Фантомная боль

      Как и обещала, к вечеру я вернулась к Евродину, и застала его дом непривычно многолюдным. На первом этаже как раз заканчивали уборку три горничные, а сам хозяин наслаждался массажем. — Привет! — Керри повернул голову ко мне. — Ну как, успешно скаталась? А, кстати, знакомься, это Сунан, очень рекомендую! — при этих словах невысокий молодой азиат, старательно разминавший спину рокера, улыбнулся и кивнул мне. — Привет, Сунан. Скаталась не особенно успешно, ничего толком не выяснила. Вся надежда на завтрашнюю вылазку. Еще не передумал? — Обижаешь, Ви! Я ж обещал, а я, блять, пиздеть не люблю. Уж точно — не тебе. Так что завтра все в силе.       Спустя пару часов оздоровительные процедуры и уборка были закончены, а свежая еда и напитки доставлены. Я открыла бутылку с пивом и расположилась на диване напротив Керри. — Итак, каков план действий на завтра? Надо все продумать, чтобы… — Ви, ты, блять, можешь просто расслабиться или нет? Все норм, не кипишуй. Придем, поговорим, а там видно будет. — Кер, от этого, возможно, моя жизнь зависит. Я один шанс уже проебала, нельзя просрать и этот тоже.       Рокер откинулся на спинку дивана и забросил ноги на столик: — Мой духовный наставник говорит, что не бывает упущенных шансов. Бывают только пути, по которым нам не стоило идти, а потому Вселенная не дала нам на них свернуть. — Что ж эта твоя Вселенная не завернула нас с Джеки по дороге в «Компеки-плаза»? — Спроси ее при случае, — усмехнулся Керри. — Кстати, а как там вообще все было? Джонни мне не рассказывал. — Его тогда еще не было. Ну то есть был, но на чипе, а не в моей голове. Видимо, этих воспоминаний он толком не видел. — Так что, расскажешь?       Еще спустя пару часов перед нами на столе выстроилась батарея пивных бутылок. Язык у меня ощутимо заплетался, а дрожащий голос не добавлял разборчивости речи. — …И вот мы прем по трассе, у меня голова болит просто пиздец. Ну, сам понимаешь, пуля в черепе нихуя не комфортное явление. Я воняю, будто половину помойки с собой притащила. Руки дрожат, тачку мотает из стороны в сторону. Эти на хвосте, надо отстреливаться, а я едва пистолет держу. Короче, чудом тогда на той трассе не остались. — Нихера себе. — Ну, Мисти мне потом ту пулю подарила. Амулет из нее сделала, представляешь? — Покажешь? — Не, я ее выкинула, когда из Найт-Сити сбежала. Я ж тогда думала, что все, вот она прекрасная новая жизнь без этого злоебучего города. Кто ж знал, что оно так обернется… Бля… — я отхлебнула глоток горького светлого эля. — Если завтра все провалится, я не знаю. Я так больше не могу, Кер. — Я знаю, знаю. Я тогда тебе сказал, что депрессия моя — это так, пиар-ход. Так вот, нихуя. Я реально тогда чуть на себя руки не наложил. Если бы вы с Джонни не появились, может быть и закончил бы как-нибудь начатое. А вообще нахуй всю эту чернуху. Хочешь сыграю тебе? — Конечно, Керри!       Остаток ночи Евродин играл свои песни, перемежая их рассказами о том, как он написал ту или иную или какой интересный случай был связан с ней во время туров.       Конечно же, я проснулась далеко за полдень. Голова почти не болела, и вообще я чувствовала себя на удивление бодрой и отдохнувшей. Керри нигде не было, но на телефоне обнаружилось сообщение от него, где говорилось, что он уехал на звукозаписывающую студию, подхватит меня перед концертом.       Я привела себя в порядок, позавтракала (хотя, это был скорее поздний обед), и остаток времени прозалипала во всякую развлекательню хрень в ящике. Карина Ли все так же делилась новостями из мира технологий, на WNS крутили старые серии «Жив-здоров», но больше всего встречалось рекламы. В целом все как всегда.       Керри вернулся часам к шести. — Ну че, поехали? Надо еще тачку в аренду взять. Какую-нибудь попроще. Не хочу, чтобы сразу видели, кто к ним пожаловал. — Возьмем «Порше» да и все. — Ну тоже вариант. Ты как, готова? Думаешь, он скучал? — Не знаю, Кер. Надеюсь, что да, — я усмехнулась.       Евродин упаковался в толстовку с капюшоном и темные очки: «Говорю ж, не хочу привлекать внимания больше, чем те, кто на сцене». Мы погрузились в «Порше» и двинулись в Глен, где расположился некий «Темный омут». Я ужасно волновалась. Если бы мои ладони были из настоящей плоти и кожи, то они обязательно стали бы отвратительно мокрыми. Всю дорогу до клуба я привычно сжимала в руках жетоны и ерзала на пассажирском сидении так, что даже Керри не выдержал: «Ты, блять, утихомиришься или нет? Ты сейчас дырку протрешь либо в сидушке, либо в штанах!»       Перед клубом было прилично народу — в основном ярко разодетые малолетки. У стены стояли трое хмурых парней из «Валентино». Эти вряд ли пришли послушать певичку, скорее просто присматривали за порядком на своей территории. Мы честно заплатили за вход, благо цена была вполне приемлемая.       «Значит так, — Керри наклонилася к самому уху, чтобы перекричать музыку, — никуда от меня не отходи. Как только они закончат, идем в гримерку. Не отставай главное. Не встревай, пока не пройдем внутрь — и все будет заебитлз». Устроились за столиком в самом темном углу, чтобы привлекать поменьше внимания. Мы с Евродином и так смотрелись двумя воронами, случайно затесавшимися в стаю попугайчиков. — Этот тип странно на тебя косится, — Керри поглядывал поверх темных очков на одного из «Валентино». — Узнал, скорее всего. Я ж из Хейвуда родом, ты забыл? Может быть, был знаком с Джеки. — Это проблема? — Нет, Кер, это не проблема. Разве что Падре расстроится, что приехала в город и не заглянула к нему.       Тем временем на сцену выскочила виновница нашей вылазки. Шмотки вырвиглазных цветов больше открывали, чем прятали. Розовые волосы были собраны в два легкомысленных хвостика. Возле ее ног крутился голографический гепард. Девчонка тренькнула по струнам ярко-зеленой полупрозрачной гитары и помахала рукой. Зал отозвался радостными криками и аплодисментами. Керри скривился. — Да ладно, ты чего? Us Cracks тебе сперва тоже не нравились. — Ну ты, бля, сравнила жопу с пальцем. Этим до Us Cracks ваще пиздец как далеко. У тех хоть какой-то стиль есть, самобытность, хоть и… кхм… на любителя. А эти берут сиськами да письками. Они в принципе могли бы и не петь ничего, просто выйти, подрыгаться и разницы не было бы никакой. Может быть, даже лучше было бы.       Когда вышли остальные двое, и ребята начали играть, я поняла, о чем говорил Керри. Простенькая музыка, тексты под стать — разлет тематик от подростковой влюбленности и страданий по этому поводу до того, где и в каких позах девочка хочет потрахаться. Гитара ей, видимо, нужна была больше для антуража и чтобы хоть как-то оправдывать название группы. До встречи с Джонни я слушала по большей части довольно легкую музыку, но даже тогда они бы меня не впечатлили. Я представила, как должен страдать Сильверхенд, слушая вот это изо дня в день. Наверняка уже весь на говно изошел!       Стоило ребятам попрощаться, Керри стукнул о стол недопитым пивом и принялся энергично проталкиваться через толпу, явно надеющуюся, что Guitar Lips выйдут на бис. Я поспешила за ним. У двери гримерки дежурил охранник, судя по татуировкам и перстню, тоже из «Валентино». Керри стянул очки и капюшон. — Слушай, чумба, дай поговорить с ребятами. У меня для них предложение есть. — Не положено пускать, — протянул он неуверенно. — Ой, да не ссы. Ребятки тебе еще спасибо скажут!       Охранник нахмурился. На лице отразилась напряженная работа мысли. Оно и понятно — с одной стороны велено стоять и «никого не пущать», с другой — это ж сам Евродин. Взгляд вышибалы скользнул по мне. — А ты ж местная да? На Падре раньше работала? — Да, было такое. Как там Мама Уэллс поживает? — Ааа, точно! Я все думал, где тебя видел. Ты ж с Джеки дружила? Ви, да? — Ага, точно. Так чего, пропустишь?       Охранник вздохнул и отступил в сторону. Керри уверенно шагнул в гримерку. Все трое, с позволения сказать, музыкантов замерли и уставились на гостя. — Ну че все замолчали-то? — не выдержал Евродин. — Ви, ты, кажется хотела поговорить кое с кем. — Да, да. Тэя, можно тебя на минутку? — Ой, че вот начала-то? Ну-ка быстро съебали отсюда все. Кроме тебя, ты сиди. Моя подруга хочет перекинуться парой слов с тобой и твоим гостем.       Ребята по-прежнему сидели с широко открытыми глазами. — Так, нахуй! Я че непонятного сказал? Выпердываем отсюда, пока я стрелять не начал!       Клавишница и ударник покосились на Тэю и торопливо протиснулись мимо нас за дверь. — Ну, все. Твой выход, Ви. — Он здесь? — спросила я без предисловий. — Кто? — кто-то другой мог и не обратить внимания, но я заметила, как она смотрит чуть в сторону от меня. — Я тут одна. — Вот как это выглядело со стороны. Быстрые взгляды в точку, где, казалось бы, ничего интересного, чуть замедленные ответы, точно между фразами слушаешь кого-то еще. Что это? Неужели ревность? Вот же бред! — Так, слушай, я знаю, что Джонни Сильверхенд сидит в твоей голове. Мне нужно, чтобы ты пустила его за руль. Я пришла говорить с ним.       Кажется, девчонка поняла, что отпираться бессмысленно: — Он сказал, что тебя не знает. — Вот прямо так сказал? Вот прямо этими словами? — Ну, — Тэя слегка замялась. — Он сказал: «Что за пизду еще Керри притащил? Скажи, пусть уебывает нахуй». Еще сказал, что вот с Керри он хочет перекинуться парой слов. — Ага, узнаю старину Джонни, — усмехнулся Евродин. — Ты тупая или глухая? — почему-то разозлилась я. — Дай мне поговорить с Джонни или я за себя не отвечаю. — Не, без вариков, — пожала плечами Тэя. — Он мой телохранитель, так что пока мне ничего не угрожает, он сидит себе и…       За долю секунды мои «богомолы» оказались в миллиметре от шеи девчонки. Она замерла, а потом будто даже расслабилась, откинулась на спинку стула и заговорила хриплым, точно простывшим голосом. — Слушай, я не знаю, кто ты такая и что тебе, нахуй, от меня надо. Но будь добра, сделай так, чтобы я тебя долго искал и никогда, блять, не нашел. — Джонни? — голос дрогнул. — Джонни, это же я. Это Ви. Ты что, не помнишь меня? — Не знаю никакой Ви. Я что, тебя трахнул когда-то? Или, скорее бабку твою? Ей так понравилось, что легенды обо мне передавались из поколения в поколение? Ну прости, крошка, я, видишь ли, не в боеготовности. А это у тебя откуда?       Тэя коснулась медальонов Джонни, висящих прямо перед ее лицом. — Ты же сам мне их подарил. — Мне кажется, ты, как бы это помягче выразиться, пиздишь. — «Пистис София», тайник, помнишь? Ты притащил меня туда полумертвую, отдал их и сказал, что закрыл бы меня от пули, а я… — Ты несешь какую-то феерическую хуйню. Я никому их не отдавал. И тебя я не знаю. Понятия не имею, как ты нашла мой тайник, но вот тебе мой совет — уебывай, иначе я за себя не отвечаю!       И вот тут — только теперь — до меня дошло то, что было в принципе понятно с самого начала. Это был не мой Джонни. Я так хотела увидеть или хотя бы услышать его еще раз, рассказать, как соскучилась, как херово без него было, что такая мысль у меня даже не появлялась. Он ведь еще во время нашей первой встречи говорил, что есть и другие копии. Я просто столкнулась с одной из них — с тем Джонни, который никогда не встречался со мной. От этого открытия у меня перехватило дыхание. Клинки с легким щелчком нырнули обратно в предплечья. Я сделала шаг назад, не отрывая взгляда от Тэи. Где-то в глубине души я все еще верила, что Джонни просто стебется надо мной, хочет посмотреть на мою реакцию. Но наглое расслабленное выражение на лице девочки сменилось страхом и непониманием, а прежде свободно лежащие на подлокотниках пальцы судорожно сжались. Джонни ушел, оставив меня наедине с перепуганной певичкой. Я хотела извиниться, сказать хоть что-то, но горло будто перехватило судорогой. Казалось, что меня швырнуло с высоты спиной на асфальт, выбило из легких весь воздух, и я не могу вдохнуть. Я попятилась назад, спотыкаясь о собственные ноги. — Пойдем-ка, — Керри обхватил меня за плечи и увлек к двери. — Идем, идем, а то ты ж побелела вся. А ну-ка не вздумай мне тут опять пытаться обнулиться.       Я не сопротивлялась. Мне стало как-то все равно. Я больше не увижу Джонни — моего Джонни. Последняя надежда оказалась ложью, самообманом. — Какая же я дура, Кер, — прохрипела я, когда рокер вытащил меня на улицу и прислонил к стене у входа. — Не, ну че есть, то есть, конечно. Но не потому что надеялась. Я бы тоже на твоем месте хватался за любую соломинку. Ну же, поехали домой. Завтра будет новый день, мы что-нибудь придумаем. — Да что тут можно придумать? — всхлипнула я. — Нихера! Все, отпусти меня. Отпусти меня, я сказала! Не нужна мне твоя жалость! — Ви, ты чего? — Ничего, Керри! Раз уж подыхать, то пойду сдохну весело и быстро. Всяко лучше многолетней агонии. Прощай, Кер! — Ви, стой, — Евродин попытался схватить меня за руку. — Подожди, ты что удумала?       Я вырвала запястье из его пальцев. На смену пустоте пришла злость — на себя, Джонни, этот сраный город и вообще на весь мир. Захотелось влезть в какую-нибудь хорошую драку, разнести пару-тройку голов, а там будь что будет. Хуже уже все равно не станет. Керри метнулся вслед за мной, но куда уж ему угнаться за боевой машиной вроде меня. Он что-то кричал, но кровь так громко шумела в голове, отбивая бешеный ритм моего сердца, что я не расслышала его слов.       Я неслась по улице, периодически переходя на огромные скачки. Люди шарахались в стороны, машины сигналили мне вслед. В какой-то момент за мной увязался полицейский дрон, но быстро отстал. Я влетела на полной скорости в толпу, успев разглядеть символику «Шестой улицы», сшибла кого-то с ног, сразу несколько рук схватили меня и дернули назад. — Ты, сука, совсем ебанулась! Иди сюда, бля, поучу тебя манерам! — в лицо мне прилетело что-то тяжелое. Я усмехнулась так, что ближайший бандит попятился, сплюнула кровь и, кажется, выбитый зуб, вырвалась из захвата и выставила клинки перед собой. — Потанцуем, мальчики?