенгс приветливо улыбнулся, кивая. Оливер был настроен менее позитивно, вяло поднимая ладонь в знак приветствия. Закончив диалог, мужчина двинулся в сторону парня, неожиданно приехавшего без предупреждения. — Чего такой помятый? — Усмехнулся мужчина, подойдя совсем близко, рассматривая рыжеволосого с ног до головы. — Поговорить приехал. — В конце рабочего дня? — Выгнул он бровь. — Интересная идея. — Не останавливался в подтрунивании его Фенгс, накидывая куртку. — Поехали, значит, ко мне. Там и поговорим.***
Оливер присел в любезно предложенное кресло, крутя головой и осматривая ранее незнакомое ему помещение. Строгий элегантный интерьер гостиной никак не сходился с образом Фенгса в голове парня, заставляя нахмуриться. — Нравится? — С уловимой долей иронии поинтересовался мужчина, внезапно появившийся в дверном проеме с кружками чая, заметив метающийся по помещению взгляд Оливера. — Неожиданно. — Честно ответил он, не скрывая своего удивления, наблюдая, как Фенгс присаживается на стоящий рядом диван, протягивая ему дымящийся напиток. — Мой муж занимался дизайном. Передам ему, что он неплохо справился с задачей. — Улыбнулся мужчина, впервые упомянув в разговоре с Оли личную жизнь. Оливер осторожно принял горячую кружку, делая первый глоток. — Честно говоря, не отказался бы от чего-то покрепче. — Признался парень, чувствуя фруктовые нотки зеленого чая. — Вкусно. — Что произошло? — Фенгс, казалось, был полон энтузиазма и позитива сегодня, заметно раздражая этим своего маленького друга. — Ты уже знаешь, ведь так? К чему эта игра? — Пришло осознание, как, от кого и в какое время Тони узнала об его принадлежности к Змеям. Больше вариантов нет. Фенгс лишь утвердительно кивнул, не видя смысла произносить ответ вслух, следя за эмоциями на лице Оливера. — Зачем? — Непонимающе спросил парень, играя желваками и сильнее хмурив брови. Он, если и не был зол, так точно расстроен таким действием. — Потому что ты мал для этого, но уперт до невозможности. Знаешь, этим вы с мамой похожи до тошноты. — Оливер не мог не закатить глаза на последнюю реплику, расслабленно откидываясь на спинку дивана. Он не хотел, чтобы диалог произошел в враждебной или неловкой обстановке. Он всего лишь хотел разобраться. Как и всегда. Фыркнул он про себя, крутя в руках кружку. — Ты мне позволил. — Озвучил от общеизвестный факт, пытаясь понять логику поведения новоиспеченного дяди. — Какой был в это смысл? — «Больше похоже на лицемерие» — пришел к выводу парень, не озвучив эту мысль. — А ты послушал, если бы я отказал? — Усмехнулся мужчина, подняв бровь, наблюдая, как Оли утопает в новой информации и своих мыслях. — Нет. — Довольно уверенно ответил он на вопрос спустя мгновения размышлений. Зато честно. — Но, все же, маме говорить обо всем было необязательно. — Его тон походил на обиженный. Он определенно не пытался скрыть свои эмоции, полностью доверив их мужчине. — Сильно прилетело? — Догадался Фенгс, даже не пытаясь скрыть и тени улыбки. — Что в этом смешного?! — Вспылил рыжеволосый, не понимая реакции мужчины. Что его так забавляет? Это какая-то шутка для него? — Шерил вступила в банду в том же возрасте, что и ты. Скорее всего, чтобы элементарно быть ближе к Тайни и разделять общие взгляды. Однако они обе пожалели о своих решениях. Они знают, о чем говорят, Оливер. И недооценивать их — твоя очень большая ошибка. Пока ты не начал расплачиваться за нее, просто прислушайся к взрослым. — В Саутсайде жители другого мнения. — Буркнул в ответ Оли, складывая руки в замок на груди. Могу ли я верить ему после всего? — В Саутсайде нет ни одного приближенного к Тони, кто бы знал настоящую историю. Не стоит верить чужакам с полуслова. — Наставлял Фенгс, весьма серьезный в своих словах. — Но есть ты. — Возразил парень. — Никогда не высказывающийся на этот счет. — Напомнил ему мужчина, подняв ладонь. — И я давно утратил статус близкого, Оливер. И вполне заслуженно. — Но ты и не останавливал разговоры в баре, позволяя им случаться все чаще. Ты соглашался с такой позицией своим молчанием. — У каждого своя правда, приятель. Нет только черного и только белого. — Слова были так похожи на те, что он услышал от Шерил вчера, что он глубоко вздохнул, отвлекаясь на чай. — Тони уехала, а я остался. Все там же, на том же месте, окруженный теми же людьми. Было проще смириться, чем доказывать всем свою точку зрения и продолжать держаться на плаву. Острое чувство справедливости и максимализм ушли вместе с подростковыми прыщами. — Я просто хотел… — Оливер остановился, обдумывая дальнейшие слова, не зная, как их выразить. — Понять? — Подсказал брюнет, получая в ответ кивок. — Что ж, по крайней мере ты получил ответы, да? — Слабо улыбнулся он. — Не то чтобы это было так. — Пожал Оли плечами. — Раз ты не мог высказаться раньше, может, расскажешь мне сейчас? — Не думаю, что твоя мама будет этому рада. Как-нибудь, случится чудо, и мы вместе поделимся этой историей. Но, явно не сейчас. Оливер умоляюще взглянул на него, пытаясь выбить хоть какую-то информацию. Фенгс тихо цокнул, зная, что парень не остановится, настроенный при любых обстоятельствах получить желаемое, не отступив от своей изначальной точки зрения. Он встал со своего места на диване, выходя из комнаты. Вернувшись, от поставил на маленький журнальный столик перед парнем коробку старых кассет, покрывшихся значительным слоем пыли. Про них явно давно не вспоминали. Оливер изумленно посмотрел на все содержимое, не понимая, зачем мужчина принес коробку. Брюнет все также молча взял в руки одну из кассет, сдувая накопившуюся пыль с пластика и подходя к раритетному медиаплееру. Вывив изображение на большой экран телевизора, он присел на тот же диван, включая запись. — Папа подарил мне на день рождения в детстве камеру. Все самые значительные и не очень события я всегда снимал, думаю, тебе будет интересно взглянуть, окунуться в другую атмосферу Юга Ривердейла. — Объяснил свои действия мужчина, пока проходила загрузка файлов. На экране появилось изображение береговой линии, на стороне Юга, как понял парень, не узнав место. Картинка немного дрожала, снятая на нестабилизированную камеру. Неожиданно резко в кадре появился мальчишка лет четырнадцати, в котором можно было узнать Свита. Он лучезарно улыбался, снимая с плеч кожаную куртку, показывая ее на камеру. — Сегодня я получил свою первую куртку! — Гордо сказал он, демонстрируя нашивку змеи. За кадром послышался детский смех Фенгса и Тони, тоже появившейся на экране. Она выглядела немного младше друга и была ниже почти на голову. По подсчетам Оливера, если мама была младше Свита на полтора года, значит, на записи ей двенадцать или тринадцать лет. Однако она уже стояла в идентичной куртке, что была в руках друга, не спеша ее показывать и хвалиться. Будто для нее она уже данность и повседневность, которую она почти не замечает. Девочка лишь кротко улыбнулась радости друга, чувствуя себя неловко под объективом. — Мы с Тайни получили их еще год назад! — Посмеялся автор видео. — Не зазнавайся! Видео сменилось следующим. Теперь на экране показались сразу три лица, все трио друзей вместе. Девушка стояла между друзей, обнимая каждого за плечи. Семнадцатилетний Фенгс подсчитал до трех полушепотом. — Нас переводят в Ривердейл Хай! — Прокричали они одновременно, смеясь. Оливер лишь прикрыл ладонью рот, пытаясь спрятать растущую в геометрической прогрессии улыбку, прикусив губу. Следом они переместились в какой-то бар. Фенгс смог снять нахмуренную подругу, смотрящую сквозь объектив. Ее поза так и кричала о напряжении и недовольстве. Руки были сложена на груди, совершая суетливые «перебежки» пальцами по предплечьям. В один момент она нервозно прокашлялась, чего не было слышно на записи из-за громко играющей музыки, но было отчетливо видно. Она покраснела, на секунду кидая взгляд по сторонам. Можно было различить лишь смешок автора, перед тем, как он наконец заговорил. — Неужели не нравится то, что видишь, Тайни? — Голос так и сквозил легкой дружеской иронией. Камера повернулась в сторону маленькой сцены, на которой, несмотря на плохое качество изображения, можно было разглядеть рыжеволосую. Не то чтобы на ней было много одежды. Картинка тут же пропала, сменяясь смуглой ладонью. — Ты не будешь снимать мою девушку сейчас. — Это совершенно не было похоже на просьбу, скорее — нетерпеливый и нетерпящий отказа приказ. Сквозь бронзовые пальцы все равно можно было разглядеть происходящее, и Оливер понял, что съемка проходила в день посвящения Шерил в Змеи. И зная уставы, парень перевел взгляд на мужчину, который ему кивнул, прочитав его мысли. Они дружно засмеялись. — Тони тогда чуть не разнесла бар. — Продолжая смеяться, сказал брюнет. — А вот Джагхеду очень даже понравился танец Бетти. — Не сомневаюсь. — Улыбнулся Оливер, вновь возвращая внимание на успевшую смениться картинку. Поляна, полная людей, была на экране, где в толпе можно было разглядеть много знакомых лиц. Было очевидно, что на видео проходила церемония вручения курток. Оливер увидел, как мулатка бережно забирает из рук рыжеволосой старую черную кожанку, мягко толкая девушку в сторону мужчины. Шерил, уверенно и гордо, приняла звание нового члена банды, поворачивая голову в сторону Тони. Девушка прижала куртку к лицу, пытаясь спрятать смущение и искрившуюся из нее радость, смотря на Блоссом, идущую ей навстречу уже в привычном, красном. Они точно не были похожи на несчастных людей. Переместившись вновь в бар, уже в меньшей и повзрослевшей компании, друзья снимали конкурсы, проходившие на день рождения Топаз. — Будешь потом смотреть эти записи с женой и детьми. — Друг явно насмехался над ней, снимая. Розоволосая и Шерил стояли друг на против друга, разделенные длинным столом между ними. На скорость выпивая коктейль, в котором, Оливер был уверен, намешан весь алкоголь, входивший в меню заведения. Девушки соревновались друг с другом, окруженные небольшой толпой, кричащей и поддерживающей их. Быстрее оказалась рыжеволосая, с громким стуком ставившая стакан на стол, чувствуя, как часть напитка стекла во время игры по шее, оставаясь на красном топе. Тони задержалась буквально на несколько секунд, прокашливаясь от горечи алкоголя. — Посмотри на нее. — Сказал Фенгс за кадром подруге, снимая Блоссом и Лодж, пытающихся избавиться от пятен на одежде и блестящих дорожек на бледной коже. — Какая гадость. — Усмехнулся парень, получая подзатыльник. — Еще не поздно передумать, Тони. Камера повернулась к мулатке, смотрящей на Блоссом. — Никогда. — Улыбнулась она, переводя взгляд на объектив. Следующие записи выпускного, школьного похода, вечеринок в баре пролетели незаметно, открывая совершенно новую жизнь в Саутсайде. — Вы все были так счастливы. Что же произошло? — Тогда Юг был другим, Оливер. И люди, живущие в нем. — Грустно улыбнулся мужчина, вытаскивая кассету из плеера. — И эти времена не повторить в нынешнем. Так что, даже не пытайся узнать банду Змеи. Тебе может не понравиться та разница, которую ты увидишь.***
По каким-то причинам Шерил сегодня особенно сильно задерживалась, заставляя мулатку лишний раз волноваться. Маленький Мартин был уже успешно уложен кровать и спал крепким сном, в то время как ни Шерил, ни Оливер дома не появлялись. И, если Оливер хотя бы предупредил о том, что пропустит ужин, встречаясь с друзьями, то ни одной новости от рыжеволосой не поступало. На звонки она тоже не желала отвечать. Тони покорно дожидается жену, переодически посматривая на часы, все больше удивляясь новому принципу работы рыжеволосой. Блоссом появляется дома не намного раньше сына, плетясь до спальни. На пороге она, не церемонясь о тишине, скидывает ненавистные за день каблуки, не сдерживая стона удовольствия, ступая по полу босиком. Женщина целенаправленно отказывается от ужина, не желая тратить на него силы, падая на ещё заправленную кровать, вслушиваясь в посторонние звуки. Тонкий слух улавливает шум воды, исходящий из ванной комнаты, констатируя, что сейчас она занята. Из комнаты близнецов в коридоре можно услышать два приглушенных девичьих голоса, из чего Шерил делает вывод, что Лея разговаривает с подругой по телефону, и не стоит сейчас ее беспокоить. Проверив спящего Марти и поцеловав маленький лобик, она спешит ретироваться из детской, чтобы не разбудить малыша. Принимает неожиданное решение зайти в новую мастерскую Оливера, взглянуть и оценить обстановку. Зайдя в помещение, Шерил моментально натыкается на огромное количество нераспечатанных коробок с заказанной, ещё несколько недель назад, мебелью. Комната пустует, всё ещё не обустроенная владельцем. А в ней лишь одиноко стоит рабочий стол и висит пробковая доска, наполненная эскизами, набросками и зарисовками. На светло-серой стене у окна остались красочные отпечатки ладоней Оливера и Мартина, занимающихся самостоятельно ремонтом. Две одинокие полки висят над столом, в которых уже обыденный творческий беспорядок. Бережно взяв один из блокнотов сына, лежавших на полках, рыжеволосая медленно листает его содержимое, изучая новые рисунки парня. Ее отвлекает негромкий стук об косяк, заставляя вздрогнуть. Встречаясь взглядом с улыбающимся сыном, она с такой же осторожностью кладет блокнот на место, чтобы не повредить чужую вещь. — Прости, не хотела лезть в твое пространство, лишь думала посмотреть, как ты здесь обустроился. — Оправдала свое нахождение в его пустой мастерской рыжеволосая, не зная, какова будет реакция. — Все в порядке, мам. Я совершенно не против. — Снисходительно произнес Оливер, кидая куртку на стул. — Как прошел день в школе? — Интересуется Шерил, игнорируя скучающий вид сына. — Как и всегда. Всё хорошо, мам. Ты не обязана этого делать. — Поджимает он губы, стараясь не выдать своего напряжения. — Делать, что? — Переспросила Шерил, безуспешно пытаясь поймать взгляд карих глаз. — Вид, будто бы ничего не случилось. — Шепчет почти неслышно парень, прикусывая внутреннюю сторону щеки, справляясь с нервами. — Оли… — Нет, давай не будем об этом. — Прервал он маму, кивая в сторону полок. — Лучше просто скажи, как тебе мои наброски? — Безумно талантливо. — Улыбнулась нежно Шерил, замечая лёгкий румянец на его щеках. — Но это не удивительно. Ты все время рисовал. Приходилось подкупать тебя карандашами, чтобы ты делал уроки. — Да, помню. — Усмехнулся он. — Я все мечтал нарисовать свой комикс. — Так почему не реализуешь свою маленькую мечту? — Шерил подошла к сыну, поправив его буйные кудряшки. — Попробуй направить энергию в нужное русло. — Дала она наставление, прекрасно зная, что сегодня Оливер был не с друзьями и не на северной стороне города. И, оставив короткий поцелуй на смуглой щеке, оставила сына в одиночестве. Вернувшись в спальню, рыжеволосая встретила только вышедшую из душа мулатку, которая сушила волосы, сидя перед зеркалом. — Я думала, что вы уже спите. — Сказала Шерил, побуждая жену развернуться в ее сторону. — А мне показалось, что ты сегодня останешься ночевать на своей работе. — В манере рыжеволосой ответила Тони, откладывая фен в сторону. — Что тебя так задержало, принцесса? — Некоторые важные вопросы по подписанному на прошлой неделе контракту. Ничего интересного и нового, любовь моя. Вы ужинали? — Интересуется Шерил, подходя к гардеробу, снимая с себя черную блузу, только подчеркивающую красоту ее тела. Тусклый свет напольного светильника плохо освещает пространство, однако хорошо позволяет Тони разглядеть светлую кожу рыжеволосой, оставшейся в одном нижнем белье. Мулатка, скользит взглядом по изящным изгибам тела напротив, закусив нижнюю губу в предвкушении. Шерил, не церемонясь, присаживается на бронзовые колени, опасно близко передвигаясь к женщине, затаив дыхание от их положения. Рука лёгким, почти невесомым движением ложится на шею, играя с короткими волосками, то оттягивая, то поглаживая. В ответ розоволосая лишь влажно касается губами обнаженного острого плеча, освобождая от бретельки нижнего белья, плавно спуская по рукам. Прокладывает дорожку мягких поцелуев, поднимаясь вверх по шее, усыпанной мурашками, вызывая моментальную реакцию на свои прикосновения. Шумный вдох опаляет ухо горячим дыханием, и Тони ведёт руки дальше, путешествуя по всему телу. Она чувствует жар, всепоглощающий ее тело, не поддающийся контролю, когда Шерил не может сдержать тихого стона, всё ещё прижимаясь к ней, лаская слух. Горячие губы вновь прошлись по бледной коже, слегка покусывая, оставляя влажные следы. Стон погромче вырвался из Блоссом, отчаянно пытавшейся хоть как-то сдержаться. Рыжеволосая почувствовала лёгкую ухмылку возлюбленной сквозь поцелуи, спустившиеся на ключицы. Шерил вздрогнула, когда руки, ласкающие ее тело, вдруг дошли до груди, сжимая. Она смахнула шелковый халат мулатки с хрупких плеч одним движением, оставляя жену полностью обнаженной перед ней. Тони подавила дрожь, почувствовав прикосновения к голой коже ее спины, и ловко отыскала застёжку от бра рыжеволосой, без затруднений справляясь с ней, заставляя предмет одежды скользить вниз. Низкий рык удовольствия нарушил сбившее дыхание рыжеволосой, пока бронзовые ладони не подхватили ее за бедра, резким рывком поднимая. Оказавшись на кровати, Шерил перемещает их с женой местами, оказываясь нависшей над возлюбленной. С жаждой она всматривается в каждую клеточку чужого тела, такого совершенного и сексуального. Тянется поцеловать манящие пухлые губы, чувствуя настойчивые руки, лежащие на ее затылке и притягивающие ближе. — Я хочу тебя чувствовать. — Разорвав поцелуй с характерным звуком, нетерпеливо тянет мулатка, оставляя ладони на бледных бедрах, сжимая нежную кожу. — Пожалуйста. — Почти умоляет она, встречаясь с медовыми омутами, утопая в их глубине. — Хорошее приходит к тем, кто его ждёт, милая. — Хищно улыбается рыжеволосая, вновь обжигающе целуя родные губы, проходясь языком. — Ти-Ти. — Возбуждённо стонет в губы Шерил, когда пальцы с нажимом проходят по влажной полоске белья. Она опускается между чужими бедрами, оставляя поцелуи на внутренней поверхности. Длинные пальцы запутываются в рыжих локонах, притягивая Шерил ближе, и Тони задерживает дыхание. Почти невесомые прикосновения сыпятся на нежную кожу перед тем, как кленовая принцесса сдастся, проводя языком вдоль промежности. Она подчинилась, с наслаждением слыша, как ахнула Тони, дёрнув навстречу ей бедрами. Рыжеволосая шире раздвинула бронзовые ноги, удобнее умещаясь между ними. Она ускорила темп своих движений, с удовольствием подмечая про себя, как мулатка задыхается от каждого прикосновения её языка, всё сильнее сжимая рыжие волосы. Язык проникает внутрь, заставляя Тони закричать имя жены, пытаясь ухватиться хоть за какую-то ткань, с силой ее сжимая от нахлынувших ощущений. Блоссом притягивает возлюбленную за дрожащие бедра ближе к себе, не останавливаясь. — Шер… — Тяжело дыша, едва произносит мулатка, когда волна наслаждения накрывает ее тело. — Поцелуй меня. — Срывается с пухлых губ. Рыжеволосая тянется к жене, ненадолго задерживаясь, смотря в её глаза. Тони устало улыбается, продолжая терпеливо ждать действий от Блоссом. Та осторожно приближается к ее лицу, соприкасаясь кончиками носа. Они тихо смеются, пропитывая простыни любовью и нежностью. — Я люблю тебя. — Шепчет рыжеволосая, оставляя лёгкий, почти целомудренный поцелуй на родных губах.