Лишённые магии

Мы в ненависти все отрады больше видим, Мы любим второпях, но дольше ненавидим.   (Джордж Ноэл Гордон Байрон) Я бежала по темному коридору. Мне было очень страшно. Где-то сзади слышались приглушенные шаги. Я уже начала задыхаться от долгого бега, в боку кололо, но я не позволяла себе остановиться. Не могла позволить... Внезапно, я споткнулась и упала. Мне было очень больно, я не могла дышать, не могла подняться. Несколько минут я приходила в себя, потом, кое-как встав на ноги, пошла вперед, держась за стену, чтобы снова не упасть. — Помогите! — закричала я. — Помогите мне. «Помогите, — вторило эхо, разнося призыв о помощи по пустым коридорам». Оглянувшись, я не заметила, как налетела на стену. — Нет! Нет! Нет! — взмолилась я, понимая, что это тупик. Бежать больше некуда. В бессилии я сползла на пол и стала ждать конца. Я могла бы поискать выход, но у меня уже не было сил. Я смертельно устала. Откинув влажные от пота волосы, я пригляделась к пятну на руке — кровь?! Меня лихорадило. Непонятно откуда на противоположной стене оказалось зеркало, покрытое пылью и паутиной. Окинув себя взглядом, я лишь шумно вздохнула. Сил ни на что другое у меня попросту не осталось. Рваная грязная рубашка заляпана каплями крови, руки в ссадинах, на джинсах огромная дыра. Волосы стоят дыбом, в них какие-то веточки и листочки, наверное, остались, когда я бежала через рощу. На лбу ушиб, из которого текла кровь. Чтобы хоть как-то остановить ее, я оторвала от кофты кусок ткани и приложила к ране. Затем прислонилась спиной к стене, обхватила колени руками и положила на них голову. Было очень трудно дышать, обстановка угнетала. Постепенно я успокоилась, но страх до конца не отступил. Он лишь спрятался где-то на задворках моего сознания, ожидая подходящий момент, чтобы снова завладеть мной. Краем уха я услышала шелест, приближающегося ко мне существа. Я подняла голову и увидела тёмные силуэты. Они тоже видели меня... Они приближались ко мне... Они убьют меня... Одна из фигур оказалась совсем близко и, присев на корточки, протянула руку, приподняв мой подбородок. Некоторое время визави изучал мое испуганное лицо, а затем раздался знакомый голос: — Грейнджер, ты должна быть мертва. Почему ты еще не мертва? — Беллатриса? — прохрипела я, дрожа от ужаса, голос не слушался. — Беллатриса Лестрейндж? — Знаешь, Грейнджер, страх благотворно на тебя влияет. Ты становишься такой милой, — помахивая волшебной палочкой, сказала женщина и стянула с лица маску. — Жаль, твои дружки об этом не узнают. — Что... — я облизала пересохшие губы, — что тебе от меня нужно? Беллатриса засмеялась. И от этого смеха меня бросило в дрожь. По коже побежали мурашки. — Пожалуйста... — взмолилась я, — пожалуйста... отпусти меня. Она насмешливо покачала головой, а после схватила меня за руку и рывком подняла на ноги. Я вскрикнула от боли. — Ты умрёшь, грязнокровка, отправишься по ту сторону арки, как и я когда-то… но не переживай, это совсем не больно… умирать не больно, вот увидишь… «Нет, — подумала я. Откуда-то взялись силы, — не позволю...» Впившись ногтями в её руку, я изо всех сил пнула женщину в голень, а затем добавила удар сверху по голове. Воспользовавшись моментом, я бросилась бежать. — Дрянь, — выругалась женщина и завизжала: — Схватить её, привести ко мне немедленно. — Не уйдешь! — кричали мне вслед, а я неслась, как угорелая не разбирая дороги. Меня настигли практически сразу же — их было слишком много, чтобы я смогла убежать. Размахнувшись, Лестрейдж ударила меня по лицу. От острой боли, пронзившей меня, я упала на пол. Женщина нагнулась и перевернула меня на спину, расплывшись в безумной улыбке. — Пожалуйста, — по щекам текли слезы, хотя я понимала, что просить о снисхождении Пожирателей Смерти — гиблое дело. — Пожалуйста, не надо... Она направила на меня волшебную палочку. Я нервно сглотнула. — Скажешь свое последнее слово, грязнокровка? Я зажмурилась, но все равно слышала звук надвигающейся смерти. Истошно закричав... я проснулась. Проснулась в холодном поту. Сердце бешено колотилось в груди. Рубашка прилипла к телу. — Это сон! Всего лишь сон, — убеждала я себя, пытаясь, успокоится, но это не помогало. На часах было 3.35. Я лежала в постели и слушала, как бьется мое сердце, радуясь, что это только кошмар. Моя жизнь продолжается, а Беллатриса уже несколько месяцев как мертва. Она не причинит мне вреда. Этой ночью я так и не смогла больше заснуть. Едва я закрывала глаза, сознание возвращало меня в тот ужасный коридор, из которого не было выхода. Только там появлялись все новые и новые участники в темных балахонах. Они стояли вокруг меня, смотрели в мое испуганное лицо и заливались демоническим смехом, который эхом отдавался в ушах. Не выдержав этого безумия, я села за уроки, которые вчера так и не выучила. — Как ты себя чувствуешь? — обратилась ко мне мама, когда я спустилась к завтраку. — Отлично, — промямлила я, пододвигая к себе тарелку с яичницей. — Спасибо, что спросила. — Ты не заболела? — заботливо поинтересовался папа, отрываясь от газеты. — Какая-то ты бледная. Думаю, нужно сходить к врачу. — Нет, — поспешно воскликнула я, — со мной все в порядке. Просто учеба отнимает слишком много сил, а еще это театральная постановка. Знали бы они, что все это для меня мелочи. На третьем курсе я изучала столько предметов, что мне пришлось воспользоваться Маховиком времени, лишь бы успевать появляться на двух занятиях сразу. А тут какая-то обычная школьная программа. Но пусть родители думают, что я действительно сильно устала, меньше нервов для них. — Все равно, нужно обратиться к доктору, — задумчиво проговорил папа и посмотрел на маму. — Это может быть нервным истощением. Я оторвалась от завтрака и взглянула на него. «Нервное истощение». То же самое сказали и колдомедики, когда обследовали меня. Но уж если они ничего не обнаружили, то поход к магловским врачам вряд ли что-нибудь даст. Так что, какой в этом смысл? — Думаю, ты прав, Дик, — ответила мама, переведя взор на меня. — Я запишу Гермиону на прием к доктору Майлсу. — Но, мама… — Мы беспокоимся о тебе, дорогая, только и всего, — попыталась улыбнуться женщина, однако у неё это плохо получилось. Я отодвинула тарелку и резко встала. — Хорошо, как скажете, а теперь я, пожалуй, пойду. Спасибо. Поднявшись в комнату, я спешно переоделась и, схватив сумку с учебниками, спешно покинула дом. Что меня ждет дальше? Отправят на принудительное лечение в психушку? Это будет достойным завершением моей жизни. — Гермиона, — во дворе меня окликнул Генри. — Привет. — Привет. — искренне улыбнулась я, увидев парня. — Я надеялся тебя встретить, — признал он, глядя мне в глаза. — Надеюсь, ты не против? — Нет, что ты, — ответила я, отведя взгляд. — Даже рада, что встретились. У меня с друзьями не особо пока что. — Присядем? — предложил Генри, махнув рукой в сторону лавочек. Я взглянула на часы — до начала первого урока полно времени. Так что, почему бы не поболтать. — Отличная идея, — кивнула я и направилась к самой дальней скамейке. Мы разговорились, обсуждая книги и многое другое. — Кого я вижу, — рядом с нами остановился Малфой со своей свитой (не поленился же, до самого конца дошёл, чтобы поглумиться. Хорёк чёртов). — Что, Грейнджер, поклонника себе нашла. — Не знала, что должна отчитываться перед тобой, — огрызнулась я, прищурившись. — Шёл бы ты к своей Дженнифер, а то она бедная с ума от ревности сходит. — Привет, Драко, — Брикман поднялся и протянул слизеринцу руку. — Генри, — ухмыльнулся блондин, ответив на рукопожатие, — решил подружиться с мисс Всезнайкой? Очень мило с твоей стороны. — Зря ты с ней так, Драко, — покачал головой парень. — Не знаю, что у вас там за разногласия, но она все же девушка. — Грейнджер? Девушка? — переспросил Малфой, приподняв брови. – Вот те на! А я-то всегда думал, что она ходячая энциклопедия, — и он захохотал. Ему вторила его свита. — Спасибо, что просветил, дружище, — на прощание крикнул Хорек и ушёл. Было такое ощущение, что меня окатили грязью, но я наоборот вскинула голову, будто его слова меня совершенно не задели. К малфоевским придиркам я привыкла ещё на первом курсе, а уж держать удар умела куда лучше Рона или Гарри. Те сразу лезли в драку или хватались за палочки, в то время как мне удавалось сделать вид, что оскорбления не достигли своей цели. Сейчас я тоже буду умнее и не позволю Малфою победить в этой битве. — Ты в порядке? — надо мной склонился Генри. — Не обращай внимания на слова Драко. У него своеобразное чувство юмора. На самом деле он так не думает, правда. — Всё в порядке, — я поднялась на ноги, — Малфою крайне необходимо привлечь к себе внимание, и он делает это так, как умеет — кривляется и вызывает меня на эмоции. Если не реагировать, рано или поздно он заткнётся и переключится на кого-нибудь другого. — Ты права, — улыбнулся парень, отчего на его щеках появились премилые ямочки. — К тому же я не против быть твоим поклонником. — Ох, — я прямо почувствовала, как покраснели лицо и уши. — Неожиданно. Даже не знаю, что тебе сказать… Генри смотрел на меня, я же старательно отводила взгляд, чувствуя себя несколько неловко. Если Малфой хотел испортить мне настроение, у него не получилось, а вот Генри сумел вогнать меня в краску своим неожиданным признанием. — Эм, я пойду, — сказала я, продолжая рассматривать собственные туфли. — Урок вот-вот начнётся, не хочу опаздать… — Можно я тебе провожу? — робко попросил Генри, а мне вдруг захотелось сбежать, ничего ему не объясняя. — Если хочешь, — ответила я, засунув руки в карманы. Пока мы шли, Генри что-то рассказывал, но я не вслушивалась, находясь в собственных мыслях. То, что Малфой засранец — понятно, а вот то, что нам предстоит много времени проводить вместе — мне не особо нравилось. К тому же он имел наглось влезть в мою семью и понравиться моим родителям, что считалось покушением на частную жизнь и требовало немедленного вмешательства, чтобы не позволить этому проходимцу продолжать свои дурацкие эксперименты дальше. — Еще увидимся? — спросил Брикман, ворвавшись в мои думы. Только тогда я поняла, что мы стоим возле кабинета истории, где у меня вот-вот начнётся урок. — Эм, конечно, — пробормотала я, мы всё-таки в одной школе учимся. — Хорошего дня. — И тебе. До встречи, Гермиона, — и он пошел обратно к лестнице. Я зашла в класс и заняла свободное место возле окна, подперев подбородок и невидяще уставившись в серое небо. Кажется, будет дождь, но это не точно. В Лондоне всегда не знаешь, какая погода ждёт через пять минут. — Эй, посмотрите, кто здесь, — раздался ленивый голос Малфоя, — ходячая энциклопедия Грейнджер, которую некоторые называют девушкой. Я даже не повернулась в его сторону, продолжая пялиться в окно и думать о погоде. «Интересно, если всё-таки пойдёт дождь, то ливневый или нет? Закончится ли он до того, как нужно будет идти домой? Если нет, сильно ли я промокну? Может, придётся позвонить отцу и попросить забрать меня…» — Что, Грейнджер, решила забить на Уизела и переключиться на вариант поближе? Что ж, хвалю, быстро сориентировалась, — продолжал задирать меня Малфой, под хохот парней. Я молчала, никак не реагируя ни на смех, ни на подсказки одноклассников, ни на самого Малфоя. Не следует обращать внимания на тех, кто пытается швырнуть в тебя дерьмом. До тебя оно может не долететь, а вот на руках обидчика останется. Представив Малфоя в собачьем дерьме, я прыснула и пропустила очердную колкую фразу от горе-задиры. Не дождавшись ответа, Малфой что-то казал дружкам и сел за парту позади меня. Мысленно я танцевала макарену, празднуя маленькую, но значимую победу. В класс вкатилась историчка и с ходу начала трещать по теме урока, что я тоже с нескрываемым удовольствием пропустила мимо ушей. Кажется, потеря магии на меня плохо влияла, я перестала заботиться об оценках и вообще забила на учёбу. За последний тест я получила В, что для меня не было нормой. Ещё немного и скачусь до низких оценок, однако почему-то мне на это плевать. Мысленно отсчитывая минуты до звонка, я выводила в тетради зигзаги, в то время как остальные были заняты историей или какой там урок сейчас шёл? Бросив взгляд на доску, я вдруг с удивлением осознала, что все пишут какой-то тест, к чему я совершенно не готовилась. «Ладно, Грейнджер, — мысленно сказала себе я, — кажется, в твоей жизни появится первый неуд. Ты скатилась, девочка, теперь уже точно». Звонок прозвенел точно по расписанию. Запихнув в сумку ручку и тетрадь, я быстрым шагом вышла из класса. Хотелось сбежать домой, наплевав на остальные уроки. Наверное, я бы так и сделала, если бы меня не догнал Малфой. — С каких пор ты перестала учиться, Грейнджер? — Наверное, с тех самых, когда сменила Хогвартс на магловскую школу, — отозвалась я, даже не взглянув на него. — Хочу проверить, вышвырнут меня отсюда за неуспеваемость или нет. — И что будешь делать, если вышвырнут? — Не знаю, пойду работать в магазин игрушек или торговать собственным телом. Ещё не решила. Дашь совет? — Для проституции ты не годишься, — фыркнул парень, демонстративно оглядев меня с ног до головы. — Хотя фриков полно, может, кто и позарится на тебя. Посоветовать пару борделей? — Отложим это на потом. Его окликнули, и он отстал, я же поспешила на следующий урок. — Грейнджер, сегодня репетиция, — напомнила мне Мэлбрук, выскочив из-за поворота. — Не опаздывай. — Ага, — тряхнула я головой, даже не остановившись. Минуты сменяли одна другую, уроки шли своим чередом, а я находилась в какой-то прострации, не пытаясь даже вникнуть в происходящее. Едва занятия закончились, я нехотя поплелась на второй этаж, где находился кабинет Мелбрук. Малфой уже был там. Один! Это значило только одно — сейчас будет очередная сцена в непосредственной близости от бывшего слизеринца. — Сцена пятая, встреча на балу, — объявила Мэлбрук, не успела я даже дверь закрыть. — Ладно. Только давайте побыстрее, хочу покончить с этим и отправить домой. — О, не терпится поцеловать меня? — заиграл бровями парень с явной усмешкой на бледном лице. — Хочешь, можем сразу перейти к третьему акту? — Тогда уже лучше к пятому, — отозвалась я, сложив руки на груди. — Хотелось бы уже увидеть тебя мертвым. — Не забывай, дорогая, что я первым увижу тебя мертвой. — Спящей, Малфой, — поправила я с улыбкой. — Джульетта проснулась от своего якобы мёртвого сна, а вот Ромео умер окончательно и бесповоротно. — В некотором роде Гермиона права, — впервые за всё время встала на мою сторону Мелбрук. — Ладно, начинаем. В дверь постучались и вошли Алиса, Патрик Бенсон, Люк Коулман и Чарли Миллер. — Мы не опоздали? — поинтересовалась Алиса, махнув мне рукой. — Привет. — Нет, как раз вовремя, — ответила Мелбрук. — Итак, Ромео встречается с Джульеттой. Начали. — Я ваших рук рукой коснулся грубой, — взял меня за руку Малфой, заставив меня прыснуть. — Чтоб смыть кощунство, я даю обет: к угоднице спаломничают губы и зацелуют святотатства след. — Святой отец, пожатье рук законно, — настраиваясь на правильную волну, произнесла, держа в ладони руку слизеринца. — Пожатье рук — естественный привет. Паломники святыням бьют поклоны. Прикладываться, надобности нет. — Однако губы нам даны на что-то? — Святой отец, молитвы воссылать. — Так вот молитва: дайте нам работу, — произнес Малфой, приблизившись ко мне еще ближе. — Склоните слух ко мне, святая мать. — Я слух склоню, но двигаться не стану, — ответила я, молясь Мерлину, чтобы брезгливость Малфоя превозобладала, и он не решился меня поцеловать. — Не надо наклоняться, сам достану, — и парень потянулся ко мне. Чёрт побери, он серьёзно собрался это сделать? С ума сошёл что ли? — Перед тобой грязнокровка, помни об этом, — прошептала я, с радостью отметив про себя, как расширились глаза Малфоя, и он отступил. — Что происходит? Почему остановились? — спросила Мелбрук, почему-то взглянув именно на меня. — Почему бы нам не оставить поцелуи для спектакля, а на репетициях жать друг другу руки? — спросила я, невинно захлопав глазами. — Нет, я конечно, не претендую на ваше место, но представьте, сколько оваций мы сорвём, если этот поцелуй будет таким же неожиданным, как в пьесе? — Не-а, — хмыкнула Саманта и, щёлкнув пальцами, скомандовала: — Давайте вернёмся к сцене. Не надо наклоняться, сам достану, ну же, Драко продолжай. — Может, не надо? — жалобно простонала я, предусмотрительно отойдя от Малфоя на пару шагов, где меня не достанут его чистокровные губёшки. Пусть ронову тётушку Мюриэль поцелует. — Надо, Грейнджер, надо, — сказала, как припечала Мелбрук. — Но если тебе будет легче, могу дать один совет. — И какой же? — Закрой глаза и думай об Англии, — ответила преподавательница и вернулась в свое кресло. — Все сначала. Когда я в третий раз запорола сцену, Мелбрук была на грани. И не одна она. Ребята со злостью смотрели на меня, ведь я их тоже задерживала. Одному Малфою было все нипочем. Он смерил меня насмешливым взглядом, словно интересуясь, сколько я еще буду испытывать его терпение. — В последний раз предупреждаю тебя, Грейнджер, — нахмурилась Мелбрук, погрозив мне пальцем. Я тяжело вздохнула и кивнула слизеринцу, показывая, что готова. — …Не надо наклоняться, сам достану, — с улыбкой Малфой наклонился ко мне и я, скрепя зубами, позволила себя поцеловать. Хотя, поцелуем это было сложно назвать, он всего лишь поверхностно коснулся моих губ и отпрянул. — Вот с губ моих весь грех теперь и снят, — мне показалось или это было сказано с издёвкой? Будто он хотел сказать мне: «Ты действительно думала, что я поцелую тебя как-то иначе?» — Зато мои впервые им покрылись, — я еле сдерживала себя, чтобы не вытереть рот рукавом, но что-то подсказывало мне, что в таком случае Мелбрук порвёт меня, как Тузик грелку. — Тогда отдайте мне его назад, — попросил слизеринец, снова слегка касаясь моих губ своими. Дальше всё прошло гладко, что вызвало довольную улыбку со стороны Мелбрук. Наконец-то ещё одна адовая пытка закончена, так что со спокойной душой можно поставить в органайзере галочку и лечь спать. — Вы все молодцы, — улыбнулась та, глядя на всех, а потом ее взгляд остановился на мне: — Порой нужно быть чуточку расслабленнее, Гермиона. Я ведь не заставляю делать что-то сверхъестественное, это всего лишь спектакль. — Я знаю, но… — У тебя отлично получается, иначе я бы не взяла тебя на эту роль. Если у тебя есть сомнения, ты всегда можешь прийти ко мне и высказать их. Я всегда здесь, Гермиона, и всегда готова поддержать и помочь советом. — Спасибо, учту. — На сегодня все, — махнула она рукой, повернувщись к окну. — Вы свободны. — До свидания, — сказала я и первая направилась к выходу. Мы начали выходить, как Мелбрук окликнула: — Драко, Гермиона, завтра утром жду вас у себя. Не опаздывайте, прошу. — Хорошо, — в один голос ответили мы, перед тем как дверь захлопнулась. — Неужели это закончилось, — прислонилась к стене Алиса, прикрыв глаза рукой. — Я так устала, а ещё к контрольной готовиться. — Если бы Грейнджер с первого раза нормально сыграла, — фыркнул Патрик, повернувшись ко мне, — мы бы уже давно покончили с этим. — Какой ты умный, — ответила я, пожав плечами. — Неужели было так сложно поцеловать Драко и разойтись? — Вот сам его поцелуй и разойдись, — съязвила я, — можем поменяться ролями, тебе очень пойдёт платье и туфли на каблуках. — и, резко развернувшись, я поспешила уйти. — Злюка, — услышала я намеренно громкий голос Люка. — Нет, всего лишь Грейнджер, — со смешком произнес Малфой, отчего на моих губах появилась широкая ухмылка.