***
Бена раздирало легкое чувство вины после того, как они расплатились в «Таргете» и вернулись в мотель. Следовало спросить разрешения. Она его самка — его пара, и он хотел, чтобы она любила его и доверяла ему. Этого не произойдет, если он будет зажимать ее в примерочных. Но как же это было крышесносно! Он отвлекся за рулем, потому что не мог перестать думать о ней и о том, как придавить ее под собой, держа, как ему хочется, как укусить ее шею, наградив еще одной отметиной… Следовало закругляться. Люди заметят — кто-нибудь забьет тревогу и доложит копам. Бену не нужны копы на хвосте. Он проследовал за Рей в комнату и захлопнул дверь. Он мог делать с ней все, что пожелает. Она — его, он запечатлелся с ней. Это нельзя изменить, как нельзя изменить цвет неба. По животу Бена разлился жар. Оттолкнувшись от двери, он подошел к ней сзади, когда она остановилась у кровати. — Ты собираешься меня изнасиловать? Он замер за ее спиной. Заморгал, быстро пряча протянутые руки в карманы, едва она обернулась. В ее глазах стояли слезы. — Э-э… — Бен растерянно пожал плечами. — Ну, я запечатлелся с тобой, так что технически это не совсем изнасилование. — Но я не хочу. — Многим волчицам не нравится спаривание. — Уж он-то знал — пересекался с несколькими и был решительно отвергнут. — Но ты привыкнешь. — И это для тебя нормально? Бен снова пожал плечами. Вроде как, в теории, не особо. Но человеческий мозг не поспевал за мозгом волка — им было трудно достичь обоюдной гармонии. Обычно они расходились во мнениях, но волчье начало чаще доказывало свою правоту. Так было удобнее. Давало слышать инстинкты. Не вмешивалось с глупой ерундой о последствиях. Но да, ему не было нормально, когда страдала его пара, — он не хотел, чтобы она ненавидела его. Возможно, стоит повременить с этим. Дать ей шанс смириться с неизбежным по своей воле, и однажды она попросит его сама. Возможно. Бен не хотел дожидаться этого. Он хотел засадить ей щенка, без необходимости терпеть невесть сколько. Рей села на кровать и посмотрела на свои руки, а Бен почувствовал неприятно знакомые уколы вины. Прикусив щеку, опустился рядом с ней. — Я не думал о щенках до встречи с тобой, — признался он. — Но… ты знаешь. Все меняется. Ты тоже изменишься. — О щенках?.. — Ну да. О детях. — Ты хочешь от меня детей? — Ну, я бы предпочел щенков, но мы можем попробовать завести человеческого ребенка, почему нет. Она побледнела еще сильнее, а глаза стали совсем круглыми. Дерьмо. Кажется, она не слишком разделяла его энтузиазм к размножению. — Я имею в виду, что только начал думать об этом, — отступил Бен. — Это приходит и уходит. Просто потому, что я запечатлелся с тобой — теперь все сводится к детям. Но, э-э, мы не обязаны делать это прямо сейчас. Произносить это вслух причиняло почти физическую боль. Он мечтал обрюхатить ее с первого дня запечатления, и пусть интенсивность этого менялась изо дня в день, пока он пытался сопротивляться импульсу похитить и оттрахать ее, борьба с инстинктом почти сошла на нет. Бен жаждал оплодотворить ее прямо сейчас, сию секунду. Будь у него больше опыта в сексе, давно бы прекратил разговоры и швырнул ее на кровать. Вдыхать запах ее волос и облизывать грудь недостаточно. Бороться с неизбежным невозможно. Скорее рано, чем поздно он покончит с этим, даже если она возненавидит его на какое-то время. Но он засадит ей щенка. Рей заправила прядь волос за ухо. Взялась вытирать глаза тыльной стороной ладони, и Бен помог, проведя по ее щекам большими пальцами, убрал волосы с лица. Поиграл с ними немного. От нее пахло им. И будет пахнуть весь день. Это радовало. — Извини, я был немного груб, — выдавил Бен. — Я пытаюсь заботиться о тебе. — То, что ты недавно сделал, не похоже на заботу, — парировала Рей. Она отмахнулась от его руки. — Мне это не понравилось. — Я знаю. — Он снова коснулся ее волос. — Я думаю, дело в инстинкте размножения. Я не так уж много узнал об этом от деда и других волков. — Ты даже не извинишься, что напал на меня? — Нет. Она фыркнула, но он не мог извиняться за это. Возможно, следовало бы, но ни к чему создавать плохой прецедент. Так работает размножение, в конце концов. Иногда грубо, иногда может не нравится, но такова природа вещей. Рей придется привыкнуть. Рей легла вздремнуть, а Бен сидел у ее ног, наблюдая за ней. Да… так и должно быть. Если он груб, ей нужно окрепнуть. Волки жестоки. Спаривание — грубый процесс. Он не может потакать ее человеческим чувствам, иначе она возомнит себя главной. Бен зажал руки между коленями. Главный тут он. Он — альфа в их стае, и он позаботиться о своей самке лучшим образом. Ей просто нужно окрепнуть.Часть 10
20 ноября 2022 г. в 19:26
Показываться с Рей на публике значило рисковать, но ей требовалась новая одежда. Перед тем как заехать в «Таргет», Бен купил для нее завтрак в закусочной на колесах, надеясь, что ей не взбредет в голову наговорить кому-нибудь глупостей. Копы, ясное дело, уже пустились по следу.
Рей молчала, прогуливаясь между стойками с одеждой. Бен, сунув руки в карманы, держался в нескольких шагах позади, а она шла, скрестив на груди руки, полностью игнорируя его общество. Все еще злилась. Из-за вчерашнего, без сомнения. Впрочем, объяснимо, после того, как он обслюнявил ее сиськи. Он думал о них с той секунды, как проснулся… даже видел сон.
Рей взяла пару леггинсов. Перебрала футболки на соседней стойке и выбрала голубую. Бен задержался у секции с платьями, почесывая подбородок и делая вид, что не смотрит на нее.
— Сойдет, — объявила она.
— Тебе нужно больше, чем это.
Она нахмурилась, но не повернула головы в его сторону. Бен последовал за ней вокруг стола к стенду с джинсами и лонгсливами, откуда она не глядя забрала еще несколько вещей. Хм, странно, разве все девушки не любят шоппинг?
По пути к примерочным попались несколько других покупателей, однако Рей молчала, но вздумала захлопнуть дверь кабинки прямо перед его носом. Бен поймал дверь ладонью и бесцеремонно распахнул, входя внутрь. Ну уж нет. Одну он ее не оставит.
Рей попятилась и обняла себя руками. Бен повернул замок, затем прислонился к двери.
— Ты не можешь отвернуться? — огрызнулась Рей.
— Нет. — Он убрал руки в карманы и кивнул на стопку одежды. — Давай. Нам надо ехать.
Раньше Бен не думал о том, что наблюдать за раздевающейся девушкой может быть так интересно. Он никогда не тратил время на девушек, но сейчас, когда Рей, повернувшись спиной, начала снимать одежду, это поразило его как удар молнии.
Он сложил руки на груди и отвел взгляд, сглатывая, когда она сняла футболку, но после не удержался — стал смотреть, как она стягивает джинсы. Как встает перед ним почти голая. Ничего особенного. В журналах были голые женщины. И она — обычная полуголая женщина.
Взгляд Бена скользнул вниз по ее выпирающим позвонкам. Пальцы забарабанили по бицепсам. Ничего особенного. Совсем ничего.
— Тебе не обязательно глазеть, — проворчала Рей и взяла новую голубую футболку. — Можешь хотя бы глаза закрыть?
Он мог вырвать ее позвоночник зубами. У Бена дернулось веко, когда она нырнула в футболку, вытягивая свою худенькую фигурку так, что внутри у него стало жарко. Явно полегчает, если вырвать ей позвоночник. Снимет напряжение.
Он схватил ее за бедра. Рей взвизгнула, попятилась, но по какой-то причине именно это привлекло в нем особый интерес. Она вцепилась в блестящую перекладину, на которой висели ее шмотки, и, вынужденная изогнуть спину, прижалась задницей к его паху. И то, чего он хотел, внезапно щелкнуло в мозгу.
Бен сглотнул. Замер вот так, сжимая ее и глядя на кожу, выглядывающую из-под футболки, которая задралась до середины хрупкой голой спины, неуверенный, что с собой делать. Он собирался… Нет, он хотел ее трахнуть. Никогда в жизни не хотел оттрахать кого-то с такой силой. Противоречивые желания сбивали с толку, и, вероятно, именно поэтому его терзала мысль просто взять и вырвать ей глотку.
Человеческий мозг отошел на второй план. Бен рывком зацепил пальцами краешек ее розовых трусиков, но Рей удалось выкрутиться из его рук — она мгновенно повернулась к нему лицом. Вся красная, сдвинула брови и выплюнула:
— Что ты… — мотнула головой, втискиваясь в противоположный угол кабинки. — Т-ты не можешь… Тут же люди!
И что? Бен схватил ее за ворот, притягивая к себе, и заставил наклониться, снова повиснуть на перекладине. Он припечатал ее руку своей, а второй взялся расстегивать джинсы, уткнувшись лицом в ее шею, покрывая поцелуями нежную кожу, куда только мог дотянуться. Даже не достал член из нижнего белья. Обхватил живот Рей, чтобы не рыпалась, и задвигал бедрами, и, черт подери, до чего это было охренительно приятно. Он буквально чувствовал ее теплую мягкую щелку сквозь эти розовые трусики.
Бен тяжело дышал ей в шею, продолжая лихорадочно толкаться, потому что это было лучшее, что он испытывал в жизни. Удовольствие и возбуждение достигли наивысшей точки гораздо быстрее, чем он ожидал, и сдавленно охнув прикусил тонкую кожу шеи Рей. Его глаза закатились, когда член запульсировал, и сперма выплеснулась наружу, почти наверняка загвоздав весь пол.
Но Бен не стыдился, ничуть. Охваченный жаром, пытался отдышаться в волосы Рей. Мучился от искушения стащить ее пол и вздремнуть.
Она оттолкнула его. Бен позволил ей, отшатываясь на шаг назад, а затем глянул вниз, убеждаясь, что действительно кончил на пол. Рей смотрела на него со слезами на глазах и машинально потянулась за следующей тряпкой, собираясь ее примерить. Бен переводил дыхание, заправляя член обратно в джинсы. Черт побери. Блять. Сногсшибательно.
— А теперь отвернешься?! — прошипела Рей. Она влезла в новые джинсы и… да, это снова творило с ним нечто особенное.
Бен провел рукой по волосам и послушно повернул лицо к стене. Ему хотелось большего. Это все, чего он хотел.