Legenda Maris

Усталость понемногу давала о себе знать, на то влияло немало факторов, однако Кэйа не подавал виду. Погода действительно радовала, заставляя наслаждаться лёгким дуновением ветра, вот только мысли связанные с русалом опускали с небес на землю. — Так что именно ты хотела рассказать? — в вопросе приподняв одну бровь, принц наблюдал за умиротворённым движением едва ли уловимых от ветра волн. — Я весь во внимании. — Наверное, Дилюк будет злиться, если узнает, что я рассказала, но тебе я могу доверять и раз он доверил одну историю, а затем сбежал, то никто точно не знает. может он хотел поведать и вторую, но уплыл раньше того, потому мы так и не узнаем правду! По-доброму улыбнувшись, Олберич внимательно наблюдал за тем, как Кли выкладывает на чистую бумагу ягоды винограда, словно знает, что морское существо ещё вернётся, как только берег опустеет и чужие людские голоса стихнут, оставляя прибрежье в глубоком одиночестве. — Грустная история, конечно не такая печальная, как первая, хотя с какой стороны взглянуть. Но когда тебя забывает человек, которого ты полюбил, не самая радостная вещь, я думаю, — добавила девочка, с осторожностью складывая расчёску обратно в корзину, после чего выпрямилась, в готовности покидать каменный уступ. — О чем ты? — двинувшись следом за Кли, лицо принца украсило непонимание от сказанных слов, из-за чего он немного нахмурился, поправляя повязку на глазу. — В истории говорится о маленьком русале, что повстречал ранее незнакомого для него человека, тонущего на морской глубине. × × × Внутренние разногласия не давали ринуться на помощь, но и понимание того, что это живое существо неадаптированное к воде может в любую минуту умереть всё же заставило помочь и вытащить бездыханное тело на берег. Непростыми манипуляциями морское существо всё же привело ребенка в чувства, опасаясь, что второй испугается или начнёт агрессивно себя вести по отношению к первому, но ничего из этого не последовало. Лишь малый страх от ранее неизвестной местности, но не от того, кто находился поблизости. — Ты уже очнулся? — русал вопросительно взглянул на ослабшее тельце, что в ответ лишь кивнуло и вновь закашлялось от остатков морской воды внутри. Прошло около получаса с момента того, как человек очнулся, но так и слова не сказал, из-за чего морское существо нахмурилось и задало вопрос: — Ты немой или почему всё ещё молчишь? Разве у тебя нет вопросов от всего происходящего? — Нет. — Что нет? — Я не немой, — мальчик приподнялся и отряхнул с себя песок, внимательно наблюдая за существом напротив, — Почему я здесь и где мой дедушка? — Честно сказать, я не знаю где твои люди, но море неспокойное и, вероятнее всего, тебя выбросило за борт, а может ты и сам прыгнул, — пожимая плечами, русал безразлично хмыкнул. — Мне нужно домой. — Ну уж нет, ты потеряешься где-то на полпути, а затем тебя съест какой-то хищник и ты мертв. — Дедушка говорил, что в этой местности нет волков.да и кто меня остановит? Побежишь за мной? — мальчик перевел взгляд на хвост и вопросительно вскинул брови. — Глупец.ну и иди куда хочешь, мне все равно и нет никакого дела до тебя. — нахмурившись, русал перевел взгляд в сторону неба, наблюдая за тем как солнце постепенно скрывалось за горизонтом, оставляя после себя едва ли уловимый алый след. — Смотри, сейчас лопнешь от злости, — приподнимаясь на ноги, малец подбежал к собеседнику и ткнул своим маленьким пальцем прямо в чужую щеку. — Такая же мягкая, как и моя. Почему ты злишься, маленькая рыбка? — Я не рыбка! И уж тем более не маленькая. — Сколько тебе лет? Десять, а может двенадцать? Ты выглядишь, как я, не считая красивого хвостика, вместо ног. Казалось, что обстановка доходила до пика абсурда, потому что вероятными были лишь два исхода: крик со стороны человека или попытка убить, подчинить себе, однако ничего из этого не последовало и казалось, что действия, подобно тех, что происходили сейчас, не подвластны людям. Но тогда как этот человек может сохранять спокойствие и вести себя так, словно встретил обычного мальчишку где-то среди городских улочек, с которым пытался завязать диалог, что в дальнейшем мог предвещать довольно-таки крепкую дружбу? Если бы, русал, как минимум, был людской расы, но всё было не так и вовсе не про него. Отчаяние? Нет. Лёгкая грусть? Возможно. Наверное морское существо могло лишь позавидовать тому, что в нужные моменты, крайне редкие, но всё же, люди могли проявлять дружелюбие, сострадание и милосердие, в моменты, когда не пытались убить, завоевать, разграбить и подчинить себе. Морской мир определённо имел отличия, где взгляды и действия в некоторых местах крайне отличались от людских, наверное поэтому двум расам было бы лучше оставаться где-нибудь порознь, не вступая в контакт. Именно так предки и учили своих потомков, именно так и рисовали картину мироздания и правильности в нём. Была ли в том нужда? Возможно. Возымела ли она успех? Не совсем. Чем больше плод запрещен, тем краше он ощущается фантомной сладостью, перекатывающейся вместе со слюной на языке. Его хотелось вкусить, насладиться, пропитать себя и смешать с ним, несмотря на то, какие в дальнейшем могут быть последствия. Ведь какое значение имеет, что будет потом, когда есть сейчас? В этом и проблема. Ведь момент «после» может оказаться крайне плачевным, со всеми ему прилегающими. Но в этом не только проблема людская, не только им приходилось тянуть эту ношу, однако, человек всё же больше подвержен соблазну в разных его аспектах. И мало кто может совладать со своими искушениями, после того заплатив немалую цену. Учатся ли люди на чужих ошибках? Нет. Даже собственные ошибки не всегда становятся уроком, заставляя падать в одну и ту же яму бесчисленное количество раз, словно та по итогу перестанет быть ямой и превратится в ровную дорогу, чему, к сожалению, навряд ли бывать. — Почему ты так спокоен? Юноша непонимающе окидывает собеседника, как будто тот задал какой-то глупый вопрос, на который ответ, вроде как, очевиден. — А из-за чего мне волноваться? Я не умер, я здесь не один и дедушка меня всё же обучил некоторым нужным вещам для выживания. А в скором времени за мной точно кто-нибудь придет! — Я не особо чем-то смогу тебе помочь, — русал кивнул в сторону своего хвоста, ударив плавниками морскую гладь, после чего взглянул на мальчишку перед собой. — А мне и не надо! Ты уже мне помог, ты ведь спас меня! А это уже многое значит, у нас это очень ценится и мои родители тебя отблагодарят по достоинству. — Не надо. Я не думаю, что это то, о чем им следует знать. Солнце полностью скрылось за дальним горизонтом, позволяя тьме ночной окутать небосвод, укрывая прибрежье своей прохладой. Несмотря на это, мальчик с интересом смотрел на своего нового морского друга, что уже, кажется, более непринужденно чувствовал себя в компании незнакомца, которого по счастливой, или не совсем, случайности спас от неминуемой гибели. — О чем ты думаешь, когда смотришь на звёзды? — казалось бы, совсем простой вопрос, не имеющий логического начала, на котором нет смысла задумываться, но русал почему-то погружается в собственные мысли, запрокидывая голову к небу, заглядывая в самую глубь звёздной мириады, словно там и крылся ответ. — Не знаю, о том, что я здесь, а они там. Такие далёкие и непостижимые. А ты? — ответный вопрос выходит как-то на автомате и морской обитатель не уверен, что хотел бы знать всех подробностей, замечая боковым зрением, как взгляд собеседника был устремлён не в небо, не в море, или другие прилегающие к местности, а именно на него, наверное, такого необычного в глазах смотрящего. — Знаешь, иногда я смотрю на сотни этих звезд и думаю о том, что таких там ещё тысячи, миллионы, но они не похожи друг на друга, такие особенные, несмотря на то, что не единственные в своем роде и представь какие мы крохотные для них и в сравнении с ними! Ты когда-нибудь ощущал себя таким крохотным в сравнении с целой вселенной? Это же уму непостижимо! Только представь. А ощущал ли ты свою особенность и в то же время важность, несмотря на то кем ты являешься? Ведь даже если ты не единственный, все равно особенный, не такой, как остальные, в этом и твое отличие от остальных. — Слишком серьезные рассуждения для такого ребенка, как ты, ты так не думаешь? — взглянув в сторону, русал немного покинул реальность, автоматически фокусируясь на ненужных вещах, в то время как в голове возникло противоречие, ведь по словам какого-то мальчишки, все существа не похожи друг на друга, а значит не все люди такие кровожадные и эгоистичные существа? Тогда, быть может, акула тоже вовсе не акула и не питается такими же морскими существами, как и она сама, дабы утолить свой собственный голод? Нет, это уж точно не так, так быть не может, ведь акула остается акулой, а человек- человеком. Иначе быть и не может, но тогда почему этот мальчишка вовсе не излучает враждебности или желания действовать в своих эгоистических побуждениях? Так странно и одновременно непонятно. А от этого интерес лишь возрастает, ведь трудно было предугадать, какими будут дальнейшие действия со стороны чужака. — Если я столь молод, это вовсе не значит, что я глуп. Я много читал книг и учился со старшими людьми. В нашем мире их зовут учителями. Видно, судить книгу по обложке — это не только удел людей, но и таких, как ты- тоже. Русал, с некой обидой во взгляде, взглянул на парнишку, после чего отвернулся в противоположную сторону, наблюдая за еще неспокойными волнами, что разбивались у самого берега, смывая мелкие песчинки с суши. В голове было множество мыслей, но все они постепенно отступали назад, вместе с морским прибоем, оставляя за собой лишь пустоту и непониманием от всего происходящего. Почему произошло именно так? Судьба ли это или же мы сами ее вершим? Вечный вопрос, на который никогда не будет единого ответа, ведь, с одной стороны, некоторые вещи лишь итог каких-либо действий, а с другой- случайности не случайны. Юноша же, не долго думая, улегся на песок и прикрыл глаза, не обращая должного внимания на то, что тот лип к мокрой одежде. Усталость накатила с новой силой, а неприятное чувство где-то в груди все еще не покидало, с момента того, как он очнулся. Потому, не обращая внимание на прохладу наступившей ночи, парень погрузился в сон, не задумываясь о том, что будет дальше. Существо же морских глубин не покидало своего места на прибрежье, лишь иногда окидывая взглядом беззаботно спящего человека, что навряд ли волновался о том, что находится на открытой местности, где может быть крайне небезопасно. Слишком легкомысленно, а с другой стороны: что еще оставалось делать, когда только недавно вздохнул полной грудью и открыл глаза, а вокруг пустота, ночь и еще один получеловек в комплекте ко всему прочему. В голове морского обитателя были противоречивые мысли насчет того, как следовало бы поступить правильно: уплыть обратно и больше никогда не возвращаться или все же остаться, сам того не зная, что ожидать. Во всяком случае, первый вариант мог быть самым лучшим, как велела голова, но сейчас он слушал совсем не ее, в очередной раз цепляясь взглядом за профиль едва ли знакомого человека. И все же в нем было что-то притягательное. казалось бы, ничего необычного: немного смуглая кожа, не совсем обычный цвет волос и скрыта одна из частей тел. Оставался лишь вопрос, что именно приглянулось в этом юноше: бесстрашие, которое он проявил в первую встречу, пускай и находился уже в объятиях неминуемой погибели, его легкомыслие или же это был обычный интерес на почве того, что этот малец был чуть ли не самым первым, кто спокойно и без какой-либо враждебности отреагировал на того, кто не был похож на обычных людей. Дружбу русал вовсе не собирался заводить, но желание узнать, что привело к тому, что юноша оказался на морской глубине, среди бушующих волн, возрастало с каждым часом, как и вопрос, кто же он такой на самом деле. Ночь несла за собой спокойствие и умиротворение, позволяя наслаждаться лунной дорогой в отражении кристальной воды, но даже этот пейзаж со временем терял свою ценность, когда становился чем-то обыденным, да и сон не шел, из-за чего приходилось наблюдать за неизменной картиной еще долгие часы, размышляя о многом и в то же самое время ни о чем. Ветер понемногу стихал, как и бушующие волны, что принесли с собой минутное желание ступить на сушу, ощутить песок под ногами и холодное касание утренней росы на кончиках зеленеющей травы. Вдохнуть полной грудью запах пряностей и цветущих растений, наблюдать за полетом птиц и цветочными полянами, насладиться вкусом сладких, медовых ягод и остальных фруктов людского мира. Все это казалось таким прекрасным в легком воображении, даже немного идеальным, но к сожалению почти недостижимым с немалым количеством последствий после, но даже это так не волновало в данный момент, как мысли о запретном.