А я скучал

      На секунду исполнитель отвлекся от диалога, заметив веревку, лежавшую на полу рядом с ним. Она тут всегда была?       — Кстати, не хочешь узнать причины смерти тех людей? Это довольно интересно, как мне кажется.       — … — Чуя кивнул.       — Четверо из них совершили самоубийство, — когда Дазай произносил эту фразу, то просто сиял от счастья, — У остальных остановка сердца.       — И разве ты не должен сейчас прыгать от радости? Откинешься тут себе спокойно, никто даже мешать не станет.       По правде говоря, помешают. И Накахара прекрасно об этом знал. Будь то утопление, отравление, или же очередное «оздоровительное самоповешенье», он всегда вытащит, откачает и подзатыльника даст. Отчасти, сделает все это, чтобы поиздеваться и посмеяться над недо-самоубийцей, а отчасти потому, что смерть такого человека, как Осаму, была бы довольно неприятным и печальным событием.       Нет, Чуя не в коем случае не стал бы обливаться слезами на похоронах, как это любят показывать в различных фильмах про любовь и дружбу, просто было бы грустно неделю-две, просто коллекция вина опустошалась бы быстрее, а потом вся мафия бы скидывалась ему на лечение алкоголизма.       Сложно и скучно было бы жить без постоянных подколов в свою сторону, звонков прямо во время миссии с репликами вроде: «А ты знал, что слизняки, в среднем, живут около двух лет?» (обычно, сразу после, звонок сбрасывался, оставляя исполнителя в полнейшем недоумении, которое потом перерастало в желание лично скинуть забинтованный мусор с какой-нибудь многоэтажки) и в общем и целом, без этой самодовольной рожи с, как Накахара уже давно себе отметил, довольно симпатичной ухмылкой.       Разумеется, несмотря на плюсы, был довольно весомый минус — Дазай просто ужасно бесил. Бесил настолько, что за пять минут мог довести до ручки любого. И как бы Чуя не сочувствовал сотрудникам детективного агентства, которым на протяжении двух лет на ежедневной основе приходилось терпеть это существо с суицидальными замашками, ему было достаточно сложно принять то, что это самое существо теперь, как бы глупо это не звучало, стоит над душой у кого-то другого.       «Просто не на ком новые приемы отрабатывать» — меньше чем через год после ухода Осаму из мафии исполнитель понял, что самовнушение работает слабовато. И подобные фразы, даже произнесенные в собственной же голове, не более, чем пустой звук. Да, он скучал по суициднику, и что? Это совершенно не мешает всей душой ненавидеть данную ошибку природы!       И сейчас, в момент опасности, этот человек, способный за секунды обеспечить окружающим нервный тик, уж точно-       Точно не должен пялиться в одну точку, параллельно бормоча что-то на древнеэльфийском…        — Дазай? — напарник никак не отреагировал.       Что с ним происходит? Он так шутит? Если да, то не смешно. Совсем не смешно. А если не шутит?       А тем временем шатен трясущимися руками взял веревку, все еще продолжая говорить что-то себе под нос. Зато теперь из этого монолога можно было выделить одно слово — «хватит», повторяющееся через каждые четыре — пять секунд. Накахара схватил детектива за плечо и с силой потряс. Последний резко повернул голову на рыжеволосого, уставившись на последнего стеклянными глазами. Это взгляд был таким пустым, будто бы на Чую сейчас смотрел не живой человек, а хорошо сделанная ростовая кукла.       — Дазай, скажи уже хоть что-нибудь!       К счастью, шатен наконец-то отреагировал. Как бы приходя в себя, встряхнул головой, после чего тихо проговорил:       — Я, кажется, понял.       — Что значит «понял»? И какого черта тут только что произошло? — Накахара аккуратно забрал веревку у детектива и отшвырнул ее подальше.       — Слушай, — Осаму проигнорировал заданные ему вопросы и уже в своей привычной манере вел себя как ни в чем не бывало. Будто в последние пару минут ничего такого и не происходило, — а ты ничего не слышал? — видя замешательство напарника Дазай добавил, — Никаких посторонних голосов, или же просто звона в ушах?       — Шизофренией не страдаю.       Чуя подумал, что из шатена вышел бы неплохой актер. Так быстро менять свое настроение, при том выглядя абсолютно искренним, не каждому дано.       — Учитывая наше с тобой положение — это ненадолго. Я понял, почему жертвы Льюиса совершали самоубийство. Рассказать?       — Говори уже, не тяни.       — Обобщая все, что я выяснил, можно прийти к выводу, что они просто сходили с ума. В какой-то момент у человека просто начинало звенеть в ушах, потом это перерастало в голоса. И если жертва пройдет эти стадии, то по всей видимости ее будут ждать галлюцинации. Кстати о голосах: во первых — принадлежат они вполне конкретным людям, то есть людям, с которыми ты когда-либо общался, во-вторых — они не просят тебя взять и умереть. Точнее просят, но завуалированно — перерывают твои же воспоминания, обо всех, если так можно выразиться, косяках напомнят. А потом голосов становить больше и слушать их уже невыносимо. Тогда взгляд цепляется за веревку. Что происходит дальше, думаю, пояснять не нужно.       Хоть это и звучит слишком неправдоподобно (сам факт того, что Дазая мог какой-то писк из пустоты довести — уже сойдет за хорошую шутку), оснований на то, чтобы не верить Осаму все же не было.       — Ладно, понял. Но почему только ты? Или наш враг решил меня в живых оставить?       — Мечтать не вредно. Ты просто будешь следующим. Как только я умру, с тобой будет происходить ровно тоже самое.       То есть, смерть обоих парней — лишь вопрос времени? Нет, должен же быть способ отсюда выбраться. Какой-нибудь точно должен быть. Ведь не может же все так закончиться, да? Сейчас шатен обязательно придумает что-нибудь абсурдное и нелогичное и это сработает. Только вот Дазай все еще молчит.       — Но этого ведь можно как-то избежать? Или…       — Избежать — вряд ли.       Все-таки они умрут. Супер. Все достижения, амбиции, мечты — все это разбивается о банальную неосторожность, в следствии которой «Двойной Черный» сюда попали. Чуя строил свою жизнь буквально из ничего, завоевывал свое место в этом мире, терпел лишения, чтобы в конце-концов просто взять и сдохнуть от рук самого же себя? Издеваетесь?       А Дазай… А что «Дазай»? Он только рад такой возможности. Покинет наконец-то этот мир, так ему еще и помогут в этом.       — Можно переждать. Проще говоря — пройти все стадии не выпилившись.       Так шанс все же есть? Шанс на то, чтобы покинуть это место живыми? Шанс на продолжение нормальной жизни? Накахара уже достаточно загнал себя по-поводу скорой смерти, что поверить во все это ему было просто невозможно.       — Это сложно, конечно. Но попробовать стоит.       — Думаешь, получиться? У шести человек до нас не вышло, так с чего мы должны стать исключением?       Это не был вопрос чтобы как-то убавить самоуверенность Осаму. Не было это и риторическим вопросом. Напротив, исполнитель хотел услышать что все будет в порядке. Даже если плана, как такого, у них нет. Чуе было банально страшно. За свою жизнь, за жизнь напарника.       Дазай, заметив что рыжеволосый волнуется, положил свою ладонь на его, и, убедившись в том, что ответного подзатыльника не последует, сказал:       — Чуя, спокойно. Все будет в порядке. Мы выживем. Обязательно выживем. — успокаивать кого-либо точно не было одним из талантов Осаму, хотя, кажется его слова сработали.