***
Ужин, к радости Питера, выдался спокойным. Никто к нему не присматривался, не задавал подозрительных вопросов и вообще все вели себя мирно и спокойно. Паркер слегка выдохнул, но всё равно ощущал лёгкое напряжение. Все болтали о каких-то глупостях, и вскоре разговор зашёл о Питере. — Слушай, ребёнок, — начал Тони. — Как в школе? — Да нормально, — сказал Питер. — Учусь. Скоро Рождество, и Бетти с ЭмДжей решили устроить вечеринку. Двадцать шестого, кажется. — Ты пойдешь? — продолжил Старк. — Ну да. Правда, там наверняка будет Томпсон. Питер ковырял тарелку с овощами на пару, и думал о том, что ему бы очень хотелось пиццы. В этот день он выходил на патрулирование днём, и очень устал. — Он до сих пор называет тебя Пенисом Паркером? — встрял Баки. — Ну нет, — ответил Питер. — Он не настолько глуп, чтобы не придумать что-то новое за три года. Теперь он называет меня шизофреником. А всё из-за Нэда! Последняя фраза вылетела изо рта подростка случайно — он не ожидал, что такой вопрос ему зададут Мстители. Стив медленно положил вилку в тарелку. Баки шумно отпил ненавистного им вишнёвого сока. Пеппер и Тони переглянулись. Марта и Роберт навострили уши. Наташа невозмутимо жевала брокколи. — Что такого сделал Нэд? — не понял Стив. «Будь что будет!» — подумал Питер и вслух сказал: — Нэд проболтался, что я хожу к психологу, и теперь Флэш всем рассказывает, что я псих. Баки и Наташа всё также невозмутимо ужинали. Тони прищурился. — Скажи, Питер, а ты отвечаешь вообще этому Флэшу? — А что ему отвечать? У меня фантазия кончилась. Пошли предложения, как отомстить однокласснику. Но всё Паркер отметал: что-то было глупо, что-то было недостаточно смешно, но большинство отговорок он уже говорил. Как бы то ни было, живя в одном здании с Железным Человеком, шутить и поддевать он научился хорошо. — Да, действительно, ничего не придумаешь, — сказала Наташа. — Кто сегодня пойдёт к тебе? — Не знаю… — Питер слишком устал для разговоров, к тому же в десять к нему должна была прийти Шейла. Да и Говард у него по ночам часто ошивается. Он домашку проверяет, сквозь тетради смотрит. — Можно я? — спросил Роберт. — Хочу влиться в компанию, раз уж мне с вами жить. — Папа, ты чего? — удивилась Пеппер. — Тебе не обязательно… — Я не хочу быть бесполезной частью общества! — возмутился Роберт. — Папа, я не хочу тебя… — Пеппер, не надо, — возразил Роберт. — Вы все так много работаете… Я же вижу, что каждый трудится, не покладая рук. А мы тут словно на курорт приехали. И номер у нас замечательный, просто президентский, и работы никакой. Так ты нам не даёшь даже с ребёнком пообщаться! — Я не ребёнок! — вставил пять копеек Паркер, которого никто не слушал. — Пусть идёт, — сказал Стив. — Всем нужна своя небольшая работа. — Согласен. Когда нечего делать, то закостеневаешь, — сказал Баки, и допил злополучный сок. — Не позволяй душе лениться! Чтоб в ступе воду не толочь, душа обязана трудиться и день и ночь, и день и ночь! — Это кто? — с интересом спросила Пеппер, оторвавшись от необычайно интересного спора с сотрудником отдела продаж, происходящего по телефону. Непонятно, когда этот разговор вообще успел начаться, ведь буквально несколько секунд назад в руках Пеппер даже телефона не было. — Заболоцкий, — сказала Наташа, наливая себе ещё сока. — Русский поэт. Питер встал из-за стола, скрипнув стулом. Роберт сложил приборы, тоже вышел из-за стола и, поблагодарив Пеппер и Наташу за вкусный ужин, кивнул подростку на дверь. Оба вышли. Затворив дверь комнаты Питера, Роберт произнёс: — Знаешь, я стал свидетелем необычного разговора. Питер удивлённо посмотрел на пенсионера. Он не ожидал, что в эту игру втянутся даже родители Пеппер. — Они так обсуждали твою проблему, что мне сразу стало ясно — тебя нужно спасать. Они тебя съедят, понимаешь? Питер кивнул. Он прекрасно понимал, что именно так и есть. Они вдвоём сели на кровать Питера, смяв покрывало, и Поттс заговорил: — Расскажи мне, что с тобой? — Ну… — Питер заколебался. Он почувствовал, как внутри него разливается волнение и липкая неуверенность. Он вполне легко мог сказать эту простую фразу вслух, но почему-то думал, что Роберт сдаст его Железному Человеку. Питер взглянул в миролюбивые серые глаза мистера Поттса, излучавшие всеобъемлющее понимание, и сказал: — Я не могу вам ничего рассказать. Роберт пронзительным взглядом просмотрел на школьника и вздохнул — медленно, тихо и спокойно. — Я вижу, что ты нормальный парень. Со стороны ты кажешься самым обыкновенным. Питер слегка удивился, взглянул на Поттса. Тот усмехнулся, но мягко и как-то по-дружески, без насмешки. — Есть такая фраза, — продолжил Роберт своим глубоким голосом, — каждый судит в меру своей испорченности. Или, как в нашем случае, в меру своей ненормальности. И я, как самый обычный инженер и директор завода говорю тебе — ты нормален. Питер чуть не рассмеялся от такого заявления. Это вселяло надежду, но в тоже время он до сих пор чувствовал небольшую сдавленность и скованность. — Питер, — строго начал Роберт. — Я не стану тебя никому сдавать. Я просто хочу помочь. — Не надо мне помогать! Я сам разберусь… Последняя фраза прозвучала жалко. Питер это понял, и ему стало неловко. Роберт, смотря на красные уши парня, спросил: — Ты уверен? — Да, — Питер произнёс это медленно, после долгой паузы, но ему действительно стало легче. — Ну хорошо, — Роберт улыбнулся, встал и вышел. Он понимал, что задачу свою провалил, ведь Паркер не рассказал, что с ним. Однако он направил его в нужную сторону — тот был уверен в своей способности справиться с грузом ответственности. Питер остался в комнате. Через час должна была появиться Шейла. За окном сгущались сумерки, но было ещё светло. Подросток закрыл дверь на замок и вновь поставил глушилки — чтобы не подслушивали. Потом Питер достал телефон и позвонил Мишель. Она не отвечала. «Привет, на рождественской вечеринке будет Флэш?» Отправив сообщение, он уставился в экран с сомнениями. ЭмДжей была странной… Хотя нет, не так. ЭмДжей была необычной. Её глаза всегда выражали максимальную уверенность, а её спокойствие было просто непередаваемо. Питер открыл профиль одноклассницы, пролистал фотографии. «А она замечательный фотограф!», — пронеслось у него в голове. — Красивая девочка! — сказал детский голосок рядом с кроватью. Питер очнулся и увидел ту самую девочку из душа. Она была всё в том же платье и с бантиками, но медведя не было. — Хм, да. Очень. — А как её зовут? Шейле было лет девять на вид, максимум десять. И пусть Питер видел её всего во второй раз, он был уверен — она знает больше, чем можно подумать. — Мишель Джонс, но для друзей просто ЭмДжей. Шейла улыбнулась, а потом попросила: — Почитай книжку, — её голосок звучал жалобно, совсем по-детски, а ведь буквально минуту назад она казалась взрослой и мудрой. Питер достал сборник сказок и начал читать, а Шейла внимательно слушала. Дослушав третью сказку, она сказала: — Ну всё. Я наслушалась. Пойду, пожалуй. Сладких снов. — Подожди, — Питер остановил её, потому что его волновал один вопрос: — Куда ты дела мишку, с которым была в душевой? — Подарила мужчине, показавшему мне дорогу. — Приведению? — Да, он живёт в соседней гостиной. Питер попрощался с Шейлой, и, лёжа на кровати, думал о том, что, во-первых, ЭмДжей не ответила на его сообщение, а во-вторых — у Говарда Старка теперь медведем больше.Глава четвёртая
19 февраля 2021 г. в 09:55
— Кто галлюцинация? — спросил доктор Стрэндж, как всегда взявшийся из ниоткуда.
— Эм… — сказа Питер и замер посреди лестницы.
Доктор Стрэндж изогнул бровь.
— Я… познаю дзен таким образом!
Стрэндж рассмеялся.
— Вот не верю я тебе.
— Ну… — Питер почувствовал, что сейчас его раскроют. — Я сам с собой иногда разговариваю. Это помогает настроиться на работу и все дела…
Стрэндж внимательно смотрел на подростка. Питер поёжился и сказал сухим голосом:
— Я могу идти?
Стивен сощурился.
— Я могу помочь вам с чем-нибудь! Вам же нужна помощь?
Стрэндж оглядел школьника с ног до головы, а потом кивнул самому себе и сказал:
— Ладно, иди. Никому не скажу, — он вновь уткнулся в документы, которые держал в правой руке. — А про помощь ещё подумаю.
Питер бегом припустил в свою комнату. Мама Питера, невидимая никому, оглянулась на мага и побежала за сыном. Питер закрыл дверь в комнату, поставил заглушку, которую взял у Тони Старка, проверил, что она заработала и посмотрел на маму. Та спросила:
— А что ты такой нервный? Какие-то проблемы?
— Я скрываю это, а меня и так подозревают уже не пойми в чём. За мной следят, а тут много спецагентов.
— И чего ты боишься? — мама отреагировала совершено спокойно, но Питер просто захлёбывался в эмоциях.
— Он может рассказать мистеру Старку!
— Кстати, о мистерах Старках, — отозвался Говард, внимательно рассматривающий кактус на рабочем столе. — Я тебя давно не навещал. А у тебя дела плохи, как я вижу.
Питер схватился за голову и, прислонившись спиной к двери, выдохнул:
— Куда ни повернешь, везде привидения.
— Питер, солнышко, тише, — ласково сказала мама. Она хотела было прикоснуться к плечу сына, но не получилось и ладонь прошла насквозь. Она слегка удивлённо и разочарованно посмотрела на свои руки, после чего внимательно оглядела сына.
— Кто тебя увидел? — спросил Говард, сложив руки на груди.
— Доктор Беннер и доктор Стрэндж.
Мэри Паркер сдвинула брови. Говард секунду подумал, а потом сказал:
— Тебя по любому отправят к Стрэнджу. Ты говоришь, что он нейрохирург и специалист по непальской магии. Если уж Беннер не помог, то Стрэндж точно поможет.
— Подождите, я не понимаю. Моего сына считают за ненормального?
— Мистер Старк, который не этот, а другой, — начал Питер, — заметил, что я сам с собой разговариваю, ну и отдал меня к психологу. А с психикой у меня всё нормально. И так как прогресса от разговоров с психологом не было, меня отправили к Беннеру.
— Так… — продолжил мозговой штурм Старк. — Погоди. Ты сказал, что в Африке есть продвинутая страна…
— Ваканда, мистер Старк.
— Да. В Ваканду тебя могут отправить?
— Могут. Но Шури, которая ответственная там за технику, очень хорошо ко мне относится, и я ей расскажу всё, а она никому не скажет.
— Закорефанились, значит, — хмыкнул Старк. Мэри Паркер вздохнула, выдохнула и сказала строгим голосом:
— Скажите мне, что тут происходит!
Питер хмуро посмотрел сквозь маму-призрака, сел, и решил начать с начала. Нет, не всей этой заварушки, начавшейся месяц назад, а с самого начала — с того момента, как его укусил паук.