Хроники Эдмории. Дары аймасов (книга вторая)

Сабуа-Руа стоял в тени раскидистой кроны яблони. Закрыв глаза и расслабив плечи, юноша вдыхал запах листвы. Цвет уже опал, и он не успел насладиться зрелищем роскошных бело-розовых шапок, но и такому подзабытому счастью — стоять посреди бела дня под деревом и ощущать всеми рецепторами ароматы сада, Мандрэг был несказанно рад. Открыв глаза, Сабуа-Руа притянул ветку к лицу. Понюхав листок, он для остроты ощущений потёр его между пальцами и вновь сунулся в него носом. Зелень пахла его возвратившимся здоровьем. Ласковые лучи дневного светила, падая на лицо юного вампира, больше не покрывали кожу ранами — он вернулся к своей прежней жизни. Выпустив ветку, Мандрэг запрокинул голову, подставляясь солнцу. Таким его и обнаружила, выйдя прогуляться в сад, Амелия Лансери. Не желая нарушать его уединение, она повернула было обратно, но младший из Руа услышал её и окликнул по имени. Девушка развернулась. — Я не хотела прерывать твой покой, — сказала она, когда он подошёл ближе. — Я общался с солнцем, — Сабуа-Руа улыбнулся. — Мы с ним давно не разговаривали. Накопилось много всего, чем хотелось поделиться. Нагнувшись, он сорвал скромный жёлтый цветочек и с поклоном подал его Лансери. Та, приняв цветок, присела в безупречном реверансе. — При дворе королевы за честь повести вас на первый танец устроили бы турнир, моя леди! — галантно похвалил Сабуа-Руа. Лансери, разогнувшись, вложила руку в протянутую ей прохладную ладонь. — А каково оно, при дворе? — полюбопытствовала она, позволив ему отвести себя к ажурной кованной лавочке. — Я слышала, что королевские приёмы своей пышностью потрясают всякое воображение, — сказала она, сев и расправив юбки. — Я был во дворце лишь несколько раз, — Мандрэг остался стоять на ногах. — В прошлую зиму меня представили королеве Алиссандре. Согласно традиции, каждый отпрыск лорда, достигнув четырнадцати лет, обязан заверить монаршую особу в своей вассальной верности. — Говорят, она очень красива. — Алиссандра? — Мандрэг пожал плечами. — От волнения я едва запомнил её лицо. Мои губы пересохли так, что матери пришлось смазать их козьим жиром. Очевидно, потому и клятву я принёс, блея от испуга, словно коза. Лансери рассмеялась. — Надеюсь, ты не перепутал слова клятвы. — Помилуй, Творец! — он деланно ужаснулся. — За такое нарушение могут и голову с плеч снести! Её улыбка поблекла. — Это правда? — Нет, конечно, — Сабуа-Руа прыснул смешком, — малышня часто путает слова со страху, и тогда клятву за них произносят отцы или деды. А вот Дэйлан не сплоховал, отчеканил свою клятву на одном духу и поклон выдал по всем правилам, да так, что королева лично его похвалила. — Твой кузен имеет немало полезных талантов. Амелия поднялась и аккуратно воткнула в золотисто-каштановую гриву молодого вампира подаренный им цветок. Природные краски вернулись к Сабуа-Руа за одну ночь. Его выход к завтраку в новом обличье привёл домочадцев княгини в изумление, но задавать вопросы по поводу его преображения друзья Сао деликатно не стали. В небо над их головами со стороны внутреннего двора взлетел магический шар, искрящий огнём, и с громким хлопком взорвался, прервав их куртуазную беседу. По воздуху тут же поплыл лай собак, ржание лошадей и кудахтанье кур. Одновременно с этим послышалась брань Джавереля и гневная отповедь Эстег-Руа. Следующий огненный шар, воспарив к облакам, взорвался с ещё более оглушающим звуком. — Что там такое происходит? — Амелия прикрыла ладонью глаза, подняв голову вверх. — Джаверель взялся учить Дэйлана управлять своей магией. В Эдмории ещё не слышали, чтобы эльф учил вампира управлять его силой. — Мандрэг покачал головой. — Творец светлому в помощь. Даже у мэтра Вансэт-Ларэ не всегда выходило обуздать упрямство моего кузена. — Вансэт-Ларэ? — Лансери, встрепенувшись, опустила на него взгляд. — Я знаю его, он приезжал в замок к родителям Эмили. Мандрэг так не думал. — Вряд ли ты видела именно мэтра Луи. Он был слишком стар для столь далёких путешествий, даже через порталы. Но Лансери была уверена в своей правоте: — Я жила у Сармарелей с пяти лет после смерти родных. Я помню, как в крепость приехал старик-маг вместе со знатной вампирессой — красивой, черноволосой, с синими глазами… — Она запнулась, только сейчас осознав, почему лицо Эстег-Руа в их первую встречу показалось ей знакомым. — Твой кузен похож на неё. Мы с Эмили тогда впервые увидели чистокровную дитя ночи. Родители Сао заперлись с ними в кабинете князя, а когда гости уехали, мать Эмили расплакалась, а князь принялся утешать жену. Сабуа-Руа задумался над услышанным. — Алоиза никогда не покидала своего дома, — сказал он уже без прежней уверенности, — при мне, во всяком случае. — Они оставили князю с княгиней подарок — шкатулку из чёрного дерева. Я видела её в кабинете. Потом она оттуда исчезла. В небе разорвался очередной шар. Услышав возобновившуюся перепалку между Лаэт-Лугом и Эстег-Руа, Мандрэг предложил Лансери отправиться к месту «ристалища». Дэйлана и Джавереля они обнаружили в компании Эйгана, Ястреба, Саймона Дареля и Фрогоса. Последние с удобством устроились на сглаженном временем земляном валу, наблюдая за спорящими вампиром и эльфом с безопасного расстояния. Завидев появившихся Мандрэга с Амелией, Эйган приподнялся на локте. Пройдясь по оборотню нарочито равнодушным взглядом, Амелия опустилась на траву рядом с Мандрэгом и полуорком. Фрогос с улыбкой потрепал волосы Руа. Дэйлан тем временем довёл Лаэт-Луга до белого каления, и тот в сердцах шандарахнул его разрядом молнии. Вампир едва успел выставить щит и ударил в ответ слепящим шаром. Молнии эльфа были почти белыми, у дитя ночи фаэрболлы выходили с синеватым оттенком, размером с голову овцы. Воздух вокруг них ощутимо пах озоном. — А страсти тут кипят нешуточные, — сказала Амелия, следя за учебным боем, что грозил перерасти в настоящий. — Учитель и ученик попались одинаково вспыльчивые, — Эйган придвинулся ближе к девушке, та покосилась на него, но отвечать не стала. Лаэт-Луг всё-таки достал прыгавшего перед ним вампира и подпалил ему зад. Прикрыв руками прожог на штанах, Дэйлан зашипел с досады. Маг мстительно хохотнул. Натянув на прореху край короткого плаща, дитя ночи глубоко вдохнул, формируя в руках новый метательный снаряд. Уловив изменения в магических потоках, эльф нахмурился. — Не лезь к источнику, Дэйлан, — выдал он менторским тоном, — не вздумай! Эстег-Руа прищурил глаз: — А то что? — А то разнесёшь здесь всё к едрене фене! — рявкнул эльф, явно почерпнув ругательство из лексикона Гросаура Бесстрашного. — Не смей, говорю! — Откуда же тогда мне черпать силу? — возмутился вампир, взмахом руки растворив полусформированный шар в воздухе. — Откуда и черпал. Тяни магию из окружающего тебя пространства. — Этого мало! — загорячился Эстег-Руа. — Наша магия, светлый, так не работает! Нам нужен источник, свой собственный или донора. Для серьёзной магии твоих крох недостаточно. — Крох?! — вознегодовал эльф. — На этих крохах мой народ обрёл величие! Океан магии разлит в самом воздухе Эдмории! Как можно её не чувствовать?! Вампир распалился не хуже светлого. — Я её чувствую, но ты не слышишь меня! Эльфы черпают силу из эманаций жизни и стихии воздуха, а мы — из силы своего источника или источника, что обладает собственной магией и согласен ею поделиться! — Добровольно или не совсем, — буркнул Эйган, слушая их перепалку, — тут уж как кровососу свезёт. — Я всё слышал, двуликий! — не оборачиваясь, выцедил сквозь зубы Эстег-Руа. Вожак оборотней и не подумал смутиться. Верендейл лёг на спину, подложив руки под голову. — Слишком ты ушастый, вампирэ, — сказал он, сунув в рот сухую травинку. — Ушастый у нас Джаверель. — Оставьте мои уши в покое! — сварливо выпалил Лаэт-Луг. Как и все эльфы, светлый весьма нервно относился к критике своих ушей. — Прости, — Дэйлан извинился, подняв руки. — Сила не течёт сквозь нас потоком, светлый, а оседает в источнике, или иначе куртане — купели. Из него мы черпаем нашу магию, и она не безгранична. Именно поэтому моему народу необходимы боевые амулеты, что подпитывают куртан. — Твою купель трогать нельзя, — светлый поправил сбившуюся тунику, — я едва сумел наложить заплату. Пришлось не одну ночь заучивать наизусть заклинание на чуждом для меня языке. Знал, что может пригодиться, после того, как тебя крауд едва на тот свет не отправил. Откат от заклинания был таким, что едва не выбил меня из сознания. — Применять магию иного народа сложно. Я и не знал, что подобное возможно. Эстег-Руа до сих пор удивлялся тому, что Лаэт-Лугу оказалось по плечу справиться с заклинанием из магии вампиров. Он понимал, что эльф спас ему жизнь, не дав источнику выжечь его дотла. О том, что бывает с теми, кто не сумел взять свою силу под контроль, писали весьма короткие эпитафии на могилах. Могилах размерами с чашу, куда ссыпали кучку пепла, что оставалась от несчастного. — Возможно, но не для каждого мага, — в голосе эльфа проскользнуло хвастовство. Эстег-Руа потянулся почесать щёку, чтобы скрыть улыбку. Недаром в Эдмории ходила поговорка о том, что эльф без тщеславия — вовсе не эльф. Джаверель был достойным сыном своего народа. — Может, сделаете перерыв? — мирно предложил им Мандрэг. Повернувшись к кузену, старший из Руа улыбнулся и щёки Сабуа-Руа вспыхнули румянцем. — Мандрэг прав, — согласился Лаэт-Луг, — всё равно наши занятия бесполезны. Тебе нужен наставник из твоего народа, Дэйлан. — Но такого у нас нет. — А почему не позвать в учителя Айяру? — спросил Мандрэг. Над площадкой повисла тишина. Сабуа-Руа в недоумении перевёл взгляд с помрачневшего эльфа на не менее угрюмого Эстег-Руа. — Я прекратил действие договора с Айярой, — сдержано прояснил тот. — И велел ей покинуть крепость. — Ты что… сделал? — Сабуа-Руа в ошеломлении распахнул глаза. — Выгнал её, — пробасил вместо Эстег-Руа Фрогос, — и погром в замке устроил. — Братец, — Мандрэг поднялся на ноги, — нам надо поговорить. — Позже, — попытался увильнуть от разборок старший из Руа. — Сейчас, — поднажал кузен. Эстег-Руа уступая, опустил плечи и направился к выходу со двора. Мандрэг последовал за ним.  — Кому-то сейчас по-родственному надерут загривок, — развеселился Эйган. — Малец тот ещё перчик. Оживший перчик, — поправился он, садясь. — А не многовато ли магии проявляется в стенах крепости в последнее время? — спросил он у молчавшего эльфа. — Может, объяснишь нам, светлый, отчего эти земли чудесами зафонтанировали? — Почему ты решил, что я знаю? — буркнул маг. — А от того, что когда моя племянница и Руа пошли рунами по телу, ты не слишком-то этому удивился. — Ошибаешься. Удивился так, что дар речи потерял. — Но сейчас-то ты его вернул. — Эйган не отстал. Двуликий был намерен узнать ответ на свой вопрос, что уже давно в нём бродил, как перезревшее вино. — Что с этими тремя не так? Любого другого Джаверель запросто поставил бы на место, заносчиво напомнив, что никто не вправе принуждать его дать ответ. Но Верендейл «любым другим» не был и, связанный кровью с княгиней, имел право потребовать от него пояснений. Остальные так же напряжённо ждали, что скажет эльф. — Таких, как Эмили, Дэйлан и Мандрэг в старые времена называли аймасами, — неохотно ответил он.— Некоторые книги переводят это слово, как «избранный», другие как «связанный». Ясно лишь одно, что в час беды в Эдмории рождались дети, которых притягивало друг к другу самой судьбой. Аймасы обладали удивительной магической силой и за ними охотились, как за ценным трофеем. Заполучив аймаса, маги и правители творили дела, как светлые, так и тёмные, потому век аймасов был недолог. Их силу вычерпывали, губя совсем юными. Последняя пара клеймённых рунами родилась почти пять веков назад — в последние годы правления дроу. Никто не знает, что с ними произошло, однако в Летописи смутных времён есть упоминание о том, что именно с их помощью была открыта Завеса Неизведанного. — И каково же их предназначение? — Верендейлу его пояснения было мало. — Если они избраны, то для чего? Эльф пожал плечами: — Я не знаю. Но хочу узнать, потому что дороже Эмили для меня никого нет. Но изменить предначертанное я не могу. Они прошли инициацию, соединив свои судьбы, что бы ни ждало их впереди. Остается лишь ждать знамений, что подскажут нам, зачем Создатель привёл их в наш мир. — Если только это был Создатель, — глухо произнёс Ястреб. Эйган заворчал, глянув на кровника, и тот умолк. — Может, за ними пойти? — предложила Лансери, глядя вслед кузенам. Оборотень хмыкнул. — Храбрая ты. Или напомнить, как Айяра старшему братцу под горячую руку попала? Нет уж, пусть сперва один на один поговорят. — Верно, — поддержал Веренейдла эльф, — пусть сами разберутся. Возможно, Мандрэгу удастся вразумить брата. Айяра нам нужна. Моя заплатка на источнике долго не продержится. Эстег-Руа прав в том, что наши магии произрастают из разных корней. Именно поэтому дети, рождённые в смешанном браке, не могут получить оба магических дара одновременно. Рождённый от союза детей дня и ночи получает только один дар родителя. Или и того хуже — остаётся без родового дара. Потому так мало полукровок среди знатных семей. Не каждый готов рискнуть получить потомство без силы. Если мы хотим, чтобы крепость Сао осталась цела, а горы Валенграйда не ушли в пучину Долемайра, лучшим будет вернуть Айяру и позволить ей завершить обучение Эстег-Руа. — А не пора ли мне домой? — задумчиво выдал Веренедейл, поглядывая на Амелию. — Пока цел. Пойдёшь со мной, девица? Лансери смерила его высокомерным взглядом: — В качестве кого? — Кого захочешь, — Эйган больше не усмехался. Заметив, что остальные с любопытством следят за ними, ожидая её реакции, Амелия густо покраснела. Да какое право имел двуликий спрашивать о таком при всех?! Не выяснив сперва наедине, чего хочет она сама?! Не назвав любимой, не спросив о её согласии, ухаживать за ней. Амелия гордо вскинула голову, сверкнув гневом из глаз. — Разве что приторочив тебя к седлу дохлым паршивым псом! — выпалила она, и, вскочив на ноги, поспешила прочь со двора. Эйган рванулся было за девушкой, но зверь внутри него вдруг повёл носом, вздыбив загривок, и он вскинул голову. В небесах над ними парил сокол-степняк. — Вэртан! — рявкнул оборотень, ткнув пальцем в небо. — Сможешь снять эту пташку? Задавать вопросов Ястреб не стал: глянул на наматывавшего круги сокола и достал из-за пояса пращу, с которой никогда не расставался. *** Местом для разговора оба Руа выбрали излюбленную домочадцами княгини библиотеку, благо в это время она пустовала. Рассказ Эстег-Руа Мандрэг выслушал, не прерывая. Когда Дэйлан закончил, в густой зелени глаз Мандрэга сверкнул укор. — Ты не должен был разрывать контракт, не поговорив со мной. Раз уж сам решил, что я так же вправе распоряжаться жрицей, то почему прежде не спросил моего мнения? — Она спасла крауда, — Дэйлан был обижен его непониманием, — демона, который едва не обрушил замок и сделал Эмили слепой! — Замок едва не обрушили мы, а не крауд, — Мандрэг спокойно встретил его ошеломлённый взгляд. — Я знаю правду. — Кто тебе сказал? — Сам догадался. А ты только что мою правоту подтвердил. Эстег-Руа, поняв, как глупо попался на уловку кузена, цокнул языком. — Это нечестно. — Нечестно было скрывать то, что помнил из нас троих только ты. — О том, что демон не погиб, мне ведомо не было, — оправдался старший. — Айяра спасла его для своих целей и упрятала за иллюзией. — И поэтому ты прогнал её? За то, что она имела свои тайны? Ты так же умолчал правду. — Но не я подослал магический шар, что едва не погубил тебя и княгиню! — Это было не совсем так… — А как? — перебил он сердито. — Ты сказал, что шар жрицы хотел убить вас! Мандрэг смешался, поняв, что он сам послужил причиной недоразумения. — О, Творец вездесущий, — Сабуа-Руа сполз на стоящий у стены стул и закрыл лицо ладонями. — Вероятно, я был не совсем в себе, — сказал он, опустив руки. — И не смог объяснить, что же произошло. Эмили пришла ко мне, чтобы спросить, почему их анимаг, Сульфус, приносит ей свою мёртвую добычу. Мы говорили и я вдруг заметил, что магический шар ведёт себя враждебно, словно живой. Я решил, что нам следует покинуть комнату, но мы не успели этого сделать. Я помню, что мы прикоснулись друг к другу, а дальше… покинули эту реальность. — Шар — всего лишь сгусток магии, привязанный служить своему хозяину. Его единственная функция — освещать жилище. — Любой другой, но не этот. — Мандрэг поднял голову. — Он мыслил, Дэйлан. И не принадлежал к нашему миру. Потому и не стоило гнать Айяру. Только у неё я мог узнать, в каком же месте мы с Эмили побывали и откуда появился этот посланник. Эстег-Руа смотрел на него с беспокойством. — Я тебя не понимаю. Дэйлан нахмурился. Что, если внезапное исцеление оказалось слишком сильным испытанием для истерзанного долгой болезнью сознания Сабуа-Руа и тот сошёл с ума? Мандрэг, словно прочитав его мысли, удручённо хмыкнул. Дэйлан ему не верил. — Я в порядке, братец, — сказал он. — Не безумен и больше не умираю. Я и Эмили дотронулись друг до друга, — продолжил тихо, — и провалились в иной мир. В небе горели две луны вместо одной, и в высокой мрачной башне, что стояла у подножья гор, рожала женщина. Её дитя было необычным, рождённым от королевской крови, с особым даром. И за ребёнком сквозь портал пришла дроудесса из нашего мира. Императрица дроу. Она забрала необыкновенное дитя, жестоко убив его мать и отца, — Мандрэг обхватил себя за плечи. Видение гибели двух молодых родителей всколыхнуло собственные тяжёлые воспоминания. — Это было страшно, но закрыться я не мог. Я словно плыл по течению быстрой реки, что несла меня стремниной. Эмили была рядом, она видела то же, что и я. — А шар? — Его послала в Эдморию через портал, открытый дроу, умирающая мать младенца. Она обманула тёмную, та так и не поняла, что принцесса не промахнулась. Она вложила в своё творение всю силу без остатка и послала его туда, где он мог отыскать её дитя. Нужно вернуть Айяру, Дэй, наше видение было послано нам неспроста. Мать вложила свои воспоминания в созданный ею эгэр* и он рассказал нам историю совершённого императрицей злодеяния. Эстег-Руа рассеяно слушал брата. Ещё седмицу назад он решил бы, что кузен был просто обманут собственным сознанием, но рассказ Лаэт-Луга о существовании Ожерелья миров подтверждал возможность того, что рассказ Мандрэга мог быть отражением вполне реального прошлого. — Айяру я вернуть не могу, — выронил он, — прости. Я разорвал контракт, мой призыв она уже не услышит. Придётся разбираться во всём самим. Мандрэг сунул руку за ворот рубашки. — Я знаю, что стало причиной. — Он вытянул наружу свисавший со шнурка ромбовидный амулет. — Когда Эмили дотронулась до меня, её рука случайно накрыла амулет, тот самый, что был на тебе в день, когда я… умер. Голос Мандрэга был спокоен, но концовка его фразы заставила Дэйлана похолодеть. Он уставился на амулет, не скрывая страха. Ему хотелось сорвать его с шеи Манни и выбросить в окно. — Айяра назвала его амулетом Предтеч. — Эстег-Руа коснулся пальцами пятна, оставленного амулетом на его груди. — Сними его. И спрячь. — Ожог заныл застарелой болью. — Спрячь, — попросил почти жалобно. Мандрэг сунул амулет обратно под рубашку. Дэйлан отошёл к камину и, уперев ладони в каминную полку, свесил голову. Ему надо было отдышаться, усмирив всколыхнувшуюся внутри муть дурноты. — Всё, чего я хотел, — тоскливо прошептал он, — это жить обычной жизнью. Мандрэг, помедлив, поднялся со стула. — Похоже, обычной жизни нам боги не отмерили, братец, — пробормотал он, подойдя ближе. Эстег-Руа развернулся. — Похоже на то, — обречённо признал он. Манни привстал на цыпочки и вдруг потянулся к его губам. Дэйлан принял его поцелуй, как должное. Нежность кузена разлила тепло по его венам, даря успокоение. Дверь, стукнувшая о стену с такой силой, что струсила извёстку с потолка, заставила их отпрянуть друг от друга. Эстег-Руа в сердцах помянул Князя Тьмы. Сабуа-Руа, встретившись бедром с подлокотником соседнего кресла, морщась, потёр болезное место. На пороге застыл Эйган. Двуликий держал в руках висевшего вниз головой мёртвого сокола. За спиной оборотня маячили Фрогос с Вэртаном. Лаэт-Луг виден не был, но его проклятья в адрес полуорка, наступившего ему на ногу, были слышны из-за спин воинов. — Я же говорил, что они здесь, — бросил через плечо Верендейл и шагнул внутрь. — Глядите-ка, с каким мы уловом! Эйган небрежно смёл со стола у окна талмуды эльфа, вызвав возмущенный вопль Лаэт-Луга, и бросил птицу поверх старого свитка. — Потом подниму, — пообещал Верендейл светлому, безбожно соврав. — Что это? — полюбопытствовал Дэйлан, подходя ближе. — Ястреб добыл. — Эйган растянул крыло птицы, маховые перья легли веером. — Глянь-ка сюда, вампирэ. — Палец с обгрызенным ногтем ткнулся в ямку у ключицы. Эстег-Руа склонился над тушкой. На синеватой коже, лишённой перьев, стояло клеймо. Опознав его, вампир с шумом втянул в себя воздух и разогнулся. — Знакомое что увидел, клыкастый? — сумрачно вопросил двуликий. Рассмотрев клеймо, вслед за братом Мандрэг метнул испуганный взгляд к лицу Эстег-Руа. — Клеймо ассасинов, — выцедил Дэйлан. — Где вы нашли птицу? — Кружила над двором, — ответил ему Эйган, — а перед этим такая же пташка летала над местом, где на нас напали орки. И знаешь, что самое странное? Степные соколы в этих краях не водятся. — Что ты знаешь про клеймо? — напрямую спросил у вампира эльф. Плечи Эстег-Руа опустились. Мандрэг, даря ему свою поддержку, сжал руку кузена. — Расскажи им, — сказал он тихо. — Убийцы наших с Мандрэгом семей были из этого же клана наёмников, — заговорил Эстег-Руа, — а значит, наши преследователи добрались до нас. — Простите, — покаянно сказал Мандрэг, — мы решили, что смогли оторваться от них… — Мы покинем крепость, — перебил его Эстег-Руа. Сабуа-Руа, встрепенувшись, уставился на брата, но тут же, сникнув, опустил плечи. Дэйлан был прав, они не имели права подвергать жизнь княгини и её подданных опасности. С ассасинами, живущими по своим законам и не останавливавшихся ни перед чем во имя исполнения контракта, лучшим было не связываться. — Пошли, Манни, — Дэйлан потянул брата за локоть, — нам надо собрать вещи. — Стоять! — рыкнул на них Лаэт-Луг, едва зубами не клацнув. — Куда собрались? — тем же тоном полюбопытствовал Верендейл, складывая руки на груди. Фрогос на всякий случай перекрыл собой выход из библиотеки. Ястреб встал рядом. Эстег-Руа растерянно переводил взгляд с одного лица на другое. — Вы не осознаёте всей опасности, — он покачал головой. — Наши семьи должны были быть истреблены под корень. Однако мы выжили. Контракт не был доведён до конца, поэтому они придут в крепость. Ассасины прислали за нами своего мага. Теперь ясно, зачем тёмный пригнал под твердыню орков. Они удерживали за стенами меня и Мандрэга. — Мы тоже не лыком шиты, — пророкотал Фрогос, — и маг у нас свой имеется. Тоже не из простых. А друзей мы в обиду никому не дадим. — Хватит вам бегать, — согласился с ним эльф, — ваше место здесь. Рядом с Эмили. Светлый знал то, чего ещё не понимал толком никто из них — если замок покинут Руа, вслед за ними потянется и Сао. Допустить этого Лаэт-Луг не мог. Дэйлан растерянно моргнул. Разрешая его сомнения, Мандрэг взял кузена за руку и дал согласие остаться за них обоих. эгэр* — так на языке вампиров назывались магические шары, чаще всего употреблявшиеся в быту.