Broken (Продолжение)

      — Я не пойду спать в комнату этого урода, — грубо бросил Трэвис, поднимаясь по лестнице.       — Не пойдёшь, — согласился Том.       Он время от времени бросал взгляд на плетущегося позади Трэвиса, проверяя, не теряет ли тот равновесие. Они вместе прошли в комнату Тома. Было темно, но увидеть очертания кровати оказалось несложно.       Скинув кроссовки, Трэвис грузно опустился на постель и закрыл глаза. Его до сих пор мутило от алкоголя, в виски било настойчивой пульсацией, а мозг упускал контроль над телом и давал развязаться языку.       — Мелкий, — позвал Трэвис, свесив руку с края кровати.       — Да?       — Я рад, что ты приехал, — немного тише произнёс он, скрывая пьяный взгляд под тяжёлыми веками.       Трэвис и сам понимал, что слишком разоткровенничался. Впервые за долгое время он мог почувствовать лёгкость и свободу в выражении своих эмоций. Казалось, что этот мальчишка поймёт его во всём.       Том стоял перед ним. Он остановился возле письменного стола и опустил взгляд на свои пальцы, кончиками касаясь пыльной поверхности. На губах виднелась улыбка. Слова Трэвиса вызывали странные ощущения, но, определённо, приятные.       Ещё совсем недавно он твердил, что Том приехал зря. Что он всё разрушил. Похоже, именно это Трэвису и было необходимо.       — Я тоже, — после недолгого молчания отозвался Том.       Он осторожно перебрался через лежащего у края Трэвиса и лёг рядом с ним. Тонкие руки не очень уверенно скользнули под толстовку парня, пересекаясь за его спиной. Том прижался к нему и закрыл глаза, зарываясь носом в футболку. Ответные объятия окутали его теплом, позволили расслабиться, спокойно вздохнуть и почувствовать запах чужого тела.       Нежные чувства медленно пропитывали Тома, ласково обволакивали его приятной воздушной щекоткой. Тома пробирало желание дать Трэвису знать, что он ощущает, но что-то внутри притормаживало его. Разве это не слишком? Поведение Трэвиса кричало о том, что «сюсюкаться» он не любит: его прикосновения и поцелуи отдавали сдержанностью и лёгкой грубостью. Но что если это лишь следствие подавления его истинного «Я»?       — Так куда ты хочешь поехать? — подал голос Трэвис.       — Не знаю, — пожал плечами Том. Он аккуратно будто невзначай протиснул колено между ног парня, прижимаясь к нему максимально близко. — Просто ехать куда-нибудь, пока не поймём, что это то, что нужно.       — Бензин с тебя, — сонно пробормотал Трэвис и улыбнулся.       — Я уже понял, что денег у тебя нет.       — Заткнись, — беззлобно ответил Трэвис.       Том едва заметно улыбнулся и потянулся ладонью к его щеке, осторожно накрывая её, чтобы не задеть повреждённые участки. Большим пальцем он ласково обвёл скулу, продолжая всматриваться в безмятежное лицо. Неожиданно его руку перехватил Трэвис, смещая ниже и прижимаясь к ладони тёплым поцелуем. По телу разлилась приятная истома, прошлись мурашки от того, насколько Тому это нравилось. Странно, но это даже немного смущало.       Им обоим не хватало нежности и спокойствия, и каждый это понимал. Нарушить такую хрупкую уютную атмосферу сейчас никто из них не осмелился бы. Разговоры были отложены, а неприятные мысли после всего, что произошло, задвинуты как можно дальше.       Рука Тома вернулась на щёку парня, но переместилась немного дальше — к уху. Он мягко зарывался пальцами в короткие светлые волосы. При таком освещении они отливали серебром. Темноту неба медленно рассеивал тусклый свет. До утра оставалось всего несколько часов.       В голове промелькнула мысль, как сильно они оба изменились. Как выросли они и… отношения между ними.       — Если бы мне года три назад сказали, что я вот так буду лежать с тобой, — прошептал Том, — я никогда бы не поверил.       Ответа не последовало. Тишину нарушало только глубокое размеренное дыхание. Похоже, Трэвис уснул. Ничего удивительного. У него был очень тяжёлый день.       Том прислонился лбом к его ключицам и закрыл глаза. Он спал, разделяя с кем-то кровать, только один раз. Один ужаснейший раз. Там, в соседней комнате.       Лежащая сверху рука Трэвиса внезапно показалась тяжёлой, сковывающей, а запах алкоголя стал резким и отвратительным, его не хотелось вдыхать. По телу Тома прошлась дрожь. Приятные ощущения утекли в один момент, и на смену им хлынула тревога. Несмотря на желание отстраниться, Том, напротив, прижался к Трэвису сильнее. Он обхватил рукой бок парня и стиснул зубы. В горле встал ком, разрастаясь всё больше от попытки сдержать слёзы. Сжав футболку Трэвиса, Том зажмурился.       Необъяснимый страх не позволял ему успокоиться. Вместо того, чтобы пресечь эти мысли, Том невольно погружался в воспоминания, утопал в их вязкой пучине. Нет, он снова не сможет уснуть.       Над ухом послышалось негромкое причмокивание, и Том замер. Неужели проснулся?       Тишина.       Кажется, нет.       Трэвис лениво перевернулся на спину, высвобождая Тома из своих объятий. На удивление стало легче. Том прибился к парню сбоку и уткнулся в рёбра, обхватив себя за плечи.       «Прекрати сравнивать его с отцом. Они совершенно разные, неужели ты не видишь?» — думал Том, — «Да и ты уже совсем не тот наивный беззащитный мальчик. Хватит трястись от всякой ерунды».       Он пытался успокоить себя.       Он больше не хотел чувствовать слабость.       Том проснулся резко, но не так, как просыпаются от кошмаров. Он просто почему-то открыл глаза, почему-то прервал сон, что сразу же улетучился из его головы, а, может, его не было и вовсе? Казалось, что Том всего лишь задремал на полчаса — он не чувствовал себя отдохнувшим. Кровать ощущалась жёсткой, неудобной, воздух спёртым, и даже лежащий рядом Трэвис почему-то раздражал.       Он спокойно посапывал поблизости, прижавшись щекой к коту-подушке. Его местами опухшее и окрашенное в фиолетово-красные пятна лицо выглядело не очень приятно, но не отталкивало. Том вытянул руку и осторожно поправил светлые волосы парня. Он продолжал спать.       Оставаться в постели Том больше не желал. Время здесь тянулось так медленно, что можно было сойти с ума. Поэтому он перебрался через Трэвиса и вышел из комнаты. Он спустился на кухню и заварил себе дешёвый кофе, приобретённый лишь из-за скидки. Хорошим вкусом тот не отличался. Нет, больше он не поведётся на заманчивые ценники. Даже сливки не помогали избавиться от странного привкуса. Том осилил примерно половину, в надежде хотя бы чуть-чуть взбодриться.       Оставив кружку на столе, Том поднял коробку из-под пиццы и стал складывать туда остальной мелкий мусор, оставшийся после вечера и ночи. Осколки с веранды пришлось собирать руками, проклиная этого «чёртового алкоголика», а вот разлитый там же и уже засохший алкоголь вытереть было нечем.       Том зашёл в гараж в поисках хоть какой-нибудь тряпки и резко остановился, замечая свисающую из-под потолка петлю. Как же было бы неловко, если сегодняшние посетители увидели бы это. Том негромко усмехнулся. Он забрался на стул и развязал держащий верёвку узел, а после кинул её в коробку.       К счастью, найти небольшой клочок ткани ему удалось. Хорошенько смочив её, Том вернулся на веранду и стал оттирать брызги, вместе с этим собирая тряпкой мелкие частицы стекла.       — А он там сладко спит, зараза, — выругался Том, закончив с самым ярким густым пятном.       Когда пол веранды, наконец, стал чистым, Том облегчённо выдохнул и вернулся в дом, запихивая тряпку туда же в коробку из-под пиццы. Он сполоснул руки и сел за стол, поглядывая на остывающий кофе как на врага.       В холодильнике было почти пусто. Том вытащил пару последних яиц и оставшиеся кусочки бекона, чтобы приготовить завтрак. Он поставил сковороду на плиту и включил её, выкладывая на дно тонкие ароматные ломтики бекона.       — Она ведь даже не нагрелась, — прозвучал голос из дверного проёма. Это было настолько неожиданно, что яйцо чуть не выпало из рук.       — А ты что у нас шеф-повар? — буркнул Том, скосив взгляд на парня.       Трэвис выглядел потрёпанным, похмелье явно не обошло его стороной.       — Для того, чтобы пожарить яичницу не нужно быть даже обычным поваром, — усмехнулся он, неторопливо приближаясь. — Дай сюда.       Вытянув из пальцев Тома яйцо, Трэвис ловко разбил его о край сковороды и вылил рядом со шкворчащим беконом. То же самое он проделал и со вторым. Том отшагнул в сторону и скрестил руки на груди, вздохнув.       — Готовка мне никогда не давалась, — тихо признался он, прикрыв глаза. — Когда я пытался помочь с этим отцу, и что-то шло не так, он орал на меня. Отбивал всё желание.       — Моя мать готовить не любила, — пожал плечами Трэвис, взяв вилку и перевернув бекон на другую сторону. — Она покупала поганые полуфабрикаты и всё в таком духе. Я их так нажрался в своё время, что теперь воротит. Пришлось научиться готовить хоть что-то.       Том неопределённо улыбнулся и отвёл взгляд.       — Как же хочется пить, — поморщился Трэвис, взглядом пройдясь по кухне.       Дотянувшись до небольшой бутылки с водой, он сделал несколько жадных глотков. Том вернулся за стол и облокотился на его поверхность. Этим утром они оба чувствовали себя неважно.       — Ты помнишь, что было ночью? — спросил Том, подпирая голову рукой. На этот счёт у него возникали сомнения.       Он заметил, как Трэвис на мгновение замер, но постарался сохранить спокойный вид, сосредоточившись на приготовлении завтрака. Осознание того, о чём тот мог подумать, запоздало настигло Тома. Нет, это было лишним.       — В смысле… что ты сказал мне.       Том неловко потёр пальцами висок. Трэвис медленно повернул круглый переключатель, погасив огонь, и стал выкладывать яичницу с беконом на тарелку.       — Я ведь не признавался тебе в любви? — уточнил он.       — Нет, я говорил о том, что ты предложил уехать отсюда.       — Да, это помню.       Трэвис, наконец, повернулся. Он подошёл к столу и поставил тарелку с едой, затем ногой придвигая стул и устраиваясь на нём рядом с юношей. Их взгляды встретились, и губы Тома растянулись в улыбке. Этот ответ его искренне радовал.       Несмотря на это Том до сих пор чувствовал себя странно. Он не знал, как именно стоит вести себя сейчас. Не будет ли Трэвис против знаков внимания? Или же он снова станет упираться? Конечно же, он не мог измениться за одну ночь и теперь воспринимать подобные вещи как нечто обыденное. Нужно было сохранять осторожность. Снова прощупывать почву.       Он был прав. Трэвис прекрасно помнил, что было ночью. Детально помнил, как у него произошёл срыв, как они занимались любовью, как он напился, пытаясь утопить в алкоголе лютую ненависть к самому себе. Она так и норовила поднять свою отвратительную голову вновь. Это вынуждало Трэвиса оттягивать момент, когда он спустится вниз после того, как он проснулся.       — Это выглядит намного лучше того, что я готовил. — Том негромко хохотнул, взглянув на яичницу.       — Не сомневаюсь.       В воздухе висело напряжение, которое они оба упорно старались игнорировать. События минувшей ночи, принятое ими решение, отношения, которые постепенно начинали обретать новые очертания... Обо всём этом следовало поговорить, но Том понимал, что этот разговор стоит отложить — требовалось время, чтобы принять и обдумать всё произошедшее.       Так как вилка была в единственном экземпляре, они ели поочерёдно, передавая её друг другу. Это было забавно и даже мило в какой-то степени. Впервые за долгое время Том ощутил домашний уют. Медленно, но верно обстановка становилась расслабленной и комфортной. Они сидели очень близко, так как тарелка тоже была лишь одна, и двигать её туда-сюда по столу казалось не самой удачной идеей.       Присвоив себе последний кусок яичницы, Трэвис положил вилку и перевёл взгляд в сторону окна. Он почувствовал прикосновение чужого колена к своему. Тело словно окатил слабый разряд тока, пробежался по позвоночнику миллионами искр и подобрался к кончикам пальцев. Том ходил по тонкой грани. Одно лишнее действие может спровоцировать вспышку ненависти, агрессии. Сейчас Трэвис всё ещё не был стабилен.       — Я поеду домой, — прервал тишину Трэвис. Том приподнял брови. — Если мы планируем уехать, нужно собрать какие-то вещи, — пояснил он.       «Сбегает», — подумал Том.       — Да. Хорошо.       Трэвис вышел из-за стола и побрёл к выходу. Увязавшийся следом Том догнал его уже возле двери. Он сунул руки в карманы толстовки и тихо произнёс за его спиной:       — Я могу поцеловать тебя?       Ладонь Трэвиса уже лежала на ручке двери. Он сжал челюсть так сильно, что заломило виски. Поведение Тома было правильным — он не стал лезть, не стал давить, но, даже осознавая это, Трэвис не мог отделаться от скверных мыслей.       Этот безобидный вопрос только казался таковым, скрывая за собой неприятную правду. Теперь Том по-настоящему считал его «педиком». Трэвис сам подтвердил это. Какой же он идиот. Нужно было держать всё в себе.       Или нет?       Последствия вчерашнего вечера только-только начали проявляться. Делать выводы ещё рано.       — В другой раз, — сухо бросил Трэвис и, открыв дверь, вышел из дома.       Том лишь пожал плечами, провожая его взглядом.       Сегодня пакет с пирожными должен быть доставлен куда нужно. Ввязываться в драки Том больше не будет. Определённо.       Он спокойным размеренным шагом двигался по тротуару. В одной руке покачивался бумажный пакет с выпечкой, а в другой была сигарета. Этот чёртов кофе совсем не помог почувствовать себя бодрым, поэтому Том выглядел разбито.       Ещё утром Том вновь обговорил детали с агентом по недвижимости и договорился о времени. Уже совсем скоро семья придёт смотреть дом. Было бы замечательно, если бы они его и купили. Том чувствовал большую заинтересованность в этом, так как потребность в деньгах была сильной, как никогда. Финансовый вопрос тревожил его, ведь для воплощения их с Трэвисом плана нужны были немалые средства. К тому же, и жизнь второго была под угрозой.       — Здравствуй, Том, проходи, — показавшись на пороге, приветливо улыбнулся Джон.       — Здравствуйте, — кивнул Том, протягивая мужчине пакет. — Это Вам.       — Это очень мило. Спасибо, — приняв угощение, ответил Джон.       Том только успел пройти внутрь, как по ногам внизу что-то мягко проскользило. Кот ластился, огибая его пушистым хвостом. Улыбнувшись, Том погладил животное по голове, загибая ладонью маленькие треугольные уши.       — Привет, Ваниль, — полушёпотом сказал Том, выпрямляясь.       Он поспешил на кухню за Джоном, слыша, как он уже ставит чайник. Кот засеменил следом. Устроившись на том же месте, где и в прошлый раз, Том похлопал ладонью по коленям, приглашая животное. Недолго думая, Ваниль ловко запрыгнул на его ноги и, немного потоптавшись, устроился на них.       — У тебя всё в порядке? — спросил Джон, посмотрев на гостя. — Ты выглядишь очень уставшим.       Он раскрыл пакет и выложил на тарелку принесённые Томом пирожные и булочки.       — Да, я просто совсем не выспался, — поглаживая кота вдоль спины, пояснил Том. — Я, скорее всего, уеду через пару дней. Решил зайти.       — Так скоро? — Джон едва заметно улыбнулся и поправил очки. — Не забывай звонить или писать хотя бы иногда. Тогда ты был у тёти, а теперь…       — Не переживайте, — покачал головой Том. — Я буду не один. Вроде бы.       — Не один? — переспросил Джон. Он поднялся, чтобы выключить чайник, щелчком оповестивший о том, что вода закипела. — У тебя появился друг? Или… он и ждал тебя здесь?       Мужчина заварил чай и поставил перед Томом кружку с ароматным напитком. Ещё одну он поставил для себя и вернулся на место.       — Нет, не то чтобы ждал, — пожал плечами Том, аккуратно обхватывая пальцами тёплую кружку. — И не то чтобы друг.       — Девушка? — Джон вновь улыбнулся, взяв с тарелки булочку с маком.       — Нет, — замотал головой Том, неловко признаваясь. — Это… он. То есть, это просто Трэвис.       Том отчего-то смутился и опустил глаза на кота, продолжая его гладить. Он не увидел, что Джон нахмурился.       — Кажется, так звали того парня, который издевался над тобой в школе? — уточнил мужчина, отпив немного из кружки.       — Да, — выдохнул юноша. — Но сейчас мы, кажется, нашли общий язык.       — Ох, Том, ты уверен, что всё будет в порядке? Я помню, как нашёл тебя в переулке после встречи с ним. И это не было похоже на мелкую пакость.       Брови Джона обеспокоенно изогнулись. Том тоже вспомнил. В сравнении с другими вещами, которые вытворял Трэвис это, на самом деле, не было самым ужасным.       — Но я ведь вырос. — Том улыбнулся и, наконец, поднял взгляд. — И теперь я могу постоять за себя. Как и хотел мой отец.       Том и сам не понял, зачем добавил последнюю фразу. Это произошло само собой, на автомате. Они одновременно вздохнули.       — И надо же тебе окружать себя такими жестокими людьми? — произнёс Джон, прикрывая глаза.       — Трэвис не похож на него.       Он будто говорил это сам себе. Ему очень хотелось разделить Трэвиса и Алана. Избавиться от глупых страхов.       — Джон, я замечал, что с вами мой отец был… лучше, — задумчиво сказал Том. — Как вообще Вы находили в себе силы справляться с таким как он? Вы всегда были таким спокойным и рассудительным, даже когда он выходил из себя.       Мужчина мягко улыбнулся и пожал плечами.       — Я не знаю, Том. Это трудно объяснить, — ответил Джон, потирая пальцами подбородок. — Если отвечать агрессией на агрессию, то лучше не станет. Таким людям нужно просто дать понять, что они в безопасности, как бы странно это не звучало. Как только ты начинаешь давить на них — Пуф! Они взрываются, стараясь показать, кто здесь главный.       — Но если человек просто не понимает, что ему хотят помочь? — Том нахмурился. — И сразу впадает в ярость.       — Значит, нужно искать другой подход, мягкий и ненавязчивый, — произнёс Джон. — Многие люди и вовсе не понимают, что им нужна помощь. Но и ты не можешь решать, как должно быть правильно.