Контракт с истёкшим сроком

Люмин, считавшая себя не склонной поддаваться на манипуляции извне, повелась на такую простую уловку. Воля Небес Цисин желала, чтобы Путешественница заметила ту точку на карте. Она желала, чтобы Люмин сама пошла и увидела своими глазами правду. У Нин Гуан язык подвешен что надо. Признаться честно, Люмин даже на мгновение поверила. Вполне вероятно, что Группировка Цисин хочет защитить жителей Ли Юэ, но то, что свою выгоду из данной ситуации извлекут по полной, не оставалось сомнений. Место, отмеченное на карте, было очередными руинами. Окраины долины Гуйли. База Фатуи. И ещё несколько отобранных жизней на её счету. — Бумага? — шепчет себе под нос Путешественница, когда мечом всё же удалось вскрыть ящики. Нет, не просто бумага. Узоры на листках ей кажутся похожи. Точно! Печати Согласия. Но что они делают здесь, в стане Фатуи, так ещё в таком огромном количестве?! — Похоже, противные Фатуи замышляют очередную проблему, — тихонько говорит Паймон, съёжившаяся в воздухе от неприятного чувства, — Бр… Всё это выглядит жутко. Люмин оглядывается за спину, но кроме ледяного ветра, моросящего дождя и трупов, ничего не видит. — Я думала, ты уже привыкла. — Да как к такому привыкнуть-то! Это вообще странно, привыкать к убийствам! Пусть и… — Опыт не пропьёшь, верно? И это была явно не Люмин. Его поступь медленная, легкая, как у хищника во время охоты. Оружия не видно, и только руки, расслаблено опущенные вдоль тела, охватывала едва заметная дрожь. Предвкушение. Трупы перешагивают непринужденно, и только усмешка вкупе с непроницаемым взглядом, не давала Люмин первой призвать оружие. — Что ты здесь забыл? — бросает холодно, не показывая внутреннего напряжения. Чайльда это только забавляет. — Кажется, это мои слова, принцесса, — и улыбается фальшивее некуда. Затихшая Паймон только незаметно дёрнула за юбку, и шепнула: — Давай уйдем пока можно? — И куда же ты сбежишь от своего хорошего друга? — Тебя другом здесь никто никогда не звал, — вырывается раньше, чем успела подумать. Злость, раздражение, ненависть — всё вместе вскипает в ней с каждым произнесенным им словом, — У меня от твоей фальши уши вянут. Хочешь драки, ты её получишь, — но клинок не призвала. Чайльд больше не улыбался. Воздух словно становится тяжелей. Паймон прячется в своё подпространство, они остаются лицом к лицу, в полной тишине. И только ветер завывал. Морская соль смешивается с железистым привкусом крови. — Хах. Предвестник делает к ней шаг. — Подойдешь ближе и я… — Что ты мне сделаешь? Принцесса, тебе не кажется, что ты не в том положении, чтобы мне угрожать? Черт, черт, черт… Черт! Ей едва удаётся держать контроль над ситуацией. Бежать. Сразиться? Нет, убьёт на месте. Она ещё слишком слаба, чтобы сражаться с самым опасным Предвестником Фатуи. Мысли набирали скорость с каждым преодолённым шагом. Ему смешно — парень улыбался, глухо посмеиваясь. Предвкушение. Успевший позабыться адреналин. — Мне льстит, что мы ещё даже не начали, а у тебя уже коленки дрожат. — В Бездну иди. Он всего на миг замрёт. Три больших шага. Слишком быстро. Слишком близко! Люмин кидается в сторону, но вовремя останавливается. Прямо перед мило-испуганным личиком просвистел водяной клинок. Ящик хрустнул, зашелестели печати в нём, а лицо обдало холодными брызгами. Люмин теряется в пространстве. Подсечка. Предвестник валит на землю, жёстко вбив за плечо в стенку ящика. Водяной клинок едва касается кожи, даже журчание воды слышно за бешеным звуком сердцебиения. — А теперь ты вот так посидишь, пока я кое-что тебе объясняю. Она словно заглатывает морскую воду. Не вдохнуть, не выдохнуть. И только потемневший кобальт глаз смотрит не моргая. — Продолжишь мне мешать, и я не промахнусь. Уловила суть? — жаркая волна воздуха обдаёт лицо. Чайльд нагибается ближе, почти в плотную, и усмехается с нескрываемым наслаждением, — Конечно, я с удовольствием приму твой вызов, но чуть позже. Хорошо, принцесса? — К чему тебе такое огромное количество Печатей Согласия? — вместо ответа Люмин его просто обдаёт ледяной волной безразличия, — Собираешься с помощью них подчинить Адептов? — К чему мне эти высокомерные идиоты? Они и так идут уничтожать Гавань. Зачем мне им мешать? — в его глазах на мгновение промелькнула искра. Жуткая, настолько, что Люмин даже не смогла сопротивляться. Чайльд беспрепятственно стирал мелкие капли с её скул, носа, скользя под золотые глаза, — Хах, как вижу, твоя встреча с Цисин прошла плодотворно, раз ты нашла это место. Неплохо, пока что ты оправдываешь мои ожидания, — его пальцы холодные, даже через перчатку, скользят всё ниже. Очерчивает контур нижний губы, наслаждаясь тем, как вздох её предательски дрогнул, — Но как твой дорогой друг, предупрежу — не смей мне больше мешать. Можешь сколько угодно убивать моих людей, они все знали, на что шли, но не смей — дорогая Люмин — больше попадаться у меня на пути. Предвестник брезгливо отпускает её острый подбородок. Поднимается, клинки исчезают в воздухе, и дышать словно становится легче. — И да, едва не забыл, — на пол пути Чайльд оборачивается, и с полной серьёзностью бросил, — Даже не смей её в это дело втягивать. Договорились? А Люмин спустя пару минут поднимется, спокойно отряхивая платье от пыли и земли. Появившаяся Паймон визжит противно, но её словно и не слышат. Девушка берет догорающие угли факела, и просто кидает их прямиком в ящик с проклятыми Печатями Согласия. Свою она так же кидает в топку к остальным. — Посмотрим ещё, кто первый доберется до Архонта. Конечно, ни единого его слова Люмин не послушает. ***       Mood: Kalandra - With You До самого склона Уван они не проронили и слова. Ю Чжань шла чуть впереди и всё одёргивала рукав ниже, пыталась скрыть налившийся синяк. Рассеянный взгляд всё никак не мог зацепиться за горизонт. Знакомые вершины гор, утопающие в низких облаках, стали внезапно такими чужими. И только мужчина позади давал какое-никакое, но чувство уверенности. Хотя, кажется, недавние события даже его выдернули из привычного равновесия. Она впервые видела его таким мрачным. Походная сумка в его руках, а взгляд устремлён под ноги. На его лице застыло недовольство, граничащее с гневом. Спросить его? Нет, он не ответит. Ей просто хочется верить, что причиной этого гнева не стала она сама. Когда же они проходят мимо статуи Властелина Камня, Ю Чжань пробирает на тихий смех: — Забавно… Как быстро могут меняться человеческие суждения, — и улыбнулась кротко. Она смотрит тёплым взглядом на каменную фигуру, всё так же надменно возвышающегося, Архонта. Теперь в ней нет тупой злости и обиды. На их месте появилась тихая благодарность. Чжун Ли кажется, что в статуе его признала. И земля на миг уходит из-под ног. Сердце падает, он шагает к ней, но тут же замрёт пораженно. Уткнувшись в сжатые ладони, Ю Чжань шепчет: — Пусть на том свете он обретет долгожданный покой. И позаботьтесь о бабуле, хорошо? А небо всё такое же серое, бескрайнее, и влажный ветер пробирает до самых глубин души. Сдувает пыль. Сдувает налёт неизменности и божьей надменности. Пробудившаяся словно ото сна совесть заставляет горько сглотнуть. — Всё будет хорошо, — внезапно сиплый ответ заставляет вздрогнуть. Она поднимет на него свои наивные глаза, чистые-чистые. А он повторит уверенней, — Всё будет хорошо. Пусть за покоем усопших больше следит именно Барбатос, но думаю, Властелин Камня обязательно позаботится о Госпоже Лан. Там… На том свете. И здесь, на земле, тоже. — Хах, думаю, моя дорогая бабуля себя не даст в обиду даже после смерти, — неловко поправляя волосы, Ю Чжань старается взять себя в руки. Смутилась. Не ожидала, что он заметит. Нет, что Чжун Ли придаст этому большое значение, — Кхм… Давайте поспешим. Пусть сожжение пройдёт без нас, но заставлять ждать Госпожу Ху Тао не стоит. Её волосы растрепал ветер. Уверенный шаг, и только руки всё пытаются прикрыть налившийся след. — Да, — бросая взгляд на статую, — Пойдём. Бескрайние облака. Шелест тростника, и ветер, ласково зарывающийся в волосы. Ему становится дышать удивительно легко. И некая абсурдная радость встаёт на место глупой злости. В груди разливается приятное удовлетворение, когда улыбка её становится более правдоподобной. Когда идёт близко-близко, едва не прижимаясь к его боку. Моракс перекрывает её своим элементальным фоном, чтобы ни одна подобная тварь не посмела сунуться ещё раз. Его глубокий голос сливается с ветром, когда решает рассказать историю реки Бишуй, когда рассказывает о топях, все усеянные цветами. А она слушает внимательно-внимательно. И грусть от воспоминаний внезапно становится радостью. Чжун Ли постепенно забывает о том мерзком мальчишке, который посмел после всего сделанного её — о Селестия! — поцеловать. Поцеловать! …пусть в щёку. Он забывает о Бездне, забывает о ставшей руинами Ассамблеи. И на миг. Всего короткий миг, он забывает о Гуй Чжун. Когда они всё же доходят до подножья склона, их уже ожидает Ху Тао. Хозяйка похоронного бюро, как первоклассный мастер, управилась быстро и качественно. Богато украшенная урна убрана в специальную сумку, чтобы переносить было удобнее. Он тактично предложит свою помощь, но Ю Чжань откажется: — Нет. Я сама, — и незамедлительно отправится прочь, как можно дальше от проклятого склона Уван, с которым связано на одно неприятно воспоминание больше. Всю оставшуюся дорогу она, воистину, держалась молодцом. Им удалось найти попутку. Тот же самый сотрудник Мастера Лу, который и вёз её в Гавань, согласился повести и обратно. Судьба, не иначе. Ю Чжань испугалась, что тот мог держать злость на нее за тот инцидент, но мужчина, кажется, и не вспомнил. Их мир полный опасности. Люди, одаренные Глазом Бога, с таким сталкиваются ежедневно. И от этого ей стало нелегче. — Ты рада, что возвращаешься домой? Облокачиваясь на ящики с мебелью и подтянув ноги к груди, Ю Чжань задумчиво посмотрит в небо. Зеленые кроны бамбука. Клубящиеся облака и кусочек голубого неба, подёрнутого скорым закатом. — Конечно рада. Пусть мы и обменивались письмами, но по родителям соскучилась. Даже страшно представить, как будет матушка ругаться. Мол, совсем забыла о них. Надо бы ещё помочь отцу с делами, раз уж приехала. Не хочу, чтобы он на крышу лез, — а она все говорит и говорит о своём, толком над словами не задумываясь, — Хотя… Я бы сейчас не отказалась от порции нефритовых мешочков от Сян Лин. Чжун Ли… Смеется. Глубоко, негромко, но так удивительно тепло. — Я рад, что у тебя такая дружная семья. — Если не считать Госпожу Лан, то да. Мои родители… Они очень добрые люди, но меня никогда в обиду не дадут. Кроме того случая с Бездной, конечно, но это исключение. После этого у них развился синдром гиперопеки, из-за чего меня растили словно цветок. Ой-ой, даже страшно представить, как отец на вас отреагирует. Умоляю вас, при родителях только на «вы», хорошо? — Ю Чжань смущённо теребит полы одежды, — А то мало-ли… Чего лишнего подумают. — Вы и так ко мне крайне редко обращаетесь на «ты», Госпожа Ю Чжань, — подначивает, паршивец. Ю Чжань одновременно и смущаясь, и обижаясь, недовольно сверкнула взглядом, — Признаюсь честно, меня это даже порой задевает. С Чайльдом или с Госпожой Люмин вы ведете себя более открыто. — Открыто? — поражённая таким заявлением Ю Чжань едва рот не распахнула, благо, вовремя спохватилась, — Да я… Что? Душу наизнанку выворачиваю перед вами? Хуже. Куда более хуже, чем сама Ю Чжань могла предположить. Потому что Чжун Ли улыбается по-хитрому. Один-один, Госпожа Ю Чжань. — Тц… Какой же вы жестокий, — бросает раздраженно через плечо. Жаром окатило лицо, грудь, и дыхание невольно сбивается, словно воздуха становится мало. А Чжун Ли только улыбается расслаблено. Похоже, ему тоже не помешает порой отвлекаться на такие фривольности. На душе становится легче. — Куда ты? Ю Чжань не слушает. Спрыгивает с повозки, с урной в руках, и направляется непоколебимо дальше. Дорога резко берет в гору, но девушка только прибавила ходу, словно в попытке убежать. Поздно, Чжун Ли спрыгивает следом. Повозка сворачивает в сторону склада, а в ветре послышалась удушающая сладость. И каждый камешек словно приветствует своего Архонта. Ему эти скалы хорошо знакомы. В его памяти особенно четко остались цветочные поля, за которыми с таким трепетом Гуй Чжун ухаживала. Он помнит. И каждая ступень становится словно тяжелей. Или же ноги его внезапно ослабли? Ю Чжань давно убежала, он должен её нагнать, извиниться. Обидел, да? Вот только на лице её настолько искренняя радость… — Я так скучала… Урна сиротливо стояла рядом на земле. А Ю Чжань обнимает старушку со всей скрытой в груди любовью, что кажется кости рассыпятся прахом. Бабушка смеется, поглаживает внучку по спине, успокаивая, даря ощущение безопасности. Небо окрашивается золотом. Пелена облаком заканчивается. — Ну что вы застыли, Господин Чжун Ли? Пойдемте скорее! — подбегает к нему Ю Чжань, хватает за руку, и тянет за собой. Он не сопротивляется, следует покорно за ней, не отрывая янтарного взгляда. — Знакомьтесь, староста деревни Цин Цэ и по совместительству моя вторая бабушка, Госпожа Жо Синь. — Хо-хо, ну к чему такие формальности, дорогая. А Ю Чжань подхватывает с земли урну, и вручает её бабушке с словами: — Проводите его до дома? Я пойду проверю поля. Надеюсь, отец починил ту протечку и ничего не разорвало. — Беги уже. Ноги только сильно не мочи! — кричит ей вслед, но та уже совсем не слушала. Цветочные поля всё такие же прекрасные. На языке скапливается сладость Глазурных Лилий. Глаза болят от света, но он неотрывно смотрит. Смотрит, и внезапно для самого себя, признается. Она была красивой. По-своему. И эта красота была глубже, чем просто оболочка. Словно не огранённый Полуночный нефрит. Словно внутри нее маленькое солнце: то тучи, то ясно. Любой Ю Чжань остается собой. Но именно такой, счастливой, теплой, переполненной искренней радостью, Ю Чжань казалась ему особенно красивой. Наверное, даже краше Гуй Чжун. Тех воспоминаний, которые от неё остались. А старушка смотрит пристально за ним, улыбаясь загадочно, и со смешком скажет: — Какие у вас необычные глаза. Чжун Ли вздрагивает, словно пойманный, но вскоре возьмет себя в руки. Займет старушку непринужденной беседой, ведя ту под руку в сторону дома. Вдалеке раздавался шум падающей воды, сладость цветов отдавала горечью. А Моракс вспоминает свою главную цель. Пора разобраться со всем запутанным прошлым. Раз и навсегда. * Но какое же было удивление, когда его встречают на пороге едва ли не с заточенными вилами. Если бы не вцепившаяся в него старушка, обязательно бы использовали свои Глаза Бога. Чжун Ли не сомневается. — Вот ведь… Стыдоба. Простите, — сокрушалась Ю Чжань, когда всё же конфликта удалось избежать. Вот что значит, когда первый опыт отношений дочери оказался не таким радужным, как могли этого ожидать. И он даже согласен — всё же он совершенно чужой, считай незнакомый человек, а приходит к ним домой вот так. Самому стыдно стало от того, как это со стороны выглядело. Но работа есть работа. И они решают для начала разобраться с самым важным. Пока Чжун Ли беседовал со старостой деревни и матерью Ю Чжань по поводу церемонии прощания, сама Ю Чжань вместе с отцом готовили стол. Пусть блюда были приготовлены мамой, чьи навыки были чуть ниже поваров Глазурного Павильона, то вот за сервировку девушка совсем не переживала. Тихо переговариваясь с отцом, старательно игнорируя его брюзжание по поводу педантичности и горделивости Консультанта, Ю Чжань узнала, что крыша-то действительно протекает. Надо бы поскорее сделать, иначе от сырости пойдёт плесень, а то вообще ветром сорвет. Церемония прощания была намечена на завтрашний вечер. К тому времени должно окончательно рассеяться. Успеют подготовить всё необходимое для прощания. Место нашлось подходящее — небольшой храм на утёсе, который использовался для задабривания Архонтов. Всё же ни статуи, ни более значимого места рядом не было. На том было и решено. Настало время ужина. — Как говорят, в тесноте да не в обиде, — неловко смеется Ю Чжань, когда садится рядом с ним. Ничего не подумайте, просто других мест за столом уже не было. Всё же, было решено символично накрыть и покойной Госпоже Лан. На это все дали молчаливое согласие. — Не стоит беспокоиться, — успокаивает Консультант не только её, но и родных, — Мне не привыкать к тесноте. — Правда? — послышался отцовский бас, — А по вам так и не сказать. — Отец! — возмутилась Ю Чжань. — Я не обижаюсь. Вы правы, по моему внешнему виду сложно судить о прошлом. Но я безмерно рад, что мне позволили присоединиться к вашей семейной трапезе. Благодарю. Госпожа Ю, поглаживая мужа по плечу, только дружелюбно посмеялась: — Да-да, узнаю столичные нравы. И всё же, может быть, вы расскажете для начала, как с нашей дочерью познакомились? Надеюсь, она не приносила вам много хлопот. — Нет, что вы, я рад присматривать за Ю Чжань. Об этом ещё просила… — но тут его резко пихают в ногу, да так, что Чжун Ли запинается, — А? Что-то не так? Ты разве не рассказывала им? Глава семейства недовольно сложил руки на груди, весь словно надулся, и с угрозой пророкотал: — О чем, позвольте узнать? И только затем, когда Ю Чжань, красная со стыда, смотрела на него испепеляющим взглядом, Чжун Ли вспоминает о их договорённости. Как неловко, а ведь он воспринял это как шутку. Ох, тяжело же её порой понять! Нет — это да, и наоборот. — У Господина Чжун Ли странная манера говорить. По поводу истории Ли Юэ он может рассказывать до самой ночи, а вот житейские истории получаются совсем не ахти. Сейчас объясню. Весь оставшийся вечер Чжун Ли предпочёл сохранять молчание. Отвечал дежурными фразами на вопросы, мастерски уклонялся, позволив Ю Чжань построить образ их взаимоотношений на основе собственного плана. И удивительно! Это сработало. Родители постепенно растаяли, когда узнали, сколько раз Консультант похоронного бюро спасал из разных передряг их дорогую дочку. Конечно, чтобы разбавить и так неловкую ситуацию, тема была переведена на более актуальную. Слез никто не проливал. Ностальгия о былом с терпкой горечью. Он не посмеет первым задать вопрос — а что же, собственно, послужило такому радикальному решению отделения от семьи? Ю Чжань тоже эту тему не подняла за столом. И только незаметно, словно в поиске поддержки, комкала в руке его плащ. Это… было приятно. Щемящая радость захватывает на миг Чжун Ли. Пряча своё смущение смехом в кулак, он ободряюще пройдётся по её предплечью, ниже, мягко-мягко касаясь пострадавшей кисти. Собственное сердце внезапно о себе напомнило, так не вовремя. Всё это глупые сантименты, но, чтобы её не расстраивать, Моракс осторожно сожмёт её ладошку в своей руке. И только старушка, молча погладывающая за ними, улыбнётся украдкой. Она будет продолжать за ними наблюдать, даже когда трапеза будет окончена. Все помогали с уборкой, и даже дорогой гость не отлынивал. Помог главе семейства расставить по местам всю мебель, пока женская половина отправилась на помывку посуды. — Всё хорошо прошло? — Чжун Ли спросит тихо-тихо, когда на кухне они останутся наедине. — Да, вполне, — убирая посуду по местам. У них сложилась небольшая командная работа. Госпожа Ю мыла посуду, Чжун Ли вытирал полотенцем, а Ю Чжань бегала расставляла всё на свои места. Управились в итоге быстро. — У тебя хорошая семья. Немного необычная, но теперь мне стало более ясно, почему ты… Такая. — В смысле «такая»? Что-то не нравится? — Нет, что ты, всё нравится, просто… Я неправильно выразился, — он неуверенно бросает на девушку свой взгляд, а на самом деле она и не обижена. Паршивка смеется над ним! А у самого сердце прыгает с ног до головы, — Ты похожа одновременно и на свою мать, и на отца. Вот о чём я. Ю Чжань оставалось только тяжело вздохнуть. — Семья скрепляется во время беды. А такое случалось у нас достаточно, — она подходит к нему вплотную, касаясь плечом, и забирает полотенце с последней тарелкой, — Но я рада, что тебе удалось с ними поладить. Мой отец бывший военный, миллелит. Он был одарен Гео Глазом Бога. А мама после побега от Госпожи Лан, стала учителем. Она и по сей день учит оставшихся здесь детишек. У неё, к слову, Анемо Глаз Бога. — Вот значит как… А на счёт Госпожи Лан? Твоя матушка не выглядит расстроенной. Последняя тарелка с лёгким звоном опустилась к своим собратьям. Полотенце опустилось на настенный крючок. — Я как раз собиралась об этом с ней поговорить. — Хорошо. Он хотел ещё что-нибудь сказать, подбодрить, и даже дёрнулся в неосознанном порыве, как у входа на кухню послышалось шуршание. — Мы уже закончили, бабуля, — она подходит к старушке, обнимает крепко, и перед тем, как уйти, просит у Чжун Ли одно одолжение, — Проводите её до дома? Уже поздно, не хочу, чтобы ещё с одной бабулей чего произошло. — Не волнуйся, дорогая, мои кости всё ещё тверды. Но от такой приятной компании не откажусь. Так они оба разделяются. Спустилась ночь. ***       Mood: Marika Takeuchi - Found По правде говоря, Чжун Ли совершенно не понимает её семью. Ещё со времен Гуй Чжун он уяснил — человек без человека жить не может. Но здесь… Всё пропитано горечью невысказанных слов. Закатное зарево постепенно затухает, и звёзды мерцающим светом освещают сгустившуюся темноту. Горит свет в оконцах домов. В спустившейся ночной прохладе раскрывается особенно приятно цветочный вкус. — Какая прекрасная сегодня ночь. Не правда ли? Чжун Ли, ведущей под руку старушку, только печальным взглядом пройдётся по открывшимся просторам. — Да, — заключает в итоге, — Спокойная и тихая. Такие моменты лучше всего подходят для тяжёлых разговоров. Хрипловатый смех сотрясает старушку. — Боюсь, для такого хорошего момента быть не может, — спустя короткое молчание, Жо Синь продолжала уже не так весело, — Позвольте мне нескромный вопрос. Господин Чжун Ли, вы ведь прибыли сюда не только ради проведения церемонии прощания, верно? — Вы правы, — честно отзывается мужчина, — Я прибыл сюда ради выяснения некоторых обстоятельств. Например, каким образом Сердце Бога Архонта Пыли оказалось у Ю Чжань? Почему за ней охотится Бездна? И откуда… Он не сможет продолжить. Перед глазами на миг показалась фигура Гуй Чжун. Её улыбка сквозь непрошенные слёзы, цветы, и горящее закатом небосвод. — Лан Чжоу даже вам не рассказала? — искренне удивление смешивается с внезапным гневом, — Упрямица. Прошу простить её, она всегда была такой. Некоторые люди с возрастом совсем не меняются, — они заходят на веранду совсем крохотного домика. На окраине деревни, но в самом живописном месте. Старушка присаживается за столик, зажигает фонарь, и продолжает, — Вам я расскажу всё без утайки, пусть и история эта постыдна. — Прошу, — янтарные глаза в свете фонаря отливают жидким золотом, — Я должен знать всю возможную информацию. От этого напрямую зависеть то — смогу ли я помочь вашей внучке или нет. — Хорошо, — вздохнула, — Тогда слушайте. «История эта начиналась так, как и все остальные. Все они встретились на одном из её выступлений. Талантливая Жо Синь была награждена прекрасным голосом, но, к большому сожалению, она была тем ещё бесхребетным существом. В тот вечер начальнику труппы не понравилось, что Жо Синь во время постановки всё внимание вновь забрала себе. Разве она виновата, что любовница начальника была откровенно бездарной как в игре, так и в пении? Мужчина разозлился, хотел её ударить и даже хуже… Её спасли. В самый последний момент. Она помнит, какими сильными были его объятия, когда притянул к своей груди. Спрятал от мужчины, врезал так сильно по лицу, что из носа фонтаном кровь пошла. Отборную брань умудрилась перекричать Лан Чжоу, тогда ещё носившая девичью фамилию. Грозилась пожаловаться главе Цисин, вызвала миллелитов, и даже слова не дала вставить. Но всё уладил пришедший самым последним молодой Господин Лан. Что уж тот сказал напуганному до полусмерти главе труппы Жо Синь не знает, но больше ни криков, ни брани не было слышно. Эти трое подняли такой страшный скандал! И только из-за одной её, незнакомой, трусливой девчонки. В будущем они сами не объяснят, почему сорвались именно в тот раз. Судьба, не иначе. Так и началась их крепкая дружба. С помощью молодого Господина Лана Жо Синь пристроили в достойную её таланта труппу актёров. Благодаря его связям всё наладилось, никто больше не видел и не слышал того шарлатана. Вот что значили связи в Гавани Ли Юэ. Единственный наследник знатного рода аристократов, владелец Глазурного Павильона, знаменитого на весь свет. Лан Чжоу, работающая в центральной библиотеке Ли Юэ архивариусом, внезапно поняла, как это прекрасно иметь хороших друзей. Они с Жо Синь быстро нашли общий язык, крепко сдружились, и стали друг за другом присматривать. Особенно Жо Синь, которая следила, чтобы подруга выходила на белый свет хотя бы иногда. Ну а он… Смелый, отважный, благородный. Миллелит, отважно защищающий покой простых граждан. И просто наивный мальчишка, влюбившийся по уши в её прекрасный голос и доброту. Лан Чжоу с молодым Господином делали ставки, кто первый признается в чувствах. Банальная история любви, завязанная на гормонах, так Лан Чжоу думала. Когда был тот роковой момент? Однажды, он поделился с Лан Чжоу одной старой легендой. Его матушка рассказала великую тайну, которая передавалась из поколения в поколение. Тайна о великом артефакте, дарованном людям в случае напасти Архонтом Пыли. И вместе они так сильно загорелись мечтой проверить, правдива ли легенда, что вскоре легенда получила весомые доказательство. Вчетвером они перерыли весь архив, все самые старые книги в поисках доказательств. Молодой Господин Лан предупреждал, отговаривал, но Лан Чжоу только отмахивалась. Ей от чего-то было особенно важно исполнить чужую мечту. Почему? Легко догадаться. Жо Синь, наивная, всё списывала на хорошую дружбу. В нём она не сомневалась, любовь их была чем-то большим, чем слова. Да и о помолвке никто не забыл. И только отстранившаяся Лан Чжоу вызывала тревогу. Но всё же, Жо Синь их не остановила. А надо бы. Молодой Господин Лан остался в Гавани, сказал, что будет их ждать и постарается найти нужного человека, который бы раскрыл назначение артефакта. Втроём они оправились в деревню Цин Цэ, его родину, но даже он, проживший там достаточно, не знал о потаённом месте за водопадом. Вот только даже Глаз Бога их не спас. Глупо было полагать, что там не будет ни ловушки, ни охранников. Там он и погиб. Погиб, защищая Лан Чжоу, которая кинулась за артефактом. Его она заполучила… Но не этого она желала. Все они не желали этого. Жо Синь тогда едва не потеряла ребёнка — единственное, что от него осталось. Она дала ребенку фамилию Ю, как у отца. Родила, бросила актерскую карьеру и осталась жить в деревни Цин Цэ. Жо Синь не винила Лан Чжоу, она не осуждала её за то, что была так же в него влюблена. Вот только сама Госпожа Лан себя не простила. После этого они не контактировали. Все связи были перерублены со стороны Лан Чжоу, которая нашла короткое утешение в молодом Господине Лане. Тот, бедняга, искренне и тихо любил Лан Чжоу, пусть и знал, что влюблённость невзаимная. Шло время, у них тоже родился ребенок, девочка, которая вся пошла в свою мать. Семейная жизнь была их спокойной, вместе они дополняли друг друга. И тогда, Лан Чжоу поняла — любовь, это не гормоны, а работа, которую ты проделал ради общего счастья. Когда она это поняла, судьба решила покарать её за разрушенное чужое счастье. После того, как он покинул её, Госпожа Лан взяла обязанности хозяйки Глазурного Павильона. Затем и Цисин. А о дочери позабыла. Надежда не повторить ошибку разрушалась, стоило только увидеть дочь всего единожды вместе с её возлюбленном. И тогда она осталась по-настоящему одна.» — Возможно, вам покажется что это всё глупости, — сипло в конце скажет старушка, — Но люди трусливы, в особенности перед самими собой. Лан Чжоу всегда было проще закрыться от боли, чем с ней бороться. Чжун Ли, всё это время внимательно слушающий, тихо спросит: — Тогда, что же произошло, что она сама нашла меня и заключила контракт? — Она чувствовала скорую смерть. Да и врачи её об этом предупреждали. Хотя… Возможно ей понадобилось очень много времени, чтобы решиться хотя бы спасти свою внучку. Лан Чжоу первая прислала письмо с предложением: «Я нахожу человека, который спасет Ю Чжань от её недуга, а она станет наследницей Глазурного Павильона, если захочет». С тяжёлым вздохом Моракс переваривает всё услышанное, пытаясь уловить нужную для него информацию. — Ю Чжань нашла ту книгу. Об Архонте Пыли, по которой вы и нашли её гробницу. Я собираюсь туда отправиться, чтобы кое-что проверить. Но мне остаётся не ясна одна деталь… — мужчина поднимает свой янтарный взгляд, задумчиво постукивая пальцем по губам, — Да, вы узнали из книги, какие имеет свойства Сердце Бога, однако… Почему оно отреагировало на Ю Чжань? И почему оно действовало таким странным способом? Сердце Бога даёт возможность управлять своим элементом, подобно Глазу Бога. Вот только если и взять возможность становления Ю Чжань новым Архонтом Пыли… Тогда бы оно не поглощало элементальную энергию, а наоборот конвертировало в определенную стихию. — И почему именно после Бездны… — Я обычный человек, Господин Чжун Ли. Я — не вы. Всё что мне известно, так это текст той книги, которую вы принесли. — Ю Чжань рассказывала, что случилась там? В Бездне? — Нет. Но вы можете попытаться выяснить. В любом случае, не думаю, что там её встретили с распростёртыми объятиями. Ночь совсем сгустилась, и поднявшаяся луна серебрила клубящиеся облака. Архонт поднялся, поблагодарил старушку, и отправился обратно, вполне не нуждаясь в свете, чтобы видеть дорогу. Дома огни уже потухли. И только отблески виднелись в одной единственной комнате, на втором этаже. Его шаги тихие, специально, лишь бы не потревожить хозяев. Ему постелили на первом этаже, но, судя по услышанному, Моракс сегодня глаз не сомкнёт. Поднимаясь, он слышит лишь тишину и этому безмерно рад. Истошные рыдания повторно бы не выдержал. Он идёт не зная дороги, но находит комнату Ю Чжань. Догорающая свеча светила тускло-тускло, отбрасывая пугающие тени на стены. Она спит, прямо за столом, на раскрытой книге. Рядом словарь, одолженный видимо у матери, и судя по раскрытой странице, девушка остановилась на середине. На том самом моменте, где было особенно точно описано теплое чувство Гуй Чжун к нему. — Всё будет хорошо. Он поборет своё желание заглянуть в её сон. Осторожно поднимет на руки, опустит её в кровать, потому что знает — спина так болеть будет адски. Свеча тухнет, а он на минутку задержится, опускаясь на самый край кровати. У неё такой глубокий сон. Глаза чуть покрасневшие, и чувствовалось в прерывистом дыхании остатки горьких слёз. Он наклоняется ближе, вслушиваясь в её милое сопение, чувствуя, как она вновь тянется к его теплу. Чжун Ли смотрит, чувствуя от неё приятный аромат Глазурных лилий, в которых только недавно буквально купалась. А ещё он чувствует скопившуюся порчу. — Я клянусь, — шепчет Моракс тишине, — Больше никто не пострадает. Его губы невесомо касаются лба, словно клеймя своим эгоистичным желанием. *** «Ей снится прекрасный сон: Их скромный столик спрятан в зарослях бамбука. Солнечные лучи пробивались сквозь листву, создавая причудливую игру света и тени. Пахло цветами и терпким жасминовым чаем. В её руках — тяжёлая каменная гантель. Парит в окружении вихрей пыли. Лёгкий взмах кистью, и она завертелась, блестя янтарём на солнце. — Напомни, сколько уже прошло лет? — в её голосе журчит забавная нотка. — Столетий, если быть точнее. — Тем более! Порой мне начинает казаться, что ты никогда не разгадаешь её секрет… Давай же, Моракс! Я не знаю, насколько ещё хватит моего терпения. Собеседник только сдержанно вздохнул. Пиала с чаем опускается на столик, а его руки, сияющие кор ляписом подзывают к себе загадочный артефакт. Он повинуется, ложится в его ладонь как родной, и всё равно тайну раскрывать не хочет. — И всё же, может дашь хотя бы крохотную подсказку? Как ты говорила? «Дай человеку достойную мотивацию, и он горы свернёт ради неё». Лицо Архонта скрыто в тени накинутого капюшона. И только кончики волос, словно солнечные блики, мягко обрамляли его черты. — Подсказку? — Вдруг, внутри неё ничего нет? А может её открыть невозможно изначально? Тогда в чём её смысл? Совсем не понимаю этого. — Какой прогресс, — улыбается Богиня, — Совсем недавно ты даже такими мыслями не задавался, а здесь… Хвалю-хвалю. Может, из меня и правда получается сносный учитель? — Ты не ответила на вопрос. Улыбка на мгновение померкнет. — В нашу первую встречу я сказала, что, когда ты разгадаешь её тайну, наш контракт будет считаться исполненным. Мои слова всё ещё имеют силу. Но раз тебе так хочется… Тогда знай — в твоих руках находится самое дорогое, что у меня есть.» А в груди разливается такая страшная боль, что Ю Чжань мгновенно просыпается. Страх. Боль. Безумная тоска. И только затем, как сквозь вату, до неё доходит стук. Причём точно над ней, над её комнатой, на крыше. Преодолевая дрожь в теле, Ю Чжань сползает по лестнице на первый этаж, проходит гостиную, отворяет дверь и шумным вдохом глотает свежий воздух. Буря внутри постепенно затихает, перед глазами словно проясняется. Она слышит отцовский голос, стук инструментов. Сердце падает в ноги и резко взмывает в небо. — Ох, Ю Чжань, ты проснулась. Извини, должно быть разбудил. Но солнце уже высоко, а работы здесь много… Хотел успеть до того, как уеду, — мужчина удивленно замирает с занесенным молотком, и осторожно позвал, — Ю Чжань? Всё… хорошо? Консультант похоронного бюро, без своего привычного плаща, в одной рубашке, сидел на крыше дома и мастерски латал крышу, пока глава семейства снизу подавал ему доски и забирал старые, прохудившиеся. — Кажись она ещё не проснулась. У неё порой такое бывает, — заверил с лёгким подколом отец. Ю Чжань во все глаза смотрит, как мужчина весело переговаривался с Консультантом, словно позабыв все опаски и недосказанности. А Ю Чжань смотрит на руки Чжун Ли, блестящие от испарин, и сама не понимает, чего хотела в них увидеть. Не было перчаток, рукава закатаны до локтей. Белая кожа. Не янтарь. — Похоже, я окончательно схожу с ума. А собственные в мелких царапинах, и фиолетовый синяк показался из-за рукава. Она про него уже и забыть успела. Кончики пальцев охватывает странный холод, онемение. И сердце словно замедлило свой ход. Она смотрит на свои руки и пытается найти нечто общее с теми, что во сне с лёгкостью управляли стихией. — В бездну, — озлобленный шёпот эхом звучит в собственной голове. Не обращая и малейшего внимания на обеспокоенных мужчин, Ю Чжань убегает обратно домой и судорожно начинает искать в книге нужные страницы. Что такое «Каменная гантель»? Что такое Сердце Бога? Что было внутри? Она уже не замечает, как начала читать древние письмена без помощи словаря. Слишком много бессмысленных моментов обманчивой близости. Слишком много откровений, которые никому не были нужны. Ю Чжань словно нашла чей-то личный дневник, в который сливались все бесконечные мысли. А за тысячелетия их набралось достаточно много. Злость. Она злится на Госпожу Лан, злится на родителей, злится на саму себя. Артефакт богини — Сердце Бога. То, что она носила всегда с собой и есть Сердце Бога! Оно было упрятано в гробницу, построенную самой Гуй Чжун на месте самой первой жертвы. Легенда о драконе Чи оказалась истинной правдой. Гуй Чжун чувствовала свою вину за то, что не успела предотвратить трагедию, потому поглотила с цветочных террас столько порчи. Она не могла от неё избавиться, и только больше и больше поглощала, пытаясь помочь Якшам, помочь Властелину Камня! — Ю Чжань? — звучит обеспокоенный голос Консультанта. Она покадрово вспоминает давнишний кошмар: пылающая чёрным земля, шум кипящего моря и жуткий драконий рёв над головой. Холод заставлял неметь пальцы, хотя бы на некоторое время заглушая боль. Символ заключённого контракта между двумя Архонтами был артефакт неведомой мощи, чей секрет должен был разгадать Архонт. Это был он, Моракс, в недавнишнем сне! В его руках была загадка, ответ к которой он не мог найти, и есть Каменная гантель. Судя по книге, она всегда была с Архонтом Пыли. Всегда! Вот только перед смертью… — Её там не было… — Ю Чжань, — уже с большим напором зовёт её Чжун Ли. Он подходит ближе, видит через чувство стихий яркие всполохи порчи. Нужно действовать, — Ю Чжань! — он накрывает её плечо ладонью, но резко вспоминает, что на нём нет перчаток. Но это не приступ. Нечто другое. Порча не выходит из-под контроля, наоборот, она слово вступает в бой с её чистой элементальной энергией. Не поднимая взгляда, Ю Чжань тихо произносит: — Бабушка Жо Синь тебе все рассказала. Ты прочитал книгу. И ты пойдёшь туда, Чжун Ли. Даже не смей отрицать. Отнимая руку от плеча, Моракс спокойно отвечает: — Да. И я пойду туда один, Ю Чжань. Губы кусают до ощутимого покалывания. — Я не могу остановиться на пол пути. Моя семья слишком многим пожертвовала ради поисков истины. — Именно по этой причине ты остаёшься здесь. Пойдешь туда, и станешь моей обузой. Я справлюсь сам, можешь не сомневаться. Его тяжёлые шаги отдаются вибрацией. Дверная ручка скрипнула. Он хочет скорее сбежать от неё, но слышит себе вдогонку: — Моракс… Вся напускная холодность падает с оглушающим грохотом вниз, к его ослабевшим ногам. Медленно оборачивается. Перед ним всё таже Ю Чжань, но она вновь смотрит на него так. — Как думаешь, Моракс вообще пытался разгадать секрет Гуй Чжун? Замолчи, прекрати, хватит! Как она смеет делать вид, будто что-то понимает? — Нет, — тихий ответ. — А я хочу, — она делает шаг к нему навстречу, — Я хочу попытаться выяснить, как я связана с Архонтом Пыли. И ты этого желаешь в той же степени, не отрицай. Да, я обещала тебе исполнять все твои указания. Но я устала прятаться за спинами и молить о помощи. Разве не этого ты добивался от меня? Так помоги мне на правах друга. Прошу тебя… Теперь она по своей воле просила помощи у него. Верила в Чжун Ли так искренно, и взгляд её чистый-чистый, направлен на него одного. От этого Мораксу становится тошно. — А если ты пожалеешь? — выдыхает мужчина с лёгкой дрожью, — Ты думала о том, что будет, когда правда вскроется? Ты думала о том, чем придётся пожертвовать ради этого?! — Я не хочу жить так, как Госпожа Лан! Лучше пойти судьбе навстречу, чем постоянно бежать от самого себя! Чжун Ли издаёт громкий рык сквозь сжатые зубы, и делает резкий шаг к ней. Она отшатывается, стул под ногами путается, но руки его крепко хватают за одежду на груди. — Нет никакой судьбы — есть только небесный порядок, и против него не пойти. Живи спокойной жизнью пока тебе это позволено. Ты не знаешь, что такое жить в вечных поисках. Ты не знаешь, что такое постоянно, день изо дня, сражаться за свою и чужие жизни. Ты ничего не знаешь… Наивный ребенок! Чжун Ли впервые срывается. Кричит, рычит и дышит жаром в её испуганное личико. Она хватается за его руки, беспомощно повисшая на них. — Сколько меня не оберегай, я всё равно каждый раз сталкиваюсь с Бездной и всей божественной чертовщиной. Рядом со мной не всегда будут те, кто сможет меня защитить. Поэтому я стараюсь сама! Понимаешь, сама?! Пусть я и слабый, никчёмный человек… Но вместо злости или агрессии, Ю Чжань в ответ мягко берет его руки в свои и осторожно разжимает. Она забирает его напряжённую тряску, она забирает его испуганную дрожь. — Ты столько раз меня спасал… Прошу тебя, Чжун Ли, помоги мне ещё раз. Мне нужно туда. И я уверена, что чтобы там не было, ты сможешь меня защитить. Он уже один раз повёлся на эту уловку… Он поверил, расслабился, и что в итоге? Теперь оказывается, что Гуй Чжун играла им. Верила и одновременно не смела рассказать свой главный секрет. Почему? Почему всё так повернулось? Слова пытаются сорваться с губ, но Чжун Ли не может. Давится, наступает себе на горло. Ю Чжань прекрасно это видит. — Контракт, да? Ты не можешь рассказать о своём прошлом. Я помню, — она не позволяет отстраниться мужчине, только осторожно обнимает. Кладёт голову ему на грудь, где сердце, — Я обещаю, всё будет хорошо. — Контракт, — выдыхает едва слышно Чжун Ли, замерев как столб, — Точно… Давай заключим ещё один контракт. Ю Чжань смеется: — Какой же у тебя забавный способ договариваться, — на деле только ближе прижимается. — В независимости от того, найдём ли мы то, чего ищем… Ты должна… Нет, я желаю, чтобы ты осталась здесь на некоторое время со своей семьёй. Здесь ты будешь в большей безопасности. Неделя, это немного, но достаточно. Идёт? — Думаю, не самое плохое соглашение. Вот только каждый оставил невысказанным много важного, и каждый остался со своим мнением. Этот контракт — фальшивка. Просто метод манипуляцией друг другом. Об это им обоим известно. И они принимаю этот факт. С затаённым страхом грядущего. *       Mood: Demon Slayer: Rengoku Theme Когда крыша была залатана, а завтрак общими усилиями пригублен, Ю Чжань вместе с Чжун Ли отправляются в то роковое путешествие. Своим родителям она говорит, мол, пройдутся, может, в горы сходят. Старушка же только умоляет Архонта уберечь и не дать Ю Чжань совершить необдуманных поступков. Девушка вовремя вспоминает, что в течении месяца, в похоронном бюро «Ваншен» действует скидка в 50% на вторые похороны. Если удастся раздобыть останки возлюбленного бабушки Жо Синь, то смогут похоронить достойно. С этим неоспоримо согласился Чжун Ли. Они обещают вернуться до наступления заката, как раз к церемонии прощания. Путь им предстоял не особо близкий. Спустившись через крутую лестницу в скале, пройдя по цветочным террасам, они выходят к воде. Бамбуковый плот был на месте, Чжун Ли берется за весло. Они плывут вниз по течению, в сторону величественно возвышающегося пика на западе долины. Спрыгивая на землю, Ю Чжань оглядывается: — Бабушка сказала, что место это скрыто за водопадом. Чжун Ли не ответит. Только уверенно направится к небольшому озеру. Горный источник и правда создавал водопад, но судя по глубине и стёсанным камня, водопад когда-то был гораздо сильней. Потому проход раньше никто не замечал. Сейчас же вход в гробницу был обнажён как никогда. — Вперед, — твердо отзывается Моракс, когда шагает в воду. Шаг за шагом он погружается глубже, словно и не замечая, что это ледяная вода. На самом глубоком участке вода дошла до его груди, а Ю Чжань и того подавно, до самого горла. Когда же вплавь им получается преодолеть это препятствие, как ни в чём не бывало, мужчина проходит в узкую расщелину между скалами. Заросшая от времени лестница вела вниз. — Теперь ясно, — его низкий голос отдавала рокотом в пещере. Перед ними сидит дезактивированный Страж руин. — Система безопасности, — заключает так же серьезно Ю Чжань, — Их много там, — оборачиваясь в сторону опущенной решётки. — Вижу. Ему требуется некоторое время, дабы обдумать дальнейшие действия. Из злотых искр появляется Покоритель Вихрей. Он притягивает к себе Ю Чжань, сжимая копьё одной рукой. — Теперь слушай внимательно, — через касание её обдаёт волной тепла, тяжёлым, словно марево, и следом появляется характерная цепочка гео-частиц, — Яшмовый щит тебя сможет защитить от взрывов, но ударная волна в небольшой части сохранится. Обычные Стражи руин кроме физической силы могут стрелять ракетами. Но самую большую опасность имеют не они, а Руинные охотники. У них острейшие лезвия и огромный радиус атаки вкупе со скоростью передвижения. Если они появляются, ты сразу бежишь в укрытие. Всё ясно? — Да. — На тебе поиск останков. Дай мне знать где они, и я отведу охрану подальше, чтобы они не пострадали. — Да. Тем временем он продолжал сжимать ей руку. Не сильно, но достаточно крепко. — Я слежу за твоими перемещениями. Главное смотри, чтобы они не переключили своё внимание на тебя. Мужчина отпускает её руку, а за тем, как сошедший с небес небожитель, ударяет копьём по земле. Волна гео-энергии отозвалась с нужными механизмами. — Пойдём. Пещера оказалась заросшим гротом. Над головой виднелось небо, вот только было оно словно сквозь стекло. Барьер. Он не даст ни проникнуть, ни выйти через верх. Здесь трава была мягкой, и земля рыхлой от обилия воды, от чего каждый шаг вызывал хлюпающие звуки. А над головой висел огромный шар. Металлическая поверхность блестела янтарными всполохами от солнечного света, попадающий через верх. Крепления шара снизу и сверху, которых не видно было, хотя глаз сразу заметил их магическое присутствие. Моракс тем временем считал видимых Стражей руин. — Хранилище не откроется, пока не будет запущено испытание… — мужчина подходит к обелиску, находящемуся ровно под волшебным шаром. Ему такие механизмы хорошо знакомы. Узнаётся работа Гуй Чжун. Ю Чжань впервые сталкивалась с подобным. Божественное творение, скрытая от людских глаз гробница, в которой под надёжной охраной ждал своего часа её апофеоз. Оно было там. Внутри. Таится в просачивающемся золотом свете. — Ю Чжань, — грозно звучит голос Чжун Ли, когда тот оборачивается к ней, — Сейчас же соберись или уходи. У меня не будет времени тебя приводить в чувства. — И не нужно, — отзывается спокойно, уже куда уверенней проходя вглубь брода. Она шагает по воде, поднимаются волны, а сама продолжала со всей серьёзностью, — Сначала отыщем останки и заберем их. Не хочу, чтобы они пострадали. Вот только заботиться о сохранности ей следовало бы о своей. Потому что, когда Ю Чжань проходит точно под золотым шаром, разносится неясный гул. Грохот падающих камней со свода пещеры, раздался щелчок механизма, и обелиск рядом с Чжун Ли засветился. — Так и знал. Глубокий вдох наполняет его грудную клетку и выходит медленным, рокочущим выдохом. Моракс не ждёт. Кидается в бой первым, раньше, чем проснувшиеся Стражи руин поднимутся на ноги. Копьё безжалостно вонзается в слабые места механизмов, звучит скрежет металла, и искры сыпятся на землю вслед гео-частицам. — Вот ведь, — с тихой руганью Ю Чжань возвращается к судорожным поискам. Останков на земле нет, а вода, до сего момента кристально чистая, наполнилась рябью и взбаламученным песком. И здесь уже зоркий глаз мало чем поможет. Нужно убраться подальше от роботов. Срочно. Она успевает скользнуть в сторону корней огромного дерева, ровно перед тем, как единственный глаз загорелся. Нужно выждать, нужно не дать стать обузой для Чжун Ли. А земля дрожит под ужасающей поступью Стражей руин. Их уже пятеро, и новые всё просыпаются и просыпаются. Восстают из земли, песка и тины. Но единственное, что перед собой видит Ю Чжань, так это янтарные всполохи копья, которые безжалостно кромсает своих врагов. Каменные колонны встают на пути, врезаются в них, и тут же их настигает точный удар. Его окружают. Яшмовый щит ярко вспыхивает, но спасает Чжун Ли от прямого удара. Ю Чжань неотрывно наблюдает, и внезапно понимает. Он сдерживается. Он был способен на большее. Дура! Он делает это для тебя! Он специально отвлекает, чтобы ты, бесполезная, попыталась найти останки, которые, возможно, уже давно истлели! Дно проседает от каждого шага. Вода засасывает словно трясина, и её накрывает настолько ужасающее чувство, что колени начинают дрожать. Грохот взрывающихся снарядов, скрежет металла и отлетающие детали. Одна из ракет рикошетит от Яшмового щита и попадает по скале, совсем рядом от неё. Она коротко вскрикивает от неожиданности, падает в воду, которая буквально тянет её на дно, всё глубже и глубже, что выбраться не получалось. Ей словно перекрывают кислород. В ушах звенит, перед глазами яркие пятна. И плечо, грёбанное плечо, разрывается такой страшной болью, что невольно слёзы брызнули из глаз. — Только не сейчас, — шипит сквозь сжатые зубы. Она поднимается. Делает несколько неуверенный шагов по шаткому дну, держась за руку. А затем чувствует под ногами нечто твёрдое. Это кости. Она находит идеально сохранившийся в песке и иле череп. Она чувствует под коленями мелкие кости. Она чувствует, как земля дрожит, и волны захватывают едва не с головой от того, как очередной поверженный робот падает в воду. Человеческий череп. Кости человека. Здесь лежал человек, пожертвовавший жизнью ради глупого желания отыскать секрет Богини. И вот, всё замкнулось. Ю Чжань держит этот самый череп, в котором уже не узнаются присущие человеку черты. И только затем она поднимает свои глаза на ярко сияющий шар над головой. Он вертится быстро-быстро, и доносится из него странный звук, непохожий совершенно ни с чем. Но Ю Чжань его узнаёт. Сквозь просветы она видит янтарные прожилки. То, что она делает — абсурд. Сумасшествие. Полный бред. Но Ю Чжань решается. Витиеватый ствол дерева был словно соткан из множества тонких веток, благодаря чему забраться было достаточно просто. Влажный мох скользил под ногами, ногти изо всех сил цепляются за кору, но ей всё равно удаётся забраться достаточно высоко. Крепления. Она спрыгивает на позолоченный механизм, пульсирующий от элементальной энергии. Было чертовски высоко. Она слышит крики Чжун Ли, который просто не может сейчас ничего сделать. Ноги держат крепко. Она потом переживёт испуг. Всё потом, сейчас — главное добраться до неё. Когда защитники закончатся, хранилище закроется, и уже навсегда. Она вспоминает, как своими собственными руками делала чертежи этой гробницы. Она помнит, как расставляла одолженные из Каэнри’а Культиваторы. И помнит это самое чувство, когда Бог становится человеком. Шаг за шагом. Пробудившаяся элементальная мощь резонирует с порчей внутри. И с каждым шагом, чем уже становится плечо крепления, тем Ю Чжань становится легче. Отступает страх. Отступает человеческий инстинкт. Это оно. То, чего искала. Эта история началась так давно. И может, не лежа под ногами кости, её бы сейчас на этой земле не было. Она благодарна этой жертве. Она благодарна Чжун Ли, который несмотря на всё оставался рядом. И она благодарна той себе, которая нашла смелость шагнуть в неизвестность и побороться. Плазменный луч Руинного охотника переключается с Чжун Ли на застывшую Ю Чжань. Но та вовремя делает шаг в неизвестность. Земля рухнула вместе с ней. Моракс забывает о врагах, забывает о битве и кидается вперед, к ней. Копьё Архонт отбрасывает прочь. Шар на мгновение вспыхнул светом. Золотая оболочка распахнулась, впуская на миг, и тут же выпуская летящее вниз тело. И он её ловит. Катится по мелководью, прижимает к себе и щит разворачивает на них двоих. Взрывы разносится вибрацией, но стальные мышцы не дрогнут. Его руки жёстко, судорожно, будут вжимать тонкое тельце в своё. — Ю Чжань, — шепчет Моракс на ухо, прижимаясь к её виску, и всё затылок своей ладонью проверяя, — Ю Чжань! Давай, ответь! Приходи в себя! Сейчас же! Ну! Вода ручьём стекает по лицу. Он остервенело срывает с ладоней перчатки, и чистыми руками утирает её лицо. Руки дрожат. У него не получалось вдохнуть. — Ю Чжань, ты слышишь меня?! Дура… Чем ты только думала… Давай! Открывай глаза… Ю Чжань! Он прижимается ухом к её груди и слышит размеренный стук сердца. Сильный, четкий темп. И тело её теплое-теплое, ни то, что вода здесь. Вот только это всё словно проходит мимо его здравого смысла. Золотой шар над головой постепенно затухает. Как и нечто в его голове. Это чувство описать словами невозможно. Эту боль перенести способен только один Архонт, и то, его каменное сердце, кажется, повторного удара не выдержит. Моракс осторожно опускает её голову в воду, на мягкое дно, и следом поднимается. Архонт призывает своё верное копьё к себе. Теперь его не сдерживало ничего. Он разделывается с остатками роботов быстро. После него остаётся только раскуроченный металл. Родная земля дрожит под ногами, словно уже не способная удержать его. А затем, сквозь холодную воду, он чувствует горячие слёзы, которые одиноко стекали по его щекам. Шар потух. Оболочка захлопнулась. Там оказалась пустота. Он не успел добраться. Он не успел добраться до оригинала. Чжун Ли смотрит себе под ноги, на разорванную битвой землю, и понимает, что вновь не успел. Он потерял свой шанс. Пытался ли когда-нибудь Моракс понять секрет Гуй Чжун? Нет! Нет, нет, нет! Он просто не хотел прекращать контракт! Он не хотел, чтобы она его бросила, стоит сделать своё дело! Он не хотел менять их устоявшийся уклад жизни. Нет-нет-нет! Гуй Чжун для него была больше, чем человеческое понятие любви. Гуй Чжун была для него всем. Так любить могут только бессмертные существа. Почему?! Почему она так с ним поступила?! Копьё обессиленно выскальзывает из рук и рассыпается искрами. Она доверила одному единственному человеку хранить свою историю, свои переживания и мысли. Гуй Чжун отделила своё Сердце Бога от себя, стала человеком, и сражалась в последней битве как человек. Она спасла всех. Та энергия, выделяющаяся при смерти Архонта, смогла уничтожить всю накопленную внутри тела порчу. Она оставила людям своё Сердце, чистое, чтобы, когда оно понадобилось, его смогли использовать. В тот день Сердце Бога было даровано Госпоже Лан и Жо Синь во спасение. Чтобы они смогли выбраться из этого места невредимыми. Сердце Бога смогло столько раз спасти Ю Чжань от смерти. Сердце Гуй Чжун дало ему, Мораксу, шанс исполнить своё эгоистичное желание наконец исчезнуть! Раствориться во времени и забыться в этом бесконечном одиночестве. Чжун Ли возвращается к неподвижной Ю Чжань и опускается прямо так в воду. Он затаскивает её тело к себе на колени, обнимает, и зарывается в тёплую кожу шеи. И тихо всхлипывает. Он знает, что с ней всё будет хорошо, но сейчас… Он просто нуждается в ответном тепле. Он хочет, чтобы его обняли. Он хочет, чтобы его поняли. Но слишком многих он оттолкнул от себя, чтобы просить у кого-то. — Прости… — За что? Чжун Ли вздрагивает, но не отпускает её из своих рук. Она обнимает его, мягко перебирает влажные волосы. А затем её теплые губы сцеловывают крохотные слезинки, оказавшиеся на вкус солёными-солёными. — Это я должна просить прощения. Опять я кидаюсь туда, куда не следует, а тебя волноваться заставляю. Прости меня. Но, если честно, я совсем не ожидала, что ты испугаешься до такой степени. — Не думала она… — с обидой бурчит Архонт, прижимаясь обратно к её шее. — Извини, не удержалась, — она смеется, тихо, прямо ему на ушко. Мурашки бегут по его спине. И становится так тепло-тепло, что в груди не остаётся места, — Подожди… Дай мне кое-что… Посмотреть. Они всё ещё в воде, она всё ещё на его коленях, а он всё продолжает её сжимать в объятиях. Но когда Ю Чжань достает из кармана Глаз Бога Лань Феня, который так и не забрал, всё меняется. В её руках Глаз Бога, ослепительно сияющий серо-голубым светом. Глаз Бога Пыли.