Девочка-волшебница по имени Луна

В главной витрине «Флориш и Блоттс» красовалась огромная вывеска с надписью: «Гилдерой Локхарт подписывает автобиографию «Я-волшебник» сегодня с 12:30 до 16:30.». Впрочем, в кои-то веки покупатели практически игнорировали и надпись, и колдографию самого златокудрого красавца. Все, кто проходил в двери магазина, в первую очередь таращились на сидящую снаружи у входа громадную (по пояс взрослому человеку) жабу, почему-то с свадебной фатой на голове и висящей на шее дощечкой с надписью «Поцелуи только на собственный страх и риск». Впечатленные этим зрелищем прохожие даже не обращали особого внимания на стоящую рядом с жабой девочку-блондинку, и брали раздаваемые ей флаеры чисто машинально. Впрочем, нашлась одна девочка школьного возраста, с лохматой шапкой каштановых волос и чуть выступающими передними зубами, которая никак не могла пройти мимо такого феномена. — Привет! Меня зовут Гермиона Грейнджер, а как тебя? Я не видела тебя в Хогвартсе, ты пойдешь туда в этом году? А что ты раздаешь? — выпалила она вопросы пулеметной очередью. — А меня не зовут, я сам прихожу, — пробурчала белая меховая шапка на голове блондинки, при ближайшем рассмотрении оказавшаяся свернувшимся у нее на голове мелким хищником, похожим на хорька. — Луна Лавгуд. Да. Вот, смотри, — ответила владелица оригинального мехового убора, и протянула листок. «Сенсация! Только сегодня! Эксклюзивное интервью! Знаменитый писатель Гилдерой Локхарт рассказывает правду о том, что на самом деле произошло между ним и вампиром в Трансильвании! Спешите убедиться своими глазами — клыки только украшают самую красивую улыбку Британии! В конце интервью будет проведен сбор пожертвований крови в пользу нуждающихся вампиров! Специальная акция — каждый десятый донор будет обслужен самим Локхартом лично!», прочитала Гермиона вслух. — Это что, правда? Локхарт стал вампиром? Не может быть! — Так здесь написано, — пожала плечами Луна. — Невероятно! Я просто уверена, что за этим стоит ужасно романтичная история… Великий писатель благородно жертвует своей человечностью, чтобы спасти вампиршу от преследований невеж-крестьян… Песец прикрыл морду обеими руками, довольно достоверно изобразив жест рука-лицо. Как обычно, у Грейнджер при виде печатного слова начисто отключилось критическое мышление, а заодно, похоже, загорелись сердечки в глазах. Она провела как минимум минуту, что-то бормоча себе под нос и заметно краснея, прежде чем наконец вернуться с небес на землю. — Ой, я совсем забыла спросить… Кто это у тебя? — спросила Гермиона, указывая на жабу. — Это моя сова, — невозмутимо ответила блондинка. — Ааа… А почему она так странно выглядит? Возникла пауза, во время которой Луна заметно боролась с собой (а хорек, похоже, трясся в беззвучном хихиканье), но в конце концов ей пришлось подать неизбежную реплику. — Болеет… — А это серьёзно? Я могу чем-либо… — Мисс Грейнджер! Это что еще такое? — вдруг вмешалась в разговор подошедшая пожилая женщина строгого вида, в очках и классической шляпе ведьмы. Естественно, Грейнджер тут же вызвалась поделиться знаниями. — Профессор Макгонагалл! Это Луна Лавгуд, она идет в Хогвартс в этом году. А это ее сова. — Не морочьте мне голову, мисс Грейнджер, это жаба! И я не позволю привести этого монстра в мою школу! — Но… почему? — растерялась Гермиона. — Правила разрешают привозить с собой сов… Как и жаб. — Но не такого же размера! Где вы ее вообще держать собираетесь, мисс Лавгуд? — Я уже договорилась с Хагридом, чтобы он подержал ее у себя. Он был только рад мне помочь! И даже очень благодарил меня, сказав, что это открывает для него большие возможности. В разговоре возникла неожиданная пауза, поскольку профессор, на свое несчастье, обладала развитым воображением и хорошо знала натуру этого естествознателя-самоучки, любителя скрещивать несовместимое. Перспективы… захватывали дух. Наконец отмерев, Минерва Макгонагалл решила сменить цель. — Но погодите — а это тогда кто? В школу нельзя привозить больше одного питомца! Профессор довольно невежливо ткнула пальцем в хорька, этот странный разговор явно плохо влиял на ее самообладание. — Это морщерогий кизляк. — Кизляков не существует! — А если его нет, то в чем проблема? — Проблема в том, что нельзя привозить в школу воображаемых питомцев! По закону подлости как раз в этот момент уличный шум притих, и на восклицание профессора обернулись чуть ли ни все прохожие в зоне видимости. Ощутив на себе скрестившиеся озадаченные взгляды, она поняла, что ляпнула что-то не то. — Эээ… Профессор… — осторожно начала Гермиона. — Возможно, вы немного перегрелись на солнце, сегодня довольно тепло… Может быть, вам стоит посидеть немного у Фортескью, отдохнуть, полакомиться его знаменитым мороженым? Растерянная Макгонагалл позволила увести себя под руку в направлении знаменитого кафе. Со стороны это напоминало заботу внучки о бабушке, страдающей от подступающего старческого маразма. Тем временем, внутри магазина ажиотаж постепенно перерастал в скандал, а скандал — в драку. Фанатки новоявленного вампира пера яростно боролись за места в очереди на донорство, и дело уже дошло до пары проклятий исподтишка. Отдельный спор шел о том, как будут определять каждого десятого — жеребьевкой или по порядку в очереди. Гилдерой Локхарт растерянно наблюдал за суматохой с подиума, ничего не понимая. Он бы еще мог понять, если бы жаждали его крови… но тут, похоже, все было как раз наоборот. Воспользовавшись удачным моментом, какая-то рослая дама, явно с примесью крови великанов, проложила себе путь к сердцу Локхарта с помощью доброго слова и холодного оружия (в виде собрания сочинений писателя в твердой обложке) — и бесцеремонно прижала его к своей необъятной груди. — Mon cheri! Я готова отдать тебе свою честь, обрати меня прямо сейчас! Я хочу разделить с тобой вечность! Это было уже слишком. Глаза слегка придушенного писателя закатились, и он позорно потерял сознание, впрочем, дама не обратила на это никакого внимания. А в это время на заднем плане, никем не замеченный, из магазина выскользнул Люциус Малфой. Он никак не мог ожидать, что обычная в общем-то презентация превратиться в такой бардак, но воспользовался ситуацией по максимуму. Компрометирующий дневник был успешно подброшен в покупки младшей Уизли, и даже не пришлось корчить из себя невесть что или опускаться до маггловской драки кулаками. Песец, проводив его взглядом, посмотрел сквозь витрину внутрь книжного магазина и осторожно куснул Луну за ухо. — Идут. Будь наготове, — прошептал он. Почти сразу за Малфоем из магазина вывалилась семья Уизли, вместе с довеском в виде мальчика-который-выжил. Внутри уже начали летать полновесные проклятия, и даже такая фанатка как Молли Уизли предпочла убраться от греха подальше. Джинни на секунду замерла и заморгала глазами, пытаясь привыкнуть к яркому дневному свету, и этим моментом беспомощности воспользовалась Луна, схватив ладонь девочки обеими руками. — Мир и счастье тебе, краса девица! Вижу, хорошая ты девочка, добрая, а думы в голове тяжкие, не по возрасту. Видно, не все у тебя гладко! Или, может, в семье беда? Может, погадать тебе, разогнать тучи над будущим? — Нет, ничего не надо! — Молли попыталась втиснутся между девочками. — Милостыню не подаем, и нам не до уличных гадалок, своих забот хватает! — Так вот и я о том же, — согласно кивнула Луна. — И я денег не прошу! Платой возьму нежданный дар, что тебе достался бесплатно, и о нем ты еще не знаешь… А ведь хлопот от него будет — не оберешься! Проходящий мимо чопорного вида маг вдруг обернулся и смерил Джинни удивленным взглядом, явно узнав формулировку. — Это сколько же тебе лет, малявка? Совсем молодое поколение честь потеряло, чуть ли не с пеленок начинают… — пробурчал он. — А на предохранение, что, денег нет? — На что ты намекаешь? Поганый старикашка! — оставив девочек в покое, Молли набросилась на мага. — Я не намекаю, я прямо говорю. Хотя о чем я, это же Уизли, они и слова такого не знают… — Ах ты… Старый пердун! — Крольчиха безродная! Воспользовавшись моментом, Луна потянула Джинни к себе и поймала ее взгляд. Краем зрения она заметила, как остальные члены семьи Уизли привычно пытаются слиться со стенкой и сделать вид, что не имеют к зарождающемуся скандалу никакого отношения. Что, ввиду их яркой цветной кодировки, получалось так себе. У Гарри Поттера это получилось гораздо лучше, в кои-то веки на мальчика-который-выжил никто не обращал внимания. — Так на что тебе погадать? На друзей? Врагов? Деньги? Семью? — Хочу знать, как мне добиться моего суженого! — Джинни бросила взгляд на Поттера. — Он совсем меня не замечает. «Действительно, рано начинают», пробормотал Песец в сторону. — Так для этого и гадать не надо, нужна простая девичья хитрость… Дай мне угадать, твоя мама подговорила тебя его преследовать, пока не сдастся? — Ну… Да. — Что ж, для нее это может и работает… Не сговариваясь, обе девочки посмотрели на Молли, которая как раз обратила господина мага в бегство и явно намеревалась погонять его как следует по переулку. — Но ты стесняешься, правда? — Да… Я не могу так, как мама с папой, это же Гарри! Поттер! И потом, я же вижу, как он от всех шарахается, я не могу на него так давить… — Твоя интуиция права, с ним это не сработает. Или сбежит и спрячется в свою раковину… Или его переклинит и он психанет, и тогда все, пиши пропало. Поверь мне, ты не хочешь оказаться в его врагах, тебе нужно быть хитрее… Его слабость — это его комплекс героя. Вот уж не знаю почему, но он действительно готов спасать всех обездоленных и бросаться на все ветряные мельницы. — Комплекс героя? Ветряные мельницы? — Слушай план. Тебе нужно разыграть принцессу в беде, а для этого нужен злодей, от которого Гарри будет тебя спасать. Понимаешь? — Ага… — глаза Джинни явственно загорелись, похоже, это вполне соответствовало ее фантазиям. — Для этого тебе нужно изобразить влюбленность в кого-то, абсолютно тебе не подходящего. Взаимность тебе вовсе не нужна, наоборот, чем хуже он будет к тебе относится, чем лучше. Скажем, старшекурсник-слизеринец, или даже преподаватель… Он будет о тебя ноги вытирать, ты будешь страдать, а Гарри обязательно вызовется открыть тебе глаза на подлинную подлую натуру твоего избранника… Согласишься на уговоры наедине, поплачешь у него на плече… Представила расклад? Джинни подумала — и покачала головой. — Не поверят… Не в слизеринца — тут скорее подумают, что меня опоили или под сглаз попала… «А девчонка не дура. В отличие от некоторых, критическое мышление присутствует и в людях разбирается. И точно знает, чего ей нужно», подумал Песец. — Хмм… Пожалуй, так даже лучше. Будешь жертвой жестокой шутки змеек, а когда Гарри наконец «откроет тебе глаза» — тем более правдоподобным будет прозрение. Только, если позволишь дать тебе совет… Не надо пытаться изображать чувства, если почуют фальшь — все пропало. — Но как же тогда? — Лучшая игра — искренняя. Влюбленность… Выбери как цель какую-нибудь талантливую, но трагическую фигуру, на Слизерине это просто, там тайна на тайне и совсем дураков нет, и представляй себе… скажем, что он шпион профессора Дамблдора в стане врагов, вынужденный притворяться. И восхищайся — не изображай, а именно проникнись этим чувством. Со страданиями будет проще, тут вообще притворяться незачем, над тобой, извини, все будут смеяться. Ну, а поплакать у Гарри на плече в конце — трудно тебе, что ли, вспомнить какой-нибудь грустный момент? — Я… кажется, поняла. Большое спасибо за совет! — Спасибом сыт не будешь. Так вот, насчет моей платы, возьму-ка я себе вот этот дневник… И Луна ловко выудила из сумки Джинни маггловский дневник в кожаном переплете. — Ой! А откуда он у меня? Я его не покупала… — Так я же сразу сказала — возьму то, о чем ты не знаешь, и досталось тебе бесплатно. А поскольку я тебе так и не погадала — вот тебе взамен мой дневник. Он зачарован особым способом, обязательно прочитай инструкцию на первой странице. Тебе понравится, и не только тебе. Ну, пока! Луна махнула рукой, и ее жаба вдруг прыгнула с места вертикально вверх. Джинни машинально проводила ее взглядом, но тут солнце ударило ей в глаза, и она отчаянно заморгала, пытаясь справиться со временной слепотой. — Тут была девчонка, которая раздавала бумажки у входа. Где она? — раздался раздраженный, нет, взбешенный мужской голос рядом с ней. — Эээ… А что случилось? — искренне удивился подошедший Гарри, который совсем не интересовался Локхартом и пропустил всю вампирскую интригу мимо ушей. Джинни наконец восстановила зрение и осмотрелась — странная девочка-гадалка вместе с ее жабой, казалось, растворилась в воздухе. — Эта хулиганка распространяла наглую ложь насчет уважаемого господина Локхарта… и нашего магазина. Вот, полюбуйся! — мужчина, по виду типичный лавочный приказчик, сунул Гарри бумажку. — Из-за нее сорвалась презентация, в магазине разгром, пятерых пострадавших увезли в Мунго… Это катастрофа! — «Флориш и Блоттс» — самый престижный и дорогой книжный магазин в Британии! У нас вы знаете, за что платите — за отличный сервис и встречи с любимыми писателями. Перед новым учебным годом, закупайтесь только у нас! Мы не барахольщики-букинисты, торгующие подержанными учебниками прошлых лет за полцены — наш ассортимент книг включает в себя только последние издания, в которых вы не найдете ни слова, противоречащего официальной политике Министерства Магии! — прочитал Гарри. — И что, все это ложь? — Эээ… Мужчина выдернул бумажку из рук мальчишки и перечитал ее. Дважды, и даже перевернул и осмотрел другую сторону. Увы, Луна хорошо замела следы — флаеры были трансфигурированными, и сейчас просто вернулись в свою оригинальную форму. Придраться было не к чему, сейчас они были именно тем, чем выглядели, без какой-либо обманки. — Так в чем здесь… -… Клевета? — поинтересовались на два голоса подошедшие близнецы Уизли. Приказчик замялся. Строго говоря, в написанном не было ни слова неправды или оскорблений, но то, как это было подано… Рита Скитер бы оценила. — Неважно! И вообще, у меня нет времени на всякую ерунду! — мужчина повернулся на каблуках и сбежал назад в магазин, даже не попрощавшись. А к компании тем временем подошел Артур Уизли с женой под руку. После забега лицо Молли было еще более красным, чем обычно, она заметно вспотела и страдала от одышки. — Все здесь? — поинтересовался он. — Вот и хорошо, тогда пошли домой. Хватит на сегодня впечатлений, — подвел он итоги дня.